|
Об инфляции и дефляции
Хотя мы уже и упоминали о таком процессе, как инфляция, необходимо немного
остановиться на этом и обратном ему явлениях, причинах, вызывающих инфляцию, и на
основных экономических теориях, посвященных этим вопросам. Для начала придется дать
несколько определений.
Инфля?ция (происходит от латинского слова inflatio — вздутие) — это процесс
уменьшения стоимости денег, в результате которого на одинаковую сумму денег через
некоторое время можно купить меньше товаров и услуг. На практике, в повседневной жизни,
это выражается в росте цен, то есть снижении покупательной способности денег.
Противоположным процессом является дефляция — снижение цен на товары, то есть
покупательная способность денег повышается. В современной экономике встречается крайне
редко и обычно носит краткосрочный характер.
В условиях отсутствия реальных денег, когда существует лишь кредит, инфляция и
дефляция превратились в следствия увеличения или уменьшения кредита, которые
предоставляет государство и его центральные банки.
В мировой истории, когда использовались реальные деньги, отмечалось лишь два
случая инфляции, когда цены на товары росли скачкообразно. Это было связано с резким
увеличением добычи драгоценных металлов и, как следствие, падением их стоимости.
Первый раз инфляция имела место после открытия Америки, когда в европейские
страны стало поступать много золота и в особенности серебра из Мексики и Перу. Объемы
производства серебра в первой половине XVI века выросли более чем в 60 раз, что к концу
века привело к росту цен на товары в 2,5-4 раза.
Второй раз такое же явление наблюдалось в конце 40-х годов XIX века, когда
началась разработка золотых рудников в Калифорнии и чуть позже в Австралии. Добыча
золота выросла в шесть раз, а цены выросли на 25-50%. Инфляция этого вида наблюдалась
по всему миру.
Однако следует отметить, что, несмотря на такой существенный рост цен, явление в
этот раз носило сравнительно краткосрочный характер. Цены в целом оставались на одном
уровне, и реальное колебание цен на товары в США в период с 1800 по 1913 годы обычно не
превышало 1-2% от своего среднего значения в ту или иную сторону.
C 1971 года, с момента полного отказа от золотого стандарта и перехода на декретные
деньги, инфляция стала привычным повседневным явлением. На реальную экономику
инфляция оказывает в целом негативный эффект, об этом мы поговорим чуть ниже.
Неопределенность с уровнем инфляции (основным параметром для ее расчета является
процентное изменение индекса цен) подрывает самую основу для сбережения денежных
средств и их инвестиций. Высокий уровень инфляции приводит к тому, что население в
ожидании дальнейшего роста цен начинает делать существенные запасы продовольственных
и непродовольственных товаров.
В целом экономисты соглашаются, что высокие темпы инфляции и гиперинфляция
вызываются излишним ростом денежной массы. Взгляды же на небольшие темпы инфляции
и их причины расходятся. Обычному человеку не очень понятно, почему между тем и
другим есть какие-то отличия, поскольку в условиях бумажных денег денежная эмиссия
контролируется и осуществляется только правительствами и/или центральными банками.
Основная масса современных официальных экономистов выступают за постоянную
стабильную небольшую инфляцию. А функцию контроля за этой «небольшой» инфляцией
возлагают на монетарные власти, то есть правительства и центральные банки. Поскольку
инфляция постоянна, то она регулярно съедает часть покупательной способности у
населения. В общем, очень похоже на историю про козла и капусту.
Рассмотрим теперь основные плюсы и минусы инфляции. Начнем с плюсов, ведь они
всегда приятнее.
По большому счету у инфляции есть всего лишь один существенный плюс. И плюс
этот распространяется лишь на одну категорию – должников. Должники, у которых долги
имеют фиксированную процентную ставку, получают уменьшение «реальной» процентной
ставки по мере роста инфляции. Получается, что «реальная» процентная ставка по кредиту
равна разнице между номинальной процентной ставкой и уровнем инфляции. Например,
если вы взяли кредит под 9%, а уровень инфляции равен 6%, то реальная ставка по кредиту
равна 3%. Может получиться и так, что уровень инфляции резко подпрыгивает до, скажем,
20%. Тогда ваша реальная ставка становится равной -11%. Для того, чтобы не допустить
подобное развитие ситуации, банки и другие кредиторы обычно либо назначают более
высокую процентную ставку, включая туда дополнительную инфляционную премию, если
кредит краткосрочный, либо устанавливают переменную процентную ставку по кредиту.
Крупнейшими должниками на сегодняшний день являются сами государства, в
первую очередь США, поэтому они и являются самыми заинтересованными лицами, чтобы
списать с себя побольше долга с помощью инфляции.
Существует еще несколько якобы позитивных эффектов инфляции, связанных с
вопросами рынка труда и возможностями для маневра центробанков на фондовых рынках,
но мы упомянем еще об одном эффекте, который получил название «эффекта Тобина».
Джеймс Тобин (James Tobin) получил «Премию Банка Швеции в области
экономических наук в память Альфреда Нобеля», так что человек со всех сторон
заслуженный и, можно даже сказать, главными банкирами уважаемый. Суть идеи в том, что
небольшой уровень инфляции может увеличить инвестиции в экономику или, по крайней
мере, повысить постоянный уровень государственных доходов. И все благодаря тому, что
инфляция снижает уровень возврата монетарных активов по сравнению с активами
реальными, такими как физический капитал. Поэтому инвесторы, чтобы избежать влияния
инфляции, будут перекладывать свои активы из наличных денег или аналогичных активов и
инвестировать в реальные капитальные проекты.
Для обычного человека подобное утверждение представляется, по меньшей мере,
спорным, и мы обсудим этот вопрос в разделе о капитале и современном капитализме.
Теперь поговорим о минусах инфляции. Если плюсы носят крайне ограниченный
характер и распространяются в основном на государство и должников, то минусы касаются
подавляющего большинства населения любой страны, подверженной инфляции, и в отличие
от плюсов они видны невооруженным взглядом.
Во-первых, это рост цен. Рост инфляции провоцирует рост цен, а это вынуждает
работников требовать повышения заработной платы. Не рассматривая здесь аспектов
относительного и абсолютного обнищания трудящихся, отметим, что рост зарплат,
спровоцированный ростом цен, может дополнительно подстегивать инфляцию, поскольку в
заработную плату будут закладываться инфляционные ожидания.
Во-вторых, это накопление товаров как способ избавиться от излишней
обесценивающейся наличности в условиях отсутствия реальных альтернатив, что может
приводить к нехватке на рынке накапливаемых товаров.
В-третьих, это неэффективное использование ресурсов. В условиях свободного рынка
спрос и предложение определяют уровень и изменение цен на тот или иной товар или
услугу. Они показывают продавцам и покупателям, как им следует перенаправить свои
ресурсы в новых рыночных условиях. Когда же цены постоянно изменяются в условиях
инфляции, происходит потеря эффективности приложения средств, поскольку реальные
сигналы в изменении цен теряются за инфляционным шумом, и участники рынка медленно
реагируют на эти реальные изменения.
В-четвертых, гиперинфляция, когда инфляция полностью выходит из-под контроля и
может нанести серьезный ущерб нормальному функционированию экономики.
И, наконец, в-пятых, согласно австрийской школе экономики, инфляция запускает
бизнес-цикл. По мнению австрийских экономистов, это наиболее разрушительный эффект
инфляции. Согласно данной теории, искусственно низкие процентные ставки и связанное с
этим увеличение денежной массы ведет к безрассудному спекулятивному заимствованию,
что выливается в массовые плохие вложения и инвестиции, которые, по мере того как они
становятся совершенно невыносимыми, должны быть периодически ликвидированы.
Есть еще несколько неприятных эффектов от инфляции, но они слишком
незначительны, чтобы останавливаться на них более подробно.
Существует масса экономической литературы, посвященной вопросам инфляции и
оказываемым ею эффектам. Все сходятся во мнении, что количественная теория инфляции
денег, предложенная небезызвестным Адамом Смитом, правильно описывает происходящие
процессы в длительной перспективе, когда уровень инфляции зависит от уровня роста
денежной массы.
Что же касается более краткосрочных эффектов, то тут существует много
разнообразных теорий. Наиболее модные и разрекламированные теории на сегодняшний
день – это кейнсианские и монетаристские взгляды на инфляцию. Интересующиеся могут
почитать специализированную литературу по данным вопросам, мы же остановимся на
теории, предложенной австрийской школой экономики, поскольку она, на мой взгляд,
наилучшим образом описывает современное положение вещей.
Согласно ее взглядам, инфляция – это увеличение денежной массы, а рост цен - это
лишь ее последствия, и это различие важно в определении инфляции. Инфляция всегда лишь
действие, предпринятое центральным правительством или центральным банком, которые
разрешают или позволяют увеличить денежную массу. В дополнение к денежной экспансии,
осуществляемой государством, австрийская школа считает, что увеличение денежной массы
усиливается экспансией кредитной, как результат используемой в большинстве стран
финансовой системы, базирующейся на системе частичного банковского резервирования.
Согласно австрийской школе, государство использует инфляцию, как один из трех
способов финансирования своей деятельности - инфляционный налог, а два других – это
налогообложение и заимствования. Различные формы военных расходов часто поощряются
отчаявшимися и погрязшими в долгах правительствами. Австрийцы полагают, что
правительства сами виновны в экономических рецессиях и депрессиях, создавая
искусственные экономические бумы, которые искажают структуру производства и приводят
к образованию экономических пузырей, которые затем с треском лопаются. Центральный
банк может попытаться избежать или задержать широкомасштабных банкротств или
неплатежеспособностей, которые вызывают рецессии и депрессии, путем искусственного
«стимулирования» экономики, «поощряя» рост денежной массы и дальнейшие
заимствования за счет искусственно низких процентных ставок.
Приверженцы австрийской экономической школы поддерживают отмену системы
центральных банков и банковской системы, основанной на частичном резервировании, и
выступают за возврат банковской системы либо к золотому стандарту, либо, хотя и реже, к
полностью свободному рынку банковских услуг. Они аргументируют свою позицию тем, что
этот подход устранит неприемлемую и неустойчивую банковскую систему частичного
резервирования и обеспечит прогнозируемый рост денежной массы, которая в отличие от
бумажных денег не сможет увеличиваться по спирали.
Любая предложенная теория и сделанные на ее основании прогнозы лишь тогда
имеют какой-либо смысл, когда они подтверждаются повседневной жизнью. Принцип
«практика – критерий истины» ничуть не потускнел. Начавшийся в 2007 году экономический
кризис, последующие шаги властей, в первую очередь американских, достаточно
убедительно подтверждают правильность австрийской экономической теории, поскольку
действия властей вполне соответствуют высказанным теоретическим концепциям. Исходя из
этого, можно с большой долей уверенности предположить, что австрийская школа права и в
дальнейшем развитии событий, а именно - в неизбежном возврате от системы бумажных
денег к твердым деньгам, то есть деньгам, основанным на золоте и серебре. Какие-либо
искусственные суррогаты, вроде специальных прав заимствований (СДР), которые основаны
на все тех же бумажных валютах, могут лишь еще на какое-то время отсрочить переход на
твердые деньги, но не отменить его.
Центральные банки и правительства будут до самого конца сопротивляться этому
переходу, поскольку он в корне ограничивает и/или подрывает их власть. Проблема лишь в
том, что чем на более ранней стадии произойдет этот переход, тем меньше пострадают
самые широкие слои населения. Чем дольше будет поощряться система низких процентных
ставок, чем больше будут оттягиваться неизбежные банкротства рухнувших финансовых
институтов и коммерческих предприятий, тем тяжелее будут последствия для всей мировой
экономики в целом и для каждого отдельного человека в частности.
Возможно лишь два пути перехода от бумажных, декретных денег к твердым
обеспеченным деньгам: сверху или снизу. Первый путь был бы наиболее комфортным,
насколько это вообще возможно при достаточно серьезных экономических изменениях, и
безопасным для общества, пока не произошел полный развал экономики. Но скорее всего
государства и правительства будут пытаться спасти существующий порядок вещей до тех
пор, пока ситуация не начнет развиваться по зимбабвийскому варианту с гиперинфляцией,
практически полным падением производства, массовой безработицей и социальными
протестами. И тогда начнется возврат к твердым деньгам, но уже снизу, когда широкие
массы населения прекратят принимать бумажные билеты в связи с полной потерей доверия к
ним, а потребуют в оплату за свои товары и услуги твердые, обеспеченные деньги. Разница
лишь в том, что в этом случае правительства, парламенты, монетарные власти и центральные
банки не только перестанут быть нужными населению, но и будут рассматриваться им, как
основная причина экономического хаоса и повсеместного падения уровня жизни.
После всего сказанного самое время поговорить о капитале, капитализме и
современной экономической системе.
О капитале, долгах и современном капитализме
Мы живем в чрезвычайно интересное время, когда многое, если не практически все,
оказывается в реальности не совсем тем, не тем или совсем не тем, чем кажется. Называя тот
или иной предмет или явление, мы зачастую не задумываемся, действительно ли
используемое слово отражает реальность.
Все как-то привыкли полагать, что в подавляющем большинстве стран, за редким
исключением, после распада СССР существует экономическая формация, именуемая
капитализмом, и большая часть населения земли живет при капитализме. Но что такое
капитализм и капитал? Все мы проходили эти понятия в школах и институтах, но предлагаю
все-таки потратить немного времени и вернуться, так сказать, к основам.
Несмотря на многообразие определений капитала, мне представляется наиболее
корректным то, которое дал Карл Маркс в своей одноименной работе.
«Капитал — это не вещь, а определённое, общественное, принадлежащее
определённой исторической формации общества производственное отношение, которое
представлено в вещи и придаёт этой вещи специфический общественный характер. Капитал
— это не просто сумма материальных и произведённых средств производства. Капитал —
это превращённые в капитал средства производства, которые сами по себе столь же являются
капиталом, как золото или серебро сами по себе — деньгами» .
И возникает он лишь там, где владелец средств производства и жизненных средств
находит на рынке свободного рабочего в качестве продавца своей рабочей силы.
Не останавливаясь на таких понятиях, как основной, оборотный, постоянный и
переменный капитал, есть смысл уделить некоторое внимание капиталам - физическому,
денежному и финансовому.
Физический (реальный) капитал — вложенный в дело, работающий источник дохода
в виде средств производства: земля, здания, сооружения, машины, оборудование, запасы
сырья, полуфабрикатов и готовой продукции, используемые для производства товаров и
услуг.
Денежный капитал (денежная форма капитала) - деньги, предназначенные для
приобретения физического капитала. Нужно обратить внимание, что непосредственное
владение этими деньгами не приносит дохода, то есть они не становятся капиталом
автоматически. Этим они отличаются от финансового капитала в форме денег на депозите.
Финансовый капитал — деньги, размещённые в финансовые инструменты (акции,
облигации, депозиты) для получения пассивного (проценты, дивиденды) или спекулятивного
дохода.
Если с физическим капиталом все понятно, то когда речь идет о денежном и
финансовом капитале сразу возникает вопрос, а о каких собственно деньгах идет речь? Для
Маркса сомнений на этот счет не было, и он достаточно четко указал, что деньги – это
золото и серебро. И в случае твердых денег действительно речь идет именно о капитализме.
Именно поэтому можно совершенно твердо говорить о реальном капитализме, который
существовал приблизительно до начала Первой мировой войны.
После этого с капитализмом начинают происходить существенные изменения,
которые достигают своей кульминации в 1971 году, в связи с полным отказом от золотого
стандарта. Начиная с 1971 года, в результате подмены понятий, в денежном капитале
исчезает самое основное – деньги, потому что билеты, выполняющие лишь одну расчетную
функцию и не выполняющие четыре остальные функции, просто некорректно называть
деньгами. Так что говорить о том, что сейчас существует капиталистическое общество,
представляется в корне неверным. Постиндустриальное – да, ничего не имею против, но не
капиталистическое. Это общество можно с таким же успехом назвать корпоратистским или
фашистским, поскольку господствует именно такая бизнес-модель.
Бенито Муссолини как-то сказал: «Фашизм следовало бы более правильно называть
корпоратизмом, поскольку это слияние государства и корпоративной власти». В 20-30-е годы
XX века термины «фашизм» и «корпоратизм» часто использовались в качестве
взаимозаменяемых понятий во время общественных дискуссий. В 2003 году Джордж Буш в
одной из своих речей сослался на виды зла двадцатого века, назвав их «гитлеризмом,
коммунизмом и милитаризмом». Он не смог произнести слово «фашизм», поскольку он сам -
по определению самого этого слова – фашист.
Взаимозаменяемость терминов «корпоратизм» и «фашизм» позволяет лучше понять
происходящее в американском обществе, когда наряду с санкционированной с самого верха
атакой на остатки демократии происходит перераспределение общественного богатства в
пользу отдельных лиц, а расходы перекладываются на плечи всего общества.
Американский фашизм характеризуется тем, что это не частный контроль со стороны
элиты и не частное нарушение законодательства. Это вызванный кризисом переход от
общества с сильно подмоченной юридической системой к обществу, где сила и слежка
полностью заменяют эту систему.
Начиная с момента исчезновения реальных денег, экономика становится полностью
зависимой не от сбережений, которые через накопления и вложение их в производство
приводят к образованию капитала, а от кредита, то есть экономика полностью меняет свой
статус, превращаясь в раба кредита или долга.
В условиях бумажных, ничего не стоящих и ничем не обеспеченных денег и
постоянной инфляции становится бессмысленно накапливать. Для населения, как и для
компаний, также становится выгоднее жить в кредит, поскольку любые их бумажные
накопления обесцениваются за счет инфляции. Проблема лишь в одном. То, что является
кредитом для одних, например банков, магазинов или иных обслуживающих компаний, для
людей, компаний и банков, которые этим кредитом пользуются, это долг.
Долг – это денежные средства или другое имущество, которые физическое или
юридическое лицо получает в обмен на обещание выплатить в определенный срок в
будущем обусловленную сумму с процентами.
Иными словами, получив что-то сейчас, ты попадаешь в долговую кабалу к
ростовщику. И если сам долг погасить еще можно, то погасить дополнительные проценты
бывает гораздо сложнее.
Возьмем, к примеру, такой модный и широко рекламируемый инструмент, как
кредитные карточки. Мало кто задумывается, что это в первую очередь механизм,
позволяющий решать две основные задачи. Во-первых, банки получают инструмент для еще
более полного финансового контроля над населением. Система сделана таким образом,
чтобы у ее клиента, обычного человека, не возникало особого желания расплачиваться как
можно быстрее. Именно для этого сделаны и льготные периоды, в течение которых можно
внести потраченную сумму без каких-либо дополнительных платежей, и периоды, когда
взимаются достаточно низкие проценты. Это внушает пользователю ложное чувство
уверенности в будущем. Гораздо интереснее для банков ситуация становится, когда клиент
начинает нарушать сроки оплаты, поскольку тогда процентные ставки по его долгам
возрастают в разы, и выбраться клиенту из долгов перед банком становится гораздо сложнее.
Во-вторых, обычно как-то забывают, что основные платежные системы «Виза» (Visa)
и «Мастеркард» (Mastercard) являются международными платежными системами, то есть
они могут осуществлять сбор и обработку получаемой финансовой и иной информации по
всему миру и по каждому конкретному человеку, который пользуется этими системами. Эти
системы дают возможность национальным регулирующим, налоговым органам и
правительствам отслеживать уровни доходов и расходов и платежи отдельных
интересующих их лиц. Помимо этого они могут являться и источником данных о людях, их
передвижениях и тратах для страны, где находятся штаб-квартиры обеих компаний, то есть
для США, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями для вопросов
национальной безопасности отдельных стран.
Но мы несколько отвлеклись от непосредственно кредитов и долгов. Если
рассматривать одно и то же явление с точки зрения кредита и долга, можно увидеть
существенную разницу.
Кредит позволяет сделать покупку, что называется здесь и сейчас. У вас нет денег, но
что-то очень хочется купить. Человек обычно не задумывается над последствиями получения
кредита и возникающими из этого рисками. Не имея реальных средств на покупку, он
получает возможность приобрести «что-то ненужное» немедленно.
Но вот покупка сделана, радость от нее прошла, и наступают серые будни. У человека
возможно и остается купленная вещь, а возможно и нет. Она может испортиться или
сломаться. Если это машина, то ее могут угнать. Да мало ли что может ещё произойти, а
причитающийся к выплате кредит остается. Если точнее, то это долг, который надо отдать
вместе с процентами. И хочешь или не хочешь, их надо гасить в срок. Иначе придется
платить повышенные проценты за просрочку платежа, штрафы, пени и так далее, и тому
подобное. И может получиться, что процентные и прочие выплаты могут превысить сумму
основного долга. И кредитору будет все равно, где и как должник будет находить деньги.
Ситуация же для должника может усугубиться тем, что он может заболеть, потерять работу
или произойдет что-то еще такое, в результате чего он остается без источника стабильного
дохода, но долг все равно необходимо гасить. И не надо думать, что если у банка, выдавшего
кредит, вдруг начались проблемы, то о вашем долге забудут. О нет, даже если разорится этот
банк, найдется другой, которому будут перепроданы эти долги, и который придет к
должнику с требованием платежа.
Когда речь идет об отдельном человеке, все сказанное выше хоть и представляет
опасность, но носит сравнительно локальный характер. Отдельный человек, возможно
семья... Но вот когда подобная ситуация охватывает практически всю мировую экономику,
это представляет огромную прямую угрозу для всех.
Именно так дело и обстоит. Компании должны банкам. Население должно банкам и
компаниям. Компании должны друг другу. Банки должны друг другу. Банки должны
вкладчикам. Государство должно банкам. Компании и банки должны государству. Население
должно государству. Все должны всем. Причем если бы все это было в рамках одной страны,
это было бы внутренней проблемой только этой страны. Но в нынешнем глобальном мире в
вопросах кредитов и долгов нет границ. Государства должны государствам, причем
государственные облигации или накопленные якобы денежные средства, это всё не более
чем обязательства, или всё тот же долг. Вопрос остается всего один: как эти долги будут
погашаться? Реальных денег на сегодняшний день нет. Есть только бумажные, декретные
билеты, которые не представляют собой ничего кроме очередного долгового обязательства.
Объемы всех этих обязательств раз в пятнадцать или двадцать, оценки существуют
разные, превышают годовой валовый национальный продукт всего мира, то есть, чтобы
законно расплатиться по всем долгам, человечеству надо работать 15-20 лет. Но кто, как и в
какие сроки, реально будет погашать их – это очень большой вопрос.
Проблема осложняется тем, что среди подавляющего большинства стран-должников,
есть и страны-кредиторы, и у них нет никакого желания прощать кому-либо какие-либо
долги. Не для того они трудились и зарабатывали, чтобы потом эти доходы и накопления
просто отдать должникам. Как это будет решаться в дальнейшем, вопрос пока открытый.
В 1950-е годы, когда доллар был еще обеспечен золотом, по крайней мере
иностранные государства могли поменять бумажные доллары на золото по фиксированной
цене в 35 долларов за унцию, каждый 1 доллар дополнительного долга приводил к росту
валового внутреннего продукта (ВВП) по меньшей мере на 3 доллара. Это соотношение
прироста долга к приросту валового внутреннего продукта страны получило название
маржинальной производительности долга. Об этом параметре в экономике говорят крайне
редко. Обычно считают, что если процентное соотношение общего долга страны к ее
валовому внутреннему продукту меньше 100%, то в экономике все в целом нормально, а на
то, насколько эффективно это увеличение долга внимания не обращают.
На деле же существенно важнее, сколько долларов в экономике создает один доллар
нового долга. Этот параметр определяет качество долга. Резкое падение этого соотношения
говорит о падении качества долга. Если же при наихудшем развитии событий это
соотношение становится отрицательным, то это однозначный сигнал, что в экономике
серьезные проблемы и катастрофа неминуема. Увеличение долга не только ничего не дает
для ВВП, а ведет к сокращению экономики, включая и увеличивающуюся безработицу.
Возникает ситуация, когда накопленный капитал может исчезнуть еще до того, как будет
осознан этот факт.
В 1971 году Никсон объявил дефолт по золотым обязательствам США. Он пошел по
пути Рузвельта, который более 30 лет назад объявил аналогичный дефолт по внутренним
обязательствам. К августу 1971 года маржинальная производительность долга упала ниже
критического уровня 1. Когда соотношение падает ниже 1, но еще остается положительным,
это означает, что совокупный долг растет быстрее ВВП. Если, к примеру, соотношение
составляет 0,5, это значит, что на увеличение выпуска товаров или услуг на 1 доллар
необходимо увеличение долга на 2 доллара. Долг теряет какой-либо экономический смысл,
существовавший ранее, поскольку увеличение общего долга не приводит к эквивалентному
увеличению ВВП. В дальнейшем, после 1971 года, падение этого соотношения
продолжалось дальше без каких-либо перерывов.
Пока долг сдерживался присутствием в финансовой системе золота, ухудшение
качества долга было относительно медленным. Как только золото было изгнано из системы,
процесс, что называется, пошел... Но даже в этом случае потребовалось 35 лет пока капитал,
накопленный обществом, был окончательно размыт и уничтожен постоянно ухудшающимся
качеством долга.
Рубеж был перейден в 2006 году, когда во второй половине года маржинальная
производительность долга впервые в истории сначала упала до нуля, а затем стала
отрицательной, указывая на неизбежность экономической катастрофы. Развитие событий,
начиная с конца зимы 2007 года, лишь подтвердило правильность такой оценки.
Отрицательное соотношение указывает, что дальнейший рост задолженности
неизбежно вызывает сокращение экономики. Капитал полностью исчез, и экономика
буквально захлебывается долгом. Снижение процентных ставок до нуля лишь усугубляет
ситуацию, полностью уничтожая общественный капитал.
Финансовый кризис объясняется чем угодно, но не его реальными причинами, и
ничего не делается, чтобы остановить реальную причину катастрофы - рост долга.
Напротив, объемы долга в экономике лишь увеличиваются в результате закачивания в
экономику все новых кредитов, и процесс лишь ускоряется. Это приводит к обратному
результату, чем больше создается нового долга, тем сильнее ухудшается ситуация в
экономике. И совершенно не зря чешский премьер-министр Тополанек назвал «дорогой в
ад» план американской администрации потратить 2 триллиона долларов, чтобы вывести
свою экономику из рецессии. Хотя, возможно, это звучало и не совсем политкорректно...
По мере дальнейшего сокращения экономики при закачивании в экономическую
систему все нового и нового долга будет происходить и сокращение налоговых поступлений,
что в конечном счете может привести к полному распаду финансовой и политической
системы США. Судя по действиям нынешнего политического руководства США, оно либо
не вполне осознает это, либо пытается оттянуть подобное развитие ситуации. Оно рискует не
только и не столько депрессией, сколько возможностью положить конец Америке, как
политической, экономической и военной силе. Продолжающийся в течение двух лет
финансовый и экономический коллапс следует рассматривать, как часть последовательного
распада западной цивилизации, начавшегося с окончательного отказа американского
правительства от золотого стандарта.
Мы уже говорили о сбережении и кредитовании, но данная тема достаточно серьёзна,
поэтому уделим ей ещё немного внимания.
О реальном сбережении и кредитовании
По мере развития кризиса время от времени начинаются разговоры о том, что кризис
достиг дна, что он приостановлен, что банки вновь начали кредитование клиентов, и все
начинает восстанавливаться. Это было бы здорово. Проблема лишь в одном: за счет чего
осуществляется кредитование. Или, если переформулировать, что является первичным –
сбережения или кредит?
Когда речь идет о восстановлении экономики, главное, что имеет значение, это
уровень реальных сбережений. Рассмотрим совершенно простенький пример.
Предположим, что пекарь производит десять буханок хлеба и потребляет две из них.
Реальное сбережение составляет восемь буханок. Скажем, пекарь решил предоставить в
кредит свои реальные сбережения, то есть эти восемь буханок хлеба, сапожнику за пару
ботинок, которые тот сделает в течение месяца. С помощью кредитования пекарь снабдил
сапожника средствами существования, восемь буханок хлеба, на период, пока тот делает
ботинки. Обратим внимание, что кредитование стало возможным лишь благодаря
сбереженным буханкам хлеба. Таким образом, объемы кредитования ограничиваются
количеством сбереженных буханок. Если пекарь сможет произвести двенадцать буханок, а
будет и дальше потреблять лишь две, то он сможет увеличить объемы своего кредитования с
восьми буханок до десяти.
Теперь введем в эту схему посредника и назовем его банком. Вместо прямого
кредитования пекарь отправляет свой сбереженный хлеб в банк. Банк затем предоставляет
кредит сапожнику или другим лицам.
Банковское кредитование в данном случае диктуется реальными сбережениями –
восемь буханок хлеба – и эти реальные сбережения определяют здесь объемы кредитования.
Предположим, что объемы производства у пекаря упали до восьми буханок, а
потребляет он все те же две буханки. В этом случае банк будет вынужден сократить объемы
своего кредитования до шести буханок. Будет ли в этом случае смысл обвинять банк за то,
что он уменьшил объемы кредитования?
Суть ситуации никак не меняется с введением в эту схему денег. Теперь пекарь может
обменять сбереженные буханки на деньги. Когда это будет для него необходимо, он может
использовать деньги для приобретения различных товаров и услуг. Он может их
предоставить в кредит другому производителю.
Заемщик теперь может использовать деньги и приобрести потребительские товары,
заготовки или сырье, пока он занят производством других товаров, например, инструментов
или оборудования.
Вновь обратим внимание, что кредитование стало возможно не из-за того, что
появились деньги, а из-за того, что изначально появились сбереженные потребительские
товары. Деньги служат здесь лишь для облегчения этого процесса. Иными словами, процесс
кредитования здесь означает передачу потребительских товаров от кредитора заемщику с
помощью денег.
Суть кредита не меняется при введении в эту схему банков. Разница лишь в том, что
вместо прямого кредитования, пекарь осуществляет кредитование через посредника. Пекарь
относит деньги в банк, а банк предоставляет кредит заемщику.
Реальные сбережения определяют размер кредита. Людям нужны реальные вещи, то
есть реальные сбережения, а не деньги как таковые. Таким образом, до тех пор, пока банки
осуществляют кредитование, которое полностью обеспечено сбережениями, их следует
рассматривать как агентов при передаче богатства.
В существующей современной финансовой системе, которая возглавляется
центральным банком, банки могут осуществлять кредитование, которое не полностью
обеспечивается реальными сбережениями, то есть кредит создается «из воздуха».
В случае кредита полностью обеспеченного товарами, заемщик приобретает товары,
которые были произведены и сбережены для него. Однако это совсем не так, когда кредит не
обеспечен сбережениями. В этом случае никаких товаров не было произведено и сохранено.
В этой ситуации возникает дополнительный спрос на различные товары. Это ведет к
попытке расширения инфраструктуры экономики. Данная попытка обречена на провал, так
как приток реальных сбережений не достаточно велик, чтобы поддержать расширение
инфраструктуры. Эта попытка расширения ведет к подрыву реальных сбережений от
различных видов деятельности, которые делают возможными текущий уровень реальных
сбережений. Как следствие, под давлением оказывается приток реальных сбережений, а за
ним следует и уровень реального экономического роста, поскольку реальные сбережения
финансируют экономическую деятельность, а деньги являются лишь средством. Кредит же
или деньги, взятые из воздуха, не могут заменить несуществующие реальные сбережения.
Чистка банковских балансов никак не может привести к увеличению кредитования,
поскольку без реальных сбережений не может быть и реального кредитования.
Предлагаемые нынешней администрацией США планы по расширению банковского
кредитования поощряют увеличение кредита, созданного из воздуха. Этим они лишь еще
больше подрывают приток реальных сбережений и ухудшают возможности банков по
участию в продуктивном кредитовании. Такие действия еще больше размывают реальные
сбережения, если они еще остались, и замедляют темпы возможного восстановления
экономики.
Создание кредита из воздуха и накачивание экономики ничем не обеспеченными
деньгами не смогут решить возникшие проблемы. Совершенно очевидно, что никакие
правительственные схемы вроде чистки балансов банков не смогут увеличить реальное
кредитование экономики, поскольку для предоставления реального кредита необходимо
вначале реальное сбережение и накопление богатства, опирающееся на реальные деньги,
которое затем может быть предоставлено в кредит. Этот механизм не может работать в
условиях существующего государственного контроля и создания кредита и необеспеченных
денег.
Но вернемся к истории и поговорим о современных деньгах.
Деньги чистые и грязные
Скажите, вы никогда не задумывались, чем отличаются деньги чистые и грязные или
белые и черные деньги или, как еще модно говорить, чем черный нал отличается от обычных
денег? В чём у них заключается основное отличие? Скорее всего вы скажете, что одни
поступают из законных источников, а другие от всяких темных дел. Но что есть закон и
насколько он незыблем? Сегодня он один, и источник поступления денежных средств
считается вполне законным, а завтра он – другой, и поступления от этого бизнеса становятся
незаконными, или наоборот. В общем, по меткому выражению, приписываемому Понтию
Пилату, что есть истина? Нет, здесь интереснее гораздо более важное и существенное
отличие – это их цена.
О борьбе с наркотиками, войне с террором, или О борьбе медведей с медом
В 1999 году во время одного из мероприятий в Конгрессе США бывший шеф полиции
Сан-Хосе Джозеф МакНамара (Joseph McNamara), выступавший там с речью, в частности
сказал: «Когда Ричард Никсон начал войну против наркотиков в 1972 году, федеральный
бюджет предусматривал на эти цели 101 миллион долларов. Сегодня федеральный бюджет
выделяет на это 20 миллиардов долларов. И, тем не менее, сегодня в стране больше
наркотиков, они менее дорогие, и они лучшего качества, чем были в 1972 году».
Существует лишь два возможных варианта интерпретации этого потрясающего по
своей сути факта. Можно предположить, что неудача двадцати семи лет борьбы явилась
результатом коллективной и повсеместной глупости. И это, несмотря на выросший за это
время почти в 200 раз бюджет, и привлечение в политику и правоохранительные органы
лучших умов. Не только сами люди были абсолютно некомпетентны, но и их зарплаты ещё
росли в награду за эту глупость.
Либо, с другой стороны, можно считать, что подобное положение вещей, особенно
когда этим вопросом занимаются наиболее образованные и влиятельные люди страны,
отражает именно то, что заранее и планировалось. А именно, глобальную экономику,
базирующуюся на наркотиках, которая приносит приблизительно 600-700 миллиардов
долларов или более наличности в год, и что кто-то получает от этого хорошую выгоду.
Вопрос лишь - кто?
В июне 1999 года председатель Нью-Йоркской фондовой биржи Дик Грассо (Dick
Grasso) отправился в Колумбию, чтобы встретиться с руководством ФАРК (FARC),
колумбийских повстанцев, контролирующих треть страны. Об этой поездке сообщило
агентство «Ассошиэйтед Пресс» (Associated Press) и, что примечательно, открыто заявило,
что Грассо обратился к ФАРК с просьбой инвестировать свои доходы на Уолл-стрит. ФАРК
зарабатывает свои деньги, взимая налог с торговли кокаином.
Объемы ежегодных доходов от торговли наркотиками, если они и известны с какой-то
большей или меньшей точностью, вероятно являются самыми охраняемыми секретами в
мире. Существует два вида денег, которые появляются в результате торговли наркотиками.
Первый, когда деньги получаются на всех стадиях от выращивания или производства, через
переработку, два или три этапа оптовой продажи, до окончательных розничных продаж на
улицах. Второй, когда деньги появляются в результате финансирования правоохранительных
органов, судей, тюрем, плюс от строительства, производства машин, судов, оружия,
самолетов и всего остального, что вовлечено в этот процесс. Только строительство и
поддержание функционирования тюрем в США оценивается в 30 миллиардов долларов в
год. Свою долю отщипывает также и здравоохранение. Производство дорогих лекарств и
лечение наркоманов с эффективностью в 1-2% излеченных от общего числа тех, кто
регулярно проходит через разнообразные клиники и медицинские программы.
Но все это не столь важно, как могло бы показаться на первый взгляд. Самое главное
– это деньги, которые появляются от выращивания, производства и продажи наркотиков,
потому что эти деньги нелегальные. Их необходимо спрятать, а затем отмыть, чтобы
получить возможность использовать открыто. Это не просто дешевые и тайные деньги. Это
капитал, который должен быть куда-то легально вложен, чтобы потом им можно было
спокойно пользоваться. Этот переход из грязных денег в чистые где-то происходит, и тот,
кто этим занимается, должен прекрасно знать, что происходит, особенно, когда речь идет о
гигантских суммах.
Именно производство и отмывание денег от торговли наркотиками являются
ключевыми, поскольку они обеспечивают каналы движения денежных средств для других
криминальных доходов. В 2001 году, по оценкам МВФ, было отмыто 1,5 триллиона
долларов. Эта сумма превосходила по объему валовый внутренний продукт всех, кроме пяти
крупнейших экономик мира. На торговлю наркотиками приходилось порядка 500
миллиардов долларов, а ежедневно отмывался, по меньшей мере, 1 миллиард долларов
криминальных денег. В 1996 году, по оценке ООН, торговля наркотиками составляла 8% от
всей мировой торговли. На тот момент объемы доходов наркоиндустрии оценивались в 440
миллиардов долларов. По оценкам же специалистов, которые более углубленно занимаются
этой проблемой, объемы еще больше и находятся в диапазоне 600-700 миллиардов долларов.
600 миллиардов долларов в год – это огромные деньги. Такая сумма, если ее собрать в
одном месте, может дестабилизировать финансовую систему маленькой или средней страны.
Из всех наркотиков наиболее прибыльными являются кокаин и героин, и именно на них
приходится львиная доля из этих 600 миллиардов.
Практически весь кокаин в мире поступает из Колумбии, там он или выращивается,
или перерабатывается. Большие объемы производства кокаина 80-х годов из Боливии и Перу
практически исчезли и сместились на север, в Колумбию. Но какого-либо снижения объема
потребления кокаина не произошло. В Америке каждый год потребляется около 500 тонн
этого наркотика, а в 1979 году эта цифра не превышала 80 тонн.
Ежегодно в мире потребляется от 400 до 500 тонн героина, причем 60% героина,
поступающего в США, идёт также из Колумбии. Но практически весь героин, потребляемый
где-либо в мире, поступает из Афганистана. Как и листья коки, опиумный мак, из которого
производится героин, растет в основном в горах на высотах более 1500 метров. Но в отличие
от коки опиум растет в нескольких различных регионах мира – в Южной Америке, в так
называемом Золотом Треугольнике, на стыке границ Лаоса, Бирмы и Тайланда, и в странах
Золотого Полумесяца - Афганистане, Пакистане и Центральной Азии. В период с 1997 по
2000 годы, а затем вновь в 2002 году крупнейшим производителем опиумного мака был
Афганистан со своими 70% объема мирового производства.
Что же произошло в 2001 году? Находящиеся в этот момент у власти в Афганистане
талибы в конце 2000 года запретили производство опиума и практически полностью
уничтожили все имевшиеся посевы. Производство свежего опиума, то есть сырья для
героина упало на беспрецедентные 94%, с 3276 до 186 тонн (другие источники называют
цифру в 3600 тонн). Этот шаг талибам еще откликнется.
Но к чему, скажете вы, весь этот разговор о наркотиках? Да, это большие деньги, это
грязный бизнес, но какое отношение собственно он имеет к истории в целом и истории денег
в частности? Самое что ни на есть непосредственное.
Представьте себе, что вы руководите крупной корпорацией, и вам где-то надо занять
деньги, чтобы построить завод или проложить трубопровод. Есть два возможных пути.
Можно легально занять деньги под, скажем, 9% годовых, но можно занять и свежеотмытые
деньги от торговли наркотиками, которые лишь выглядят легально, под 6%. Наркобароны
тоже не против приобрести облигации «Халлибертон» (Halliburton) или «Дженерал
Электрик» (General Electric), а те, в свою очередь, не против привлечь дополнительные
деньги. Но даже эту ставку в 6% можно еще снизить, если самому поучаствовать в отмыве.
Скажем, продать какие-то неучтенные товары и получить за них наличные. Тогда твои
доходы просто увеличатся, а затраты – нет. Именно в такой деятельности обвиняли «Филип
Моррис» (Philip Morris). Или, если ты производишь автомобили, ты мог бы продать большую
партию машин, не задавая лишних вопросов, какому-нибудь парню в Южной Америке,
который хочет открыть представительство «Шевроле», а за это получить чек какого-нибудь
оффшорного банка. Именно так шалил «Дженерал Моторс» (General Motors).
И для банков грязные деньги обладают особой привлекательностью. Именно поэтому
«Ситигруп», «Бэнк оф Америка», «Морган Стенли», «Дойче Банк», «Дж.П. Морган Чейз»,
все предлагают частное клиентское обслуживание для очень богатых клиентов и не задают
лишних вопросов. Не секрет, что финансовые власти и Министерство юстиции США
устраивают шоу, демонстрируя свою строгость по соблюдению банками требования «Знай
своего клиента». Ну и что? Для любого банка 1 доллар депозита позволяет выдать 9, 10 или
15 долларов кредита в зависимости от требований Федерального резерва. А кредит для банка
ничем не отличается от заказа для производителя. Кредиты – это активы банка, и именно они
позволяют определять рыночную стоимость банковских акций. Но если и банк возьмет
какую-то лишнюю комиссию, лишних вопросов не возникнет. Именно так «Ситигруп»
поступил с Раулем Салинасом де Гортари (Raul Salinas de Gortari), братом бывшего
мексиканского президента, за отмывание 100 миллионов долларов от продажи наркотиков. В
конце концов, кто, что и куда будет сообщать, когда речь идет о чистой прибыли?
В 2000 году Министерство юстиции США проводило конференцию по отмыванию
денег от торговли наркотиками и пригласило некоторые компании со звучными именами.
Выбор был неслучаен, поскольку продукты всех этих компаний были связаны с отмыванием
денег в Колумбии. Были приглашены «Хьюлетт Паккард», «Форд», «Сони», «Дженерал
моторс», «Уирлпул», «Дженерал электрик» и «Филип Моррис».
Согласно Министерству юстиции, все они были невинными жертвами торговли. Не
знаю как вам, но мне достаточно сложно понять, как можно быть жертвой, если твои
продажи растут, и тебе платят наличными. И все было бы ничего, если бы не проколовшийся
«Филип Моррис», чье поведение было ярким примером, демонстрировавшим общее
отношение компаний к грязным деньгам. Правительство Колумбии выдвинуло претензии к
«Филип Моррис» за то, что те занимались контрабандой сигарет «Марльборо» на
территорию страны, обходя таможню, и с удовольствием принимали большие суммы
наличных денег от торговцев наркотиками, а затем также контрабандным путем
переправляли эти деньги в США. Ну, согласитесь, ведь это, уж совсем ни в какие ворота не
лезет!
Несколько позже аналогичный скандал разразился в Европе, но тут уже Евросоюз
обвинил в аналогичном ведении бизнеса другую табачную компанию «Р.Джей. Рейнольдс»
(RJ Reynolds). Так что конкурентные преимущества, которые связаны с использованием
денег от торговли наркотиками, являются важным фактором конкуренции в новом
глобализованном корпоративном мире.
Строго говоря, использование торговли наркотиками для обеспечения своим
компаниям конкурентных преимуществ далеко не ново. Впервые британская Ост-Индская
компания попробовала контрабандой переправить опиум из Индии в Китай еще в конце XVII
века. Именно этот шаг явился побудительным мотивом для Джона Стюарта Милла (John
Stuart Mill) написать трактат «О свободе» в защиту этой практики. Этим правящая верхушка
занималась на протяжении трехсот лет, а если что-то работает хорошо, то от этого редко
отказываются.
Но новые времена требуют новых героев. Поскольку речь идет о США, то таким
новым героем стало Центральное разведывательное управление США или проще, ЦРУ. ЦРУ
занималось наркотиками с тех пор, как оно стало называться ЦРУ. Ведь уже в самые первые
дни своего существования, во время Второй мировой войны, когда оно еще называлось
«Управлением стратегических служб» (УСС) (Office of Strategic Services), эта служба
оказывала помощь и контролировала эту торговлю, а доходы направляла туда, куда ей
указывали ее хозяева.
Когда репортер Гари Вебб раскопал и опубликовал историю о ЦРУ и наркотиках, она
имела интересный финал. Фредерик П. Хитц (Frederick P.Hitz), занимавший пост
генерального инспектора ЦРУ, немедленно после публикации в марте 1998 года вышел на
пенсию. Бывший выпускник Гарвардской юридической школы Хитц был вознагражден,
получив преподавательскую должность в Принстонском университете, учрежденную банком
«Голдман Сакс».
С учетом всего сказанного выше, совершенно неудивительно, что США под
лозунгами борьбы с терроризмом завершили свое вторжение в Афганистан в середине
ноября 2001 года, пока посевной сезон опиумного мака еще был в самом разгаре. Первое, что
сделали американская армия и ЦРУ, это освободили нескольких известных наркобаронов,
которые, как они сказали, окажут помощь американским войскам. Крестьяне обрадовались и
под защитой американских войск начали закладывать основу для широкомасштабных
урожаев опиума. В декабре из тюрьмы был выпущен бывший наркобарон и контакт ЦРУ
Аюб Африди, который был завербован ЦРУ, чтобы объединить местных лидеров против
Талибана. И уже в июне 2002 года, когда созрел урожай, Афганистан вновь превратился в
крупнейшего поставщика опиума. Дальше дело пошло по нарастающей. Уже в 2003 году
объемы производства были в 36 раз больше, чем при талибах.
Уничтожение талибами посевов опиума по сути было формой экономической войны,
которая могла выдернуть огромные деньги из мировой банковской системы. С учетом
определенного временного лага, связанного с выращиванием, производством, доставкой и
реализацией наркотиков, деньги от урожая 2002 года могли начать поступать в мировую
банковскую систему где-то через 6 месяцев. В конце лета и осенью индекс Доу Джонс упал
до значений 7200, а затем вновь вернулся на уровень 10000 пунктов, как раз в пределах
приведенного выше временного диапазона. Возможно случайность...
В 2004 году Джордж Буш-младший во второй раз занял пост президента США, а в
Афганистане в этом же году, но за несколько месяцев до выборов, был собран рекордный
урожай опиумного мака...
Ситуация с тех пор никак не изменилась. Объемы посевов и урожаев только растут. В
2006 и 2007 годах доля Афганистана в мировом производстве героина выросла уже до 82%
при непрерывном росте посевных площадей.
Поэтому разговоры о борьбе с террором в Афганистане и дальнейшее увеличение
американского воинского контингента в этой стране может восприниматься лишь как
необходимость США, в первую очередь, в увеличении численности охраны посевов
опиумного мака, конкуренты ведь не дремлют, и, во вторую очередь, как необходимый
инструмент для оказания военно-политического давления на весь регион Центральной Азии.
Источник: proza.ru.
Рейтинг публикации:
|
