А.В. Лежава: Крах «денег» или как защитить сбережения в условиях кризиса

Краткая история пирамид и аналогичных схем

Сразу хочу сказать, мне нравятся американцы. Они такие, в основной массе своей,

прямолинейные. Они обычно прямо говорят обо всем. Они такие быстрые. Быстрые машины,

быстрые деньги, быстрая еда, быстрые женщины. Вот только к политике и деньгам такая их

прямота обычно не относится. Хотя и здесь бывают проколы, и правда сама вылезает наружу

во всем своем неприкрытом безобразии.

Итак, предлагаю вернуться к двум самым первым заданным вопросам: держали ли вы

когда-нибудь в руках деньги, и уверены ли вы в этом – и поговорить на эту тему чуть более

подробно. Давайте проведем простейший эксперимент, чтобы ответить на столь же простой

вопрос. Как давно вы последний раз читали текст, который написан на рублевой, долларовой

или иной купюре? Сможете ли вы, несмотря на то, что практически каждый день держите их

в руках, повторить, что на них написано? Если да, могу лишь снять перед вами шляпу, если

нет, то предлагаю немного поработать с документами, то есть достать любую купюру и

прочитать. Уже это интересно.

Поскольку мы живем в России, то проще всего это будет сделать с какой-нибудь

российской банкнотой. Пусть это будут 10 рублей или любая другая. Это совершенно

неважно с содержательной точки зрения, поскольку они все одинаковы и отличаются только

картинкой, цветом и цифрами. На одной ее стороне написано в левом верхнем углу под

орлом мелким шрифтом «Банк России», в правом верхнем углу крупными буквами «БИЛЕТ

БАНКА РОССИИ», в левом нижнем углу мелким шрифтом «ПОДДЕЛКА БИЛЕТОВ

БАНКА РОССИИ ПРЕСЛЕДУЕТСЯ ПО ЗАКОНУ», а в правом нижнем углу снова

крупными буквами «ДЕСЯТЬ РУБЛЕЙ». Также есть надпись мелким шрифтом

«Красноярск», хотя и очень симпатичный город, но это уже по большому счету к делу не

относится. На оборотной стороне в левом нижнем углу крупными буквами написано

«ДЕСЯТЬ РУБЛЕЙ».

Итак, что можно сказать после того, как мы внимательно прочитали весь написанный

текст? Лишь одно. Что данный листок бумаги представляет из себя ничто иное, как билет.

Просто билет. Никем и ничем не обеспеченный. Чем он отличается от, скажем, проездного

билета, которым вы пользовались в прошлом месяце? По большому счету - ничем. Можно

возразить, что его можно, в отличие от старого проездного, обменять на какие-то товары или

услуги, на ту же булку хлеба, например. Соглашусь, сегодня можно. А завтра? Или завтра,

как писал М.А. Булгаков, «эти, якобы денежные, бумажки» превращаются в такой же старый

проездной? Но у нас такое развитие событий, как вы прекрасно понимаете, совершенно

исключено. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Купюра евро вообще неинтересна. Единственное, что на ней написано, на лицевой и

оборотной стороне – это «евро». И все. Что такое евро? Лично мне непонятно. Кто ее

выпускает? Чем она обеспечена? Попробуйте ответить для себя на эти простые вопросы.

Есть там еще и напечатанные мелким шрифтом аббревиатуры, типа ЕЦБ, но что это такое и с

чем его едят неясно. То ли эти буквы можно расшифровать как Европейский центральный

банк, то ли как-то еще. В общем, придумайте десять возможных вариантов. В остальном же -

красивый фантик.

Именно поэтому гораздо интереснее взять купюру в один доллар США и почитать,

что написано на ней. Текста там намного больше, а еще есть одна совершенно замечательная

картинка, за что мне американцы и нравятся. Они не скрывают то, что они делают, надо

просто внимательно читать документы.

Итак, лицевая сторона. На самом верху «Нота Федерального резерва». Под ней

«Соединенные Штаты Америки». Слева от портрета уже более мелко: «Эта нота является

законным средством платежа по всем долгам, общественным и частным». Под ней

расположена круглая печать с латинской буквой, а по полю печати идет текст. В моем случае

по внешнему краю - это «Федеральный резерв. Миннесота», а внутри «Бэнк оф

Миннеаполис». С правой стороны стоит зеленая печать с надписью по ее полю

«Министерство финансов 1789», а в самом низу мелким курсивом надписи: «Казначей

Соединенных Штатов» и «Министр финансов».

Таким образом, если внимательно прочитать все написанное, получаем, что это нота,

выпущенная банком Миннеаполиса, который входит в структуру Федерального резерва.

Пусть вас не смущают мелкие надписи внизу «Казначей Соединенных Штатов» и «Министр

финансов». Они имеют ровно такое же отношение к Федеральному резерву, как и

Федеральный резерв к ним. Или если смотреть с юридической точки зрения, то никакого.

Одни другим и наоборот никак не подчиняются.

Теперь давайте перевернем банкноту. Наверху крупными буквами «Соединенные

Штаты Америки». Под этим фраза: «Мы верим в бога». Не знаю, как вам, но у меня всегда

вызывают подозрение люди, которые на всех углах кричат, что они верят в бога, и пытаются

убедить в этом других. Вера – это вещь крайне интимная. Мне так кажется.

Затем ниже крупнее всего написано «ОДИН», то есть номинал, а еще ниже идет

расшифровка, что это «ОДИН ДОЛЛАР».

А теперь предлагаю перевести свой взгляд чуть-чуть левее, на картинку с текстом, и

сначала прочитать текст, а потом чуть внимательнее посмотрим на рисунок. Текст написан

на латыни и взят из произведений Вергилия. Это две фразы: Annuit coeptis (Да благословит

(Бог) наши начинания) и Novus ordo seclorum (Новый мировой порядок).

В литературе можно прочитать, что этот рисунок указывает на франкмасонов как

каменщиков-строителей нового Храма Соломона, венчаемого так называемым

«Всевидящим оком Великого Архитектора Вселенной».

Усечённая пирамида состоит из тринадцати кирпичных рядов, где каждый кирпич

обозначает отдельный народ или государство с его монетой, и символизирует неполноту

человечества без всевластной «вершины». Символ же властительной «вершины» —

треугольное око «Великого Архитектора Вселенной» — увенчан латинской надписью из

тринадцати букв: «Annuit Coeptis», которая недвусмысленно подчёркивает, что

«избранному» классу предопределено править миром. Об этом свидетельствует и надпись

внизу по-английски: «The Great Seal» («Великая Печать»), символизирующая в соответствии

с рядом традиций принадлежность богатств и товаров и подчинение услуг и энергии труда

владельцам «Печати». Описанное значение пирамиды подтверждает и латинская надпись:

«Novus Ordo Seclorum», то есть «Новый порядок на века».

Полностью такую трактовку исключать нельзя, потому что и Вашингтон является

чисто масонским городом, который закладывался исходя из масонских принципов, да и

американские отцы-основатели были масонами и не скрывали этого, но мне представляется,

что объяснение здесь гораздо более простое.

Ладно бы фразы были сами по себе, это было бы не так страшно. Предлагаю еще раз

внимательно, повторюсь, очень внимательно посмотреть на рисунок, вокруг которого эти

надписи расположены. Что это? Правильно, пирамида.

Пирамида эта не была построена где-то в пустынях Египта или Нубии, это не

исторический или архитектурный памятник. Это пирамида, которую начиная с 1913 года, с

момента своего создания, строит Федеральный резерв. Причем он прямо говорит: да, эта

финансовая пирамида и будет означать новый мировой порядок. Еще просит, чтобы и бог

поддержал, но это уже вряд ли...

Ребята никогда не скрывали, что строят финансовую пирамиду, а если кто-то верит в

бумагу, которую называют деньгами и принимают за них, то зачем же его в этом

разубеждать, особенно пока все идет хорошо. Тем-то пирамиды и отличаются. Пока все идет

хорошо, все довольны, а вот когда ситуация меняется, то тут уже все живут по принципу:

«Кто не успел, тот опоздал».

Давайте рассмотрим, что же такое финансовые пирамиды.

О финансовых пирамидах и схемах Понци

Финансовая пирамида представляется всем нам довольно известным явлением.

Попробуем заглянуть чуть глубже, что это за явление и как оно функционирует.

Финансовая пирамида – это неустойчивая модель бизнеса, которая предполагает

использование ранее привлеченных денег для извлечения прибыли за счет привлечения все

большего числа новых вкладчиков. Обычно в результате деятельности такой схемы никакие

товары и услуги не производятся и не предоставляются. Наиболее распространенным итогом

является банкротство данной схемы и убытки последних инвесторов. Зачастую банкротство

наступает в результате вмешательства в деятельность такой схемы правоохранительных

органов.

Пирамиды эксплуатируют такие человеческие качества, как жадность и легковерие.

Успешная пирамида сочетает в себе липовый, но производящий достаточное доверие бизнес

с простой для понимания, но сложной для объяснения формулой зарабатывания денег. В

результате функционирования схемы деньги по цепочке идут от вновь привлеченных

инвесторов к ее организатору, причем лишь руководитель и ближайшее окружение получают

достаточно существенные объемы денежных средств. В наихудшем положении оказываются

те, кто находится на самом низком уровне, то есть принял участие в схеме, но не смог сам

привлечь каких-либо новых последователей.

В США пирамиды обычно называются схемами Понци, по имени итальянца, который

первый успешно реализовал ее на американской земле. В остальных странах они обычно

просто называются пирамидами.

В реальности же схема Понци имеет принципиальное отличие от обычной пирамиды.

Схема Понци хоть и опирается на те же самые жадность и легковерие, но в случае этой

схемы все новые деньги поступают непосредственно к организатору, то есть «г-ну Понци»,

для инвестирования в его невероятно прибыльное предприятие, а затем уже он распределяет

часть поступивших ему денег в качестве «процентов» или «инвестиционного дохода». В то

же время в обычной пирамиде деньги платятся с более низкого уровня пирамиды на более

высокий. «Понци» выступает своего рода узлом для новых участников и зачастую

декларирует, что высокий уровень дохода может быть обеспечен за счет использования

какой-либо внутренней или инсайдерской информации.

Обычно в схеме Понци участвуют вполне преуспевающие инвесторы, а в

многоуровневой пирамиде открыто декларируется, что только новые деньги будут

источником выплат дохода по начальным вложениям.

Пирамиды рушатся гораздо быстрее схем Понци, поскольку требуют

экспоненциального увеличения числа участников, чтобы поддерживать свое

функционирование. Схемы Понци, напротив, могут долго существовать просто потому, что

большинство участников готово «реинвестировать» свои деньги, при сравнительно

небольшом притоке новых участников.

Игра в «самолет»

Многие пирамиды построены гораздо сложнее, чем выглядит обычная модель, хотя

бывают и простые варианты, когда организаторы сознают, что привлечь большое число

участников будет достаточно сложно. Простота решения может быть в значительной степени

сведена на нет в результате большей глубины построения этой пирамиды для того, чтобы

обеспечить расчётный приток денег организаторам. Схема может требовать привлечь двух

других, каждый из которых привлекает еще двоих, а те, каждый в свою очередь, еще двоих.

Первоначальный вариант схемы получил название «игры в самолет», а четыре уровня

схемы соответственно «капитан», «второй пилот», «экипаж» и «пассажиры». Другой вариант

назывался «оригинальный обед», а уровни «десерт», «основное блюдо», «салат» и «закуска».

«Десерт» был на вершине дерева. Другая вариация получила название «торговцы

сокровищами» и широко использовала такие термины, как «полировщики», «резчики камня»

или названия драгоценных камней - «рубины», «сапфиры», «бриллианты» и т.д.

Подобные схемы могут зачастую скрывать свою истинную структуру, называя себя

«подарочными» обществами или кружками, а деньги, вносимые участниками, «подарками».

Участникам могут рассказывать, что такого рода «подарки» - это возможность обойти

налогообложение.

Пузыри

Пузырь существенно отличается от схемы Понци и базируется на смеси неверия и

ожидания большой прибыли. Пузырь включает в себя постоянно растущие (и неустойчивые)

цены на открытом рынке, будь то акции, облигации, недвижимость или луковицы

тюльпанов. До тех пор, пока покупатели готовы платить по постоянно растущим ценам,

продавцы могут уйти с прибылью, и совсем не обязательно, что есть какой-то конкретный

организатор подобного пузыря. В принципе за отдельно взятым пузырем может и не быть

какого-то специального мошенничества. Как часто говорят, пузыри основываются на теории

«большего дурака», хотя, согласно австрийской теории бизнес-циклов, пузыри возникают за

счет такого увеличения количества денег, которое превышает реальные инвестиционные

потребности в капитале, и в этом случае пузырь уже можно рассматривать в качестве схемы

Понци.

В качестве иллюстрации можно привести два старейших примера таких пузырей -

«тюльпанную лихорадку» и «Компанию Южного Моря».

"Тюльпанная лихорадка" - это классический образец пузыря, первая хорошо

описанная спекулятивная гонка, завершившаяся крахом.

Бум тюльпанов в Нидерландах имел место примерно с 1620 по 1637 годы, а пик цен

был достигнут в 1634-1637-е годы. Первые тюльпаны были завезены в Голландию в 1593

году, постепенно стали популярными и превратились в объект для коллекционирования

среди состоятельных голландцев. К началу 17 века голландские тюльпаны пережили

инфекцию штамма вируса, который не вредил цветам, но привел к тому, что лепестки

получали необычную и более яркую окраску. Спрос на подобные тюльпаны резко вырос, и,

как следствие, цветы резко выросли в цене. Те, кому повезло, получали колоссальные

прибыли.

Это привело к тому, что тюльпанами заинтересовались люди, которые ранее о них

совершенно не думали: их привлекала возможность быстро разбогатеть. Для того, чтобы

получить на перепродаже луковиц тюльпанов максимальную прибыль, они закладывали свои

дома, земли, драгоценности, скот и брали деньги в кредит. Постепенно в эту игру

включились не только крупные предприниматели, но и фермеры, мелкие торговцы,

лавочники и прочие. Сделки облегчались тем, что к тому времени голландские финансисты

начали широко использовать новый инструмент - ныне известный как «опционы», то есть

право совершить сделку в течение определенного срока по заранее оговоренной цене. Рост

цен на луковицы был настолько велик, что в 1636 году стоимость одной луковицы тюльпана

равнялась стоимости небольшого дома.

Но достаточно быстро предложение превысило спрос, и в 1637 году произошло резкое

падение цен на тюльпаны. В результате огромное число неудачливых инвесторов оказалось

не только без какого-либо имущества, но и по уши в долгах. Серьезнее всего этот кризис

ударил по мелким инвесторам, в подавляющем большинстве своем весьма небогатым людям.

Опционы впервые здесь сыграли свою негативную роль - их широкое использование лишь

усугубило кризис. Надувшийся пузырь лопнул зимой 1636-1637 годов, когда реальных

тюльпанов еще не было. Луковицы были только высажены в оранжереи, и невозможно было

оценить реальную красоту и, как следствие, стоимость будущих цветов. Многие инвесторы

совершали свои покупки исходя лишь из предположений и обещаний продавцов, а это

характерно для любого пузыря, когда реальные факты известны либо небольшому кругу лиц,

либо неизвестны вообще.

Когда разразился кризис, голландское правительство попыталось оказать помощь

пострадавшим и предложило выкупить опционы по "почетной" цене в 10% от номинала. Это

лишь углубило кризис. К 1645 году цена луковицы тюльпана составляла лишь 1% от цены,

которую за нее давали за десятилетие до этого.

Несмотря на определенные сложности в реальной экономике страны, возникшие в

результате кризиса, его влияние на текущую жизнь и дальнейшее развитие голландской

экономики оказалось незначительным.

Приблизительно через семьдесят лет после событий в Голландии схожий пузырь

лопнул в Англии. Правда, в отличие от Нидерландов здесь впервые надулся пузырь на рынке

ценных бумаг. На фоне бурного роста колониальной торговли, судоходства и активного

развития промышленности, в 1711 году была создана «Компания Южного Моря» (South Sea

Company). Основал ее Роберт Харли, граф Оксфордский. Фактически ее создание было

обусловлено желанием правительства Англии рефинансировать государственный долг,

накопившийся во время войны за испанское наследство. В 1719 году все остававшиеся долги

были конвертированы в акции компании, а банки и частные лица, которым было должно

английское государство, получили взамен ее акции. У государства появилась потрясающая

возможность манипулировать ценами на эти акции. «Компания Южного Моря» оказалась

одним из первых в мире акционерных обществ открытого типа.

Несмотря на то, что английский парламент предоставил «Компании Южного Моря»

монопольное право ведения торговли с Южной Америкой, торговля с Новым Светом была

делом затруднительным, потому что враждебная Испания контролировала подавляющее

большинство портов Нового Света. Однако на инвесторов слово «монополия» оказало

гипнотизирующее действие, и на фондовом рынке компания преуспела намного больше, чем

в торговле. В январе 1728 года акции «Компании Южного Моря» были выставлены на

Лондонской бирже по цене 128 фунтов стерлингов, а уже в июне стоимость одной акции

достигла 1 тыс. фунтов. Ну, а в декабре компания объявила о своем банкротстве...

В отличие от Голландии пузырь «Компании Южного Моря» затронул многих.

Акциями компании спекулировала значительная часть состоятельной прослойки населения

Англии и не только. Тысячи пострадавших обнаружились во Франции, Шотландии и

Ирландии. В отличие от голландского краха директора "Компании Южного Моря" были

наказаны властями. Они были приговорены к огромным штрафам, а их имущество

конфисковано в пользу пострадавших. Руководство компании обвинили в том, что оно знало

о реальном положении дел и низкой эффективности коммерческих операций, но не сообщало

об этом акционерам и биржевым игрокам. Наряду с этим, руководители Компании продали

свои личные пакеты акций на пике их цены.

Однако проблема была не только в «Компании Южного Моря». В 1720 году на

Лондонской бирже оперировали еще около 120 компаний, действовавших по той же схеме.

Их крах вызвал цепную реакцию банкротств, резкое падение деловой активности и рост

безработицы. Для того, чтобы после этого краха полностью придти в себя, Англии

потребовалось порядка 50 лет.

Пенсионные фонды

Хотя по своим намерениям они, наверное, и не относятся к мошеннической схеме, но

определенные черты схемы Понци просматриваются и в схемах пенсионного фонда,

поскольку исходящие в качестве пенсий денежные выплаты обычно получаются из

входящих взносов активных участников пенсионной схемы. И если приток новой

наличности будет меньше необходимого, то схема может работать даже хуже, чем схема

Понци.

Ограбить Петра, чтобы заплатить Павлу

И, наконец, еще одна схема. Когда приходит время платить, а деньги отсутствуют в

результате ли неблагоприятного стечения обстоятельств или откровенного воровства,

должники зачастую осуществляют свои платежи, заняв или украв деньги у других своих

инвесторов. Этот вариант не относится к пирамидам или схеме Понци, поскольку

кредиторам не обещали каких-то нереально высоких процентных ставок или выплат. Также

нет никаких базовых указаний, что заемщик (банкир) прогрессивно увеличивает долю

заемных средств (инвестиций), чтобы расплатиться с первоначальными инвесторами.

Об управлении рисками и регулировании

С развитием кризиса идет много разговоров о том, что финансовый и экономический

кризис явился результатом недостаточного контроля и регулирования со стороны государств

и правительств. Поэтому усиление того и другого рекламируется чуть ли не в качестве

чудодейственного лекарства для борьбы и преодоления кризиса. Поскольку это заявление

является, по меньшей мере, спорным, нам придется уделить этим вопросам внимание,

несмотря на некоторую сложность в понимании для обычного читателя темы рисков.

Управление рисками

Управление рисками – это одно из модных увлечений, которыми развлекаются

национальные и центральные банки, стараясь еще больше зарегулировать рынок банковских

услуг. Вообще банковское дело – это рискованная штука, причем риски подстерегают банки

на каждом шагу. Это страновые и процентные риски, операционные и кредитные, валютные

и технологические, и так далее и тому подобное. Удивительно, как банки вообще могут

существовать и еще что-то делать при наличии такого количества рисков и угроз, но ведь

живут. Кто-то из банков создает свои методики по количественной оценке этих рисков, а

каким-то банкам в силу их небольших размеров это просто не нужно. Там и так все

очевидно, выдал кредит – риск увеличился, вернули тебе кредит - риск снизился. Но

национальные банки, впрочем, как министерства финансов и правительства, считают, что

они лучше понимают, как и что надо делать в банковской сфере. Там умные люди сидят…

Сама по себе такая позиция представляется крайне сомнительной, исходя из

абсолютно неэффективного использования министерствами финансов и национальными

банками средств, находящихся в золотовалютных резервах стран и/или фондах

национального благосостояния. Когда ответственные за приумножение или хотя бы

сохранение национального богатства лица с гордым видом говорят, какие они молодцы, что

заработали за прошедший год два, три или даже пять процентов на находившиеся в их

распоряжении средства, у любого нормального человека возникает один существенный

вопрос. А про инфляцию эти уважаемые господа что-нибудь слышали, ведь проценты-то они

зарабатывали на бумажных деньгах? Наверняка, да, поскольку у себя в стране именно они и

печатают деньги. Вот и получается, что заработав два, три или пять процентов дохода,

общество теряет двенадцать, четырнадцать, а то и шестнадцать процентов от вложенного

капитала.

Что получается в итоге? В лучшем случае, чистый убыток будет процентов семь, а

реально он еще больше. Ведь таких управленцев надо кормить, а кушают они хорошо.

Поэтому от полученных процентов реально денег остается еще меньше. Вот и получается,

что от каждого миллиона бумажных денег, пусть тех же самых американских долларов,

через год у вкладчика остается всего лишь 930 тысяч. Нужно ли обществу, то есть обычным

людям, такое управление его достоянием? Искренне сомневаюсь. А правительства такой

подход очевидно устраивает. По крайней мере мне не доводилось где-либо читать или

слышать, что какой-то высокопоставленный сотрудник министерства финансов или

национального банка, не говоря уж про их руководителей, был когда-либо наказан за

халатное распоряжение национальным достоянием.

И вот эти же самые люди указывают банкам, что и как те должны или не должны

делать. Стремление внедрить везде и повсюду такие системы управления рисками у

здравомыслящих людей вызывает массу вопросов. Затраты на системы управления рисками

(мощнейшее и самое современное компьютерное оборудование) и специалистов, которые

говорят, что что-то в этом деле понимают, а это экономисты, математики, программисты,

чрезвычайно велики. Но так ли велик результат от их деятельности? Не хочется

предполагать, что высокопоставленные сотрудники национальных банков или

международных регулирующих органов лично заинтересованы в продвижении отдельных

решений, но полностью исключать ту настойчивость, с которой это делается, просто

невозможно.

Итак, рассмотрим, что же это такое, и с чем это едят.

Самая новейшая игра, в которую играют те, кто утверждает, что управляет риском –

это финансовые модели, базирующиеся на параметре, именуемом в прессе «рисковой

стоимостью» (Value at Risk (VaR)), хотя мне лично более корректным представляется термин

«стоимостная мера риска». Эти модели дают банкирам ложное чувство уверенности в

контроле за рисками, в то время как в реальности эти модели лишь повышают уровень риска

не только и не столько для отдельного банка, сколько для общества в целом.

Эту проблему ни в коем случае нельзя недооценивать. Группы по управлению

рисками на Уолл-стрит, как и в других крупнейших международных банках, на самом деле

участвуют в манипуляции рисками, в искажении размеров рисков и в увеличении рисков, то

есть во всем чем угодно, кроме реального управления рисками.

Общественное мнение, сформированное заинтересованными лицами через средства

массовой информации, полагает, что Уолл-стрит за последнее десятилетие, а возможно и

дольше, не так уж много делал для управления рисками, что в результате и вылилось в

широкомасштабный кредитный кризис, который уничтожил множество финансовых

компаний, а другие поставил на грань существования. Но проблема не в том, что на Уолл-

стрите нет людей, занимающихся мониторингом рисков. Практически каждая фирма за

последние несколько лет нанимала тучу риск-менеджеров, некоторым из которых платились

миллионы долларов в год. Проблема заключалась в том, что чем больше людей нанимали

банки и компании, и чем больше использовалось различных моделей, тем хуже становились

понимание рисков и их оценка.

Почему? Существует две основных причины.

Первое, структура VAR-моделей не основана на реальности. Риск-менеджеры

слишком верят в фантазии о том, что математические алгоритмы объясняют поведение

живых людей. Они предполагают, что человеческое поведение может быть смоделировано

также точно, как запуск ракеты, что мы можем предсказать ее траекторию и результат на

100% верно. Это не совпадение, что риск-менеджеров, то есть ответственных за управление

рисками людей, часто называют ракетчиками – они воспринимают людей, как физические

объекты. Действительно ли человеческое поведение настолько предсказуемо? Неужели риск-

менеджеры настолько безумны, что думают, что человеческие существа ведут себя как

безмозглые ракеты, управляемые компьютером? Подчиняется ли человеческое поведение

математическим принципам или все-таки ведет себя несколько иначе?

Большинство финансовых моделей опирается на теорию вероятности и статистику.

Квантовая механика в современной физике делает большой упор на статистику, как

возможность объяснить причины и результаты явлений. Но финансовый мир – это не

научный эксперимент, здесь все происходит в реальности. Здесь никогда нет возможности

сделать шаг назад, чтобы сделать это «правильно» и повторить «эксперимент». Что-то может

сработать один раз и не сработать в следующий. Когда к финансовым продуктам, стоимость

которых в большой степени связана с действиями людей, типа предварительных платежей по

закладным, применяется подход аналогичный подходу к физическим явлениям, он

превращается в компьютерную игру по вносу и выносу мусора.

Или, еще хуже, он становится самореализуемым прогнозом, а то и, не побоюсь этого

слова, пророчеством. По мере того, как риск-менеджеры использовали финансовые модели

для оценки стоимостной меры риска различных продуктов, делая все новые итерации к тому,

что, как они полагали, последовательно являлось все более точным приближением, они

вырабатывали в себе ложное чувство уверенности в том, что они действительно

контролируют ситуацию. Они верили, что могли бы точно предсказать любой возможный

сценарий денежных потоков для ценных бумаг, гарантированных недвижимостью, также как

и его вероятностное распределение. Кредитно-дефолтные обязательства и свопы (CDO и

CDS) создали в результате этого процесса такой уровень сверхдоверия, который в итоге

уничтожил всю финансово-банковскую отрасль. Всегда можно дурачить длительное время

многих людей, особенно, когда ты сам в дураках.

На некоторое время казалось, что модель VAR «работает», но она отказала именно

тогда, когда в ней нуждались больше всего. Как сказал в опубликованной 02.01.2009 в «Нью-

Йорк Таймс» статье управляющий одного из хедж-фондов Дэвид Айнхорн (David Einhorn),

VAR – это «относительно бесполезный инструмент риск-менеджмента, а потенциально

катастрофичный». Почему? Потому что мы никогда не будем способны понять и дать

правильную оценку истинной природы предполагаемых редких катастрофических событий.

Несмотря на свою относительную редкость, эти события случаются гораздо чаще, чем мы

предполагаем и используем в своих VAR-моделях. Когда такое событие все-таки

происходит, его последствия носят катастрофический характер, потенциально выбрасывая из

бизнеса всех. Компьютерные модели не могут обрабатывать разрывы непрерывности

подобного рода, которые некоторым образом напоминают деление числа на ноль. Как сказал

в той же статье Николас Нассим Талеб: «В реальной жизни величина ошибок значительно

менее известна». Если вам не известна истинная вероятность события и потенциальный

ущерб от него, то можно совершенно спокойно просто выбросить в мусор всю VAR-модель.

Было бы абсурдно вместо этого использовать ее для управления риском.

Но дело реально обстоит еще хуже. Второй причиной провала риск-менеджмента

является то, что все финансовые модели основывались на предположениях. Было слишком

легко изменить некоторые из них, чтобы получить желаемый результат. Риск-менеджеры

чувствовали себя настолько непогрешимыми, что почти ощущали себя богами. Они

оправдывали любой рейтинг для своих кредитно-дефолтных обязательств или

предсказывали любые вероятности дефолта по отдельному финансовому инструменту и

графикам платежей, которые они хотели. Если модель рассчитывала слишком высокий

уровень риска, проблема решалась элементарно. Специалисты просто немного изменяли

некоторые предположения в VAR-модели и запускали моделирование снова. Неожиданно

график распределения показывал именно ту кривую, которая им была нужна. Этот подход

трансформировал игру неверных, но честных предположений в гораздо более

замаскированное, сознательное сокрытие рисков.

Большую часть времени обычный здравый смысл подсказывает, увеличиваешь ли ты

или уменьшаешь риск даже без использования каких-либо моделей. Например, когда

бывший высокопоставленный руководитель «Ситигруп» подталкивал фирму к участию в

экзотичных производных инструментах, даже наивный наблюдатель знал, что «Ситигруп»

добавлял риск в свой портфель. Но с использованием некоторых «магических» финансовых

моделей, группа риск-менеджмента и ее «известные» консультанты были способны показать

Совету директоров, что «Ситигруп» не берет на себя какой-либо дополнительный риск, а,

если это и так, то он может быть диверсифицирован, то есть безопасно распределен, с

помощью их портфеля глобального супермаркета. Риск-менеджеры искажали модель, чтобы

получить желаемый будущий результат. Они использовали финансовые модели, чтобы

оправдать высокий объем риска, который с тех пор многократно уничтожил акционерную

стоимость компании. В другом примере, после того как страховая компания «АИГ»

неоднократно заверяла инвесторов, что не существует никакого риска от их портфеля

кредитно-дефолтных свопов, используя риск-модель, чтобы подкрепить свою

противоречащую интуиции позицию, эта очень маленькая по меркам всей страховой

компании группа финансовых продуктов полностью уничтожила финансовый конгломерат.

Соблазнительная элегантность, самоуверенность и злоупотребления в финансовом

моделировании являются, по меньшей мере, частью причин нынешнего кредитного кризиса.

Чем больше риск-менеджеров нанимали на Уолл-стрит в годы предшествующие кризису,

тем более рисковой оказывалась фирма в итоге. Достаточно посмотреть на «Ситигруп».

Сколько их сотрудников и консультантов занималось, и продолжает заниматься, в той или

иной степени риск-менеджментом? Когда высшее руководство безудержно стремится

получить быстрые прибыли за счет повышения уровня риска, риск-менеджеры становятся

марионетками. С целью угодить своему начальству они используют свои знания, чтобы

скрыть риск, а не показать его. Компьютерные модели стали их основным оружием. Кроме

того, правильные цифры позитивно сказывались и на их личном благосостоянии.

Помимо риск-менеджмента финансовое моделирование в большой степени

используется в анализе и прогнозировании доходности портфелей. Большую часть из

последних десяти лет эры бывшего руководителя Федерального резерва Алана Гринспена

существовал большой миф или «теория», что низкая стоимость капитала (которой Гринспен

добился, безудержно снижая процентные ставки) привела бы к большему доходу на капитал

(ROE). Многие люди использовали финансовые модели, чтобы оправдать или «предсказать»

величину индекса Доу Джонса в 36000 или даже 100000 пунктов. Внезапно компании

получили весь необходимый свободный капитал, который они хотели. Небеса стали

пределом для доходов акционеров и цен их акций. И предполагалось, что так будет

продолжаться вечно. Инвесторам в своих собственных глазах стало казаться, что они уже не

люди, живущие на Земле, а могущественные, ведомые А.Гринспеном ангелы, которые не

способны на ошибку. Когда слишком многие люди (и их компьютерные модели) говорят

одну и ту же ложь, сама ложь становится правдой. Как все они и многие другие могли забыть

самые основные экономические правила, что низкая стоимость капитала в итоге приведет к

нулевому доходу на капитал, непонятно, поскольку это фундаментальный принцип

капитализма.

Другой миф последнего десятилетия заключался в том, что использование

финансовых моделей в динамическом размещении активов могло бы улучшить

характеристики эффективности вложений. Фонды Гарварда и Йеля использовали

динамическое размещение активов для инвестиций в частные акционерные капиталы, хедж-

фонды, недвижимость и древесину. Другие аналогичные фонды последовали за ними, чтобы

«диверсифицировать» и «сделать более сбалансированными» свои портфели, когда это

диктовалось их компьютерными моделями. Но они были неспособны понять, что

большинство из этих активов неликвидны. Их нельзя продать быстро и без существенных

потерь, а когда все пытаются их сбросить в одно и то же время, то образуется нисходящий

водоворот или еще нечто худшее, из чего может и не быть выхода. Компьютеры не могут

корректно моделировать ликвидность. Именно в этом и заключался урок, полученный от

программной торговли и динамического хеджирования, которые явились причиной

катастрофы рынка, случившейся в черную пятницу 1987 года. Но в длительной перспективе

люди ничему не учатся у истории, а 1987 год был всего два десятилетия назад.

В определенном смысле кризис ликвидности 2008 года был неизбежен. Уолл-стрит

усиленно внушал сам себе чувство самоуспокоенности компьютерными моделями, и

реальная жизнь наказала и банкиров Уолл-стрита (и всех нас) за безразличное отношение к

моделированию ключевого фактора банковской жизни: ликвидности. Компьютерные модели

полагаются на предположение о непрерывности рынка со сбалансированным равновесием

между продавцами и покупателями. Ситуация, когда вся ликвидность с рынка исчезает,

мгновенно уничтожает ценность всех этих экзотических бумажных продуктов. Для этого не

нужна орава высокооплачиваемых математиков, просчитывающих миллионы вариантов,

чтобы сказать это. Компьютер, математики и разнообразные регулирующие органы никогда

не могут заменить обычный здравый смысл.

Нынешний председатель Федерального резерва только и знает, что печатать больше

денег, а потом печатать еще и еще, и все больше увеличивать баланс Федерального резерва.

Бернанке сбрасывает деньги только в одно место, на Уолл-стрит. Будучи экономистом и

известным монетаристом, ему следовало бы помнить, что чрезмерная печать денег в

конечном счете приведет к нулевой стоимости этой бумажной валюты, доллара США, так же

как низкая стоимость капитала в итоге ведет к нулевому доходу на капитал.

Так называемые «экстремальные» события с «низкой» вероятностью случаются

гораздо чаще, чем предполагают люди, занимающиеся риск-менеджментом. Когда они

происходят, образуется непредсказуемое цунами с магнитудой, которую невозможно

рассчитать, с такой силой уничтожающее благосостояние людей, что для полного

восстановления экономике может понадобиться одно, а то и целых два поколения. Пока же

можно совершенно спокойно выбросить на помойку модели риск-менеджмента. Они

приносят больше вреда, чем пользы. И ни одна самая дорогостоящая модель и система

управления рисками не сможет заменить в их качественной оценке самый элементарный,

обычный человеческий здравый смысл.

О регулировании

В результате начавшегося в 2007 году глобального экономического кризиса

произошел коллапс мировой банковской системы. Она взорвалась изнутри и уничтожена.

Вся глобальная банковская система с ее внешней солидностью и основательностью была

ничем иным, как карточным домиком, который рассыпается у нас на глазах. Правительства и

центральные банки либо пока этого до конца не осознали, либо просто не хотят этого

понимать. Они пытаются перестроить этот домик из его обломков, разлетающихся в разные

стороны. Для всех же было бы целесообразнее спасать части, которые еще работают, и

использовать их при создании совершенно нового механизма, а не пытаться перестроить

старую систему на том же самом рассыпающемся фундаменте, совершая те же самые

ошибки, что уже привели к катастрофе.

Это был шаткий, неустойчивый и ловко манипулируемый домик, который построило

регулирование, государственное регулирование деньгами и банковским делом. Его создали

центральные банки, Международный валютный фонд, навязываемые и манипулируемые

валюты, страхование депозитов, бумажные резервы и плохое регулирование. Все это

непосредственно связано с государственным контролем над экономикой и управляемой

торговлей. А теперь с развитием кризиса предпринимаются попытки невероятно

дорогостоящего ремонта всей этой системы.

Уже не в первый раз банковской системе в результате ее же действий грозил коллапс,

но пока ее всегда и несмотря ни на что спасала способность бизнеса восстанавливать

нормальную работу экономики. На этот раз все обстоит совершенно иначе. На этот раз

предпринимаются попытки разогнать систему и поднять ее на более высокую орбиту. Перед

нашими глазами происходит качественный скачок, когда правительства, центральные банки

и связанные с ними крупные корпорации настолько переплелись между собой, что начинают

стираться различия между частным и общественным. Но это положение еще менее

стабильно, чем предыдущее. Складывается система, когда окончательно размывается грань

между правительствами и центральными банками. Складывается система, когда оба этих

института оказывают прямое влияние и контроль на управление банками и кредитованием.

Но поскольку у них не было профессионализма, способности и желания нормально

отрегулировать созданную ими же самими систему, они наверняка также неспособны и

управлять ею.

Правительства, и в первую очередь американское, показали свою неспособность

контролировать банковское кредитование, поддерживать нормальное функционирование

национальной валюты и обеспечивать страхование банковских депозитов. Банки всегда либо

на полшага, шаг или больше находятся впереди регуляторов, либо, если это свои банки,

получают от них поблажки, позволяющие идти на неоправданный риск. Центральные банки

и правительства всегда готовы поощрять близкие к ним банки предоставлять рискованные

кредиты. А эти банки всегда готовы положиться на центральные банки, что те закроют

возникающие в связи с этим риски и ошибки. Все они всегда готовы найти прибыль за счет

принятия все больших рисков. Все они готовы занимать слишком много, брать

краткосрочные депозиты и выдавать долговременные кредиты, занимать в национальных

валютах и давать кредиты в валютах иностранных. Банки всегда склонны давать под

обеспечение, которое обесценивается в результате спекулятивных пузырей, которые

организуют центральные банки. Банки всегда готовы принимать чрезмерные риски,

используя застрахованные депозиты. Банки, регулируемые государством, всегда готовы

дестабилизировать самих себя и всю экономическую систему в целом.

Регуляторы всегда слишком медленно реагируют в определении и контроле

поведения банков. Это не означает, что им следует контролировать банки или вводить все

новые меры контроля и регулирования, чтобы перестроить свой карточный домик. Как раз

наоборот. Провал государственного регулирования банковской системы основывается на

ложном изначальном предположении. Господствует идея о том, что государственным

регуляторам следует контролировать деньги и банковскую систему, потому что свободный

рынок этого сделать не может. Эта идея полностью фальшива.

Понятие свободного рынка в финансах и банковском деле следует в корне отличать от

системы государственного регулирования в этих областях, которая сейчас господствует в

мире.

В условиях рынка, отдельные банки, которые предоставляют кредиты и привлекают

депозиты, а также выпускают свои собственные банкноты, не смогут долго существовать,

если не будут проводить благоразумную политику. Рыночная дисциплина действует

постоянно и совершенно безжалостно. Отдельные банки, действующие в системе свободного

рынка, не могут выпускать нот больше, чем та реальная стоимость, которой они обладают, и

которая является обеспечением для этих нот. Рынок не примет листочки бумаги, которые не

имеют ничего за собой. Обещание погасить эти ноты чем-то, что обладает реальной

неоспоримой стоимостью, к примеру, серебром или золотом, дает клиентам уверенность, что

банк действительно обладает этими активами.

В существующей системе государственного управления и центральных банков

подобная дисциплина полностью отсутствует. Банки, входящие в систему центрального

банка, не выпускают своих нот, поэтому не существует рыночной оценки их валют. Ноты

или билеты центрального банка все вынуждены принимать по указанной на них стоимости.

Центральный банк и ассоциированные с ним банки могут бесконечно увеличивать

количество своих нот. В условиях рынка, когда обычный рядовой банк выпускает слишком

много своих ценных бумаг, выдает плохие кредиты или такие, которые ставят под угрозу его

способность возвращать привлеченные депозиты, его ноты автоматически теряют в цене.

Это заставляет людей предъявлять эти ноты к оплате. Если у банка нет желания пережить

набег на него вкладчиков, то он вынужден поддерживать соответствующий уровень

рыночных цен своих нот. Он не может позволить им обесцениваться. Это регулирующий

фактор, который сдерживает излишнюю эмиссию, заставляет тщательно подходить к выдаче

и последующему отслеживанию уже выданных кредитов и внимательно следить за изъятием

депозитов.

Решением проблемы существующей системы центральных банков могут быть лишь

свободные рынки денег и банков. Не существует более быстрого и эффективного

регулирования чем то, которое осуществляет сам рынок, то есть люди, которые используют

банковские ноты в качестве валюты, и банки, которые конкурируют за выпуск этой валюты.

Действующая конституция США дает право Конгрессу регулировать золотое

содержание доллара. Это значит, что Конгресс обладает властью контролировать то, что

называется единицей измерения. Система, в которой доллар зафиксирован в виде

определенного веса золота, вполне работоспособна. Она означает, что все цены, выраженные

в долларах, фактически выражены в определенном весе золота. До тех пор, пока ценность

золота остается относительно стабильной, относительно стабильными будут оставаться и

цены.

В свободной денежной и банковской системе нет необходимости в едином средстве

обращения. Если отдельные банки выпускают свои собственные ноты, то могут

одновременно существовать несколько средств обращения. Если отдельные компании и

частные лица выпускают свои ноты, то тогда количество средств обращения может вырасти

еще больше. Более того, нет необходимости в том, чтобы было единое средство погашения

выпущенных нот. Они могут гаситься за счет огромной массы товаров, обладающих

стоимостью. И эти вопросы решаются свободным рынком.

США выбрали путь в направлении все более централизованной, все более

контролируемой государством финансовой системы, в которой деньги распределяются

правительством. Эта система неизбежно ведет к инфляции. Она ведет к попыткам

государства контролировать движение капитала. Это шаг к восстановлению методов

экономического контроля, присущих фашизму 30-х годов XX века. Частичный коллапс

поощряет дополнительное усиление власти центра. Полный коллапс банковской системы

и/или экономики в целом до тех пор повышает вероятность использования все большего

количества методов, присущих полицейскому государству, пока люди сохраняют свою веру

в государство, как в спасителя, и считают, что оно делает для них одни только добрые дела.

Единственный способ избежать дальнейшего подобного развития событий – это

движение в сторону свободного рынка в области денежного обращения и банковской

системы. К сожалению, пока все делается с точностью до наоборот, и, как результат,

финансовые проблемы банков продолжаются уже два года.

Для создания новой финансово-банковской системы многое должны сделать

законодатели, отменив действующее регулирование в этой сфере. По мнению автора,

необходимо всемерно поощрять создание конкурирующей и, возможно, полностью

дерегулированной системы, которая находится вне государственного контроля. Если такая

возможность появится, такая система возникнет очень быстро.

Представляется целесообразным, чтобы федеральные и местные власти поощряли

создание новых банков любой компанией или группой лиц, кто изъявит такое желание. Им

следует разрешать выпускать свои собственные банкноты и предоставлять кредит, чтобы

могла сформироваться новая, альтернативная существующей банковская система. Новые

банки смогут привлечь огромные средства, замороженные в казначейских облигациях и на

счетах денежного рынка. Новые банки смогут взять на себя потребительские кредиты,

автокредиты и ипотечные кредиты у старых банков. Нет необходимости прерывать

кредитование.

Монетарная свобода приведет к быстрому снижению безработицы. Если любая

компания или группа может легко создать банк и начать кредитование, также как и создать

валюту, то появятся новые цены на товары и услуги. Станет разумным и выгодным нанимать

безработных в настоящий момент людей и привлекать ресурсы. Возможности для получения

прибыли высоки, когда не используется большое количество людей и ресурсов. В

экономике, базирующейся на монетарной свободе и свободном рынке, никогда бы не

возникло широкомасштабной и длительной безработицы. Экономика быстро

приспосабливается к различным потрясениям, если они происходят. Главное – ей не мешать.

Существующие трудности и нищета являются прямыми следствиями существующей сейчас

системы с полным отсутствием монетарной свободы.

Существующим банкам, которым грозит банкротство, необходимо позволить

обанкротиться. Регулирующим властям следует немедленно прекратить расширять свои

программы помощи. Необходимо немедленно приступить к их ликвидации. Существующие

кредиты старых банков следует передать новым банкам или инвесторам, которые проявят к

ним интерес. Необходимо прекратить вытаскивать разоряющиеся банки за счет

налогоплательщиков. Такой подход лишь поощряет разоряющиеся учреждения продолжать

свою деятельность, тем самым увеличивая колоссальные расходы, перекладываемые

государством на плечи населения.

Необходимо, чтобы власти поощряли возникновение новых банков на месте здоровых

филиалов и хороших активов. Это сохранит способность застрахованных вкладчиков и

дальше пользоваться своими счетами.

Регулирующие органы должны поощрять и иные пути реструктуризации

пострадавших банков, как, например, путем продажи подразделений, дочерних структур или

активов. Плохие долги должны выставляться на открытых рыночных аукционах и

продаваться за их реальную цену, определяемую свободным рынком. Наверняка найдется

немало инвесторов, заинтересованных побороться за эти долги.

Кредит, привлекаемый с рынков капиталов, является альтернативой кредиту от новых

и реструктурированных банков. Предприятия могут привлекать кредит и свободные средства

непосредственно от инвесторов, без посредничества банков. Все эти пути будут

функционировать гораздо лучше, если улучшатся или хотя бы стабилизируются перспективы

ведения бизнеса, поскольку практически ежедневные заявления властей по вопросам

налогообложения, энергетики, спасения разоряющихся финансовых и коммерческих

структур, социальным и пенсионным проблемам лихорадят экономику и дестабилизируют

потоки финансовых средств.

Все эти возможные шаги представляют собой лишь легкое касание поверхности того,

что необходимо будет сделать для создания свободной рыночной экономики со свободной

финансовой и банковской системой, которая не будет подвержена таким разрушительным

явлениям, которые мы видим сейчас. Совершенно очевидно, что в настоящее время власти

даже не рассматривают введение подобных мер. Тем не менее, в определенный момент

времени в будущем политическая экономия пройдет через изменения, которые уменьшат, а

возможно и полностью ликвидируют государственный контроль и увеличат присутствие

свободного рынка. Каким образом это случится пока неизвестно. Это неизбежно произойдет,

поскольку население в определенный момент просто перестанет терпеть несправедливость,

бессмысленные расходы и ущерб, вызываемые государственным регулированием и

контролем. Возможности получения выгоды от системы свободного рынка станут настолько

велики и привлекательны для всего общества, что оно начнет свое движение в этом

направлении. Произойдет переход от одной эры к другой, и тогда все здание, построенное на

государственном регулировании, как и само государственное регулирование финансовой

сферы в целом, неизбежно превратятся в варварский пережиток.

О статистике

«Наша статистика – это просто фантастика».

Ф.Э. Дзержинский

Статистика, особенно государственная, вещь лукавая. Главный чекист Советской

России прекрасно знал, о чем говорил. И это относится к статистике любой страны без

исключения. Когда я учился в институте, наш преподаватель, читавший курс статистики,

любил говорить: «Есть ложь, есть гнусная ложь, а есть статистика». И он был и остается

совершенно прав. Это высказывание прямо перекликается со знаменитой фразой И.В.

Сталина: «Не важно, кто и как голосует, важно, кто подсчитывает голоса». Так в чем же

проявляется подобная правота?

При расчете статистических данных в зависимости от тех или иных политических

требований, пожеланий или тенденций периодически осуществляются изменения в

рассчитываемых параметрах тех или иных статистических данных. Зачастую это происходит

крайне незаметно для стороннего наблюдателя. Какие-то параметры расчетов, начиная с

определенного момента времени, либо перестают вообще учитывать, либо придают

расчетным коэффициентам несколько иной, а иногда и в корне противоположный смысл. И в

результате таких подсчетов получаются заведомо требуемые числа и показатели, которые

несколько расходятся с объективными данными, но вполне отвечают требованиям,

предъявляемым к ним власть предержащими.

Также характерным явлением бывает сбор объективных показателей на местах, и

такая их обработка или переработка, что обобщенная картина совершенно отличается от

реальной ситуации на местах.

К одному из таких примеров можно отнести данные по инфляции. В соответствии с

данными, предоставляемыми Федеральным статистическим агентством США, инфляция в

США в 2007 году составляла 6% годовых. Она также рассчитывается с использованием

корзины товаров. Но есть момент, о котором агентство не говорит, а именно то, что в расчет

инфляции перестали приниматься два таких «несущественных» параметра, как цены на

энергоносители и продовольствие.

Ни для кого не секрет, что в 2007 году именно эти две статьи внесли самый высокий

вклад в рост цен. Если же рассчитывать инфляцию так, как это делалось в конце 90-х годов,

то есть с учетом роста цен на энергоносители и продовольствие, то уровень инфляции в

США в 2007 году составил 16%.

Таким образом, со стороны американских властей имеет место сознательное введение

в заблуждение общественности.

Проблема с уровнем инфляции как в США, так и в других странах, представляется

крайне серьезной. Если исходить из объективных методик расчета темпов инфляции, то

получается, что самый низкий уровень инфляции – в странах ЕС. Там инфляция в 2007 году

составляла всего лишь 12%, за ней следует Англия с 14%, а самый высокий уровень

инфляции у Китая – 18%.

Инфляция в Китае, так же как в странах Аравийского полуострова и ряде других,

связана в первую очередь с тем, что весомую долю в инфляцию национальной денежной

единицы вносит инфляция импортируемая. Поскольку важнейшим торговым партнером этих

стран являются США, или экспортируемые этими странами товары и услуги номинированы

в валюте США, то для сохранения благоприятных для национальных экономик условий

экспорта эти страны вынуждены поддерживать определенные соотношения курсов

национальных валют к доллару США. Поскольку реальные темпы инфляции в США

составляют 16%, то к ним добавляется еще и национальная инфляция. Это ярко видно на

уровне инфляции в США и Китае.

Европейский центральный банк пытается оказывать противодействие такому

положению дел и ставит на текущий момент основным приоритетом борьбу с инфляцией. Но

и у него не всегда выдерживают нервы, что ярко проявилось во вбросе в экономику еврозоны

500 миллиардов евро свежих денег в конце 2007 года.

Следует констатировать, что в сложившихся условиях в 2007, 2008 и 2009 годах,

даже, несмотря на временно появившуюся в 2009 году впервые за пятьдесят лет дефляцию,

нельзя говорить о том, что ставки по депозитам в коммерческих банках позволяют

владельцам депозитов сохранить и как-то приумножить имеющиеся у них сбережения. Эти

депозиты лишь незначительно уменьшают темпы обесценивания бумажных, не

обеспеченных ничем, кроме доверия денег. Складывается ситуация, когда владельцам денег

целесообразно тратить их, как можно быстрее, чтобы они меньше обесценивались, и на одно

и то же количество денег можно было бы приобрести больше товаров, либо выбирать такую

валюту, которая обесценивается относительно медленнее других валют.

Кризис и возможности

Во времена опасности возможность и кризис идут рука об руку, но в то время как

кризис может усиливаться, возможности – это редкость.

Сейчас мир в лапах беспрецедентного кризиса. Неограниченный кредит превратился в

смертоносный неограниченный дефолт по долгам. Лишь некоторые получили от этого

выгоду, но все мы оказались его жертвами, все, кроме очень некоторых.

Кредит очень похож на наркотик. Так же как наркотик, кредит позволяет «решить»

проблемы повседневной жизни. Проблема лишь в одном – спрос на то и другое постоянный,

а предложение – нет. По мере того как потребность в том и в другом непрерывно возрастает,

запускается смертельный, усиливающий сам себя цикл, который неизбежно заканчивается

катастрофой. Либо смертью от приема наркотиков, либо экономическим коллапсом в случае

кредита.

Наркотики поступают из Афганистана и Колумбии, а кредит начинает свое

путешествие в лондонском Сити и на Уолл-стрит в Нью-Йорке, распространяясь затем по

всему миру.

Распространение кредита, однако, подходит к концу, а его потрясающий успех

является причиной неизбежного падения. Распространение кредита было настолько

успешным, что теперь производительность труда захлебывается под волной долга,

созданного кредитом. Но когда погибнет хозяин, неизбежно погибнет и паразит.

Мы все стали свидетелями последней борьбы паразита. Кредит предпринимает

последние попытки сделать так, чтобы его носитель смог расплатиться по своим долгам и

обязательствам. И правительство остается последним и самым важным союзником паразита

в борьбе за выживание.

Если бы не правительства, кредиту не удалось бы занять ключевое положение в

сегодняшнем мире. Подменить понятия и представить дело так, что бумажные купоны

обладают ценностью, которая раньше была присуща только золоту и серебру, было

осуществлено исключительно правительством по указке крупных банкиров, стоящих за их

спиной.

Под влиянием и при поощрении банкстеров США жили так, как будто завтра никогда

не наступит, поскольку если бы это произошло, то долг, накопленный от сегодняшних

расходов, пришлось бы оплачивать завтра. Тогда было бы разрушено всё, что было

построено на лживых обещаниях банкиров о том, что завтра всегда можно отложить. Но

завтра внезапно настало, и, представьте себе, американцы оказались банкротами.

Поэтому появилась куча терминов и разговоров вроде «монетизации долга» и

«национализации банков», которые в политкорректном американском обществе

представляются более предпочтительными синонимами, описывающими коллапс кредита,

рынков, которые основываются на кредите, и бумажных денег, также базирующихся на том

же самом кредите.

США – банкрот. Потребители не могут заплатить то, что они должны.

Предприниматели не могут заплатить, что они должны. Корпорации не могут заплатить, что

они должны. Правительства не могут заплатить, что они должны. А банкиры должны

столько... что даже правительства не могут заплатить то, что должны банкиры.

Правительства хотя и обещают это сделать, но упорно лгут о реальных суммах долгов. Зачем

сразу так пугать?

Правительства поступают просто. Они используют деньги и будущие обязательства

налогоплательщиков, чтобы постараться вытащить из ямы банки. Решение разработано для

того, чтобы сохранить существующую банковскую систему, основанную на кредите и долге,

а не решить проблему или устранить ее причину.

Основанием для мошенничества банкиров является их возможность выпускать под

видом денег бумажные купоны, которая появилась благодаря правительственному указу или

декрету. Бумажные купоны или «валюты», как их предпочитают называть банкстеры, не

имеют никакой стоимости в отсутствии государственных законов о платежном обращении,

законов, согласно которым долги должны погашаться с использованием отпечатанных ими

купонов.

Шарада бумажных денег началась в 1694 году с заявления Банка Англии, что их

бумажные ноты конвертируются в золото, и до тех пор, пока люди в это верили, не было

необходимости обменивать более удобную в определенных случаях бумагу на более ценное

золото, которое она представляла.

Со временем правительства выпускали все больше и больше бумажных нот, но имели

все меньше и меньше золота, пока не настал момент, когда золота стало недостаточно, чтобы

обеспечить колоссальное количество бумажных денег, находящихся в обращении.

Именно в этой точке мы сейчас и находимся, и именно поэтому так нервничают

центральные и близкие к ним банкиры и правительства. Мошенничество становится

очевидным, потому что игра в кредит и долг рушится, а вопрос о справедливости всей

системы ставится так остро, как никогда раньше.

По мере разрушения базирующейся на долге системы кредита, также рушатся и

бумажные валюты. Прекращение привязки доллара к золоту развязало руки мощным

спекулятивным силам, поскольку все валюты были привязаны к доллару. Сколько реально

стоят государственные купоны? Можно спросить об этом участников рынка, только смысл?

Никто этого не знает. Стоимость валют – это возможность для спекулянтов заработать

огромные суммы на конверсионных операциях на рынках, которые были незначительны в

начале 70-х годов XX века, но выросли до триллионных объемов ежедневных операций,

исходя из предположений, сколько могут или не могут стоить бумажные деньги.

Для банкиров жизненно необходимо поддерживать веру, какой бы ложной она ни

была, в то, что правительственные купоны различных номиналов, цветов и размеров и не

обеспеченные ничем ценным являются действительно деньгами. Как показывает каждый

день развивающегося кризиса, эта идея становится все более и более абсурдной.

Необходимость поддерживать эту шараду для обеспечения власти правительства и

прибылей банкиров дает одну поистине золотую возможность – купить золото дешевле, чем

оно стоит на самом деле.

Центральные банки манипулируют ценами на золото. По мере падения стоимости

бумажных активов и падения бумажных прибылей, золото угрожает способности банкиров

удерживать веру инвесторов в то, что их бумажные валюты, бумажные активы и бумажные

обязательства стоят больше чем та бумага, на которой они напечатаны.

Поэтому банкиры и правительства «управляют» ценой золота, то есть манипулируют

золотом. Золото – это единственная истинная мера монетарных проблем, и когда цены на

золото резко движутся вверх, это дает мощный сигнал инвесторам продавать бумажные

активы.

Это самый большой кошмар для банкиров. Они сделают все, чтобы не допустить

коллапса системы, которая позволяет им наживаться на рисках и труде других. Чтобы

предотвратить это, они продают золото, которым располагают центральные банки, чтобы

понизить цену золота. Почему бы собственно и нет? Ведь это не их золото.

В 1999 году ходили слухи, что у инвестиционного банка «Голдман Сакс» на рынке

была открытая короткая позиция в 1000 тонн золота. «Голдман Сакс» ставил на то, что цена

золота продолжит падать, и они будут щедро вознаграждены за понесенный очевидный

«риск». Буквально пару слов о том, что такое открытая короткая позиция. Говоря обычным

человеческим языком, «Голдман Сакс» продал 1000 тонн золота, которого у него не было, по

одной цене, рассчитывая, что купит ту же 1000 тонн через какое-то время по существенно

более низкой цене. В повседневной жизни такие действия, продать то, чего у тебя нет,

обычно квалифицируются уголовным кодексом, как мошенничество. Но не в банковском

мире. Для банкиров – это обычная повседневная практика.

Почти двадцать лет из-за манипуляций центральных банков цена золота двигалась в

противоположном направлении по отношению к растущим акциям. Банкиры с легкостью

зарабатывали, делая ставки на то, что цена золота будет продолжать падать.

Однако к ужасу «Голдман Сакса» и центральных банкиров в 1999 году золото падать

прекратило. С открытой короткой позицией «Голдман Сакса» таких огромных размеров,

банк мог понести катастрофические убытки.

Бывший тогда министром финансов Англии Гордон Браун 8 мая 1999 года объявил,

что Англия продает более 50% своих золотых резервов или 415 тонн драгоценного металла.

Это было сделано на самом дне рынка. В англоговорящих финансовых кругах это событие

получило примечательное идиоматическое название «Brown's bottom», которое можно

перевести на русский язык, либо политкорректно, как «дно Брауна», либо по простому, как

«задница Брауна», кому как нравится.

Решение продать английское золото спасло «Голдман Сакс» и обеспечило

политическое будущее Гордона Брауна. «Голдман Сакс» остается в бизнесе, а Гордон Браун

занимает пост премьер-министра Великобритании. Вопрос о том, разумно ли для страны

было платить за оба эти события 415 тоннами английского золота, так и остается вопросом,

но конкретные физические лица остались в явной выгоде.

Продажа золота нации для спасения существующей паразитической системы с тех пор

стала обычной практикой, особенно с учетом того, что система продолжает рушиться, а

золото все больше растет в цене. С момента продажи Гордоном Брауном английского золота

оно выросло с 275 долларов за унцию более чем до 900 на середину марта 2009 года,

несмотря на тысячи тонн золота, проданные в тщетной попытке не допустить его

дальнейшего роста.

Сдерживающее давление на золото вскоре закончится, поскольку заканчиваются

запасы золота у центральных банков. Каждый скачок спроса на золото вынуждал

центральных банкиров продавать свои все более уменьшающиеся запасы, удерживая цены на

золото от прыжка. Когда осенью 2007 года золото росло с 680 долларов за унцию до 1033

долларов, весной 2008 года Национальный банк Швейцарии продал 22 тонны металла, чтобы

сбить рост. Годом позже, после коллапса фондовых рынков осенью 2008 года, золото снова

поднялось до отметки 1000 долларов. На этот раз, когда 20 февраля 2009 года золото

достигло отметки 1009 долларов, на рынок было выброшено 220 тонн, чтобы сбить цены до

уровня ниже 900 долларов за унцию.

В 2008 году, чтобы понизить цену золота ниже 1000 долларов, было достаточно 22

тонн, в 2009 году для того же самого понадобилось уже 220 тонн. На следующий раз у

центральных банков может просто не хватить золота, чтобы повернуть вспять еще более

мощный наплыв бумажных денег инвесторов, которые ищут спасения в золоте.

Вскоре после этого появилось сообщение, что Вашингтонское соглашение,

ограничивающее ежегодные объемы продаж золота центральными банками уровнем в 500

тонн, может быть пересмотрено в сторону его увеличения. В противном случае после

продажи 220 тонн в течение первых девяти недель 2009 года на весь оставшийся год

приходится всего 280 тонн металла. Способность удержать новый подъем спроса в случае

очередного падения фондового рынка представляется маловероятной.

Мы находимся при последних днях жизни системы бумажных денег. Ни одна

экономика, построенная на бумажных деньгах, не существовала вечно. Хотя правительства и

пытались добиться этого, все попытки провалились. То, что основы этой системы были

заложены 300 лет назад, а система полностью бумажных денег работает вот уже тридцать

восемь лет, не означает, что она будет существовать вечно.

Как показывают все схемы Понци, никакое мошенничество, независимо от его

размеров, будь то на 50 миллиардов или 50 триллионов долларов, не выдерживает проверки

временем. Даже если эта схема Понци существовала при участии и сотрудничестве

подавляющего большинства правительств и центральных банков. Все мошенничества рано

или поздно приходят к концу, даже такие огромные, как длящаяся многие годы схема замены

банкирами золота и серебра на правительственные купоны.

Мы живем в опасные времена, когда американское и иные правительства,

объединившись с крупнейшими банкирами, представляют самую большую угрозу для

свобод и благосостояния простых людей. Многие сегодня считают, что правительство

обеспечит и защитит права и свободы обычного человека, однако это недальновидно. На

протяжении веков именно правительство и власть всегда представляли величайшую угрозу

для свободы и обычного человека. Это же характерно и для настоящего времени.

Американский эксперимент был первой попыткой человечества ограничить власть

государства, чтобы сохранить индивидуальные свободы. К сожалению, со временем, этот

удивительный эксперимент провалился из-за неудержимой жажды правительства

контролировать все и вся и неутолимой жажды банкиров к наживе.

Вера в американское правительство, как в защитника против тирании и

экономического подавления, показывает всю безнадежность текущей ситуации. Банкиры, то

есть лисы, не просто уже в курятнике. Они уже почти сто лет владеют этим курятником с

помощью Федерального резерва, так же как триста лет с помощью Банка Англии владеют

Великобританией. И сейчас подходит время расплачиваться за это. Несмотря на то, что

нынешних людей еще не было в 1913 году, когда создавался Федеральный резерв,

последствия его создания падают на тех, кто живет сейчас.

Встреча большой «двадцатки», или Правильным путем идете, товарищи!

Европейский парламент в марте обсуждал, а возможно и принял положительное

решение по одному крайне насущному и даже, можно сказать, наболевшему в своей

политкорректности вопросу – о гендерно-нейтральной терминологии. Для тех, кто не в теме,

а я относился именно к таким; речь идет о том, что из слов депутатов надо исключить какое-

либо указание на половую принадлежность человека или профессии, то есть все становятся

просто существами - двуногими и беспёрыми. У депутатов сразу возникла проблема, как

обращаться друг к другу, чтобы не обидеть собеседника, поскольку в целом ряде языков

женский и мужской род заложены в их самую основу. Все проблемы мог бы решить все тот

же великий и могучий русский язык со своим совершенно гендерно-нейтральным

обращением «товарищ». Помимо своей нейтральности это слово прекрасно соответствует

ближайшему будущему мировой экономики.

В начале апреля 2009 года произошла встреча большой «двадцатки». Высшие

руководители двадцати крупнейших экономик мира встретились, чтобы решить, как

бороться с кризисом. Своя, прирученная пресса охарактеризовала достигнутые

договоренности, как «окончание кризиса» и «восстановление мировой экономики». Так ли

это на самом деле?

Несмотря на треск свободной и независимой прессы об успехах встречи, ее

результаты отлично укладываются в общую картину дальнейшего развития экономической

катастрофы. Реальных договоренностей всего две – напечатать денег, буквально пять

триллионов, но это так, официально и для начала разговора, затем еще раз напечатать денег,

на этот раз всего сотни миллиардов для МВФ и Всемирного банка, и ужесточить

регулирование, то есть усилить налоговый контроль и развернуть борьбу с оффшорными

зонами. Как мы видим, снова используется всё тот же старый и негодный инструментарий...

Для обычных людей это означает дальнейшее падение их уровня жизни, инфляцию и

гиперинфляцию, то есть падение покупательной способности тех бумажек, которыми им

якобы платят за работу, рост безработицы и дальнейшее сокращение производства.

Механизм запущен, спираль начинает раскручиваться.

С тех пор, как было закрыто «золотое окно», валюты начали свободно плавать

относительно друг друга. Однако если приглядеться к этому плаванию несколько

внимательнее, то выяснится, что корректнее было бы сказать, что все эти бумажные валюты

тонут. Разница лишь в том, что тонут они с разной скоростью. Какая-то медленнее, какая-то

быстрее. Но результат-то один – тонут все. Причем темпы производства бумажных денег все

более возрастают. Как следствие, происходит удорожание товаров, потому что на то же

количество товара, что и раньше, уже приходится гораздо большее количество денег.

Вообще крайне интересно бывает слушать высказывания различных

высокопоставленных экономистов, типа министров финансов или глав национальных

банков. Иногда в эфире они выдают такие шедевры, что просто потрясают воображение.

Например, чего стоит фраза министра финансов одной маленькой, но гордой, якобы

промышленно развитой страны, которая, как говорится, находится где-то там, высоко в

горах, не в нашем районе: «Цены растут, потому что люди готовы потратить на

приобретение товаров больше денег. Значит, население стало жить лучше». Ага! Я бы даже

еще добавил слово «веселее». Лично у меня, когда я слышу подобное, возникает целая серия

вопросов. Этот человек вообще не знает экономики и профессионально некомпетентен или

сознательно вводит слушателей в заблуждение? Иными словами – дурак или мерзавец? Или

то и другое одновременно? Как говорится, выберите себе вариант по душе.

Но один-то ладно, особенно когда говорит без бумажки... Но и недели не проходит,

как какой-нибудь его подельник, ах, простите, коллега уже из другой, не менее гордой

страны говорит то же самое, но уже на своей исторической родине. А уж если незадолго

перед этим было какое-нибудь мероприятие вроде встречи министров финансов, семерки,

восьмерки, двадцатки и так далее по списку, то у нормального, вменяемого человека

возникают нехорошие ощущения и мысли. В конце концов, кто деньги-то печатает –

человек или государство, представителем которого является министр финансов? Вот то-то и

оно.

У меня всегда возникает по этому поводу предельно простой вопрос – откуда

население может взять это большее количество денег? Население и производственные

компании деньги не печатают. Отдельных индивидуумов, которые периодически пытаются

это сделать, все без исключения страны отлавливают и сажают, чтобы помнили, что

государство не любит конкурентов. Значит, бумажные деньги – это исключительный

продукт государства. Если же смотреть более конкретно, то за количество денег в обращении

отвечают правительство страны, министр финансов и центральный банк или структура,

выступающая в его роли, и лица, непосредственно возглавляющие данные институты. В

рассматриваемом нами случае – это формально президент США, нынешний министр

финансов Гайтнер (Timothy Geithner) и глава Федерального резерва Бернанке.

Каждый из них несет свою долю ответственности за разворачивающуюся на наших

глазах экономическую катастрофу, одной из фундаментальных основ которой, на мой взгляд,

является, в первую очередь, потеря доверия к финансово-банковской системе. О причинах

этого мы еще поговорим, но показательно, что именно различные финансово-банковские

учреждения внесли не последний вклад в этот процесс. Банки перестали доверять другим

банкам. Это отразилось на процентных ставках по межбанковским кредитам и различных

страховых премиях по межбанковским сделкам. Более того, в отдельных случаях сделки на

межбанковском рынке прекратились полностью. Это неслучайно. Банки прекрасно

представляют своё бедственное положение и им несложно спроецировать его на коллег,

несмотря на то, что все рисуют красивые балансы для проверяющих и контролирующих

органов и широкой публики.

Реальность же совершенно иная. Сплошная волна слияний и поглощений одних

банков другими, которая инициируется министром финансов и/или Федеральным резервом.

Вливание за счет налогоплательщиков в банки фантастических сумм денег, которые

исчисляются триллионами долларов, чтобы поддержать ещё на какое-то время жизнь в этих

живых мертвецах, зомби-банках. Понятно, что это трупы, но ведь это свои трупы.

Правильных трупов, типа «Голдман Сакса», «Дж.П.Моргана» или «Бэнк оф Америка»,

необходимо поддержать. Неправильных, вроде «Беар Стеарнс», необходимо ликвидировать.

Сколько шума было вокруг самого первого пакета помощи для банков в 700 миллиардов

долларов, которые заинтересованные лица выбивали из Конгресса. Но ни слова в широкой

прессе не прозвучало о том, что за 10 дней, предшествующих принятию положительного

решения Конгресса о выделении денег, Федеральный резерв без какого-либо шума и пыли

закачал в банковскую систему США 1,3 триллиона долларов.

Помогли ли эти меры? Да, они на день приостановили падение бирж, а буквально

через день американские биржи упали, причем упали так, что полностью съели все

выделенные Конгрессом средства. За всего лишь один день активы американских компаний

и банков, которые торгуются на американских биржах, подешевели на 700 миллиардов

долларов. Наверное, стоило выделять деньги...

В апреле 2009 года речь идет уже о согласованных пяти триллионах долларов,

которые государства закачают в мировую экономику. А сколько будет еще влито

дополнительных денег...

Почему же усилия предпринимаемые правительством дают такой мизерный эффект,

если вообще дают? Вернемся немного назад к причинам кризиса доверия. За это стоит

благодарить правительство США и его финансово-банковскую систему. За сравнительно

короткий период эти достопочтенные структуры возвели финансовую пирамиду таких

размеров, каких еще не было никогда раньше в истории.

Ни для кого не секрет, что доллар, как резервная валюта, и отказ от «золотого окна» в

1971 году дали США никогда ранее не существовавшую возможность – длительное время

жить в долг. Не было особой необходимости заботиться о сбалансированности

государственного бюджета или торговом дефиците. Фактически основной заботой

правительства США стало обеспечение неуклонного повышения благосостояния своих

граждан: неуклонный рост уровня потребления, социальное и медицинское обслуживание и

программа обеспечения населения доступным жильем.

Особенно ярко это проявилось, когда к власти пришел президент Джордж Буш-

младший. Если и раньше американцы активно жили в долг, то с его приходом к власти этот

процесс еще более ускорился. Правительство США активно поощряло банки кредитовать

население, причем слои со столь низкими уровнями дохода, которые раньше даже и мечтать

не могли о приобретении какой-либо недвижимости в собственность.

Было бы неправильно говорить, что банки категорически возражали против этого. С

одной стороны, кредиты низкого качества, с другой – дополнительный доход, премии и

бонусы уже сегодня, а, с третьей, тебя усиленно подталкивает к этому и регулятор путем

издания своих инструкций и требований. Стоит ли сопротивляться? Это вряд ли. Но есть

определенная проблема, от которой остается осадок. Банку желательно рефинансироваться,

чтобы привлечь новые деньги на рынке и выдать новые кредиты, но уж больно заемщики

неважные, хотя обеспечение в виде недвижимости вроде бы и неплохое.

И тогда умные головы в банках решили, а почему бы не упаковать весь этот мусор в

облигации, которые считаются гораздо более надежным инструментом, договориться с

рейтинговыми компаниями, чтобы те посчитали их первоклассным инвестиционным

инструментом, и не выбросить их после этого на рынок? Назовем их производными. Что это

за зверь и с чем его едят – не очень понятно. Главное верить или внушить веру в то, что

инструменты для инвестиций первоклассные и не нуждаются в особом регулировании.

Помимо этого стоит убедить широкую публику, что это очень сложные вещи, которые

нормальным людям невозможно понять, так что не стоит и задумываться. Рейтинговые и

аудиторские компании в этом помогут, ведь и они заинтересованы получить свою долю

пирога. И не будем забывать о страховых компаниях, ведь им тоже хочется застраховать

возможные риски потерь и получить свою долю.

И процесс пошел. Более того, на волне более мягкого режима предоставления

ипотечных кредитов начался рост цен на недвижимость, строительная отрасль стала активно

развиваться. Пузырь на рынке недвижимости, кредитов и производных инструментов начал

расти.

Пока шел рост, все было нормально. Выигрывали все. Несостоятельные заемщики,

которые покупали на заемные средства в разных банках несколько домов сразу. Банки,

которые получали дополнительную прибыль. Строительные компании, строившие все

больше и больше. Инвесторы, покупавшие якобы первоклассные ценные бумаги якобы

обеспеченные недвижимостью. Богатели все. Стоимость недвижимости росла, под нее

можно было взять новые кредиты и так далее. Пузырь становился все больше, он

переливался всеми цветами радуги и всё больше привлекал новых и новых участников.

Но пузыри тем и отличаются, что рано или поздно они лопаются. Так произошло и на

этот раз. Сказка закончилась. Внешне надежное здание оказалось стоящим на гнилом

фундаменте. Может быть, это не было бы так страшно, если бы не одно «но». Под ударом

оказались не только и не столько ипотечные кредиты, заемщики, банки, а прежде всего

доверие. Доверие к первоклассным, самого высокого уровня надежности облигациям,

которые помимо всего прочего обеспечены недвижимостью, то есть реальными

материальными ценностями.

Но если такой инструмент оказался совершенно ненадежным, то, что можно говорить

об остальных финансовых инструментах? Об акциях, облигациях компаний и банков,

облигациях Казначейства США и в конечном счете тех самых зеленых долларовых

бумажках, числящихся резервной валютой и выпущенных частной лавочкой, называемой

Федеральным резервом, которые используются пока в качестве денег? Можно ли им верить?

И если можно, то насколько? На этот вопрос каждый должен ответить для себя сам.

Процесс потери доверия происходит постепенно, вовлекая в себя все новых и новых

участников в различных странах, охватывая все большее количество отраслей экономики, но

начался он именно в финансовой сфере, в сфере бумажных, ничем не обеспеченных денег.

Федеральный резерв, вероятно, осознает возникшую для него угрозу. Поэтому все

предпринимаемые им действия направлены лишь на спасение самих себя и тех, кто ему

близок, то есть хозяев крупных банков, чьи интересы он обслуживает, и американской

администрации, которая проводит в жизнь интересы крупнейших банков.

Именно этим вызвана вся эта кампания слияний, поглощений и фактической

национализации банков, вливания огромных по меркам мировой экономики бумажных,

ничем не обеспеченных денег. Надо спасти своих коллег и, в первую очередь, себя -

Федеральный резерв. Не имеет значения, что крупные банки не только неликвидны, но и

неплатежеспособны. Не важно, что у них нет реального капитала. Главное - сохранить

систему, сохранить всё так, как было. Ведь если это не удастся, то именно центральным

банкирам и приближенным к ним крупнейшим банкам, помимо членов администрации США

и членов Конгресса будут задавать вопросы об этом совместно организованном крупнейшем

мошенничестве в истории.

Афера действительно грандиозная. По разным оценкам различными финансовыми

институтами было выпущено производных инструментов на сумму от 600 до 1000

триллионов долларов. В абсолютных значениях довольно сложно оценить много это или

мало. Понятно, что цифры огромные, но сколько это в реальном выражении? Если исходить

из мирового валового продукта, то за год мировая экономика производит товаров и услуг на

50 триллионов долларов, в том числе экономика США – на 15 триллионов долларов.

Так что не стоит обольщаться, что влитые в экономику 700 миллионов, 2-3 или 5

триллионов долларов как-то могут спасти ситуацию в США и в мире. Не помогут в этом и

судорожные снижения Федеральным резервом процентных ставок. Как бы он их не снижал,

реальные процентные ставки по доллару США уже сейчас находятся на отрицательных

уровнях, и ситуацию это не спасает.

Банки страны еще летом 2008 года получили предупреждение Федерального резерва о

необходимости быть готовыми к введению недельных банковских каникул, во время

которых клиенты банков не будут иметь возможности доступа к своим счетам и проведения

каких-либо операций, в том числе с использованием банкоматов.

Скоординированные шаги центральных банков по снижению процентных ставок, по

совместным интервенциям на валютных рынках не дают ничего кроме крайне

краткосрочного эффекта. Они лишь на несколько дней приостанавливают падение бирж, но

не меняют тенденцию, потому что не происходит никаких позитивных фундаментальных

изменений в экономике. Стоимость недвижимости продолжает падать. Растет число

дефолтов по ипотечным и потребительским кредитам. Падают объемы промышленного

производства, растёт безработица. Всё это грозит взрывным ростом недовольства населения.

Подобное развитие событий неизбежно приведёт к росту социальной напряженности,

и целый ряд стран, в первую очередь США, уже предприняли ряд мер по борьбе с

возможными протестными выступлениями народных масс.

Ситуация настолько серьезна, что из Ирака в США была переброшена обладающая

боевым опытом 3-я пехотная бригада, которая прошла подготовку для действий против

своего населения, в том числе и с использованием нелетального оружия. Это первый случай

за всю историю США, когда боевая часть готовится к действиям на своей территории. Более

того, американцы вполне серьезно обсуждают возможность предоставления американского

гражданства иностранцам, которые изъявят желание служить в американской армии и

рассматривают возможность использования наёмников для подавления протестных

выступлений населения. На мой взгляд, правительству США было бы проще выделить

деньги на создание из местного населения отрядов боевиков по образцу Германии 30-х годов

XX века, а чтобы их узнавали, одеть их в рубашки, скажем, синего цвета (черный и

коричневый цвета представляются на сегодняшний день немодными).

Может сложиться впечатление, что оценки излишне мрачны, но достаточно

посмотреть на графики биржевых котировок, чтобы увидеть, что они в значительной степени

напоминают пульс и скачки температуры тяжелобольного человека. Колебания в ту или

иную сторону на сотни пунктов и десятки процентов не говорят ни о чем хорошем. Более

того, по мере развития ситуации диапазон этих колебаний все более увеличивается, что

также не способствует оптимистичным оценкам перспектив развития экономики.

Экономическая система США все больше и больше идет вразнос, и судорожные попытки

министра финансов США Гайтнера и главы Федерального резерва Бернанке удержать ее от

коллапса и всеми силами попытаться спасти близких к ним банкстеров приведут лишь к

тому, что катастрофа произойдет чуть позже, но с гораздо более тяжелыми последствиями.

На сегодняшний день бессмысленно задавать вопрос: «Будет ли катастрофа?» Вопрос

стоит иначе: «Когда?»

Решения, которые «двадцатка» приняла в Лондоне, могут свидетельствовать о трех

возможных вариантах. Либо руководители стран не понимают, что происходит, либо они

понимают, но не знают, что делать. Существует и третий, наихудший вариант. Руководители

стран понимают, что происходит, но также понимают, что осуществляемые ими меры

неэффективны и неспособны исправить ситуацию, и поэтому предпринимаемые шаги

направлены лишь на то, чтобы как можно дальше отодвинуть в будущее и оттянуть

неизбежную катастрофу. В данном случае можно лишь пожалеть президента Обаму.

Впервые негр оказался у власти в США, и его сразу назначили крайним за экономическую

катастрофу. Как его ни жаль, но похоже, что негр умрет первым....

Мне крайне интересно, вспомнят ли американцы свои законодательные акты, типа

конституции или «Акт о чеканке денег», где прямо сказано, что единственными законными

деньгами в Америке являются золотые и серебряные монеты, а лица, подрывающие их

покупательную способность, подлежат смертной казни? Или прав был Даллес, сказавший,

что американцы не читают?

Независимо от этого с подобной проблемой столкнутся и другие руководители

государств, потому что именно им зададут крайне неприятные вопросы о состоянии

экономики и предпринимаемых ими шагах, причем количество таких «ответственных»

сравнительно невелико. Рассмотрим вновь на примере США.

Банда 546

Политики – это единственные люди в мире, которые создают проблемы, а затем

устраивают кампанию против них. Разве не странно, что несмотря на то, что и демократы, и

республиканцы против дефицита, дефицит продолжает существовать? Разве не странно, что

когда все политики против инфляции и высоких налогов, инфляция и высокие налоги

продолжают существовать?

Население не предлагает федеральный бюджет, это делает президент.

Население не пишет налоговый кодекс, это делает Конгресс.

Население не устанавливает фискальную политику, это делает Конгресс.

Население не контролирует монетарную политику, это делает Федеральный

резервный банк.

Сто сенаторов, четыреста тридцать пять конгрессменов, один президент, один вице-

президент и девять членов Верховного суда, итого всего пятьсот сорок шесть человек из

трехсот миллионов населения США, прямо, юридически, морально, лично ответственны за

те проблемы, которые поразили страну и весь остальной мир.

Члены правления Федерального резерва в этот список не входят, потому что

Федеральный резерв – это частное предприятие, и эта проблема была в свое время создана

самим Конгрессом.

В 1913 году Конгресс делегировал свое конституционное право обеспечивать страну

крепкой валютой федерально зарегистрированному, но частному банку.

В этом списке нет разнообразных лоббистов и лиц, продвигающих чьи-то конкретные

интересы, по одной простой причине. Они не обладают юридической властью. И неважно,

предлагают ли они конкретному политику наличными один или десять миллионов. Политик

может или согласиться, или отказаться. Это его право выбора. Никто не заставляет политика

брать эти деньги. Не важно, что предлагает лоббист, вопрос, как голосовать, это

ответственность законодателя.

Эти пятьсот сорок шесть человек тратят массу энергии, убеждая население в том, что

сделанное ими, это не их вина. И в этом вопросе они выступают единым фронтом

независимо от партийной принадлежности.

У политика и нормального человека есть одно существенное отличие. У нормального

человека не может быть такого избытка злобы, которое характерно для подавляющего

большинства политиков. С каким праведным гневом спикер Конгресса критикует президента

за создание дефицита. Но президент только предлагает бюджет, он не может заставить

Конгресс принять его. Согласно главному закону страны, конституции, разработка и

утверждение бюджета и налогов – это прямая ответственность палаты представителей.

Кто такой спикер палаты представителей? Это лидер парламентского большинства.

Спикер и коллеги по палате, а не президент, могут одобрить любой бюджет, который они

захотят. И если даже президент наложит на этот бюджет вето, они могут обойти это вето,

если договорятся.

Нет ни одной внутренней проблемы, которую нельзя было бы впрямую отследить до

кого-то из этих 546 человек. Вот и получается, что именно эти люди ответственны за то, что

нынешняя ситуация такова лишь потому, что они хотят, чтобы она была именно такой.

Если налоговое законодательство несправедливо, то только потому, что они этого

хотят и заинтересованы в этом. Если бюджет дефицитный, то потому, что они

заинтересованы в дефицитном бюджете. Если растет инфляция, то потому, что они

заинтересованы в росте инфляции. Если войска находятся в Ираке или Афганистане, то

потому, что им выгодно, чтобы они стояли в Ираке или Афганистане. Если они получают не

обычную пенсию, как все население страны, а свою, недоступную для народа, то лишь

потому, что они сделали ее такой для себя.

Не существует государственных проблем, которые невозможно решить. И нечего

позволять этим пятистам сорока шести винить во всех проблемах и неудачах бюрократов,

которых они же наняли и могут уволить, лоббистов, от чьих подарков и советов они могут

отказаться, регуляторов, которым они дали право регулировать, и у кого они могут это право

забрать.

Прежде всего не надо позволять им внушать народу мысль о том, что есть какие-то

безличные мистические силы типа «экономики», «инфляции» или «политики», которые не

позволяют им делать то, что они должны были бы делать для страны.

Эти люди, и только они несут всю ответственность за происходящее.

Только у них есть законодательная и исполнительная власть, и они располагают всей

полнотой этой власти.

Как можно сохранить то, что нажито непосильным трудом

Мы много говорили об экономике, политике, банках, но обычного человека, не

политика и не центрального банкира, гораздо больше волнует он сам, его семья, дети и их

общее благосостояние. Проблемы страны или мировой экономики простого человека тоже

беспокоят, но лишь в той степени, в какой они затрагивают напрямую его работу и уровень

заработной платы.

Когда ситуация развивается в благоприятную сторону, вопрос сохранения нажитого

непосильным трудом волнует, но не тревожит. В нынешней же обстановке экономической

нестабильности возникает целая серия вопросов, которые серьезно волнуют значительную

часть населения.

Шаги, предпринимаемые политиками в Вашингтоне, да и в ряде других столиц, не

внушают оптимизма. Они никак не решают экономические проблемы. Они могут сделать их

только хуже. Причем значительно хуже. Ни политики, ни рядовые бюрократы ничему не

учатся у истории, хотя уроков вовсе не так уж и много. Их можно легко перечислить:

Если у вас слишком много долгов, то перестаньте занимать еще. С помощью новых

займов из долгов не выбраться. Если вы слишком много тратили, потребляли и занимали, и

это привело к экономическим проблемам, то выбраться из этой ямы путем еще больших

трат, потребления и займов невозможно. Или у политиков напрочь отсутствует обычный

человеческий здравый смысл?

Практический опыт показывает, что «блестящий» Джон Мэйнард Кейнс был обычным

жуликом, и его идеи об экономической политике, мягко говоря, неверны. Историческая

практика показывает, что если теория неверна, то ее надо отбросить, как ошибочную, а не

продолжать судорожно цепляться за нее.

Увеличение налогового бремени вредит экономике, а снижение налогов идет ей на

пользу. Именно об этом говорит здравый смысл, а реальность время от времени вновь и

вновь подтверждает это. Даже если поднять налоги в США в три раза, они никак не

компенсируют те деньги, которые выбрасывает на ветер правительство.

Наиболее распространенный коллапс в экономической истории – это коллапс

валютный. А валютный коллапс происходит, когда государство печатает слишком много

денег. Возникающий переизбыток денежной массы сначала называется инфляцией, а потом,

по мере дальнейшего продолжения печатания денег – гиперинфляцией. Правительство США,

да и другие правительства, уже тратят, то есть печатают, триллионы и планируют потратить

ещё и ещё.

Второй по частоте коллапс в истории происходит тогда, когда правительства и

руководящие органы становятся слишком большими. Независимо от того, хорошее это

правительство или плохое, но оно забирает ресурсы из экономики. Когда правительства

становятся слишком большими, экономики рушатся под огромным весом бюрократической

надстройки. Примеров предостаточно даже в новейшей истории.

Все эти факты и уроки истории сейчас полностью игнорируются. И это грустно. Хотя

это совсем не значит, что если политики и бюрократы не обращают внимания на уроки

истории, также должны поступать и обычные люди. Наоборот, зная прошлое, можно

предпринимать определенные шаги, которые не только позволят выжить в условиях

безответственных шагов политиков, но и, возможно, даже чувствовать себя в этих условиях

сравнительно неплохо.

Что делать в такой непростой ситуации? Какие шаги могут быть сделаны, чтобы

уменьшить негативные последствия кризиса? Как сохранить всё или хотя бы большую часть

нажитого непосильным трудом?

Ответы на эти вопросы не так просты, как могут представляться. Попробуем в начале

очертить круг возможных вариантов размещения свободных средств, если они, конечно,

имеются у обычного среднего человека. К таким направлениям, на мой взгляд, могли бы

относиться следующие:

1. Бумажные наличные деньги.

2. Текущие, карточные счета и депозиты в банках.

3. Ценные бумаги.

4. Недвижимость.

5. Предметы искусства и антиквариат.

6. Ювелирные украшения и драгоценные камни.

7. Драгоценные металлы.

8. Товарные вложения.

Перед тем как начать рассматривать сильные и слабые стороны перечисленных выше

позиций, мне хотелось бы отметить один момент. Когда меня спрашивают, что делать с

нынешними бумажными деньгами в складывающейся ситуации, я отвечаю просто – тратить.

Если вы не потратите свои деньги сейчас, то завтра инфляция отгрызет от них кусок, а

послезавтра может превратить их в простую макулатуру. У бумажных денег нет внутренней

стоимости, они существуют лишь до тех пор, пока им верят. Именно поэтому бумажные

деньги, как нас учили классики марксизма, не могут являться ни средством накопления, ни

средством образования сокровищ. В бумажных деньгах остается лишь одна функция

присущая деньгам – функция средства платежа, и то лишь пока им верят.

Стоит еще раз сказать пару слов об инфляции, она этого достойна. Инфляция – это по

сути своей скрытый налог, с помощью которого государство, как учил В.И. Ленин, может

«конфисковывать, скрытно и незаметно, значительную часть достояния своих граждан. Этим

способом они не просто конфискуют, но конфискуют по произволу, и в то время как этот

процесс разоряет многих, он существенно обогащает других».

К сожалению или, возможно, к счастью, не все могут позволить себе потратить

полностью все имеющиеся в наличии деньги. Иногда это невозможно сделать по различным

объективным причинам. Людям приходится на что-то жить, какие-то средства должны

сохраняться на случай всяких непредвиденных обстоятельств, да и просто на будущее. Хотя

все зависит от того, как каждый человек ведет свое хозяйство и оценивает будущие

перспективы.

Рассмотрим теперь подробнее перечисленные выше восемь вариантов.

1. Бумажные наличные деньги

Мы уже начали рассматривать по сути наличные деньги. У них есть существенный

враг, о котором мы уже говорили ранее, инфляция, который ежедневно и ежечасно снижает

их покупательную способность.

У бумажных наличных денег масса недостатков. Деньги в наличной форме не

приносят никакого процентного дохода. Их могут украсть. Они могут сгореть в результате

несчастного случая. Правительство может осуществить денежную реформу, в результате

которой имеющиеся на руках наличные денежные средства могут либо обесцениться

полностью, либо в какой-то существенной части.

С другой стороны, есть и некоторые плюсы. До тех пор пока данные банкноты

находятся в обращении и им верят, их владелец может в любой момент использовать их и

купить на них определенное, большее или меньшее, количество тех или иных товаров или

услуг. Владелец не зависит от работы банков или банкоматов, каких-либо

правительственных или банковских ограничений по снятию наличных денег со своих счетов

или возможных банковских каникул, если они находятся под рукой, а не в банковской

ячейке. Основной их плюс – это возможность их оперативного использования владельцем,

но лишь до тех пор, пока они находятся в обращении.

2. Текущие, карточные счета и депозиты в банках

Раз уж мы говорим о наличных деньгах, стоит сказать несколько слов и о деньгах,

находящихся на пластиковых карточках, текущих и депозитных счетах.

Начнем с пластиковых карточек. Кредитные и дебетовые карточки обычно такие

красивые. Банки вкладывают душу, чтобы сделать их более привлекательными для клиентов.

Однако следует помнить, что в случае каких-либо чрезвычайных обстоятельств будь то с

конкретным банком или финансово-банковской системой в целом карточки и карточные

счета могут быть заблокированы одними из первых, и, даже имея остаток денежных средств

на пластиковом счете, у клиента не будет возможности их снять. Это же относится и к

текущим счетам. Как возможный вариант ограничений для снятия клиентом денежных

средств в сложные времена банк может ввести высокие, фактически запрещающие комиссии

для операций подобного рода.

Эти же ограничения относятся и к депозитным счетам. Плюс добавляется еще одно.

Если деньгами на текущем счете клиент формально может воспользоваться в любое время,

то депозиты имеют определенный срок, на который они размещаются, и это дает банку

лишнюю возможность отказать клиенту в немедленном возврате денежных средств.

У клиента есть возможность подать на банк в суд или пожаловаться в надзорный

орган. Скорее всего, он в итоге выиграет и получит обратно свои деньги, даже в случае краха

отдельно взятого банка. Остаются лишь два вопроса – когда и сколько на те деньги можно

будет купить товаров или услуг? С учетом чрезвычайно быстрых изменений в экономике и

крайней неустойчивости ситуации на финансовых рынков ответы на эти два вопроса могут

носить крайне важный, если не сказать, критический характер.

Но не все так плохо со средствами на счетах в банках. Эти деньги по номиналу,

скорее всего, вкладчики смогут получить обратно, поскольку государство гарантирует их

возврат. По ним банки начисляют проценты, большие или меньшие зависит от суммы и

сроков депозитных договоров. Эти проценты хоть как-то уменьшают обесценение денег в

результате инфляционных явлений. Хотя процентные ставки по депозитам и не

компенсируют темпы инфляции, но это все-таки лучше, чем когда деньги в виде наличных

бумажек лежат где-то в ячейке или под подушкой. Начисляемые проценты по вкладу в

условиях доминирования бумажных денег не приносят реальных доходов вкладчику, но

несколько тормозят обесценение основной суммы его вклада.

Риск для клиента в случае хранения своих денег на счёте в банке лишь один.

Выигрывая какие-то проценты, вкладчик рискует всем своим капиталом. Об этом ему и

следует помнить, когда он несёт свои деньги в банк.

Еще одно небольшое замечание. Когда клиент приносит свои деньги в банк,

подписывает депозитный договор или получает сберегательную книжку, он считает, что

оставленные в банке деньги – его, но банк-то знает, что они - уже деньги банка.

3. Ценные бумаги

Ценные бумаги можно рассматривать как возможный вариант для вложения

денежных средств, причем даже в условиях кризиса и повсеместного падения рынков

ценных бумаг. Вполне вероятно, что вложения в ценные бумаги позволят инвестору

заработать больше, чем съедает инфляция, но следует помнить о следующих моментах. В

настоящее время колебания отдельных бумаг и биржевых индексов велики. Со временем

амплитуда колебаний лишь нарастает. Это говорит о все более растущем дисбалансе

биржевой системы, поэтому если инвестор обладает значительным опытом работы с

ценными бумагами, то лишь в этом случае можно рассматривать ценные бумаги как вариант

для инвестиций. При наличии большого опыта операций на этом рынке инвестор сможет

заработать на колебаниях курсов ценных бумаг или валют. Плюсом также является

возможность сравнительно быстро вывести деньги с этого рынка и получить их в виде

наличности, если, конечно, нет каких-то чрезвычайных обстоятельств.

Если же опыта работы с ценными бумагами нет, то пытаться влезать на этот рынок в

надежде что-то заработать на ценных бумагах крайне не рекомендуется. На рынке

присутствует масса финансовых компаний, которым нужны именно такие клиенты, чтобы

поддержать своё материальное благосостояние.

Возможны исключения. Если инвестор располагает бухгалтерским опытом или

опытом работы в какой-то отрасли, хорошо знает ее изнутри и может объективно оценить

состояние того или иного предприятия, то у него могут появиться возможности выгодно

приобрести акции недооцененных компаний. Бывают ситуации, когда акции некоторых

компаний в результате биржевой паники или каких-то иных событий падают в цене

настолько, что стоимость суммарного акционерного капитала компании становится меньше

той наличности, которой располагает компания на своих счетах в банках. Существуют и

иные варианты, но в любом случае перед тем, как вкладывать деньги в акционерный

капитал, надо четко представлять себе, чем является на самом деле та или иная компания.

Как показывает исторический опыт, в периоды кризисов целесообразно приобретать

акции горнодобывающих компаний, особенно работающих в секторе добычи драгоценных

металлов, потому что в такие периоды они раньше приносили максимальную прибыль своим

владельцам. Хотя нет никаких гарантий, что это повторится и в будущем. Следует также

отметить и то, что исходя из исторического опыта рост цен на акции компаний,

занимающихся добычей драгоценных металлов, существенно опережал рост стоимости

самих металлов, и как инвестиционный инструмент с точки зрения доходности на

вложенный капитал представлялся более предпочтительным, чем даже непосредственно

драгоценные металлы.

Следует помнить, что рекомендации брокеров купить и в течение длительного срока

держать акции в настоящих условиях не работают, и такая позиция обречена на неудачу для

инвестора.

К игре на рынке ценных бумаг надо подходить именно как к игре. Если у инвестора

есть стабильный ежемесячный доход, например, в 10 тысяч долларов, и ему не жалко

проигрывать в месяц, скажем, 1 тысячу долларов, то можно попытаться играть. В этом

случае выигрыш целесообразно рассматривать как приятное дополнение к стандартному

доходу и не более. В конце концов, кто-то играет в казино, а кто-то на бирже. Но ни в коем

случае нельзя играть на последние деньги, обязательно проиграешь.

Еще один момент, о котором всегда следует помнить, играя в ценные бумаги.

Акционерный капитал, как учили нас классики, это фиктивный капитал. Поэтому стоит ли

менять одни якобы ценные бумажки на другие также якобы ценные, на мой взгляд, это

большой вопрос.

4. Недвижимость

Недвижимость для обычного человека представляется гораздо более понятным

инструментом для вложений, чем те же ценные бумаги. И зачастую желание физического

лица купить дом, квартиру или участок земли с тем, чтобы позже перепродать их подороже,

бывает исключительно сильным. Бывает, что это удается вполне успешно.

Существенным плюсом является физическое наличие этого объекта, скажем,

квартиры или отдельного дома. Недвижимость можно посмотреть, потрогать её руками, в

ней можно жить, её можно сдать. Но есть одно чрезвычайно существенное «но». Квартиру

(или частный дом) с экономической точки зрения было бы неправильно рассматривать как

возможные инвестиции. При всей своей высокой стоимости квартира была и остается ничем

иным, как товаром длительного, очень длительного пользования. И не более того.

Следует помнить, что цена на среднюю квартиру всегда будет оставаться на уровне,

который может позволить себе заплатить за нее средний человек. Не больше и не меньше. В

этом плане квартира ничем не отличается от других товаров длительного потребления, типа

автомобиля или стиральной машины.

Конечно, у квартиры есть плюс, ее можно сдавать в наём. Но и в данном случае доход

арендодателя будет зависеть от экономической ситуации в стране и мире, и чем они будут

лучше, тем больше должен быть доход. Соответственно и наоборот. Следовательно, может

сложиться такая ситуация, когда содержание квартиры по тем или иным причинам станет

чисто убыточным. Мы не рассматриваем иные возможные форс-мажорные обстоятельства,

но и при всей их малой вероятности они также могут иметь место.

Минусом также может быть время реализации недвижимости с целью получения

живых денег.

5. Предметы искусства и антиквариат.

Использование предметов искусства и антиквариата также может рассматриваться в

качестве варианта по спасению денежных накоплений. Такие объекты сравнительно редки и

могут нести в себе существенную культурную и эстетическую ценность. В отличие от

бумажных денег их количество либо в значительной степени ограничено, либо они могут

существовать в единственном экземпляре.

Несмотря на кажущуюся привлекательность, здесь есть немало подводных камней.

Стоимость предметов искусства в значительной степени зависит от того, насколько широко

раскручены их авторы, и каким спросом в данный конкретный момент они пользуются на

рынке. По сути, все определяется лишь тем, есть ли на данный конкретный предмет

искусства покупатель, и сколько он будет готов заплатить за тот или иной предмет. Рынок

крайне узок и специфичен. Он базируется не на объективных оценках физических и

химических параметров, а на исключительно субъективных оценках экспертов. Вопрос о

квалификации экспертов стоит крайне остро с учетом тех объемов подделок, в особенности

живописных полотен, которые обращаются на рынке.

Сроки реализации предметов также вызывают большой вопрос, поскольку круг

потенциальных покупателей крайне ограничен.

6. Ювелирные украшения и драгоценные камни

Ювелирные украшения и драгоценные камни многие рассматривают, как

возможность защитить себя от негативных явлений на финансовом рынке. Эта позиция

имеет под собой определенные основания, поскольку ювелирные украшения

изготавливаются из драгоценных металлов, которые сравнительно редки, а драгоценные

камни также встречаются нечасто.

Остановимся вначале на драгоценных камнях. Бывает довольно забавно читать

рассуждения журналистов об «инвестиционных» драгоценных камнях. Вероятно им хочется,

чтобы драгоценные камни были инвестиционным инструментом, но в реальной жизни это, к

сожалению, не совсем так. Несмотря на свою относительную редкость и ценность того или

иного камня существует масса параметров, которые определяются оценщиками субъективно

исходя из существующего спроса и моды. Так совершенно незначительные различия в весе,

например, ограненных бриллиантов при полном (насколько это возможно для натурального

камня) совпадении остальных характеристик приводят к резкому различию в ценах. Помимо

этого на характеристики камня влияет масса других параметров, типа цвета или оттенка,

прозрачности, наличия или отсутствия микродефектов, которые серьезно влияют на

стоимость того или иного камня.

Хотелось бы так же отметить и то, что бриллианты чисто исторически не

пользовались особым спросом у богатых людей. И то, что они набрали такую популярность,

это в значительной степени дело случая и рекламы. Это признает и крупнейший оператор на

алмазном рынке компания «Де Бирс» (De Beers). Они никогда и не скрывали, что алмазы и

бриллианты – это товары, без которых совершенно спокойно можно прожить. Это не

продовольствие и не лекарства и реализовывать их в нестабильной ситуации будет

чрезвычайно сложно, если вообще возможно. Они не являются предметами первой

необходимости, и без них человек может обойтись.

Изготовление искусственных драгоценных камней делает для непрофессионала

практически невозможным оценить, является ли тот или иной камень натуральным или

искусственным, и, следовательно, будет ли назначенная за него цена адекватной его

реальной стоимости.

Хотя у камней есть и несомненные плюсы. Они компактны, красивы, и они радуют

глаз. Но они не являются инвестиционными инструментами. Возможно такие уникальные

камни, как бриллиант со стоимостью карата превышающего 45000 долларов, и могут

теоретически рассматриваться как своего рода инвестиционный камень, но основную массу

тех же бриллиантов, со стоимостью карата не превышающей 100 долларов, которые

продаются в обычных ювелирных магазинах не стоит рассматривать, как инвестиционные.

Это же в значительной степени относится и к ювелирным украшениям. Вкладывая

деньги в ювелирные украшения, следует помнить о том, что проба в ювелирных изделиях, то

есть содержание золота в сплаве, из которого сделано изделие, не так велика. Быстро

реализовать изделие будет возможно лишь по цене лома драгоценных металлов. Удастся ли

продать изделие именно по цене изделия – это вопрос. Вполне возможно, что да, главное –

как быстро получится это сделать. Если время реализации изделия не является критичным,

то ювелирные изделия могут рассматриваться как один из возможных вариантов защиты

сбережений.

В конце марта 2009 года в прессе появилось интересное сообщение из Сьерра-Леоне,

одной из беднейших по уровню жизни африканских стран, но богатой полезными

ископаемыми. Она долгое время была известна своими алмазами, которые были причиной

многолетней междоусобной войны. Ситуация на алмазном рынке настолько ухудшилась, что

местные алмазодобытчики практически прекратили добывать алмазы и во все большей

степени стали переключаться на золото, которое пользуется устойчивым и растущим

спросом.

Так что бриллианты – это лучшие друзья девушек, которые мало что ещё понимают в

этой жизни. Серьёзные люди предпочитают драгоценные металлы.

7. Драгоценные металлы

В этом разделе в отличие от ювелирных украшений мы поговорим о драгоценных

металлах. В дальнейшем для большей простоты я буду писать слово «золото», но следует

понимать, что речь одновременно будет идти и о серебре, как инвестиционном инструменте.

Металлы платино-палладиевой группы не рассматриваются. Несмотря на свой статус

драгоценных металлов, они в значительной степени являются металлами, которые

используются в промышленности, например, для производства автомобильных

катализаторов. Цены на них определяются именно исходя из спроса и предложения в

автомобильной отрасли. Кроме того, чисто исторически в качестве денег монеты из платины,

а тем более из палладия, не использовались, хотя у нумизматов можно встретить и монеты из

этих металлов.

Несмотря на высказывания Кейнса о том, что золото – это «варварский пережиток»,

далеко не все, в том числе из экономистов и банкиров, согласны с Кейнсом. Так Алан

Гринспен, который длительное время возглавлял Федеральную резервную систему США,

говорил: «Бумажные деньги в самом крайнем случае никто принимать не будет, а золото

будут принимать всегда.» Оснований не верить в этом бывшему главному американскому

банкиру лично у меня нет, а у вас? В конце концов, профессионалы прокалываются на

мелочах.

Внутренняя стоимость золотого слитка или монеты остается независимо от того,

когда и кем они были произведены. Существенным позитивным моментом является также

то, что физико-химические характеристики слитка или монеты могут быть легко объективно

определены, чего нельзя сказать о драгоценных камнях или произведениях искусства.

Помимо этого золото компактно, легко делится и редко встречается в природе, то есть оно

идеально подходит для выполнения функции денег. Оно сохраняет стоимость и может быть

сокровищем. Наряду с этим нет необходимости беспокоиться о риске отказа от оплаты

контрагента.

Единственным минусом золота для Федеральной резервной системы и центральных

банков других стран является только то, что золото в отличие от бумажных денег

невозможно напечатать в неограниченном количестве, а следовательно государства и

правительства не имеют источника неограниченного финансирования дефицита своего

бюджета. В случае чрезвычайных условий именно золото может быть использовано в

качестве денег или в случае законодательных запретов обращаться на черном рынке. В

отличие от бумажных денег золото – это не обещание Федерального резерва или государства

заплатить или рассчитаться когда-то в будущем, а немедленная оплата товара.

Если говорить о возможности инфляции золота, то объемы добычи золота известны.

Прирост добытого металла за исторический период стабилен и практически не изменяется на

протяжении нескольких тысяч лет. Именно поэтому на протяжении всей истории

человечества золото и использовалось в качестве денег. Последние несколько лет объёмы его

добычи стабильно сокращались по мере истощения действующих месторождений.

Кстати, несмотря на отказ в 1971 году от золота как денег соотношения стоимости

унции золота с ценами на многие другие товары в течение многих лет, когда господствовали

бумажные деньги, оставалось по сути неизменным.

Наряду с этими плюсами следует отметить, что за прошедшие почти сорок лет

население подвергавшееся непрерывному воздействию экономической пропаганды в

значительной степени отвыкло от монетарных свойств золота и чаще воспринимает его

именно так, как этого хотели видеть пропагандисты с Уолл-стрит, лишь как ещё один из

видов товара. Хотя эта точка зрения постепенно меняется. Но остаётся вопрос, как быстро

население осознает, что золото – это абсолютные деньги, и насколько сильно правительство

США и Федеральный резерв будут противодействовать их внедрению в повседневное

обращение.

Наличие или отсутствие у человека золота в некотором роде определяет, насколько

этот человек зависит или не зависит от государства, которое независимо от его формы и

содержания в большей или меньшей степени является элементом подавления и угнетения

индивидуальных свобод. Именно поэтому правительство США и Федеральный резерв

стремятся всеми силами не допустить, чтобы золото попало в руки широких масс населения.

С усилением давления на индивидуальные свободы американцев и дальнейшим

превращением страны в полицейское государство правительство США будет предпринимать

всё большие усилия, чтобы подавить оставшиеся и ещё пока существующие в США

гражданские свободы. Именно поэтому можно ожидать различных законодательных

запретов и попыток конфискации золота у населения. Опыт у США в подобных

мероприятиях уже есть и вполне вероятно, что такие действия могут повториться и вновь.

Государство будет бороться с золотом, потому что, как сказал в свое время фюрер немецкого

народа Адольф Гитлер: «Золото в руках населения – это враг государства.» Он знал, что

говорил.

У значительной части населения неистребимо желание не просто сохранить нажитое,

но ещё и что-то сверху заработать. Поэтому возникает вопрос, а можно ли предсказать, что с

ним будет происходить, и как-нибудь заработать на колебаниях?

На этот вопрос ответить крайне сложно. Будет ли происходить рост или падение цены

золота, выраженной в бумажных деньгах в краткосрочной перспективе? Это неизвестно. С

позиций фундаментальных показателей должен происходить рост стоимости, но

Федеральный резерв активно противодействует этому и изо всех сил пытается снизить его

стоимость. Это ярко видно на борьбе рынка бумажного золота (фьючерсных контрактов,

которые торгуются на бирже COMEX) и рынка физического золота (продажа американских

золотых монет и слитков). Цены на рынке бумажного золота снижаются, а на рынке

физического золота при растущем инвестиционном спросе наблюдается острый дефицит

металла. Кто победит, покажет время. А пытаться заработать на манипулируемом рынке, это

занятие для отчаянных спекулянтов.

Будет ли цена золота расти или падать относительно бумажных денег вопрос хотя и

важный, но все-таки второстепенный, поскольку наиважнейшая функция золота на

сегодняшний день – это страховка. Долгосрочная страховка от кризиса. Для простоты оценки

целесообразности вложений в золото я предлагаю исходить из того, насколько серьезно вы

оцениваете развитие и последствия кризиса. Если вы считаете, что кризис будет затяжным и

продлится долго, то имеет смысл вкладываться в физическое золото. Оно может и не

принести дохода, но с большой степенью вероятности сохранит ваши сбережения. Если вы

полагаете, что кризис будет краткосрочным, и вас не особенно затронет или не затронет

вообще, то есть смысл поискать другое направление для вложений.

На сегодняшний день существует несколько способов владения драгоценными

металлами: на металлических счетах или владение физическим металлом.

Самый рекламируемый банками способ – это именные или обезличенные

металлические счета. Разница в именном и обезличенном счете заключается в том, что в

первом случае к счету должен быть привязан конкретный слиток или слитки, с указанием их

параметров и маркировки, а во втором – просто указывается количество приобретенного

металла.

Чем удобен этот способ? Во-первых, затраты на приобретение металла обычно ниже,

чем получение физического металла на руки. При получении физического слитка на руки во

многих странах при такой операции с покупателя дополнительно взыскивается налог на

добавленную стоимость. Во-вторых, у покупателя нет необходимости беспокоиться, где и

как хранить приобретенный металл.

Однако есть и минусы. К ним может относиться введение государственного запрета

на владение золотом физическими лицами. В этом случае металл будет конфискован. Банк, в

котором на таких счетах хранится металл, может разориться, и все его активы пойдут на

погашение долгов. В этом случае какая-либо страховка сохранности средств для

физического лица отсутствует.

В случае обезличенного металлического счета могут быть и дополнительные риски.

Несмотря на выписку банка о том, что физическому лицу приобретено определенное

количество металла, это совсем не означает, что металл реально куплен. Получив деньги

клиента, банк может распоряжаться ими по своему усмотрению, хотя у него и остаются

обязательства перед клиентом по возврату причитающихся клиенту средств. По

аналогичному случаю было разбирательство с одним из банков Уолл-стрита, и судью

откровенно возмутило, что не только никакой металл не был куплен, но с клиента еще и

бралась комиссия за хранение якобы имеющегося металла, на что ответчик заявил, что это

нормальная повседневная практика.

Кроме указанных выше плюсов и минусов у владельца металлического счета есть и

еще один риск. В случае резкого скачка вверх цены на металл ему просто могут не отдать

причитающийся ему металл, а вернуть обесценившиеся относительно этого металла деньги.

Будет желание, можете судиться...

Владение физическим металлом может быть в двух вариантах – слитки или монеты.

Они обойдутся вам дороже, но будут всегда под рукой, а поскольку это абсолютные деньги,

которые все и всегда будут готовы принять, то вы будете защищены от возможных

финансовых потрясений.

Допустим, вы поразмыслили и купили немного физического металла в виде слитков

или монет. Сразу возникает вопрос, а где его хранить, чтобы металл был и под рукой, и

достаточно надежно защищен от всяких ваших потенциальных недоброжелателей?

На сегодняшний день существует всего три возможных способа хранения, больше

человечество пока не придумало.

Первый из них – это депозитная ячейка в банке.

Это самый простой способ – снять депозитную ячейку в каком-нибудь местном банке.

Плюсы такого хранения – это депозитная ячейка, которая представляет собой небольшой

сейф, наличие систем сигнализации и банковской охраны, которая всегда находится в банке.

Но у этого способа есть и некоторые недостатки. Доступ к ячейке ограничен только

периодом обычной работы банка. Вы не можете забрать ваши ценности в любое время.

Содержимое депозитных ячеек не застраховано от ограбления. И, наконец, существует риск,

что правительство может потребовать от владельцев ячеек сдать все находящиеся в них

ценности в пользу государства. Такое американцы уже проделывали в 1933 году, когда

провели конфискацию золота у населения.

Если вы приняли решение использовать для хранения драгоценных металлов

депозитную ячейку, пользуйтесь ею в таком банке, который будет у вас под рукой, а не на

другом конце страны или света. Ведь когда в чрезвычайной ситуации вам вдруг понадобится

ваш металл, необходимо, чтобы он был рядом.

Второй возможный способ хранения – это зарыть металл в землю. Обычно это

делается по ночам, ну, сами понимаете, чтобы никто не заметил. Плюсы этого мероприятия –

металл не достанется взломщику и не погибнет при пожаре. И вообще многое может

случиться в этом мире, а спрятанное золото так и останется в покое.

Место на поле чудес, где вы решите закопать свои ценности, должно быть не

очевидным для возможного преступника, но и не чрезвычайно сложным, чтобы годы спустя

вы смогли вспомнить, куда спрятали свое золото. Сложные инструкции, также как и карта с

зарытым сокровищем, обозначенным на ней традиционным жирным крестом, может

привести к тому, что по прошествии лет вы просто не найдете, куда спрятали ценности.

Существенным минусом является то, что ваши действия могут увидеть соседи или

случайные люди и заинтересоваться, что же это такое вы делаете посреди ночи, ведь это так

интересно. Также к минусам подобного мероприятия относится и то, что современные

металлодетекторы могут обнаруживать металл на глубине более одного метра.

И, наконец, третий способ – спрятать в своем доме и/или в домашнем сейфе.

Для небольших объемов ценностей этот способ хранения представляется самым

привлекательным. Наверняка можно сразу придумать массу мест, куда никто даже не

додумается заглянуть. Но остается проблема пожара.

Поэтому есть смысл посмотреть в сторону сейфа, и желательно крепко привернутого

к полу. В противном случае его можно как привезти на небольшой тележке, так и увезти.

Совсем необязательно, чтобы сейф был дорогим, вполне возможно подобрать себе сейф

удовлетворяющий по размерам и цене. Сейф на то и сейф, чтобы хранить в нем ценности от

обычного квартирного вора, хотя в случае взлома квартиры или дома и обнаружения там

сейфа он будет представлять для злоумышленника первостепенный интерес. Также

существует риск, что к вам могут наведаться не воры, а грабители, и когда вам к голове

приставят дуло пистолета, а такое вполне возможно в наше неспокойное время, вы сами

откроете ваш сейф.

Как видно у всех способов есть свои плюсы и минусы, и какой способ или способы

выбрать, будет зависеть от вас самих и вашего воображения.

8. Товарные вложения

Товарные вложения могут быть не менее интересными, чем вложения в драгоценный

металл. Все зависит от того, что это за товар. В качестве наиболее интересного вида

вложений можно было бы назвать нефть и нефтепродукты, например, бензин. Проблема

лишь в том, что и то, и другое требует достаточно много места для хранения и

дополнительных мер безопасности. Поэтому можно поискать какие-то другие товары,

которые были бы компактны и удобны при хранении, обладали существенной внутренней

стоимостью и не были бы столь пожароопасны.

Товарные запасы помимо их чисто потребительских функций могут на какое-то время

использоваться и в качестве денег в период фактически бартерного обмена. При развитии

кризиса маловероятно, что на первом этапе после полного развала финансовой системы

золото будет использоваться в качестве денег. Оно просто будет слишком дорогим

относительно других товаров, и скорее всего в качестве денег возможно будет ходить

серебро, а золото если и будет встречаться в повседневной жизни, то лишь при дорогих

покупках, типа покупки недвижимости.

Более вероятно, что в качестве денег или, если корректнее, средств обмена, будут

выступать такие товары, как алкоголь, сигареты и консервированные продукты. Это было

характерно для экономики послевоенной Германии, когда ее финансовая система была в

полном упадке. В принципе к аналогичным предметам можно относить и боеприпасы, но

будем надеяться, что до этого не дойдет даже в случае самого негативного возможного

развития ситуации.

Следует отметить, что в случае серьезных потрясений помимо товаров, которые в

дальнейшем можно будет использовать для обмена, целесообразно иметь определенный

запас продовольствия, консервов, предметов первой необходимости, медикаментов, которые

позволили бы в случае катастрофического развития ситуации и возникновения проблем со

снабжением этими необходимыми товарами пережить столь смутные времена на своих

внутренних запасах. Обычно рекомендуемый срок, на который стоит рассчитывать такие

запасы, составляет от трех до двенадцати месяцев, а наиболее часто называется срок в

полгода. В отличие от всех предыдущих вариантов сбережений этот доступен

подавляющему большинству обычных людей.

Вариантов, как можно постараться спасти свои сбережения, если они есть, довольно

много, но у них у всех есть, на мой взгляд, один существенный недостаток. Все эти

сбережения могут погибнуть в результате конфискаций, боевых или иных насильственных

действий. На мой взгляд, есть лишь одно, что невозможно отнять, изъять, конфисковать или

разрушить у любого человека. Это его память, переживания, эмоции о тех событиях, которые

были с ним. Именно поэтому я повторю свои инвестиционные, если их можно будет так

назвать, рекомендации. Если у вас есть бумажные деньги, их стоит тратить. Тратить на

путешествия и познание нового, того, что будет невозможно отобрать у вас при любом

режиме. Вложение денег в человека – в близких вам людей или в себя самого – в развитие,

здоровье, знания, в формирование гармоничного восприятия мира – это лучший вид

инвестиций. Если у вас есть дети, то вкладывайте в детей, в их образование и развитие. Эти

вложения всегда окупятся сторицей.

В конечном итоге каждый сам выберет для себя, во что вкладывать свои деньги, если

они есть.

Если же с деньгами сложно, то можно порекомендовать прекратить или максимально

сократить расходы на все несущественное. Проверить, как и на чем может быть сокращен

домашний бюджет. При желании практически каждый из нас может найти что-то, за счет

чего могут быть уменьшены или урезаны расходы. За счет таких мер можно сэкономить

достаточно много, надо только приложить к этому голову.

Влияние происходящих в США кризисов на другие страны мира

С учетом существующей глобализации экономики последствия развивающихся в

Америке событий чувствуют все страны. Сила и степень воздействия будут различаться от

уровня вовлечённости каждой конкретной страны в глобальную экономику и конкретных

условий, но общие моменты будут у всех. Надежды на то, что кому-то из ведущих стран

удастся этого избежать, являются политически близорукими.

Перспективы будут сходными с теми, о которых мы говорили, когда рассматривали

перспективы развития кризисов в США. Основными чертами их будут:

- снижение темпов роста, а возможно и снижение производства;

- падение прибылей корпораций и компаний;

- падение биржевых котировок компаний;

- банкротства банков, финансовых компаний и предприятий, недостаточно приближенных к

правительствам и монетарным властям;

- рост инфляции и дальнейшее снижение покупательной способности бумажных денег;

- рост цен на сырье, металлы и энергоносители по мере увеличения темпов инфляции;

- рост цен на продовольствие по мере роста темпов инфляции, причем, основной рост будет

приходиться на основные продукты питания – пшеницу, рис, сою;

- рост числа безработных и бездомных, абсолютное и относительное обнищание широких

народных масс;

- рост социального недовольства, которое будет выливаться в отдельные, все более

расширяющиеся протесты;

- попытки властей силовыми методами подавить все более широкие волны народного

возмущения, что будет лишь усиливать размеры и напряженность конфликтов;

- увеличение локальной и глобальной нестабильности.

Несмотря на все эти события, властные структуры пытаются убедить население, что

пик кризиса миновал, что фондовый рынок достиг дна, а мировая экономика вот уже

буквально через два-три месяца начнёт восстанавливаться, что всё уже скоро будет хорошо.

Подобное мы услышим ещё не один раз. Всякие ответственные лица очень любят повторять,

что в конце туннеля появился свет. Правда следует помнить, что появившийся в конце

туннеля свет совсем необязательно означает, что туннель закончился. Вполне вероятно, что

это просто светит прожектор поезда, который мчится вам навстречу.

Экономические последствия

В результате широкого распространения кризиса представляется вероятным, что

инфляция в странах за короткий период примет характер гиперинфляции. Бумажные деньги,

не подкрепленные ничем кроме доверия, будут обесцениваться быстрее, чем их будут

успевать печатать. Будет подорвано доверие к бумажным деньгам, как таковым, и к

институтам, осуществляющим их эмиссию.

Доллар перестанет быть мировой резервной валютой, но и другие валюты (евро или

юань) не смогут взять на себя эту роль. Подорванное доверие к бумажным деньгам будет

распространяться и на них.

Произойдет возврат к золотому стандарту, хотя и, возможно, на качественно ином

уровне. Наиболее вероятно, что средством платежа останутся бумажные или подобные им

деньги, которые будут иметь в своей основе привязку к золоту, которое вновь вернет себе

роль всемирного эквивалента. Однако они будут жизнеспособны лишь в случае

немедленного обмена их на золото при первом же предъявлении. Подобные попытки уже

предпринимались в странах Азии, но не имели успеха в связи с достаточным на тот момент

уровнем стабильности мировой экономики и мировой резервной валюты – доллара.

Страна, которая первая перейдет на золотой стандарт, может получить существенные

конкурентные преимущества по отношению к остальным участникам мирового рынка,

поскольку в условиях нестабильной обстановки предложит валюту, на которую смогут

опереться и другие участники мировой торговли. Представляется вероятным, что лидерами в

этом направлении могут стать страны Персидского залива или Китай.

Нельзя исключать, что новая резервная валюта, привязанная к золоту, будет носить

уже глобальный характер, и ее эмиссия будет осуществляться наднациональной структурой,

в которую будут делегироваться представители всех заинтересованных участников.

Разговоры о возможном использовании специальных прав заимствования (СДР) в качестве

новой резервной валюты представляются недальновидными, поскольку это такая же

бумажная валюта, как и все остальные, к тому же выпускаемая проамериканским

Международным валютным фондом.

О Международном валютном фонде

Международный валютный фонд (МВФ) характеризует себя, как «организацию 185

стран, которая работает, чтобы способствовать глобальному монетарному сотрудничеству,

обеспечивать финансовую стабильность, облегчать мировую торговлю, стремиться к

высокой занятости и устойчивому экономическому росту и снижать бедность.» Такое

уклончивое описание позволяет его хозяевам проводить любую политику, в которой они

заинтересованы. Исторически влиятельные члены МВФ диктовали, какой должна быть

политика фонда.

США обладают 17% голосов в МВФ и являются доминирующим членом фонда,

поскольку ни одна другая страна не располагает более чем 6% голосов. Поэтому не

удивительно, что эта «международная организация» является заложником интересов и

желаний американских политиков и банкиров. Особенно, когда понимаешь, что для

принятия важных политических решений в МВФ, включая, например, вопрос о продаже

золота, требуется большинство в 85% голосов участников. То есть, США могут наложить

«вето» на любое предложение 184 членов МВФ. Иными словами, остальные члены – это

младшие партнеры...

В любом случае МВФ теоретически располагает 3217 тоннами золота. Из них 2814

тонн или 88% были предположительно получены более 30 лет назад при создании МВФ, как

взносы его первоначальных членов. Оставшиеся 12% или 403 тонны были

предположительно получены в результате «внерыночных транзакций золота» в 1999-2000

годах, чтобы погасить кредит, предоставленный МВФ.

Не должно вызывать удивления то, что на МВФ возлагают обязанность по созданию

«официальных правил» по бухгалтерскому учету золотых резервов центральных банков,

создавая возможность для высшего эшелона американских банкиров и политиков

использовать их по своему усмотрению. Точные детали учетной политики МВФ в

отношении золота, как своего собственного, так и его членов, достаточно мутные. Ясно лишь

то, что они позволили учитывать золотые резервы центральных банков дважды, аналогично

тому, как это происходит при расчете объемов операций на бирже NASDAQ, когда для

каждой проданной акции считаются две транзакции, одна для продавца и одна для

покупателя. Кроме того, несмотря на многочисленные заявления центральных банков о

продаже золота в течение прошлых лет, большинство основных держателей золота, и в

первую очередь США, никогда не сообщали об уменьшении своих золотых резервов.

В мае 2006 года комитету по учету резервов МВФ был представлен документ,

который признавал, что центральные банки стран-членов МВФ «преувеличивали резервные

активы, поскольку в резервные активы включались средства, как полученные от сделок

«своп» с золотом, так и само золото.» (Под сделкой «своп» понимается соглашение,

позволяющее временно обменять одни активы или обязательства на другие активы или

обязательства. Используется для улучшения структуры активов и обязательств, снижения

рисков, получения прибыли. Своп состоит из двух частей: первая часть — когда происходит

первичный обмен, вторая часть — когда происходит обратный обмен. Это производный

финансовый инструмент. Бывает процентным, валютным, на акции, на драгоценные металлы

и т.д.)

Однако под давлением запросов фирмы «Бланшар и Ко.» (Blanchard & Company),

которая в 2003 году обвинила “Дж.П.Морган” и “Баррик Голд” в манипулировании рынками,

МВФ сообщил в январе 2007 года, что он рассматривает возможность внесения изменений в

вопросы учета золотых кредитов, касающихся исключения из резервных активов

обезличенных металлических счетов, находящихся в банках, осуществляющих операции с

драгоценными металлами. Иными словами, фонд подтвердил, что золотые резервы,

выданные в кредит, по прежнему продолжали считаться официальными золотыми

резервами, и рекомендовал, что следовало бы изменить существующую учетную практику.

В ответ на многочисленные вопросы МВФ официально сообщил, что “члены

включают свою резервную позицию в МВФ в свои международные резервы.” Это лишний

раз подтверждает большие подозрения о реальных золотых запасах центральных банков и

учете МВФ своих собственных золотых резервов. Несмотря на то, что рекомендации по

изменению учета золота были сделаны еще в 2007 году, больше об этой теме не было

слышно ни звука. Очевидно, что дело просто замяли. В итоге нет никаких существенных

оснований верить чему-либо из того, что говорится или пишется в официальной прессе о

золотых запасах МВФ.

Время от времени в средствах массовой информации появляются разговоры о

возможных продажах золота МВФ. Насколько они реальны?

Во-первых, нарочитая туманность правил учета фондом золота делает

неопределенным само количество золота, которым реально располагает МВФ. Особенную

пикантность этому придает тот факт, что за все время существования фонда аудита этого

золота никогда не было. Начиная с 70-х годов, вскоре после отмены золотого стандарта,

когда золото было предположительно передано фонду, его аудит не проводился ни разу.

Также интересно, что и аудит золотого запаса самих США тоже не проводился уже более

пятидесяти лет.

Во-вторых, согласно правилам МВФ доступны для продажи только 403 тонны, а 2814

тонн должны оставаться у МВФ в соответствии с процентными соотношениями участников.

Официальная политика МВФ в отношении золота формулируется следующим образом:

«Золото является недооцененным активом и обеспечивает фундаментальную силу

балансу. Любая мобилизация золота МВФ должна избегать ослабления его общей

финансовой позиции. Обладание золотом обеспечивает операционную маневренность МВФ,

как в отношении использования его ресурсов, так и добавляя кредитоспособность его

осторожным балансам. В соответствии с этим, выгоды от золотых запасов МВФ переносятся

на всех его членов в целом, как кредиторов, так и заемщиков. МВФ следует продолжать

иметь относительно крупные запасы золота среди своих активов, не только исходя из

благоразумных соображений, но и для ответа на возникающие непредвиденные

обстоятельства. МВФ несет системную ответственность за недопущение возникновения

разрывов в функционировании рынка золота».

За последние семь лет официальные лица США постоянно использовали

разнообразные слухи и потенциальные угрозы, чтобы сбить цены на золото, когда развитие

ситуации могло повлечь за собой их существенный рост. В 2002-2004 годах господствовала

тактика пропаганды страха. Как только золото начинало расти, самым модным слухом были

заявления, типа, «бен Ладен пойман», «бен Ладен почти пойман», «ближайший помощник

бен Ладена пойман» или «ближайший помощник бен Ладена почти пойман». Эти слухи

магическим образом возникали лишь в часы работы биржи COMEX, где торгуются

фьючерсы на золото, и лишь в те дни, когда цены начинали резко расти. И хотя эффект от

такой новости не должен был существенно влиять на цену, обычно он сбивал тенденцию к

росту. Со временем новизна этих слухов прошла, поскольку это никогда не происходило, и в

определенный момент, когда начался строительный бум, бен Ладен перестал привлекать к

себе особое внимание.

Тогда, приблизительно в 2005 году, эти слухи были заменены на новые, слухи о

«продаже золота МВФ». Также как и слухи о бен Ладене до этого, новые слухи появлялись

на рынке в то же самое время и в тех же самых ситуациях, что и предыдущие, и с тем же

самым эффектом, сбивая рост цен. И это несмотря на то, что этого ни разу так и не

произошло в реальности, а если бы и произошло, то скорее всего эффект от этих действий

был бы незначителен и кратковременен.

В феврале 2008 года Казначейство США объявило, что оно постарается получить

разрешение Конгресса на ограниченную продажу золота МВФ, то есть все тех же 403 тонн

золота. Однако с тех пор никаких изменений не было. С учетом продолжающегося

глобального роста цен на золото в условиях самой гиперинфляционной монетарной и

фискальной политики всех времен трудно представить, чтобы какие-то здравомыслящие

законодатели согласились продать золото в подобной обстановке. Это уж не говоря о том,

что центральные банки резко сократили свои продажи золота, а некоторые центральные

банки стали покупателями этого металла. Также и МВФ никогда не выносил вопрос о

продаже золота на голосование.

Две страны, которые наиболее заинтересованы в удержании цен на золото на самом

низком возможном уровне, это США и Великобритания. Американский доллар, несмотря на

свое плохое самочувствие, пока остается мировой резервной валютой, а если он потеряет

этот статус, население США неизбежно столкнется с ужасной и длительной инфляционной

депрессией. Также и Великобритания, которая крепко привязана к США. Достаточно забавно

было наблюдать, что именно Англия оказалась в роли хозяина встречи лидеров «большой

двадцатки», особенно с учетом рушащегося фунта и находящихся в свободном падении

рынка недвижимости и банковской системы. Достаточно сложно назвать крупным

«достижением» и решение «двадцатки» напечатать лишний, ничем не обеспеченный

триллион долларов.

Но вернемся к МВФ. Теоретически у него есть 3217 тонн золота, которые в ценах на

начало апреля 2009 года оцениваются в 92 миллиарда долларов. Если сравнить эту величину

с китайскими валютными резервами в два триллиона долларов, даже не считая

свежеотпечатанный «двадцаткой» триллион долларов, то сразу становится понятно, что это

лишь капля в море. К тому же лишь 1% китайских резервов обеспечен золотом, а в феврале

китайцы официально заявили, что хотели бы увеличить объемы золота в своих резервах до

10%, а это эквивалент 200 миллиардов долларов в нынешних ценах или более чем в два раза

больше, чем официально якобы располагает МВФ.

Конечно, можно возразить, что США располагает 8134 тоннами золотых резервов, но

эта величина с учетом сказанного выше и отсутствия какого-либо аудита представляется

крайне сомнительной. Второй по величине держатель золота, немецкий Бундесбанк,

декларирующий наличие у него 3428 тонн золота, во что тоже не очень верится, еще в

прошлом году четко заявил, что никакое золото он больше продавать не будет.

Кстати, недавно на арене появился новый крупный держатель золотых резервов,

фонд, чьи акции обеспечены золотом, и который располагает запасами почти в 1300 тонн

металла. Несмотря на большую вероятность того, что это тоже не совсем правда,

маловероятно, что в случае возникновения критической ситуации владельцы этого металла,

даже если он есть в наличии, когда-нибудь получат его. Ведь хранение золота осуществляют

два банка, играющих ведущие роли в подавлении рыночных цен на золото и серебро,

«Дж.П.Морган» и HSBC. Эти если что-то и вернут вкладчикам, то, скорее всего,

обесценившейся бумагой.

И, пожалуй, еще два слова об МВФ. Первое, согласно его документам, страна, которая

является членом МВФ, не может осуществлять привязку своей национальной валюты к

золоту. И второе, идеи об использовании его расчетной единицы – специального права

требования или СДР – представляется совершенно бесперспективной. Если изначально СДР

был привязан к золоту, то сейчас он привязан к корзине бумажных валют и состоит на 63%

из американского доллара, на 41 % из евро, а оставшиеся доли занимают в нем японская йена

и английский фунт. Фактически, это еще одна чисто бумажная валюта. Поэтому идея о

придании ей статуса резервной валюты влечет за собой не столько угрозу

широкомасштабной инфляции, сколько неизбежную потерю национального суверенитета,

потому что вопросами наших финансов будут заниматься бюрократы из МВФ. И их решения

будут столь же плохи, как единая мировая бумажная валюта. В текущей ситуации МВФ

является еще одним тормозом на пути разрешения возникшего кризиса, и его замена на

новый международный инструмент, отражающий современные финансово-экономические

реальности, давно назрела.

Потенциальные движущие силы новой социальной революции

Количественные негативные изменения в финансово-экономической системе

продолжают накапливаться. Действия властей, несмотря на широкомасштабную

пропагандистскую кампанию, не дают позитивных результатов, и пока всё больше ухудшают

ситуацию. Всё вместе это может привести к качественным изменениям.

Рост нестабильности и ухудшение экономической ситуации сильнее всего ударят по

группе населения, которую принято называть «средним классом». Именно эти люди –

инженеры, врачи, учителя, квалифицированные рабочие, как в промышленности, так и в

сельском хозяйстве, мелкие и средние предприниматели, а также члены их семей – будут

основной движущей силой новых социальных изменений. Высокий образовательный

уровень, существовавший до кризиса высокий уровень заработной платы, способность

анализировать и чутко реагировать на изменение окружающей обстановки,

неудовлетворенность характером и объемами перераспределяемых общественных благ,

организованность, а также значительное количество людей, относящихся к этой социальной

группе, в разных странах, всё это позволяет говорить о них как об основной потенциальной

движущей силе нового социально-политического переустройства.

Существенное ухудшение условий их жизни подтолкнет их к созданию новой

экономической структуры, которая бы обеспечивала более справедливое перераспределение

общественных благ в пользу подавляющего большинства общества.

Глобальный характер кризиса приведет к тому, что в результате последующих

изменений может сложиться новая экономическая формация, которая придет на смену

существующей. Какой она будет, может показать только время.

Некоторые практические выводы

1. Дальнейшее ухудшение положение в экономике США и попытки справиться с ней будут

вести к усилению инфляции американского доллара.

2. Инфляция национальных валют стран, накопивших существенные долларовые запасы и

осуществляющих экспорт большей части своих товаров за доллары США, будет ещё выше.

3. Все бумажные валюты будут «тонуть» относительно золота, как абсолютных денег.

Попытки затормозить их обесценивание будут носить лишь локальный временный характер,

но не менять общей тенденции.

4. Темпы роста инфляции в ближайшей перспективе будут лишь возрастать, сползание к

гиперинфляции представляется крайне вероятным.

5. Какие-либо сбережения в бумажных деньгах становятся совершенно или еще более

бессмысленными, чем раньше, поскольку они теряют свою покупательную способность со

все возрастающей скоростью. Бумажные деньги в большей степени, чем когда-либо ранее за

последние годы, остаются только средством текущих платежей, и то лишь временно.

6. При наличии денежных средств их целесообразно тратить как можно быстрее и

приобретать на них какие-либо предметы, имеющие свою собственную, а не условную

стоимость.

7. По мере роста инфляции самый существенный рост цен, вероятно, будет происходить на

продовольственные товары, в первую очередь базовые, такие как пшеница, рис,

подсолнечное масло, молоко, мясо и иные, а также товары первой необходимости и

медикаменты.

8. С целью предотвращения негативных изменений в уровне жизни целесообразно либо

максимально сократить, либо полностью отказаться от каких-либо не первоочередных трат.

9. Разумные запасы продовольствия, топлива и, при возможности и наличии сбережений,

драгоценных металлов, вероятно, позволят пережить самый тяжелый период кризиса.

Вместо заключения

Мои коллеги, чьи вопросы подтолкнули меня к написанию этой работы, а до этого

нескольких заметок по данной тематике, обычно просили меня, чтобы я заканчивал их более-

менее оптимистично, несмотря на довольно мрачную оценку происходящих и ожидаемых

событий. И я старался оправдывать их ожидания.

Один из основных вопросов, который мне задают мои знакомые – что будет с

экономикой, она погибнет?

На это я их всегда успокаиваю и говорю: «Нет, экономика до конца не погибнет. Она

будет существовать и дальше, независимо от всей глубины и продолжительности кризиса».

Это их обычно успокаивает, и мы расстаемся на этой оптимистичной ноте. Но есть

ряд знакомых, которые после этого моего ответа задают следующий вопрос: «А в каком

виде?»

На него я прямо отвечаю: «Не знаю. Но охота и собирательство наверняка будут

существовать».

Ваши комментарии можно присылать по адресу ecnsr@mail.ru

Л.А.В.

Москва

26 апреля 2009 г.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: