V. Горбачевская перестройка и начало пересмотра взглядов в области региональной безопасности
В первой половине 80-х годов кризис мирового социализма продолжал углубляться. Снижались темпы общественного производства. Научно-технический прогресс практически не затрагивал невоенные отрасли производства. В социально-политической сфере советскому руководству все труднее становилось доказывать преимущества реального социализма.
Деградировало и вырождалось и само руководство КПСС. В 1982г. средний возраст членов Политбюро перевалил за 70-летнюю отметку, в то время когда средний возраст ведущих министров США составлял всего 58 лет. Быстрая смена трех партийных руководителей после смерти Л. Брежнева (Андропов-Черненко-Горбачев) поставила перед КПСС задачу по омоложению ее руководства, обновлению стратегии и тактики действий, не отказываясь при этом от основополагающих идей марксизма-ленинизма.
Таким образом в недрах ЦК КПСС родилась идея перестройки и ускорения (последнее слово вскоре забыли, так как ускорение при сохранении существовавшей экономической системы выглядело нереальным).
Перестройка на начальных этапах прежде всего коснулась внешней политики. Надо было исправлять то откровенно неважное международное положение, в котором СССР оказался к 1985 г.
М. Горбачев практически сразу поставил задачу нормализации отношений с США и снятия остроты противоборства двух сверхдержав на различных региональных направлениях.
Обстановка диктовала Горбачеву уйти из Афганистана, поскольку к тому времени в Кремле достаточно осознали всю бесперспективность войны в этой стране. Однако «престиж» не позволял ему уйти без уступов со стороны моджахедов, Ирана и Пакистана, а также стоящих за ними США, Китая, Египта и др. Те на уступки идти не желали, и в результате СССР продолжал автоматически воевать, тратя на бессмысленную войну огромные средства.
Отношения с «прогрессивными странами третьего мира» не дали Москве ожидаемых преимуществ. По американским данным, в 80-е годы СССР тратил от 35 до 40 млрд. долл. ежегодно на поддержку своих клиентов. Но ему не удалось создать ни нужные СССР политические системы, ни тем более стабилизировать их.
Более того, вскоре выяснилось, что некоторые советские клиенты поступают вопреки новой международной политике СССР. Например, ливийское руководство своим активным противодействием США, включая и некоторые террористические методы, начинало раздражать Москву.
Когда в марте 1986 г. США нанесли первый бомбовый удар по Ливии, Москва прореагировала относительно спокойно, ограничившись заявлением ТАСС от 25 марта 1986 г., в котором констатировалось, что «США продолжают линию на обострение международной обстановки». Повторный удар США по Ливии месяц спустя уже вызвал большую реакцию Москвы и соответственно заявление Советского Правительства от 15 апреля 1986г. Более резкий тон диктовался, очевидно, недовольством поведением США, которые не желают отвечать на мягкость Москвы мягкостью и, в то время, когда СССР идет на уступки, нахально предпочитают «дожиматъ советских клиентов».
В новом заявлении уже говорилось, что «американский империализм совершил новое преступное злодеяние, чреватое серьезной угрозой всеобщему миру и безопасности»84. Горбачев, последний раз хлопнув дверью, отменил предстоящую встречу с президентом США Р.Рейганом, но вскоре вновь согласился с этой встречей.
Москва начала менять свою политику в отношении стран третьего мира. Постепенно приходило понимание того, что надо отказываться от практики безвозмездных поставок оружия ради идеологических целей, и стремиться к достижению безопасности для СССР в другой сфере - путем постепенной нормализации отношений с Западом и США, что само по себе приведет к новому положению, когда тот же Запад не будет поощрять региональных клиентов к противодействию интересам СССР. В ходе советско-американских встреч М. Горбачев начал акцентировать внимание на совместных усилиях по решению региональных проблем и даже выдвигать идею ограничиться поставками в ряде мест полицейского оружия.
Вскоре советское руководство пришло к принципиально новому для себя выводу, что «борьба двух противоположных систем не является более определяющей тенденцией современной эпохи». Очевидно, что угрозы советским клиентам, перестали рассматриваться Москвой как угроза собственным интересам. Вполне вероятно, что процесс разочарования в марксистском учении охватывал обе стороны - и СССР и страны третьего мира. Как вполне верно подмечал американский политолог Ф. Фукуяма, «марксизм-ленинизм оказался, возможно, полезным инструментом, когда дело касалось захвата власти, но ничего такого нельзя сказать об экономическом развитии».
Хотя Горбачев на словах все время продолжал говорить о важности отношений СССР с развивающимися странами, его реальной политикой становился приоритетный курс на нормализацию и установление отношений с Западом. СССР уже тяготился теми крепкими узами, которые связывали его с бывшими советскими клиентами из числа революционных режимов. Провозглашенный курс на деидеологизацию международных отношений позволил Москве развивать отношения с теми развивающимися странами, с которыми раньше она состояла в натянутых отношениях, например, со странами Персидского залива. С 1986 г. СССР установил дипломатические отношения со всеми странами Персидского залива (с Кувейтом он имел их ранее).
Разрядка в советско-американских отношениях привела к глубокому переосмыслению всех проблем глобальной и региональной безопасности как для СССР, так и для США. Доктрина Рейгана перестала быть столь необходимой.
«Хотя Советский Союз и будет представлять угрозу для безопасности США, - писал известный американский специалист по проблемам отношений с третьим миром Ч.Мэйнс, - новая тенденция в советско-американских отношениях заметно повернулась в сторону лучшего взаимопонимания и большего сотрудничества. Что же касается отношений США со странами третьего мира, то здесь дело идет к большей конфликтности по вопросам рынка, наркотиков, политики и даже религий».
Ф. Фукуяма поддержал эту мысль: «Угроза интересам США в третьем мире меняется. В ближайшем будущем советское вмешательство будет представлять меньшую проблему, нежели в 70-е годы. А локальные угрозы со стороны местных деятелей, мало связанных с Советами (как Иран), наоборот, возрастут».
С исчезновением противоборства с США для КПСС региональные угрозы теоретически перестали существовать. Во всяком случае подобного рода проблемы практически не обсуждались. Обострения обстановки в районе Персидского залива, связанные с противоборством США с Ираном, а позднее Ираком, в целом не рассматривались уже как вызовы безопасности СССР. Самым важным и наиболее драматичным для Горбачева было его решение вынести советские войска из Афганистана. Несомненно, Горбачев сделал это не сразу.
какое-то время он пытался выторговать для СССР и прокоммунистического режима Наджибуллы более почетные условия ухода, но не смог. Дабы не оказаться со временем в еще более худшей позиции он сделал этот шаг. Вывод войск начался в мае 1988 г., а закончился в феврале 1989 г. Решение Горбачева в целом положило конец социалистическому интервенционизму на международной арене под видом помощи разного рода революциям. Вскоре «Правда» сообщила о выводе кубинских «воинов-интернационалистов» из Анголы.
В результате такой политики у Горбачева на фоне общего улучшения и нормализации отношений со странами Запада и бывшими недругами из числа прозападных и консервативных стран третьего мира отношения со старыми советскими друзьями - Ливией, Ираком, Сирией, Кубой, Анголой и другими стали все более прохладными, если не натянутыми. В результате политики перестройки, означавшей ослабление контроля Москвы над своими союзниками по ОВД, начались инновационные перестроенные процессы в Восточной Европе. Это обновление началось позже, чем в СССР, но закончилось раньше с падением коммунистических режимов и распадом самого ОВД. СССР перестал иметь систему союзных государств, встал вопрос о выводе советских войск с территории Восточной Европы.
Перестройка породила не только эрозию соцлагеря. В феврале 19SS г. возник карабахский кризис, связанный с нежеланием армянскою анклава НКАО входить далее в состав Азербайджана и приведший в конечном итоге в длительнейшему армяно-азербайджанскому конфликту. Неумение центральных властей локализовать конфликт и разрешить его привело к возникновению целого ряда национальных конфликтов по всей периферии Советского Союза.
Это же неумение привело к активизации сепаратистских настроений в республиках Прибалтики, которые поставили на повестку дня вопрос о незаконности пакта Молотова-Риббентропа и, следовательно, незаконности их удержания в составе Союза СССР. Возникла напряженность в Средней Азии (погром турок-месхетинцев, Узбекистан-Киргизия), в Абхазии, Северной Осетии и вообще на Северном Кавказе, в Приднестровье.
Перед СССР, который, казалось, снимал с повестки для вопросы военной конфронтации с Западом, возникали региональные угрозы иного плана в виде многочисленных этно-национальных и конфессиональных конфликтов. И Москва не могла не реагироватъ на них, но и держать под контролем тоже не могла.
Загнанные на годы вовнутрь нерешенные национальные проблемы привели к небывалому всплеску местных национализмов. «Только обладая монополией на военную силу, Кремлю удавалось сдерживать волнения в Грузии, Армении, Азербайджане и Молдавии,- писала американская газета «Крисчен сайенс монитор»,- Но этой монополии грозит серьезная опасность. Лишь за последние полгода сотни военных складов на территории СССР были взломаны и украдено 250 тыс. единиц военного снаряжения... Растущий доступ националистов к современному оружию чрезмерно увеличит людские и финансовые потери при вторжении в районы, пораженные волнениями».
Указ президента Горбачева «О запрещении создания вооруженных формирований, не предусмотренных законодательством СССР, и изъятии оружия в случаях его незаконного хранения» не произвел должного эффекта, скорее наоборот стал дополнительным раздражителем для националистов. «Если Москва пошлет войска [разоружать],- заявил, например, командующий Армянской национальной армией Р. Василян,- это вызовет гневный протест. Поднимется вся республика». Национальные вооруженные формирования стали создаваться в Закавказье, в Молдавии и Прибалтике. СССР, не имея конфликтных ситуаций практически ни с одним из своих соседей, столкнулся с серьезнейшими внутренними проблемами, способными взорвать его изнутри.
Вооруженные силы СССР перед лицом растущих национальных конфликтов оказались особенно в щекотливом положении, если учесть тот факт, что во многих республиках их кадры во многом пополнялись кадрами из числа местных жителей, и те так или иначе оказывались вовлеченными в конфликты, а подчас откровенно начинали действовать в интересах своих националистических сил, Народных фронтов.
Помимо периферийных возникла еще одна необычная форма сепаратизма - российского: Россия, как крупнейшая республика и стержень всего Союза начинала осознавать свою важность, самостоятельность, которой ее лишал СССР. Россия до сих пор была единственной союзной республикой, не имевшей своей компартии. Травля, развязанная верхушкой КПСС против бывшего своего опального товарища по Политбюро - Б. Ельцина, усилила недовольство российских граждан правлением КПСС и привела его на вершину российской власти. Летом 1991 г. В. Ельцин стал президентом РСФСР.
Источник: nationalsecurity.ru.
Рейтинг публикации:
|
