1960-е — наши дни: СКИНХЕДЫ. Часть I
Появление первых скинхедов в конце 1960-х не заставило себя долго ждать. Они и появились, выброшенные и воспитанные улицами дети бедных рабочих семей и небогатых клерков, населявших окраины и пригороды Лондона и прочих английских городов. Им не светило в британской жизни ничего, кроме нелегкой работы, пьянства в дешевых пабах, давящего однообразия серых будней, иногда разбавляемых походами на футбольные матчи вместе с компанией себе подобных «корешей».
Мы начнем исследование с модов, чья субкультура в основном послужила прообразом скинхедской субкультуры. И также поговорим о субкультуре футбольных фанатов, пересекающейся с субкультурой скинов. Поклонники футбола появились почти сразу с возникновением этой увлекательной игры, то есть задолго до модов и скинхедов. Причем здесь скинхеды? Ответ будет вновь лежат в плоскости кросс-культурного пересечения субкультур. Известно, что поклонники футбола примыкают к скинхедам, но не все, а лишь их небольшая часть, представляющая собой ядро наиболее активных и, как правило, молодых по возрасту болельщиков, известных под названием субкультуры футбольных хулиганов («хулзов», «фанатов»), образующих свои группировки («фирмы», «мобы»). О футбольных хулиганах мы поговорим более подробно в следующем продолжении. Пока вернемся к модам.
Так сложилось, что субкультура модов исторически стала антагонистами тедов и байкеров. Первые моды проявили свой бойцовский характер еще в начале 1960-х, «прославившись» массовыми потасовками между собой, с тедами и особенно с байкерами на некоторых британских курортах в течение трех месяцев 1964 года. Размежевание между субкультурами шло по разным направлениям. Так моды обращали очень большое внимание на свой внешний вид, где «правили бал» военные куртки цвета хаки, рубашки поло от Fred Perry, костюмы, сделанные на заказ у парней, стильные высокие прически и узкие цветастые блузки у девушек. Модом, в принципе, мог стать мулат или цветной парень. Скутер, с множеством прикрепленных зеркал и иногда стикеров, был основным средством передвижения мода.
В музыкальном плане на первом месте у модов стояла культура «Гаража» («Garage»), возникшего из притяжеленного и намеренно «грязно» сыгранного ритм-н-блюза конца 1950-х — начала 1960-х, (ставшего предтечей панк-рока, музыки связанной с субкультурой панков — авт.), чьими яркими представителями были группы, вроде Small Faces, Mick Farren and The Deviants, отчасти The Troggs и другие. Но исторически появление модов связывают с культовой группой The Who и их песней «My Generation», прозвучавшей подобно громовому раскату в 1965 году. Про тедов мы уже говорили ранее. Их субкультура сложилась в 1950-х, наряду с субкультурой стиляг в России. К середине шестидесятых они уже были старше основной массы модов, состоятельнее, по-другому одевались, слушали другую музыку (рокабилли), в своей массе сочувствовали консервативным политическим партиям. Теды уже не играли большой роли в противостоянии модам в субкультурном ландшафте шестидесятых. Постепенно их движение вовсе сошло «на нет», оставшись в истории.
Основным противником субкультуры модов была вполне оформившаяся к середине 1960-х годов субкультура байкеров. Байкеры ездили на мотоциклах. Слушали рок и рок-н-ролл. Одевались в джинсы, кожаные штаны и куртки, сапоги «казаки», банданы. Отращивали длинные волосы и бороды. На моду им было, в принципе, наплевать. С тедами байкеров сближала агрессивность, приверженность некоторых из них правым, праворадикальным, расистским идеям. Трудно представить себе цветных парней среди английских байкерских мото-группировок тех лет, (да и впоследствии тоже — авт.). В общем, непохожесть модов и байкеров, различные жизненные интересы и времяпровождение вполне способствовали запросу на противостояние. Оно и происходило повсеместно, как только представлялась возможность. Соответственно ареной столкновений модов и байкеров служили территории проводимых рок-музыкальных фестивалей, дешевых пивных баров и прочие места.
От себя добавлю, что некоторые исследователи увязывают историческое появление модов с экономическими последствиями кризиса 1950-х годов в Британии, когда Британская империя стала рушиться, а целые регионы страны только начинали выходить из послевоенной депрессии, благодаря пресловутому плану Маршалла и отчасти они правы. Но лишь отчасти. Ибо экономика, конечно, «наше все», но в случаях появления субкультуры скинхедов от протосубкультуры модов и хардмодов (разновидности «крутых» модов — авт.) на их рождение накладываются, как минимум, еще несколько важных факторов. В первую очередь социальных факторов! Среди них, к примеру, будет назревание в поколении бэйби-бумеров, (а первые скинхеды появились в 1969 году — авт.), чувства неудовлетворенности своей жизнью, отсутствия выхода для скопившейся энергии и жесткое ощущение социального неравенства в рабочей среде.
На таком фоне появление первых скинхедов в конце 1960-х не заставило себя долго ждать. Они и появились, выброшенные и воспитанные улицами дети бедных рабочих семей и небогатых клерков, населявших окраины и пригороды Лондона и прочих английских городов. Им не светило в британской жизни ничего, кроме нелегкой работы, пьянства в дешевых пабах, давящего однообразия серых будней, иногда разбавляемых походами на футбольные матчи вместе с компанией себе подобных «корешей», (здесь начинаются первые пересечения субкультур футбольных хулиганов и первых скинхедов — авт.) и возможности погибнуть в случайной пьяной потасовке в свой выходной после изнуряющей рабочей смены у конвейера. Отмечу, что с рабочими местами в Англии тоже было не все так просто. Распад Британской империи породил большой наплыв эмигрантов из стран, входивших в состав Британской империи, (особенно из Индии и Пакистана — авт.), со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде эмигрантской преступности, ростом безработицы, усилением расовых предрассудков, ксенофобии и так далее.
Однако понимание вышеперечисленного жизненного расклада пришло к некоторым скинам позднее, на волне второй волны подъема интереса со стороны молодежи к субкультуре бритоголовых в конце семидесятых, которая имела ярко выраженные расистскую и националистическую направленности.
Отмечу, что скинхеды конца шестидесятых назывались тогда не скинхедами, а «Руд боями» или «Руди». Считается, что такое прозвище пошло от наименований банд ямайских хулиганов («Rudy», «Rude boys» — авт.), в поисках лучшей жизни покинувших солнечную Ямайку, (которая до сих пор входит в Британское Содружество, поэтому въезжают ямайцы на территорию Англии без проблем — авт.), и во множестве осевших в портовых английских городах.
При отмеченном социальном фоне, первые скинхеды, (их сегодня именуют Традиционными скинами, «Традами» или «Руди» — авт.), ни на что особенное не претендовали — жили в свое удовольствие, работали по случаю, пили пивко, ухаживали за подругами, (они называли их «chelseas» — авт.), болели за любимые футбольные команды, дрались район на район с подобными им ребятами и с байкерами, играли и слушали музыку. Современный образ скинхеда — бритоголового стал формироваться постепенно. В шестидесятые скинхеды носили стрижку бобриком, налысо не стриглись. Выбривался лишь затылок, как это делали иммигранты с Ямайки. Также в почете были зауженные пиджаки и брюки темных цветов, черные водолазки, кепки-пирожки, черные туфли. При удобном случае скинхеды не упускали шанс подраться.
В принципе перед нами вырисовывается образ если не прямого «отморозка», то вполне приблатненного, хулиганистого типа, получившего прозвище «скинхед» («кожаная голова») за очень короткую стрижку. Как могли большие модники — моды стать предтечами для руд бойз — вопрос интересный. Ответ на него лежит, на мой взгляд, опять же в плоскости кросс-культурного пересечения субкультур. Моды в отличие от байкеров не слишком обращали внимание на национальность человека. В свое время они дружили и тусовались с мулатами — представителями афро-карибских культур, выходцами с Ямайки, Вест-Индии, также резво рассекавшими на мотороллерах. Первыми скинхедами также вполне могли стать цветные и даже черные ребята! По сути, делить выходцам из трущоб и натурализовавшимся иммигрантам было нечего. Они пересекались, вместе тусовались, многое перенимая друг у друга. Поэтому никаких особых расовых и политических предубеждений у первых скинхедов конца 1960-х не отмечалось!
Еще скинхеды, несмотря на перманентный недостаток финансовых средств, также наследовали модам в стремлении броско одеваться. К семидесятому году на смену пиджакам, брюкам, туфлям и водолазкам пришли понтовые и практичные элементы, заимствованные у рабочих. Например, докерские короткие пальто с кожаным воротником, шерстяные куртки («донки»), длинные, доходившие до колен пиджаки без лацканов и (классика жанра! — авт.) «working class shoes» от Dr. Martens, знаменитые высокие тяжеленные ботинки «мартенсы» со стальной вставкой в носке — повседневная рабочая обувь грузчиков и строителей от фирмы Доктор Мартенс. Таким образом скины убивали сразу нескольких зайцев: подчеркивали свою приверженность пролетарским корням, одевались модно, практично, не забывая о том, что «мартенсы» очень удобны в драках. Замечу, что привычные атрибуты одежды скинхедов как подтяжки и бомберы появляются в «униформе» бритоголовых позднее, к концу 1970-х.
ЧАСТЬ II. БОНХЕДЫ
На второй волне подъема движения бритоголовых скинхедские ряды массово пополнили люди, исповедующие превосходство белой арийской расы над всеми другими расами. Такое положение дел было связано как с экономическими неурядицами, последующей безработицей, наплывом иммигрантов из Пакистана, Бангладеш и Индии, сокращением социальных пособий, скукой, разочарованием, так и общей неудовлетворенностью своей жизнью некоторыми молодыми людьми.
Важную роль в субкультуре скинхедов играла и продолжает играть музыка. Музыкальные предпочтения руд-боев и скинхедов первой волны во многом сформировались под воздействием ямайской музыки. Расскажу о ней подробнее. Ямайская музыка вполне того заслуживает. Феномен ямайской музыки явился миру в середине пятидесятых. Он был и остается интересен тем, что помимо прочего истоки современного диджейского отношения к музыке, (которое в корне изменило и расслоило музыкальный мир на рок, поп, диско, хип-хоп, электронные и другие течения — авт.), по-моему, следует искать именно там! Музыковед Андрей Горохов отмечает, что «уже в середине 1950-х на Ямайке, в ее столице Кингстоне и его окрестностях действовало более 250 саундсистем („sоundsystems“). Они состояли из колонок, усилителя, проигрывателя пластинок и грузовика, на котором размещалось все оборудование, водителя, а также самого диджея. Предназначением саундсистем было проведение уличных дискотек, так как не все жители Ямайки в те года обладали портативными транзисторами». Крутили на уличных дискотеках модные тогда рок-н-роллы, тягучие блюзы и ритм-н-блюзы, характерные для южных штатов Америки, (из за географической близости — авт.).
В конце «1950-х владельцы саундсистем решили сами изготавливать музыку, печатая семидюймовые сорокапятки. Отсюда и берет свое начало музыкальный стиль ска, являвшийся тогда быстрым и прыгучим „ямайским ритм-н-блюзом“. Музыка со временем продолжала замедляться, значение баса возрастало. В 1968 году появился стиль регги („reggae“). Ямайская музыка стала более резкой, отрывистой. Бас-партия распалась в последовательность однообразных пассажей, которые задавали ритм. Вся ямайская, (и от себя замечу почти вся афро-карибская — авт.), музыка держится целиком на бас-партии, которую на Ямайке называют риддимом („riddim“ — ритм)». Помимо самой музыки в конце 1950-х ямайские ди-джеи для увеселения публики стали наборматывать в микрофон рифмованные стишки. В конце 1960-х появились умельцы, которые помимо прочего наговаривали рифмованные «речитативы, получившие название — тостинг» («Toasting»). Тостинг дал имя одной из самых популярных американских ска-групп в мире The Toasters, «ди-джея стали называть тоастером („Toaster“), а в Англии прижился термин МС» («Master Сeremony»). Отсюда можно проследить истоки современной рэп субкультуры, но это слишком далеко уведет нас от темы настоящего исследования. Мы поговорим о тостинге, ди-джействе, рэпе, хип-хопе, граффити позднее.
Вернемся к субкультуре бритоголовых. Со временем любимыми стилями скинхедов стали: ленивые и душевные, более замедленные и утяжеленные по сравнению со ска ритмы рок-стэди («rock steady») и даб-инструменталы («dub»), ямайский регги старой школы или «ранний» регги, (который еще иногда называют «skinhead reggae» — авт.), современный ска, (представляющего по сути более быстро чем обычно сыгранный регги, приправленный свингующими «приджазованными» духовыми инструментами — трубами и прочими «дудками» — авт.), иногда паб-рок с хоровыми пивными застольными песнями и дансхолл. Фаворитами конца 1960-х — начала 1970-х у скинхедов считались Prince Buster, Judge Dred, Harry J All Stars. В числе культовых исполнителей фигурировали имена Десмонда Деккера, Лаурела Эйткина, Луиса Прима, Ллойда Прайса, Деррика Моргана, записанных на легендарной ямайской студии Studio One.
Боб Марли тогда только начинал раскручиваться. Он не был так известен, как сегодня. (Кстати, к «настоящему» ямайскому «саунду» песни Марли и его группы The Wailers имеют весьма отдаленное отношение. Работа западных продюсеров превратила песни Боба в отшлифованные бриллианты, адаптированные для западной аудитории. Что, конечно, ничуть не умаляет таланта и заслуг Марли, но ямайский «настоящий» звук — другой! — авт.). Зато имена таких ямайских исполнителей, как The Skatalites, The Israelites, The Upsetters, Toots &The Maytals, Lee «Scratch» Perry или Кing Tabby вполне «рулили» на звуковом фоне 1970-х и далее.
Для исследования нам может быть интересно, что «во времена ска и рок-стеди стиль одежды и поведения был вполне интернациональным и характерным для моды буги-вуги, твиста и рок-н-ролла. Появление в 1968 году регги означало настоящий переворот и изменение мировоззрения многих ямайцев и сочувствующих их музыке людей. Регги неразрывно связан с религией растафари». Бум растафарианства на Ямайке и впоследствии во всем мире совпал по времени с хиппи-бумом в США и Западной Европе, с первыми ростками только зарождавшейся политики мультикультурализма.
О растафарианстве, на мой взгляд, имеет смысл говорить в связке с субкультурой хиппи, появлением массовой политики 1960-х годов и мультикультурализмом, что мы и сделаем в другом приложении, так как, напомню, эта глава посвящена скинхедам. Кстати, многие из бритоголовых прекратили со временем слушать современный регги по вышеизложенным причинам, оставив в своих фонотеках лишь пластинки с «ранним» регги без уклона в растафаринские «телеги».
Все исследователи вопроса, вроде Джорджа Маршалла (книга «Дух 69-го. Библия скинхедов»), Крейг О’Хара (книга «Философия панка больше чем шум!»), многочисленные авторы опубликованных шотландским издательством «Skinhead Times Publishing» (STP) книг и другие информационные источники, например, российский журнал «Хулиган», Владимир Козлов (книга «Реальная культура»), футбольные фэнзины и специализированные сайты, сведения из которых я черпал и использовал при подготовке этого материала, сходятся во мнении, что в 1970-х скинхедская субкультура почти исчезла, перестав обращать на себя внимание обывателей. Многие скины первой волны повзрослели и вышли из нее. Новый приток молодежи в субкультуру случился ближе к концу 1970-х, на волне интереса к панк-року и к панковской субкультуре в целом. «Поначалу скинхеды второй волны выглядели как панки и вели себя почти также. Когда в 1976 году случился панк-взрыв, скинхеды сменили ямайское ска на панк-рок». Так началась новая стадия развития их движения.
Агрессия, гнев и мелодика панка первой волны 1970-х привлекли скинхедов на концерты, которые они в итоге и «разрушали со свойственным им патриотическим, пьяным насилием. Скинхеды также организовывали музыкальные группы и пели о безработице из-за иностранцев и о гордости быть английским пролетарием. Хотя эти группы демонстрировали намного меньше музыкального мастерства, чем даже ранние панк-группы, они быстро приобрели известность, как среди рабочего класса, так и политических организаций, которые увидели, что их можно легко использовать в своих целях».
Примерно тогда и проявились в субкультуре скинхедов расовые и националистические предубеждения. Это случилось на второй волне подъема бритоголового движения, когда скинхедские ряды массово пополнили люди, исповедующие превосходство белой арийской расы над всеми другими расами. Такое положение дел опять же было связано как с экономическими неурядицами, последующей безработицей, наплывом иммигрантов из Пакистана, Бангладеш и Индии, сокращением социальных пособий, скукой, разочарованием, так и общей неудовлетворенностью своей жизнью некоторыми молодыми людьми. Их склонностью к решению весьма непростых жизненных вопросов путем драк. Немудрено, что для некоторых молодых людей социальные и националистические темы сплавились воедино, (будучи, безусловно, разными! — авт.), приобретя большой эмоциональный накал.
Обобщать здесь не стоит, но благодаря освещению в СМИ, неадекватному поведению некоторых скинхедов и пристальному вниманию к движению скинхедов со стороны праворадикальных политических партий образ бритоголового приобрел (и до сих пор имеет — авт.) весьма неоднозначную репутацию. Получилось так, что часть английских «скинхедов встала под флаги ультраправой организации английский «Национальный Фронт», которая активно работала с бритоголовыми. «Национальный Фронт» финансировал некоторые скинхедовские музыкальные группы, вовлекая через них новых членов в свои ряды и используя их как «солдат» для агрессивных и насильственных акций. Эта часть ультраправых скинхедов, исповедующая превосходство арийской расы и идеи священной расовой войны («RAHOWA» — «Racial Holy War»), с тех пор имеет следующие названия: «White Power Skins», «Nazi Skins», «Boneheads» («Костяные головы»).
Появилась и разновидность скинхедов, также поддерживавших ультраправые идеи, под названием «Hammerskins» («Молотоголовые»). На их возникновение и имидж, впрямую повлиял знаменитый фильм режиссера Алана Паркера «The Wall» — «Стена». Фильм вышел в 1978 году. В массовке «Стены» снимались самые настоящие бритоголовые. В общем, к 1980 году многие английские скинхеды второй волны заимели свою собственную униформу, музыку и обновленную философию, основанную на пристрастии к футболу, женскому полу, пиву, дракам и расизму.
ЧАСТЬ III. САЙКОБИЛЫ. ХАРДКОРЩИКИ. СТРЭЙТЭЙДЖЕРЫ
Американские скинхеды конца 1970-х скопировали идеи и стиль одежды у английских бритоголовых второй волны. Музыка по-прежнему оставалась для бритоголовых в числе важных приоритетов.
К началу 1980-х облик, политические и музыкальные пристрастия скинхедов резко меняются. На авансцену выходят группы, вроде The Business, The 4-Skins, Sham 69, (названной в честь принципов т.н. «Spirit of 69» — «Духа 69-го», то есть чистого и незамутненного политикой года появления субкультуры бритоголовых — авт.), The Angelic Upstarts, Cockney Rejects, играющие жесткую гитарную музыку с хоровыми припевами под названием Oi! (одно из ответвлений панк-рока, означающего в переводе нечто вроде «Эй!» — авт.). Бритоголовые окончательно отказываются почти от всей атрибутики модов, стригутся налысо, переодеваются в куртки «бомберы», майки с логотипами групп, футбольных команд и характерных для скинхедов аббревиатур. Носят узкие джинсы, подтяжки или ремни с металлическими пряжками. В качестве головных уборов могут надеваться белые береты или бейсбольные кепки с удлиненными козырьками, с футбольной или музыкальной символикой.
Делают различные татуировки со специальными символами, вроде стилизованных свастик, (одно время изображавшихся в центре лба), кельтских крестов или рунических орнаментов, числа 88, (под которым подразумевается восьмая буква латинского алфавита — «Н», в которой зашифрована надпись Heil Hitler), аббревиатур White Power, НН, SKIN, BOOTBOY, RAHOWA, White Pride World Wide!, изображение флага конфедерации. Универсальной для многих скинхедов является татуировка, изображающего «распятого на кресте скинхеда («Crucified Skin»). Из истории известно, что ее создал один скинхед, специально для Oi!-группы Last Resort. Изображение подразумевает под собой «верность своим убеждениям, готовность быть распятым за них».
Неизменными в скинхедской одежде остаются лишь «мартенсы», верх которых делается выше. Интересной деталью становится цвет шнурков «мартенсов». Он может быть черным, белым, красным, коричневым, зеленым. Соответственно, белая или коричневая шнуровка на «мартенсах» может означать, (но это не обязательно будет так! — авт.), принадлежность их владельца к группировке, разделяющей расистские взгляды, а красная шнуровка, наоборот, к антирасистской группировке. Красная шнуровка также может означать склонность их владельца к насилию. Подтяжки также бывают темных или красных цветов.
Помимо Oi!, панк-рок породил в Англии еще одно причудливое музыкальное течение внутри субкультуры, имеющей отношение к бритоголовым. Я имею в виду Психобилли или Сайкобилли («Psychobilly»), изобретенное ближе к середине 1980-х, представляющее гибрид панк-рока и рокабилли, (то есть на сцене в полный рост помимо гитары играет контрабас — авт.). Заметной деталью поклонников психобилли или сайкобилли, (их иногда называют «психами» или «сайкобилами» — авт.), явно унаследованной по стремлению выделиться от модов, является их прическа, так называемая «игла». «Игла» представляет собой высокий начесанный набриолиненный и залакированный «вусмерть» кок волос на голове, как у Элвиса Пресли, только выше и гуще, выбритые затылок и виски. Из групп, играющих психобилли с начала 1980-х самой известной является команда The Meteors.
Американские скинхеды конца 1970-х скопировали идеи и стиль одежды у английских бритоголовых второй волны. Музыка по-прежнему оставалась для бритоголовых в числе важных приоритетов. Но в отличие от английских, американские скинхеды предпочитали слушать быстрый и напористый американский хардкор или как его иногда называют NewYorkHardcore. В американском хардкоре произошла смесь панк-рока, трэша и его Oi! разновидности. Утяжелился саунд. Возросли скорости исполнения песен. Сами композиции стали короче. В них появились политические и остро-социальные темы. Случилось это в самом начале 1980-х. В числе родоначальников жанра выступили чернокожая команда Bad Brains, а также Agnostic Front, Mad Ball, Black Flag, Dead Kennedys, The Germs.
Изменения произошли и во внешнем виде американских скинов, «подсевших» на хардкор. Их облик соединил в себе элементы одежды и образы, заимствованные из разных субкультур — скинхедов, панков и рэперов. Что было для того времени опять же не совсем необычно, учитывая афро-американские корни рэпа.
Продолжилась эволюция хардкора к середине 1980-х введением в его музыку металически звучащих гитар и новые ускорением ритма. Короткие, почти рэповые интенсивные речевки заменили собой песни, партии ударных стали фанковыми. В моду стали входить street-core и industrial-core, впоследствии породившие nu-metal...
В конце 1980-х как в США, так и в Европе возникло новое течение под названием Straight Edge («Стрэйт Эйдж» — «Прямая Линия», «Строгий Подход», «Острый Край», «Отточенная Грань» — авт.), чьи поклонники проповедуют позитивный, здоровый и аскетичный подход к жизни. Политика стрэйтэйджеров предполагает самообразование, правдивость, жесткое соблюдение моральных норм, сдержанность в отношениях с противоположным полом и так далее. Установки стрэйтэйджеров распространяются на еду, например, не есть мяса животных, не употреблять алкоголь и наркотики. Среди стрэйтэйджеров возникло со временем много направлений. Например, течение «Hardline» — «Жесткая линия», когда стрэйтэйджеры не только сами не курят, не пьют и отказываются от употребления кока-колы, тоника, чая или кофе, но и другим навязывают свою точку зрения, не давая пить, курить и пить чай. «Softline» — «Мягкая линия» или «Pro-Choice» — «За Выбор», которые, наоборот, предполагают некий выбор действий самим человеком. «Vegan» — «Веганы» категорически не употребляют в пищу мясо животных и все продукты, получаемые от зверей — молоко, мясо, яйца, сыр. Принципиально не носят изделия, сделанные из кожи, меха и шерсти животных. При этом также жестко навязывают другим свою точку зрения. Протестуя, они, например, могут обрызгать краской из баллончика, выходящую из мехового магазина женщину в меховом манто или шубе, как это нередко случается во Франции. Причем на защиту «Веганов» и их действий встают такие знаменитые люди, как актриса Бриджит Бардо. Некоторые борются за права растений («Militant straight edge»), уничтожая посевы генно-модифицированных посевов кукурузы, как это было по сообщениям СМИ в Италии. Другие формируют различные полурелигиозные (особенно популярным среди хардкорщиков и стрэйтэйджеров девяностых было увлечение идеями Общества сознания Кришны — авт.) группы.
Родоначальником жанра Стрейт Эйдж выступила группа Minor Threat и ее лидер Ян МаКкей. Продолжателями — группы 7 Seconds, The Teen Idles, Society System Decontrol, Uniform Choice, Cause For Alarm. Далее — Youth Of Today, Judge, Bold, Underdog, 411, Cro-Mags. В 1990-х и 2000-х — Battery, Champion, Crossing Point, Ensign, By The Grace Of God. Впоследствии в становлении музыкальной составляющей стрэйтэйджа выделились три основных этапа — «Old School» — «Старая Школа», «Positive Youth Crew» — «Позитивная Молодежная Команда» и «Straight Edge-2000». Отличительной чертой сцены стрэтэйджа стала концепция «Do It Yourself» («DIY» — «Сделай Сам»). Она предполагает расчет сил и средств при записи и реализации своей продукции и проведении концертов исключительно на себя. Независимость от корпораций и мейджор лейблов.
Любопытная деталь: в татуировках стрйэтэйджеров помимо прочих часто присутствует буква Х или крест (Икс), история появления которого связана с отказом стреэтэйджеров от спиртного. «Нью-йоркские бармены ставили на руку несовершеннолетним „Икс“ трудно смывающейся краской и спиртное не наливали тем, у кого был подобный знак». «Икс» может употребляться в аббревиатурах sXe, хХх или ассоциироваться с числом 24, что соответствует двадцать четвертой букве английского алфавита. Еще встречаются фразы вроде «True Till Death» («Верный своим принципам до смерти») или «New York Hardcore City» («NYHC»).
В начале 1990-х хардкор-движение тесно переплелось со скейтбордингом, (многие музыканты второй волны хардкора увлекались катанием на скейтбордах — авт.) и другими, тогда только зарождавшимися, экстремальными видами спорта, вроде паркура. Поэтому многие хардкорщики выглядят как скейтеры и другие экстремалы, да и зачастую ими являются. Об этих интересных субкультурах стоит рассказать отдельно, что мы и сделаем в дальнейшем.
Роман Егоров
1960-е — наши дни: СКИНХЕДЫ. ЧАСТЬ IV. ШАРПЫ, РАШИ, ЭТНОСКИНЫ
Исследуя субкультуру скинхедов восьмидесятых и ее политические части спектра, мы узнаем, что часть хардкорщиков имела отношение и к движению скинхедов, в котором к середине 1980-х произошли большие изменения. В ответ на появление ультраправых скинхедов — «Бонхедов» в США организовалась антифашистская группа скинов под названием SHARP’s («Skinheads Against Racial Prejudice» — «Скинхеды Против Расовых Предрассудков» — «Шарпы»), а позже в начале 1990-х возникло еще одно лево-радикальное скин-течение RASH («Red &Anarchist Skins» — «Красные и Анархические Скинхеды»- «Раши»). Вышло так, что оставшиеся в живых представители первой волны бритоголовых, «Трады», (которым, как вы, возможно, помните, были чужды расовые предрассудки), также не сидели, сложа руки.
Исследуя субкультуру скинхедов восьмидесятых и ее политические части спектра, мы узнаем, что часть хардкорщиков имела отношение и к движению скинхедов, в котором к середине 1980-х произошли большие изменения. В ответ на появление ултраправых скинхедов — «Бонхедов» в США организовалась антифашистская группа скинов под названием SHARP’s («Skinheads Against Racial Prejudice» — «Скинхеды Против Расовых Предрассудков» — «Шарпы»), а позже в начале 1990-х возникло еще одно лево-радикальное скин-течение RASH («Red &Anarchist Skins» — «Красные и Анархические Скинхеды»- «Раши»). Вышло так, что оставшиеся в живых представители первой волны бритоголовых, «Трады», (которым, как вы, возможно, помните, были чужды расовые предрассудки), также не сидели, сложа руки. Их деятельность в начале восьмидесятых была не так заметна, как активность ультраправых скинхедов. «Бонхеды» к середине 1980-х почти перетянули на себя все «одеяло» пестрого скинхедского тренда, как в Англии, Европе, (Германии, Италии, Скандинавии, Франции, Австралии), так и в США, благодаря своим жестким выступлениям и резким националистически окрашенным политическим заявлениям в СМИ, на радио, на телевизионных ток-шоу. Некоторые из американских «Бонхедов» даже съездили поднабраться опыта к ультраправым группировкам в Западную Германию (тогдашнюю ФРГ — авт.), которые выждав некоторое время после войны, уже к концу 1960-х не скрывали своих политических пристрастий.
Несмотря на специфику субкультуры бритогоголовых их образ «мачо» и имидж «парней, выросших и воспитанных улицей», оставался по-прежнему привлекательным для части молодежи, неудовлетворенной своей жизнью. Многие молодые люди, не склонные к расистским взглядам, присоединились к движению скинов первой волны, которые назвали себя в восьмидесятых «True» — «Подлинными», «Traditional» — «Традиционными», «Традами», «Rude» — «Руди», «Claim» — «Требовательными», «Oi!» и «Trojan» — «Троянскими» (в честь известного музыкального лейбла, издававшего классическую скин-музыку — о ней смотри выше — авт.) Скинхедами. Для них политика уже не представляла никакого интереса, кроме патриотизма, футбольных разборок и может быть решения насущных бытовых проблем. Темные сорта пива для этих ребят являются чем-то вроде культового напитка. А уж про музыку, девчонок и вечеринки можно и не говорить. Между скинхедами, представлявшими «Традов» и «Бонхедов» назревали неразрешимые противоречия, не говоря уже о «Шарпах». Последние считали, что «Бонхеды» искажают первоначальные идеи скинхедства своими расистскими и политическими лозунгами.
Сложившаяся к середине восьмидесятых ситуация породила нешуточные разбирательства внутри и без того разнородного скин-движения. «Шарпы», возглавляемые культовым нью-йоркским «скинхедом Маркусом Шарпом (Marcus Sharp) и „Трады“ стали не менее активно, чем „Бонхеды“ участвовать в теле- и радио передачах, наладили выпуск листовок, фэнзинов и газет, стали разгонять ультраправые демонстрации, громить бонхедские штаб-квартиры и концерты, поддерживающих их групп. Особенно горячо события развивались в Америке. На конец 1980-х пришлись самые шумные действия между „Скинами — антирасистами“ — „Шарпами“ и ультраправыми „Бонхедами“, переходящие в боевые с применением оружия и убийствами. Войны между группировками скинов продолжались почти пять лет — с 1987 — по 1991 год! В итоге почти все нью-йоркские агрессивные White Power команды были разгромлены. Позже прекратило свою деятельность и отделение SHARP’s в Нью-Йорке, распавшись на несколько менее крупных групп».
В девяностые года ХХ века субкультура скинов отнюдь не затерялась среди сонма возникших к тому времени молодежных субкультур и присущих им политических пристрастий. Среди скин-движений появились новые, с ярко выраженными политическими взглядами. Среди которых наибольшей известностью пользуются «RASH» («Red & Anarchist Skinheads», «Redskins» — «Красные и Анархические Скинхеды» — «Раши»). Причем возникли «Redskins» не из воздуха. Еще в семидесятых многие музыкальные панк-группы, позднее примкнувшие к Oi!-движению, (вроде культовой Sham 69 — авт.), имели явный идеологический крен влево, если не впрямую, то косвенно симпатизируя левым, анархическим, социалистическим и даже коммунистическим политическим идеологиям и взглядам на жизнь. «Раши» ненавидят расизм и подчас объединяются с «Традами» и «Шарпами» на почве взаимной нелюбви к «Бонхедам» в остальном соблюдая нейтралитет и подчас конфликтуя с остальными скин-движениями. Помимо расизма «Раши», как и все остальные бритоголовые, также исповедуют патриотизм, но весьма активно борются с сексизмом, гомофобией, против войн, против атак на бедных и рабочий класс.
Некоторые идеи скинов-анархистов перекликаются с убеждениями радикальных, либеральных или крайне левых течений демократического спектра. «Защита прав женщин и сексуальных меньшинств, равенство рас, являются неотъемлемой частью политических платформ, как либералов, так и анархистов». Но было бы неправильным сваливать все течения внутри движения «Рашей» в одну кучу. Имеющиеся сходства не мешают анархо-скинам критиковать левых скинов не меньше, (а иногда и больше — авт.), чем правых.
Вкратце отличия анархо-скинов от левых скинхедов (то же касается, кстати и панков-анархистов, к которым иногда примыкают «Раши» — авт.) заключаются в том, что «левые, по мнению анархистов, боятся сделать что-либо, что может означать прямую конфронтацию с государством». Претензии анархистов к левым также включают в себя утверждения об «авторитарности любых политических партий, а также о природе самой власти (и иерархий в целом) содержащих в себе угнетение и эксплуатацию людей. Коммунистические группы с точки зрения анархистов борются не за освобождение масс, а за свою собственную власть, получив которую, они используют те же репрессивные средства для ее сохранения, как и все правительства» и так далее. Так что, как вы видите, говорить об идеологическом единстве в рядах «Рашей» довольно трудно. Притом, что как левые, так и анархо-скины весьма активны, например, инициируя и участвуя во многих беспорядках 2009-2010 годов, вызванных экономическим кризисом в Греции.
Немного забежав вперед, скажу, что в дальнейшем было бы интересно рассмотреть вопрос, как анархизм перекликается с пацифизмом в случае идеологии панка. К примеру, при вторжении США в Ирак многие популярные музыкальные хардкор, стрэйтэйдж, скейт-панк группы изыскали способы выражения протеста против войны, в то время как имели место конфликты между их аудиторией и патриотично настроенными скин-группировками.
В остальном «Раши» также уважают пиво, скин-музыку, футбол, женский пол и вечеринки. Татуировки и нашивки «Рашей» несколько отличаются от татуировок других скинхедов. Понятно, что на первом месте у «Redskins» будет аббревиатура их движения RASH, а также портреты Ленина, Троцкого, Кропоткина, Бакунина, Че Гевары, Фиделя Кастро, Мао Цзе Дуна. Присутствуют красные звезды, серпа и молоты, кубинский, вьетнамский, китайский флаги и флаг СССР, знак анархии.
Еще в 1990-х вовсю распространились по миру различные этнические скин-движения и организации (я бы обозначил их «ЭТНОСКИНЫ» — авт.). Вроде HARPS — Hawaiianskins Against Racial Prejudice, то есть Гавайские Скины Против Расовой Дискриминации (!) или подобных им движений бритоголовых в Японии, Китае, Индии, Греции, Латинской Америке. В 2000-х они процветают.
Скин-музыка в 2000-х продолжает оставаться достаточно интересной. В ней присутствуют танцевальное ска, душевный регги, иногда смешиваемый в невероятных сочетаниях с коктейль-джазом и свингом, (After Hours), рок-стеди и регги старой школы, играемый вкупе с казалось несочетаемым с ними паб-роком (Deal’s Gone Bad), даб инструменталы, скинхед-регги, зловещие органные риффы, бонги, утонченная перкуссия, приглушенные духовые можно услышать в музыке Dub Street Rockers. Не дремлет легендарная ска-команда конца 1980-х /начала 1990-х Gangster Fun, повлиявшая на становление целого букета отличных ска-групп, вроде The Exceptions, Telegraph, Parka Kings, Suicide Machines, Articles и других. Развеселое танцевальное ска, тяжелые латинские ритмы, джаз и мощь больших оркестров демонстрируют такие команды новой волны ска, как See Spot’s, Hepcat, Reel Big Fish, Sublime, The Slackers, Chris Murray, Mustard Plug. Появляются и совсем новые тенденции, оригинально демонстрируемые группами новой школы ска. Музыкальное путешествие происходит по волнам мелодичного вокала, двух задиристых гитар, шаффла, комических цирковых гармоний и смешливых интро в стиле Mr. Bungle, Toy Dolls и фортепианных интерлюдий а-ля Madness. Я говорю о группах, наподобие Hot Stove Jimmy, The Mighty Mighty Bosstones, Mad Caddies, The Ataris, MU330. Не спят и поп-скейт-cка-рок панкеры, на концертах которых, также можно лицезреть хардкорщиков, редскинз и стрэйтэйджеров. Здесь сцену продолжают окучивать наряду с «ветеранами» из Green Day, NOFX, Rancid, The Specials, Fishbone, Face To Face, Weezer, такие заводные группы, как Horace Pinker, Agent Orange, Pennywise, Less Than Jake, The Eclectics, The Hippos, The Stereo, All, Catch 22, Orangetree.
ЧАСТЬ V. ШАРПЫ, РАШИ, ЭТНОСКИНЫ
В России скинхеды появились в конце 1980-х и открыто проявили себя в 1990-х. В 2000-х скинхеды также весьма активны. О них пишет пресса, играют концерты скин-группы, периодически происходят сражения между противоборствующими группировками. Среди российских скинхедов встречаются поклонники самых разных скин-движений.
В России скинхеды появились в конце
1980-х и открыто проявили себя в 1990-х. В 2000-х скинхеды также весьма активны. О них пишет пресса, играют концерты скин-группы, периодически происходят сражения между противоборствующими группировками. Среди российских скинхедов встречаются поклонники самых разных скин-движений. В основном — это не обремененные политическими пристрастиями люди, обожающие футбол, скин-музыку, тусовки, татуировки, пиво и красивых девушек. Некоторые пришли в бритоголовые из футбольных фанатов, «хулзов». Их привлек имидж скинов, как сильных ребят с рабочей «косточкой» без лишних комплексов, воспитанных улицей. Часть российских бритоголовых исповедует ультраправые политические взгляды, что подтверждается волнениях на Манежной площади в Москве в декабре 2010 года. В ответ на активность российских «Бонхедов» возникает мощное противодействие в лице не менее энергичных российских «Redskins», «Антифа», «Рашей» и кавказских этнических скин-групп. Между группировками постоянно происходят трения. «Антифа» также проводят свои демонстрации и дают интервью в СМИ. О разбирательствах между бритоголовыми обыватели обычно и узнают из статей в прессе, а также на специализированных интернет-блогах, где публикуются сведения о пострадавших с той и с другой стороны. Явного перевеса на 2011 год не имеет ни одна из сторон, правоохранительные органы жестко прессингуют и тех и других. Так что многие члены группировок бритоголовых шифруются, закрывают лица шарфами и масками при фотографировании их и на акциях, предпочитая действовать подпольно.
Резюмируя, отмечу, что в «нулевых» субкультура бритоголовых также меняется вместе с быстро меняющимся миром. Особого притока молодежи в скин-субкультуру из-за вышеизложенных в исследовании специфик движения вряд ли стоит ожидать, но и приходить в нее люди не перестанут.
В основном скинхедом становится человек, привлеченный не только имиджем бритоголовых, (бритой головой, подтяжками, «мартенсами» и скин-музыкой), но и с особыми свойствами характера, среди которых выделяется привычка решать многие вопросы с помощью насилия. Таковых людей немного, но они всегда будут, пока останутся нерешенными вопросы, связанные с социальным неравенством, средой обитания человека, его образованием, занятостью, нахождением приемлемого варианта работы и проведения досуга.
2000-е годы вряд ли предполагают скорое разрешение вышеперечисленных злободневных вопросов. Наоборот, некоторые из них затачиваются с небывалой остротой. Некоторые из современных философов, политологов, социологов, как, например, Колин Крауч, (книга «Постдемократия» 2010 года), видят причину обострения проблем в том, что массовая политика сошла к концу 2000-х «на нет», уступив место политике, разыгрываемой между элитами, (в том числе национальными, представляющими стабильные, сложившиеся на протяжении столетий и богатые национальные общины в той или иной стране — авт.).
Крауч пишет о том, что замкнутый политический класс, претендующий на элитарность, в основном состоящий из различных чиновников и приближенной к ним олигархии, принимает законы исключительно под и для себя. Интерес такого правящего политического класса может быть направлен только на сохранение сложившегося порядка вещей. Энергия и деньги вкладываются исключительно в создание связей с влиятельными бизнес-группами, корпорациями. Но даже их устойчивость вызывает сомнение в свете экономических кризисных событий 2008 года, вяло текущих до сих пор. Проведение политических программ, отвечающих интересам других людей и социальных групп или игнорируется, либо не рассматривается вовсе. Общество оттесняется от реального политического процесса. Создается видимость участия его членов в участии управления страной. В таких условиях возможности оперативного решения насущных остросоциальных вопросов откладываются на неопределенные сроки, что болезненно ощущается всеми людьми, приводя как к социальной апатии, так и к неконтролируемым всплескам расовых и этнических эмоций, переходящих со временем от бытовых стычек в неконтролируемые массовые беспорядки.
Такое положение вещей касается как России, Индии, Бразилии, Китая, (то есть быстро развивающихся стран четверки «БРИК» — авт.), так и вполне внешне благополучных европейских государств. Кризис 2008 года показал насколько идея стабильного и успешного потребительского общества, столь долго пропагандируемая в Европе, находится на грани краха. «Выравнивание» бедных и богатых не состоялось! «Социальные» лифты работают плохо, имеют привычку «ломаться» и подолгу «застревать» между «этажами» общества. А чинить их особо никто не торопится...
Идея политики мультикультурализма и терпимости, составляющей предмет особой гордости объединенной Европы, в 2011 году также на грани провала. Аргументы противников мультикультурализма в Европе, изложенные в книге «Германия самоликвидируется» немецкого банкира Тило Саррацина, изданной в 2010 году, весьма доходчивы.
Тило пишет: «Я не хочу, чтобы страна моих внуков была мусульманской, чтобы вокруг говорили по-арабски и по-турецки, а ритм жизни определялся пением муэдзина с минарета». Но нужда в трудовых мигрантах в Европе и, в частности, в России только возрастает, от этого никуда не деться. Причина тому — низкая рождаемость, массовый выход представителей поколения бэйби-бумеров на пенсию, отток «мозгов» и мало-мальски грамотных специалистов в более развитые страны. Вполне объяснимое людское желание перемен находит выход в появлении представителей правых и праворадикальных партий в органах власти в некоторых европейских странах (Германия, Голландия, Бельгия, Австрия, в Скандинавии), в росте националистических настроений по России, что также отражается на общественных воззрениях. Поэтому изучение истории возникновения и существования субкультуры скинхедов может представляться весьма полезным для исследователей вопроса.
Роман Егоров
Источник: win.ru.
Рейтинг публикации:
|
