|
Сплошные искажения
Начнем с того, что Ваал – искаженное имя бога Баала. Написание «Ваал» принято лишь в русском языке и пошло оно от неправильного прочтения данного имени, написанного с использованием латиницы «Baal». Так уж исторически сложилось – искажение прижилось настолько, что чаще у нас используется именно Ваал. Впрочем, это, пожалуй, одно из самых безобидных искажений в отношении Баала.
И хотя в русском языке принято именно написание «Ваал», в качестве первого шага на пути исправления накопленных искажений я все-таки перейду на более правильное «Баал»…
Несмотря на то, что, согласно как тому же Ветхому Завету, так и известным историческим данным, евреи неоднократно «отворачивались» от Яхве и начинали поклоняться другим богам, а Баал чуть даже не стал в один из моментов их государственно признанным богом, все-таки завещание Моисея в главном и целом было выполнено – культ Баала со временем был забыт, а образ его сильнейшим образом был демонизирован. Ныне нередко можно встретить даже чуть ли не отождествление Баала с Дьяволом, хотя в действительности это два совершенно разных персонажа.
Рис. 2. Одно из современных изображений Баала
Сначала приверженцы иудаизма, позднее сторонники христианства, а затем и мусульмане настолько старательно уничтожали все, связанное с Баалом, что до нас дошло буквально счетное число древних изображений этого бога именно в том виде, как его представляли те, кто ему поклонялся. Да и эти изображения относятся преимущественно к Угариту – городу, который располагался на побережье Средиземного моря (на территории современной Сирии – вблизи с границей Турции) и был уничтожен так называемыми «народами моря» (В Ветхом Завете филистимлянами) еще примерно в 1180-1175 годах до нашей эры, а раскопан археологами уже в наши дни – в ХХ веке. Так что изображения Баала и тут сохранились лишь потому, что все это время находились глубоко в земле. И как легко убедиться, в них нет абсолютно никаких демонических черт – обычный бог с обычными божественными атрибутами и символами, каковые были широко распространены в древние времена.
Рис. 3. Барельеф и статуэтка Ваала из Угарита (Лувр)
При раскопках Угарита была найдена библиотека главного жреца города – жреца бога Баала (или Балу). Это были глиняные таблички с множеством ритуальных текстов. Причем таблички содержали не просто описание неких ритуальных действий, а включали в себя нечто типа «эпических» текстов, которые давали представление о мифологическом контексте (то есть об исходном смысле) этих ритуалов. Благодаря этим текстам археологи и историки смогли составить представление о мировоззрении жителей Угарита и их религии. В том числе и о том, как воспринимали жители Угарита своего главного бога Баала.
Впрочем, при всем важном значении угаритских находок для исторической науки, нельзя сказать, что удалось узнать о Баале очень многое. Мало того, что по угаристкой мифологии и культу Баала в современных учебниках и справочниках можно найти гораздо меньше сведений, нежели по другим регионам. Основная масса приводимых сведений до сих пор так и относится к тем «данным», которые взяты из источников, написанных не приверженцами культа Баала, а его противниками. Ясно, что в этих условиях неизбежно значительное влияние искажающих идеологических и религиозных факторов.
Что же все-таки можно узнать ныне о Баале из современной литературы?..
До сих пор, например, часто встречается утверждение, что Баал – на самом деле вовсе не единый бог, а много разных богов. Дескать, «баал» – всего лишь слово, обозначающее термин «господин», которое использовалось для обращения не только к местному богу (который якобы в разных городах был разный), но даже и к царю или правителю. Данное утверждение продолжает курсировать по страницам справочников, несмотря на то, что большинство современных историков и религиоведов склоняются к тому, что Баал – все-таки один и тот же бог, только называемый в разных источниках под разными именами и титулами.
Например, в древнем Библе (позднее Библос) поклонялись Балу, который именовался Эшмун; в Тире – Адон (Аденаи), что означает «мой господин»); в Сидоне – Милькарт («царь града»; от которого произошло и широко известное имя бога Молох). Моавитяне поклонялись ему под именем Баал-Фегор.
Но чаще всего он упоминается под именем Баал-Хаддат – бог грома и бури.
Как «владыка севера» он именовался Баал-Цафон; «хозяин неба» – Баал-Шамен (Баал-Шанет); бог солнца (хозяин жара) – Баал-Хаммон; а как «господин военноначальник» – Баал-Зебаб (от которого в дальнейшем произошло знакомое нам «Вельзевул»). Баала называли также «Оседлавший Облака», «Князь, Хозяин Земли». Один из его эпитетов – Алиан означает «Всемогущий», «Владыка» и т.д. и т.п.
Это обилие имен и эпитетов и породило заблуждение, что речь идет о разных богах.
Однако разве библейский Бог имеет только единственное имя Яхве, которое даже нельзя считать именем собственным («Яхве» = «Аз есмь»)?.. Эпитетов, под которыми он упоминается, и титулов, которыми он называется, в Ветхом Завете также огромное количество. Но никому же не приходит в голову утверждать, что речь идет о разных богах.
Точно также, например, князя Ярослава называли Мудрым. Он был из рода Рюриков, а также назывался русским князем, князем киевским, «князем ясно солнышко» и т.д. и т.п. И все это был один человек, а не несколько разных…
В противоположность изобилию имен количество мифологических сюжетов (то есть древних легенд и преданий) о Баале крайне невелико. На территории Земли Обетованной они вообще практически не сохранились – тут культ Баала слишком сильно истреблялся на протяжении более трех тысяч лет. И долгое время единственным источником сведений о мифологии данного региона были лишь тексты античных (преимущественно греческих – Филона Библского (I-II вв. н.э.), Лукиана из Самосаты (II в. н.э.) и Нонна из Панополя (V в. н.э.)) авторов, которые являлись изложением местных преданий и легенд на свой манер. В результате, например, в том, что у нас ныне принято называть финикийской мифологией, легко можно увидеть сильнейший налет древнегреческих мифов. Дошедшие до нас тексты не только очень сильно поэтизированы, но и имеют явную подгонку под систему воззрений Древней Греции. Тут нередко можно встретить даже греческие имена богов. Что поделать – история искажалась во все времена…
Кроме того надо учитывать и тот фактор, что античные источники были написаны почти через тысячу лет после прихода евреев на Землю Обетованную. Так что они отражали уже не столько картину реальных представлений жителей Ближнего Востока в период до появления здесь культа Яхве, а лишь довольно искаженные обрывочные отголоски этих представлений. В частности, мнение о «множественности Баалов» во многом сформировалось именно под влиянием обрывочности сохранившихся отголосков.
Античные искажения отчетливо стали заметны после того, как были переведены тексты, найденные в Угарите. Историки полагают, что угаритские мифологические тексты были написаны в XIV веке до нашей эры (то есть за тысячу с лишним лет до античных источников). Однако у них нет также никаких сомнений в том, что ханаанские мифы и легенды, которые записаны на обнаруженных в Угарите табличках, имеют гораздо более раннее происхождение.
Но и здесь, увы, мифы, связанные с Баалом, буквально можно перечесть по пальцам. Вдобавок, многие из табличек сломаны, а текст зачастую поврежден или просто неразборчив. В результате в угаритской мифологии остается много неясных моментов.
«Семь табличек с мифом или мифами о Баале находятся в столь плачевном состоянии, что просто невозможно определить изначальный порядок этих табличек или выяснить, представляли ли собой отдельные эпизоды, зафиксированные на них, единое целое, как то было в вавилонском мифе о творении.
Более того, поскольку тексты записаны без гласных, а язык, хотя и явно относящийся к семитской группе, труден для понимания, очень многое так и остается нерасшифрованным. До сих пор ученые расходятся во мнении и в отношении перевода, и в отношении толкования угаритских текстов. Сравнение более ранних переводов, сделанных Вироло, и более поздних, сделанных Гинсбергом, Гастером, Гордоном и Драйвером, показывает, с одной стороны, насколько вообще могут отличаться переводы, а с другой стороны, что все-таки в этих переводах есть очень много общего» (Самуэль Хук, «Мифология Ближнего Востока»).
Как бы то ни было, именно эти таблички являются гораздо более надежным источником данных о культе Баала, нежели античные тексты. И уж заведомо более достоверным, чем то, что написано о религии Ближнего Востока приверженцами иудаизма и христианства, для которых Баал был олицетворением зла…
Рис. 4. Угаритская табличка со списком богов (Лувр)
Родственные связи богов
В отличие от иудаизма, в традиции которого верховный бог Яхве считается одновременно и создателем всего мироздания, в ханаанской религии эти функции были разделены. Так, например, в Угарите создателем мира считался вовсе не персонаж доминирующего культа Балу (Баал), а совсем другой бог по имени Илу (Эл, Эль).
По мнению известного религиоведа А.Б.Зубова (лекции которого широко разбросаны по просторам интернета), имя Илу/Эль (как и «аллах») происходит от «awwal» – «тот, кто первый» (кто изначальный). Илу/Эля именуют «господом», «владыкой» (в отличие от Баала – «господин, хозяин»). Отсюда Зубов заключает, что фактически Илу/Эль – вообще самый первый бог. В итоге конфликт между Яхве и Баалом сводится им к противостоянию между «истинным создателем мира» и «узурпатором». Это, по мнению Зубова, и является причиной, по которой Яхве требует истребления культа Баала, и которая будто бы в определенной степени оправдывает геноцид, устроенный евреями в Земле Обетованной.
Однако в данном случае мы имеем дело с ярчайшим примером религиозного искажения. Дело в том, что Зубов – убежденный христианин. И он переносит идеологические установки Ветхого Завета на анализ религии Ханаана, порой (неосознанно или даже умышленно) искажая как детали взаимоотношений между богами, так и картину в целом, что легко выявляется при анализе первоисточников.
Так, скажем, он объявляет Баала сыном Эля. Ведь Эль (тождественный, по мнению Зубова, Яхве) – единственный изначальный бог, бог-создатель всего. Между тем в сохранившихся текстах Баал является сыном не Эля, а Дагана – брата Эля (в угаритских табличках Дагану – брат Илу).
Любопытно, что «даган» – «зерно». А это вызывает определенные ассоциации с египетским Осирисом, также связанным с этой сельскохозяйственной культурой. Более того, Баала с Осирисом роднит сюжет с умиранием и последующим воскресением (см. далее). Между тем Осирис в египетской мифологии – вовсе не сын самого первого бога Птаха, а представитель аж пятого поколения богов!..
В ханаанской (чаще упоминающейся как финикийская) мифологической традиции, которая практически полностью тождественна мифологии Угарита, Эль также вовсе не является самым первым богом. Как писал финикийский историк Филон Библский, некогда существовали бог Элиун, что означает «Высочайший», и его жена Берут («союз»). Жили они в Финикии около Библа. Они родили сына Небо и дочь Землю. «Высочайший» скоро погиб, сражаясь с дикими зверями, и его преемником становится Небо (Филон употребляет греческое имя Уран). Небо женился на свое сестре Земле и стал отцом Элла/Эля (у Филона Крон), Бетила, Дагона (ни Бетилу, ни Дагону Филон не нашел греческих соответствий) и Атланта.
Как легко предположить, «Высочайший» Элиун также явно был вовсе не самым первым богом. Так что и тут мы видим весьма определенное сходство с египетской мифологией.
Более того, у египтян богом Земли (или Землей, если перейти на язык ассоциаций и мифологических связей) был Геб, а его жена Нут – богиней неба (или Небом – она и изображалась зачастую в виде звездного небосвода). Геб и Нут сменили на троне предыдущую (и первую – хотя до них был предшественник, но он был один, без пары) божественную пару Шу и Тефнут. Как видим, тут почти полное пересечение с египетской генеалогией богов.
Геба и Нут сменяет Ра, вслед за которым приходит Осирис. Так что и тут получается, что Ра – египетский аналог Эля/Илу, а Осирис – аналог Баала. Впрочем, на мой взгляд, тут речь надо вести вовсе не об «аналогах», а о том, что в двух мифологиях повествуется об одних и тех же богах, которых просто на разных территориях называли разными именами…
Но что еще более важно, в ханаанской традиции Баал является вовсе не первым узурпатором трона богов – до него Эль также приходит к власти не мирным путем, а свергая своего предшественника-отца (так что «благочестивая», но неуклюжая попытка Зубова оправдать геноцид против приверженцев Баала некоей «законностью» Эля, оказывается вообще лишена какой-либо реальной почвы).
Рис. 5. Илу/Эль (табличка из Угарита)
Дело в том, что отец Эля – Небо – не был верным супругом (боги вообще в разных мифологиях вовсе не стремились к моногамии) и вступал в связь с другими богинями, от которых он имел довольно большое потомство. Его первая и законная жена – Земля – чрезвычайно негодовала на такое поведение мужа и «обратилась за помощью» к своему старшему сыну Элю (в чем заключалась «помощь» – не ясно; судя по последовавшим событиям, это была просто месть).
Эль изготовил из железа серп и копье, в чем ему помогли его дочь Анат и некий бог, которого Филон называет Гермесом Трижды Величайшим (запомним факт наличия этого бога, к нему мы еще вернемся). Этот бог знал некие «волшебные слова», которые вдохновили союзников Эля, и те с горячим стремлением двинулись в бой против Неба, который закончился их победой. В итоге Эль лишил отца трона и сам стал главой всех богов.
Но на этом история еще не закончилась. Небо не смирился с поражением. Удалившись в изгнание, он стал замышлять различные козни против Эля, надеясь вернуть себе царство среди богов. С этой целью он послал к Элу своих дочерей – Астарту, Баалат-Гебал и Рею (финикийское имя неизвестно; возможно это Асирату), которые должны были хитростью лишить Эля власти. Но Эль разгадал замысел, привлек богинь на свою сторону и сделал их своими женами. Неудачной оказалась и другая попытка Неба взять реванш, ибо и новые посланцы Неба стали союзниками его сына.
Небо не успокаивается – он воюет с Морем, одним из союзников Эла. Эл же, постоянно опасаясь, что отец рано или поздно вернет себе царский трон в мире богов, устроил засаду и из нее напал на Небо. Он оскопил своего отца и утвердился во главе божественного мира. Ведь, как считается, по древним поверьям, ни бог, ни земной царь, лишенные мужской силы, не могут уже ни царствовать, ни каким-либо образом претендовать на господство.
Впрочем, Эль стремился обезопасить свою власть не только от отца, но и от всех других богов, кого он подозревал в намерении отнять у него трон. Так, он сбросил в глубь земли своего брата Атланта и, чтобы тот уже никогда не смог вернуться на земную поверхность, насыпал над ним гору. Потом он заподозрил своего собственного сына Садида и убил его. Отрубил он голову и своей собственной дочери.
Утвердившись в качестве царя всех богов, Эль решил реальную власть на земле разделить. Для этого он «раздал власть на местах», поделив города, страны и территории между различными богами. Так после окончательной победы Эля и его союзников над Небом боги разделили между собой мир…
Продолжение родственных разборок
Если на основе сохранившихся остатков ханаанской (финикийской, угаритской и пр.) мифологии попытаться выстроить некую «историю богов», то далее довольно долго в мире богов ничего особо значимого не происходило. По крайней мере в текстах легенд и преданий появляется достаточно продолжительный пробел. И оживление событий происходит уже тогда, когда верховный бог Эль/Илу уже предстает перед нами в весьма почтенном возрасте. В угаритских мифах, относящихся к этому периоду «истории богов», он изображается слабым, дряхлым и бессильным. Он есть, но ему почти не молятся. Это уже отдыхающий бог, как бы старичок на покое. Эль/Илу еще сохраняет верховную власть, и от него многое зависит. Однако центральным персонажем выступает уже не он, а Баал/Белу.
В излагаемых далее событиях очень немалую роль играет некий бог-умелец, который некогда помогал Элю/Илу победить своего отца Небо. Бог, которого Филон называет Гермесом Трижды Величайшим, в угаритских мифах носит имя Котару-ва-Хасису («пригожий и мудрый»). Это был бог-ремесленник, который создал все продукты цивилизации. Он и архитектор, и оружейник, и мебельщик, и ювелир. Часто его имя сопровождается эпитетом Работающий Руками. А в русском языке мы бы употребили выражение «мастер на все руки».
Любопытно, что и здесь обнаруживается немало пересечений с египетской мифологией, в которой подобную роль выполнял бог Тот. Бог, которого позднее в европейской традиции вслед за финикийским Филоном называли Гермесом Трисмегистом. В противостоянии Осириса и Сета и особенно в последующем противостоянии Гора (сына Осириса и Исиды) и Сета бог Тот также играет очень важную роль, используя при этом свои буквально академические знания всего и вся…
Рис. 6. Изображение бога Тота в храме Сети I (Абидос, Египет)
Другой важный персонаж этой части ханаанской мифологии, с которого, собственно, все и началось, бог моря – Йамму (Йам). Йамму был первенцем и любимцем Эля/Илу. И верховный бог фактически потакал всем капризам Йамму. Так по приказу великого бога Илу бог-ремесленник Котару-ва-Хасису построил дворец для Йамму, а обладание дворцом служило важным условием для того, чтобы претендовать на власть. И чем богаче дворец , тем большей властью может обладать его владелец.
По нашим представлениям, первенец обладает приоритетным правом наследования трона, так что Йамму рано или поздно должен был стать верховным правителем богов. Однако он по каким-то причинам решил форсировать смену власти.
Согласно угаритским текстам, светоч богов, богиня солнца Шапашу, рассказала о строительстве дворца для Йамму богине Астарте и добавила, что отец богов, Бык Илу, возлюбил Йамму и в угоду ему «вырвет столбы жилища Астарты, опрокинет трон ее царствования, разобьет ее скипетр».
Чем Астарта так прогневала Йамму, что он решил лишить ее своей части власти, из текста совершенно не ясно. Как не ясно и то, зачем богиня солнца Шапашу решила предупредить Астарту о нависшей над ней угрозе. Впрочем, не ясно, была ли вообще эта угроза, и не было ли это вообще простой провокацией со стороны Шапашу.
Однако в Египте был найден папирус, относящийся к XVI-XIV веку до нашей эры и содержащий (предположительно финикийский) миф об Астарте и боге моря. Этот миф представляет произошедшие события в более понятном виде.
Согласно тексту на египетском папирусе, бог моря Йамму решил, что он – самый великий из богов и все остальные боги должны платить ему дань. И боги испугались. Первой принесла Йамму дань богиня урожая Рененут, дала она ему серебро, золото, лазурит, ларцы, полные драгоценностей. За ней послали Йамму дань и другие боги. Но бог моря этим не удовлетворился. Испугались боги, что Йамму совсем разорит их, и стали думать, как с ним договориться.
Решили они выбрать посредника. И выбор пал на Астарту. Рененут послала к ней птицу, повелев не возвращаться, пока та не уговорит Астарту помочь богам. Услышав просьбу богов, Астарта заплакала, сама испугавшись грозного бога моря. Но птица уговорила ее. И вот Астарта пришла туда, где заседали великие боги. Они стали просить ее пойти к Йамму, соблазнить его и вызвать у него любовь к ней. А затем уже попросить Йамму уменьшить дань.
Астарта согласилась, отправилась к Йамму и довольно быстро добилась своей цели. Полюбив Астарту, Йамму решил женится на ней и отправил вестника к ее отцу с требованием отдать свою дочь за Йамму.
Отец Астарты (в разных источниках в этом качестве фигурируют почему-то разные боги) обратился к другим великим богам и попросил совета. Боги посоветовали согласится на требование Йамму, но также передать богу моря, что он должен отказаться брать с них непосильную дань. Однако Йамму на это не согласился. И были вынуждены боги снимать свои драгоценности и отдавать их в качестве дани Йамму.
Скорбели боги по этому поводу и не раз вступали в переговоры с Йамму. И тогда Астарта сказала, что не будет она женою бога моря, если тот будет настаивать на своих требованиях. И согласился Йамму. И наступил мир среди богов…
Рис. 7. Богиня Астарта
Однако представленный здесь конец истории находится под очень большим вопросом. Дело в том, что соответствующая часть папируса не сохранилась, и в современных публикациях окончание является просто «логичным выводом из сказанного». Между тем угаритские тексты указывают на совсем другой финал.
Получив известие от богини солнца Шапашу, Астарта очень возмутилась, но сама она сделать ничего не могла. Ее поддержал бог-силач Балу/Баал, который выразил готовность выступить против Йамму и сразиться с ним.
Между тем Йамму, возгордившись и решив, что после постройки дворца он стал господином над богами, отправил своих вестников к собранию богов и повелел заявить им: «Пусть сдастся мне Балу, пусть подчинится мне сын Дагану». В своей гордости он приказывает послам не простираться ни перед Илу, ни перед всем собранием богов.
Боги в это время пировали на горе Лули. Увидев посланцев Йамму, они испугались и в знак покорности, сидя на своих тронах, склонили головы к коленам. Только Балу не склонил головы, а обратился к богам с упреком: «Почему это вы, боги, так испугались, почему склонили свои головы к коленам перед посланниками Йамму?»
И боги устыдились своего страха. Они подняли головы от колен и гордо выпрямились на своих тронах.
Посланцы же Йамму направились к трону Илу. Вопреки обычаю они не простерлись перед ногами царя богов и людей, а, гордо стоя, передали послание своего господина, требуя, чтобы Илу выдал Балу их владыке. И Илу, который во всем потакал Йамму, своему возлюбленному сыну, согласился на это требование, повелев, чтобы Балу стал «рабом и пленником» Йамму и принес ему дань.
Но Балу отказался подчиниться этому решению. С оружием в руках он встал перед посланцами Йамму и гневно сказал им, чтобы передали они своему господину, что Балу никогда не подчинится ему. После этих слов стало ясно, что борьба между Балу и Йамму неизбежна. И обе стороны стали готовиться к смертельной битве.
Первое столкновение между богами закончилось не в пользу Балу. Он пал на землю перед ногами Йамму. Молча снес свое поражение Балу, но все же был вынужден подчиниться.
Однако на этом дело не закончилось, ибо в него вмешался бог-умелец Котару-ва-Хасису, который по каким-то неясным причинам пришел на помощь Балу.
Котару-ва-Хасису изготовил палицу для Балу и дал ей имя Йагруш, что значит Преследователь. Он приказал палице, чтобы она подобно орлу, выскользнув из рук Балу, набросилась на Йамму. Так и произошло. Йагруш бил Йамму по спине и по груди. Но тот не сломился, не разбились его суставы, не сломался его скелет. Тогда Котару-ва-Хасису изготовил для Балу вторую палицу и назвал ее Айамур, что значит Гонитель. Он приказал палице бить Йамму по затылку и по лбу. На этот раз Йамму был сломлен. Ослабли его суставы, согнулись его члены, сам он пал на землю.
И возрадовались союзники Балу его победе. Балу был увенчан короной и провозглашен царем…
Сложность процесса передела власти
После победы Балу устроил роскошный пир на вершине своей священной горы Цапану (точное местонахождение которой неизвестно). И все бы ничего, но не было подобающего дворца у Балу, и это обстоятельство его очень сильно огорчало.
И здесь в угаритских текстах обнаруживается странная деталь. Оказывается, что хотя Балу и провозглашен царем, но сам он повелеть выстроить себе дворец почему-то не может – разрешение на постройку должен дать только Илу, который вроде бы какой-то реальной властью над богами и не обладает, но парадоксальным образом еще остается при этом «верховным богом».
Более того. Балу понимает, что так просто верховный бог разрешение не даст. Дело в том, что хотя Йамму побежден, но у Илу с его женой Асирату были и другие дети, у которых, между прочим, есть очень роскошные дворцы. Судя по всему, речь идет о том, что Балу вроде бы как уже царь, но еще вовсе не до конца – другие дети Илу вполне могут заявить свои претензии на власть.
Балу прибегает к помощи своей сестры, богини Анаты, которая немало сделала в его борьбе с Йамму, и уговаривает ее отправиться к Илу с просьбой о строительстве дворца для Балу (в текстах идет описание череды пиров и мелких событий, которые нам в данном случае не важны). Анату с радостью согласилась выполнить эту просьбу. Более того, она заявила, что если Илу не согласится, то она заставит его это сделать.
(Забавный момент: верховного бога можно заставить что-то сделать против его воли…)
И вот Анату сошла с горы Цапану и направилась к жилищу Илу у истоков великой реки в середине потоков двух океанов. Она вошла в жилище и передала отцу богов просьбу Балу. Но Илу ответил, что Балу недостоин такого дворца, какой есть у детей Илу, ибо «не Балу правит в мире, а правят богиня солнца Шапашу и бог смерти Муту».
Здесь следует пояснить, что в ханаанской традиции функции царя богов и правителя над миром были не объединены, а принадлежали разным богам. Соответственно, Илу не только не желает признавать власти Балу над богами, но и передавать власть над миром от своих детей детям Дагана (ведь Балу – сын Дагана, а не Илу). И в этом случае странное поведение Илу становится более-менее понятным…
Тогда Анату стала угрожать Илу. Она заявила, что нападет на него, окрасит кровью его седые волосы, зальет кровью его седую бороду. И Илу испугался. Он согласился разрешить Балу построить дворец и даже отправил соответствующее послание Котару-ва-Хасису в его жилище в египетском Мемфисе и на Крит (у бога-умельца было сразу две резиденции). Однако Илу все же заявляет, что для окончательного разрешения Балу построить дворец, какой есть у детей Асирату (жены Илу), необходимо иметь ее согласие. В общем, спрятался за спину жены…
Рис. 8. Богиня Асирату/Асират
Балу вместе с Анатой с помощью богатых даров и жертвенного пира удается уговорить Асирату, которая отправляется лично, что упросить своего мужа Илу дать согласие на строительство дворца Балу (хотя он его уже формально дал!).
Асирату добралась до жилища Илу и вошла в него. Она склонилась к ногам Илу и воздала ему почести. Как только Илу увидел свою жену, он рассмеялся от радости. Поставил верховный бог свои ноги на подножку, покрутил пальцами туда-сюда и спросил, зачем пришла великая Асирату, прародительница богов. Может быть, она голодна или иссохла от жажды? Так пусть ест и пьет в свое удовольствие! А он, Илу, любит ее, и любовь к ней волнует его. Но Асирату уклонилась от предложения есть и пить, уклонилась от объятий Илу и сказала, что своим царем боги признают силача Балу, но нет дома у Балу…
Тут еще один показательный момент – боги признают Балу царем. Фактически речь идет о том, что большинство богов согласны на правление Балу. Демократия, да и только. А вот Илу все-таки идет против воли большинства. Однако, поскольку за Балу уже высказалась даже его собственная жена, Илу, еще недолго повозмущавшись, все-таки дает окончательное согласие на строительство дворца для Балу.
Обрадовался Балу и стал готовиться к строительству. Собрал он людей и необходимые принадлежности. Горы дали ему серебро, холмы – золото, получил он драгоценные камни. После этого Балу пригласил Котару-ва-Хасису к себе.
Когда бог-ремесленник прибыл к Балу, тот поставил перед ним жирного быка и посадил бога на уже приготовленный трон справа от себя. После того как боги поели и попили, Балу попросил Котару-ва-Хасису построить ему дворец на вершине Цапану размером в тысячу мер земли, десять тысяч полей.
Котару-ва-Хасису с радостью согласился построить Балу дворец и предложил сделать в нем окно. Но Балу решительно отказался от этого и настойчиво попросил бога-ремесленника не делать окна в его жилище, не создавать отверстие в его дворце. И тот согласился.
По принятому ныне мнению, в Ханаане считали, что через окно может пробраться зло, поэтому, дескать, Балу и просил сделать ему дворец без окон (хотя упоминается, что позднее Балу все-таки передумал и попросил бога-умельца сделать ему окно). Реальность подобного поверья на самом деле под вопросом, поскольку окна у древних жителей Ханаана все-таки имеются. Но мы не будем вдаваться здесь в справедливость тех или иных трактовок, а просто запомним на будущее эту странную деталь архитектуры – мы к ней еще вернемся позднее…
Немедленно закипела работа. С гор Ливана и Антиливана были доставлены самые ценные кедры. В самом доме Котару-ва-Хасису развел огонь. Шесть дней горел огонь, а на седьмой превратилось расплавленное серебро в плиты, а расплавленное золото в кирпичи. И из всего этого с радостью построил Котару-ва-Хасису жилище Балу.
По случаю завершения строительства Балу принес в жертву быков и баранов, телят и ягнят и большое количество козлят. А затем созвал на пир других богов. Он угощал их баранами и овцами, быками и коровами. Он поставил богам троны, богиням кресла. Он дал богам кувшины вина, богиням бочки вина. И пили боги и ели, разрезали ножами мясо, наливали в чаши вино. И все славили силача Балу и искусного Котару-ва-Хасису, и дворец, им построенный…
Противостояние Баала и Муту
Однако и на сей раз вопрос власти оказался далек от разрешения. Балу получил дворец и заручился согласием на свою власть со стороны большинства богов. Большинства, но не всех. Был и тот, кто не признал его царем. Это был бог смерти Муту (Мут, Мот) – еще один сын и любимец верховного бога Илу.
Когда Муту узнал о торжестве Балу, он возмутился и заявил, что только он, Муту, один будет править богами, он накормит богов и людей, насытит всех живущих на земле.
Балу послал к Муту гонцов с дорогими подарками и подношениями, пытаясь договориться о том, что не будет тому подчиняться – по сути, речь шла о чем-то типа попытки получения «автономного управления». Но Муту не согласился и разразился такими страшными угрозами, что Балу испугался.
Решив, что он не сможет противостоять богу смерти, Балу согласился стать вечным рабом Муту. Он исполнил требование спуститься в глубь земли и сесть, как раб, у подножия трона Муту. И обрадовался Муту. В честь своего торжества он устроил пир. И на пиру Муту убил Балу…
(Отметим, что существуют иные варианты смерти Балу. Однако их описание представлено лишь крайне плохо сохранившимися обрывками текстов.)
Больше всего о смерти Балу скорбела его соратница и возлюбленная (по некоторым источникам, и его сестра) богиня Анату. Она нашла тело Балу и похоронила его с почестями и жертвоприношениями на горе Цапану.
После этого Анату направилась к Илу. Вошла она в жилище Илу и простерлась у его ног, воздала ему почести. Около Илу в это время находилась его жена Асирату. И Анату обратилась именно к ней с горьким упреком:
– Ну что же, – сказала она Асирату, – можешь радоваться ты и могут радоваться твои сыновья: ведь умер Силач Балу, погиб Владыка земли.
Однако ни Илу, ни Асирату не обратили на Анату никакого внимания.
Смерть Балу лишила землю царя. Значит, надо было дать ей нового правителя. И Илу обратился к Асирату, чтобы она дала одного из своих сыновей в цари. Илу и Асирату стали совещаться, на ком из них остановить выбор. И тогда Асирату предложила сделать царем бога Астару, потому что покорен он высшим богам, а по отношению к людям творит насилие. При таком царе они, Илу и Асирату, могут спокойно править. И Илу согласился…
Отметим здесь весьма показательный критерий отбора претендента на правление: «покорен он высшим богам, а по отношению к людям творит насилие». И этот критерий является главным для верховного бога Илу, которого с трона сверг как раз Балу, то есть Баал!.. По умолчанию вроде бы предполагается, что отношение Баала к людям было все-таки несколько лучше подобного жесткого подхода – в противном случае об этом не упоминалось бы. Хотя прямым текстом это не прописано, и подобное предположение вполне может оказаться ошибочным.
Но оставим в стороне вопрос о «добре и зле» по отношению к людям. В конце концов приоритеты для себя боги выбирают сами и из своих собственных интересов, а не в интересах людей. Вернемся к изложению дальнейших событий…
Получив из рук Илу царство вместо Балу, Астару поднялся на вершину Цапану и сел на трон Балу. Но трон оказался для него слишком велик. Ноги Астару не доставали подножки, а голова его не была видна из-за спинки трона. И Астару понял, что он смешон и не может заместить погибшего Силача Балу. И он сошел с трона, спустился с вершины Цапану и вернулся «в ту землю, где он был господином» – в пустыню.
Шли дни, они складывались в месяцы. Анату продолжала скорбеть о Балу. Ее сердце билось для него, как у коровы для теленка, как у овцы для ягненка. И в конце концов, не выдержав скорби, напала Анату на Муту. Она разрубила его мечом, сквозь сито просеяла, сожгла на огне, размолола жерновами мельницы, рассеяла по полю, чтобы птицы склевали его останки. И как только погиб Муту, тотчас возродился Балу.
Однако возрождение Балу имеет некоторую странность: он возрождается где-то – непонятно где. По крайней мере не в присутствии Анату, которая сначала об этом даже и не ведает. О возрождении Балу догадывается Илу по снизошедшему к нему видению. Но где точно находится воскресший бог, Илу не знал. И он приказал Анату передать свое повеление богине Шапашу, чтобы та нашла Балу. Анату передала повеление и обе богини вместе нашли возрожденного Балу.
Однако, хотя Балу возродился к жизни, собственное царство ему еще надо было вновь отвоевывать, ибо им владели сыновья Асирату. Кто именно, и как они овладели троном – неизвестно, поскольку текст этого сказания дошел до нас со значительными пропусками.
Балу выступил против них. Он бил их дубиной, как Йамму, ударял палицей, простирал на земле. И после этого воссел Балу на трон своего царства, на место своего могущества…
Прошло семь лет. За это время Муту возродился, но по каким-то причинам решил больше не бороться за верховную власть. Вместо этого он направился к Балу с требованием своеобразных «откупных» за то, что «по твоей вине сожжен на огне, по твоей вине размолот мельничными жерновами, по твоей вине я был брошен в поле, рассеян в море. За это дай мне одного из твоих братьев, что бы я его пожрал и успокоился!»
Но на этот раз Балу не устрашился бога смерти. Он отказал ему в его требованиях и смело вступил в битву. Битва продолжалась долго. Муту был силен, и Балу был силен. Никто не мог победить. И когда силы борющихся иссякали, вмешалась богиня Шапашу, которая пригрозила Муту гневом со стороны его отца – Илу (Илу предстает перед нами все время очень непостоянным в своих пристрастиях).
Муту испугался гнева Илу и прекратил борьбу. После этого боги примирились. Каждый из них удалился в область своего господства и стал там править. А смертные восславили своим гимном Балу и Шапашу, и Котару-ва-Хасису, друга и товарища Балу.
На этом передел власти, наконец, закончился…
Источник: lah.ru.
Рейтинг публикации:
|
