|
5.Культура индейцев Мезоамерики.
Автор-В.Г.Зубарев
Культура Мезоамерики явилась результатом творческой деятельности целого ряда народов, взаимно обогащавших друг друга.
Уже первые люди, пришедшие на эту территорию, создали мифы о возникновении огня и происхождении людей и животных, о покровителе пищи и влаги – каймане, о добрых духах растительности, о строении вселенной.
С возникновением земледелия появляются мифы о верховном многофункциональном божестве, представленном образом «богини с косами». Это божество олицетворяло одновременно небо и землю, жизнь и смерть; из ее груди струится «небесное молоко» – дождь, она владычица всякой влаги, от нее зависит процветание всего растительного и животного мира. Богиня изображалась в виде девушки с четырьмя косами, попарно спускающимися на грудь, женщины с подчеркнутыми чертами пола или старухи с отвисшей грудью. Эти три этапа возрастного развития женщины являются олицетворением времени весеннего цветения, плодоношения и осенне-зимнего периода.
Материальным воплощением культуры ранних земледельцев. Центральной Америки были многочисленные глиняные статуэтки, петроглифы, орнамент на керамической посуде, каменные печати-штампы. Большая часть статуэток изображает обнаженных женщин. Характерная особенность этих фигурок – трактовка зрачка глаза с помощью крошечного отверстия – точки. Встречаются также фигурки животных и птиц.
В конце архаического периода появляются первые образцы монументального строительства, в первую очередь – храмы. С самого начала особенностью архитектуры становится возведение монументальных построек на пирамидах (храм Солнца в Теотиуакане, «круглый» храм в Куикуилько).
Следующий этап в развитии мезамериканской культуры связан с «ольмеками». «Ольмеки» положили начало необычайно широкому распространению у индейцев Центральной Америки культа ягуара: все основные божества их имели ягуароподобный облик. В большинстве случаев боги «ольмеков» – хозяева леса, зверей, влаги – предстают в мужском обличии. Один из основных мотивов мифологии ольмеков – обретение маиса, главного питательного злака. В этот период уже устанавливается связь мифологии и календаря, впоследствии получившая в Центральной Америке широкое распространение. Устанавливается и связь божеств с культом правителей как их представителю на земле.
Ольмекский период связан с дальнейшим развитием монументальной архитектуры. Ритуальные центры в Трес-Сапотес, Ла-Венте, Серро-де-лас-Месас и других отличаются определенной ориентацией и планировкой. Широкое распространение получает возведение каменных стел, алтарей и гигантских каменных голов в шлемах. Одним из основных мотивов «ольмекского» искусства было изображение стилизованной маски ягуара. На монументах, гигантских мозаиках-приношениях, на нефритовых кельтах и пластинках.
Кроме этого сюжета на «ольмекских» монументах встречаются триумфальные сцены, сцены инвеституры, культовые обряды.
Образцом архитектуры и градостроительства классического периода в истории Мезоамерики является город Теотиуакан (цивилизация Теотиуакана). Ритуальный центр Теотиуакана расположен на равнине, которая постепенно понижается с севера на юг. Он состоит из одной длинной (свыше 4 км) и широкой (40-45 м) улицы «Дорога смерти», по обеим сторонам которой стоят религиозно-административные здания: храмы, святилища, дворцы.
«Дорога смерти» образует как бы ось древнего Теотиуакана. На одном конце этой оси (на севере) расположен гигантский массив Пирамиды луны. Ее основание имеет примерно 150 м длины по линии запад-восток и 130 м – по линии север-юг. Высота равна 42 м. В самом Центре Теотиуакана находится обширный комплекс построек, стоящих на одной гигантской платформе. Между Пирамидой луны и этим комплексом, получившим в литературе название «Сьюдадела», расположены многочисленные древние здания. Среди них: Храм земледелия, Площадь с колоннами, Группа Викинг, Храм Тлалока (все названия условны). Центральным храмом в группе «Сьюдадела» является храм в часть бога Кецалькоатла. Тщательно продуманная ориентировка всех зданий города свидетельствует о высоком уровне развития математики и астрономии в Теотиуакане.
Другим примером градостроительной архитектуры индейцев Центральной Америки является сапотекский Монте-Альбан. Также как и в Теотиуакане в центре города расположены на искусственных платформах храмы, дворцы и жилища знати. Имелись здесь и астрономические обсерватории, паровые бани, площадки для танцев. Монументальные лестницы дворцовых и храмовых комплексов имеют балюстрады. Большинство построек снаружи оштукатурено и окрашено, преимущственно в красный цвет. Все здание группируются вокруг квадратных больших дворов. В центре таких дворов обязательно устраивался алтарь или святилище. Широкое распространение получают площадки для ритуальной игры в мяч («тлачтли»).
Игра в мяч получила распространение практически у всех цивилизаций древней Мезоамерики: у май, миштеков, сапотеков, тольтеков и ацтеков. Площадки для этой игры имелись рядом со всеми крупными храмовыми комплексами. Играли в мяч из твердого сырого каучука диаметром 10-13 сантиметров, который надо было бросать, а прикасаться к нему иначе или толкать разрешалось только коленями или ягодицами, прикрытыми для этого кожаными щитами. Мяч требовалось провести через одно из двух каменных колец, вертикально вмурованных в стены, перегораживавшие поле по центру. Игра являлась своеобразным жертвоприношением богам: соревнующиеся отдавали ей все свои силы и жизнь. Порой от ее результата зависела свобода игроков и зрителей, и даже независимость царских дворов.
Сапотеки Монте-Альбана верили, что их предки родились из скал, деревьев и ягуаров. Космос делился на три части: небеса, мир, в котором они жили, подземный мир мертвых. В пантеоне сапотеков – бог дождя и молнии Косико-Питао, которому приносили человеческие жертвы; бог кукурузы Питао-Кособи; бог-ягуар, бог землетрясений Питао-Шоо, близкий богу земли и пещер.
Представление сапотеков о мире находили отражение в скульптуре и настенной живописи, которая представлена фресками из гробниц. Одним из наиболее выдающихся образцов скульптуры Монте-Альбана является так называемая плита из Босана. На ней в технике низкого рельефа изображены фигуры жреца и богов. Наиболее яркими образцами сапотекской живописи могут служить настенные росписи из гробниц Монте-Альбана. Так, на стенах одного из погребальных камер изображена процессия из 9 богов и 9 богинь, чинно идущих парами.
Свой вклад в культуру Мезоамерики внесли и другие народы, в разное время проникшие на эту территорию: тольтеки, тотонаки, миштеки, теночки и другие. Однако наиболее полно все их достижения проявились в блестящих цивилизациях майя и ацтеков.
Прежде всего это касается письменности. Здесь несомненная пальма первенства принадлежит майя создавшим достаточно сложную и законченную систему письма. У других народов Мезоамерики письменность находилась либо на уровне пиктографического письма (ацтеки), либо была недостаточно развита (сапотеки Монте-Альбана, «ольмеки»).
Майяская письменность относится к иероглифической системе письма и схожа с аналогичными системами письма Старого Света. В ней употребляются знаки фонетические (алфавитные и слоговые), идеографические (обозначающие целые слова) и ключевые (поясняющие значение слова, но не читающиеся). Один и тот же знак в разных сочетаниях может употребляться то как фонетический, тот как ключевой, то как идеограмма. Все это вызывает определенные сложности в дешифровке письменности майя. Долгове время единственным успехом в этой области было чтение календарных надписей и знаков. Лишь в 50-х годах XX века советский этиограф и языковед Ю.В.Кнорозов смог предложить метод дешифровки иероглифов майя. В результате удалось прочесть рукописные книги майя XII-XV вв. и перейти к чтению более ранних текстов майя, высеченных на камне или вырезанных на раковинах, кости и керамике.
Книги майя писались красками на длинных полосах бумаги, сделанной из луба растений, а затем помещались в футляре. При храмах и дворцах имелись большие библиотеки из рукописных книг. В них с помощью иероглифов и красочных рисунков была записана родословная правящих династий городов-государств майя, рассказывалось о войнах и переселениях племен, религиозных концепциях, астрономических вычислениях и многих других сторонах духовной и политической жизни майя. Почти все эти рукописи погибли в годы испанского завоевания или позже, во времена насильственной христианизации индейцев. В настоящее время известны лишь четыре рукописные книги майя – Дрезденская (XII в.), Парижская (XII-XV вв.), Мадридская (XV в.) и рукопись Гролье. Все они являлись жреческими требниками. Они содержат подробный перечень обрядов, жертвоприношений и предсказаний, связанных со всеми отраслями хозяйства майя и касающихся всех слое населения.
Жизнь и хозяйственная деятельность индейцев Центральной Америки была тесно связана с религией. Наука, искусство и литература носят на себе отпечаток религиозно-мифологического мышления и становятся понятны лишь на основе анализа последнего.
Пантеон у майя был весьма обилен и сложен. Первоначально это были местные божества, которые с ростом племенных и государственных объединений соединялись в одну генеалогическую систему. В пантеоне выделяются группы богов: плодородия и воды, охотничьи боги, божества огня, звезд и планет, смерти, войны и т.д. Важное значение в пантеоне майя занимал молодой бог кукурузы, изображавшийся в виде юноши в головном уборе, напоминающем початок кукурузы.
Среди небесных божеств главным был владыка мира Ицамна, старик с беззубым ртом и морщинистым лицом. Он творец мира, основатель жречества, изобретатель письменности. Большую роль в майяском пантеоне играл бог огня, имевший облик старика с огромным разветвленным носом в виде стилизованного знака огня.
Из многочисленных женских богинь главную роль играла «красная богиня», изображавшаяся с лапами хищного зверя и змеей вместо головного убора.
Богиня луны – Иш-Чель – являлась покровительницей ткачества, медицинских знаний и деторождения. Помимо главных божеств, имелось еще множество местных, а также родовых богов, в число которых включались и обожествленные предки и герои.
Пантеон ацтеков состоял из множества божеств, которых можно объединить в несколько групп. Во главе пантеона стояло верховное и непостижимое божество Тлоке Науаке. Ступенью ниже стояла божественна чета Тонатекутли и Тонакасиуатль («владыки существования»), а также Ометекутль («владыка двойственности»). Эти боги составляли группу богов-творцов. К следующей группе относятся трое великих богов, игравших главную роль в пантеоне: Уицилопочтли (бог войны), Тескатлипока (великий бог неба) и Кецалькоатль (бог знания). Третья группа объединяла богов звезд и планет (Тонатиу, Мецтли, Тлауискальпантекутли и др.). Последняя группа включала богов стихий и плодородия (Тлалок, Тласольтеотль, Чикомекоатль и др.). Большинство божеств имело антропоморфный облик.
В конце классического периода у народов Центральной Америки создается мифологический комплекс, основанный на представлениях о необходимости регулярно поддерживать жизнь божеств человеческой кровью. Особо важное значение придавалось «кормлению» бога солнца, чтобы он мог совершать свой каждодневный путь по небу.
В религиозном мышлении индейцев боги понимались как особый вид материи, настолько тонкий, что она не может быть воспринята органами чувств. Но все же они материальным, поэтому могут рождаться и также умирать, если их не питать веществами, такими же тонкими, как они сами: запахами благовоний, цветов, приготовленной пищи и, в особенности, жизненной энергией или духом живых существ, находящихся в крови и сердце. Поэтому человеческое жертвоприношение было основным ритуалом. Оно осуществлялось перед изображением богов, через которые те получали пищу, необходимую для их жизни и позволяющую им, в свою очередь, поддерживать существование космоса.
Вселенная и у майя, и у ацтеков считалась скорее религиозным, чем географическим целым. У майя она состояла из 13 небес и девяти подземных миров. Повелетилями небес была группа богов Ошлахун-Ти-Ку. Владыками подземного мира была группа Болон-Ти-Ку. иногда они враждовали между собой, но часто воспринимались как единое целое. В центре вселенной, по майя, стоит древо мировое, пронизывающее все слои небес, а по его углам, т.е. сторонам света – четыре других: красное (восток), белое (север), черное (запад) и желтое (юг). С четырьмя сторонами света ассоциировались чаки (боги дождя), павахтуны (боги ветра) и бакабы (носители или держатели неба). Они располагались на мировых деревьях и различались по цвету. Каждая цветная троица правила годом.
Близкими к этому были и представления ацтеков. Вселенная у них также делилась на области в горизонтальном и вертикальном направлениях. Все области имели религиозное значение. Так, горизонтальное деление признавало пять направлений – четыре части света и центр. Над центральной зоной господствовал бог огня. Восток был посвящен богу дождя и богу туч и считался областью изобилия. Юг считался областью зла. Запад имел благоприятное значение, так как служил домом планеты Венеры. Север был мрачным и неуютным местом, подвластным «владыке мертвых».
Согласно мирам, вселенная была создана Тескатлипокой и Кецалькоатлем и прошла четыре этапа. Первый этап или эра, или Солнце («Четыре ягуара») закончился истреблением живших в то время гигантов ягуарами. Вторая эра («Четыре ветра») закончилась ураганами и превращением людей в обезьян. Третья эра («Четыре дождя») имела в конце всемирный пожар. Четвертая эпоха («Четыре воды») завершилась потопом и превращением людей в рыб. Современная пятая эра («Четыре землетрясения») должна закончиться землетрясениями. В каждую из эр правил определенный бог (Тескатлипок, Кецалкоатль, Тлалок, Чалчиуитликуэ (богиня) и Тонатну (бог солнца).
Произведений литературы, созданных народами Мезоамерики, до нас практически не дошло. Пиктографическое письмо ацтеков было слишком простым, и литературные произведения с его помощью не могли быть записаны. В то же время у ацтеков были в ходу ритмические и многословные выражения, служащие формулой вежливого обращения, которые, будь у ацтеков развита система письма, смогла бы превратиться в литературу.
У майя, по-видимому, существовала обширная литература, носившая по большей части религиозно-мифологический характер. Некоторое представление о ней дают священная книга майя-киче «Пополь-Вух» и книга юкатанских индейцев «Чилам Балам». «Пополь-Вух» представляет собой собрание различных космогонических мифов, среди которых есть, например, вполне художественный рассках о приключениях двух героев-близнецов Хунахпу и Шбаланке в «Подземном царстве» и их победе над его владыками. «Чилам Балам» содержит целый ряд древних хроник майя, например, о событиях в Чиген-Ице в конце XII века.
Развитие науки в государствах Центральной Америки было тесно связано с религией и практическими потребностями населения. И то и другое в первую очередь способствовало развитию математики и астрономии. Так майя высчитали солнечный год с точностью до минуты. Они умели определять время солнечных затмений, им были известны периоды обращения луны и планет. Астрономические наблюдения позволили майя создать такой календарь, который по точности не уступал современному.
Летосчисление майя велось от начальной даты, соответствующей 3113 г. до н.э. Для календаря майя характерно сочетание циклов различной продолжительностью. В повседневной жизни майя пользовались двумя календарями: солнечным, включавшим 365 дней, и ритуальный (260 дней). Ритуальный календарь представлял собой комбинацию 13-дневного цикла с 20-дневным и в значительной мере вытекал из интересов сельского хозяйства. Солнечный календарь делился на 18 месяцев по 20 дней и дополнительный месяц из 5 дней. И месяцы, и дни имели свои названия, которые применялись и во втором календаре. Кроме того, существовал 52-летний календарный цикл, являвший собой сочетание обоих календарных циклов. В конце этого цикла вселенная подвергалась опасности быть уничтоженной, поэтому окончание такого цикла и начало нового сопровождалось особо значительными обрядами.
Близкие к этому календари имелись и у других народов Мезоамерики.
Майя были хорошими математиками. Здесь они ввели понятие нуля. Это было сделано намного раньше других высокоразвитых цивилизаций. И в то же время ни майя, ни другие народы Центральной Америки, не знали колесных повозок, плуга, гончарного круга. Вся гигантская программа их архитектурного строительства была выполнена исключительно мускульной силой человека.
Основной единицей планировки в городах майя были прямоугольные мощеные площади, окруженные монументальными зданиями. Очень часто важнейшие ритуально-административные постройки располагались на естественных или искусственных возвышениях. Примером такого центра может служить Тикаль (департамент Петен, Гватемала). Это один из наиболее крупных городов майя. Главные его здания располагались на площади 16 км2. Вся его территория пересечена четырьмя большими дорогами-дамбами, сходящимися к большой центральной площади. Начиная с этого ядра в городе насчитываются сотни построек. Еще один пример – Паленке (штат Чьяпас, Мексика). С юга город был защищен стеной скалистых горных хребтов чьяпасской Сьерры. Многочисленные группы зданий разбросаны по холмистой равнине. Основная часть города (площадь, около 19 гектаров) расположена на естественной платформе-плато, которая возвышается над окружающей равниной почти на 60 метров.
Городская архитектура ацтеков может быть проиллюстрирована их столицей – Теночтитланом. Теночтитлан явился крупнейшим городом Америки. Его центр украшали величественные дворцы и храмы. Улицы были вымощены мраморными плитами. В городе имелись парки и сады. Теночтитлан находился на высоком плоскогорье. Многочисленные каналы и плотины, соединившие различные части города, были перерезаны подъемными мостами и шлюзами для свободного прохода судов, бороздивших озеро во всех направлениях. С восточной стороны плотин не было, и связь осуществлялась с помощью лодок. Посредине каждого дома, окруженного садом, находился открытый дворик. Если в предместьях дома были построены из сплетенных из ила необоженных кирпичей, то в центральных, богатых кварталах возвышались здания из красного камня.
Города ацтеков и майя отличались довольно высоким для своего времени уровнем благосостояния. В них имелись водопроводы (в Теночтитлане их было три). В майяском городе Паленке в каменную трубу был заключен бурный ручей Отолум, протекавший через город. В Теночтитлане улицы ежедневно поливались водой и были безукоризненно чисты.
Наиболее ярким выражением архитектуры майя и ацтеков являются храмы и дворцы. Для майяской архитектуры, особенно в центральном и северном районах, характерны здания из бутовой кладки с ложным, или «ступенчатым», сводом, облицованных штуком (искусственный мрамор из полированного гипса с добавками) или хорошо отесанными камнями. Употребление ступенчатого свода – одно из важнейших отличий майяской архитектуры. И у майя и у ацтеков повсеместно использовались стилобаты – высокие фундаменты в виде усеченных пирамид. Большинство храмов и дворцов дополнялось скульптурными каменными плитами или панелями, устанавливаемыми на стенах. У майя имели место также и росписи, в которых выделяются повествовательные сцены и преобладает фресковая техника.
Ацтекские мастера с одинаковым искусством выполняли как скульптуры, так и рельефы монументальных и миниатюрных размеров, в равной степени владея символическим и натуралистическим стилями. Для скульптурных произведений широко использовалась обожженная глина. Обычно фигуры выполнялись в пассивной позе, чаще в сидячем положении. Самыми изящным произведениями ацтекской скульптуры являются изображения молодых богов и богинь, покровительствовавших урожаю. Всемирной славой также пользуются и такие, сохранившиеся до наших дней скульптуры как «Грустный индеец», «Голова мертвого», статуя бога Шочипилли и др.
Наивысший расцвет скульптуры майя приходится на VI-IX вв. Скульптурные школы Паленке, Копана, Йашчилана, Пьедрас-Неграс добиваются в это время особой тонкости моделировки, гармоничности композиции и естественности в передаче поз и движений изображаемых персонажей (правителей, жрецов, сановников, воинов, слуг и пленных). Великолепные образцы майяской скульптуры обнаружены в Паленке. Выразительные человеческие фигуры, реалистически изображающие правителей, во дворце Паленке отличает необычайная естественность и индивидуальность. На скульптурных плитах в храмах Солнца, Креста и Лиственного Креста (названия условны) люди показаны почитающими главные божества плодородия. Выбранные сюжеты взаимосвязаны и символизируют цикл религиозной трансформации или инициации человека или божества, связанное с годовым циклом маиса и солнца (по представлениям майя, человек был сделан из маисового теста).
Одним из лучших воплощений в скульптуре майя концепции человека и его связи со священным миром является резная плита саркофага из могилы храма Надписей в Паленке, открытая в 1952 году мексиканским археологом Альберто Рус Луилье. На этой плите человек помещен между символическим миром смерти (внизу) и символическим миром жизни (вверху). Телесная смерть ведет человека к другой, духовной жизни, сходной с жизнью богов. Лента астрономических знаков, отражают единство человека с космосом, оплетает эту сцену. И человек в ней занимает центральное место. По краю плиты изображена частная история правителя, похороненного в гробнице. Это свидетельство того, что наряду с философски-религиозным осознанием человека народ майя имел также историческое сознание.
Если в архитектуре и скульптуре ацтеки и майя достигли одинаково высокого совершенства, то в живописи безусловный приоритет принадлежит майя. Графика ацтеков представлена лишь маленькими историческим сценками, иллюстрирующие пиктографические летописи.
Фресковая живопись майя необычайно красочна и динамична. Образцы ее представлены во многих городах (Бонампах, Вашиктун, Муль-Чик, Тикаль). Знаменитые фрески Бонампака (Чьяпас, Мексика) относятся к VIII в. н.э. Это целое историческое повествование: сложные ритуалы и церемонии, сцены набега на чужое селение, жертвоприношение пленных, празднество, танцы и шествия сановников и вельмож. Росписи на стенах храма в Муль-Чике (полуостров Юкатан) изображают жестокие сцены войны. На земле лежат тела убитых; один труп висит на дереве; люди избивают друг друга камнями; три грозных и мрачных майяских война, украшенных ожерельями из черепов своих предыдущих жертв, медленно идут по полю битвы, держа в руках в качестве трофеев головы убитых врагов.
В искусстве индейцев Центральной Америки почти не было места изображений индивидуальной личности. Там безраздельно господствовали религиозная символика и условности в передаче образов. Однако отсутствие портретного сходства не означает, что персонажи индейского искусства вовсе были лишены индивидуальности. Последняя поддерживалась разницей в одежде (социальный статус), наличием атрибутов власти и даже различием этнических типов. Так в триумфальной сцене на стеле из Пьедрас Неграс, относящейся к 795 году н.э., изображен сидящий на троне правитель города в пышном головном уборе и богатом костюме. Правой рукой он опирается на копье. У подножия трона стоят военачальники и придворные майя, а еще ниже – большая группа обнаженных пленников со связанными за спиной руками. У одного из них – характерное украшение в носу, напоминающее центральномексиканское.
Многие стелы, рельефы, а также иероглифические надписи на них у майя – это мемориальные памятники в честь деяний конкретных правителей. Они рассказывают о рождении, вступлении на престол, войнах и завоеваниях, династических браках и т.п. На каждом памятнике майя произведения пластики имеют своеобразные черты. Это вызвано тем, что в отличие от других народов, установивших жесткие эстетические каноны, майя обладали заметной творческой свободой, проявлявшейся в большом разнообразии художественных стилей в разных районах.
Религиозный характер искусства майя особенно ярко проявляется в великолепной расписной керамике этого народа. Керамическое производство было развито у всех цивилизаций Мезоамерики. Оригинальная полихромная керамика имелась в Теотиуакане, у сапотеков Монте-Альбана, у ацтеков. Однако, только у майя художественная роспись достигла такого совершенства, что вполне может быть сопоставила с древнегреческой вазописью.
Многие расписные сосуды из богатых гробниц майя содержат изображения богов подземного мира, чудовищ, мифологических существ, многие из которых редко или вообще не появляются на каменных скульптурах. Но вместе с тем есть там и ряд мотивов чисто исторического характера, которые отражают реальные, особо примечательные события из жизни умершего правителя или аристократа. Изящные и оригинальные расписные вазы приносились представителями элиты из одних городов в другие в качестве погребальных даров в особо важных случаях. Эта керамика сопровождала умерших в Подземное царство и в этом качестве может рассматриваться как прямой эквивалент «Книги Мертвых» у древних египтян.
У майя не было собственного производства металлов. Почти все металлические предметы были привозными. Однако, встречаются среди них и такие, которые отражают реальные исторические события в жизни как самих майя, так и других народов Центральной Америки. Так на золотом диске из «Колодца Жертв» в Чичен-Ице изображены воины майя, отступающие под натиском победоносных тольтеков. На другом диске отражен эпизод морского сражения.
Особым направлением в искусстве индейцев Центральной Америки были художественные поделки из нефрита и других пород камня. Чудесные нефритовые статуэтки, изображающие различных богов и высокохудожественные украшения были распространены и у центральномексиканских племен и у майя. Из нефритовых пластинок изготавливались погребальные мозаичные маски, служившие точным портретом умершего.
Самобытное развитие культуры мезоамериканских цивилизаций, уровень которых нисколько не уступал древним цивилизациям Старого Света, было безжалостно прервано испанским завоеванием. В огне Конкисты и по указанию христианских фанатиков-мессионеров были уничтожены бесценные сокровища литературы, архитектуры и искусства. По существу в XIX-XX веках человечеству пришлось заново открывать Новый Свет, но уже не для того, чтобы разрушать, а для того чтобы неповторимые индийские цивилизации заняли достойное их место в истории человечества.
1.Природные условия Южной Америки.
2.Древнейшее население Центральноандской области.
3.Центральноандская область в постклассический период.
4.Культура индейцев Древней Южной Америки.
1.Природные условия Южной Америки.
Автор-А.Ю.Бутовский
Природные условия Южной Америки разнообразны и контрастны. По характеру строения поверхности на материке выделяются две части. На востоке по большей части преобладают низменные, возвышенные равнины и плоскогорья, на западе – самые длинные горные цепи Анд. Формирование Анд началось еще в палеозое и не закончилось до сих пор. Анды продолжают подниматься, извергаются вулканы, происходят сильные землетрясения.
Южная Америка – самый влажный материк Земли. Обилию осадков способствуют Анды, преграждающие путь западным ветрам. Здесь имеется густая речная сеть, в том числе и крупнейшие на земном шаре реки – Амазонка и Парана. В Андах на высоте 3800 м лежит самое большое высокогорное озеро мира – Титикака.
В связи с преобладанием на континенте жаркого влажного климата в Южной Америке широко распространены леса и сравнительно мало пустынь и полупустынь. Очень разнообразен высокогорный климат Анд. Он изменяется и при подъеме от подножий гор к вершинам и при движении от Северных Анд к Южным.
Южная Америка богата месторождениями полезных ископаемых. В Андах расположены крупнейшие месторождения медных руд, серебра, олова, свинца. Имеются запалы золота. Это способствовало довольно раннему развитию здесь металлургии.
Зона высоких цивилизаций древности в Южной Америке занимала область Центральных Анд. С востока Центральные Анды ограничены лесами бассейна Амазонки, с запада океаном. Северную периферию образует территория современного Эквадора. На юге Перу и в Боливии область древних цивилизаций простиралась примерно до 17о ю.ш. Однако с начала I тыс. до н.э. Южные Анды, за исключением центральных районов Чили и восточных склонов аргентинских Аид, входили в орбиту культурного влияния центральноандских цивилизаций.
Хозяйственная деятельность человека в Андах возможна вплоть до высоты 4,5 км. На плоскогорьях Центральных Анд, изолированных от влияния океана, расположены сухие горные степи и полупустыни, называемые пуной. Пуна делится на нижнюю, пригодную для земледелия и верхнюю, пригодную лишь для выпаса скота. На центральных плоскогорьях Анд, расположенных в тропическом поясе, воздух исключительно чистый и сухой. Малое количество осадков выпадает в виде снега даже летом. Погода меняется не только по сезонам, но и в течение суток, причем резко и по несколько раз. Человек тяжело переносит такой климат. Пуна протянулась от северного Чили до центральных районов Перу. Дальше по направлению к Эквадору ее сменяют альпийские луга, именуемые в Южной Америке парамо. Пуна и парамо различаются рельефом, климатом, флорой и фауной, поэтому эти зоны осваивали в древности разные группы племен.
Своеобразие природной среды на крайнем севере Перу (пустыня, сменяемая саванной и более теплые воды Тихого океана) по сравнению с более южными районами значительно повлияло на ход этнических и хозяйственных процессов. Неодолимым препятствием оказался данный участок для одомашненной на плоскогорьях Боливии и Перу холодолюбивой альпаки (род лам).
Ниже Пуны располагаются более теплые долины и котлованы, в основном отличающиеся засушливым климатом, поэтому развитие земледелия здесь требовало орошения. Восточные склоны гор занимают холодные, дождливые районы с бедными почвами. Расположенные ниже лесные районы не входили в зону распространения центральноандской цивилизации, но их население иногда проникло на запад, сыграв известную роль в истории древнего Перу.
Естественные ресурсы Центральноандской области значительно богаче Мезоамерики. Здесь были необходимые условия для разведения картофеля и других горных корнеплодов, кукурузы, тыквы, киноа, фасоли. На побережье – для выращивания хлопчатника и тропических корнеплодов: сладкого маниока, батата и других. Имелись и предпосылки для развития скотоводства – дикая лама.
Нижний пояс гор, обращенных к Тихому океану, засушлив и рассечен крутыми ущельями. Населения здесь почти нет. Далее начинается прибрежная равнина. На севере Перу она достигает в ширину 50 км. Холодное течение Гумбольдта определяет особенности климата побережья. Здесь не жарко. Лето и зима слабо различаются по температуре. Жизнь на побережье сосредоточена там, где на равнину выходят горные речки или имеются источники подземных вод. Оазисы отделены друг от друга участками пустыни шириной 20-40 км. Они плодородны и благоприятны для жизни. Благодаря поступлению питательных веществ у берегов Перу сложилась одна из самых богатых в мире биосистем морских организмов. Рыбы здесь было так много, что ею удобряли поля. Вылов всего лишь одного процента этих запасов в год обеспечивает существование более ста тысяч человек, причем без каких-либо дополнительных источников питания. Таким образом, население Центральноандской области располагало значительно более надежными источниками белковой пищи, чем индейцы Мезоамерики. А именно отсутствие надежных источников белковой пищи стало большим тормозом в развитии Мезоамерики.
Распределение природных ресурсов обусловило пространственную структуру центральноандской цивилизации. С самого начала в ней наметились два относительно независимых центра. В горах наилучшие возможности для развития производящего хозяйства существовали на юге области в бассейне озера Титакака. Здесь расположены самые обширные пастбища и поля. Немалое экономическое значение имел и сам пресноводный водоем. Горные районы Эквадора несколько отставали в развитии, приобретя важное значение лишь при инках.
На побережье центр развития был смещен к северу. Оазисы здесь наиболее обширны, а море богаче всего. Крайний юг побережья Перу находился под сильным влиянием культур бассейна Титикаки. Горные же районы на севере находились под влиянием прибрежных культур. Наиболее сложный характер культурное взаимодействие имело в центральном Перу.
В целом культурное разнообразие в Центральноандской области в древности было очень велико. Участки плодородных земель здесь разделены пустынями и горными хребтами, а преимущественно земледельческие районы перемежаются с преимущественно скотоводческими. Уровень развития индейских племен, населявших эту территорию был неодинаков. Варварская периферия глубоко вклинивалась в зону высоких культур. Все это и создавало исключительно сложную и динамичную систему Центральноандской цивилизации.
2.Древнейшее население Центральноандской области.
Авторы-В.Г.Зубарев, Е.А.Тюрин
Центральноандская область в доклассический период.
Наиболее древние поселения людей в Центральноандской области относится к XII-XI тыс. до н.э. Располагались они преимущественно на западе, где возможности охоты были благоприятнее. Люди жили оседло на протяжении целого года. Они охотились на мастодонтов, использовали многие десятки видов растений, в том числе употребляли в пищу клубни дикого картофеля. Последнее способствовало первым земледельческим опытам.
К VIII тыс. до н.э. появляются поселки на морском берегу, принадлежащие собирателям моллюсков. Жизнь населения этих поселков была тесно связана с морем, и именно развитие рыболовства способствовало здесь становлению цивилизации. К этому же времени относится и выращивание первых культурных растений, прежде всего фасоли.
Примерно с VII тыс. до н.э. обитатели горных районов стали развивать такие методы охоты на викунью и гуанако (разновидности диких лам), которые в итоге привели к одомашниванию этих животных. Гуанако послужили основой для домашних лам, а их скрещивание с викуньи привело к появлению альпаки. В это же время жители Перу начинают выращивать тыкву и перец. И все же в целом экономика Центральных Анд продолжала оставаться присваивающей.
Перелом произошел в конце IV – начале III тыс. до н.э. В IV тыс. до н.э. на побережье Перу начали выращивать хлопчатник. Связано это было с необходимостью налаживания эффективного лова рыбы с помощью мелкоячеистой сети. Освоение техники плетения сетей из хлопчатобумажного волокна привело к быстрому расцвету прибрежной культуры с начала III тыс. до н.э. Лодки делали из тростника, а поплавки к сетям – из легких плодов тыквы – горлянки.
К середине III тысячелетия до н.э. в прибрежных районах относится начало выращивания тропических корнеплодов – сладкого маниока, батата и некоторых других. Переход к новым формам хозяйства привел к численному росту населения (примерно в 30 раз по сравнению с предшествующим периодом) и изменениям в образе его жизни. На центральном и северном побережье Перу появляются деревни рыбаков и земледельцев, живущих в прямоугольных домах из камня и глины. С конца III тыс. до н.э. здание общественно-культового назначения приобретают монументальный облик. Некоторые пирамиды, построенные неподалеку от Лимы в начале II тыс. до н.э., принадлежат к числу самых массивных и высоких сооружений Южной Америки.
В горных районах с конца IV тыс. до н.э. также начинается переход к новым формам хозяйства. Здесь выращивали фасоль, тыкву, киноа. Известна была и кукуруза, однако ее урожайность вплоть до I тыс. до н.э. оставалась низкой и существенной роли в жизни племен она не играла. Развитие производящих форм привело к постепенному складыванию картофелеводческого-скотоводческого типа хозяйства. Широкое внедрение картофеля начинается со второй четверти II тыс. до н.э. К середине I тыс. до н.э. получает распространение домашние альпака и лама. Первоначально они появились в южных районах, в зоне пуны, позднее и в других районах, в том числе и на Тихоокеанском побережье. Эти животные ценились прежде всего за то, что давали шерсть и могли использоваться для перевозки грузов. Пометом лам удобряли поля.
К началу I тысячелетия до н.э. из Мезоамерики в Центральные Анды распространяется кукуруза, существенно дополнившая бытовавшее раннее земледелие. К рубежу нашей эры в Перу были введены в культуру практически все растения, которые выращивались здесь и к приходу испанцев. Была решена и проблема хранения урожая. Зернобобовые культуры хранились в обычных ямах, засыпанных сверху песком. Из картофеля путем вымачивания и вымораживания приготовляли сухой крахмал (чуньо). Заготовляли впрок и мясо, называвшееся в сушеном виде чарки.
В Центральных Андах отсутствовали условия для распространения экстенсивного переложного земледелия. Почти каждый клочок земли требовал сложной и трудоемкой обработки, но зато давал устойчивые и высокие урожаи. В теплых долинах и в оазисах побережья собирали по два и по три урожая в год. С середины II тыс. до н.э. в разных ее формах: искусственное орошение, террасирование склонов (с одновременным регулированием полива), устройство посевов в выемках или на грядках с целью использовать подпочвенные воды или, наоборот, избежать переувлажнения. В начале нашей эры на побережье уже создаются единые в пределах целых долин оросительные системы. На прилегающих к озеру Титикака заболоченных равнинах широкое применение получает система грядковых полей (вару-вару), дававшая втрое более высокий урожай картофеля, чем на обычных участках.
К середине II тыс. до н.э. индейцы горной Боливии или севера Чили открыли выплавку меди из окислов. Тогда же здесь появилось и золото. Тысячелетием позже металлургия стала известна на севере Перу. Сосуды и украшения из золота и серебра, найденные в погребениях северного побережья свидетельствуют о превосходном владении мастеров техникой обработки драгоценных металлов. Здесь же на побережье к началу нашего тысячелетия получили значительное распространение бронзовые землеобрабатывающие орудия.
Все эти изменения свидетельствуют о неуклонном технологическом прогрессе древнего Перу.
Перейдя в конце IV – начале III тыс. до н.э. от охоты и собирательства к земледелию, скотоводству и рыболовству, освоив ткачество, производство керамики, металлургию меди, а затем бронзы, индейцы Центральных Анд открыли для себя ранее неизвестные способы эксплуатации окружающей среды. Разработка методов длительного хранения пищевых продуктов, перевозка грузов по суше на ламах, а по морю – на бальсовых плотах, создание системы передачи информации во времени (с помощью кипу) и в пространстве (служба гонцов-часки) позволяли добиться высокой эффективности в использовании ресурсов окружающей среды. Прогресс хозяйства и технологии обеспечил рост населения, появление все более крупных коллективов людей, связанных решением общих задач, поддерживающих между собой все более тесные и постоянные связи. Подобный путь развития закономерно вел к усложнению социальной организации. В районе Центральных Анд и в, так называемой, Промежуточной (Циркумкарибской) зоне расцветают уникальные цивилизации Чавин, Сан-Агустин, Паракас.
Культура Чавин (1000 г. до н.э. – 300 г. до н.э.)
Первой цивилизацией, просиявшей яркой звездой в Центральных Андах, была Чавин («Сыновья ягуара с копьями»). Ее центр – город Чавин – возник в месте, окруженном снежными вершинами и нетающими ледниками. К нему вела дорога, находящаяся на высоте 4100 м, вход в город шел через туннель, прорытый в горе.
Чавин был культовым центром, поэтому там жили только высшие священнослужители. Главный предмет их поклонения - животные из семейства кошачьих (пума или ягуар). Их грозные стилизованные лики украшают почти все сооружения города.
Самое замечательное в Чавине - архитектура и скульптура. Знаменитый ансамбль Чавина состоял из террас, ритуальных площадок и каменных построек. Его венец - великолепное трехэтажное строение, имевшее форму ступенчатой пирамиды (площадь его основания 75 х 72 м, а высота 13 м). Вероятнее всего, это был главный храм города. Внутри его находятся многочисленные галереи, комнаты, лестницы с пролетами, вентиляционные люки и подземные коридоры, которые глубоко под землей тянутся за пределы построек, уходя под дно реки. Один из главных объектов храма - «Большая площадь», имеющая четырехугольную форму и со всех сторон окруженная особыми платформами. В ее центре находилось одно из самых замечательных произведений искусства Чавина - обелиск «Божество на острие копья», представлявший собой почти пятиметровую монолитную глыбу копьеобразной формы, на вершине которой была установлена скульптура устрашающего существа с человеческим телом, лицом ягуара, с волосами-змеями на голове.
Расположенная неподалеку лестница ведет в подземные галереи, получившие названия Летучих Мышей, Лабиринтов, Стенных Шкафов, Лестничных Пролетов, Безумца, Лагеря, а также девять камер галереи Жертвоприношений, в которой была обнаружена наиболее полная и изумительная коллекция керамики Чавина из всех известных до сих пор. Входящие в нее уникальные предметы, видимо, составляли атрибуты культовых церемоний.
К типично чавинской пластике относятся обнаруженные в долине Касм (Серро-Сечин) около 90 грубо отесанных камней, изображавших мужчин-воинов с ягуарьим оскалом, в высоких шлемах, с богато украшенными широкими поясами и жезлами в руках. Во главе войска стоит военачальник в великолепном одеянии, на специальном пояске которого висят отрубленные головы врагов. Возможно, что некогда эти фигуры обрамляли фасад пирамиды.
К сожалению в настоящее время пока еще сложно дать убедительный ответ на вопрос, каким было социально-политическое устройство Чавина. Нет точных данных и о месте зарождения этой культуры: появилась ли она в Амазонии, перешагнув позднее через Анды и распространившись на побережье, как считает Тельо, или в Купиниске, в долине реки Чикама, и оттуда достигла Чавина-де-Уантар, как полагает Р. Ларко Ойле.
Однако уже достоверно известно, что элементы культуры Чавин прослеживаются в архитектуре и скульптуре Кахамарки, расположенной далеко на севере; в зданиях и гробницах долин Непенья, Виру и Ламбайеке на северном побережье Перу; в керамике, найденной в храме-пирамиде в Палка (долина Касма), в Уармее и Уакаринге (долина Форталеса) на побережье центральной части страны, а также на южном побережье в пещерах Паракаса и Окукахе. Есть некоторые свидетельства распространения влияния Чавина в Эквадоре и Боливии, а также в отдельных областях Чили и Аргентины. Таким образом, культура Чавина распространяла свои достижения на территорию, лишь немногим меньшую той, которая охватывала земли, входившие позднее в состав Тауантинсуйю.
Основным занятием населения было земледелие. Однако в Чавине были трудности с землей, поскольку пригодные для обработки участки ограничивались устьями рек. Вынужденные искать выход, чавинцы строили оросительные каналы и дренажные сооружения. Мощные оросительные системы помогали получать высокие урожаи. Одна из них, занимающая два с половиной гектара, обнаружена вблизи современного города Кахамарка. Ее главная часть - акведук, вырубленный в скале. Вода, поступающая из него, шла через несколько туннелей, стены которых были украшены своебразными петроглифами.
Чавинцы приручили собаку и ламу. Ламы носили грузы, давали мясо, шерсть, а их помет был хорошим топливом. Орудия труда делали из камня и кости. Из металлов знали только золото. Оно использовалось для изготовления разнообразных украшений: сережек, корон, бус и т. п. Древние мастера прекрасно обрабатывали полудрагоценные камни, раковины и дерево.
Появление Чавинской культуры произошло стремительно и организованно. Это позволяет думать, что еще до проникновения в этот район она была уже полностью сложившейся. Главным ее признаком был культ ягуара. Однако это животное никогда не обитало в Андах. Поклонение пятнистому хищнику и ряд других своеобразных черт (деформация черепов, использование кукурузы, близость художественных мотивов) позволило некоторым исследователям искать связь со знаменитой Ольмекской культурой Мезоамерики. Их можно легко распознать по характерному художественному стилю, специфическим орнаментам (украшавшим керамику, красочные ткани, изделия из камня, кости), повсюду господствующему магическому числу 7 и, конечно, по ягуарьим элементам. По мнению Табио в Чавине существовала высокоорганизованная религиозная система, служители которой обладали большой властью, носившей теократический характер.
Культура Чавин исчезает примерно около 300 г. до н. э. так же внезапно, как и появилась.
Сан-Агустин (1000 г. до н.э. – 0 г. н.э.)
Параллельно с Чавинской цивилизацией росла и крепла удивительная культура Промежуточной области. Для нее характерны высокие курганы, могилы, подземные усыпальницы, покрытые каменными плитами с геометрическим орнаментом, и водопроводы, вырубленные в утесах. Но более всего знамениты их стелы и большие необычные двухголовые статуи. Головы расположены рядом или одна над другой, причем вторая — всегда голова животного. Скорее всего это изображение нагуаля, который являлся личным тотемом человека, его духовным помощником. В руках каменных истуканов палица и какой-то сферический предмет (мяч или камень). Встречается множество фигур с детьми на руках. Однако более типичными для сан-агустинской культуры были расставленные у источников питьевой воды достаточно крупные изображения лягушек, саламандр и головастиков. Сочетание сложных каменных узоров и бликов воды создает гармоничный образ единого целого и свидетельствует о высоком художественном вкусе индейцев. Уровень обработки базальтовых плит позволяет предположить значительную древность этой культуры.
Культура Паракас (700-200 гг. до н.э.)
Традиции величественного Чавина дополнили более молодые культуры преимущественно прибрежной области Анд. Точное время их появления неизвестно. Тем не менее считается, что первой после исчезновения Чавина была культура, возникшая на южном побережье Перу. Она получила название Паракас, так как основные ее находки были сделаны на полуострове Паракас («Песчаный дождь»). Пустынная часть побережья донесла до нас такие археологические сокровища, как тысячелетние мумии и ткани. То, что они сохранились до нашего времени, особенно удивительно, поскольку уакерос (грабители гробниц) неоднократино опустошали находящиеся там гробницы.
Археологические находки 20-х - 30-х годов свидетельствуют о двух эпохах существования Паракаса. По терминологии Тельо: "Паракас-пещеры" (ранний период) и "Паракас-некрополи" (поздний период).
Захоронения типа "пещер" состояли из "общих камер", достигавших 6-7 метров в глубину, где были погребены останки людей обоего пола и всех возрастов. Внимание археологов в этих захоронениях привлекли хлопковые ткани, в которые были завернуты умершие, сопровождавшие их предметы, а также не только искусственная деформация, но и трепанация их черепов. До сих пор специалистам сложно сказать, откуда доставлялись покойники в Паракас: поблизости нет никаких следов человеческих поселений.
Из захоронений типа "некрополи" в 1927г. было извлечено 429 мумий. По возрасту похороненных, типу деформации черепов и предметам, составляющим погребальные приношения можно сделать вывод, что в некрополях хоронили людей, занимавших верхние ступени иерархической лестницы.
Перечень найденных в этих гробницах предметов поистине впечатляет: в отдельных случаях их число доходит до полутора сотен. Среди них есть одежда, украшения, оружие, пища, сосуды, останки домашних животных, инструменты, предметы из золота, головные уборы, пончо, накидки из шерсти лам и викуний и многое другое.
Керамика и украшения из драгоценных металлов действительно великолепны. Тем не менее не они отражают наиболее яркие достижения техники и расцвет искусства на южном побережье Перу, точнее говоря, в долине Писко. Самым выдающимся памятником, непревзойденным шедевром производства тех, кто оставил захоронения в Паракасе, является искусство ткачества.
Каждая паракасская мумия завернута в один или несколько великолепных плащей. Чем больше плащей, тем более знатен человек. Плащи ткались из хлопка или шерсти, искусно сверху донизу украшались тонкими вышитыми узорами самых разнообразных расцветок (до 190 оттенков). Краски были естественного происхождения. Излюбленный сюжет вышивок — кондоры, колибри, рыбы, геометрические орнаменты, напоминающие части тела животных, божества в виде сфинксов, птицы и животные с человеческими ликами. Некоторые исследователи полагают, что эти фигуры — знаки древнейшего перуанского письма. Общепризнанно, что паракасские плащи — самые лучшие текстильные изделия древних культур мира. Создается впечатление, что они лишь недавно вышли из рук мастеров-ткачей.
Нарядно одетые умершие обычно находятся в сидячем положении с поджатыми к подбородку коленями и скрещенными на груди руками. Их черепа деформированы. На некоторых видны следы трепанации. Ученые склонны видеть в этом признаки особого магического культа. Возможно, такие операции являлись одним из видов жертвоприношения. Черепа свидетельствуют о высоком уровне развития медицины Паракаса. Врачи (или жрецы) умели извлекать из проломленного черепа обломки костей, давящих на мозг и вызывающих паралич. Отверстия в черепной кости индейцы, как правило, закрывали золотыми пластинами. В ходе операции использовались хурургические инструменты из камня и кости (пинцеты, обсидиановые ножи, иглы, скальпели, турникеты для зажима кровеносных сосудов и т.д.) такого высокого совершенства, что современные врачи предприняли попытку использовать их в работе. Эксперимент привел к положительным результатам.
К сожалению, пока наука ничего не может сказать о социально-политическом устройстве общества, представители которого были погребены в паракасских некрополях. Следы паракасской культуры теряются около 200 г. до н. э.
Центральноандская область в классический
В конце I тыс. до н.э. в северо-центральных районах Перу начались крупные передвижения племен. Скотоводство распространяется в районах, где ранее оно было неизвестно. Усовершенствуется обработка минерального сырья. Керамика начала I тыс. н.э. не уступает лучшей продукции древневосточных гончаров. В середине I тысячелетия н.э. создатели культуры рекуай в горах северного Перу изготовляли парадные сосуды на гончарном круге. Однако это изобретение в дальнейшем не получило распространения.
На конец I тыс. н.э. приходится последний заметный сдвиг в совершенствовании технологии. Он ознаменован прежде всего прогрессом металлургии. На северном побережье осваивают выплавку меди из серосодержащих руд, что позволяет отныне неограниченно расширять производство этого металла. Бронза (мышьяковистая на побережье и оловянистая в горах) используется теперь для изготовления любых орудий.
С IX-X веков н.э. на побережье Перу начинается прокладка более крупных, чем ранее, магистральных каналов, соединивших оросительные системы отдельных долин.
В первых веках нашей эры в Центральных Андах начинается формирование государств с населением в сотни тысяч человек, складываются и развиваются самобытные культуры, как в горных районах, так и на побережье. Наиболее известными среди них являются культуры Наска, Мочика, Лима (на побережье), Тиауанако, Уари и Тайрон (в горах).
Культура Наска (100 – 500 гг. н.э.)
Другой важный центр южной части перуанского побережья — Наска. Его главными очагами были долины рек Ика, Наска, Писко. Представители этой культуры не оставили после себя дворцов, храмов и пирамид, которые строились со времен Чавина. От этой культуры до нас дошли лишь следы небольших сельских поселений.
Насканцы, по-видимому, были неплохими земледельцами. 2000 лет назад площадь обезвоженных земель в этом регионе была значительно больше, чем в XX в., и насканцы часто были вынуждены искать воду под землей. Они строили большие водные резервуары, прорывали огромные акведуки, подводили прямо к полям водопроводы, которые и сейчас служат их далеким потомкам. Подземные водные туннели имеют большое поперечное сечение (в рост человека) и значительную протяженность.
Однако насканцы прославились не только великолепными гидросооружениями, но и превосходными керамическими изделиями. Они создавались без гончарного круга, покрывались глазурью и имели многоцветную окраску. Древние перуанские жрецы знали и гончарный круг, и даже токарный станок, но считали кощунством их применение для изготовления предметов повседневного обихода. Эти приспособления использовались только для производства парадных ритуальных сосудов и культовых каменных предметов.
Для росписи сосудов художники использовали около 11 цветов (несколько красных и желтых оттенков, коричневый, серый, розовый, фиолетовый, а также охру и цвет кости), но не знали синей и зеленой краски. Разнообразные цветовые комбинации дополняли друг друга и радовали глаз красочным соцветием. Глиняная посуда наска часто имела форму кубка или сосуда с двумя горлышками, соединенными мостовидной ручкой в виде головы человека или птицы.
Керамика наска — самая яркая в Америке и отличается тонкостью полихромной росписи. Орнамент своебразен: антропоморфные изображения каких-то фантастических человеко-ягуаро-птиц, растения, животные, рыбы, птицы (колибри и ласточки) и обилие отсеченных вражеских голов, бывших, пожалуй, самым излюбленным сюжетом насканцев. Этот мотив связан с широко распространенным обычаем постоянно носить отсеченную голову врага, подвесив у пояса или прикрепив к руке, бедру, что свидетельствовало о доблести воина и о большом количестве магической энергии, которую давал ему такой трофей. Этот кровавый обычай нигде более не был распространен в таких масштабах, как в Наска.
Не меньше керамики были знамениты ткани наска. Их ткали из хлопка, шерсти и человеческих волос. В производстве полотен использовалась гамма из более чем 200 цветов и оттенков. Рисунки тканей часто повторяли мотивы, встречающиеся на сосудах. Древние умельцы знали вышивку, производство парчи, ковров и другие виды ткацкой техники.
Носители насканской культуры не снискали себе славу хороших градостроителей, несмотря на то, что у них были крепости (Човаченто, Амато, Уара-то), храмы (Кауачи), административные, жилые постройки из высушенного на солнце сырцового кирпича.
Самым красивым городом считается Кауачи (в долине реки Наска). Город еще плохо изучен, но установлено, что его населяло несколько тысяч жителей. Самый знаменитый памятник Кауачи — святилище Эстакерия, состоящее из сотен стволов мескитового дерева (альгарроба). Центр памятника —- четырехугольник, образуемый двенадцатью рядами стволов по 12 столбов в каждом. Его истинное назначение окончательно не установлено: большинство ученых предполагает его связь с календарем.
Однако все это не идет в сравнение с уникальным явлением культуры Наска - "Путеводными указателями для странников", как назвал его Педро Сиеса де Леон в "Хронике Перу", написанной в 1548г. Речь идет о Пампа-де-Наска. Эта долина, имеющая длину 70 км и ширину 2 км, вся испещрена множеством неглубоких линий и рядами камней. Линии и камни идут параллельно друг другу, Пересекаются, образуя замкнутые пространства, треугольники, квадраты, трапеции и другие фигуры. С поверхности земли они большей частью неразличимы, поэтому впервые их заметили с самолета в начале 30-х гг. XX в. Среди хитросплетения линий просматриваются изображения животных: 120 — 200- метровых птиц, ящеров, обезьян, игуан, пауков, касаток (одно из божеств Наска), змей и собак.
Опись фигур и линий этой уникальной гигантской картинной галереи была впервые сделана немецким математиком, профессором Марией Райхе в результате почти 30-летней исследовательской деятельности в насканской пустыне. Изображения точно соответствуют рисункам на керамике. Для того чтобы нанести их на поверхность земли, надо было сначала все начертить в маленьком масштабе на плане с исключительной точностью, так как даже 1 мм отклонения при перенесении на землю давал бы искажения в несколько десятков метров. Для этого должны были существовать специальные инструменты и единицы измерения. М. Райхе доказала, что основная мера насканцев равнялась 1 м 10 см. Ее умело делили на десятые доли (т. е. пользовались десятеричной системой), но наиболее распространенной единицей был 33 м 66 см.
Неясно, сколько людей принимали участие в реализации столь грандиозного мероприятия и каким целям служил этот уникальный памятник (космодром, аэродром, своеобразный календарь, культовый объект, послание богам или система линий, разгораживающих территории отдельных кланов и соединяющих святилища). Ясно одно, изображения действительно привязаны к зимнему и летнему солнцестоянию, имели определенное отношение к луне, а некоторые линии определяли позицию или движение звезд и созвездий. Древность изображений Наска пока установить не удалось. Однако по характеру их стиля ученые склонны считать, что они были созданы в период Чавина или несколько позднее, ближе к началу нашей эры.
Последние следы, оставленные таинственной насканской культурой, теряются около пятого века нашей эры, оставив потомкам множество загадок.
Культура Мочика (400—800 гг. н.э.) Современницей Наска и одной из самых значительных цивилизаций Перу до появления инков была культура Мочика, получившая название от долины, считавшейся ее главным центром. Область ее влияния — 24 оазиса, расположенных в долинах прибрежных рек Чикама, Виру, доходя до Пакасмайо на севере, а на юге - до Непеньи. Таким образом, территория эта занимала прибрежную полосу протяженностью около 300 км. Все исследователи, занимающиеся изучением перуанской истории той эпохи, сходятся во мнении, что распространение влияния культуры Мочика явилось следствием военной экспансии.
В этом регионе Перу хороший приморский климат и плодородная почва. Подобно египетской долине Нила мочикская земля регулярно затопляется водами реки, обеспечивая высокие урожаи два раза в год. Естественно, что в таких условиях основным занятием жителей было земледелие.
Сегодня нас не могут не удивлять агрономические и инженерные познания мочика. Они применяли орудия труда, которые спустя тысячу лет использовали инки. Многие из них и поныне не вышли из употребления у некоторых категорий сельских труженников Латинской Америки. Мочика использовали удобрения (гуано), что позволило им улучшить качество таких культур, как маис, картофель, тыква, помидоры, а также вывести некоторые новые сорта съедобных растений, малоизвестных или вообще не выращиваемых за пределами Перу. Мочикские инженеры создавали грандиозные оросительные сооружения - каналы и акведуки. По одному из них - Ла-Кумбре - протяженностью более 130 км вода от истоков реки Чикама бежит до самого побережья и в наши дни. Если русло канала должно было пересечь глубокий овраг, упорные мочика выходили из положения, создавая акведуки. Один из них - Аскопе, расположенный в той же долине Чикама, достигает в высоту 15, а в длину 1400 м. Таким образом, есть весомые основания говорить о высоком инженерном искусстве мочика.
Представители этой культуры были не только опытными земледельцами, но и искусными рыболовами. Море давало много продуктов (рыба, крабы, моллюски и др.) Уходя далеко в море на плотах и каноэ, мочика ловили рыбу удочками и сетями. Охота имела вспомогательное значение и была, скорее всего, привилегией знати. При помощи собак, загонов, сетей, копий и метательных трубок они охотились на оленей, пум и птиц. Рацион мочика дополняло мясо лам и морских свинок, которых разводили практически в каждой семье. Судя по всему, большой популярностью у мочика пользовалось пиво (чича) из перебродившего маиса. По подсчетам Табио, при разумном использовании и распределении всех этих ресурсов, их вполне хватало на 2 млн. человек, проживавших тогда на побережье.
Большую роль в хозяйстве играло ремесло: ткачество, изготовление одежды и изделий из перьев (головные уборы и украшения), ювелирное дело. Мочика признаны лучшими металлургами доинкского Перу. Они работали с золотом, серебром и медью, владели чеканкой, ковкой, пайкой, инкрустацией полудрагоценными камнями и перламутром. С помощью этих техник мочика достигли значительных успехов в искусстве всех видов мелкой пластики из золота, из дерева, раковин и кости. Печально знамениты найденные в XIX в. полковником Ла Роса изящные бабочки, которые могли парить в воздухе, если на них дунуть. Каждая из бабочек, а их было около пяти тысяч, весила менее грамма и не была похожа на другую. К сожалению, вся эта уникальная коллекция была переплавлена в золотые слитки.
Главным достижением культуры мочика остается керамика. Самая существенная особенность — отсутствие жанровых сцен, ее сюжеты связаны с мифами и верованиями. Назначение большей части мочикской керамики было не бытовое, а религиозное, эстетическое и общественно-политическое. Высококвалифицированные мастера, специализировавшиеся в данной области, работали по заказу государства, создавая художественные произведения со сложными пиктограммами, имевшими глубокий смысл. Мастерство умельцев мочика было настолько совершенно, что рисунки керамики как бы оживают, становятся динамичными и дают возможность наблюдать, например, превращение обычной морской улитки в растущего на глазах демона, мечущегося в своем панцире. Талантливо воспроизводились даже эмоциональные состояния (боль, радость, печаль и т. п.).
Сюжеты керамических изделий позволяют познакомиться с общественным устройством мочика. На вершине общественной пирамиды стоял правитель, опиравшийся на двух-четырех сопровителей (по числу «четвертей» государства), разделявших между собой сферы влияния (государство, армия, культ, судебная власть).
Законы мочика были жестоки. За малейшую провинность отрубали какую либо часть тела (руку, ногу, нос или губы). Высшая мера наказания — убийство камнями. Все эти процедуры проходили публично.
Основу общества составляла самая многочисленная часть населения - свободные общинники — земледельцы и ремесленники. Ниже стояли слуги - свободные, но не имеющие земли люди, а в самом низу общественной пирамиды — рабы.
Определить социальную принадлежность различных слоев населения можно было по одежде: у знати богатые наряды с множеством украшений, у рядовых жителей — простая одежда, рабы ходили нагими.
Мочика, как и все индейцы, были очень религиозны. Они еще почитали божественного ягуара, но культ этого животного уже затмевается поклонением таинственному ночному светилу, повелевающему приливам и отливам рек и морей, влияющему на урожаи и людские эмоции - Луне (Си). Однако самым главным божеством мочика считали богочеловека - Аи Апэка («Toт, кто творит»). Он создал Вселенную и, поддерживая ее жизнеспособность, борется с Тьмой и Хаосом, помогает людям. Верными проводниками Творца считались сокол, морской орел и собака. Подобно мезоамериканским народам, мочика «питали богов человеческой кровью», которая «передавалась» священным силам при посредничестве гонцов - морских орлов. Поэтому рисунки так часто изображают этих птиц, пьющих из ритуальной миски. Это наиболее распространенный мотив в мочикской культуре.
Особым ритуалом были спортивные состязания в беге, а каждодневным обрядами считались чтение молитв и употребление листьев коки, обладающеми наркотическим действием.
О культовых сооружениях мочика можно судить по пышным храмам, особенно по двум гигантским сооружениям, известным сегодня как Уака-дель-Соль ("Пирамида Солнца") и Уака-де-Луна ("Пирамида Луны"). Они представляют собой постройки, расположенные на нескольких ступенчатых платформах.
«Пирамида Солнца» - одна из самых грандиозных перуанских построек. Это ступенчатое монументальное сооружение, воздвигнутое в культовой метрополии в долине реки Моче (Пампа-де лос Мочика), имеет площадь основания 342х159 м и высоту 48 м, его дополняет «Пирамида Луны» (основание 80х60 м, высота 21 м), внутренние стены которой были покрыты многочисленными росписями. Одна из них, например, изображала бунт вещей и их войну с людьми. Встречаются также «портреты» пленных, предназначенных в жертву богам. Живописные изображения украшали и другие постройки мочика. Так, например, сюжет росписей одной из пирамид, расположенной в Паньямарке, дает представление о социально-политическом устройстве этого государства, а также о подвигах мочикских воинов. Остатки уникальных ритуальных построек сохранились также в долинах рек Непенья (шестиступенчатая двадцатиметровая пирамида), Хекетепеки (религиозный центр Пакатнаму — 57 пирамид) в других местностях. Их связывали широкие дороги (9,8 м), хотя индейцы древнего Перу не знали колеса.
Монументальная архитектура, масштабы ирригационных сооружений позволяют предполагать наличие у мочика деспотического государства.
Нельзя сказать однозначно, была ли письменность в Мочикской культуре. Не исключено, что ответ на этот вопрос может дать керамика. По мнению некоторых ученых, рисунки на керамических сосудах заменяли мочика письмо. Однако перуанский исследователь Рафаэль Ларко Ойле считает, что оригинальной письменной системой являются бобы фасоли, покрытые различными черточками, кружочками, крестиками и точками, которые часто встречаются на посуде и тканях. Отсюда он делает вывод: изображенные на рисунках бегущие персонажи - часки (гонцы). Они передают друг другу кожаные мешочки, наполненные бобами фасоли с изображенной на них письменной информацией.
О ткацком искусстве мочика мы можем судить к сожалению в основном по изображениям на керамике, поскольку земли этого района не способствуют длительному сохранению подверженных тлену материалов. Тем не менее то немногое, что дошло до наших дней, свидетельствует о значительном развитии ткачества.
Говоря об обработке металлов, нельзя не отметить, что мочика не знали бронзы. Вместе с тем они оставили доказательства своего высокого мастерства в ювелирном искусстве - восхитительные чеканные украшения из золота и сплавов из золота, серебра и меди. Они знали технику утрачиваемой восковой модели, пайку, отпуск металла и позолоту. Больших успехов мочика достигли и в мелкой пластике из дерева, раковин и кости.
Судя по всему, мочика были большими любителями музыки, о чем можно судить по найденным при раскопках барабанам, бубнам, небольшим трубам и флейтам разных типов. Танцоры, изображения которых встречаются на керамике, обряжались в маски животных и прикрепляли к одежде шлейфы. Эти танцы, по-видимому, имели отношение к религиозному культу, отражавшему воинственный дух мочика. Самым распространенным образом этого культа был ужасающего облика ягуар с антропоморфными чертами. Позднее этот культ унаследовали носители культуры Чиму. Ягуара они почитали под именем Ай-Апека как бога войны, которому во время ритуальных церемоний воины-жрецы приносили жерты.
Культура мочика, достигнув высокого уровня развития и самостоятельности, исчезает с исторической арены в начале IX в. н. э.
На центральном побережье существовало, по-видимому, еще одно объединение, близкое по характеру Мочика, которому соответствует культура Лима, но оно было в два –три раза меньше мочикского и изучено хуже. Дальше к югу власть местных вождей не распространялась за пределы отдельных оазисов.
Источник: www.geografia.ru.
Рейтинг публикации:
|
