|
В своём бессилии как-то опровергнуть эти слова, современные десталинизаторы, пытающиеся объявить причиной нападения на СССР некие превентивные устремления Гитлера в 1941 году, указывают обычно на то, что это "всего лишь" книга. Что это "всего лишь" намерения человека, не имевшего тогда ещё никаких государственных постов. Из их объяснений получается, что это всего лишь сотрясение воздуха, которое никоим образом нельзя привязать к действительным намерениям человека, которые у него возникают после его прихода к власти.
Ну да. Это, действительно, книга. Но не "всего лишь". Это священная книга национал-социализма. Книга, которую после 1933 года подробно изучали во всех учебных заведениях Германии. Книга, тексты из которой заучивались наизусть. Книга, которую современные ей немцы полагали единственной программой национал-социализма. Исходя из уверений бесстрашных единоборщиков со Сталиным, "всего лишь" программой. Что-то из этой программы Гитлеру выполнить не удалось. Отношения с Англией, например. Что-то он попытался претворить в жизнь, например, свой Восточный поход. Но усилия к выполнению своей программы он прилагал последовательно и без каких-либо отступлений. Четырнадцатая глава "Майн кампф" посвящена целиком обоснованию "восточной политики" Гитлера. Именно его отношению к будущему взаимоотношению Германии и России. Эта глава так и называется. "ГЛАВА XIV. ВОСТОЧНАЯ ОРИЕНТАЦИЯ ИЛИ ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА". И вот что Гитлер писал об этой политике. Ни много, ни мало. "Отношение Германии к России я считаю необходимым подвергнуть особому разбору. И это - по двум причинам. 1. Эта проблема имеет решающее значение для всей вообще иностранной политики Германии в целом. 2. Эта проблема является оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения; на этом оселке мы проверяем, насколько в самом деле мы способны ясно мыслить и правильно действовать..." Заметим, что всё это, естественно не мог не читать Сталин. И делать из прочитанного свои выводы. Какими могли быть эти выводы? Ну, какими... Читаем тоже. Те же строки, которые читал и он. "...Все мы теперь понимаем, что нам предстоит еще очень большая и тяжелая борьба с Францией. Но эта борьба была бы совершенно бесцельна, если бы ею исчерпывались все стремления нашей иностранной политики. Эта борьба с Францией может иметь и будет иметь смысл лишь постольку, поскольку она обеспечит нам тыл в борьбе за увеличение наших территорий в Европе. Наша задача - не в колониальных завоеваниях. Разрешение стоящих перед нами проблем мы видим только и исключительно в завоевании новых земель, которые мы могли бы заселить немцами. При этом нам нужны такие земли, которые непосредственно примыкают к коренным землям нашей родины. Лишь в этом случае наши переселенцы смогут сохранить тесную связь с коренным населением Германии. Лишь такой прирост земли обеспечивает нам тот прирост сил, который обусловливается большой сплошной территорией... ... Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе. Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены. Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам - превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории. Наша задача, наша миссия должна заключаться прежде всего в том, чтобы убедить наш народ: наши будущие цели состоят не в повторении какого-либо эффективного похода Александра, а в том, чтобы открыть себе возможности прилежного труда на новых землях, которые завоюет нам немецкий меч". Вопрос. Есть в сказанном какие-то неясности о том, какую именно задачу Гитлер считал главной "для всей вообще иностранной политики Германии в целом"? Или остались ещё у кого-то сомнения в отношении того, что именно считал он "оселком, на котором прежде всего проверяются политические способности нашего молодого национал-социалистического движения"? Так почему же кто-то считает, что те же самые простые вещи, вытекающие из прочитанного, не мог понять и Сталин? Он, правда, мог намерения Гитлера на основании этих слов только предполагать. Однако, не зная, как это всё будет в действительности, Сталин, откровения эти и программу эту видел своими глазами. Мог оценивать вполне откровенно высказанные намерения. И не мог не делать соответствующих выводов. Сопоставим эти выводы с осознанием того факта, что возможности Германии к войне с Англией и Францией в начале 30-х годов были равны нулю. Что делало Гитлера опасным не для Европы, а в первую очередь для СССР. Кто-то может себе представить, что Сталин не видел в Гитлере самого опасного врага для своей страны? И на фоне понимания этого нас пытаются уверить в том, что именно Сталин изо всех мыслимых сил продвигал Гитлера к власти. Поистине причудливые формы принимает иногда болезненные всплески периодической активности либерального сознания. *** Тогда почему же Сталин, осознавая опасность для СССР политики Гитлера, действительно не предпринял никаких мер для того, чтобы коммунисты и социалисты Германии объединились для того, чтобы воспрепятствовать приходу Гитлера к власти? И опять мы самой постановкой этого вопроса упираемся в нарушение принципа историзма. В послезнание. Потому что глубокий драматизм, переполняющий этот вопрос, именно на послезнании и основан. Попробуем от этого самого послезнания немного отстраниться и представить себя на месте человека, ничего о последующих событиях не знающего. Это трудно и непривычно, согласен. Но это возможно при известной добросовестности человека на пути к истине. Представили? Получается, что в этих условиях речь идёт не о приходе к власти всемирного злодея. Речь идёт о приходе к власти парламентской силы, вынужденной играть в рамках республиканской конституции. В этих условиях приход к власти лидера пусть крайне реакционной, но вполне законопослушной (в рамках веймарских законов) партии, вовсе не представлялся современникам чем-то фатальным. Наоборот, это было как раз такое время, когда в Германии партии, коалиции партий, члены правительственного кабинета и даже главы его менялись тогда на политической сцене иногда с калейдоскопической быстротой. И на фоне всего этого произошло ещё одно событие, банально похожее на события прежние. Пришёл к власти ещё одни канцлер. Пришла к власти ещё одна коалиция партий. Ну так можно было привычно ожидать, что это очередная коалиция просуществует так же недолго, как это было до её появления. Не было же ни у кого тогда знаний о том, что Гитлер сразу же свернёт с парламентского пути. Как не было при этом знаний о том, как поведёт себя в этой ситуации рейхспрезидент Германии, фигура в то время куда более мощная, чем фигура очередного рейхсканцлера. Не было знаний о том, что католическая партия Центра, проголосовав угодным нацистам образом, дадут Гитлеру недостающие голоса до конституционного большинства. Большинства, позволившего приостановить действие конституции и утвердившего чрезвычайные законы, фактически ликвидировавшие республиканский строй в Германии. Парламентским путём. Это сейчас есть послезнание этого. А тогда в глазах сторонних наблюдателей наиболее вероятным представлялось, что к власти может прийти реакционное правительство с крайне враждебной политикой по отношению как левым силам в Германии, так и к СССР. Но правительство, которое вполне возможно будет таким же кратковременным, как и те, которые были до него. Правительство, которое может уйти после очередных выборов. И даже не дожив до них, как это и случалось ранее. Таким образом, отказ от союза с социалистами в данном случае в глазах современников носил не стратегический, а тактический характер. Между тем интересно понять. Что же для коммунистов определяло в то время стратегию в этом вопросе? Ну, разумеется, стратегию определяло общее отношение к партиям социалистов и социал-демократов. И не в одной Германии только. А во всём мире. Провозглашается обычно, что, объявив социал-демократов на мировой арене врагом чуть ли не более опасным, нежели фашисты, Сталин, если и не расчищал Гитлеру дорогу к власти сознательно, тем не менее, совершил чудовищную ошибку. Которая и привела Гитлера к власти. Снова всё то же самое послезнание. И снова нежелание понимать, что такого рода стратегия не может являться плодом чьей-то прихоти. Что отношение между этими политическими силами складывалось долгими годами и под влиянием многочисленных событий истории. О которых кому-то не хочется помнить, когда надо кого-то в чём-то обвинить. Между тем, очевидно, что отношение большевиков к социалистам и социал-демократам не исчерпывалось, естественно, границами только одной Германии. Стратегия этих отношений охватывала весь мир, все страны, включая и собственно Россию. С точки зрения стратегической, это были отношения самого острого соперничества. Конкуренции. Острейшей борьбы за взгляды и поддержку одной и той же массы людей. Или, говоря языком марксистов, одного и того же класса, интересы которого все они, вроде бы, должны были представлять. Грубо говоря, играли они на одном поле. За симпатии одних и тех же зрителей. Естественно, что такого рода конкуренция и должна была быть наиболее острой. Ведь если вы представляете интересы разных классов, то особо болезненных точек ежеминутного соприкосновения у вас не может быть по определению. У вас может быть политическая борьба какого угодно накала. Но это борьба неконтактная, если можно так выразиться. Это борьба мировоззрений. Но вот, если в мировоззренческом плане вам воевать вроде бы по большому счёту не за что, а приходится сражаться только за убеждения одних и тех же людей, здесь потасовка получается намного более ожесточённой. По той простой причине, что партии несоциалистические, грубо говоря, никаких голосов приверженцев у вас не отбирают. А партии социалистические отбирают у вас голоса самым непосредственным образом. Отбирая у вас голоса, они отбирают у вас влияние. И не влияние вообще. А влияние в той самой среде, в которой вы и существуете. И в результате выливается всё это в самую ожесточённую, иногда смертельную, схватку. На международном уровне это привело к размежеванию не много не мало, а между целыми интернационалами. Размежевание это началось сразу с 1919 года, когда в пику Второму, в Москве был создан Третий Интернационал. И, говоря о политике коммунистов Германии по отношению к социалистам Германии, нельзя забывать, что она никак не могла не учитывать отношения между этими двумя интернационалами. А отношения эти были обычно самыми напряжёнными и жёсткими. Причём не только на поле Германии, но и на иных полях. Между коммунистами и социалистами многих других стран. По всему миру. На отношения эти, естественно, влияли не только общие соображения изначального соперничества. Идеология, так сказать. Но и вполне определённые события. Конкретные случаи взаимных столкновений. Подножек. Ударов в спину. Причём с обеих сторон, это надо твёрдо помнить, дабы не впадать в эйфорию односторонних обвинений. Совсем небольшой и частный, казалось бы, пример. В 1932 году, незадолго до прихода Гитлера к власти в Германии, на другом конце света, на Дальнем Востоке, произошли знаменательные события. Японская армия вторглась на территорию континентального Китая и захватила Манчжурию. Эти события положили начало длительной и кровопролитной войне между Японией и Китаем. Эти же события вывели непосредственно на границы СССР сильного и опасного противника. Для СССР это явилось, конечно же, крайне болезненным и неприятным развитием событий. Прямо влияющим на безопасность страны. И не только в этом конкретном моменте, разумеется, а в длительной исторической перспективе. Возник узел напряженности непосредственно вблизи советских границ. Возникла прямая и недвусмысленная военная угроза. Как же отреагировал на это Второй (социалистический) интернационал? Об оценке его позиции в глазах коммунистов было исчерпывающе сказано в сентябре 1932 года на Двенадцатом пленуме Исполкома Коминтерна. "... Резолюция, принятая XII пленумом ИККИ по докладу т. Окано 1. Период относительной устойчивости в международных отношениях закончился. Происшедшее при полной и открытой поддержке Франции и скрытой поддержке Англии нападение японского империализма на Китай является началом новой империалистической войны... 2. ...Манчжурия превращена усилиями японского империализма, при поддержке Франции и Англии, в плацдарм для нападения на СССР. Одновременно под руководством Франции ведется непосредственная подготовка интервенции против СССР в Польше, Румынии, прибалтийских странах и т. д. Над Союзом Советских Социалистических Республик висит угроза непосредственной военной интервенции. 3. Новая империалистическая война, новая интервенция против СССР несет с собой невиданные даже /20/ во время первой мировой империалистической бойни страдания, лишения, кровавые жертвы для рабочих и трудящихся всего мира. Обострение всех форм буржуазной диктатуры, усиление реакции, рост фашизма, преследование революционного движения, расстрелы и виселицы являются уже сейчас подготовкой тыла для империалистической войны и военной интервенции в СССР. XII пленум ИККИ считает важнейшей задачей всех компартий организацию и возглавление борьбы рабочих и крестьян и всех трудящихся для защиты Китая и китайской революции, для защиты отечества рабочих всех стран - СССР против надвинувшейся военной интервенции, для защиты трудящихся капиталистических стран от новой империалистической войны. 4. Руководители II интернационала и его партий за время дальневосточной войны меняли свою тактику, смотря по потребностям своей буржуазии. В начале войны против Китая они призывали рабочих к поддержке Лиги наций, изображая Лигу и пакт Келлога орудием мира. Они поддерживали политику своих буржуазных правительств, выступали только с критикой империалистических правительств других стран, объявляли нападение Японии на Китай далекой колониальной войной, не затрагивающей интересы рабочего класса в Европе или Америке, предлагали рабочим в качестве средства борьбы против войны обращение к Лиге нацией и к своим правительствам. Они либо обходили полным молчанием угрозу интервенции против СССР, либо прямо обманывали массы, что СССР якобы не угрожает интервенция. И в то же время партии II интернационала усиливали антисоветскую клеветническую кампанию и старались ослабить влияние мирной политики СССР. на трудящиеся массы, поддерживая плохо замаскированную агрессивную политику империалистических правительств против пред- /21/ ложений СССР о полном разоружении. Реформистские профсоюзы саботировали борьбу против военного производства и военных перевозок для Японии, утверждали, что война ликвидирует безработицу. Японские социал-демократы, находящиеся в связи со II и Амстердамским интернационалами, целиком и полностью поддерживали грабительскую войну японской буржуазии, утверждали, что эта война есть путь к социализму. Эта позиция японской социал-демократии является показателем того, какую позицию займет вся мировая социал-демократия при возникновении новой империалистической войны. В дальнейшем, под давлением масс, исполком II интернационала в Цюрихе принимает резолюцию формально против империалистической войны и за защиту СССР, переходя с позиций интервенции и поддержки контрреволюционных выступлений против советской власти на позиции формальной нейтральности и словесной защиты СССР. На деле однако партии II интернационала продолжают клеветническую антисоветскую кампанию, поддерживая русских меньшевиков-интервентов, саботируют все конкретные действия рабочих против военного производства и военных перевозок для Японии, продолжают сеять пацифистские иллюзии с целью отвлечь массы от действительной борьбы против империалистической войны и военной интервенции, бойкотируют антивоенный амстердамский конгресс, участвуют в подготовке и организации империалистической войны и военной интервенции, поддерживая в каждой стране свое буржуазное правительство..." Так что, когда говорят о неких ошибках Сталина в отношении союза с социал-демократами Германии, его позднейшие критики забывают о том, что отношение это было частью общей картины взаимных отношений коммунистов и социалистов по всему миру. Кроме того. На общее отношение к социал-демократии как самого Сталина, так и всей без исключения верхушки ВКП (б), накладывало, несомненно, значительный отпечаток взаимное отношение большевиков и социалистических партий в самой России. На протяжении всей их недолгой, но бурной истории. Как известно, само большевистское течение зародилось и оформилось, как непримиримое и радикальное крыло Российской Социал-демократической рабочей партии. Напомню, что партия большевиков до 1917 года именовалась тоже социал-демократической (РСДРП) с неприметным, но существенным добавлением в скобочках буквы "б". Другая, большая часть российской социал-демократии, приняв скромное самоназвание "меньшевиков", являлась реальной силой, значительно уменьшавшей влияние большевистской партии как в России, так и на международной арене. А влияние, это не просто голоса приверженцев. Это средства, прежде всего денежные, которые могли привлечь российские социал-демократы от своих сторонников. А деньги, это - типографии, бумага, жалование журналистам, нелегальное проживание. Да и легальное, кстати, тоже. Особенно в эмиграциях. Из этих средств большевикам, в отличие от меньшевиков, обычно доставались крохи. Не зря приходилось кому-то из них осваивать специфическое ремесло вульгарных налётчиков на банковскую наличность. Не от хорошей жизни. На фоне вполне респектабельного существования меньшевистской партии. После Февральской революции меньшевики (Скобелев, Церетели, Гвоздев, Никитин и Малянтович) входили в состав Временного правительства. Того самого правительства, которое большевики свергли в ходе вооружённого переворота. Меньшевики же имели после февраля 1917 года огромное влияние в Советах, где гремели имена Чхеидзе, Церетели, Дана. Это влияние большевикам пришлось устранять с огромным трудом. И было это совсем недавно, даже и по меркам начала тридцатых годов. Вот сами вы помните события, которые происходили с вами десять лет назад? Хорошо помните? Так почему же вы думаете, что так же хорошо не помнили большевики события Гражданской войны, закончившейся примерно так же недавно? По отношению к тридцатому году, например? Ещё большие счёты были у большевиков к другому представителю социалистических сил в России. К Партии социалистов-революционеров. Партия эсэров, кстати, входила во всё тот же упомянутый Второй Интернационал. Эсеры тоже участвовали в коалиционном Временном правительстве. Более того, это правительство и возглавлял в октябре 1917 года социалист-революционер, знаменитый А. Ф. Керенский. Членами партии эсеров были его министры Чернов и Авксентьев. Социалисты-революционеры победили на выборах в Учредительное Собрание. Его председателем был избран лидер эсеров, всё тот же В. М. Чернов. Учредительное собрание, которое с полным правом может именоваться эсэровским, было, как известно, разогнано большевиками в январе 1918 года. В начале июня 1918 г. эсеры, опираясь на поддержку восставшего Чехословацкого корпуса, образовали в Самаре Комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ) под председательством В. К. Вольского. Была создана Народная армия КОМУЧа. В июле 1918 года в Москве произошло восстание левых эсеров. 30 августа было совершено покушение на Ленина. Стало известно, что задержанная по подозрению в этом покушении Ф. Каплан в ссылке примкнула к эсэрам. На допросе Каплан заявила, что симпатизировала режиму КОМУЧа и лидеру эсеров Чернову. В 1922 году, на открытом политическом судебном процессе над лидерами партии эсеров стало известно, что подготовкой этого покушения занималась боевая группа именно этой партии. Как сегодня не относиться к достоверности этих фактов, очень трудно представить себе, что эсэры были к этому совсем уж никак не причастны. Это сегодня. А тогда в этом были уверены поголовно все. Тем более, на фоне деятельности других видных эсэров. Таких, например, как Борис Савинков. Руководитель боевой организации партии эсеров. Заговорщик, террорист, участник белого движения. Уж его-то похождения отнести к чекистской провокации было бы совсем уже затруднительно. Именно социалист-революционер Савинков был одним из тех, кто деятельно занимался формированием Добровольческой армии. Именно социалист-революционер Савинков в 1918 году создал в Москве подпольный "Союз защиты Родины и Свободы". Надо отметить, что организация эта, по сравнению с остальными подобными антисоветскими образованиями того времени, была наиболее серьёзной и опасной силой, имевшей тогда реальные шансы на успех. Именно социалист-революционер Савинков стоял во главе подготовки кровавых мятежей против советской власти в Ярославле, Рыбинске и Муроме летом 1918 года. Мятежей, отличившихся такой запредельной жестокостью их участников по отношению к советским активистам, попавшим в их руки, что перед ней меркла жестокость любых расправ как белой, так и красной армий. После подавления этих восстаний Савинков скрылся в занятую восставшими чехами Казань. Затем некоторое время состоял в отряде Каппеля. Потом приехал в Уфу, некоторое время рассматривался в качестве кандидата на пост министра иностранных дел в составе правительства уфимской Директории. По поручению председателя этой Директории эсэра Авксентьева уехал с военной миссией во Францию. В 1919 году вёл переговоры с правительствами Антанты о помощи Белому движению. Встречался лично с Пилсудским и Черчиллем. В 1920 году участвовал в подготовке антисоветских военных отрядов под командованием Булак-Балаховича. А ведь с 1920 года до 1930 года прошло всего 10 лет... Кому-то не достаточно? Или и дальше будем возмущаться непонятной и безосновательной враждебностью кровавого Сталина к белым и пушистым социалистам? Или, может быть, немецкие коммунисты относились к немецким же социалистам с большей терпимостью? И вынуждены были отказаться от своей заветной мечты по всемерному братанию с этой политической силой только лишь под нажимом Сталина? Так чего же проще. Надо просто заглянуть в историю взаимных отношений теперь уже этих политических сил опять же всего на несколько лет назад. Когда во времена ноябрьской революции 1918 года в Германии, положившей начало Веймарской республике, именно социалисты и пришли тогда к власти. Именно респектабельные социалисты Эберт и Носке жестоко подавили тогда выступления немецких коммунистов и крайне левых социал-демократов. Именно эти социалисты стояли за бессудной казнью, а фактически убийством в 1919 году Розы Люксембург и Карла Либкнехта. По этому поводу социал-демократ Густав Носке сказал тогда: "Пожалуй, кто-то же должен быть кровавой собакой. Я не страшусь ответственности" (нем. Meinetwegen! Einer muss der Bluthund werden, ich scheue die Verantwortung nicht). И позднее, в двадцатых уже годах многократно кроваво сталкивались между собой коммунисты и социал-демократы. В данном случае не так важно, кто и в какой момент был виноватее, кто наступал, а кто отвечал. И дело даже не в том, что виновных и невиновных здесь, по большому счёту, не было. Была политика, кровавая и жестокая. Самое же главное здесь заключено в том обстоятельстве, что политика эта формировала взаимное отношение неприятия этих партий. А вот это как раз обычно не упоминается, когда произносят обличительные речи об упущенных возможностях по формированию некого единого блока коммунистов и социалистов. Этого как бы никто не помнит. Этого как будто никогда не было. Только лишь сталинские закулисные жестокости заставляли германских коммунистов относиться к социал-демократам совсем не так, как принято относиться к нежно любимым братьям... Кстати. Осенью 1932 года Георгий Димитров предложил всё-таки на пленуме ИККИ обратиться к немецким рабочим с призывом создавать совместно избранные органы (коммунистов и социал-демократов) для общих боевых выступлений против фашизма. Однако руководство ИККИ это предложение отвергло. Было это как раз на упомянутом уже Двенадцатом пленуме. На этом пленуме именно Тельман и другие ораторы, оценивая положение в Германии, настойчиво повторяли, что социал-демократия остается главной социальной базой немецкой буржуазии, которая все более использует "социал-фашистское движение в качестве непосредственной опоры фашистской диктатуры". И это не было, естественно, сиюминутным настроением руководства Компартии Германии. Это было опять же долговременной её политикой. Выстраиваемой на основании долговременных их взаимоотношений. Из речи Тельмана 21 июля 1930 года. "...Социал-демократия, которая начиная с прошлых выборов в рейхстаг до марта этого года вместе с буржуазными партиями сидела в одном правительстве, несет полную и неограниченную ответственность за грабительский курс и таким образом создала предпосылки для фашистских методов буржуазии. Социал-демократия, которая до майских выборов 1928 года огромными обещаниями, якобы радикальными фразами пыталась обмануть массы избирателей, после выборов не выполнила ни одного обещания из тех, что дала, но выбросила за борт все, за что ее собственные сторонники отдавали ей голоса. Начиная со строительства броненосцев, до отказа от кормления детей [из малообеспеченных семей] и вплоть до многократного ограбления страхования для безработных - цепь глубочайшего предательства. И такой же размах социал-демократических предательств как и в экономике, социальных и культурных вопросах рабочего класса мы видим также в роли СДПГ при воплощении фашистских методов буржуазии. Разве это не была правящая СДПГ, разве это не был Северинг, который запретил союз красных фронтовиков, несмотря на демагогические обещания на выборах, запретил эту единственную антифашистскую борющуюся организацию немецкого пролетариата и таким образом помог фашистским ордам Гитлера Сельдте и Дюстерберга? Разве это не было социал-демократическое правительство Пруссии, которое одним взмахом руки Гинденбурга отменило запрет "стального шлема", который и до этого был только формальностью? Разве это не была правящая социал-демократия, которая виновата в 33 смертных жертвах берлинского кровавого мая 1929 года, которая насмерть забила 33 человека своими полицейскими? И разве это не была социал-демократия вообще, которая применением параграфа 48 диктатуры рейхспрезидента обогнала остальные буржуазные партии? Разве социал-демократический предшественник Гинденбурга Фридрих Эберт не применил параграф 48 точно так же цинично и жестоко в революционном кризисе того времени, чтобы штаками рейхсвера под командованием генерала фон Секта с одновременным запретом компартии не стабилизировал капиталистическое классовое господство, которое было под угрозой? Но и политика социал-фашистов в последние дни подтверждает эту картину. Еще под свежим впечатлением наглого нарушения конституции, нарушения закона и правительством Брюнинга - когда оно применило параграф 48 для запуска своей грабительской программы - социал-демократическая фракция в рейхстаге не испугалась отклонить коммунистический вотум недоверия правительству Брюнинга вместе с немецко-национальной партией Гугенберга. Таким образом она помогла правительству по параграфу 48 вотумом доверия, который был не заслужен и на который не надеялись. Их новые попытки провалились из-за отказа партий буржуазного блока. Сейчас, когда СДПГ загнана в угол политикой коммунистической партии и возрастающим возмущением среди социал-демократических членов партии, то она на последнем заседании рейхстага была вынуждена отойти от своей политики и с коммунистами голосовать за снятие указа Брюнинга. Но демагогические надежды партии традиционного обмана во время предвыборной борьбы, т.е. СДПГ, чтобы этой единственной акцией, этим вынужденным голосованием отрицать свою прежнюю политику, являются напрасными. На грядущих выборах массы не только ткнут их носом в их невыполненные обещания партии Германа Мюллера, Хилфердинга, Северинга, Виссела, обещания от мая 1928 года, не только цепь их почти двухгодового предательства коалиционного правительства, но еще и выставят на осуждение общественности всю позорную практику социал-фашизма за последние месяцы с того момента , как удар буржуазии выбил СДПГ из министерских кресел. Грядущая предвыборная борьба явится массовой мобилизацией против фашизма, которая приведет к сведению счетов с федеральными товарищами (соратниками) и подготовителями пути для фашистской диктатуры, с социал-демократическими лакеями финансового капитала. Это будет основательное, пролетарское сведение счетов. Коммунистическая партия вступает в эту борьбу как единственная партия, которая показывает массам выход из рабских цепей плана Юнга, против душащей руки голода, экономического кризиса, бедствий сотен тысяч и миллионов, показывает действительное решение проблемы. КПГ, которая одна борется против капиталистической системы в ее основе, смогла разоблачить буржуазную социал-демократическую ложь о якобы "облегчениях плана Юнга" с его самого начала. Она показала пролетарский выход из угрожающей катастрофы путем преодоления капиталистической системы, путем победы социализма, господства рабочего класса, разрыв рабских цепей - по героическому примеру освобожденных рабочих и крестьян СССР. КПГ показывает широчайшим массам программу грядущей победоносной пролетарской революции... "Гамбургская народная газета", 21 июля 1930 года".
Источник: samlib.ru/c/chunihin_w_m.
Рейтинг публикации:
|
