Вождь салютует народу…
Отечественных типологий политического лидерства пока немного, однако в последнее время появилась тенденция к их увеличению. Так, основываясь на анализе современной политико-психологической реальности России, исследователи из Петербурга описывают личности политических лидеров, используя медико-психологические и психиатрические термины.[1] При этом они оговаривают, что речь идет не о «психологических отклонениях», а о своеобразных проявлениях индивидуального политического стиля в экстремальных ситуациях. Называются пять параметров, определяющих стиль политического деятеля.
1) Проявления темперамента, черт характера, своеобразия поведенческих реакций и т. п.
2) Когнитивные процессы (способы принятия решений, работы с информацией, особенности мышления).
3) Подход к управлению. Имеется в виду, что политический лидер всегда представляет себя и как руководитель.
4) Личная модель собственного политического лидерства.
5) Лидер как публичная персона (общение с избирателями и с публикой вообще). Делается вывод о том, что политический стиль и есть совокупность характерных проявлений каждого из этих параметров.
Авторы выделяются пять основных стилей.
1) Параноидальный стиль – характеризуется подозрительностью, недоверием к другим, сверхчувствительностью к скрытым угрозам и мотивам, непредсказуемостью, стремлением к контролю над другими.
2) Демонстративный стиль – характеризуется склонностью к самодраматизации (демонстративности), желанием привлекать к себе внимание, внушаемостью, сиюминутностью мотивации поступков.
3) Компульсивный стиль — почти навязчивое (компульсивное) стремление всё сделать наилучшим образом, независимо от наличия времени и поставленных задач, отсюда недостаток лёгкости, раскрепощённости, гибкости в поведении, чрезмерная озабоченность деталями, мелочность, скрупулёзность.
4) Депрессивный стиль – ищет, к кому бы присоединиться, чтобы быть гарантированным от неудач и получить помощь, восхищается другими лидерами, часто идеализирует отдельных людей и политические движения, консервативен, неактивен, суждения и прогнозы крайне пессимистичны.
5) Шизоидный стиль – сходен с предыдущим, но самоустранение и уход от участия в конкретных событиях носят более отчётливый характер – нет желания присоединяться к кому-либо, занимает позицию стороннего наблюдателя.
Другим примером классификации политических деятелей является исследование В. Петренко, О. Митиной, И. Шевчука.[2] Для классификации и оценки качеств политических деятелей ими выделяются три главных фактора:
1) «популярность» (популярный — непопулярный; включает ряд шкал: способность решать национальные проблемы и конфликты; честность; содействие консолидации общества; способность привести страну к благосостоянию; любовь народа; способность жертвовать своими интересами ради интересов общества; вероятность избрания на высокий пост);
2) «предпочтения свободного рынка или плановой экономики» (включает шкалы: сторонник свободного рынка, сторонник демократических преобразований, позитивное отношение к религии, сторонник плановой экономики, ставленник мафиозных структур);
3) «сторонник политики сильной руки» — «националист».
Ещё один пример политико-психологической классификации основан на использовании теста цветовых предпочтений Люшера. На основе экспериментальных данных — ответов населения, политиков как бы «раскрашивают» в разные цвета. Синий — «тревожный». Для таких людей главное — надежность, безопасность, работа в команде. Зелёный — цвет безудержных честолюбцев, настойчивых, с хорошей эмоциональной памятью. Красный — ещё более ярко выраженная агрессивность. Жёлтый — оптимизм, фантазия, независимость. «Жёлтые» люди быстро остывают к любым привязанностям и начинают ими тяготиться.
Согласно этой теории, в российскую политику в последнее время пришли в основном «зелено-желтые» и «зелено-красные» представители. Именно они осуществили демократические преобразования, хотя М. Горбачев — это своеобразный «парадокс в сине-красных разводах». По данным тех же исследований, общество реагирует на политиков по той же схеме.
Большинство современных отечественных типологий строится на основании определенного практического материала, и практически не имеет в своей основе серьёзных аналитических теоретических концепций. Среди немногих исключений — Ю. Милованов, который разработал оригинальную типологию, в основу которой положен философский и психологический анализ[3].
Ю. Милованов разделяет понятия «лидер» и «вождь», так как они обозначают различные явления. Политики развитых демократических государств, политики, действующие в условиях переходных режимов и лидеры оппозиции — это не одно и то же[4].
Вождизм — тип властных отношений, основанный на личном господстве и личной преданности носителю верховной власти. Характеризуется развитой системой неюридических регуляторов поведения и устойчивой закреплённостью социальных ролей. Отождествляет общество с государством и рассматривает его как средство реализации некой идеи, символом которой является вождь. Нормативы политического поведения создаются иерархией идеологических авторитетов, среди которых высший — вождь. Его власть безгранична и бесконтрольна. Внешние проявления вождизма — клиентелизм, непотизм, трайбализм (земляческие связи) как система власти. Политическая система функционирует как иерархия властных кланов-клик с отношениями «клиент — патрон».
Политическое лидерство — способ осуществления власти, основанный на ненасильственной интеграции социальной активности различных слоёв (групп) посредством легитимных механизмов, вокруг выдвигаемой лидером программы (концепции) решения социальных проблем и задач общественного развития на трёх уровнях:
1. Лидерство на уровне малой группы, объединённой общими интересами и ставящей политические цели, представляет собой механизм интеграции групповой деятельности, в которой лидер направляет и организует действия группы, предъявляющей к лидеру определенные требования. Это способность принимать решения, брать на себя ответственность и т.д. Такое лидерство предполагает реализацию трёх функций:
1) целеполагание — определение группой мотивов деятельности, условий удовлетворения её интереса, уточнение средств и способов создания подобных условий. В процессе реализации этой функции устанавливается конкретный характер взаимоотношений в группе, т. е. стиль лидерства;
2) идентификация — самоопределение индивидов, членов сообщества, которое включает в себя процесс установления внутригрупповой иерархии (лидеров, популярных лиц и т. д.);
3) аксиология — формирование системы групповых ценностей, приоритетов, стереотипов поведения.
2. Лидерство на уровне общественных движений, связанных общностью политических интересов, которая основана на одинаковом социальном статусе (а не узко групповых интересах, как в первом случае), представляет собой способ адекватного выражения интересов той части населения, которая поддерживает данного политика. При этом фигура лидера служит символом определенной социальной политики. На этом уровне, к трем вышеназванным функциям добавляются ещё две:
4) нормативная (формирование нормативного кодекса — системы регуляторов общественной деятельности, в которой каждая норма предполагает санкцию за её нарушение);
5) репрезентативная (представление притязаний и потребностей множества разнородных групп в виде общего интереса — формирование психологии социального слоя в ходе сбора мнений, организации дискусси и т.п.).
3. Лидерство на третьем уровне (политическое лидерство) можно охарактеризовать тремя функциями. Во-первых, это интеграция групповой деятельности, руководство тандемом «лидер-команда» и т.д., умение превращать непосредственно воспринимаемые потребности в концептуально осмысленные программы. Во-вторых, координация деятельности властных институтов (суда, парламента, администрации) с принятой в обществе системой аксиологических нормативов, общественным мнением. В-третьих, выдвижение прагматической программы становится мотивацией практических действий.
Существуют заметные различия между лидерством и вождизмом. Вождь опирается на поддержку населением исключительно его личности, лидер — на поддержку программы.
[1] Коблянская Е., Лабковская Е. Поведение политиков предсказать можно // Независимая газета. – 31.03.1993.
[2] Петренко В.Ф., Митина О.В., Шевчук И.В. Социальное психологическое исследование общественного сознания жителей Казахстана и построение семантического пространства политических партий // Психологический журнал. – 1993. – Т. 14. – № 1.
[3] Ольшанский Д. Ук. соч. – С. 203 – 204.
[4] Милованов Ю.Е. Лидер и вождь: опыт типологии. Россия — США: опыт политического развития. – Ростов-н/Д, 1992. – С. 169 — 182.
Ротация элиты
Современные подходы к феномену лидерства. Понимание феномена лидерства невозможно без анализа взаимодействия лидера и группы. Первыми это поняли К. Левин, Р. Липпит и Р.Уайт, когда провели ряд исследований психологического климата, создаваемого различными стилями лидерства, и выделили характеристики трёх основных моделей взаимоотношений лидера с группой: авторитарную, демократическую и либеральную [1].
В результате многочисленных экспериментальных исследований, ученые пришли к выводу, что авторитарные лидеры эффективнее по количеству продукции ведомых,демократические же — по её качеству и моральному состоянию ведомых. Разные стили лидерства ведут к разному психическому состоянию в группах. Члены группы с авторитарным лидером либо апатичны, либо агрессивно настроены по отношению друг к другу, так как лидер контролирует даже их межличностные отношения. Членов группы с демократическим лидером объединяет чувство «мы» и значительное единство. Члены группы с либеральным лидером не обладают чувством единства, не удовлетворены работой, и производительность в группе низка. По мнению ученых, ни один из стилей в чистом виде не может быть рекомендован для повышения производительности труда и эффективности деятельности, но для обеспечения удовлетворенности работой больше подходит демократический стиль[2].
Главное, что отличает самые современные подходы — это стремление к максимальной интеграции представлений и обобщению многочисленных накопленных наукой разрозненных фактов и отдельных характеристик лидерства. Так, Д. Катц предложил[3] вариант изучения лидерства с использованием всего лишь четырёх основных переменных:
1) степень структурированности и ролевого детерминизма поведения (можно говорить об организационном лидерстве и более свободном, неорганизационном — например, лидерство в массовом движении и т. д.);
2) в случае организационного лидерства решающей является характеристика институтов (демократические или авторитарные);
3) важную роль играет характер первичных и вторичных отношений в группе или организации;
4) существенны связи группы или организации с другими системами и подсистемами, а также позиция лидера во всей этой иерархии.
Изучив различные типологии лидерства, М. Германн[4] выделила четыре основных образа лидера:
1) «Дудочник в пёстром костюме» («настоящий герой») – такой лидер ставит цели, определяет направление и, используя обещания, завораживает последователей. На нём лежит ответственность за то, что и как происходит;
2) «Торговец» — он в состоянии понять, что нужно людям и предложить помощь в достижении этого;
3) «Марионетка» — при таком варианте лидерства группа задает направление и придает силы политику. Лидер является как бы доверенным лицом группы и действует от её имени;
4) «Пожарник» — лидерство в этом случае представляет собой ответную реакцию на происходящее.
На основе этих образов, М. Германн выделила пять основных компонентов лидерства:
1) личность лидера и особенности его выдвижения;
2) характеристики группы;
3) природа взаимоотношений в группе;
4) контекст, при котором осуществляется лидерство;
5) результат взаимодействия лидера и ведомых в конкретных ситуациях.
Тип лидерства зависит от природы и комбинации этих пяти ингредиентов. Основным недостатком существующих теорий лидерства, по М. Германн, является их фиксирование на каком-либо одном компоненте. Следовательно, необходима новая комплексная теория, учитывающая все возможные комбинации ингредиентов[5].
Одна из любопытных попыток такого подхода — культурологическая теория А. Вилдавского[6]. Согласно данному исследователю, лидерство — это функция политического режима и, соответственно, политической культуры этого режима. Следовательно, тип лидерства зависит от политического режима. А. Вилдавский выделяет 9 типов режимов, из которых четыре являются основными, а остальные обладают смешанными характеристиками.
При первом, авторитарном режиме, лидерство продолжительное и всеохватывающее. При втором режиме, коллективизма, где царит иерархия, лидерство будет автократическим по характеру, но позиционным по положению: полномочия лидера определяются его местом в служебной иерархии. Третий режим, индивидуализм, по определению не нуждается в лидерах, так как рынок признает только права собственности. Четвертый режим, эгалитаризм, единственный из всех режимов, где может появиться лидер-харизматик.
Первый и второй режимы являются про-лидерскими, третий и четвертый — антилидерскими, причем во втором и третьем режимах спрос на лидерство пропорционален поддержке лидера (во втором — на высоком уровне, в третьем — на низком). При первом режиме наблюдается несоответствие между слишком малым спросом и слишком большой поддержкой; при четвертом — наоборот, спрос превышает поддержку.
Последнее, на что хотелось обратить внимание — типология лидеров В. Джоунса[7] который считает, что взаимодействие рынка и демократии порождает четыре варианта лидерства:
1) лидер-«делегат» — зависит от экономических элит и подотчетен избирателям; это происходит, когда избиратели согласны с позицией экономических элит;
2) лидер-«доверенное лицо» — подотчетен своим избирателям, но свободен от контроля со стороны экономических элит; такой лидер занимается в основном экономическими изменениями, которые не обязательно являются требованиями избирателей, но в принципе отвечают их интересам;
3) лидер-«лакей» — контролируется исключительно экономическими элитами и неподотчетен избирателям; практически, исключительно обслуживает интересы экономических элит;
4) лидер-«предприниматель» — независим от экономических элит, неподотчетен избирателям; практически независим, работает только на самого себя.
Так выглядят основные современные представления о феномене лидерства, а в целом – обобщенный анализ лидерства как специфического феномена, возникающего при взаимодействии лидера и ведомых , на стыке двух проблем: политической психологии отдельной личности (лидера) и политической психологии групп, малых и больших[8].
[1] Ольшанский Д. Ук. соч. – С. 205.
[2] Stogdill R. Ibid. – P. 31.
[3] Katz D. Patterns of leadership // Handbook of political psychology. – San Francisco, 1973. – P. 203 — 233.
[4] Hermann M.G. Ingredients of leadership // Political psychology: contemporary problems and issues. – San Francisco: Jossey-Bass, 1986. – P. 167 — 192.
[5] Ольшанский Д. Ук. соч. – С. 209.
[6] Wildavsky A. A cultural theory of leadership // Leadership and politics: new perspectives in political science. – Lawrence, 1989. – P. 87 — 113.
[7] Jones B.D. Causation, constraint and political leadership // Leadership and politics: new perspectives in political science. – Lawrence, 1989. – P. 3 — 16.
[8] Ольшанский Д. Политическая психология. – СПб.: Питер, 2002. – С. 178 – 212.
