Сделать стартовой  |  Добавить в избранное  |  RSS 2.0  |  Информация авторамВерсия для смартфонов
           Telegram канал ОКО ПЛАНЕТЫ                Регистрация  |  Технические вопросы  |  Помощь  |  Статистика  |  Обратная связь
ОКО ПЛАНЕТЫ
Поиск по сайту:
Авиабилеты и отели
Регистрация на сайте
Авторизация

 
 
 
 
  Напомнить пароль?



Клеточные концентраты растений от производителя по лучшей цене


Навигация

Реклама

Важные темы


Анализ системной информации

» » » Калюжный Д., Кеслер Я. Другая история Российской империи

Калюжный Д., Кеслер Я. Другая история Российской империи


17-02-2010, 10:48 | Открываем историю / Размышления о истории | разместил: VP | комментариев: (1) | просмотров: (6 182)

Новизны Европы и стрельцы России

Б. И. Гаврилов пишет в «Истории России»: «На рубеже XVII—XVIII вв феодальная Россия всё более отставала от Европы, где развивался капитализм. Причинами отставания были и 240-летнее иго, разорение в „Смутное время“, огромные неосвоенные пространства, определявшие экстенсивный путь развития, и отсутствие удобных морских портов».

Вот к каким нелепым выводам приходят историки, не учитывающие скачкообразного характера нашей истории. Оказывается, к XVIII веку Россия отстала от Европы из-за того, что в XIV веке подчинилась монгольским скотоводам. А ведь всего за сто двадцать – сто пятьдесят лет до Петра, при Иване Грозном, били крымских татар, побеждали «продвинутых» шведов и поляков, – да и вообще всех, кто претендовал на наши земли. А вот после того рывка действительно стали отставать, но не из-за «ига», а потому что ход истории у нас такой; стали жить, «как все», и пришли к стагнации. Уровень жизни народа был достаточно высоким, а крепости разрушались…

Для отражения внешнего вызова, противодействия Швеции и Турции требовался новый рывок, чтобы Россия сумела встать вровень с соседями и отразить их притязания на свои земли; он мог произойти при любом царе, а если бы возглавить процессы не сумел царь, это сделал бы какой-нибудь временщик.

И ведь в самом деле, ещё до воцарения Петра начались перемены, предвещавшие новый мобилизационный этап и рывок; этот период олицетворён князем В. В. Голицыным. Несколько лет безрезультатно шла война с Турцией. Требовалась техническая и промышленная модернизация, развитие торговли и образования. Внутри страны происходили постоянные волнения, – по сути, одновременно шёл процесс «подбора» личности, которая могла бы возглавить рывок, и процесс противодействия переменам со стороны высшей части элиты. Князь Голицын вводил в царском окружении европейские порядки, приглашал иностранных специалистов, занимался судостроением, достиг серьёзных дипломатических успехов; юный Пётр командовал «потешными» полками и строил корабли в Преображенском, отрабатывая элементы своей будущей военной реформы.

Наконец, в 1689 году царь сместил князя и сослал его в Архангельский край. Затем, после попытки Софьи узурпировать власть (в решительный момент стрельцы её не поддержали, и перешли на сторону Петра) он велел сестре удалиться в Новодевичий монастырь, и стал править вместе с Иваном. Болезненный Иван, правда, государственными делами не занимался, и умер в 1696 году.

В первые годы власти Пётр умножал свои «потешные» полки, причём в потешных манёврах стрельцы изображали всегда «польское войско» и были разбиваемы солдатами нового строя. Царь плавал по Белому морю, и, достаточно поняв географическое положение своей страны, утвердился в мысли овладеть Балтикой. Но сначала требовалось завершить вопрос об Азове: война с Турцией, начатая Голицыным, ещё не кончилась. Для взятия морской крепости – Азова, требовался флот, ибо турки при осаде крепости с суши получали всё необходимое для обороны морем.

Здесь нам придётся сделать некоторые политэкономические замечания, и прежде всего сказать несколько слов о меркантилизме. Это институциональное изобретение по всей Европе смягчило переход от феодализма к современному капитализму. Дело в том, что в тот период государства должны были показывать своё военное могущество, а экономической предпосылкой военной мощи было серебро или золото, за которые покупали оружие и содержали войска. Меркантилистское решение требовало продажи за границу больше, чем закупок там же, чтобы разницу получать серебром или золотом.

Крупнейшим практическим деятелем российского меркантилизма был ближних дел боярин Афанасий Ордин-Нащокин (1605—1680), бывший псковский воевода, дипломат, экономист и предприниматель. Он составил, а царь утвердил Новоторговый устав, который предусматривал ряд мер для пополнения казны звонкой монетой и для поддержки национального купечества, теснимого иностранцами на российском рынке. Иностранцам была запрещена розничная торговля внутри России, а оптовая разрешена только в приграничных пунктах или при условии значительной проезжей пошлины. Пошлины иностранцы должны были платить в золотой и серебряной монете.

Ордин-Нащокин видел большие выгоды для России от её срединного положения на евразийском материке, и полагал для неё весьма выгодным стать средоточием транзитной торговли между Западной Европой и Востоком (Хива, Бухара, Сибирь, Индия, Китай). Но для этого России необходимо было установить контроль над частью побережья Балтики и упрочить позиции на Чёрном и Каспийском морях!

В 1689 году экономическую программу действий для 17-летнего Петра предложил Франц Лефорт. По свидетельству И. И. Голикова, написавшего биографию этого сподвижника Петра, основные мысли Лефорта были таковы:

«Ваши владения граничат с пятью морями, но ни на котором из них не имеете Вы флота и нижепорядочной пристани корабельной. Купечество (коммерция) Ваших подданных заключается в столь тесных пределах, что не может оно ени Государства обогатить, ни доходов Ваших умножить… Известно же, что доходы Государственные существенно почитаются такие только, которые получаются от вне и которые дают свободнейший в государстве ход и оборот. Средством же к приобретению таковых доходов есть торговля. Она, доставляя в казну Вашу пошлины с привозимых и отпускаемых товаров, продуктови издельев, обогащает купно Государство, умножает силы его и доходы, а что всего важнее – избавляет народ от тягостных налогов, и поощряет как владельцев земель, так и крестьян, к охотнейшему прилежанию в земледелии и умножению нужных для торговли же продуктов. А дабы наиболее распространить и усилить оную, нужно всё Твоё старание обратить на отверзение для иностранной торговли пристаней на брегах морей, Тобою обладаемых, и в пособие как внутренней, так и внешней торговле доставить свободнейший и легчайший провоз товаров соединением и вычищением реки соделанием лучших дорог; чего наипаче требует Твоё Государство, как обширнейшее из всех… Таковая торговля оплодотворяет и обогащает и самую бесплоднуюз емлю, кольми же паче благословенную всяким обильем, какова есть Твоя. Воззрите, Ваше Величество, на Голландскую карту. Она ничто иное, как малый участок земли бесплодной, но торговлею и рачением обогатила себя и Республику довела до могущества, равняющего её с великими державами».

В Англии действовали законы, согласно которым приехавший в страну и распродавший свои товары купец должен был истратить вырученные суммы на закупку английских товаров, – тем самым предупреждался вывоз денег из страны. Вот и Пётр, во время своего пребывания в Англии в 1698-м, уступил англичанам за 20 тыс. фунтов стерлингов монополию на ввоз в Россию табака при условии, что деньги, полученные от продажи табака в России, будут израсходованы на покупку русских товаров, чтобы предотвратить вывоз из России национальной валюты. Потому-то он и внедрял курение среди подданных, – не чтоб их здоровье подорвать глупости ради, а чтоб ускорить торговые обороты.

Пётр старался развивать вывоз казённых товаров на казённых же судах, чтобы экономить на уплате иностранным перевозчикам. Если иностранный товар ввозился или вывозился на российском корабле, то пошлина на этот товар снижалась на 2/3. Предпринимались попытки повысить стоимость вывозимых товаров за счёт улучшения их качества и углубления степени обработки. Поскольку стоимость масла, добываемого из льна и конопли, выше, чем стоимость исходного сырья, Пётр запрещал экспорт семени льна и конопли; по той же причине был запрещён вывоз невыделанных кож. Царь заставлял отечественных экспортёров вывозить пеньку в виде готовых изделий (верёвок), и на российских судах.

Многое во внешней политике Петра становится понятным, если помнить о меркантилизме. Ещё в 1690-е годы он пришёл к выводу, что для устранения международной изоляции необходим выход к морям – Чёрному и Балтийскому. Первоначально российская экспансия устремилась на юг: в 1695 и 1696 состоялись азовские походы. Потерпев неудачу под Азовом в 1695 году, царь энергично принялся за строительство флота.

Так мобилизационная экономика, как всегда, началась с выполнения военного заказа. В Воронеже построили мелкие суда, 23 галеры, и большой корабль «Апостол Пётр». Весной 1696 года под командой Ф. Я. Лефорта они по Дону спустились к Азову; турецкий флот сожгли казаки, а сухопутное войско воеводы А. С. Шеина осадило Азов с суши. Через два месяца Азов сдался. В руководстве государства во множестве появились новые люди. Для создания флота на Азовском море многих бояр, дворян, духовенство и посадских людей объединили в «кумпанства», которые должны были построить 52 судна, а шестьдесят молодых знатных людей были посланы в Европу, изучать корабельное дело.

Итак, в 1696 году с помощью флота Пётр выиграл первую свою войну – завоевал Азов, а с ним и выход в море. В том же году был основан Таганрог – база флота. После победы Пётр посетил Тулу и положил начало знаменитым Демидовским оружейным заводам. 1697.– Кёнигсбергский договор Бранденбурга с Россией о дружбе и торговле. Избрание Фридриха Августа I, курфюрста Саксонского, на польский трон. «Великое посольство» Петра I в Западную Европу (Курляндия, Пруссия, Голландия, Англия, Священная Римская империя) в целях формирования антиосманского союза, закупок вооружения и приглашения специалистов.

Лубочные рассказы о «Великом посольстве» Петра в Европу годятся разве что для художественных фильмов. Это в них можно разыгрывать в лицах сказки о скромности Петра и о том, что Европа якобы не узнавала его в бомбардире Петре Михайлове. Европа не «не узнавала», а не желала признавать его официально, возможно, от страха перед могущественной Турцией, к союзу против которой он эту Европу призывал. Вот он и прикидывался, что ездит «инкогнито». К счастью для царя, Голландия того времени была мировым центром, как Нью-Йорк сегодня. Её решения было определяющими для остальной Европы, и в конце концов Пётр занял своё место в здешнем политическом истеблишменте.

В Голландии, как известно, царь отличился тем, что, вопреки всем принятым правилам, лично работал плотником. В книге «Государи дома Романовых» говорится, что он во время благородного пребывания своего на верфи «был прилежным и разумным плотником, также в связывании, заколачивании, сплачивании, поднимании, прилаживании, натягивании, плетении, конопачении, стругании, буравлении, распиливании, мощении и смолении поступал, как доброму и искусному плотнику надлежит». Кстати, в Голландии, в пику московскому Печатному двору, находившемуся в ведении патриарха Адриана, Пётр основал русскую типографию, где затеял печатать светские книги. «Вмешательство» в традицию московского книгопечатания сам царь считал первой своей реформой.

Практики корабельного дела, которую Пётр получал в Голландии, ему было мало. Он хотел узнать и теорию постройки корабля, быть не только корабельным плотником, но и инженером.

В предисловии к Морскому регламенту рассказано, что в Голландии на Ост-Индской верфи царь «своими трудами и мастерством новый корабль построил и на воду спустил. Потом просил той верфи баса Яна Пола, дабы учил его препорции корабельной, который ему чрез четыре дня показал. Но понеже в Голландии нет на сие мастерство совершенства геометрическим образом, но точно некоторые принципы, прочее же с долговременной практики, о чём вышереченный бас сказал, и что всего на чертёж показать не умеет, тогда дело ему стало противно, что такой дальний путь для сего восприял, а желаемого конца не достиг. И по нескольких днях прилучилось ему быть на загородном дворе купца Яна Тесинга в компании, где сидел гораздо не весел, ради вышеписанной причины; но когда между разговоров спрошен был, для чего так печален? тогда оную причину объявил. В той компании был один англичанин, который слышав сие сказал, что у них в Англии сия архитектура так в совершенстве, как и другие, и что кратким временем научиться можно. Сие зело обрадовало, по которому немедленно в Англию и поехал и там… оную науку окончил».

Самое в аглицком опыте примечательное, что он имеет прямое отношение к истории цивилизации: английские корабелы первыми начали применять закон Архимеда для расчёта водоизмещения судов, что позволило им прорезать люки для пушек, не спуская корабль на воду – а в Голландии таких расчётов делать ещё не умели! Вот так «древняя греческая наука» и проявилась – в конце XVII века. И отправился Пётр учиться этой новинке к лорду Кину в английское Адмиралтейство.

В журнале («Юрнале»), который вёл царь, о приезде в Англию отмечено: 11 января «с яхт перебравшись в мелкие суды, называются баржи, с греблею поехали рекою Темсом. Проехали на правой стране здание, именуемое Тур, где англинских честных людей сажают за караул; проехали мост, на котором дворы построены; приехали в город Лондон; поставлены в трёх дворах мещанских и тут кушали».

14 января прибыл английский король с визитом. Недели через полторы Пётр отдал ему визит, а под 9-м февраля в «Юрнале» читаем: «После полудня в 3-м часу совсем перебравшись, переехали в Детфорт». Это маленький городок на правом берегу Темзы, верстах в трёх от Лондона. Пётр нанял здесь дом у самой верфи и прожил два с половиной месяца, проходя высший курс кораблестроения.

А. С. Пушкин пишет в «Истории Петра Первого»:

«Король подарил ему 25-пушечную яхту и модель военного корабля и велел дать морское примерное сражение. Тогда-то, восхищаясь манёврами, сказал он: „Если б я не был русским царём, тожелал бы быть английским адмиралом“. Потом ездил он в Гордервики видел там такие же морские эволюции. На возвратном пути претерпел он бурю. Пётр, ободряя с ним бывших, говорил им: „Слыхали ль вы, что б царь когда-либо утонул?“

В Лондоне нанял он множество корабельных плотников и матросов и при двух мастерах, Денеи Нае, отправил их в Россию. В числе их (посвидетельству Катифора) находилось 23 шкипера (из оных 3 для военных судов), 30 квартермейстеров, 30 лекарей, 60 подлекарей, 200 пушкарей, 4 компасных мастеров, 2 парусных и 2 якорных, 1 резчик, 2 кузнеца, 2 конопатчика, 20 корабельных работников etc».

Всё свободное от работы на верфях время царь употреблял на обзор различных достопримечательностей, посещал музеи и лаборатории и не упускал случая поучиться. Так было и в Голландии, и в Англии. В Амстердаме царь под руководством гравёра Шхонебека успел даже попробовать гравировать… Часто посещал лекции по анатомии, был в больнице на операциях. Впоследствии Пётр считал себя отчасти медиком и с удовольствием выдёргивал больные зубы у приближённых. В Дельфте учёный натуралист Левенгук показал царю обращение с микроскопом, и отзывался с удивлением о чрезвычайных способностях и любознательности Петра. В дневник часто попадали заметки вроде таких: «Смотрел лабораториума, где огнестрельные всякие вещи и наряжают бомбы»; «Ездил в «Острономику»; «Приехали в город Винзер, а в нём королевский двор зело изряден»; «Был с Яковом Брюсом в Туре, где деньги делают».

В этом «Туре» – Тауэре, тогда помимо сажаниязакараул «англинских честных людей» ещё и монеты печатали, и руководил сим процессом как раз в это время Исаак Ньютон, выдающийся физик, математик, алхимик и хронолог. Он в 1696 году покинул Кембридж и, переехав в Лондон, стал смотрителем, а затем директором Монетного двора. Учёный был назначен на эту «экономическую» должность, потому что стараниями Королевского (научного) общества была разработана концепция денежной реформы ради улучшения экономического положения страны; как один из разработчиков реформы, Ньютон полностью занялся новым делом, повысив выпуск монет в восемь раз.

Директор Монетного двора был представлен русскому царю, и они имели беседу, причём Пётр был восхищён умом собеседника. Надо полагать, он почерпнул из беседы немало сведений о правильном ведении государственных финансов и экономики. Также во время пребывания в Лондоне Пётр закупил у Королевского общества геодезические приборы, возможно, тоже не без посредничества Ньютона. Интересно, что каждый набор этих приборов был страшно дорогой, и Петра уговаривали взять только один, но он настоял, чтобы купили двадцать, заявив, что в таком деле негоже экономить.

Особенное удовольствие доставляли царю осмотры военных и торговых кораблей, гаваней, доков, верфей, фабрик, заводов и мастерских. Всякое ремесло, всё то, в чём сказывалось торжество искусной человеческой руки над грубой материей, привлекало к себе его внимание. Гораздо менее интересовался он произведениями чистого искусства: эстетическое удовольствие, доставляемое ими, было для него мало понятно, а всего меньше царя занимало изучение политического и общественного строя тех государств, в которых он гостил. Пётр не выказывал никакой охоты познакомиться с их государственными учреждениями, законами и порядками. В его дневник, испещрённый множеством отметок о посещении заводов и мастерских и тому подобных учреждений, попала за все три месяца житья в Англии только один раз отметка «были в парламенте».

Епископ солсберийский Бернет, несколько раз побывавший у Петра, дал о нём неблагоприятный отзыв. «Царь – человек весьма горячего нрава, – пишет он, – склонный к вспышкам, страстный и крутой. Он ещё более возбуждает свою горячность употреблением водки, которую сам приготовляет с необычайным знанием дела… Особенную наклонность он имеет к механическим работам; природа, кажется, скорее создала его для деятельности корабельного плотника, чем для управления великим государством».

21 апреля 1698 года царь выехал из Англии, присоединился к посольству, ожидавшему его в Голландии, и, недолго пробыв там, отправился, опережая посольство, в Вену, куда и прибыль 16 июня. Людовика XIV, как пишет романовская история, он якобы не успел навестить в Париже из-за начавшегося стрелецкого бунта. Это неправда, ибо стрелецкий бунт 1698 года был подавлен без Петра, и даже узнал он о нём только после его подавления. Так что, скорее, «Король-Солнце» Людовик XIV просто не захотел встречаться с русским царём. Императорскую Вену Пётр тоже посетил как частное лицо. В нашей истории ещё не раз повторится ситуация, когда с Россией вступают в союз и зовут её на помощь в своих интересах, но когда помощь нужна России – демонстративно её не замечают. По плану после посещения цесарского двора в Вене предстояло побывать в Венеции у другого участника священного союза, – но не сбылось. В Вене он получил известие о стрелецком бунте, что побудило его ускорить возвращение в Россию. По возвращении из-за границы Пётр немедля возобновил следствие о бунте стрельцов.

Бунт этот возник так. По взятии Азова стрелецкие полки несли там гарнизонную службу, затем их перевели в Великие Луки на польскую границу, а в Азов на их место двинули из Москвы всех тех стрельцов, которые в ней оставались. Так из Москвы вывели все стрелецкие полки, а среди стрельцов на польской границе разнёсся слух, что их навсегда вывезли из столицы (где они раньше привольно жили со своими семьями, занимаясь хозяйством, торговлей и ремёслами), и что стрелецкому войску грозит уничтожение.

«Они не могли не догадываться, что скоро придёт конец их привольной жизни, и станут их учить новому иноземному строю; поэтому они так легко верили всякому неблагоприятном услуху» (см. «Государи дома Романовых», стр. 203).

Виновниками стрельцы сочли бояр и иностранцев, завладевших делами в столице, и решили противозаконно вернуться в Москву. По предложению князя Б. А. Голицына против них были высланы боярин Шеин и генерал Гордон с 4 000 войска и 25 пушками. 17 июня эти войска встретили мятежников под Воскресенским монастырём на реке Истре, и нескольких залпов оказалось достаточным, чтобы разогнать их. Бежавших перехватали. Шеин произвёл розыск, кто из них были воры, а кто добрые люди, и множество их было казнено. Остальных разослали по монастырям и тюрьмам под стражу.

Мы помним, что в 1689 году стрельцы, по крайней мере большинство, отказались идти против Петра по призыву Софьи. Но они тогда не выразили и особенно горячего стремления идти за него, предпочитая остаться спокойными зрителями борьбы, чтобы примкнуть к той стороне, которая одержит победу.

Теперь добавим к изложенному выше ещё кое-какие подробности: когда четыре полка переходили к польской границе, до полутораста стрельцов бежали с дороги, и в марте 1698 года объявились к Москве. Здесь, помимо слухов о «сгинувшем» в неметчине царе, они услыхали призывы из Девичьего монастыря от Софьи, рассылавшей грамотки такого типа: «Вам бы быть к Москве всем четырём полкам, и стать под Девичьим монастырём табором и бить челом мне иттить к Москве против прежнего на державство: а кто бы не стал пускать – и вам бы чинить с ними бой». Это был открытый призыв к государственному перевороту посредством бунта. Московское правительство потребовало, чтобы дезертиры вернулись в свои полки.

Они отказались и были выбиты из города вооружённой силой. Казалось бы, странно, что до того они больше месяца спокойно жили в Москве, но дело в том, что от царя долго не было известий; пошёл слух, что он умер, и правительство было в растерянности. Вдруг бы и впрямь Софья взяла власть… Наконец, Ф. Ю. Ромодановский, правивший Москвой в отсутствии Петра, получил от него из-за границы выговор: «Зелом непечально и досадно на тебя, для чего ты сего дела в розыск не вступил… Я не знаю, откуда на вас такой страх бабий. Мало ли бывает, что почты пропадают, к томуже в ту пору было и половодье. Неколи ничего ожидать с такою трусостью! Пожалуй, не осердись: воистину от болезни сердца писал».

Изгнанные из Москвы стрельцы вернулись в свои полки на границу, принеся туда московские разговоры и царевнины грамоты, а 28 мая пришёл указ: переходить в смоленские и тверские города впредь до указа, а бегавших в Москву послать в Малороссию на вечное житьё с жёнами и детьми. Стрельцам бы согласиться, но они отказались выдать товарищей, ходивших в Москву: «Мы за них не стоим, – отвечали стрельцы на требование командиров, – да мочи нашей нет их выдать». Теперь уже беглецы мутили войско из чувства самосохранения; началось открытое сопротивление власти.

Вот после этого стрельцы постановили, что надо идти к Москве, бить бояр, бить немцев, и даже были более решительные предложения: «государя в Москву не пустить и убить, за то, что почал веровать в немцев, сложился с немцами». Сменив полковников и капитанов на новых, выборных, стрельцы двинулись на Москву; тут-то и разбили их войска боярина Шеина и генерала Гордона.

Петра розыск, произведённый Шеиным, не удовлетворил, судя по тому, что, получив известия об этих событиях, он отписал Ромодановскому: «…Хотя зело нам жаль нынешнего полезного дела (визита в Венецию, – Авт.), однако сей ради причины будем к вам так, как вы не чаете», и затем, быстро вернувшись, начал новое следствие. Проблема была, разумеется, не в стрельцах, сколь много ни попортили они ему крови в детстве и юности. Десятилетним ребёнком он стоял на Красном крыльце, когда стрельцы сбрасывали на копья любимых им людей и близких родственников. Осенью того же года он с братом и сестрой-правительницей вынуждены были укрываться от стрельцов за стенами Троицкого монастыря. В августе 1689 года его ночью опять внезапно будят: снова бунтуют стрельцы, грозят убийством. Перед поездкой за границу – стрельцы, заговор на его жизнь, составленный Цыклером, Соковниным и Пушкиным! Наконец, и за границей жить и учиться не дают спокойно.

И всё же для царя проблема была не в стрельцах, а в тех силах, которые стояли за ними. Тайными пружинами, приводившими в движение их полки, были, конечно, интриги Софьи и Милославских; но боярину Шеину не по рангу было расследовать такое дело. Вот почему Пётр начал новое следствие: надо было вырвать корни мятежей.

26 августа 1698 года по Москве разнёсся слух, что накануне приехал царь в мрачном настроении: не был во дворце у жены, вечер провёл в Немецкой слободе, на ночь уехал в Преображенское. С середины сентября повезли в Москву разосланных ранее по тюрьмам и монастырям стрельцов, и всего свезли их до 1700 человек.

«Начались страшные допросы и пытки в 14 застенках в Преображенском, под руководством знаменитого своею жестокостью начальника Преображенского приказа кн. Ф. Ю. Ромодановского, которого сам Пётр называл «зверем» («Государи дома Романовых, стр. 206).

С 30 сентября начались массовые казни, и затем продолжались весь октябрь. 17 октября в Преображенском в присутствии царя головы осуждённым рубили приближённые; всех превзошёл «Алексашка», будущий светлейший князь Меншиков, хвалившийся тем, что отрубил двадцать голов. Всего за октябрь казнено было до 1000 стрельцов; 195 из них были повешены под Девичьим монастырём перед кельей Софьи, где и висели пять месяцев. Саму бывшую правительницу постригли под именем Сусанны.

Ошеломляющие события 1698 года страшно подействовал и на московское общество, и на самого Петра. В обществе слышался ропот на жестокости, на новшества, на иностранцев, «сбивших царя с пути». На это царь отвечал новыми репрессиями. Однако, ведь с дезертирами и мятежниками всегда и везде обходятся достаточно сурово!

С подавлением стрелецкого бунта (на деле – с разгромом политической оппозиции со стороны аристокрации) Пётр окончательно взял государственное управление в свои руки. Как писал П. Я. Чаадаев, «Пётр кинул нас на поприще всемирного прогресса». В том же 1698 году царём был разорван брак с Евдокией, и она отправилась в Суздаль, за крепкие ворота Покровского монастыря, где и была наречена монахиней Еленой…

Основа славных дел

1699, январь. – Проведение крупной общественной реформы. Предоставление права самоуправления тяглым общинам через выборные Бурмистерские палаты. Эти палаты (и все тяглые люди) изъяты из ведения воевод и подчинены московской Бурмистерской палате, также выборной, которая ведала посадским населением с 1699 года, в 1700-м была преобразована в Ратушу, а в 1720 – в Главный магистрат. Вместо Боярской думы в 1699 году учреждена Ближняя канцелярия, с 1708 года получившая название Консилия министров.

Обычный подход историков, анализирующих времена реформ, подобных петровскому, заключается в поиске: в чьих интересах – дворянства, купечества или буржуазии – проводились эти реформы. Тот факт, что государство есть та общественная структура, которая синхронизирует интересы всех социальных групп, выпадает из внимания. К счастью, большинство историков всё же склонны применять комплексный подход, с учётом всех факторов – географического, этнического, демографического, социально-экономического, политического, государственно-правового, идеологического и других. Только так можно с необходимой полнотой исследовать исторические процессы во всей их сложности, запутанности и противоречивости, сравнить с аналогичными процессами в других регионах.

Царю требовалось повысить эффективность налогообложения, но это не всё: целью губернской реформы 1708—1711, провинциальной реформы 1719 и реформы магистратов 1721 годов было укрепление на местах позиций государства, которое получало возможность регулировать повседневную жизнь провинциального общества.

Некоторые исследователи констатировали неоднократные попытки Петра I через местное законодательство оживить и мобилизовать инициативу снизу, побудить сословия к активным действиям в интересах государства, предоставив им возможность участия в самоуправлении. Это стремление отмечено не только в реформах городского управления 1699 и 1721 годов. Как видим, в политике Петра сочетались две тенденции: во-первых, дисциплинировать население, усилив административное начало и, во-вторых, пробудить инициативу, допустив все сословия, в известной мере, к участию в самоуправлении. То, что Петру удалось создать, просуществовало затем немало десятилетий, и всё же реформы именно местных органов управления, как правило, оцениваются более негативно, чем остальная часть комплекса административных преобразований царя-реформатора. И «негатив» этот усматривают прежде всего в том, что возникли конфронтации народа с властными структурами на местах. А это и не удивительно, ибо местное управление как нижняя ступень административной пирамиды находилось в наиболее тесном и разнообразном взаимодействии с населением. Нельзя забывать и о величине страны: влияние монарха в абсолютистском государстве на периферии, по мере удалённости от престола, всегда ослабевает. Немаловажно, что царь не смог в достаточной степени обеспечить свои новые учреждения квалифицированным персоналом, а инертность прежних кадров привела к тому, что практика управления продолжала сохранять свои старые черты. Да и попытка отделить друг от друга судебную и исполнительную администрации не была успешной.

Итак, тяглые общины получили самоуправление и своё представительство в столице (Бурмистерскую палату, Ратушу, Главный магистрат). А что получили дворяне? Пётр сохранил и усилил прежнюю основу организации дворянства, его служебную повинность; присвоил дворянскому званию значение почётного благородного достоинства; дал служилому классу общее наименование шляхетства[14]; даровал дворянству гербы, заимствовал с запада аристократические титулы.

Вместе с тем, он ослабил наследственную замкнутость служилого сословия: установил выслугу дворянства, открыв свободный доступ в шляхетское сословие разночинцам, возвысил чиновную честь над честью сословной и, приблизив к себе деятелей низкого происхождения, принизил родовитое дворянство. В 1702—1705, 1713 и 1714 годах была сделана попытка дать провинциальному дворянству права избирать на посты в местном управлении своих представителей.

Наконец, вопреки примеру Запада и вопреки началам Уложения царя Алексея Михайловича, Пётр допустил смешение занятий между классами служилым и торгово-промышленным и переход лиц из одного класса в другой.

Историки, бывало, отмечали отсутствие последовательности в осуществлении преобразований, и что они не опирались на какой-либо «хорошо осознанный и твёрдо установленный принцип», и что государство навязывало своё мнение в самобытных территориях, разрушая местные культурные традиции. Всё это так. Однако Пётр-то, возможно, осознавал, чего он хочет получить в конце пути, и лишь отсутствие соответствующих сложности задачи кадров и общая социальная «взбаламученность» эпохи растянули процесс на более долгий срок, чем было отпущено жизни самому Петру Алексеевичу.

О том, что у России особый путь исторического развития, сказано немало; немало и разоблачений этого «антинаучного взгляда». Мы не станем спорить; путь нашей страны в чём-то «особый», в чём-то нет. Точно также, изучая социальное устройство и бытовые правила в племенах, живущих, например, на Чукотке и островах Новой Гвинеи, можно найти и общее, и особое. Нам представляется верным взгляд некоторых западных историков (М. С. Андерсон, А. Гершенкрон, М. Раев, А. Лентис), согласно которому на Западе общественный строй определял правительственную и административную структуру, а в России, наоборот, государство определяло социальную структуру.

Мнение, что у нас государственная власть имеет значительно более высокие позиции по отношению к обществу, чем па Западе, нашло сторонников и среди советских историков во время дискуссии конца 1960-х годов о российском абсолютизме. Уже тогда выдвигались положения о крестьянстве, как массовой социальной опоре абсолютизма, и о том, что роль классовой борьбы в формировании абсолютизма сильно преувеличена. Но при всей специфике российского абсолютизма и вообще истории России, в целом развитие последней шло по тем же законам, что и в других странах!

Поныне озабоченные люди ищут «русскую национальную идею», а ведь уже в допетровский период основной идеей русского общественного строя было полное подчинение личности интересам государства.

«Внешние обстоятельства жизни Московской Руси, её упорная борьба за существование с восточными и западными соседями требовали крайнего напряжения народных сил…Служилый человек обязан был нести ратную службу в течение всей своей жизнии «биться до смерти с нагайскими или немецкими людьми, не щадя живота». Посадские люди и волостные крестьяне должны жертвовать своим достоянием для помощи ратным людям. Все классы населения прикреплены к службе или тяглу, чтобы «каждый в своём крепостном уставе и в царском повелении стоял твёрдо и непоколебимо».

Это мнение, высказанное Н. П. Павловым-Сильванским, расставляет все точки над «ё». Для своего самосохранения перед лицом внешней опасности народ был вынужден ощетиниваться: общество расслаивалось, – служилый обязан был нести ратную службу, тяглый – долженбыл жертвовать ради нужд обороны всем своим достоянием. Также нельзя забывать, что для реализации государственных целей царям нужны были исполнители, а выбор оных всегда очень небольшой. Исполнителей надо готовить, но на это может не быть времени. Поэтому приходилось пользоваться услугами тех, кто имелся в наличии, а это, как правило, был очень неподходящий материал, нуждавшийся в обработке, для чего требовался и кнут, и пряник.

Проводились обязательные смотры дворян. В 1703 году было объявлено, что тех, кто не явится на смотр в Москву, а также и воевод, «чинящих им поноровку», будут без пощады казнить смертью. Эта угроза не приводилась в исполнение, и впоследствии правительство Петра отказалось от устрашения «нетчиков» смертной казнью. Царь предпочёл такие испытанные меры наказания, как отнятие вотчин и поместий, или (как в 1707) велел брать с дворян московских чинов и городовых, не явившихся на службу, штраф, а тех, которые не явились к последнему сроку, «бить батогами, сослать в Азов и отписать их деревни на государя».

В 1705 году велено было явиться на государев смотр в Москву всем московским дворянам и придворным чинам: стольникам, стряпчим, жильцам. Смотр не служащим дворянам и недорослям, с распределением их по осмотру в службу или учение, производился в Петербурге также в 1711 и 1712 годах. Не явившимся на этот смотр более состоятельным дворянам, имевшим не менее ста дворов, велено было прибыть в Петербург в 1713 году, а менее состоятельным дворянам (для которых поездка в отдалённый Петербург требовала непосильных расходов) велели являться на смотр в Москву. Недоросли моложе 10 лет отпускались домой, с обязательством явиться по первому призыву правительства; часть недорослей от 10 до 15 лет определялась в школы или посылалась в заграничное учение; 15 лет и выше – зачислялись в военную службу или к гражданским делам.

Пётр, меняя многие правила, оставил сословную организацию почти в том виде, в каком получил её от своих предшественников. Он сохранил прежнее разделение классов по различию лежавших на них повинностей, увеличил служебные и податные требования и усилил зависимость лиц от государственной власти, пресекая уклонение от службы или тягла. Новая подушная система обложения вернее настигала каждого плательщика. Строгие меры против дворян, укрывающихся от службы («нетчиков»), и преобразование войска обеспечивали более исправное исполнение дворянством военной повинности.

И дворян и простолюдинов, как сообщает Ричард Пайпс, без разбору подвергали телесным наказаниям. Боярина и генерала лупили кнутом так же нещадно, как последнего крепостного. (Высший класс был избавлен от телесных наказаний лишь грамотой дворянству в 1785 году.) Дворянин, не получивший образования или скрывший крепостных от переписчика, изгонялся из своего сословия. Дворянина на гражданской службе, показавшего себя за пятилетний испытательный срок негодным к канцелярской работе, отправляли в армию простым солдатом…

До Петра I в России отсутствовала единая военная организация, переход к регулярной армии происходил постепенно. Царь, распустив в 1698 году стрелецкие полки, создал регулярную армию на основе полков «нового строя» и «потешных полков». Были унифицированы форма и вооружение. Дворянин по-прежнему нёс пожизненную службу; даже старость и увечье не всегда освобождали его от этой повинности: ставшего неспособным к военной службе переводили на считавшуюся более лёгкой службу гражданскую. В 1721 году, в связи с реформой центральных и губернских учреждений, предпринят был общий смотр всем (всем!) дворянам: жившим в городах Петербургской губернии следовало явиться в Петербург, остальным – в Москву. Только жившие или служившие в отдалённой Сибири и Астрахани были избавлены от явки на смотр. Обязаны были явиться и уволенные в отставку за старостью или увечьем, и все, кто в губерниях и провинциях находился у дел. Чтобы в отсутствие их дела не остановились, все дворяне были разделены на две смены: одна смена должна была прибыть в Петербург или Москву в декабре 1721, другая – в марте 1722 года.

В 1731 году Военная коллегия доносила Сенату о прошлых правилах: «По указам Петра Великого для учреждения регулярного войска, всероссийское шляхетство, кроме старолетних и увечных, определены были в службу, и определены были в армию по смерть, а иные по то время пока за старостью и за разными неисцельными болезнями отставкой абшид получили».

Но вернёмся немного назад.

Указами от 19 и 20 декабря 1699 года было введено новое летосчисление: не от Сотворения мира, а от Рождества Христова; новогодие наступало не с 1 сентября, а с 1 января, как во многих европейских странах. Празднование Нового года должно было происходить с 1 по 7 января. Ворота дворов надлежало украшать сосновыми, еловыми или можжевельными деревьями, а ворота бедных владельцев – ветвями. Каждый вечер по большим улицам предписывалось жечь костры, а при встрече поздравлять друг друга. В столице в эти дни устраивались фейерверки.

В присутственных местах во всём государстве новое летосчисление было принято, и отпраздновали, будь здоров: с молебном, колоколами, парадом под распущенными знамёнами и орудийной пальбой. «Народ, однако, роптал, – пишет Пушкин. – Удивлялись, как мог государь переменить солнечное течение, и веруя, что бог сотворил землю в сентябре месяце, остались при первом своём летосчислении».

1700.– После смерти патриарха Адриана царь оставляет патриарший престол незанятым и создаёт органы временного управления церковью. (В 1721 году патриаршество будет вообще отменено; руководство духовной жизнью страны Пётр возложит на Святейший синод с государственным чиновником – обер-прокурором, во главе.)

В 1700 году был принят специальный указ об обязательном ношении венгерского платья (кафтана), а в следующем году было запрещено носить русское платье; его изготовление и продажа карались законом. Также предписывалось носить немецкую обувь, сапоги и башмаки. Не раз публиковались указы, угрожавшие нарушителям различными карами, вплоть до каторги. В том же году Пётр указал, чтоб женщины и девицы имели в обращении с мужчинами полную свободу, ходили бы на свадьбы, пиршества и прочее, незакрываясь. Он учредил при дворе и у бояр столы, балы, ассамблеи, повелел быть в Москве театральным представлениям, на коих сам всегда присутствовал. Были запрещены браки по неволе, когда молодожёны не видели друг дружку до свадьбы; отныне жениху и невесте повеленобыло иметь свидания до брака.

1701. – Пётр I издал Указ, запрещающий опускаться на колени при виде государя и снимать шапку зимой, проходя мимо его дворца. По этому поводу Пушкин сообщает следующее: «Когда народ встречался с царём, то по древнему обычаю падал перед ним на колена. Пётр Великий в Петербурге, коего грязные и болотистые улицы не были вымощены, запретил коленопреклонение, а как народ его не слушался, то Пётр Великий запретил уже сие под жестоким наказанием, дабы… народ ради его не марался в грязи».

1705. – Началось Астраханское восстание (1705—1706).Православные миссионеры доходят до Камчатки. В ноябре Пётр издал Указ о формировании первого в России полка морской пехоты.

В 1705-м Пётр первым в Европе ввёл обязательный рекрутский набор; солдат и матросов набирали из крестьян и посадских людей (одного человека от 20 дворов); освобождались от призыва только гражданские чиновники, духовенство и некоторые категории крестьян.

До этого, в общем и целом, крестьянин мог быть уверен, что коли ему так захочется, он до конца дней своих проживёт в кругу семьи в своей собственной избе. Введённая Петром рекрутская повинность именно потому явилась для крестьян великим бедствием, что ломала эту устоявшуюся традицию, год за годом отрывая от семей тысячи молодых мужчин. Со временем стало возможным посылать на военную службу кого-либо вместо себя или покупать освобождение от воинской повинности, но это решение было доступно не многим. Крестьяне смотрели на призыв в войско, как на смертный приговор.

Е. Н. Водовозова, спустя полтора столетия, так описывала ужас увоза крестьянина в рекруты: «На того, кому предназначалось быть рекрутом, немедленно надевали ручные и ножные кандалы и сажали в особую избу. Это делали для того, чтобы помешать ему наложить на себя руки или бежать. С этою целью несколько человек крестьян садились с будущим рекрутом в избу и проводили с ним всю ночь, а на другой день ранним утром его отвозили в городское присутствие. В эту ночь сторожа не могли задремать ни на минуту: несмотря на то, что вновь назначенный в рекруты был в кандалах, они опасались, что он как-нибудь исчезнет с помощью своей родни. Да и возможно ли было им заснуть, когда вокруг избы, в которой стерегли несчастного, всё время раздавались вой, плач, рыдания, причитания… Тот, кто имел несчастье хотя раз в жизни услышать эти раздирающие душу вопли, никогда не забывал их…» Офицерский корпус комплектовался из дворян, причём в 1714 году Пётр издал указ о производстве в офицеры только тех дворян, кто послужил солдатом в гвардии. Надо отметить, что, вопреки практике предыдущего века, при Петре и не дворянин мог выслужиться в офицеры и получить дворянство. Первыми гвардейскими полками стали бывшие потешные Преображенский и Семёновский. В 1698 и 1716 году были изданы «Уставы воинские», опубликованы различные наставления по военному делу. Создавались офицерские и унтер-офицерские военные и военно-медицинские школы.

С реорганизацией армии отменена была прежняя поместная система содержания служилых людей. Раздача поместий прекращается; денежное жалованье, которое ранее было только придатком к жалованью поместному, делается основным постоянным вознаграждением за службу. При Петре и в последующие царствования служащие нередко получали земли, населённые имения, но уже не для обеспечения службы, как прежде, а в виде особой награды за службу, и не в условное владение, а в собственность на том же основании, как ранее раздавались «выслуженные, жалованные вотчины».

Создание Петром большой постоянной армии – одно из ключевых событий в истории русского государства. К моменту его смерти Россия располагала мощным войском, состоявшим из 210 тысяч регулярных и 110 тысяч вспомогательных солдат (казаков, иноземцев и т. д.), а также 24 тысяч моряков. Население же тогда было у нас 12-13 миллионов человек, – получается, под ружьём было более 2,5% населения; в более богатой Европе нормой была численность армии в 1% населения. Можно представить, чего стоило для такой бедной страны, как Россия, содержание подобных вооружённых сил. Военные экспедиции постоянно поглощали 80-85% дохода России, а однажды (в 1705) обошлись и в 96%.

В эти года активно развивалась промышленность.

Мануфактуру петровского периода можно смело характеризовать, как уже капиталистическую. Опираясь на результаты статистической обработки цифрового материала (частично введённого им в научный оборот впервые), выдающийся советский экономист С. Г. Струмилин доказал, что контингент вольнонаёмных рабочих был гораздо шире, чем считалось ранее. Ещё более важно, что рабочие всех категорий получали заработную плату. Это чисто капиталистический элемент, контрастирующий с нормами феодального общества, чьим обязательным атрибутом является натуральная экономика.

С. Г. Струмилин, исследовав период с 1701 по 1724 год, выявил, что по сравнению с темпами промышленного развития предыдущего столетия произошёл мощный рост производства, сопровождавшийся возрастанием товарооборота на 76 % на внутреннем рынке. По мнению учёного, эти годы ознаменовались «скачком, в результате которого в феодальной экономике возникает капиталистический уклад». (См. Струмилин С. Г. К вопросу об экономике петровской эпохи.)

Средства для создания промышленности, армии и флота, для ведения войны были получены путём резкого повышения налогов. Специальные «прибыльщики» изобретали новые косвенные налоги: на соль и рыбную ловлю, мельницы, бороды, бани, на дубовые гробы, мёд и т. д. Правда, А. С. Пушкин, приведя большущий список податей, взимавшихся при Петре, приводит примечание Голикова: «Большая часть сих податей уже существовала, иные взимались не для государя…»

В 1718—1724 годах была проведена перепись населения, и вместо подворной введена подушная подать. Отличие в том, что её брали не со двора, а с каждого мужчины: с помещичьих крестьян 74 коп., с государственных 1 руб. 14 коп., с ремесленников и купцов 1 руб. 20 коп. Количество косвенных налогов дошло до сорока. Ввели прямые налоги на содержание армии и флота, уменьшили содержание серебра в монете. Доходы государства выросли к 1724 году в 4 раза.

Многие, очень многие историки видят в налоговой политике правительства Петра I большие неправильности и несправедливости. Увеличение количества нищих и беглых, восстания, общий ропот – вот их аргументы. Однако статистические расчёты того же Струмилина показывают, что в годы правления Петра роста налогового бремени не было! Напротив, его реальная величина снизилась на 15 %, а тот факт, что с 1701 по 1724 год, то есть за годы Северной войны, поступления в государственную казну выросли на 77%, служит явным доказательством экономического прогресса. И достигнут он был в результате реформ в целом и промышленной политики царя в частности.

А вот и результат, опять словами Пушкина:

«Пётр пресёк корчемство, воровство в соляных промыслах, потаённый провоз etc. Он умножил доходы отпуском в Европу, в Персию и Китай казённых товаров. Пётр заключает мир со Швецией, не сделав ни копейки долгу, платит Швеции [за территориальные приобретения, – Авт.] 2 000 000р., прощает государственные долги и недоимки, и персидскую войну окончивает без новых налогов (с пошлиной на получающих жалование). По смерти своей оставляет до 7 000 000 р сбережённой суммы»…



Источник: gumer.info.

Рейтинг публикации:

Нравится15



Комментарии (1) | Распечатать

Добавить новость в:


 

 
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

  1. » #1 написал: iasmer (10 июня 2023 23:00)
    Статус: Пользователь offline |



    Группа: Эксперт
    публикаций 0
    комментариев 950
    Рейтинг поста:
    0
    К уровню выдающихся историков недавней современности.

    Цитата *:

    "Печати с надписью «ДЬНЪСЛОВО»
    В. Л. Янин датирует всю эту группу временем киевского княжения Святополка Изяславича (1093—1113) и предлагает персональную атрибуцию большинству печатей, связывая их как с князьями, так и с митрополитами. Что касается истолкования самого термина «ДЬНЪСЛОВО», то, отметив большое число вариантов его написания, отражавшего фонетические особенности произношения, он пришел к выводу, что грамматическая структура надписи оставалась непонятной резчикам отдельных матриц. В. Л. Янин присоединился к истолкованию надписи, предложенному Н. П. Лихачевым, — «внутри слово», отметив при этом, что лингвистические возможности истолкования печатей полностью исчерпываются этим подстрочником".

    Ъ! Если это уровень 2-х академиков-историков, начинаешь немного пугаться – велик шанс, что и остальные исследования уважаемых людей выполнены на столь же высоком уровне.
    Таинственная надпись переводится с болгарского как «ДОСЛОВНО», т.е. печать подтверждает, что содержимое заверенного документа передано ДОСЛОВНО. – прим. Читателя

    ---
    * Глава 3. Сфрагистика, в кн.
    Леонтьева Г.А. Вспомогательные исторические дисциплины: учеб. для студентов вузов / Г.А. Леонтьева, П.А. Шорин, В.Б. Кобрин; под ред. Г.А. Леонтьевой. - Москва : Гуманитар. изд. центр Владос, 2003 (Ульяновск : Обл. тип. ГПП Печ. Двор). - 365 с.: ил., табл., факс.; 21 см. - (Учебник для вузов (УВ)).; ISBN 5-691-00495-6 (в пер.)

       
     






» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
 


Новости по дням
«    Декабрь 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
3031 

Погода
Яндекс.Погода


Реклама

Опрос
Ваше мнение: Покуда территориально нужно денацифицировать Украину?




Реклама

Облако тегов
Акция: Пропаганда России, Америка настоящая, Арктика и Антарктика, Блокчейн и криптовалюты, Воспитание, Высшие ценности страны, Геополитика, Импортозамещение, ИнфоФронт, Кипр и кризис Европы, Кризис Белоруссии, Кризис Британии Brexit, Кризис Европы, Кризис США, Кризис Турции, Кризис Украины, Любимая Россия, НАТО, Навальный, Новости Украины, Оружие России, Остров Крым, Правильные ленты, Россия, Сделано в России, Ситуация в Сирии, Ситуация вокруг Ирана, Скажем НЕТ Ура-пЭтриотам, Скажем НЕТ хомячей рЭволюции, Служение России, Солнце, Трагедия Фукусимы Япония, Хроника эпидемии, видео, коронавирус, новости, политика, спецоперация, сша, украина

Показать все теги
Реклама

Популярные
статьи



Реклама одной строкой

    Главная страница  |  Регистрация  |  Сотрудничество  |  Статистика  |  Обратная связь  |  Реклама  |  Помощь порталу
    ©2003-2020 ОКО ПЛАНЕТЫ

    Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам.
    Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+


    Map