РАЗДЕЛ ВТОРОЙ. "ХРИСТИАНСКИЙ" ГНОСТИЦИЗМ
I. ИССЛЕДОВАНИЯ
М. Э. Поснов. ХРИСТИАНСКИЙ ГНОСТИЦИЗМ. ГНОСТИЦИЗМ ВЕКА АПОСТОЛЬСКОГО
Юные христианские общины были окружены плотным кольцом языческого и иудейского гносиса, который представлял одну из главных ветвей античного синкретического движения. Было вполне естественно, даже неизбежно ожидать, что гностическое течение иудейского и языческого мира будет просачиваться и бродить в христианстве. Так действительно и произошло. Принимавшие христианство иудеи и язычники окончательно не отказывались от своих прежних воззрений. Одни по неведенью, другие — вследствие неискреннего обращения привносили свои верования в новую религию и смешивали одни представления с другими. Неудивительно, что среди последователей христианской религии оказывались и лица, проникнутые гностическим духом. Следы зараженности некоторых христиан "лжеименным знанием" мы встречаем уже в посланиях апостольских. Гносис приблизился к христианству и вкрался в него прежде всего через иудео-христианство, а потом уже и через язычество. Поэтому в апостольских посланиях яснее других заметны следы именно иудейского гносиса. Но, с другой стороны, иудейский гносис не был чисто еврейского происхождения: в иудейских сектах — у ессеев и терапевтов, а также в раввинизме и филонизме дают о себе знать языческие влияния. А затем, в апостольском
Фрагменты из книги "Гностицизм II-го века и победа христианства над ним".
149
же веке, появился и начал существовать параллельно с христианством и откровенно языческий гносис в лице Симона мага и других гностиков. Впрочем, в 1-ом веке н. э. "лжеименный гносис" выступает еще достаточно случайно, спорадически. Только уже во 11-ом веке христианской эры. при благоприятных условиях со стороны самого христианства, определявшего свое отношение к иудейству и язычеству, иудео-языческий гносис сплавляется с христианским учением и складывается в громадное и сильное гностическое движение, оспаривавшее у церкви право на существование.
Главным отличием языческого и иудейского синкретически-гностического движения от христианского гностицизма было то, что первое явление — собирание дорогих результатов работы прошлого, соединение и увековечивание ценностей исчезавшего мира. Христианский же гностицизм представлял собой связь прошлого с будущим, попытку реанимировать язычество и, отчасти, иудейство, привив их к здоровому христианскому стволу...
Гностицизм апостольского века начинается с того, "от которого, по словам святых отцов, произошли все ереси... и получило свое начало лжеименное знание"*, т. е. с Симона мага.
СИМОН МАГ
Первое упоминание о Симоне маге встречается в кн. Деян. VIII, 5 — 24, где он представлен как волхв, изумлявший народ самарийский своим чародейством. Христианство привлекло его совершающимися "силами и знамениями великими". Но, если по своему внешнему проявлению Симон был не более, чем маг, то выдавал он себя за "некоего великого".
Дальнейшие сведения о нем мы находим у св. Иустина мученика... Св. Иустин говорит о том, что Симон и его ученик Менандр находились под непосредственным влиянием демонов, а в своем богохульном лжеучении выдавали
Творения св. Епифания Кипрского.
150
себя за богов... Симон водил с собой какую-то Елену (выдавая ее за Елену Прекрасную) и называл ее первой происшедшей от него мыслью. Во времена императора Клавдия Симон маг прибыл в Рим и имел там такой успех, что был признан богом и в его честь воздвигли статую.
Сообщению св. Иустина о Симоне маге придается особое значение, поскольку сам Иустин был родом из Самарии и многие последующие ересеологи, напр. св. Ириней, ссылались на него. Св. Ириней в своей книге "Против ересей" начинает свой рассказ о Симоне маге с кн. Деян. VIII. Выдержка из книги Деян. заканчивается проклятием ап. Петра, произнесенным над Симоном, но нет речи о покаянии Симона. После этого делается "искусственный переход" к синтагме св. Иустина: первоначально сообщается из нее самое главное — о самообожении Симона, о том, что Симон "учил, что он есть тот самый, который между иудеями явился как сын, в Самарию нисходил Отцом, к прочим же народам пришел как Св. Дух".,.
Далее учение Симона раскрывается гораздо подробней, чем в извлечениях апологии и в разговоре с Трифоном. Елена — мысль — есть мать всех вещей, ибо через нее Симон замыслил и создал мир. "Эта мысль, выходя из него и зная волю своего Отца, низошла в нижние области и породила ангелов и власти, которыми, по его словам, и сотворен этот мир. После того, как Елена их произвела, она была задержана ими из зависти, так как они не хотели считаться порождением какого-либо другого существа... (она) терпела от них всякое бесчестье... и даже была заключена в человеческое тело и, время от времени, как бы из сосуда в сосуд переходила из одного женского тела в другое. Она была в той Елене, из-за которой произошла троянская война... Странствуя из тела в тело, она, наконец, отдалась в развратный дом; она-то и есть погибшая овца. Поэтому он (Симон) пришел сам, чтобы опять взять ее к себе и разрешить ее от уз, а людям доставить спасение через познание его. Так как ангелы худо управляли миром, потому что каждый из них стремился к верховной власти,
151
то он сошел для исправления вещей и, преобразившись и уподобившись силам, властям и ангелам, чтобы явиться среди человеков, хотя он и не был человеком, показался пострадавшим в Иудее, хотя и не страдал... Те, которые верили в него и в его Елену, как свободные, делали, что хотели, потому что люди спасаются ею благодатью, а не за дела праведные. Ибо дела праведные не по природе, а случайно, так как ангелы, создавшие мир. установили это, имея в виду посредством таких заповедей поработить людей... Поэтому мистические жрецы этой секты живут сладострастно и занимаются делами волхвования". Такие сведения о Симоне маге и его секте мы находим у св. Иринея...
<...> Кто же был Симон маг? Он был крещен, но, конечно, не был христианином в истинном смысле. Его система была составлена и распространена еще до его знакомства с христианством. Дееписатель апостольский прямо говорит, что Симон, изумляя народ своим чародейством, выдавал себя за "некоего великого", и народ самарийский говорил о нем, как о божестве. Это, по-видимому, есть подлинное учение Симона мага о себе и сложившееся о нем представление народа ко времени его неискреннего обращения в христианство. Симон выдавал себя за "откровение бога" и "доказывал" это своими волхвованиями. У его последователей это основное представление Симона о самом себе варьировалось. Самаряне, напр., считали его высшим божеством, которое открылось в Самарии, как отец, среди иудеев, как сын, между прочими народами, как св. дух (св. Ириней, св. Ипполит, Тертуллиан, Епифаний). Но не одни самаряне почитали Симона за бога, а и "некоторые из других народов признают его за первого бога и поклоняются ему; и какую-то Елену... называют первой происшедшей от него мыслью" (св. Иустин. 1 Апол., гл. 26). Таковы, напр., по св. Иустину, римляне, признавшие Симона богом и почтившие его статуей. Здесь был дан повод к мифологизации Симона и Елены. Другие народы постарались сблизить их с известными им божествами. Среди народов Азии Симон и Елена были признаны воплощением мужского и женского
152
принципов (согласно сиро-финикийской мифологии — богом солнца Ваалом и богиней луны); в эллинистическом миросозерцании они преобразились в Зевса и Афину, или Юпитера и Минерву. У симониан же Симон выступает преимущественно как лже-Христос, хотя и самаряне считали его Христом, открывшемся в Иудее.
Но если Симон выдавал себя за "некоего великого", может быть, за самого бога, и славился своими волхвованиями. если в его системе нет христианских элементов, за исключением слов об отце, сыне и св. духе, -почему же он считается христианским ересиархом? Вопрос этот достаточно сложен. Если сам Симон имел только, так сказать, внешнее столкновение с христианством, то некоторые его последователи были христианами, еретически извращавшими христианское учение. Значит, от Симона, как источника, пролился первый поток еретических учений. Родоначальником всех ересей Симон может быть назван еще и потому, что в его системе, как говорит Амелино, находятся в зародыше все ереси века апостольского: и иудео-христианство, и докетизм, и гностицизм.
Менандр представлен у ересеологов как ближайший ученик и продолжатель заблуждений Симона. По св. Иустину, он также выдавал себя за бога, по св. Иринею — за посланника неведомых сил, Спасителя. Он учил, подобно Симону, о сотворении мира ангелами, произведенными мыслью, обладал искусством волхвования и христианское учение о воскресении мертвых изъяснял в духовном смысле, т. е. в смысле воскресения в крещении.
Симон маг и Менандр резко отличаются от последующих лжеучителей — гностиков. Они принадлежат веку чудес и волхвований и сами выдают себя за богов или небесных посланников. У вышедших из их среды Саторнила и Василида ничего подобного уже не встречается...
Источник: gumer.info.
Рейтинг публикации:
|
