Доклад «Новая протестная волна: мифы и реальность» Часть 1

Введение

Фонд развития гражданского общества представляет доклад «Новая протестная волна: мифы и реальность».

Предметом исследования стали митинги оппозиции, прошедшие в Москве и российских регионах за период с декабря 2011 по осень 2012 года. Отдельно проанализированы альтернативные форматы протестного движения, ранее нехарактерные для России (автопробеги, «прогулки», «оккупаи» и т.д.).

При подготовке доклада использованы результаты социологических исследований, проведенных как в ходе протестных акций, так и по их итогам ведущими российскими социологическими службами: Фондом «Общественное мнение» (ФОМ), Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), Аналитическим Центром Юрия Левады («Левада-Центр»). Изучая альтернативные форматы протестного движения, авторы использовали материалы исследования О.Крыштановской, проведенного 11 мая 2012 года среди участников акции у памятника Абаю Кунанбаеву на Чистопрудном бульваре в Москве.

Доклад содержит материалы фокус-группового исследования, проведенного ВЦИОМ в ноябре текущего года специально по заказу Фонда развития гражданского общества с целью выяснить политические установки протестующих, электоральные предпочтения, отношение к прошедшим и будущим акциям. В рамках исследования проведено 6 фокус групп, по 2 группы в рамках каждой из трех целевых аудиторий:

В докладе также исследуется динамика протестной активности. Авторы прослеживают трансформацию структуры протестного движения, вводя собственную классификацию основных групп, представленных в протестном движении, а также анализируют эволюцию координирующих органов оппозиции.

Авторы доклада обобщили и исследовали протестные акции не только в Москве, но и в субъектах Российской Федерации, собрав базу митинговой активности зимы 2011 — осени 2012 года.

Эксперты фонда проследили трансформацию политических установок участников акций за прошедший год. Показаны ключевые лозунги протестующих, проанализирован состав спикеров, итоговые требования и манифесты, отношение протестующих к лозунгам и риторике основных ораторов.

Особое внимание уделено развитию и отражению протестной волны в медиа-пространстве. Проанализированы упоминания по каждой акции в печатных и электронных СМИ, а также в сети интернет. В докладе показано, как менялось внимание и отношение журналистов, блогеров и интернет-пользователей к протестным акциям.

В качестве приложения приводятся отдельные публикации, таблицы, графики, схемы и комментарии к ним, не вошедшие в основную часть доклада, но, тем не менее, представляющие интерес для отдельных категорий читателей.

1. В качестве новой протестной волны, в настоящем докладе рассматривается серия протестных акций,  прошедших в период с 5 декабря 2011 года по 15 сентября 2012 года в Москве, Санкт-Петербурге и ряде городов Российской Федерации. Отличительными чертами новой протестной волны, по мнению авторов доклада, стали следующие характеристики:

Данная протестная волна, по мнению авторов доклада, может быть разделена на два этапа: этап высокой активности и массовости (декабрь 2011 года — февраль 2012 года) и период спада (весна — осень 2012 года).

2. К основным причинам подъема новой протестной волны можно отнести:

3. Можно выделить две группы причин, которые привели к спаду протестной волны: объективные и внутренние.

К основным внутренним причинам можно отнести:

К объективным причинам  спада протестной волны можно отнести:

4. Ощущая разрыв между собственными политическими установками и риторикой оппозиционных лидеров, часть митингующих предприняла попытки найти новые формы публичной уличной активности. Это получило свое выражение в таких мероприятиях, как серия «оккупаев»,  «Контрольная прогулка» 13 мая,  «Прогулка художников» 19 мая. Данные акции вызвали лишь кратковременный медиа-эффект и не смогли предотвратить общий спад протестной активности.

5. Акции протеста, прошедшие за последний год, затронули в основном лишь Москву и ряд городов страны. Даже на пике протест не смог стать явлением всероссийского масштаба.

Согласно данным МВД РФ, пиковым по количеству уличных акций в России стал 2010 год. Если за первые десять месяцев 2012 г. состоялось 4 тыс. 456 акций, то за аналогичный период 2010 г. их было 33 тыс. 350 — то есть, в 7,5 раза больше (33 тыс. 937 за весь 2010 год).

Таким образом, новая протестная волна не оказала сколько-нибудь заметного влияния на общие количественные показатели

6. На основании проведенного анализа, можно сделать следующие выводы и прогнозы:

7. Массовые митинги, которые зимой 2011-12 гг. являлись доминирующей темой в федеральном информационном пространстве, на сегодняшний день отошли в сообщениях СМИ на второй план. В материалах журналистов акцент делается уже не на сам факт проведения или ход митингов, а на различные происходящие параллельно процессы или же негативные события, случившиеся непосредственно в ходе акций протеста.

8. Социальные сети и блогосфера впервые в России стали инструментами массовой мобилизации людей для участия в политической акции, во многом обеспечив выход на улицы «креативного класса», ранее не принимавшего участия в митингах. Однако с весны 2012 года место социальных сетей вновь заняли традиционные инструменты мобилизации — партийные, организационные, медийные и финансовые, что отразилось как на численности, так и на составе участников митингов. Есть основания предполагать, что после масштабного тестирования на практике инструментов политической мобилизации и агитации в социальных сетях, этот инструментарий уже стал неотъемлемой частью политической и политтехнологической жизни России. К началу избирательного цикла 2016-18 годов его значение может стать существенным не только в Москве, но и в масштабах всей страны.

9. Представляют интерес партийные пристрастия участников митингов. Согласно опросу ВЦИОМ, на митинге 24 декабря, большинство респондентов — 60% — в ходе выборов в Государственную Думу в декабре 2011 года отдали свои голоса за системные политические партии:  «Яблоко» (27%), КПРФ (17%), «Справедливую Россию» (16%). В то же время, участники фокус-группового исследования ВЦИОМ, чаще других партий, за которую они готовы голосовать в настоящее время, называют «Справедливую Россию». РПР-«Парнас», «Гражданская платформа» в ответах встречаются крайне редко. Тем не менее протестующие, которым близки либеральные и демократические взгляды, в сентябре по-прежнему составляли большинство участников акции — в общей сложности 52%.

10. Политические установки участников акций протеста изученные в ходе фокус-группового исследования ВЦИОМ, показывают, что фигура В.В.Путина воспринимается в данный момент многими как консолидирующая в силу отсутствия вызывающих доверие альтернативных лидеров федерального масштаба. Респонденты фокус-групп воспринимают лично В.В.Путина как гаранта стабильности. На президентских выборах в 2012 году более половины участников исследования (в т.ч. и те, кто выражают готовность в дальнейшем выходить на акции протеста) ответили, что проголосовали за В.В.Путина. Почти все респонденты, голосовавшие против В.В.Путина готовы изменить свою позицию при условии решения им ключевых проблем страны (образование, здравоохранение, ЖКХ, коррупция, социальная защита). Следствием этого является невосприимчивость участников исследования к транслируемым лидерами оппозиции политическим лозунгам, направленным против В.В.Путина, на радикальное изменение политической системы. Призывы в духе «Россия без Путина» представляются респондентам бессмысленными и бесперспективными.

Новая протестная волна берет свое начало с митинга на Чистых прудах в Москве[1], состоявшегося 5 декабря 2011 года — на следующий день после выборов в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации.

Всего в Москве прошло девять акций протеста, ставших предметом нашего исследования: митинги 5 декабря на Чистых прудах, 10 декабря на Болотной площади, 24 декабря на проспекте Сахарова, 4 февраля на Болотной площади, 5 марта на Пушкинской площади, 10 марта на Новом Арбате, а также Марши миллионов 6 мая, 12 июня и 15 сентября.

Альтернативные форматы протестов — автопробеги «За честные выборы», акция «Белое кольцо», Контрольная прогулка (или «прогулка писателей»), прогулка художников, различные виды «оккупаев» отражены в отдельной главе настоящего доклада.

ЧИСЛЕННОСТЬ И СТРУКТУРА УЧАСТНИКОВ
ПРОТЕСТНЫХ АКЦИЙ

Единые данные о численности уличных акций, исследованных в докладе, отсутствуют, а опубликованная статистика имеет расхождения: есть официальные данные правоохранительных органов, цифры, приводившиеся организаторами акций протеста, данные СМИ, ряд из которых производили собственные замеры, данные экспертов — геодезистов.

В докладе используется официальная статистика ГУВД Москвы и независимая оценка (усредненные показатели по подсчетам СМИ и экспертов) численности протестных акций, подразумевающая усредненные данные, которые были получены путем применения различных методик подсчета: методом анализа точек, геодезического подсчета и методом ручного пересчета.

Необходимо отметить, что в ряде случаев независимая оценка численности не производилась. Поэтому применительно к данным акциям в исследовании использовалась только статистика ГУВД Москвы.

И официальные данные, и независимые замеры показывают: начиная с акции на Чистых прудах 5 декабря, численность митингов до определенного периода росла. Пик численных показателей, по данным ГУВД Москвы, пришелся на митинг «За честные выборы» на Болотной площади 4 февраля: в этот день на акцию протеста пришли 35 тыс. человек. Предыдущие митинги на Болотной площади 10 декабря и проспекте Сахарова 24 декабря собрали, по данным ГУВД, 25 тыс. и 30 тыс. участников соответственно, а, согласно независимой оценке, — по 43 тыс. участников.

Начиная с марта 2012 года, показатели численности уличных акций начали снижаться. На Пушкинскую площадь 5 марта и Новый Арбат 10 марта пришли по 10 тыс. митингующих. Наиболее низкая «явка» зафиксирована на «Марше миллионов» 6 мая — 8 тыс. человек. На «Марш миллионов» 12 июня, как следует из статистики ГУВД Москвы, пришли 15 тыс. митингующих (16 тыс. дает независимая оценка), а на акцию 15 сентября — 14 тыс. человек (10 тыс. — согласно независимой оценке).

Рис 1. Данные по численности участников протестных акций.

Представленные данные позволяют разделить протестную волну на два этапа. Первый — этап высокой активности, длившийся с декабря 2011 года по февраль 2012 года. Данный этап характеризуется большой численностью акций, достаточно широким спектром участников (на улицы выходили представители разных социальных групп), пристальным вниманием к протестам со стороны СМИ. Именно в этот период протест начинает рассматриваться еще и как модное явление, «новинка сезона». Участвовать в митингах — означало быть в тренде.

Второй этап протестной волны (март-сентябрь) — это этап снижения  активности. На данный период приходятся существенные изменения в «показателях протеста»: митинги проходят все реже, падает численность протестующих, меняется структура их участников, фиксируется снижение интереса к акциям со стороны СМИ. Модное явление — «массовый гражданский протест» — из категории «новинка сезона» переходит в категорию «прошлогодняя коллекция» (подробнее об этом в эссе о моде на протесты, подготовленном журналистом А.Красовским — в приложении 4).

К основным внутренним причинам, повлекшим спад протестной активности, участники акций, опрошенные ВЦИОМ, относят:

Низкую результативность акций и отсутствие объединяющей протестной темы:

 «Собака лает, ветер носит. А цель какая? Мы все по два раза ходили, ничего не добились, я считаю, что нужно ходить на выборы, голосовать головой» (мужчина, 33 года, группа «Бывшие участники протестов»).

«У нас минусовые результаты от митингов. Потому что они малочисленные. Для России это малочисленно» (женщина, 52 года, группа «Будущие участники протестов»).

«У них нет определенной идеи. Они что-то выкладывают, надеются на что-то» (мужчина, 34 года, группа «Активные участники протестов»).

«Митинговали люди, которым не все равно, но они не достаточно активны. Они должны были придумать конкретную идею и продвигать. У них плохая организация» (женщина, 20 лет, группа «Будущие участники протестов»).

 Разочарование в оппозиционных лидерах, не сумевших продемонстрировать свои возможности:

«Ярких оппозиционеров нет. Это иллюзия. И, побывав на митингах, я понимаю, что, к сожалению, нет» (женщина, 40 лет, группа «Активные участники протестов»).

«Потому что нет ни у кого никаких серьезных аргументов» (женщина, 46 лет, группа «Активные участники протестов»).

Статичный стиль проведения и низкий уровень организации мероприятий:

«Скорее погулял, потому что все было очень поверхностно, не было конкретной задачи. Мы «за» то-то, «за» то-то, «ура» покричали и пошли» (мужчина, 22 года, группа «Бывшие участники протестов»).

«Ушла я с разочарованием и с нервозностью. А шла с неким позитивом. Что может быть, я разберусь в чем-то. А ушла с таким чувством, что там хаос. С самого начала хаос, сумятица, много криков, кто во что горазд. Не увидела никакой сплоченности, только у пожилых людей» (женщина, 39 лет, группа «Активные участники протестов»).

Помимо внутренних проблем протестного движения, на снижение активности, а, как следствие, на падение интереса к оппозиционным акциям повлияли митинги в поддержку В.В.Путина, которые по численности и интенсивности существенно превосходили уличные мероприятия оппозиции. С января до начала марта 2012 года в стране прошло 94 массовых мероприятия в поддержку В.В.Путина, в кото-рых приняло участие более 770 тысяч человек, из них 385 тысяч пришли на акции поддержки в Москве.

Наряду с изменением численности протестных акций менялась и структура митингующих. Начиная с  митинга на проспекте Сахарова 24 декабря, можно проследить определенные тенденции в изменениях как демографического состава, так и общественно-политических предпочтений участников протестных мероприятий. Динамику в изменении ключевых показателей авторы доклада проследили на основе данных, полученных Аналитическим центром Юрия Левады, эксперты которого провели три цикла социологических опросов: на акциях 24 декабря, 4 февраля и 15 сентября[2].

Один из немногих параметров, который можно назвать относительно стабильным, — это гендерный состав участников массовых акций. Соотношение мужчин и женщин среди уличных оппозиционных активистов на протестных мероприятиях 24 декабря, 4 февраля и 15 сентября практически идентично (60% на 40%, 65% на 35% и 61% на 39% соответственно).

Возрастные характеристики митингующих претерпевали изменения. 24 декабря число представителей среднего возраста (25?39 лет и 40?54 года) составляло в общей сложности 54%, 4 февраля — 60%, 15 сентября — 63%. Таким образом, по сравнению с декабрем 2011 года, количество митингующих среднего возраста выросло.

Количество протестующей молодежи (15-24 года) по сравнению с декабрем 2011 года незначительно сократилось, при этом наблюдались колебания в численности участников данной возрастной категории: (25% в декабре, 21% в феврале и 23% в сентябре). Количество  представителей старшего возраста (от 55 лет) снизилось более существенно, чем количество молодежи (с 21% и 20% в декабре и феврале соответственно до 15% в сентябре).

Структура уровня образования участников акций также изменилась по сравнению с концом 2011 года. Количество людей с высшим, двумя высшими/получающими второе высшее образование к сентябрю 2012 года сократилось до 58% (24 декабря и 4 февраля их число составляло по 70%). При этом выросло число митингующих со средним профобразованием (с 11% в декабре до 17% в сентябре),  начальным профобразованием (с 1% до 3% соответственно), а также с полным средним образованием (с 5% до 7% соответственно).

Структура уровня материального достатка участников массовых акций тоже заслуживает внимания. По сравнению с декабрем 2011 года, на протестных мероприятиях стало меньше людей с очень низким уровнем жизни («не хватает даже на еду») — 3% в декабре, 2% — в феврале и 1% в сентябре, и очень высоким уровнем жизни («мы можем ни в чем себе не отказывать»)  — 5%, 3% и 3% соответственно. Снизилось и число тех, чей уровень заработка можно охарактеризовать как высокий («мы можем купить автомобиль, но не можем сказать, что не стеснены в средствах»)  — с 28% в декабре до 24% в феврале и 16% в сентябре.

При этом на митингах выросло количество участников с уровнем дохода ниже среднего («нам хватает денег на питание и одежду, покупка более дорогих вещей, таких, как телевизор или холодильник вызывает у нас проблему») — рост с 21% в декабре до 25% в феврале и 29% в сентябре, а также со средним достатком («мы можем покупать некоторые дорогие вещи, такие, как холодильник или телевизор, но не можем купить автомобиль») — увеличение с 40% до 41% и 45% соответственно.

В значительной степени изменением структуры митингующих в сторону увеличения числа граждан с уровнем дохода ниже среднего и средним объясняются колебания в идеологических предпочтениях участников. По сравнению с декабрем 2011 года, зафиксирован значительный рост тех, кому по своим идеям близки люди левых воззрений (анархисты, антифашисты, новые левые, коммунисты, социалисты). Если в декабре число представителей данной группы в общей сложности составляло 30% участников, в феврале — 38%, то к сентябрю митингующие, симпатизирующие носителям левых взглядов, составляли 41%. В два раза увеличилось представительство тех, кому по своим идеям близки национал-патриоты (с 6% в декабре до 12% в сентябре. При этом в феврале таких участников было 14%). На этом фоне существенно снизилось число протестующих, симпатизирующих либералам и демократам (31% и 38% соответственно 24 декабря, 27% и 30% соответственно 4 февраля, 23% и 29% соответственно 15 сентября). Тем не менее, протестующие, которым близки либеральные и демократические взгляды, в сентябре по-прежнему составляли большинство участников акции — в общей сложности 52%.

После начала протестной волны предпринималась серия попыток дать представителям социальных групп, ранее не выходивших на улицы, единое определение, сформулировать некое общее понятие, которое бы емко характеризовало таких протестующих и их состав. Результатом этих попыток стало появление терминов «рассерженные горожане», «русские образованные горожане», «креативный класс».

В свою очередь авторы доклада предприняли попытку разделить протестующих на девять групп, частично имеющих признаки социальной классификации (т.н. вторичные социальные группы)[3]:

Под протестным активом подразумеваются постоянные участники политических акций, проходивших еще до начала протестной волны.

Относя националистов и левых к отдельным группам митингующих, авторы исследования, соответственно, имеют в виду не столько политические взгляды представителей данных групп, сколько их принадлежность к некоему сообществу, комьюнити, участники которого имеют одинаковые ценности, интересы и связаны межличностными отношениями. То есть, речь идет о неформальных социальных группах.

Креативный класс — это люди творческих профессий: художники, журналисты, дизайнеры, писатели и т. д.

Под образованным средним классом подразумеваются врачи, учителя, отчасти муниципальное чиновничество и т. д.

Социально уязвимые слои населения включают в себя пенсионеров, безработных, лиц с ограниченными физическими возможностями.

Предложенная авторами доклада классификация носит условный характер, поскольку представитель той или иной группы митингующих может одновременно являться представителем и другой.

Группы участников протестных акций подразделяются в свою очередь на две категории: формализованную в большей степени по политическим признакам (протестный актив, националисты, левые) и формализованную по социальным признакам (все остальные).

Эти две категории протестующих имеют принципиальные различия. Протестный актив, националисты и левые привносили в прошедшие уличные акции политическую риторику в ее «чистом виде», для них первоочередное значение имела и имеет политическая борьба, а главная их цель — изменение существующего строя и последующий приход к управлению страной. Подчеркнем, что это не является чем-то из ряда вон выходящим, поскольку цель прихода к власти всегда является конечной в политической борьбе.

Представители второй категории протестующих, составившие ту самую массу «рассерженных горожан», — напротив, вышли на улицы не с целью добиться смены власти, а желая быть властью услышанными, замеченными.

«Митинги не должны быть направлены на свержение основ конституционного строя. Я бы поддержал митинги по экономической ситуации, которая все ухудшается, тему ЖКХ поддержал бы, тему миграции» (мужчина, 31 год, группа «Будущие участники протестов»).

«Мне кажется, первый раз по зову сердца люди шли. То есть, на самом деле, у кого что накипело, наболело. А второй раз — это уже как-то организованная акция проходила» (женщина, 40 лет, группа «Бывшие участники протестов»).

 Именно отсутствие собственного представителя во власти и стало одной из основных причин выхода этой категории протестующих на митинги. Допущенные в ходе избирательной кампании нарушения, о которых много писали СМИ, и которые обсуждались в социальных сетях, стали, скорее поводом для участия в уличных акциях, своего рода «спусковым крючком».

До определенного этапа две категории протестующих — то есть, протестный актив, националисты, левые и люди, составившие массу «рассерженных горожан», — были объединены общим лозунгом требования честных выборов.  Этот этап длился до конца 2011 года. Но уже в начале 2012 года, на акции 4 февраля, преобладающей стала антипутинская риторика. С этого периода митинговая повестка начала радикализироваться, что вполне отвечало установкам первой группы — «революционеров» и входило в противоречие с личными политическими установками «рассерженных горожан». Именно отток представителей этой группы предопределил снижение численности, изменение тематики лозунгов и всего настроя протестных акций, сделав их более политическими. 

Риторика лидеров несистемной оппозиции не несла в себе ничего нового, с содержательной точки зрения оставаясь такой же, как и до начала протестной волны. Оппозиционные спикеры не сумели сформулировать повестку, которая бы нашла отклик у «рассерженных горожан», понять их ожидания, по-прежнему предлагая протест ради протеста.

«От оппозиции не было какой-то идеи единой, против власти. Уберут президента, уберут правительство, а что дальше? Никаких предложений не было» (женщина, 20 лет, группа «Будущие участники протестов»).

«Конечно, они пытаются свергнуть правящую партию всеми способами, но они не хотят улучшить то, что делают. Они не хотят работать рука об руку, хотят просто подавить» (женщина, 22 года, группа «Бывшие участники протестов»).

Координирующие органы оппозиции с декабря 2011 по сентябрь 2012 гг. пережили серию трансформаций и переименований. В период новой протестной волны организацией уличных мероприятий занимались следующие структуры: оргкомитет «За честные выборы», Инициативная группа по подготовке митинга 24 декабря, Гражданский совет, «Лига избирателей», Народный оргкомитет, Оргкомитет протестных действий. В настоящее время функции координации протестных акций взял на себя Координационный совет оппозиции.

 Предпосылки к формированию координирующих органов

Организацией митинга на Чистых прудах 5 декабря, ставшего отправной точкой протестов, занималось движение «Солидарность». Заявленная численность участников акции составляла 300 человек, однако на Чистые пруды, вопреки ожиданиям организаторов, вышли 6 тыс. участников.

Следующий митинг, назначенный на 10 декабря, изначально был согласован на площади Революции по заявке «Солидарности» и «Левого фронта», и, также как и митинг на Чистых прудах, предполагал участие 300 человек. Однако вскоре, судя по записям в социальных сетях, стало очевидно, что на улицы выйдут отнюдь не несколько сотен протестующих.

Всплеск уличной активности подтолкнул оппозицию к выводу о необходимости создания структуры, координирующей проведение протестных акций. В результате, однако, были сформированы сразу два параллельных органа с «перекрестным» составом участников: оргкомитет «За честные выборы» и Инициативная группа по подготовке митинга 24 декабря, позже преобразованная в Гражданский совет. Эти две структуры одновременно занимались организацией акций вплоть до Марша миллионов 6 мая.

Оргкомитет "За честные выборы" и Инициативная группа по подготовке митинга 24 декабря

Оргкомитет "За честные выборы" был создан 11 декабря 2011 года, а состав его "был определён путём переписки, перезвона и взаимных согласований" (согласно формулировке С. Пархоменко).

В первом заседании, состоявшемся 13 декабря, приняли участие оппозиционные политики, общественные деятели и журналисты: Б.Немцов, В.Рыжков, И.Пономарев, Г.Гудков, Б.Акунин, Л.Парфенов, С.Пархоменко. Тогда же была создана Инициативная группа по проведению митинга 24 декабря. В ее работе, в отличие от оргкомитета «За честные выборы», сформированного путем кулуарных переговоров, могли принимать участие представители всех политических сил и общественных организаций. Деятельность Инициативной группы выходила за рамки подготовки к митингу 24 декабря, данная структура стала платформой для объединения системной и несистемной оппозиции с целью дальнейшей координации протестных действий.

В работе обеих координирующих структур были задействованы ресурсы сети интернет (голосование за выступающих, возможность наблюдения за заседаниями), что позволило вовлечь в процесс организации митингов большое количество людей.

Уведомление в мэрию Москвы о проведении митинга 24 декабря на проспекте Сахарова подавали совместно представители оргкомитета и Инициативной группы. Организацией технической части митинга также занимались представители обеих структур.

Что касается непосредственно проведения акции, то эту функцию осуществлял только оргкомитет "За честные выборы". В ходе самой акции между организаторами возник ряд конфликтов: В. Рыжков, изменив заранее согласованный с оргкомитетом список выступающих, не дал слово депутатам Государственной Думы Г.Гудкову («Справедливая Россия») и О.Смолину (КПРФ). Появление в списке выступающих К. Собчак и А. Кудрина привело к тому, что представители «болотной» оппозиции стали ассоциироваться с либеральными лидерами и медиа-персонами, что в дальнейшем усилило внутренние противоречия между лидерами оппозиции.

Гражданское движение. Гражданский совет.
Подготовка к шествию 4 февраля

5 января на заседании Инициативной группы было принято решение о создании единого координационного центра политических движений и социальных групп в качестве начала процесса по выработке политической платформы оппозиции.

17 января прошло учредительное собрание Гражданского движения, созданного Инициативной группой. Участником движения могли стать любой человек или организация, разделяющие принципы протестных митингов, выраженные в Договоре общественного согласия, основанного на принятых 10 и 24 декабря резолюциях.

Сама Инициативная группа была преобразована в Гражданский совет, созданный для координации действий в рамках движения, подотчетный общему собранию движения и сформированный по следующим принципам:

В этот же день, 17 января, С. Удальцов, вошедший в состав Гражданского совета, от имени «Левого фронта» заключил соглашение с Г.Зюгановым о поддержке последнего на президентских выборах.

Однако акцент на политическую повестку, сделанный Гражданским советом, не нашел поддержки среди ряда членов оргкомитета "За честные выборы". В процессе подготовки к акции 4 февраля, заявителями которой вновь стали представители обеих структур, стало очевидно, что они не имеют единой стратегии дальнейших действий. Если целью Гражданского совета была смена действующей власти, то оргкомитет "За честные выборы" был сосредоточен на достижении выполнения требований резолюций митингов, которые не подразумевали изменения политической системы.

В этот же период времени, 18 января, была создана еще одна протестная структура: "Лига избирателей", в состав которой вошли представители гражданского общества и оргкомитета "За честные выборы". Главной целью «Лиги избирателей» стал контроль за соблюдением избирательных прав граждан, однако данная структура также была инициатором проведения ряда протестных акций: автопробега "За честные выборы" и акции "Белое кольцо".

 Переходный период

На фоне сокращения численности уличных мероприятий, которое началось весной 2012 года, происходили изменения в организационной структуре координирующих органов. После митинга 10 марта многие общественные деятели потеряли интерес к уличной активности. "Лига избирателей" самоустранилась от протестного движения. Члены оргкомитета «За честные выборы» заявили о необходимости преобразования его в «Народный оргкомитет», собрания которого должны были проходить каждую субботу в Новопушкинском сквере под руководством Б. Немцова и С.Удальцова, и в работе которого мог принять участие каждый желающий. На собрания «Народного оргкомитета», однако, приходили по несколько десятков человек, в результате чего деятельность органа прекратилась.

Также прекратило свою работу и Гражданское движение. Что касается Гражданского Совета, то в его составе остались только националисты и представители нескольких гражданских групп.

Оргкомитет протестных действий

Начиная с Марша миллионов 6 мая, подготовкой протестных акций занимался  уже новый орган — Оргкомитет протестных действий, в состав которого вошли в основном оппозиционные политики. Этим Оргкомитет протестных действий принципиально отличался от оргкомитета «За честные выборы», членами которого являлись не только представители оппозиции, но и представители гражданского общества. Политизация новой координирующей структуры привела к преобладанию политической повестки на акциях.

В процессе подготовки к «Маршу миллионов» 12 июня в среде оппозиции произошел публичный конфликт. Организаторы акции не дали возможности выступить Изабель Магкоевой, выдвинутой в качестве спикера Ассамблеей движения «оккупай» (Ассамблея была создана после столкновений на Марше миллионов 6 мая для организации работы уличных протестных площадок), отдав слово помощнице адвокатов Pussy Riot Алисе Образцовой. Также со сцены не смог выступить Дмитрий Кожнев (активист Межрегионального профсоюза работников автопрома, один из организаторов крупнейшей за последние 10 лет забастовки на калужском заводе «Бентеллер») и Айнур Курсанов (лидер казахстанского профсоюза, участник волнений в Жанаозене).

Ассамблея движения «оккупай» в свою очередь выпустила заявление, с претензиями в адрес оргкомитета. Эти претензии стали следствием недовольства оргкомитетом в активистской среде:

«Оргкомитет, который создавался как инструмент для согласования массовых акций протеста, за полгода превратился в структуру, которая взяла на себя функции определения стратегии протестного движения. Члены Оргкомитета не выбирались, они были просто туда приглашены. Решения, которые они принимают, не согласовываются с протестующими. Оргкомитет уже полгода ограничивает требования протестующих, которые транслируются в общественном мнении как требования перевыборов и отставки Путина, хотя огромная часть протестующих уже давно считают необходимым включить социальные требования. Оргкомитет пытается навязать мнение 20 человек всему протестному движению. Мы выступаем против этого».

При этом Ассамблея предложила свое видение работы оргкомитета, признавая его заслуги в организации митингов:

Непосредственно на акции 12 июня было заявлено о необходимости создания Координационного совета оппозиции. Отличие этого координирующего органа от предыдущих заключалось в том, что представители Координационного совета оппозиции избирались (как путем прямого голосования, так и через интернет), а не просто входили в состав структуры «по собственному желанию», кандидаты на вхождение в КСО участвовали в дебатах. Выборы проходили с 20 по 22 октября, а «избирательная кампания» сопровождалась скандалами.

В состав Координационного совета оппозиции вошли 45 человек (20 из них в разное время принимали участие в работе оргкомитетов): представители гражданского общества и различных политических сил. Именно этот орган взял на себя функции координации уличных мероприятий оппозиции. Однако на фоне спада протестной активности, создание КСО являлось запоздалым.

Рейтинг публикации:

0

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: