Егишянц С. Тупики глобализации: торжество прогресса или игры сатанистов?

ЧАСТЬ V. СПАСЕНИЕ УТОПАЮЩИХ

КАК ДОШЛИ МЫ ДО ЖИЗНИ ТАКОЙ?

Россия, разумеется, не могла остаться в стороне от мондиалистских процессов, захлестнувших мир удушливой волной. Однако неверным было бы думать, что все началось в конце 1980-х годов — на самом деле история включения нашей страны в этот процесс весьма длинная, сложная и любопытная. Как уже отмечалось во второй части, первые активные попытки проникновения в Российскую империю олигархи предприняли в конце XIX века — безуспешно. Следующим усилием были «революционные деньги Шиффа», которые принесли успех — но очень ненадолго. Тут, впрочем, Россией завладели глобалисты леворадикального толка (большевики) — однако их бесноватый вождь по кличке Ленин вскоре скончался, а его последователи были куда менее фанатичны в отношении мировой революции. Когда самые «мечтательные» из них (Троцкий со товарищи) были казнены или высланы, наиболее радикальные глобалистские замыслы на время оставили советские власти. Окончательно, однако, они никогда не уходили — и после смерти Сталина СССР не остался в стороне от происходившего по всему миру.

Властитель слабый и лукавый,

Плешивый щеголь, враг труда,

304

Нечаянно пригретый славой,

Над нами царствовал тогда.

А.С. Пушкин

Воцарившийся тогда Хрущев был человеком... ну, скажем мягко, весьма увлекающимся. Поэтому и увлекся — идеями Бертрана Рассела. Отнести последнего к числу адептов современного мондиализма едва ли разумно — однако сознательных пропагандистов этого олигархического каннибализма вообще не слишком много. В целом же это сборище предпочитает пользоваться услугами уже готовых концепций и структур — желательно в меру наукообразных, чтобы запутать широкую публику. Поэтому мондиалисты в общем довольно-таки благожелательно воспринимают любые организации, призывающие к «ответственной мировой власти», даже если они этим самым пытаются «защититься от притязаний империалистов». Здесь как раз тот самый случай. Бертран Рассел прожил долгую (98 лет) и насыщенную жизнь. Будучи атеистом и с достаточно явным отвращением относясь к христианству, Рассел исповедовал типичные взгляды европейского левого интеллектуала: преодоление

разделения мира, планета без войн, единство народов и людей, свобода личности — короче, привычные «мир, дружба, сосиска». Активную публицистическую деятельность в этом направлении он начал еще в 1914 году, шокированный Первой мировой войной. Война эта подтолкнула его к идее общемировой власти.

В годы войны Рассел писал о возможностях создания единого мирового правительства. Но многое из того,

Бертран Рассел

305

что он декларировал, не имело серьезного обоснования. Его рассуждения были подчас абстрактны и далеки от реалий международной жизни, выводы отличались политической наивностью. «Он слишком часто заявлял, — писал Райен, — что дела приняли дурной оборот потому, что у руля стоят глупые и злые люди, если же к власти придут добродетельные и умные, то на земле воцарится рай Божий» 177 .

Тогда же начались его отношения с большевиками — впрочем, до поры сугубо ознакомительные. «Благодаря участию в антивоенном движении Рассел неожиданно для самого себя стал героем левых сил. В 1920 г . он отправился в Советскую Россию, где встречался с В.И. Лениным и Л.Д. Троцким, Максимом Горьким и Александром Блоком. Однако результат поездки — книга «Практика и теория большевизма» ( 1920 г .) — в целом была весьма критической по отношению к советскому строю» 178 . Тут Рассел занялся вопросами образования и воспитания — хотя плоды его идей были не блестящими: собственные дети, повзрослев, явно не испытывали восторга от отцовских яростно-либертарианских принципов.

Подобно другим либералам, Рассел не остался в стороне от вопросов семьи — как теоретически, так и практически.

В 1929 году вышла в свет его работа «Брак и мораль»... Заметим, что любовь к женщине играла весьма существенную роль в судьбе самого Рассела, на протяжении всей его долгой жизни. Официально он женился четыре раза, однако число его сердечных привязанностей было несоизмеримо больше. Так же страстно, как он отдавался занятиям наукой, философией, политикой, Рассел мог увлечься женщиной. Во время бурных, хотя чаще всего непродолжительных романов он зачастую забрасывал все остальные дела. Подобно другому титану духа — И.-В. Гете, он черпал в любви силы для творчества, затем охладевал к предметам своей страсти и оставлял их. Свободные взгляды на семью и брак сильно подпортили репутацию

306

Рассела, Позже публика задавалась вопросом: как может рассуждать о морали человек, женатый уже в четвертый раз? 179 .

Впрочем, кое-кого это даже привлекало: в 1950 году именно за книгу «Брак и мораль» вкупе с публицистикой Рассел получил Нобелевскую премию по литературе.

Политические взгляды Рассела были весьма оригинальными — но так или иначе приводили к той же идее мировой власти.

В 1938 г . он всячески поддерживал позицию Великобритании в Мюнхене, считая, что войны с Гитлером нужно избежать любой ценой... В работе «Каков путь к миру?» ( 1936 г .) Рассел отстаивал ту точку зрения, что ввиду появления новых мощных средств уничтожения любая будущая война приведет к полному исчезновению Европы. Время от времени он — до той поры настроенный крайне антиамерикански — даже высказывал мысль о том, что для Европы лучше подпасть под влияние США, нежели быть уничтоженной. Единственным реальным средством спасения человечества он считал создание единого мирового правительства, которое обладало бы монополией на все виды оружия 180 .

С 1945 года Рассел делает резкий крен в сторону политики, «...в 1948 г . он активно выступал за сохранение ядерной монополии США, требовал, чтобы СССР прекратил разработки собственного ядерного оружия и даже предлагал — в случае отказа — сбросить ядерную бомбу на Москву» 181 . После того как успешные испытания атомной бомбы в СССР все же прошли, Рассел обрушился с бранными речами на советские власти. Впрочем, после этого он начал предпринимать попытки объединить интеллектуалов в какое-нибудь движение за мир. Было составлено заявление, которое, однако, мир воспринял холодно: «Большинство... ученых, в частности великий датский физик Нильс Бор, к которым

307

Рассел обращался с просьбой подписать заявление, даже не удостоили его ответом» 182 . Но тут пришла удача: безнадежно больной Эйнштейн буквально накануне своей смерти все-таки согласился подписать заявление, которое вошло в историю как «Манифест Эйнштейна—Рассела» и было обнародовано летом 1955 года.

Именно здесь к проектам Рассела стал с интересом присматриваться Хрущев, славший своих представителей на всяческие конференции. Сам же Рассел искал деньги на свои мероприятия — до поры безуспешно. Но тут, как это обычно и бывает у борцов с империализмом, на помощь пришел крупный капитал:

Рассел... получил письмо от своего приятеля Сайруса Итона, американского промышленника, одного из руководителей Кливлендской финансовой группы, который не только готов был предоставить деньги, но и предлагал помочь организовать первую конференцию в своем родном городке Пагуош в Канаде. Еще несколько ученых-энтузиастов взяли на себя организационные вопросы, и в июле 1957 г . конференция начала свою работу 183 .

В рамках данного исследования нет смысла особо останавливаться на дальнейшей деятельности Рассела. Хорошо известны и его безуспешные антивоенные усилия, и ярый антиамериканизм последних лет жизни, особенно усилившийся во время Карибского кризиса и войны во Вьетнаме. Нет сомнений, что особую роль тут сыграла взаимная симпатия Рассела и Хрущева. Однако поинтересуемся некоторыми взглядами неистового лорда. Вот, например, он обвиняет народы в потворстве войнам:

Вина лежит не только на политиках, но также и на народе. И вина народа — не только в его равнодушии. Она в еще большей степени состоит в том, что политические воззрения народа вызваны его принадлежностью к той или иной национальной группе, хотя

308

нации и с экономической, и с военной точки зрения стали уже опасным анахронизмом 184 .

Вот так вот — «нации стали опасным анахронизмом»... Особенно сильно хотел Рассел создать мировое правительство — и вот каким он его видел.

Рассматривая конкретные шаги на пути к сохранению прочного мира, Рассел вновь выдвинул идею создания некоего единого органа управления миром, которому подчинялись бы вооруженные силы всех стран. Для реальной дееспособности такого органа, подчеркивал он, необходимо наделить его и законодательной, и исполнительной властью. Самое же главное, хотя и самое трудноосуществимое, по его мнению, условие — власть военная. Для этого все государства, считал Рассел, должны подписать соглашение о сокращении своих вооруженных сил до уровня, необходимого лишь для поддержания внутренней безопасности. В условиях, когда отдельные государства будут практически лишены собственных армий, не понадобятся слишком большие международные вооруженные силы, а значит, их содержание не станет очень обременительным. Для того чтобы обеспечить независимость решений и деятельности данного органа, в его состав должны входить представители разных стран. «Структура этого органа должна быть, безусловно, федеральной, — писал Рассел. — Отдельные государства могут сохранять автономию в любой области, не касающейся вопросов войны и мира». Количество представителей отдельных государств в этой структуре должно быть прямо пропорционально численности их населения, указывал он, а регулировать отношения членов федерации должна как единая мировая конституция, так и конституции входящих в нее стран, гарантированные мировой конституцией 185 .

309

Собственно, именно на этих идеях основано пожелание Рассела разоружить всех подряд, сохранив немного ядерного оружия и — это главное! — категорически запретив всем странам разрабатывать эффективные системы противоракетной обороны. Это так называемое «равновесие страха» и было реализовано в Договоре между СССР и США по противоракетной обороне (ПРО) от 1972 года. Поэтому не стоит относиться к идеям всяческих мечтательных интеллектуалов скептически — как и Римский клуб, Рассел немало повлиял на политические процессы последних 30 лет.

А главное — он все-таки втянул СССР в участие в глобалистических процессах: если раньше советские власти относились к «мировому сообществу» с глубочайшим равнодушием, то после охмурения Хрущева Расселом они принялись все чаще апеллировать к этому сообществу, пытаясь перетянуть его на свою сторону. Впрочем, до конца 1980-х годов глобализм в советской политике оставался на достаточно скромном уровне. А вот дальше события стали разворачиваться стремительно — однако я предлагаю сначала поговорить об экономической системе СССР и о том, что с ней стало к концу 1980-х годов.

В этом вопросе существуют две основные точки зрения. Обе они сходятся на том, что советская экономическая система была принципиально нереформируемой — то есть в ней возможны были только самые косметические изменения. А дальше начинаются разночтения: апологеты советской системы полагают, что особо крутых реформ экономики и не требовалось, тогда как их противники, напротив, уверены в том, что социалистический хозяйственный механизм исчерпал себя уже к началу 1980-х и подлежал тотальному демонтажу. Мое личное мнение не согласно ни с одной из вышеприведенных точек зрения, причем начиная с самого их исходного тезиса, в котором обе идеологии сходятся.

Да, я действительно считаю советскую модель вполне жизнеспособной и реформируемой. Другой вопрос, нужна ли такая вопиюще искусственная система в принципе — но

310

это именно другой вопрос: жизнеспособность не есть этическая оценка, а лишь констатация приспособительной способности конструкции. Речь же идет о том, что путь постепенных преобразований этой системы был возможен в 1980-е годы. В конце концов, единственным ее кричащим пороком к тому времени стала неадекватность жесткой системы централизованного планирования структуре современной экономики: с одной стороны, структура эта заметно усложнилась, требуя автономизации механизма принятия решений; с другой — централизованная система слишком не гибка, чтобы позволить национальной экономике достойно отвечать на все более часто возникавшие информационно-технологические вызовы эпохи.

В то же время, как мне кажется, существует странное заблуждение относительно этапов развития экономического кризиса в СССР. Обычно говорят о брежневском «застое», хотя на самом деле причиной большинства неприятностей 1970—1980-х годов стала слишком дорогая на мировых рынках нефть. Халява развращает: огромные бюджетные доходы позволили почивать на лаврах — что для экономики (тем более такой неповоротливой, как советская) всегда опасно. Но это было и все — ничего такого особо страшного с экономикой СССР в те годы не происходило. Однако уже к 1990—1991 году в ней сложилась такая ситуация, что можно вполне согласиться с говорившими о тяжелейшем кризисе. Что же произошло?

Ответ достаточно простой: советскую экономику обрушили всего несколько лет правления М.С. Горбачева. Его действия не поддаются вообще никакому рациональному осмыслению — это просто какой-то непрерывный бред. Напоминаю основные вехи: антиалкогольная кампания, борьба с нетрудовыми доходами, изменение статуса госпредприятий, трансформирование плана в госзаказ и появление кооперативов — это главное, ибо все последующее уже было агонией. Если посмотреть только на пять вышеперечисленных мероприятий и даже не касаться сюрреалистической реальности их воплощения в жизнь, то видно, что первые два

311

категорически несовместимы с последними тремя. Антиалкогольная кампания и «борьба с нетрудовыми доходами» (то есть с мелкой частной инициативой) означают движение в сторону мобилизационной экономики — каким же образом параллельно с этими шагами можно разрешать кооперативы? С другой стороны, если взят курс на коммерциализацию, то означенные кампании означают просто огромные потери бюджета—усиленные падением цен на топливо после окончания нефтяного шока 1973—1982 годов.

Что касается реформ системы государственных предприятий, то тут вовсе нет слов. Обязательный план превратился в госзаказ, составлявший далеко не 100% от объема производства (обычно 50—70%), а всем остальным продуктом директора предприятий могли распоряжаться по своему усмотрению — причем реально по свободным ценам, для чего начальству нужно было всего лишь организовать сбытовой кооператив при предприятии. С учетом монополистического характера советской экономики это означало автоматическое образование сверхприбылей, многократно умноженных заметным ослаблением внешнеэкономической монополии государства. Вскоре с помощью «ручных» кооперативов с предприятий стали выводиться даже основные производственные фонды — короче, в течение нескольких лет подобной государственной политики в экономике наступил тотальный хаос. При этом значительная часть основного капитала была разграблена бюрократической верхушкой, то есть ведущими персонами отраслевых министерств и самих предприятий — среди них, кстати, сразу же оказалось немалое количество вовремя подсуетившихся партийных и особенно комсомольских функционеров. И именно эти люди составили уже в постсоветские времена костяк «олигархов».

Наконец, из-за тех же самых процессов в конце 1980-х совокупный спрос взлетел до небес, в то время как производство стояло на месте и даже с весны 1990 г . довольно быстро падало — чистые инвестиции, этот мотор экономического роста, были отрицательными (то есть даже возмещение амортизированных производственных мощностей

312

было неполным). Понятно, что такое положение дел означает огромную инфляцию, а в условиях системы фиксированных цен на потребительские товары эта инфляция может проявляться только в виде тотального дефицита. Быстро росшая политическая нестабильность переросла в кровавую дезинтеграцию и распад государства. Понятно, что к 1991 году реформировать было уже по сути нечего — советская система была в значительной мере развалена, а никакой другой не просматривалось даже в проекте.

Однако если структура управления и финансовая система действительно были разрушены, то это вовсе не значит, что и вся экономика внезапно канула в небытие. Предприятия стояли на своих местах, потребители тоже — соответственно, перед властями уже Российской Федерации стоял вопрос, пытаться ли восстановить систему управления советского типа или делать что-то новое. Вернее, вопрос этот стоял сугубо теоретически, потому как реально, судя по всему, никто и не собирался обдумывать хотя бы частичный возврат к советской системе, чтобы оттуда уже потихоньку двигаться. И напрасно: это было бы, пожалуй, меньшим злом в той ситуации — для чего, однако, требовалась политическая воля, а она на самом деле была направлена в противоположную сторону.

Сказанное выше вовсе не означает, что мне сильно нравится советская экономическая система — совсем нет. Дело, однако, в том, что система эта вполне реформируема лишь в рамках неизменной базовой идеологии, зато она очень плохо трансформируема в рыночную систему. Иначе говоря, чтобы достаточно быстро перейти от советской экономики к рыночной, нужно порушить очень многое из имевшегося — либо отказаться от спешки.

Чтобы понять, почему это так, предлагаю обратиться к таблице 5.1 — в ней приведены расчеты сотрудников академического института ЦЭМИ, которые на основе модели межотраслевого баланса исследовали вопрос об источниках происхождения прибыли. Сначала они привели показатели

313

Табл. 5.1. Прибыли различных отраслей народного хозяйства России в 1991 году (факт) и в 1992 году (прогноз по трем сценариям) при условии перехода на мировые цены 186

314

разных отраслей экономики в 1991 году — в рублях по тогдашним ценам. А затем подсчитали, что случится, если враз перейти на мировые цены, разделив этот случай на три возможных сценария развития событий в экономике — от пессимистичного первого до оптимистичного третьего.

Легко видеть, что в советской системе цен прибыли распределяются по отраслям более или менее равномерно. Однако достигалось это благодаря тому, что цены на сырье и базовые материалы (топливо, электроэнергию, лес и т.д.) были занижены в сравнении с мировыми, тогда как цены на продукцию обрабатывающей промышленности — завышены. Соответственно, при переходе на мировые цены в сырьевом секторе (топливная промышленность, энергетика, лесная промышленность) образуется сверхприбыль, тогда как остальная часть экономики за редчайшими исключениями сразу же валится. Драматизм процесса раскрывают два числа: по второму (умеренному) варианту прибыль сырьевых отраслей должна была составить 270 млрд долларов, тогда как в целом по экономике прибыль гораздо ниже (193,5 млрд долларов) —то есть остальные отрасли приносят в целом убытки в размере 76,5 млрд долларов. На самом же деле все обстоит еще хуже.

Как видно из таблицы, среди несырьевых отраслей наибольшую прибыль могла принести промышленность строительных материалов — но достигалось это за счет убытков в строительстве. Однако если строительная отрасль отказывается потреблять стройматериалы по ценам, приносящим ей убытки, то встает и промышленность стройматериалов — на практике примерно так и получилось, когда по отрасли прокатилась волна банкротств домостроительных комбинатов, а региональные строительные управления прозябали, работая процентов на 10 от своих мощностей.

А обещавшая могучие прибыли лесная отрасль резко забуксовала, потому как, во-первых, помимо мировых цен, пришла и мировая конкуренция, а во-вторых, обвалились основные потребители ее продукции (строительство, напри-

315

мер). В таких условиях бессмысленно говорить, что-де интеграция в мировую экономику отсеивает слишком затратные отрасли, давая преимущество более экономным — жертв вивисекции оказывается уж слишком много. Обрушение целых отраслей огромной по масштабам экономики в любом случае неприемлемо, а в России просто невозможно: очень многие из «неэффективных» предприятий были единственными в своих городах, так что их банкротство означало реальное вымирание тысяч населенных пунктов.

И советская, и предшествовавшая ей российская экономика строились по совсем иным законам, чем во многих других странах, — просто потому, что общество было другим. Традиционное общество основано на патернализме, то есть на покровительстве государства и заботе о не способных преуспеть — в том числе и посредством перераспределения средств от более сильных к более слабым. Патернализм вообще очень широко распространен; он непременно входит во многие общественно-этические учения — от конфуцианства до разнообразных демократических идеологий. Но либерализм его жестко отвергает, а само слово почитает ругательством — либерализм исповедует вымирание слабых, называя это «повышением эффективности». Поэтому принятая в России к 1992 году либеральная программа преобразований отнеслась к неэкономическим вопросам с глубоким безразличием: дескать, кому суждено вымереть, пущай и вымирает себе — лишь бы удалось достичь макроэкономической стабилизации и войти в мировой рынок. В очередной раз мы сталкиваемся с этой каннибальской этикой либерализма — вот только на сей раз, к несчастью, современные дикари в белых воротничках съели нас с вами.

Еще раз хочу подчеркнуть — открыть российский рынок и форсированно вломиться в мировой нас ничто не понуждало: оставить его закрытым не составляло никакого труда. Тому лишнее подтверждение — судьба выглядевшей изначально достаточно скромно отрасли связи: именно благодаря удерживавшейся в ней закрытости от реальной кон-

316

куренции (но не от современных технологий!) отрасль не только выжила, но и неплохо развилась. Поэтому можно спорить с нашими реформаторами, насколько вынужденными были иные мероприятия (вроде почти полного освобождения цен и т.д.) — но внешнеторговая либерализация была сугубым произволом. Решение о ней было чисто идеологическим: авторы этого решения были просто одержимы идеей «войти в цивилизованный мир», «стать полноценной частью мирового сообщества» и прочей мондиалистской чепухой того же рода.

Что неудивительно: я уже приводил во второй главе список российских «консультантов» ведущих мондиалистских сборищ — там присутствуют ключевые лица всех российских правительств вплоть до самого последнего времени. Поэтому не стоит удивляться, что к нам сразу же пришел «Вашингтонский консенсус» — и, разумеется, эта шарлатанская программа провалилась точно так же, как и везде, где ее имели несчастье или глупость применить.

Понять причину такого развития событий довольно-таки легко. Для этого не нужно даже вдаваться в длиннейшие препирательства монетаристов с кейнсианцами о том, что провоцировало рост цен — инфляция спроса или инфляция издержек. Вопрос совсем в другом: предположим даже, что после освобождения цен и их первого скачка в начале 1992 года правительство реализовало свою голубую мечту — денежную массу удалось сжать и тем самым остановить раскручивание гиперинфляционной спирали. Отлично, но что же дальше?

Прежде всего, полной остановки роста цен, разумеется, не произошло: даже монетаристы признают наличие так называемых «жестких» (не гибких) инфляционных факторов — то есть таких, которые не эластичны относительно ограничительной денежной политики. Иначе говоря, можно сколько угодно сжимать денежную массу, но эти факторы все равно будут действовать — и, даже по оценкам самих монетаристов, вызовут рост потребительских цен как минимум

317

на 20—30% в год 187 . В таких условиях эффективное массовое долгосрочное кредитование едва ли возможно — но ведь именно ради него и предпринимались антиинфляционные меры. Однако даже это не главное.

Представим себе, что случилась та самая финансовая стабилизация — скажем, к концу лета 1992 года. Рост частных доходов был к тому времени более-менее адекватен росту цен — с учетом явно завышенных зарплат конца 1980-х годов. Правда, социальное неравенство основательно выросло: коэффициент Джини подскочил с 0,20 до примерно 0,40, доходы нижних 20% населения упали с 12% в 1991 году до 6% в 1992 году— все это, как мы видели в первой части, снижает совокупный спрос. Но будем считать, что с текущим потреблением все относительно нормально. Однако что дальше? Для выхода из кризиса нужна массовая реализация отложенного спроса на товары длительного пользования — но его-то текущими доходами нельзя удовлетворить, тут нужны сбережения и/или кредиты. Далее, высокий текущий спрос позволяет лишь загрузить простаивающие производственные мощности, но для последующего развития производства (то есть наращивания мощностей) уже потребны инвестиции — в рыночной экономике их источником являются опять же общественные сбережения, которые в основном размещаются на счетах в банках и затем ссужаются этими банками предприятиям.

Таким образом, обе задачи — и остановка спада производства, и последующее возобновление расширенного воспроизводства — упирались в проблему частных сбережений. Но ведь именно они-то и были уничтожены в 1992 году! К середине лета того года индекс потребительских цен вырос примерно в 10 раз, а сбережения в виде вкладов в Сбербанке практически не изменились — тем самым реально обесценившись в те же самые 10 раз. Индексировать их, разумеется, никто не собирался — это сразу же подорвало бы столь дорогую слуху тогдашних реформаторов макроэкономическую стабилизацию. Поэтому индексация вкладов (весьма скромная) и повышение процентных ставок по ним началась

318

только в 1993—1994 годах, когда было слишком поздно: рост цен в 1992—1996 годах составил примерно 2200 раз, по сравнению с чем жалкие 5—7 крат увеличения номинальной суммы сбережений означали их реальное сведение к нулю.

Таким образом, естественных источников производственных инвестиций не оставалось никаких — то есть вообще никаких (понятно, что в условиях кризиса текущей прибыли не хватало толком даже на амортизацию — что уж тут говорить о расширении). Получается, что даже гипотетически — в случае успеха стабилизационных денежных мероприятий — ни малейших механизмов дальнейшего экономического роста «Вашингтонский консенсус» по-гайдаровски не предлагал. Откуда следует уже знакомый нам вывод: нео-либерально-мондиалистский прорыв был у нас, как и везде в мире, деянием сугубо идеологическим — это был акт религиозной веры в великое божество свободного рынка и его невидимую руку. Абсолютно никаких теоретико-экономических оснований у него не было — чистое шарлатанство. Зато в избытке было оснований иного рода, как об этом писал Грэг Паласт, чью работу мы приводим ниже 188 .

Бывший старший экономист Мирового банка (МБ) обвиняет в таких вещах, что глаза лезут на лоб, включая подробности того, как МВФ и Минфин США организовали выборы в России. «Этим они обрекли людей на смерть», сказал мне бывший бюрократ. Это напоминало сцену из шпионского романа Ле Карре 189 . Блестящий агент пришел с холода, перешел границу и, докладывая в течение часов, выгружает из своей памяти все ужасы, совершенные во имя политической идеологии, которая, как он теперь понял, прогнила насквозь.

И передо мной был кое-кто покрупнее бывшего в употреблении шпиона времен холодной войны. Джозеф Стиглиц был старшим экономистом Мирового банка. Новый мировой экономический порядок в значительной степени — воплощение его теории.

319

Я выслушивал «показания» Стиглица несколько дней, в Кембриджском университете, в лондонском отеле и, наконец, в Вашингтоне в апреле 2001 года во время большой трепотни МБ и МВФ. Но вместо того, чтобы председательствовать на встречах министров и глав центральных банков, Стиглиц был надежно отгорожен полицией, как и монашки с большим деревянным крестом, боливийские профсоюзники, родители жертв СПИДа и другие «антиглобалисты». Свой в доску оказался на этот раз за дверью.

В 1999 году МБ уволил Стиглица. Ему не дали уйти с миром — министр финансов США Ларри Саммерс, как мне сказали, требовал публичного изгнания Стиглица — за то, что тот выразил свое первое умеренное несогласие с глобализацией в стиле МБ.

Там, в Вашингтоне мы завершили наши многочасовые интерьвью для «Обсервер» и БиБиСи ТВ «Ньюснайт» — о настоящей, часто скрытой, работе МВФ, МБ и владельца 51% банка — Минфина США.

И там же, из других источников (не от Стиглица) мы получили документы с грифами «секретно», «для ограниченного пользования» и «не распространять без разрешения МБ».

Стиглиц помог мне перевести один с канцелярита — «Стратегия помощи государству». Стратегия помощи каждой бедной стране, говорит МБ, создается после кропотливого изучения обстоятельств на месте. Но, как говорит знаток в этих делах Стиглиц, «кропотливое изучение» банка состоит из выяснения состояния пятизвездочных отелей. После этого представители банка встречаются с униженным, клянчащим местным министром финансов, которому вручают заранее составленное соглашение — для «добровольной» подписи (у меня есть некоторые из них).

Экономика каждой страны изучается отдельно, затем, говорит Стиглиц, банк дает каждому министру тот же самый план из 4 частей.

320

Первая часть — приватизация, которую, как сказал Стиглиц, правильнее назвать «взяткотизация». Вместо того, чтобы возражать против распродажи государственной собственности, правительства, используя требования МБ, чтобы заткнуть рот местным критикам, охотно уничтожают электрические и водопроводные компании. «Их глаза загораются» при мысли о 10% комиссионных, переведенных на швейцарские счета, за элементарное снижение на несколько миллионов продажной цены национального имущества.

И правительство США знает об этом, утверждает Стиглиц, во всяком случае о крупнейшей «взяткотизации» из всех — распродаже России в 1995 году. «Минфин США считал, что это прекрасно, поскольку они хотели переизбрания Ельцина. Мы не беспокоились, что это купленные выборы. Мы хотели, чтобы деньги попали к Ельцину» в виде поддержки его избирательной компании.

Стиглица нельзя назвать помешанным на теории заговора, он был участником всего этого, членом правительства Клинтона — как председатель совета экономических помощников президента.

Самое отвратительное для Стиглица — что с помощью США олигархи прикарманили российскую промышленность, в результате чего производство упало вдвое, вызвав кризис и голод.

После взяткотизации, часть вторая плана МБ/ МВФ спасения вашей экономики — один размер подходит для всех — «либерализация рынков капитала». Теоретически дерегуляция рынка капитала позволяет инвестиционному капиталу приходить в страну и уходить из нее. К несчастью, как в случае с Бразилией или Индонезией, деньги только уходят и уходят. Стиглиц называет это циклом «горячих денег». Деньги приходят для спекуляции недвижимостью и валютой,

321

затем уходят при первых признаках затруднений. Денежные запасы страны опустошаются в течение дней, часов. И когда это происходит, чтобы заманить спекулянтов вернуть деньги страны, МВФ настаивает на поднятии банковского процента до 30,50 и 80%.

Результат легко предвидеть, говорит Стиглиц о приливных волнах горячих денег в Азии и Латинской Америки. Более высокий процент подрывает ценность собственности, разрушает национальное производство и опустошает государственные финансы .

В этот момент МВФ тащит ошеломленную страну к части третьей — рыночным ценам, чудный термин для того, чтобы поднять цены на еду, воду, бытовой газ. Это приводит к части три с половиной, которую Стиглиц называет «бунт, вызванный МВФ». Этот бунт легко предсказать. Когда страна в состоянии хаоса, МВФ пользуется возможностью выжать из нее последнюю кровь. Они повышают давление до тех пор, пока котел не лопается, как было, когда МВФ отменил сдерживание цен на еду и топливо в Индонезии в 1998-м. Индонезия взорвалась бунтами, но есть и другие примеры — боливийские бунты из-за цен на воду в прошлом году и в феврале этого года, бунты в Эквадоре после повышения цен на бытовой газ по требованию МБ. Так и кажется, что и бунты предусмотрены в плане. И так оно и есть. Стиглиц не знал этого, в то время как БиБиСи и «Обсервер» получили некоторые документы МБ с грифами «для служебного пользования». В одном из них, «Переходная стратегия помощи государству» для Эквадора, банк несколько раз точно отмечает, что ожидает «общественного недовольства» в результате применения этих планов — бюрократический термин для описания бунтов.

В этом нет ничего удивительного. Секретные отчеты сообщают, что планы сделать американский доллар эквадорской валютой столкнули 51% населения ниже черты бедности. План «помощи» МБ про-

322

сто призывает противостоять борьбе и страданиям населения с помощью «политической решительности» — и еще более высоких цен.

Эти бунты (и под бунтами я понимаю мирные демонстрации, разогнанные пулями, танками, слезоточивым газом) приводят к новой панике капиталов и государственным банкротствам. Этот экономический поджог имеет свою светлую сторону — для иностранных компаний, которые могут завладеть остатками, вроде шахтных концессий или порта, по смехотворным ценам.

Стиглиц замечает, что МВФ и МБ — не бессердечные приверженцы рыночной экономики. В тот же момент, когда МВФ прекратил в Индонезии сдерживание цен на еду, «когда банки нуждаются в спасении от банкротства, вмешательство (в рыночную стихию) — это то, что надо». МВФ наскреб десятки миллиардов долларов для спасения индонезийских финансов, а заодно — американских и европейских банков, которые одалживали индонезийцам деньги.

И это — постоянная схема. В этой игре много проигравших, но один всегда выигрывает — западные банки и Минфин США, наживающие огромные деньги на этом новом международном снимании сливок. Стиглиц рассказал мне о своей неприятной встрече, в начале его работы в МБ, с эфиопским новым президентом — после первых демократических выборов. МБ и МВФ приказали Эфиопии положить все деньги, полученные в виде помощи, на счет государственного казначейства США под 4%, в то время как страна занимала доллары США под 12%. Новый президент умолял Стиглица позволить ему использовать деньги для восстановления страны. Но нет, добыча пошла прямо в сейфы государственного казначейства США в Вашингтоне.

Наконец — часть четвертая того, что МБ и МВФ именуют «стратегией снижения бедности», —

323

Свободная Торговля. Это свободная торговля по правилам ВТО и МБ, Стиглиц сравнивает это с опиумными войнами. Как и в XIX веке, европейцы и американцы сегодня уничтожают препятствия для продажи своих товаров в Азии, Латинской Америке и Африке, в то же время баррикадируют свои собственные рынки против продовольствия из третьего мира.

В опиумных войнах Запад использовал вооруженную блокаду, чтобы открыть рынки для своих товаров. Сегодня МБ может применить финансовую блокаду — так же действенно, а подчас — так же смертоносно.

Стиглиц особенно возмущен соглашением ВТО об авторских правах (сокращение — ТРИПС). Именно так, говорит экономист, новый мировой порядок «обрекает людей на смерть», вводя невозможные тарифы и платежи фармацевтическим компаниям. «Им все равно, — сказал профессор, — живут люди или умирают» 190 .

Между прочим, не смущайтесь, что здесь все время перемешиваются МБ, МВФ и ВТО. Это только сменяемые маски единой правящей системы. Они связаны воедино тем, что именуется «курком». Получение займа от МБ на школу спускает курок — требования согласиться с любыми условиями — в среднем 111 на страну — составленными МБ и МВФ. На самом деле, говорит Стиглиц, МВФ требует принятия торговой политики еще более невыгодной, чем официальные правила ВТО.

Главное, что беспокоит Стиглица, — что планы МБ, составленные втайне и продиктованные абсолютистской идеологией, никогда не подвергаются обсуждению или критике. Несмотря на то, что Запад проталкивает выборы в развивающихся странах, так называемые Программы снижения бедности «подрывают демократию». И они не работают. Производство Черной Африки под чутким руководством структур-

324

ной «помощи» МВФ пошло к черту. Удалось ли кому-то избежать такой участи? Да, говорит Стиглиц, Ботсване. Что же они сделали для этого? «Велели МВФ собирать манатки».

«Так что, — я обратился к Стиглицу, — отлично, профессор Умник, как бы Вы помогли развивающимся странам?» Стиглиц предложил радикальную земельную реформу, покушение на основы «помещичьего земледелия», на грабительскую арендную плату, обычно — половину урожая. «Так что, — я спросил профессора, — когда Вы были старшим экономистом МБ, почему банк не последовал Вашим советам?»

«Если бросить вызов (собственникам земли), изменится система власти. Этого они не слишком горячо желают». Очевидно, так.

То, что в конце концов привело его к решению рискнуть своей работой — неспособность банков и Минфина США сменить курс, когда наступил кризис — провалы и страдания, вызванные их монетаристским мамбо из четырех частей. Каждый раз после провала свободного рынка МВФ просто требует еще большей свободы рынка.

«Это вроде как в Средневековье», — говорит человек, знающий все изнутри, — когда больной умирает, они говорят: ну, мы прекратили кровопускание слишком рано, в нем еще есть немного крови».

Так что из моих бесед с профессором я понял, что решение проблемы мировой бедности и кризиса — очень простое — убрать кровососов.

Думается, нет нужды далее подробно описывать происходившее в 1990-е годы— все и так ясно. Отмечу лишь стандартное последствие монетаристских игрищ с денежной массой: видимое подавление инфляции на самом деле сводится лишь к стабилизации индекса потребительских цен — в то время как в разных частях экономики начинают вдруг

325

раздуваться огромные мыльные пузыри. Ими стали, как это часто и бывает, фондовый рынок, рынок недвижимости и рынок долговых обязательств. Акции за год с весны 1996 до лета 1997 года выросли в среднем в 10 раз — за что и поплатились двадцатикратным падением в последующий год с небольшим. Обращение властей к практике «цивилизованного» оформления задолженности (посредством выпуска облигаций) породило гигантский вал ГКО, который похоронил финансовую систему государства. Наконец, рынок недвижимости — там, где он был более-менее развит, то есть прежде всего в Москве — блистал ценами, совершенно неадекватными реальному платежеспособному спросу на жилье.

«Пузыри» лопнули в 1998 году — вместе с финансовой системой страны. Случившийся кризис имел, однако, довольно-таки благоприятные последствия. Вынужденная девальвация рубля заметно оздоровила платежный баланс, жалобно стенавший под гнетом идиотской политики МВФ по «поддержанию конкурентоспособного курса национальной валюты». Дефолт по государственному долгу освободил бюджет от непосильного бремени — на платежи только по внутреннему долгу летом 1998 года уходило около половины доходов казны. Наконец, демонстративное (пусть и в немалой степени показное) отвращение тогдашнего правительства России к международным финансовым организациям — впрочем, отвращение взаимное — помогло хотя бы на время освободиться от пут «Вашингтонского консенсуса», а тут и рост цен на нефть подоспел.

Можно долго спорить, кому и в чем повезло, но результат, как говорится, на табло: после 8—9 лет непрерывного спада ВВП России рост в 1999—2002 годах на 4,5—8,5% в год. Коэффициент Джини, однако, после непродолжительного отката вниз снова вернулся в 2000 году к уровню 0,40, а соотношение доходов 10% наиболее богатых и 10% наиболее бедных людей составило в 2001 году примерно 14 раз. Возможно, впрочем, что ситуация существенно хуже, ибо официальная статистика распределения доходов не вызывает безграничного доверия — по независимым оценкам оз-

326

наченное соотношение превосходит 20, В целом российская экономика оказалась к началу 2003 года примерно на уровне производства 1994 года или, что то же самое, конца 1970-х годов — не то что бы это было супердостижением, но все же кое-какой прогресс очевиден. Равно как очевидны и проблемы. Впрочем, отложим на время разговор об экономической конкретике начала XXI века и вернемся к глобализационным процессам в целом, затронувшим Россию самым непосредственным образом.

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КОНЦЛАГЕРЬ

Российские власти с необыкновенным упоением бросились в объятия «всемирной цивилизации». Помимо экономических мероприятий были и иные. Например, оккультно-шарлатанское сборище под громким названием «Российская академия информатизации» за последнее десятилетие исторгло такое количество всевозможных прожектов торжественного вступления во всемирный технотронный концлагерь, что это количество просто не могло быстро не перейти в качество. «Государственный регистр населения», ГАС «Выборы», «карточки москвича (петербуржца, калужанина — далее везде)» плодились и множились, словно тараканы на отходах человеческой жизнедеятельности. О тотальном штрихкодировании и говорить нечего — равно как и всяческих индивидуальных номерах (из которых наиболее известен ИНН).

Но давайте не будем лезть в дебри — а просто обратим внимание на тот документ, который считается основным удостоверением личности, то есть паспорт. Я уже немного ранее просил вас посмотреть на страницу с вашими данными, где красуется графа «личный код» (пока не заполненная). А теперь чуть более заковыристая задача: откройте страницу с вашей фотографией, перелистайте ее назад и посмотрите на свет обратную сторону фотографии. Вы без труда заметите две темных полоски — по одной напротив верхнего и ниж-

327

него углов фотографии. Что бы это могло быть, однако? Поскольку такие паспорта образца 1995 года выдаются уже достаточно давно, людей, обративших внимание на эту деталь и задавшихся тем же вопросом, было немало. Поэтому не будем гадать, а почитаем лучше экспертное заключение 191 . В нем приводятся 4 фотографии, три из которых представляют означенные полосы в разном увеличении, а четвертая содержит контрольный образец, с которым сравнивается материал этих полос. Читаем:

На снимке с увеличением х200 (фото 1) волокна целлюлозы, клей высокого качества, сверху мелкодисперсный порошок. На снимке с увеличением х2000 (фото 2) отчетливо видны частицы мелкодисперсного порошка. На снимке с увеличением х4000 (фото 3) — наличие мелкодисперсного порошка очень высокого качества. На основании сравнительного анализа с контрольным образцом (фото 4, эталон, зерно крупное) гексаферрита бария ( BaFe 12 O 19 ) было

Фото 1

Фото 2

Фото 3

Фото 4

328

высказано предположение об идентичности этих материалов.

Сложный оксид гексаферрит бария широко применяется в производстве магнитных полос для хранения перезаписываемой информации. В частности, в одном из рефератов Московского университета об этом говорится: «Установлено, что при сверхбыстрой закалке (~10 6 К/с) и последующем отжиге полученного аморфного материала выделяется ультрадисперсный магнитный порошок гексаферрита бария, размер частиц которого (<0,3 мкм) позволяет использовать его в качестве материала для магнитных носителей со сверхплотной записью информации» 192 ...

Проведенное исследование позволяет предположить, что в новом паспорте гражданина РФ образца 1995 года используется технология записи и считывания информации на магнитном носителе (машиносчитываемая запись)...

Власти долгое время в ответ на все запросы молчали как партизаны или отрицали очевидное — и только в 2003 году МВД России признало-таки наличие в паспорте машиносчитываемой записи. Возникает резонный вопрос: кто и что именно хочет записывать или считывать про нас внутри нашего же паспорта? Ответы на него глуховаты: по сообщениям из разрозненных частных источников, некоторые службы (например, пограничники) при проверке документов действительно сканируют ту самую страницу с фотографией, после чего с интересом разглядывают на мониторе высвечивающиеся там данные на обладателя паспорта. Появилась даже кустарная технология борьбы с этим инструментом посредством помещения паспорта в предварительно разогретую микроволновую печь — говорят, помогает. Но это уже не важно: после столь зубодробительного примера, разумеется, нет никакого смысла описывать иные детали российских усилий по вступлению во всемирный технотронный кон-

329

цлагерь — все и так ясно: цивилизация на пороге. И когда она его переступит? Очень скоро.

В середине марта 2003 года министры внутренних дел «Большой восьмерки» согласились ввести в своих странах (и побудить к тому же весь остальной мир) паспорта с чипами, в которых будут содержаться биометрические данные на их владельцев — скорее всего, отпечатки пальцев и снимки радужной оболочки глаза. Процедура будет начата синхронно во всем «антитеррористическом сообществе» с 1 января 2004 года, а закончить ее американцы предлагают уже к октябрю того же года. Российские власти, впрочем, пока что вяло сопротивляются такой спешке — как обычно, ссылаясь на отсутствие денег... Скорее всего, чип будет сначала вшит в загранпаспорт российского гражданина, а впоследствии — и в общегражданский внутренний паспорт. Впрочем, по просвещенной мысли главы Министерства экономического развития и торговли Германа Грефа, сам внутренний паспорт в течение ближайших 5—7 лет должен быть заменен пластиковой картой — с весьма характерными функциями:

Как отметил министр, это будет пластиковая карта, «содержащая всю информацию о гражданине», — не только по идентификации личности, но и по взаимодействию гражданина с органами власти. По словам г-на Грефа, это будут данные о взаимодействии с налоговыми органами, о пенсионном обеспечении, о субсидиях на оплату жилищно-коммунальных услуг, о медицинском обслуживании и другая информация. Все эти сведения о гражданах будут интегрированы, по словам министра, в единую базу данных 193 .

Понятно, что и политический процесс формирования глобального человейника не остался без России — как же, нас взяли в «большую семерку», специально для этого трансформировав ее в «большую восьмерку»! Можно и порадоваться, и «приобщиться к цивилизации» — и радуемся, и

330

приобщаемся, и даже высказываем мудрые мысли: «Правительства должны принимать участие в управлении процессами глобализации, используя принципы торговой политики и международное право. В условиях, когда потенциал крупнейших транснациональных корпораций уже превышает совокупный экономический потенциал целого ряда стран — это просто необходимо» 194 . Беда лишь в том, что эти слова остаются всего лишь благими пожеланиями, а суть в другом: «Судьба России неразрывна связана с судьбой мира. И мы понимаем меру своей ответственности в строительстве нового миропорядка, в том числе — экономического» 195 . И последнее президентское послание тоже исполнено пафоса «приобщения к цивилизации», изобилуя беспочвенными лозунгами:

...усиливающаяся глобализация экономики, да и всей общественной жизни современного мира. Сегодня ни одна страна, каких бы размеров, какой бы богатой она ни была, не может развиваться успешно, если она изолирована от остального мира (откуда это следует? — С. Е.). Наоборот, успех сопутствует тем государствам, которые осознанно, грамотно и динамично интегрируются в мировую экономику (объективные данные, приведенные в части II настоящей книги, свидетельствуют ровно об обратном. — С. Е.). За последние три года на пути международной интеграции нами был сделан ряд серьезных шагов... Должен сказать, что мы серьезно продвинулись и по пути вступления во Всемирную торговую организацию (зачем? — С. Е.)... В мире сложилась антитеррористическая коалиция... Успешное сотрудничество в рамках коалиции и на основе международного права может стать хорошим примером консолидации цивилизованных государств в борьбе с общими угрозами (в цивилизованность этой коалиции и ее приверженность нормам международного права еще кто-то верит? — С. Е.)... Важный элемент нашей внешней политики —

331

широкое сближение и реальная интеграция в Европу... Это — наш с вами исторический выбор («наш с вами»? Я что-то пропустил, и нас кто-то спрашивал? — С. Е.). Он сделан. Он последовательно реализуется... Наши предложения по перспективе развития общеевропейских процессов известны. Это — обеспечение свободного движения граждан, формирование единого экономического пространства (зачем? последствия кто-то просчитывал? — С. Е.) 196 .

Изучение мнений прочих околовластных персон («идеологов») тоже дает основание для вполне определенных выводов. Первым программным документом последнего времени стала публикация «Стратегии глобализационного лидерства для России», исторгнутая устами тогдашнего генерального директора информационно-аналитического агентства при Управлении делами президента РФ г-на Игнатова 197 . Говоря о том, как будет развиваться глобалистский процесс в XXI веке, он хладнокровно пишет: «Единая религия, о необходимости которой всегда говорили самые светлые умы человечества, в первоначальном виде появится не ранее чем во второй половине XXI века». Конечно, «самые светлые умы» — это сильно. Только интересно, кто именно будет объединяться в эту самую единую религию?

Традиционное христианство категорически отвергает «теорию ветвей», согласно которой все религии владеют той или иной частью истины, но никто не имеет истины как целого. Христианство, напротив, утверждает слова Христа: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня» 198 . Как, интересно знать, можно объединить такую «тоталитарную» веру с другими? Надо думать, посредством «согласованной редукции»? Но редуцировать придется много кого: ислам, например, называет Мухаммеда (Магомета) «печатью пророков» — каким же образом можно заставить мусульман признать последователей новоявленных «пророков» Муна (основателя «церкви объединения») или, к примеру, Рассела (одного из основателей мормонской

332

церкви)? И как, скажите на милость, можно соединить традиционные верования в личного Бога, который вне мира, с буддизмом, который, напротив, верит в мир, являющийся богом, а личного Бога отвергает в принципе? Видимо, так же — «согласованной редукцией» тех, кто не пожелает отказаться от «несущественных разногласий».

Дальше в отмеченной работе идут длинные рассуждения о том, что Россия почему-то все время сворачивала с глобализационных путей, а зря: надо было, наоборот, быть впереди, на лихом коне. Да-да, идея г-на Игнатова состоит в том, что Россия должна стать лидером глобализации! Для этого ей всего лишь надо превратиться в... корпорацию — и против такой супер-корпорации все ТНК мира будут бессильны. Все это выглядит не столько эффектной концепцией, сколько бредом безумца. Вернувшись с небес на землю, можно, например, исследовать объемы продаж крупнейших корпораций мира и сравнить их с ВВП России. И выяснится, что по итогам 2002 года ВВП России составлял примерно 350 млрд долларов, а объемы продаж сети магазинов Валл-Март — 240 млрд, нефтяной компании Экссон Мобил — около 200 млрд, автогиганта Дженерал Моторз — 185 млрд и т.д. Иначе говоря, ВВП России по масштабам эквивалентен продажам ведущих корпораций мира, превосходя их всего лишь раза в полтора-два. Примерно такое же соотношение возникает, если сравнивать только добавленную стоимость отдельных корпораций с нашим ВВП за вычетом социальных трансфертов. Очевидно, что слияние пары корпоративных монстров (а такие слияния случаются регулярно) создаст равного противника даже для такой совершенно мифической структуры, как «корпорация Россия». А ведь это данные конца 2002 года, когда продажи корпораций уже упали, а ВВП России в долларовом эквиваленте, напротив, основательно вырос — что же говорить о времени написания означенной работы (то есть середине 2000 года)?

Меж тем «корпорация Россия» и впрямь есть структура мифическая: каким образом можно сделать из огромной

333

страны единую корпорацию? Но главное даже не это: если бы вдруг такое и удалось совершить, то трудно было бы придумать что-то худшее — ведь при этом полностью принимаются мондиалистские правила игры! Исчезают все измерения государства — историческое, этнокультурное, духовное и т.д. — остается только пресловутая «полезность», потому как ничего другого ценностная шкала ТНК нести в себе не может. Короче говоря, это полная капитуляция — причем даже в замысле, ибо в реальности, повторюсь, «корпорация Россия» есть абсолютно нереальная чушь.

Кроме А. Игнатова, официальные структуры пользуются также идеями г-на Давыдова— например, уже в 2002 году Совет Федерации разместил в своем «Аналитическом вестнике» сразу три его «аналитические» статьи 199 . Приведу некоторые цитаты из них:

...Государство будет неудержимо становиться все более интернациональной и по преимуществу судебной структурой, занимающейся только защитой прав человека... по мере воплощения данной тенденции понятие «государственный суверенитет» потеряет прикладной смысл, потому что государство уже не будет обладать атрибутами, такими, например, как территория или внутренние дела, которые в настоящее время позволяют применить к нему термин «суверенитет»... в общественном сознании произойдет разделение понятий «страна» и «государство»... поэтому государство, как структура, будет утрачивать связь с какой-либо конкретной территорией, приобретая все более международный характер... новые технологии сделают возможным создание неподвластных государству корпоративных юрисдикций, в которые легко и корректно можно будет перенести всю предпринимательскую деятельность.

Ну и так далее в том же духе. Почитаем и других околовластных идеологов. Вот, например, интервью Евгения Ясина: 200

334

Евгений Ясин

...На самом деле, с моей точки зрения, все разговоры, что МВФ надо упразднить или что роль международных финансовых организаций надо урезать и так далее, являются чисто конъюнктурными: вот сегодня назревает мировой кризис, эти организации с этим кризисом не справились, поэтому они плохие, давайте их ликвидируем. А что мы получим взамен?.. Поэтому я такую парадоксальную мысль выскажу. Один из уважаемых мною людей лорд Бертран Рассел еще в 1946 году, — тогда, когда его в СССР называли «людоедом номер один» — предлагал идею мирового правительства, он говорил, что со своими грядущими проблемами каждая страна в отдельности или даже блоки стран не смогут справиться. И вот сегодня, для меня по крайней мере, это очень убедительно, я возвращаюсь к этим старым его идеям и мне кажется, что нам придется над этим задуматься. И в этих условиях говорить о том, что нужно ослаблять или закрывать МВФ, абсолютно бессмысленно, нужно, наоборот, усиливать ее роль, нужно смотреть, какие, так сказать, функции, какие полномочия она должна выполнять и каким средствами для этого должна располагать. Я имею в виду, конечно, не только МВФ, а все международные финансовые экономические организации.

И еще один портрет — на сей раз человека, непосредственно облеченного значительными властными полномочиями. Речь идет о министре экономического развития и тор-

335

говли Германе Грефе — по сути, главном правительственном идеологе российского вступления в мондиалистские процессы. Его позиция проста и понятна — вот, например, фрагмент из интервью:

Общая ситуация такова, что процесс глобализации неизбежен и практически не зависит от нашей воли и желания. Конечно, мы можем попытаться выстроить нечто локальное, по принципу некоторых соседних государств (например, «белорусское чудо»). Но однажды мы уже попробовали это сделать и, если нет желания пробовать еще раз, нужно просто постараться максимально комфортно вписаться в новую ситуацию 201 .

То есть нам нужно перестать противиться, а вместо этого расслабиться и получить удовольствие. Кстати, поминовение всуе «белорусского чуда» не случайно: мондиалисты очень любят в качестве мнимых контраргументов своих противников приводить какие-то совершенно маргинальные примеры, благоразумно опуская куда более пристойные альтернативы.

Но вот какая быль. Жил-был на пространстве Рунета такой веб-сайт — «Анти-ВТО», на котором противники вступления России в ВТО представляли свои аргументы 202 . Сразу скажу, что понятия не имею, был ли он частной инициативой или финансировался кем-то крупным и серьезным — суть не в этом. Понятно, что аргументы противников нимало не волнуют наших глобализаторов — однако на веб-сайте были размещены письма торгового представителя США Роберта Зеллика, адресованные Герману Грефу.

Герман Греф

336

Это «План действий США и России по вступлению в ВТО», а также сопроводительное письмо к нему. Документы весьма любопытные, но тут уж не вынесла душа министра позора мелочных обид — и г-н Греф разразился весьма показательным письмом, присланным авторам означенного сайта по электронной почте. Почитаем его.

Участники движения «Россия против Всемирной Торговой Организации», именующие себя создателями сайта www.antiwto.ru!

Я имею полное право называть вас действительно плохими словами, потому что вы и ваш сайт заслуживаете самых нелестных выражений. Считаю должным уведомить вас о том, что ваша деятельность несет в себе только разрушение — вы пытаетесь загубить огромную работу, проделанную мной и моим министерством по подготовке к присоединению России к ВТО и принятию новых законопроектов.

Я вынужден сказать, что с трудом могу скрыть свой гнев в адрес сайта www.antiwto.ru, хотя мои коллеги знают меня как человека крайне сдержанного и умеющего держать эмоции при себе. Я не намерен оставлять этот вызов без ответа и найду меры пресечения вашей деятельности. Такому сайту не место в российском Интернете.

Спешу сообщить вам, что вам не удастся заставить меня отказаться от моих собственных слов — я буду продолжать отстаивать свою позицию, и никто не сможет переубедить мою уверенность в том, что я делаю правое дело. Возможно, вы не вполне отдаете себе отчет в том, что через несколько лет скажете мне спасибо за то, что я отстоял присоединение к ВТО и приблизил Россию к цивилизованному миру. Вы не понимаете, как это выгодно для нашей страны, ведь мы теряем миллиарды прибыли от неучастия в ВТО. И я продолжаю стоять на том, что нам не следует производить товары, заведомо худшие по качеству, —

337

мы должны закрыть неконкурентоспособные предприятия автопрома, текстильной промышленности и других отраслей. Зачем нам нужны отечественная бытовая техника, фармпрепараты и проч., если есть отличные импортные аналоги? Я уверен в том, что наши низкокачественные товары никто не будет покупать, и на их место придут новые, качественные.

Я крайне возмущен вопросами, которые вы мне присылаете якобы от читателей сайта, хотя я глубоко сомневаюсь в том, что эти нелепые вопросы задают здравомыслящие люди, скорее вы их пишите сами. А если и не так, то читатели вашего сайта в любом случае не разбираются должным образом в экономике и ровным счетом ничего не понимают — им не стоит затрагивать сложные экономические вопросы. Их письма для меня крайне оскорбительны, ведь в них нет ничего по существу.

Надеюсь, вы примите к сведению мои серьезные намерения относительно вашего сайта и перестанете наносить ущерб экономической стратегии МЭРТ по вступлению России в ВТО.

Без уважения,

Министр Экономического Развития

и Торговли РФ

Греф Герман Оскарович.

Да уж, «никто не сможет переубедить мою уверенность», «вы их пишите сами», «надеюсь, вы примите к сведению» — это сильно: видать, г-н министр русскоязычных академиев не кончал... Как видно из письма, обычная для такого рода персонажей каннибальская этика присутствует в полном объеме. Но в письме далеко не только пустая лексика: скажем, угрозы — «Я не намерен оставлять этот вызов без ответа и найду меры пресечения вашей деятельности. Такому сайту не место в российском Интернете» — не остались пустым звуком: в конце 2001 года веб-сайт «Анти-

338

ВТО» был закрыт. К счастью, с вышеприведенными материалами можно ознакомиться в других местах Интернета 203 . Впрочем, главным критерием оценки позиции того или иного человека следует считать дела — а делом Г.О. Грефа является реализация его программы, которая тупо повторяет давно уже молью траченные лозунги «Вашингтонского консенсуса»: либерализация, дерегулирование, приватизация и т.д. Любая статистика, свидетельствующая о пагубности глобализации, подобными людьми отвергается с порога, противники обзываются маргиналами, а единственным аргументом остается сугубо религиозное предвкушение экстаза от «приближения к цивилизованному миру» (по выражению г-на Грефа). А вопрос, к какой именно «цивилизации» приближается будто бы не имевшая своей тысячелетней истории дикая Россия, можно даже не задавать — ответа все равно не будет.

Удивительно другое: почему-то авторам этих программ не приходит в голову хотя бы просто посмотреть на судьбы тех, кто стоял у руля и «Вашингтонского консенсуса», и всех программ МВФ/ВБ — ну поглядите же на них! Осуждающие слова Дж.К. Гэлбрейта я уже приводил в начале третьей части. Далее, в первой половине 1990-х среди всех идеологов программных положений международных финансовых организаций выделялись два человека — Джеффри Сакс и Джозеф Стиглиц, о котором уже говорилось выше. И если Сакс, похоже, так и остался при своем (хотя и заметно приумолк), то более авторитетный Стиглиц кардинально поменял свое мнение, став противником глобализации. За что был жестоко бит: в конце 2002 года на собра-

Джозеф Стиглиц

339

нии Американского экономического общества на него обрушились все сильные мира сего во главе с бывшим министром финансов США Лоренсом Саммерсом, а главный экономист МВФ Кеннетт Рогофф просто обозвал Стиглица «предателем». Такова же судьба большинства прочих мыслящих людей и серьезных экономистов — не путать с религиозными фанатами божества по имени Свободный рынок и его невидимой руки. Но наши идеологи слияния в экстазе не желают смотреть ни на кого — они просто мчатся к пропасти, словно взбесившиеся лошади.

Есть просто анекдотические примеры. Россия хочет получить от международных рейтинговых агентств так называемый «инвестиционный кредитный рейтинг». Спрашивается, зачем? Ведь рейтинг этот имеет смысл по большей части как способ облегчить получение внешних кредитов; однако сами же российские власти отказались от всяких внешних заимствований — так зачем же им тогда этот рейтинг? А шоб был! Еще он полезен для привлечения спекулятивных денег из-за границы в наши финансовые рынки — и зачем это нам нужно? Хочется повторения картины 1997—1998 годов, когда западные спекулянты, убежавшие с наших рынков, обрушили их? Россия хочет вступить в ВТО — без всяких обоснований (заявление Грефа про то, что «мы теряем миллиарды», суть бред, ибо оно ни на чем не основано — если, конечно, он имел в виду Россию, а не себя лично с присными). Россия переходит на 12-летнее образование. Зачем? А затем, что «весь мир перешел». Россия вводит единый экзамен в школах — потому что «весь цивилизованный мир это сделал». Это просто эпидемия какая-то — причем болезнь явно по части психиатрии. Остается лишь подивиться, как все-таки прав был Ф.И. Тютчев, написавший полтора века назад про российских либералов:

Напрасный труд — нет, их не вразумишь, —

Чем либеральней, тем они пошлее,

Цивилизация — для них фетиш,

Но недоступна им ее идея.

340

Как перед ней ни гнитесь, господа,

Вам не снискать признанья от Европы

В ее глазах вы будете всегда

Не слуги просвещенья, а холопы.

ИГРЫ САТАНИСТОВ

Понятно, что так сразу у мондиалистов все не получится — помимо экономики есть еще общественное сознание, а для его решительного перелома потребно изрядное время. Моисей недаром водил евреев по синайской пустыне именно 40 лет — как раз примерно за 30—50 лет существенно меняется общественное сознание. Это можно легко проверить на примере России: рассмотрите, например, периоды 1825—1865, 1865—1915, 1915—1955, 1955—1990 — разумеется, точность дат условна, речь об эпохах, а не о круглых числах. Такая цикличность понятна: за 30—50 лет сходит правившее в начале поколение, а также успевает войти в силу и сойти следующее за ним. И только спустя полтора поколения (то есть эти самые в среднем 40 лет) в расцвет сил и власти входят люди, которые не помнят начала этого периода, ибо они были детьми или их вовсе не было еще на свете. Если в течение означенного отрезка времени с ними велась соответствующая работа, то и плоды она принесет именно тогда — спустя лет 30—50 после ее начала.

Вот почему хотя формально у нас есть еще много времени, важно уже сейчас остановить убийственный процесс — потом можно не успеть. Процесс, который развивается, конечно, далеко не только в экономике. Подробно описанная в четвертой главе откровенно фашистская Международная федерация планирования семьи благополучно работает в России (Российская ассоциация планирования семьи — РАПС). Нет смысла перечислять все ее «достижения» — предлагаю лишь заинтересованным читателям самостоятельно изучить гитлеровский план «Ост» (напомню, что его автор — один из активных сотрудников тогдашней пред-

341

течи МФПС штурмбаннфюрер СС Эрнст Рудин), а также письмо Бормана Розенбергу 204 и сравнить их с программными положениями МФПС и РАПС. Однако некие вехи последнего времени вспомнить нужно.

Россия участвовала в Каирской конференции ООН по народонаселению в 1994 году, разработавшей пространную программу агрессивного сокращения рождаемости по всему миру — особую роль в реализации этой программы играют как раз организации планирования семьи (по оценкам экспертов конференции, эти организации «дают серьезный эффект в сфере сокращения рождаемости»). Меморандум конференции отдал приказ: «Проводя суверенную политику в области народонаселения, нации обязаны учитывать уровень благосостояния соседей и всего мира». У нас взяли под козырек, а на юбилейной конференции РАПС в 1997 году глава Российского общества контрацепции В.Н. Прилепская заявила: «Призывающие к повышению рождаемости в России забывают о проблемах перенаселения в мировом масштабе, нам не нужен прирост, нам нужны здоровые дети» — да уж, российские дети в условиях отсутствия прироста, то есть прямо сейчас, просто-таки блистают здоровьем. А президент РАПС академик В.П. Кулаков предложил разработать программы сокращения рождаемости среди «маргинальных слоев», в число которых, однако, почему-то попала молодежь...

В 1999 году на 21-й Специальной сессии Генеральной ассамблеи ООН заместитель председателя правительства России В.И. Матвиенко сообщила: «Россия полностью привержена духу и целям Каирской конференции. Следуя установкам Каира, правительство целенаправленно проводит свою политику в области народонаселения. Коренным образом скорректированы государственные подходы к решению демографических проблем». Национальный доклад России на этой сессии тоже был категоричен в оценке перспектив ближайших 17 лет: «Репродуктивное поведение российских семей будет по-прежнему ориентировано на рождение одного ребенка» 205 .

342

Другая организация, детально затронутая в четвёртой части — речь о церкви сайентологии, — тоже быстро «прискакала» в Россию.

Сайентология начала свое завоевание России в 1990 г ., а именно со знакомства нескольких русских знаменитостей с «Наркононом». В 1991 г . и сама секта прибыла в Россию. В этом году «Центры дианетики» были открыты в Санкт-Петербурге и в Москве. В 1992 г . на факультете журналистики МГУ был создан читальный зал им. Л. Рона Хаббарда, и Хаббард получил посмертную докторскую степень — первый прецедент такого рода за всю историю самого престижного вуза страны. В начале 1993 г . в Кремлевском дворце съездов прошла очень шумная презентация русского перевода «Дианетики». Многочисленные копии книги были разосланы депутатам Верховного Совета. Сергей Степашин... весьма похвально отзывался о Хаббарде, а вице-президент Руцкой украсил свое интервью с «Литературной газетой» цитатой из «великого американского писателя и философа» Л. Рона Хаббарда. Именно так при помощи высших должностных лиц страны началось стремительное распространение секты 206 .

Методы сайентологов в России ничуть не отличаются от США.

После моей первой публикации о сайентологии ко мне явилась тогдашний директор «Гуманитарного Центра Хаббарда» в Москве датская гражданка г-жа Бирта Хельдт. Она старалась выглядеть дружелюбной, но главный смысл ее визита состоял в произнесенной ею фразе: «Мы хотим, чтобы вы знали, что любой человек, вставший на пути сайентологии, кончает весьма плохо». — «Вы что, угрожаете мне?» — спросил я. — «Нет, просто предупреждаем», — ответила г-жа Хельдт» 207 .

343

Сферы интересов тоже стандартны.

Сайентологи подвизаются, главным образом, в местных административных структурах и в тяжелой (в том числе и военной) промышленности. Они работают в этих областях через свой так называемый «Хаббард-колледж по управлению», навязывая руководителям «единственные действенные методы» управления и повышения производительности. Хаббардистам удалось завербовать таких людей, как Владимир Филь (тогда мэр Перми), Анатолий Бойцев (председатель Новгородской областной Думы) и многих других местных руководителей. Сегодня отделения сайентологической организации существуют более чем в 30 российских городах... Многие региональные администрации сделались основателями и спонсорами местных «Хаббард-колледжей». Г-н Филь публично обещал, что за год переведет весь свой город на хаббардистские методы управления. «Хаббард-колледжи» были открыты на многих сверхсекретных военных заводах в Уральском регионе. Никто не знает, как много секретной информации удалось собрать сайентологам 208 .

В 1995 году в докладе Федеральной службы контрразведки РФ сообщалось: «Представители «Хаббард-колледж» в г. Обнинске провели тестирование российских специалистов, в том числе и осведомленных в гостайне, в ходе которого получили сведения о персоналиях и положении дел на предприятиях, включая режимные объекты»... В докладе ФСК «Хаббард-колледж» был прямо назван в числе организаций, занимающихся шпионажем на территории России 209 .

Незнание сути этой организации позволяло обманом приобретать влияние на важных персон. Вот рассказ известного ученого и специалиста по деструктивным культам о событиях, ставших в 1998 году поводом для скандала.

В 1995 г . я случайно узнал, что сотрудники

банка «Гарантия», возглавляемого тогда С.В. Кириенко, проходят обучение в местном хаббард-колледже. Я решил предупредить Сергея Владиленовича о

344

возможных опасных последствиях контактов с хаббардистами для репутации банка, его личной репутации и для психики сотрудников. Воспользовавшись тем, что мы были личного знакомы, я договорился о встрече (точную дату, к сожалению, назвать не могу). Она состоялась и продолжалась примерно 20 минут.

Я кратко рассказал Сергею Владиленовичу основное, что мне было известно о сайентологии и передал текст одной из подробных экспертиз этой организации. Выяснилось, что Кириенко не знал (по его словам), что хаббард-колледж — это вербовочная структура церкви сайентологии. Его привлекла туда, как он сказал, система управленческой терминологии и работы с ней, которую он хотел использовать для установления общего языка при обсуждении проблем в высшем звене менеджеров банка. Насколько я понял, он сам прошел единственный вводный курс в административную технологию ( AT ) Хаббарда, состоящий примерно из 5 занятий, и направил на такой же курс своих заместителей (количество мне неизвестно). Больше никаких контактов с хаббард-колледжем и сайентологами он на тот момент не имел, по его утверждению. Он также очень критично отозвался о трудах Хаббарда, с которыми ему довелось познакомиться. Сам факт обучения в хаббард-колледже сотрудников банка зафиксирован, насколько мне известно, в годовом открытом отчете банка «Гарантия» за 1995 год...

В ходе нашей беседы Сергей Владиленович поблагодарил меня за предоставленную информацию и выразил намерение категорически не иметь никаких дальнейших дел с хаббардистами, хотя они его в то время, по своей обычной методе, атаковали постоянными звонками с предложениями новых курсов... Как известно, Б.Е. Немцов, в бытность губернатором, был

345

в 1993 г . приглашен на открытие того же самого хаббард-колледжа и даже дал предварительное согласие. Но он проявил большую осторожность, чем СВ. Кириенко, и попросил навести более подробные справки об этом заведении. Когда на его стол легли справочные материалы, он в своем ежедневнике рядом с пометкой о презентации написал матерное слово и, естественно, от приглашения отказался 210 .

Что же это за чудо-технология управления по Хаббарду?

«Технология управления Хаббарда предполагает построение пирамидальной структуры с четким вертикальным подчинением (принцип построения авторитарной структуры самой хаббардистской организации). Считается, что структура любой организации: завода, мэрии, церкви и т.п. — может быть построена по этой «универсальной» схеме. Одно это базовое положение вызывает критику со стороны людей, имеющих опыт административной работы. Но для хаббардистов не существует ни национальных, ни местных культурных особенностей, ни специфики предмета управления. В курс обучения входит умение писать доносы (в том числе и на самих себя, в форме признаний в собственных «грехах»), навыки выявления «антисоциальных личностей» в коллективе с целью последующего избавления от них. К последним фактически относятся все те, кто не принимает учения Хаббарда 2 ".

Кроме того, сайентологи «предприняли попытки проникнуть в российскую военно-космическую индустрию, обосновались во многих банках и страховых фирмах. Не лишним будет сказать, что многие из предприятий, в которые они внедрились, начали испытывать серьезные сложности, многие в конце концов были разорены 212 .

Известна печальная участь Московского вентиляторного завода (АО «МОВЕН»). Президент «МОВЕНа» Александр Миронов прошел первоначальный курс обучения за границей, заплатив за это 6000 долларов. Затем Миронов провел на предприятии кампанию по всеобщему обучению хаббард-

346

технологии, но, принеся печальные плоды, она просуществовала недолго. Люди, отказавшиеся «читать галиматью», ставились в невыносимые условия. Всем сотрудникам также вменялось в обязанность писать доносы на своих коллег. Однако заниматься стукачеством или же писать «разоблачения на самого себя» захотели, разумеется, не все. В результате завод стали покидать квалифицированные кадры. 25 января 1995 года Миронов был убит в собственном кабинете. Причины убийства не выяснены, однако сразу после убийства был уволен вице-президент «МОВЕНа», занимавшийся обучением персонала AT , а использование AT было свернуто. Затраты предприятия на внедрение технологии составили почти миллиард рублей. Немалая часть этих денег поступила в Хаббард-колледж.

AT Хаббарда внедрялась на АО «Пермские моторы» и на заводе запальных свечей г. Энгельса, а представители более 230 российских предприятий ознакомились с AT в Хаббард-колледжах. Атмосфера в коллективах, перешедших на AT , в общем, повторяет все происходившее на «МОВЕНе». Увольнение не желающих изучать AT , лишение их премий, отказ в индексировании заработной платы и система доносов — обычная практика на этих предприятиях.

Не так давно на Валдае Хаббард-колледжем был проведен семинар для мэров городов Центральной России. Особенно сильно влияние хаббардистов в Перми, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Усолье, Обнинске и др. В Пермской области хаббардовской AT «охвачено» 28 предприятий, в основном оборонных. Мэр Перми Владимир Филь обязался перевести весь город на хаббардовскую систему управления, причем не скрывает, что ему известен опыт «МОВЕНа». Той же линии придерживается и директор крупнейшего сверхсекретного оборонного предприятия Екатеринбурга «Уральский оптико-механический завод» Яламов. Он даже отмахнулся от вышеупомянутого доклада ФСК... Активно действуют сайентологи в г. Юбилейный Московской обл., где расположены два НИИ МО, занимающие-

347

ся космической проблематикой. Сайентологи пытаются проникнуть в школы городов-спутников Москвы под предлогом преподавания английского языка и той же самой AT . По неофициальным данным, им удалось завести дружеские связи в руководстве сверхсекретного ЦНИИ N 4. По некоторым сведениям, они проникли также и в Центр управления полетами. Если эти сведения достоверны, то последствия этого для нашей страны и всего мира могут быть катастрофическими.

Существуют также данные, свидетельствующие, что из семнадцати руководителей предприятий, посетивших один бизнес-семинар AT Хаббарда (семь из них были главами оборонных предприятий), семеро погибли при невыясненных обстоятельствах в течение последующих двух лет 213 .

Сайентологи предприняли ряд чрезвычайных усилий для установления контактов с Министерством внутренних дел и введения своей программы «Криминон» в российских тюрьмах. Им удалось добиться определенного успеха. Но самых блестящих успехов хаббардисты добились в области здравоохранения. В августе 1994 г . им удалось получить разрешение от Министерства здравоохранения на использование методологии «очистительного марафона» в российской государственной системе здравоохранения. Они сразу же запустили свои центры детоксикации. Первоначальная цена за одну программу очищения была от 1000 до 1500 долларов США 214 .

Представители сайентологических организаций, супруги Дэвид и Шейла Гейман, которые ранее занимали руководящие посты в «Опекунском управлении» (так называется главная разведывательно-карательная служба церкви сайентологии — С. Е.), проникли и в министерство здравоохранения РФ. Представив «Методические рекомендации программы детоксикации» в Минздрав, им удалось получить лицензию на медицинскую деятельность и санкционировать проведение «очистительных марафонов» в России. Примечательно, что лицензия была выдана через 10 дней после подачи Гей-

348

маном прошения в Минздрав, после чего супруги Гейман приступили к коммерческому «обслуживанию» больных в загородной больнице (через открывшееся при ней коммерческое бюро «Преком»).

Программа детоксикации рождена в недрах «Нарконона» — одной из фронтальных организаций церкви сайентологии, основанной в середине 60-х годов ранее судимым наркоманом Уильямом Бенитесом. «Нарконон» называет себя реабилитационной программой для алкоголиков и наркоманов. Ему несколько раз удавалось на краткое время получить государственную поддержку в нескольких странах, которая моментально прекращалась, как только открывалась тесная связь «Нарконона» с сайентологией и демонстрировалась полная несостоятельность его методов.

Программа «Нарконона» по детоксикации основана на сайентологической процедуре под названием «очистительный марафон». На первый взгляд, эта программа вполне безобидна — ежедневная сауна в сочетании с бегом и массированным приемом витаминов, от чего-де происходит полное очищение организма от токсинов и других вредных веществ, и даже выведение радиации. Однако на самом деле «марафон» состоит из ежедневной пятичасовой отсидки в сауне в сочетании с пробежками и громадными дозами витаминов, превышающими допустимые дозы в 10—15 раз. Один из докторов, который несколько месяцев руководил проведением «марафонов», признал, что они «потенциально смертельны». Личный врач Хаббарда, с помощью которого был разработан «марафон», настоятельно требовал, чтобы процедура проходила под наблюдением врачей-профессионалов. В Великобритании, Нидерландах и США были случаи, когда клиенты умирали во время этой процедуры. Медицинские эксперты ведущих стран мира объявили программы «Нарконона» по реабилитации наркоманов и алкоголиков не только неэффективными, но и вредными для здоровья.

В России секта подготовила не менее 10 врачей. Кроме того, супруги Гейман в детском санатории «Васильевское»

349

провели волюнтаристский эксперимент над 27 детьми-чернобыльцами по «выведению радиации» посредством «очистительного марафона». Невзирая ни на результаты повторного анализа, свидетельствующие, что радионуклиды из организма детей выведены не были, ни на то, что отсутствовали вообще какие-либо объективные данные о проведении эксперимента на живых детях, 15 мая 1995 г . сайентологи провели в санатории помпезную конференцию «по успешному проведению программы детоксикации по Рону Хаббарду», на которой присутствовали чиновники из Минздрава и руководители других санаториев. Главное сказал сам Дэвид Гейман: «Я не могу опомниться от счастья, я просто вне себя от радости! То, что нам удалось осуществить в «Васильевском»,— это ведь впервые в мире! Нигде больше нам не предоставляли детей». Следует отметить, что супруги Гейман владеют компанией «Джи энд Джи вайтаминс», которая получает огромные барыши от продажи лошадиных доз витаминов, используемых для «марафонов» Хаббарда 215 .

Тут, однако, наступили проблемы: про сайентологию наконец-то прознали и триумфальное шествие по России приостановилось. В 1996 году усилиями ФСБ сайентологи были изгнаны с Уральского оптико-механического завода 216 . И это был далеко не единственный случай такого рода.

Типичным примером этого является история сайентологии в древнем русском городе Новгороде. «Хаббард-колледж» в этом городе был основан в 1994 г . гигантским местным химическим предприятием «Акрон» и местной администрацией. За три года более 400 высокопоставленных новгородцев, включая большинство сотрудников областной администрации, председателя областной Думы и сотрудников многих районных администраций, прошли подготовку в «Хаббард-колледже». Учение Хаббарда беспрепятственно распространялось в городе до ноября 1996 г ., когда директору информационных программ на местном телевидении Сергею Даревскому попался на глаза номер журнала «Тайм» от 1991 г . с темой номера под названием «Сайентология —

350

секта алчности и власти». Даревский связался с Москвой, получил добавочную информацию, после чего запустил на местном телевидении несколько антисайентологических программ.

В марте 1997 г . представитель областной администрации объявил по местному телевидению в прямом эфире, что администрация прерывает все свои связи с «Хаббард-колледжем». Вскоре хаббардисты должны были выехать из ранее предоставленного им роскошного здания в центре города. Все сотрудники областной администрации немедленно сняли дипломы «Хаббард-колледжа» со стен своих кабинетов...

В конце 1996 г . Владимир Филь, которому не удалось обратить всю Пермь в сайентологию, проиграл кампанию по своим перевыборам. После его поражения большинство хаббардистов из его команды вслед за ним покинули городскую администрацию. В 1996 г . во время губернаторских выборов в Свердловской области муниты и сайентологи активно поддерживали кандидата Страхова. К счастью, он проиграл кампанию Эдуарду Росселю.

Однако самое серьезное на сегодняшний момент поражение сайентология в России понесла 19.06.96 г., когда Федеральный министр здравоохранения отменил прежде выданное его ведомством разрешение на применение «Программы очищения» и запретил использование всех хаббардистских методик в государственных медицинских учреждениях» 217 .

Впрочем, некоторые невнимательные политики до сих пор не вполне понимают, «кто есть ху», наивно полагая, что сайентологи — это только официальная организация «Церковь сайентологии» и никто больше. Так, например, в конце 2000 года Борис Немцов (мы помним о его отрицательной реакции на «Хаббард-колледж») разразился благодарностью «Нарконону» за «активную пропаганду здорового образа жизни среди подростков и юношества», а спустя 3 месяца даже разослал региональным отделениям Союза правых сил рекомендацию активно сотрудничать с ними» 218 .

351

Рис. 5.1. Благодарность

352

Рис. 5.2. Рекомендация

353

И в заключение темы сайентологии в России.

...Обратим особое внимание на один очень важный момент, характерный для этой организации. Каким-то особым цинизмом веет от резкого несоответствия внешних заявлений, терминов, и названий различных сайентологических групп их истинному содержанию. Под словом «Этика» подразумевается тотальная слежка, «Опекунское управление» занимается вместо опеки карательными функциями, «честная игра» подразумевает бесчеловечные действия против оппонента без каких бы то ни было моральных или юридических ограничений, «Дианетика: наука душевного здоровья» оказывается «замечательно мягким» способом совершить убийство... Этот перечень можно продолжать до бесконечности. Насколько изувеченной может показаться психика человека, который придумал такое смещение понятий. Но многое встанет на свои места, если вспомнить, кем был Хаббард и из какого источника берут свое начало дианетика и сайентология (имеется в виду сатанизм. — С. Е.). Особое место в жизни сатанистов занимает глумление над общечеловеческими ценностями. Грехами сатанисты называют честность, порядочность, супружескую верность. В их ритуалах оскверняется то, что для большинства людей является святыней: Библия, иконы, кресты.

Для Хаббарда изменение внутреннего содержания слов, означающих какие-либо общечеловеческие добродетели, на противоположное было магическим действием, ритуальным актом глумления над понятием Добра как такового, а в конечном счете, над Источником всякого блага — над Богом. Он приносил жертву своей «Императрице» (так Хаббард называл злого духа, который стал являться ему и в некоторых случаях руководить им после исполнения Хаббардом специальных ритуалов, придуманных одним

354

из основоположников современного сатанизма Алистером Кроули. — С. Е.), мистически реализуя ее зловещий образ в своей организации. Отсюда и нечеловеческая жестокость и беспощадность методов сайентологии (образ которых мы находим в частых ритуальных убийствах сатанистов), и беспощадная борьба против любого проявления государственности (в сатанисте-индивидууме реализующаяся как отрицание всякой власти и полная анархичность), и антихристианская направленность культа 219 .

Иначе говоря, сайентология есть организация тоталитарная, антихристианская (и даже более того — откровенно сатанистская), антинациональная, антигосударственная 220 — то есть просто идеальная с точки зрения целей мондиализма.

Наконец, как уже говорилось выше, главный упор мондиалистской пропаганды не может не быть направлен прежде всего на детей. То есть на тех, кто будет спустя немалое число лет составлять «национальную элиту» России — ясно, что их надобно воспитать в нужном русле. Делается это самыми разнообразными средствами — арсенал сатаны безразмерен. Остановлюсь подробно лишь на одном примере, который с виду выглядит весьма безобидно и даже местами полезно — но это только с виду.

ГРАЖДАНОБЕСИЕ 221

Все уже знают, что в школе нынче куча разных предметов, ради которых сокращаются программы традиционных дисциплин. Смирились с тем, что основательно уменьшилось время на русский язык, зато главной дисциплиной стал английский. Но не так давно появился еще один важнейший предмет — никак невозможно оценить его иначе, если учесть, что обучать ему предполагается в течение как минимум пяти лет. Зовут его «граждановедение» — и уже само название,

355

мягко говоря, странное. Гражданин — это, надо полагать, человек, поэтому не совсем понятно, как можно изучить гражданина отдельно от человека вообще (а для последнего есть, например, анатомия и обществоведение). Ну да ладно — давайте же поглядим, чему учат российских детей от 10 до 15 лет соответствующие учебники 222 .

Прежде, однако, об их появлении. Учебники были созданы на гранты Американского совета по международному образованию — но, естественно, при поддержке Российской академии образования. Для учителей граждановедения по всей России проводятся регулярные семинары. Один из них проходил, к примеру, в июне 1997 года в Геленджике — им руководил автор всех учебников Яков Соколов. Семинар был, видимо, содержательным — да вот беда: содержательность эта немного странная. Дело в том, что российским учителям рассказывали о методике обучения сему предмету исключительно американские университетские преподаватели. Надо полагать, им лучше известно, каким должен быть российский гражданин? Но обратимся к содержанию учебников.

Прежде всего, хочется понять, чем же ведает «граждановедение»? Кто есть гражданин и чем он отличается от обычного человека? Ответ есть уже в учебнике для пятого класса (с. 17): «Гражданин действует. Он участвует в политике и требует перемен, требует реформ». Мысль интересная: итак, гражданин — это тот, кто постоянно требует перемен. Сей странный субъект был бы интересен Карлу Попперу с его «открытым обществом», но более здраво и традиционно мыслящие люди могут и не понять такого определения. Однако вопрос — а кто суть те, которые не проживают жизнь в перманентной беготне с требованием перемен? Они называются (вернее, у Соколова скорее обзываются) обывателями. И что о них можно узнать?

Оказывается, обыватель «тоже может считаться гражданином. У него будут все гражданские права... Но это не будет

356

означать, что он гражданин — достойный сын Отечества, своего народа... На самом деле он — самый обычный, обыкновенный, обыденный обыватель» (с.20). Ну да, все ясно — «обыденный обыватель». Впрочем, чуть дальше разъяснения все же последовали: «...обывателем стали называть человека, живущего мелкими, личными интересами» (с.23). Прекрасно — а какие есть интересы не мелкие и не личные, сиречь не доступные обывателю? А вот какие: «Обыватель не пойдет на встречу с кандидатом в депутаты». Уважаемый читатель, вы часто ходите на встречи с кандидатом в депутаты? Нечасто, говорите? Так не сомневайтесь: вы никакой не гражданин, а самый «обыденный обыватель» — тьфу на вас!

Ну ладно, если бы плюнул только г-н Соколов. Беда в том, что по его учебнику плеваться в вас должны ваши же дети. Не верите? Напрасно: вы ведь человек пустой и никчемный, что с вами иметь дело? В учебнике так и написано: «...общение с людьми пустыми, никчемными и опасными — это работа против себя» (с.66). И не надейтесь, что вас оправдают родственные связи — сия фраза написана в контексте отношений в том числе и с близкими людьми. Впрочем, дети (в возрасте 10 лет — напомню, это учебник для 5 класса) обычно не спешат послать родителей подальше. Чтобы таковым помочь, учебник содержит замечательное задание: «К следующему уроку постарайтесь нарисовать плакат на тему: «Человек без воли — человек слабый». На плакате нужно изобразить себя» (с. 10). Прекрасный способ сформировать у ребенка комплекс неполноценности, который затем придется перебарывать — посредством отказа от общения с пустыми и никчемными людьми, то есть с вами.

Ну что ж, с отдельными людьми более-менее разобрались — теперь пора приниматься за общество в целом. Для этого есть учебник за 6 класс. Впрочем, и там присутствует раздел «Познай людей и самого себя». Как познавать? Очень просто — и вот 11-летнему ребенку предлагается ответить на следующую анкету (с. 158).

357

1. Согласны ли Вы с мнением, что все в

жизни надо попробовать, в том числе и наркотики?

2. Если Вы оказались в компании, где употребляют наркотики, попробуете ли Вы их вместе со всеми?

3. Знаете ли Вы места в Вашем районе, где можно приобрести наркотики?

4. Если Вам срочно понадобились деньга и представилась возможность заработать их на продаже наркотиков, воспользуетесь ли Вы этим способом?

5. Знаете ли Вы ровесников, которые продают наркотики?

6. Пробовали ли Вы наркотики или химические вещества хотя бы один раз?

Хорошие вопросы? Надо совсем не знать психологию ребенка, чтобы пытаться выдать эту анкету за средство борьбы с наркотиками. Напротив, трезвомыслящий человек скажет, что эти вопросы у ребенка способны вызвать единственную реакцию — пробуждение интереса к дотоле неведомому предмету. А чтобы у него не было сомнений, зато был интерес, тут же приводится картинка злобного вида героев детской телепередачи «Спокойной ночи, малыши» Каркуши, Хрюши и Степашки. Вокруг них изображены шприц, таблетки и полиэтиленовый пакет. Для особо тупых читателей зверьки еще и произносят слова: «У нас, у глюков, свои мультики... И никаких «спокойных ночей» не будет!!!». Интересное кино? Смотрите дальше — теперь речь собственно об обществе.

Реформы — это хорошо, утверждает автор. То есть не какие-то определенные реформы в конкретной ситуации, а вообще — реформы суть хорошо. А противники реформ — очень, очень плохо. И большинство граждан России (то есть, простите — обывателей) — это тоже очень недостойные люди, потому что они испоганены патернализмом и не понимают великой сермяжной правды наших перманентных реформ. «Первые же встречи с рынком обескуражили мно-

358

гих людей... Растерялись даже те, кто чувствовал себя уверенно благодаря сбережениям, хозяйству Растерялись, потому что привыкли к другому: пусть все не очень богаты, но зато государство умереть не даст. Не сразу и не все поняли: больше на государство надеяться не следует». Видите? Сермяжная правда реформ, недоступная обывателям, оказывается, состоит в том, что обыватели напрасно полагают, будто государство не даст им умереть с голоду — еще как даст!

Но что же такое реформы и почему они проводятся? На сей счет есть блистательный образец разбора темы на примере героя Даниэля Дефо.

Давайте представим, что Робинзон не такой добрый и справедливый. Он считает, что остров с его плодородной землей и богатыми недрами должен принадлежать только ему. Поэтому он выковал для Пятницы ошейник. В руки взял кнут и стал заставлять туземца работать от зари до зари за стакан воды и кусок хлеба. Что остается Пятнице? У него два пути: смириться или бороться. Первый путь устроил бы Робинзона. Второй заставил бы задуматься. У диктатора появилась бы мысль застрелить непокорного. Но тогда бы наступило одиночество. Скорее всего... Робинзон пошел бы на проведение реформ.

Теперь вы понимаете, уважаемые Пятницы, почему наши власти начали реформы? А потому, что, конечно, проще было нас с вами всех перестрелять, но это было бы слишком скучно. Зато теперь жутко весело — причем всем.

С реформами, однако, вечная напряженка. Когда у государства тысячелетняя история, не так-то просто убедить его граждан (и тем более консервативных «обыденных обывателей») эту историю забыть и с наслаждением отдаться процессу превращения жизни в хаос. Поэтому важнейшая задача этой части учебников — разбить все прежние святыни. Для выполнения сей задачи, например, регулярно вставля-

359

ются фразы, где какой-нибудь символ былых времен выставляется в маргинальном или просто пренебрежительном свете. Ну вот, допустим, уже на с.5 читаем: «Если общение человека перестает быть нормальным (уход в монастырь, лишение свободы, дурная компания и т.д.), тогда в его психике происходят очень серьезные изменения». Ребенок все поймет правильно: монастырь — это ровно то же самое, что колония строгого режима или компания наркоманов. А монахи — точь-в-точь малолетние преступники. В том числе и преподобные монахи Сергий Радонежский, Максим Грек, Серафим Саровский, Иоанн Кронштадтский, и святые митрополиты Иларион Киевский, Алексий Бяконт, Филипп Колычев, Филарет Романов, Филарет Дроздов, и патриарх-мученик Гермоген, и даже великий князь Александр Невский — он ведь тоже в конце жизни принял постриг.

Так, церковь измазали, что дальше? Дальше нужно представить родное государство злобным монстром, от которого одни неприятности — иначе как воспитать поколение преданных поклонников глобального «всечеловечества»? Ну что ж, про это в учебнике написано немало.

Жестокую сечу, а не хлеб-соль встретило войско казака Ермака Тимофеевича на землях хана Кучума. И сложил Ермак свою буйную голову на земле, принадлежавшей народам Сибири. Но земля сибирская стала российской. Как бы вы назвали такие действия царской власти по отношению к другим народам? Можно ли считать, что воины Ермака исполнили свой священный долг?

И в самом деле, чего лезть-то было в Сибирь? Теперь вот трудись да мучайся, чтобы обратно отделить ее от России и снова сделать «общемировым достоянием».

Впрочем, Ермак — это было давно. Есть события посвежее. «Чеченская война стала подлинной трагедией России. Тысячи человек — солдат федеральных войск и чеченцев — погибли в боях. Суровый урок получили руководители го-

360

сударства, которые позволили этой войне начаться. Она не могла быть справедливой, священной. Ведь Чеченская Республика входила в состав Российской Федерации. Значит, армия, участвуя в боях, не защищала Отечество. Рядовые солдаты и офицеры не могли понять, за что они воюют и кладут свои головы». Наличие такого замечательного текстика нельзя объяснить даже «хасавюртовским синдромом», ибо вошел он без всяких изъятий и во второе издание учебника от 2001 года (подписано в печать 14 мая 2001 года).

Для закрепления пройденного в учебнике содержится еще немало откровений. Например, до 1992 года Россия, оказывается, была презреннейшей страной: заметьте, не только в советские времена, но и в досоветские — всю тысячу лет своего существования. А уж в последнее до светлого постсоветского сегодня время это точно была «страна Шариковых» (с.36). Почему Шариковых, спросите? Ну это обзывательство такое — надо ж человеку поругаться! Так в чем же все-таки люди те были глупы и низки? Ясное дело в чем: в том, что не осознавали всей пользы раскрепощенности, а зачем-то придерживались традиционных ценностей. Искали любви, хранили верность — вот чудаки! На самом-то деле «счастливый брак между супругами держится на материальном достатке семьи» (с.21). Стало быть, потерявший денежную работу супруг становится всего лишь пустым и никчемным человеком, а с таковыми, как мы помним из учебника для 5 класса, общаться — только себе вредить.

Есть в книгах Я.Соколова и кое-что о титтитейнменте. Ну вот, к примеру, в учебнике за 7 класс на с.31—32 автор рассуждает на тему о том, каковы признаки разумных и глупых людей. Допустим, едете вы в поезде (или в метро) — как вы думаете, кто из пассажиров разумнее? Не ищите подвоха, все очень просто: оказывается, если человек общается с другими людьми или тем более смотрит в окно, то он явный болван. Совсем другое дело, если человек читает (неважно что) или разгадывает кроссворды — вот воистину трезво мыслящая личность! По-настоящему мерзкий при-

361

мер: ребенку внушается, что размышления наедине с собой или общение с друзьями суть чепуха — гораздо лучше ни на минуту не оставаться перед своими мыслями или в дружеском общении с близкими людьми, а постоянно на что-то отвлекаться или (что предпочтительнее) развлекаться. Идеи Бжезинского — в жизнь!

Но вот наступает восьмой класс, детишки подросли, а с подростками можно поговорить и на более серьезные темы. И главная из них, разумеется, — нет, совсем не то, о чем вы подумали, а уплата налогов, ибо на самом деле нет ничего важнее и серьезнее. «Уплата налогов является одной из основных обязанностей гражданина во всем цивилизованном мире... Заполните декларацию о доходах Вашей семьи и с помощью родителей рассчитайте сумму налогов, которую необходимо уплатить». Ну что, представили своего ребенка, который пришел к вам с требованием заполнить декларацию? Это будет почище знаменитого «Уплати налоги — и спи спокойно», тут и кондратий хватить может — а ну как назавтра вашего ребенка станут учить регулярно стучать «кому следует»? Меж тем все логично: не научившись платить налоги, не сможешь быть настоящим гражданином всемирного государства. Не забывайте, что это национальные государства суть враги и это в них принуждение есть жуткий тоталитаризм — а глобальный человейник, напротив, достоин самого трепетного к себе отношения.

Однако помянув с должным почтением налоги, автор наконец переходит к самому сладкому. Итак, «лубофф» во всех ее проявлениях — следующая большая тема «Граждановедения». Для начала поминается русский классик:

«Счастлив тот, кто счастлив у себя дома», — считал Л.Н. Толстой... Лев Толстой сказал эту фразу не потому, что был безмерно счастлив в семье. Он только знал, где должно быть счастье человека. А сам на девятом десятке жизни в панике бежал из дома и умер в казенном помещении, требуя не допускать к себе жену.

362

Нет, вы только подумайте, какой, оказывается, болван этот писатель! Надеялся обрести счастье в семье, зачем-то мучился, чего-то искал, на старости лет куда-то помчался — и, надо же, счастья не нашел, зато «умер в казенном помещении». Чудак-человек, право слово!

Впрочем, раздел называется не просто «Семья», а именно «Современная семья» — понятно, что архаическим взглядам Толстого в подлинно современной семье не место. А кому место? Оказывается, Абеляру, средневековому французскому философу. Который «редкостно умен, образован, бесстрашен и славен, как никто во Франции». А его страсть к красавице Элоизе и есть образец для «современной семьи». Что ж, давайте остановимся на этой истории подробнее — она того стоит, хотя бы в качестве иллюстрации традиционной для либералов каннибальской этики.

Итак, Пьер Абеляр родился в 1079 году, приехал в Париж около 1100 года с тщеславной установкой покорить его своей логикой и философией. Поступил в монашескую школу у базилики Нотр-Дам, учился у знаменитого тогда философа Иоанна Росцелина, возглавил вышеназванную школу и прославился как блестящий философ. Учеников было много, слава его была велика, стало быть, тщеславие

удовлетворилось. В 1117 году он решил, что пора отдать дань и мирским удовольствиям, — и начал выбирать себе пару. Остановился на племяннице знакомого ему каноника Фульбера Элоизе, которой в то время было 17 лет и которая жила со своим дядей на территории монастыря Нотр-Дам.

Впрочем, на этом его «рацио» рухнуло: Абеляр воспылал к Элоизе дикой страстью и безумно восхотел обладать

Пьер Абеляр

363

ею. Как человек изобретательный, он быстро придумал план: явившись к канонику, он предложил тому пожить у него (бесплатно), в обмен на что пообещал учить Элоизу всяким премудростям. Фульбер решил, что это для него великая честь, — ну а за девичью честь племянницы не опасался, ибо Абеляр слыл не только гением философии, но и вполне целомудренным человеком. Последствия понятны: прославленный философ и просто красавец Абеляр совратил девушку, после чего они благополучно предавались своей необузданной страсти некоторое время. Однако тут философ перестал интересоваться философией, а вместо нее стал писать любовные стихи — засим всем все стало ясно, даже Фульберу.

Каноник как-то застал любовников на месте преступления, после чего Абеляр был изгнан из дома. Конец фильма? Не тут-то было: Элоиза была беременна. Узнав об этом, Абеляр выкрал любовницу и увез ее к своим родственникам в Бретань, где она и родила сына (названного странным именем Астролябий). Затем Абеляр вроде бы помирился с Фульбером и согласился жениться на Элоизе — только тайно, чтоб карьера не пострадала. Так и сделали — но болтливый каноник все испортил, раззвонив о случившемся по секрету всему свету. Разгневанный Абеляр отослал Элоизу подальше от шума в монастырь — и тут ее дядя вообразил, будто философ-карьерист решил избавиться от нежеланной супруги. Тогда он задумал месть — и исполнил ее: однажды посланцы Фульбера ворвались в дом Абеляра и кастрировали его.

Такой поворот событий резко изменил жизнь обоих героев. Абеляр будто очнулся от своего «сна разума» — и постригся в монахи. Более того, он почти заставил Элоизу сделать то же самое, после чего более 10 лет они жили в разных монастырях, даже не переписываясь друг с другом. Абеляр даже не упомянул Элоизу в своей знаменитой книге «История моих бедствий». Вскоре они встретились, но если в Элоизе жила еще безумная страсть, во имя которой она даже исторгала богохульства, то Абеляр давно расстался со всеми земными желаниями и, соответственно, был озабочен

364

Абеляр и Элоиза

лишь тем, как спасти Элоизу для вечной жизни.

Абеляру пришлось много ездить и страдать от разных напастей. Кроме того, его богословие было глубоко еретическим, из-за чего его труды были официально осуждены на двух соборах Римо-католической церкви. Так или иначе, Абеляр в последующей переписке с Элоизой был далек от прежней страсти и старался утихомирить эту страсть в своей супруге. Вот характерный пример:

Объединись со мной, моя неразделимая подруга, объединись со мной, чтобы воздать должное Богу, который использовал наш брак, чтобы обратить нас обоих к самому себе. Плачь над страданиями Христа, своего духовного отца, а не над страданиями своего земного супруга, ибо он наделил нас обоих своей высшей благодатью. Он повредил тело, чтобы излечить душу, он покарал только единственный раз, чтобы не было наказания вечного.

Похоже, увещевания Абеляра вкупе с неумолимым временем сделали свое дело — Элоиза успокоилась. Абеляр умер в 1142 году после очередного осуждения своих еретических учений, хотя и был лично прощен. Согласно его воле, философа похоронили в аббатстве, где пребывала Элоиза; последняя умерла спустя 21 год и была похоронена рядом. Уже в XIX веке обе их могилы перенесли на кладбище Пер-Лашез в Париже, где они и находятся до сих пор. На этом история Абеляра и Элоизы окончена — и пора возвращаться к граждановедению.

365

А теперь объясните мне, пожалуйста, чем именно в этой истории восхищается г-н Соколов. Жизнь Абеляра очевидным образом делится на две части — что было «до» и что «после». У меня есть большие сомнения, что автор учебника почитает образцом современной семьи жизнь супругов в разных монастырях без всякого общения — тому порукой хотя бы его же собственные издевательства над монастырями. Следовательно, речь идет о первой части жизни знаменитого средневекового философа. Означает ли это, что модель «современной семьи» строится на дикой страсти зрелого человека к совсем еще юной девушке? Каковую страсть следует реализовывать непременно путем обмана и соблазнения? Нет ответа — но это далеко не все вопросы. Главный вопрос следующий: а волнует ли вообще г-на Соколова реальная жизнь на словах воспетых им людей? О нет — его интересует лишь некий кусок этой жизни, предназначенный для того, чтобы на нем основать свою теорию. Вот оно, каннибальское сознание истинного либерала: живой человек воспринимается всего-навсего как наглядное пособие — словно это скелет в шкафу школьного кабинета анатомии.

Традиционное христианское общество исходит из того, что человек есть образ Божий, помраченный грехопадением. Поэтому вся жизнь человеческая для такого взгляда есть время борьбы человека за возвращение к Богу и время помощи Божьей на этом пути — или время окончательного и бесповоротного падения. В любом

Могила Абеляра и Элоизы на кладбище Пер-Лашез в Париже

366

случае земная жизнь человека воспринимается и как великое таинство, требующее должного благоговения при соприкосновении с ним, и как великая притча Господня, посредством которой Бог научает или предостерегает других людей.

Совершенно иное дело — подход либерала. Для него нет жизни человека — а есть просто забавная повесть, из которой он по своему усмотрению выдергивает понравившиеся фрагменты. Г-на Соколова не интересует реальная история жизни Пьера Абеляра — имя философа ему нужно исключительно для иллюстрации своих мерзких идеек. И когда спрашиваешь подобного «писателя» о том, что он думает о настоящей жизни человека, тот, как правило, снисходительно улыбаясь, исторгает какой-нибудь набор пошлых банальностей. Например, что человек тяжко пострадал телом и посему повредился умом — не может же нормальный человек добровольно уйти в монастырь! И тем более не может человек в здравом уме предпочесть «мифическую любовь мифического Бога» реальной плотской любви реальной же женщины — нет, это определенно болезнь. Жаль — а ведь мог бы жить.

В очередной раз мы встречаем образец плохо скрываемого отвращения ко всем ценностям традиционного общества, на которых воспитывались многие поколения граждан (и даже «обыденных обывателей») нашей страны — да и всей Европы. Снова возникают эти тщательно спрятанные под личиной добропорядочности рожки очередного апостола сатаны, озабоченного лишь тем, как отработать чей-то грант и осчастливить общество приобщением к этике «живи настоящим» и «бери от жизни все».

Такой масштабный охмуреж не должен пройти бесследно — поэтому в учебнике для девятого класса все вышеназванные установки подлежат закреплению и развитию в умах 14-летних подростков. Все начинается с того, что, оказывается, только ельцинская конституция впервые в тысячелетней истории России признала ценность личности. Я уже

367

писал о том, что это ложь; что концепция естественных прав человека впервые введена еще Юстинианом; что реальную степень уважения личности следует узнавать по плодам — а они однозначны, ибо количество погибших насильственной смертью в либеральном обществе на несколько порядков выше этого показателя в обществе традиционном. Но способен ли вообще опасаться солгать человек, которого нисколько не смущает тотальное оплевывание многовековой истории жизни собственных предков?

Далее парад хамства продолжается. Как вы думаете, чем было распятие Христа? А вот и не угадали — это, оказывается... антикультурный акт. В прямом смысле слова: причина распятия состоит в том, что иудеи были слишком необразованными. Вот если бы они могли прочитать серию учебников г-на Соколова, то ни за что бы на стали распинателями — ибо, по мнению их автора, Христос был явно не в себе, так что на него не стоило бы даже и обращать внимания. Для закрепления культурологической основы Я. Соколов предлагает вопрос «Что бы Вы предпочли, неожиданно получив в наследство старинную икону?» — для ответа на который предлагаются следующие варианты ответов: «1) повесить на видном месте для украшения интерьера, 2) продать подороже, 3) повесить дома в укромном месте и любоваться в часы досуга» (с.99). Правильным признается третий вариант — но вопрос, почему сие творение именуется иконой («образом» по-гречески), а не картиной, автора явно не занимает. Ну как же, ведь только темные глупцы могут воспринимать икону как реальный образ Божий и молиться перед ней — так что даже как вариант ответа такую возможность не стоит упоминать...

Вопросы семьи, конечно, тоже не оставлены в стороне. Теперь определение слегка усложняется: оказывается, супруги суть люди, характеризующиеся «общностью быта, взаимопомощью и моральной ответственностью». Простите, а студенты, проживающие в одной комнате общежития, разве

368

не подпадают под такое определение? Или в системе г-на Соколова они тоже считаются супругами? Впрочем, дальше идет еще одно определение семьи — это, оказывается, «союз сексуальных партнеров». А образцом человека для такой семьи называется французская писательница Жорж Санд. Что и неудивительно: взгляды этой мадам на институт семьи разительно схожи с таковыми у «ангела смерти» Маргарет Зангер — напомню, что последняя считала брак «дегенеративным институтом». Ну и на контрасте с образцовой женщиной Жорж Санд выводится «плохая женщина» Екатерина II , которая, видите ли, «вела бесполезные войны и расстреливала своих противников».

Напоследок Я. Соколов озаботился демографической проблемой в России — ни за что не догадаетесь, как он предложил ее решить. Итак, вот рецепт человека подлинно широких взглядов: оказывается, для роста народонаселения России нужна... профессиональная армия! Логика автора потрясает: профессиональная армия по идее должна быть очень маленькой, следовательно, больше будет молодых людей «на воле» — ну и, надо полагать, они станут непрерывно делать детей. Все, приехали — маразм крепчал, деревья гнулись...

Хочу отметить, что весь этот ядовитый поток мерзости особенно опасен тем, что упакован по всем законам мондиалистской филологии: регулярно употребляются ставшие общим местом понятия вроде «демократии», «прав человека», «личности» и т.д., — но смысл употребления этих слов совершенно иной, чем изначально заложенный в каждом из этих слов. Поэтому читатель (тем более юный) с большим трудом способен самостоятельно понять, что беда вовсе не в опошленных донельзя понятиях как таковых, а в том, что на самом деле эти понятия означают нечто иное, чем им преподносится. И что если читатель на самом деле хочет стать личностью, то ему следует «делать жизнь» с совсем других людей, чем те, коих любезно подсовывает г-н Соколов.

369

А подсовывает автор весьма характерных персонажей. Думаю, вам небезынтересно будет узнать, к примеру, что, по мнению гуру граждановедения, образцом подлинной человеческой личности является... Остап Бендер. Но это для вас странно — а у г-на Соколова логика железная, ибо что может быть лучше, чем человек, восторженно приветствующий излюбленный мондиалистами сюрреалистический хаос окружающей жизни! Вспомним слова Ю. Кима к кино-песне Остапа:

Что наша жизнь — игра, и что ж тому виной,

Что я увлекся этою игрой.

И перед кем же мне извиняться?

Мне уступают, я не смею отказаться.

И разве мой талант и мой душевный жар

Не заслужили скромный гонорар?..

И согласитесь, какая прелесть

Мгновенно в яблочко попасть — почти не целясь,

Орлиный взор, напор, изящный поворот,

И прямо в руки — запретный плод.

О наслажденье — скользить по краю.

Замрите, ангелы, смотрите — я играю.

Разбор грехов моих оставьте до поры.

Вы оцените красоту игры...

Теперь представьте себе народ, сплошь состоящий из таких сынов турецкоподданных — вовсе не в качестве шутки, а как вполне реальное пожелание всех этих Соколовых. Нравится подобная перспективочка — общество не личностей, но игроков-авантюристов? Или все-таки, пока не поздно, потребуем у автора этого школьного учебника последовать своему кумиру до конца, то есть признать, что из него не вышло не только графа Монте-Кристо, но даже скромного мсье Дюма — и засим переквалифицироваться в управдомы? Право же, за детей будет куда спокойнее.

370

О ЛИРИКЕ И ФИЗИКЕ

Все это лирика, скажет иной читатель. Не в том смысле, что это не важно: просто непонятно, что с этим всем делать — влиять на власти не получается, а они пребывают в состоянии очарованности от приобщения к «мировой цивилизации». То есть разрушительный процесс идет сам по себе — и вроде как помешать ему мы не можем. Действительно, почти не можем — но это не значит, что все пропало. На помощь нам придут... мондиалисты.

Как уже было сказано в первой части настоящей работы, по моему глубокому убеждению, новая редакция великой депрессии в США в ближайшие годы совершенно неизбежна. Но так как Америка нынче является стержнем всей мировой экономики, кризис этот быстро распространится на весь мир. Ранее я уже описывал некоторые черты великой депрессии — и нет никаких оснований полагать, что в этот раз все будет проще. Напротив, есть признаки того, что кризис будет глубже.

К примеру, на фондовом рынке есть такой показатель Р/Е, который говорит, во сколько раз рыночная стоимость компании превышает получаемую ею прибыль. В эпоху безудержного взлета финансовых рынков этот индикатор принимает экстремально высокие значения — так было и в 1920-е, и в 1990-е. Разница лишь в том, что к началу нынешнего кризиса показатель Р/Е в среднем по американской экономике был почти в полтора раза выше, чем перед великой депрессией, — в основном за счет совершенно безумных его значений у компаний высокотехнологического сектора (см. рис. 5.3). Откуда следует, что фондовый индекс биржи Насдак имеет прекрасные шансы завалиться намного сильнее, чем индекс Доу-Джонса в 1929—1932 годах (последний, напомню, упал в 9,5 раза). Примерно то же самое относится и к самой экономике — она тоже была перегрета сильнее, чем перед великой депрессией.

371

Рис. 5.3. Среднее отношение цен и прибылей американских корпораций 221

372

Предугадать развитие кризиса не очень сложно. Видимо, самые тяжелые последствия американская депрессия будет иметь для основных импортеров США. Среди них прежде всего страны юго-восточной Азии: Япония, Индонезия, Малайзия, Сингапур, Тайвань, в несколько меньшей степени Южная Корея и Таиланд. Это Латинская Америка, особенно крупнейшие экономики региона — Бразилия, Мексика, Аргентина (вернее, то, что от нее осталось после катастрофического кризиса 1997—2002 годов), Венесуэла, Чили и Перу. Европа в этом смысле гораздо более устойчива, ибо менее экспортно-зависима; но, понятно, что и ей будет не сладко. Единственная крупная страна, которая имеет шансы отделаться относительно умеренными потерями (и, следовательно, заметно усилить свое влияние на фоне ослабевших соседей), — это Китай.

Про африканские страны говорить просто страшно. Бедная часть черной Африки по сути обречена на гибель — она уже стала вымирать во второй половине 1990-х. Но даже относительно благополучные государства потрясают своей статистикой. Вот, например, Ботсвана — страна, которая имеет ВВП на душу населения выше уровня России. Она проводила реформы по образцу «Вашингтонского консенсуса» и по оценкам международных организаций добилась больших успехов. А вот цена этих успехов: реальная безработица составляет около 40% трудоспособного населения, из-за низких расходов на медицину и социальные нужды детская смертность в 4 раза выше, чем в России, которая, мягко говоря, вовсе не являет собой образец в этой области.

А главное, несмотря на агрессивное присутствие служб «планирования семьи» со своими программами типа «твой друг презерватив» (а скорее как раз благодаря им), эпидемия СПИДа уничтожает население этой страны: к 2002 году каждый третий житель Ботсваны был заражен ВИЧ-инфекцией, смертность от этой болезни приняла фантастические масштабы. Из-за этого, а также по причине крайне низких социальных расходов средняя продолжительность жизни с

373

1995 по 2000 год сократилась на 14 лет и по прогнозам ООН до 2005 года это снижение ускорится вдвое. Так называемая «ожидаемая продолжительность жизни при рождении» к началу 2002 года составляла всего 35 лет — а ведь всего за 7—10 лет до этого она уверенно превосходила 50 лет. А за относительно небольшой Ботсваной уже следуют тем же путем куда более населенные страны региона — ДР Конго (бывший Заир), Кения, Танзания; про Бурунди с Руандой и говорить нечего. Кажется, дьявольская идея МФПС очистить землю от «плевел человечества» как никогда близка к своему исполнению: были народы (сотни миллионов человек!) — и нет народов...

Кроме экономических и социальных катаклизмов наверняка последуют и чисто финансовые. Мощное снижение курса доллара против евро неизбежно (собственно, оно явно наметилось уже в 2002 — первой половине 2003 года). Отсюда следует, что из Америки побегут те спекулятивные деньги, что шли туда долгие годы, — достаточно сказать, что только в американских казначейских облигациях одних японских денег больше полутора триллионов долларов да еще и около 600 млрд арабских. Бегство иностранных денег, в свою очередь, будет еще активнее подстегивать девальвацию доллара. Наконец, когда курс евро взлетит намного выше своего паритета покупательной силы (который находится на уровне около 1,07 долларов за евро), это заставит ЕС выйти из режима свободной торговли — после чего ВТО можно спокойно хоронить. Интересно, успеет ли Россия до сего момента все-таки вступить в эту ВТО — на посмешище публике...

В любом случае Россия в стороне от этих процессов не останется. Триллионные потоки денег, несущиеся в панике туда-сюда по всему миру, могут принести нашей стране массу неприятностей, даже если заденут ее совсем чуть-чуть, самым краешком — надо помнить, что весь российский годовой ВВП составляет в переводе по валютному курсу всего лишь 350 млрд долларов. Мировой кризис, разумеется, обвалит цены на нефть, так что не только о 30, но, быть

374

может, даже о 20 долларах за баррель придется только мечтать. Отсюда неизбежен кризис в российском нефтегазовом секторе — а сектор этот нынче раздулся почти до 20% ВВП. Остальная часть российской экономики не сможет компенсировать падение сырьевого сектора, так что и наша страна окажется в фазе рецессии — впрочем, скорее всего заметно менее острой, чем американский случай.

Но все это вместе взятое вкупе с явственным (на глазах) обрушением «американского чуда» должно открыть глаза не в меру очарованным глобализацией жителям России — а заодно и сохранившим остатки совести представителям ее властей, надо надеяться — на то, что же все-таки происходит. Конечно, было бы куда лучше, если бы глаза эти раскрылись чуть пораньше, но, видно, не судьба: осознание реальности в нашей стране обычно происходит лишь во времена тяжких катаклизмов. Можно лишь надеяться, что хотя бы в этот момент российские околовластные либералы получат здоровенный пинок под зад, после которого их вряд ли рискнут допускать к управлению еще много лет — что ж, лучше поздно, чем никогда. А мы скажем либералам «большое спасибо». Я вовсе не шучу: просто все могло бы быть гораздо хуже.

Выше уже было сказано про цикличность общественных и экономических процессов — напомню, что она описывается серией «приливов-отливов» средней продолжительности по 35—40 лет каждый. Одна такая «пара» длительностью в 70—80 лет составляет так называемый «вековой цикл» (или иначе «цикл Кондратьева» — по имени русского ученого первой половины XX века). В свою очередь, в истории России 5 таких вековых циклов составляют один «эпохальный» продолжительностью около 370—380 лет. Не верите? Тогда возьмите год образования первого русского государства (то есть год призвания Рюрика на княжение, а именно 862), прибавьте к нему эти самые в среднем 375 лет, потом еще столько же и еще столько же. И вы получите как раз окрестности трех моментов разрушений российского

375

государства, после которых его приходилось отстраивать заново (около 1237 года, около 1612 года и около 1987 года). Здесь нет никакой магии цифр — это просто констатация цикличности общественных (в том числе и экономических) процессов. Россия тут вовсе не исключение — скажем, в истории Византии несложно найти 5 «эпохальных циклов», в каждом из которых по 200—250 лет (то есть по 6 «вековых циклов»).

А теперь загляните в предыдущие спады в рамках каждого из вышеназванных циклов в России. Прошлый кризис внутри «векового цикла» случился в 1915—1923 годах — и несмотря на все ужасы кризиса нынешнего, все же теперь (пока?) не случилось таких многомиллионных жертв голода, Гражданской войны и безумного террора, как тогда. Про разрушительные процессы «эпохальных кризисов» и говорить нечего: мы, к счастью, не добрались до масштабов кошмарного хаоса смутного времени начала XVII века и тем более до потери половины населения от Батыева нашествия. Если России сейчас удастся избежать новой волны бедствий и, образумившись, вернуться к нормальной траектории своего развития, то можно будет считать, что мы еще дешево отделались. Вот за это нашим бестолковым либералам нужно сказать «спасибо» — и «до свидания».

После этого придется решать все те же проблемы, что решались в последние лет 15 — только, разумеется, совсем иначе. Причем решать быстро: после таких кризисов через несколько лет по миру обычно прокатывается череда брутальных войн, и очень бы не хотелось к этому (почти неизбежному) моменту оказаться не готовыми. Как я уже на раз подчеркивал, самая концептуальная проблема, которую нужно решить, — это гибельное включение России в систему мировой интегрированной экономики под управлением крупнейших ТНК. К сожалению, у многих людей наличествует явное недопонимание роли и смысла ТНК — отсюда возникают странные идеи насчет «справедливой» конкуренции с ними. Попробуем разобраться с этим вопросом поподробнее.

376

Есть такая наука — теория вероятностей. У нее, в свою очередь, имеется масса полезных ответвлений — статистика, теория случайных процессов, исследование операций, теория игр, теория информации и т.д. Так вот, процесс конкурентной борьбы очень неплохо описывается вероятностными моделями — с небольшими допущениями он представляет собой так называемый марковский процесс. Упростим задачу до тривиального случая — конкурентов всего двое, у первого из них имеется капитал X , у второго Y . Каковы шансы в конкурентной борьбе каждого из соперников?

Ответ банален: они пропорциональны первоначальному капиталу. Если у вас и у вашего конкурента по 1 млн рублей ( X = Y =1 млн), то ваши шансы равны. Понятно, что тут требуется множество допущений — например, что не может возникнуть ситуация, когда вы совершили технологический прорыв, а ваш соперник в обозримом будущем так и не смог получить доступ к вашей передовой технологии. В наше время такая коллизия практически невозможна — информационный век все-таки. Итак, до тех пор, пока, скажем, на электротехническом и приборостроительном рынке славного города Урюпинска азартно конкурируют ваша фирма «Рога и копыта» и равная ей по масштабам «Хвосты и гривы», все протекает как обычно — то вы вырываетесь вперед, то ваш соперник. Обычная конкуренция.

Ситуация резко меняется, когда в ваше противостояние вклинивается, скажем, ТНК Дженерал Электрик. Ее капитал больше капитала обеих ваших компаний вместе взятых в миллион раз (он превышает 62 млрд долларов, то есть 2 триллиона рублей). Математики в таких случаях спокойно говорят, что с вашей точки зрения капитал Дженерал Электрик бесконечен — откуда следует, что ваши шансы обскакать настырного пришельца равны нулю. Более того, у вас нет даже шансов просто удержать хоть какую-то свою, пусть даже мелкую, нишу — как утверждает означенная наука, с вероятностью 100% вы за конечный промежуток времени обязательно разоритесь. Это не мои пророчества — это просто математический факт.

377

Из него следует лишь одна вещь: длительная конкуренция с крупной ТНК со стороны локальных производителей просто невозможна. Реальным конкурентом ТНК может быть только другая ТНК сопоставимого масштаба. А выскочить из представленного сценария можно лишь если изменить начальные условия борьбы, то есть условия так называемой «честной конкуренции» — или, как любит говорить либерализм, «равных возможностей». Так вот, если «равные возможности» установлены, то вы обречены на разорение. Единственный способ избежать этого — поддержка родного бизнеса и ограничение экспансии ТНК. Подчеркну еще раз: нет никакого — вообще никакого! — способа обыграть ТНК в равной конкурентной борьбе.

На самом деле, кстати, дела у вас будут еще хуже, чем согласно вышеописанной модели. Во-первых, ТНК вас сразу же задавит демпингом — она уменьшит свои цены гораздо ниже себестоимости и спокойно дождется, пока вы разоритесь. Ей-то самой временные урюпинские убытки что слону дробина — у нее таких урюпинсков не счесть, поэтому вытесняет конкурентов она очень быстро. Во-вторых, если ТНК зело нетерпелива, а вы слишком упрямы, то существуют и иные способы решения проблем. Например, можно подкупить ваших менеджеров — или местные власти (последнее даже проще). А можно вас припугнуть как-нибудь. В конце концов, можно вас и убить — невелики издержки, право слово!

Это вовсе не домыслы, а вполне обычная практика современных ТНК. Любимый их приемчик в странах с неразвитой социальной системой — это оплатить какие-нибудь праворадикальные группировки, а потом, после убийства очередного активиста борьбы за трудовые права, в ответ на критику своей как минимум безучастности мрачно констатировать, что-де «ну не шмогла». Особенно ТНК любят латиноамериканские «эскадроны смерти» — не перечесть, сколько профсоюзных активистов тамошних заводов ТНК погибло только за последние 10—15 лет. Последний из гром-

378

ких примеров на эту тему — обвинения ТНК Кока-Кола в серийном убийстве руками колумбийских «эскадронов смерти» профсоюзных деятелей своего латиноамериканского филиала Панамерикан Бевериджез.

Все происходило настолько нагло, что не выдержали уже слишком многие — 20 июля 2001 года на Кока-Колу подал в суд Объединенный профсоюз сталелитейных рабочих США, которого об этом попросили колумбийские профсоюзы 224 . Кстати, та же самая Кока-Кола практиковала аналогичные методы в Гватемале в 1980-е годы — то есть понятно, что это вовсе не исключение. И так же понятно, что далеко не только сей производитель шипучего химического коктейля прибегал к подобным методам «увеличения эффективности путем снижения издержек». Если нравственность сведена к полезности, то эти деяния вполне разумны и даже правильны — с точки зрения ТНК проблема лишь в том, что «тупое быдло» (то есть мы с вами) пока не привыкло к «морали нового века».

Подкуп власти, политические убийства, стравливание государств и крайне опасные опыты в разных странах — вообще излюбленные приемы ТНК. Вот лишь несколько тому примеров.

В результате международного скандала, связанного с раскрытием многомиллионных взяток, дававшихся американской «Локхид», в Японии к суду было привлечено 15 госчиновников высокого ранга, включая премьер-министра К.Танаку, получившего в виде взятки 2 млн долл.; в Италии — ряд министров, а президент страны Дж. Леоне был вынужден подать в отставку. В Нидерландах ушел со всех занимаемых постов обвиненный в получении взятки в 1,1 млн долл. муж королевы, принц Бернард. Со своих постов были смещены руководители военно-воздушных сил Швеции, Испании, Турции и Колумбии. Расследование противозаконной деятельности корпорации привело к скандальным разоблачениям в Греции, Франции,

379

Германии, Саудовской Аравии, Египте, Мексике и на Филиппинах.

Диапазон методов вмешательства ТНК в дела принимающих государств, способов влияния на политическую и социальную обстановку в этих странах весьма широк. Например, в 1975 году американская «Стандард фрут» (ранее — «Юнайтед фрут») и несколько других ТНК США, недовольных политикой Панамы, Гондураса и Коста-Рики в области экспорта бананов, создали спецфонд в 5 млн долл. для подрыва стабильности в этих странах. Для этого планировалось провоцирование вооруженных столкновений, акций саботажа и даже покушение на жизнь тогдашнего президента Панамы Торрихоса. Ранее «Юнайтед фрут» участвовала в высадке отрядов кубинских контрреволюционеров в заливе Кочинос, а корпорация «Хьюз эйркрафт», как отмечала американская пресса, — в подготовке покушений на Ф.Кастро.

Борьба между корпорациями за источники сырья и рынки сбыта приводила даже к войнам между государствами, где они оперировали. Известная в истории Латинской Америки так называемая «война Чако» между Боливией и Парагваем (1932—1935 гг.), разорившая обе страны, особенно Боливию, и стоившая последней 60 тыс. жизней, была по существу схваткой между американской корпорацией «Стандард ойл оф Нью-Джерси» (сейчас «Экссон-Мобил») и англо-голландской «Ройял Датч/Шелл» за обнаруженные в Чако нефтяные запасы. Кроме того, американской корпорации необходимо было получить доступ к морю для постройки нефтепровода. «Ройял Датч/Шелл» к тому времени уже получила концессию на часть нефтеносных полей Чако и боролась за сохранение и расширение своих позиций...

Следует отметить, что деятельность ТНК в таких отраслях экономики принимающих стран, как

380

горнодобывающая, химическая, лесная, рыбное хозяйство, наносит невосполнимый ущерб природе этих государств, приводит к нарушению экологического баланса. Поэтому большинство корпораций не проводит таких работ на национальной территории, а переносит их в развивающиеся. По этим причинам, например, в американских штатах Арканзас и Алабама была прекращена разработка бокситов, а ТНК США начали их добычу в Гайане и на Ямайке.

ТНК в некоторых случаях не останавливаются даже перед преступными действиями, которые приводят к человеческим жертвам, нанесению вреда здоровью граждан принимающих стран. Так, в 1981— 1983 гг. американская «Доу кемикл» совместно с японской «Агромекс» в лесах на северо-востоке Бразилии проводила испытание высокотоксичных ядовитых веществ. В результате несоблюдения компаниями необходимых мер безопасности от отравления погибло свыше 7 тыс. местных жителей, зона испытаний на длительное время стала непригодной для жизни, под угрозой исчезновения оказались 25 тыс. редчайших видов растений и животных.

В течение 70—80-х годов XX ст. на уровне ООН предпринимались попытки выработать кодекс поведения ТНК. Однако эти попытки встретили сопротивление со стороны руководства ТНК, в связи с чем переговоры по выработке такого кодекса в 1992 году были прекращены 225 .

Наконец, ТНК имеют могучую сеть сбыта и могут придумать массу мелких подлых штучек, дабы посадить потребителя на иглу своих и только своих товаров. Вот первый попавшийся мне на глаза пример.

Макдоналдс сопровождает свои булки и котлеты очень холодными напитками типа пепси-колы со льдом. Но время пребывания любой пищи в желудке

381

зависит от ее температуры. Если пища теплая, то она остается в желудке 2—3 часа, а значит, там происходит полноценное расщепление крупных белковых молекул на аминокислоты. Если же пища холодная, то она покидает желудок в несколько раз быстрее и нормального переваривания не происходит. В этом и хитрость — запивая еду ледяными напитками, человек никогда не сможет наесться фаст-фудом, а значит, придет перекусить еще и еще раз. При этом на горячие напитки — чай, кофе — устанавливается достаточно высокая цена и они не включаются в комплексные наборы 226 .

Разумеется, помимо приучения к своей продукции, такие выкрутасы чреваты и иными последствиями:

...не переваренные белки, попадая в тонкий кишечник, где происходит всасывание пищи, никуда всосаться не могут. Там, где должны работать бактерии, отвечающие за расщепление только углеводов, начинают множиться бактерии, которые «живут» на мясе и прочих животных белках, — развивается дисбактериоз, нарушается обмен веществ и вслед за ним появляются другие болезни, в том числе и ожирение 227 .

Конечно, и это далеко не есть какое-то «ноу-хау» Макдонаддс, а тоже вполне обычная практика ТНК — главное, что «пипл хавает», а его здоровье никого не волнует.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Как же можно «отвязаться» от всемирного нерегулируемого рынка? Чрезвычайно просто — так, как это делалось всегда: посредством высоких таможенных пошлин. Разумеется, сейчас это считается дичайшим моветоном, ибо свобода торговли прежде всего. Но мондиалистская система

382

Дмитрий Иванович Менделеев

ценностей нас не интересует, а интересует нормальная — посему пошлинам в ней место найдется. Напомню еще раз: средний размер таможенной пошлины в США в период активного промышленного роста составлял 40— 50%. И это было правилом — так же вели себя и Европа, и Россия. Приведу блестящий пример обоснований протекционистской политики, который дал нам в конце XIX века великий русский ученый Д.И. Менделеев — не только изобретатель периодической системы элементов, но и энциклопедист, активно участвовавший в разработке отдельных частей экономической политики Александра III и Николая П. Ниже цитируются фрагменты письма Д.И. Менделеева Николаю II «о покровительственной системе» 228 , написанного в 1897 году, — они вполне актуальны и посейчас, особенно в связи с повсеместным распространением того, что Дмитрий Иванович называл «заразой фритредерства».

Ваше императорское величество!

До трона вашего могут достичь наветы мечтателей на умеренно покровительственную и строго обдуманную систему, выразившуюся в таможенном тарифе 1891 г ... а потому приемлю смелость защитить начала действующей системы, не только потому, что был призван при ее выработке, но и потому, что научные мои занятия и звание члена Совета торговли и мануфактур дали мне возможность много вдумываться в промышленные дела.

В 40-х годах по европейской границе ввозилось товаров на 60—70 млн руб., в 70-х годах ста-

383

ли ввозить на 400—500 млн руб.; разность зависела не от умножения роскоши, а преимущественно от огромного спроса на товары, подобные каменному углю, рельсам и хлопку, которые сама Россия может добывать не только про свои, но и про чужие потребности, хотя для этого должна напрячь много новых усилий и найти новые большие капиталы, да и может, как всегда бывает при начале, доставить в первое время только по дорогой цене.

В царствование вашего деда решились удовлетворять народившийся спрос дешевым иностранным товаром, уплачивая за него хлебом и, когда его не доставало, а его не доставало, — займами. Хотя экономическая зависимость, отсюда проистекшая, и оказалась тяжкою, хотя с падением курса дешевое и стало дорогим и хотя за счет русских потребностей у соседей, а не у нас, расцвела промышленность, но не в том, однако, должно искать причину того, что полученные результаты были плачевны...

Путь (развития национального производства. — С.Е.) не нов в истории, испытан повсюду и везде действовал однородно. Сперва принимаются за фабрично-заводские дела только из-за особых их выгод, количество производства растет, оказывается надобность соперничать, улучшать, расширять и изучать все тонкости торговли. Искусственно начатые, растут дела тогда сами собою, и в стране являются новые, большие обороты, у народа — заработки, у государства — доходы. Довольно примеров?! XVII в., когда Кольбер во Франции и Кромвель в Англии вводят в этих странах усиленный протекционизм, несомненно, положивший начало промышленному развитию этих стран, до тех пор бывших чисто земледельческими, — как Россия за 30 лет сему назад. А ныне все страны, от Германии и Франции до С.-А. С. Штатов и Канады, защищаются протекционизмом.

384

Если же Англия лет 50 фритредерствует в наше время, то нельзя забыть, что лет 200 в ней действовал усиленный протекционизм, начало которому положено навигационным актом (1651), что она и поныне превосходит другие страны промышленно-торговым развитием, выросшим на почве протекционизма... Здесь все дело в том, что начинатели всяких промышленных дел, очевидно, должны получать первые свои товары дороже, чем могут их продавать предприятия, уже укрепившиеся, приобретшие опыт и погасившие начальные затраты. Подобные окрепшие предприятия, владея капиталом и кредитом, легко прекращают начинания соперничества, возрождающегося в иных странах, сбавляя цены или даже продавая товары временно в убыток. Множество общеизвестных данных об этом свидетельствует.

Протекционизм, введенный тарифом 1891 г ., прежде всего, имеет в виду настойчиво покровительствовать русским начинателям и, обещая им особые выгоды, призывает к соперничеству, которое должно сперва возбудить увеличение количества производства, а с течением времени не только послужить к улучшению качества, но и к понижению цен. Такой прием оправдывается прошлыми опытами России.

Для примера достаточно кавказской нефтяной промышленности, которую близко изучал в ее периоде роста. Как всяких руд, давно известно много выходов нефти на Кавказе, и они много благонадежнее североамериканских. Добыча велась в Баку с незапамятных времен. А между тем, когда в 60-х годах пошел во всем мире спрос на керосин, из нефти получаемый, к нам везли его из Америки и еще в 1876 г . ввезено около 3 млн пуд. Ныне же от нас вывозится ежегодно около 60 млн пуд. В 20 лет произошла такая перемена только потому, что покровительство вызвало и оградило внутреннее производство от внешнего соперничества и приняты были

385

другие меры (особенно: продажа казенных земель, построение железной дороги и покровительство мелким добывателям наряду с крупными), позволившие ждать предпринимателям явных выгод от этого дела. В 70-х годах пуд иностранного, так же как и русского, керосина стоил у нас от 2 до 3 руб., а в 90-х, от внутреннего соперничества, упал у нас до 10—15 коп. на месте добычи, и казна собирает ныне около 20 млн руб. акциза с керосина. Но и при акцизе он стоит даже в Петербурге менее, чем охраняющая его пошлина...

Таких же результатов, как по ценам и вывозу — вместо ввоза, так и по количеству производства и потребления, должно ждать и по отношению к углю, железу, хлопку, соде и немногому другому, покровительство чему и составляет сущность тарифа 1891 г . и его главное отличие от прежних тарифов. Что пошлины 1891 г . свое действие производят — показали все результаты Нижегородской выставки 1896 г . Достаточно указать на то, что за 5 лет пред тарифом 1891 г ., т.е. в 1886 г ., добыча чугуна едва достигала 32 млн пуд., а чрез 5 лет после тарифа, т.е. в 1896 г ., она уже превысила 95 млн пуд., следовательно в 10 лет возросла более чем в прошлые 200 лет. Таков же рост каменноугольного дела, машиностроения и многого другого.

Не менее поучительным примером может служить сода. В средине 80-х годов в Россию ввозилось около 2 млн пуд. соды, едкой и углекислой, своей же почти не добывалось. Теперь эти 2 млн пуд. изготовляются на Каме и на Донце, и если иностранный ввоз еще существует, то лишь потому, что спрос на соду с оживлением дел быстро стал возрастать. Цены на железо и соду еще высоки, хотя отчасти уже сбавились за последние три года. Это естественно, потому что протекло еще слишком мало времени, еще спрос, постоянно возрастающий, сильно превосходит внутреннее предложение; стали готовить, например,

386

около 100 млн пуд. чугуна в год, а расходуют около 150 млн. пуд., тогда как лет за 15 Россия требовала всего лишь около 60 млн пуд. чугуна. Но в погоне за явным барышом внутренняя производительность так сильно растет, что, имея на плечах 63 года, я еще не отчаиваюсь, при господстве покровительства, дожить до наполнения русского рынка и до следующего за тем вывоза русских угля, железа и соды, как дожил до вывоза нефти, что предвидел в 60-х годах. Важно заметить, что эти временно высокие цены выплачивает прежде всего сама же промышленность; одних акционерных промышленных предприятий ежегодно открывается ныне на 200 млн руб., и их оборудование увеличивает народный и таможенный обороты... Наша дороговизна временна, естественно пройдет, охраняет юность... нам можно будет— не теперь, а со временем, когда придет возможность и надобность, снять или уменьшить свое покровительство на фабрично-заводские произведения. Это обеспечивает нашу политическую и экономическую свободу. Земледелие, мало нуждающееся в том, что обложено тарифом 1891 г ., от него получило покровительство хлопку, всем продуктам льноводства и т.п. и только с помощью покровительства может поддерживать разведение свекловицы, цены шерсти, кож и т.п. Тариф 1891 г . составлен именно так, чтобы свои выгоды доставались не только фабрикантам и заводчикам, но и добывателям продуктов из недр земных и с земной поверхности, чтобы дать место всякого рода трудовым предприятиям. Народ же в целом, получив на развивающихся видах промышленности новые выгодные виды заработков, очевидно, остается в барышах, потому что деньги за товары не идут за границу и есть куда приложить труд. Распределение богатства получается при этом, конечно, не в прежнем порядке, а новое — за усиленный труд... В этом новом способе распределения достатка содержатся за-

387

чатки высшей справедливости, удовлетворяющие и вызывающие трудолюбие, знание и миролюбие. Это лучшие, зрелые и христианские плоды XIX в.

Есть, ваше императорское величество, кроме общих соображений, уже несомненные численные доказательства того, что таможенный тариф 1891 г . не высок, т.е. умерен, и ведет страну к развитию промышленности, а народ к благосостоянию. Возрастание количества ввоза и государственных доходов несомненно. Когда тариф чрезмерно высок, как бывало при введении меркантильных и запретительных пошлин у нас и всюду, иностранный ввоз естественно падает, а уменьшение числа иностранных образцов лишает страну возможности правильно совершенствовать свои произведения. Тариф 1891 г . внимательно соображен в этих отношениях, рассчитан на рост как внутреннего производства, так и внешнего ввоза. Действительно, ввоз иностранных товаров, несмотря на усиление покровительства (даже прямо вследствие его — от оживления всех оборотов, им вызванных), явно с тех пор возрос.

В 1888—1891 гг. годовой ввоз составлял 410 млн руб.; в 1893—1895 гг. он в среднем равнялся 520 млн в год. В 1888—1891 гг. годовые доходы (обыкновенные) равнялись 903 млн руб., а таможенные сборы 122 млн руб. (почти 14%), а в 1893— 1895 гг. доходов было уже 1140 млн руб. в год, а таможенных сборов поступало по 162 млн руб. (14%). Пропорциональность между возрастанием всех доходов казны и таможенных сборов в периоды до и после тарифа 1891 г . указывает на то, что тариф этот ничего существенного в прежнем строе не нарушил, что он хорошо обдуман и взвешен. До тарифа 1891 г . таможенные сборы сравнительно с ценою ввозимых товаров составляли 28%, ныне они составляют около 31%. Следовательно, таможенное обложение поднято, но мало, и сделанное поднятие окладов не задержало

388

роста ввоза и роста таможенных доходов, которые повсюду назначены, между прочим, для уменьшения других податных обложений.

Что в России таможенные пошлины имеют обычный в мире размер, доказательство видно по данным для других стран, взятым случайно (из « Statistical Year - Book , 1897»)... В России таможенные доходы составляют меньшую долю всех государственных доходов, сравнительно со всеми почти (кроме Франции) другими странами, по той причине, что русскому народу свойственно предпочитать свое, а своего еще мало производят. Богатейшие в природном отношении страны, подобные американским, основывают свой бюджет преимущественно на таможенных сборах. И если Соединенные Штаты в последние 6 лет сделали опыт уменьшения таможенных окладов, то избранием Мак-Кинли, крайнего протекциониста, показали в недавнее время пользу возврата к возвышенным окладам, дававшим много лет блестящие результаты финансам этой богатой страны. Вся история законодательств явно показывает, что повсюду таможенные пошлины ныне увеличиваются и фритредерские начала, когда-то господствовавшие, постепенно повсюду оставляются.

России нельзя поворотить к политике, выгодной для Англии, когда ее собственные колонии, населенные тою же предприимчивою расою, подобные Новой Зеландии, Австралии и Индии, поняли, что они ради насущнейших своих интересов должны защищаться даже от своей метрополии покровительственными тарифами, ибо в них одних виден задаток уравнения экономической независимости, а потому и самостоятельного развития. Не будь этого способа — гегемония одних стран над другими возрастала бы, грозила войнами, и мир шел бы вспять, а государственное единство и целость колебались бы от развивающегося индивидуализма, патриотизм в эпоху мира

389

не имел бы реальной почвы. Польские промышленные губернии, получая от тарифа выгоды в торговле внутри России, скрепляются этим путем с общим государственным строем более, чем какими-либо иными способами. Обращаясь затем к государственным доходам, легко видеть, что они, в их современных размерах, опираются уже на интересы не сельскохозяйственные, т.е. преимущественно хлебные, как было некогда, а главным образом на промышленные, что дает твердость и силу финансовым оборотам государства...

В современных государственных доходах хлебное хозяйство играет малую роль... с него нельзя собирать средств, потребных государству. Их дают посторонние заработки народа, преимущественно городские, промышленные и торговые. Только тут и есть деньги, только тут и совершаются обороты, выносящие высокое обложения (подобное акцизному обложению спирта, сахара, керосина и тому подобных заводских продуктов) и доставляющие как выгоды народу, так и средства для государственных надобностей. Возвышая условия для оживления оборотов, государство получает возможность устроить финансы, обогатить народ... Мудрый родитель ваш, постигнув это, направил тарифом часть труда России в сторону промышленности, и финансы страны стали благоустроеннее, чем были ранее. Возрастание после тарифа 1891 г . доходов государства, движения товаров по железным дорогам и вкладов в сохранные кассы численно показывает, что трудовые заработки и достатки народа возрастают, несмотря на то, что цена хлеба падает, а потому несомненно, что таможенный тариф 1891 г . представляет способ действия, единовременно выгодный как для государственного управления, так и для народного благосостояния, а всякие попытки расшатать уверенность в этом опираются на односторонние соображения...

390

С дешевым избытком своего хлеба, особенно в эпоху понижения его цен, с неизмеримыми запасами нетронутого сырья всех родов и с массою людей, ищущих заработков, Россия поставлена именно в такие условия, при которых она может выгодно соперничать со странами Западной Европы в развитии своей промышленности. Нельзя при этом упустить из вида, что современная мысль еще не окончательно рассталась с фритредерскими началами, господствовавшими лет сорок тому назад повсюду; они по временам оживают, чтобы падать затем еще более. В умах же многих, преимущественно чиновнических и вообще потребительных классов фритредерство считается еще и ныне передовым признаком либерализма... В сложившихся условиях только необходимость и здравое понимание действительности, но не научные изыскания, дают торжество протекционизму... Они и создали таможенный тариф 1891 г . как знамя самостоятельности и немечтательного прогресса России. Значение тарифа, несмотря на малость срока, уже сказалось. Но плодотворная система, в нем заложенная, не исчерпывается установлением таможенных пошлин и влечет к осуществлению других важных задач, между которыми первее всего выступает направление народного образования... Пора интенсивной культуры, господствующей на Западе Европы, требует уже научного запаса...

Потребность истинных знаний, связанных с жизнью, покоряющихся законам природы и истории, но пользующихся ими для неустанного движения вперед, наступает только в эпоху развития промышленности, потому что она опирается на живые отрасли наук и ими дорожит, чего никогда не бывает в ранние периоды экономического развития стран, когда часто встречаются ненавистники науки, знающие только ее

391

ветхие отбросы... Без промышленного развития народ мало нуждается в просвещении, ему некуда его прилагать, и расходы, для него необходимые, не выдержать стране. Но семена промышленности, давно посеянные, взошли, молодые всходы защищены и удобрены... и от вашей воли зависит дать им новую опору в виде твердо установленного, истинно научного, общего, особенно же среднего и высшего образования, долженствующего положить начало всенародному просвещению и конец резонерству...

Итак, покровительственная политика, узаконенная лишь в 1891 г . и уже давшая возможность усилить государственные и народные доходы, получит большую поддержку, если народное просвещение приобретет новую силу... Причина в том, что промышленность и истинная наука друг без друга не живут, друг от друга получают силу, и этот союз родит блага, без него не веданные, обеспеченность, самобытность и спокойную уверенность в предстоящем. Насажденная и окрепшая промышленность дает возможность развиться всем сторонам народного гения, если его окрылит и укрепит в самосознании истинная наука. Мир, промышленность и истинное просвещение отвечают народному спросу и способны... определить грядущее новое увеличение мирного могущества России более, чем иные завоевания или политические мероприятия.

Июнь 1897 г .

Д. Менделеев.

Доктор С.-Петербургского, Эдинбургского, Геттингенского, Оксфордского и Кембриджского университетов, почетный член многих академий, ученых обществ и Совета торговли и мануфактур, заслуженный профессор, управляющий Главною палатою мер и весов, тайный советник.

392

В этом замечательном документе есть масса исключительно мудрых мыслей даже на злобу сегодняшнего дня — в том числе о социальных и внешнеполитических аспектах «свободной торговли». Для целей же нашей узкой темы имеет смысл отметить главные качества таможенных тарифов как средства защиты внутреннего производителя — умеренность и избирательность. Дело в том, что вообще-то наш внутренний рынок и сейчас отчасти защищен от иностранных производителей — заниженным курсом рубля. Если паритет покупательной силы (ППС) нашей валюты по состоянию на лето 2003 года находился на уровне 16 рублей за 1 доллар, то курс в 30 рублей за доллар означает занижение почти в 2 раза. В этой связи при прочих равных условиях выгоден экспорт и не выгоден импорт.

Но беда именно в этом «при прочих равных условиях». Напомню, что российская промышленность решительно не была приспособлена к свободной конкуренции на мировых рынках — стало быть, здравомыслящий правитель дозволял бы такую конкуренцию очень и очень постепенно. У нас же двери и окна экономики были просто распахнуты настежь в 1992 году — и вряд ли стоят удивляться, что Многие задохнулись, а иные жутко кашляют. У нас есть эффективные отрасли, не нуждающиеся в активной защите, но есть такие, которым даже такой заниженный курс рубля не помогает. Беда же состоит в том, что сам по себе такой метод (за счет валютного курса) противоречит здравому смыслу — он наносит удар одинаковой силы по всему импорту сразу, а заодно и по внутреннему потребительскому рынку (не говоря уж о том, что в условиях активного сальдо платежного баланса такое положение дел генерирует инфляцию).

Пошлины же в этом смысле суть инструмент гораздо более гибкий. Проблема российского производства вовсе не в том, что импорт велик в целом — проблема в том, что его структура вредна. Очень большой удельный вес в нем составляют потребительские промышленные и сельскохозяй-

393

ственные товары — то есть продукты тех отраслей, технологии в которых у нас не слишком конкурентоспособны. А обновить их не представляется возможным — для этого потребны инвестиции, а как их произвести, если эти отрасли стоят и следовательно не приносят дохода? Естественно, разумная власть в таких случаях следует вовсе не примеру г-на Грефа, с легкостью говорящего «нехай вымирают неэффективные производства», а пытается дать этим производствам время для того, чтобы подняться. Вот для этого-то и нужны пошлины — в указанных областях гораздо более высокие, чем есть сейчас.

Напротив, из-за курсового эффекта слишком дороги импортные машины и оборудование — а вот их-то как раз стоило бы допустить на наш рынок в гораздо больших количествах. Дело в том, что многие из видов западного производственного оборудования в России не производятся вовсе; более того, как известно, и для производства станков тоже нужны станки (другие, разумеется) — поэтому даже российским машиностроительным предприятиям, которые вроде бы пострадают от конкуренции, на самом деле тоже выгоден допуск западных машин. В этом и заключается огромная выгода от покровительственной системы — она избирательна и поэтому позволяет гибко регулировать потоки импорта, сокращая невыгодные нам и увеличивая действительно потребные. Собственно, разумная протекционистская политика, как справедливо отметил Д.И. Менделеев, состоит не в том, чтобы ввести запретительные пошлины, а в том, чтобы оптимизировать структуру импорта, — при этом общий объем ввоза товаров и услуг, как правило, не сокращается вовсе или сокращается едва заметно.

Каков механизм установления пошлин? Прежде всего, следует определить базовую ставку пошлин на товары каждой страны. Например, если курс китайской национальной валюты занижен по сравнению со своим реальным паритетом покупательной силы (к рублю) в 2 раза, то базовая став-

394

ка пошлины на китайский импорт должна равняться 100%, если в 3 раза — то 200%. То же и с остальными странами — но это только первый этап: на втором шаге следует детализировать эти пошлины по группам товаров. С одной стороны, учитываются субсидии иностранных государств своим производителям или экспортерам — на величину этих субсидий должен быть повышен тариф. А с другой стороны, необходимо дифференцировать размер пошлины в зависимости от состояния российских производителей этой группы товаров — нужна им высокая защита или нет. В результате появляется система таможенных тарифов для национальных производителей разных видов товаров и услуг из разных стран мира.

И, наконец, на третьем этапе устанавливается специальный тариф для ТНК. Почему он нужен? А потому, что ТНК не имеет страны — она выбирает самый дешевый в смысле издержек вариант для каждого своего изделия. Поэтому и тариф на продукцию ТНК следует вычислять просто: он должен равняться максимальному по всем странам тарифу на данную группу товаров. Если, скажем, в результате второго шага вы получили тариф на французскую одежду в размере 30%, на американскую — 50%, а на китайскую — 150%, то тариф для ТНК должен равняться как минимум наибольшему из трех чисел, то есть 150%. А вообще-то можно слегка накинуть и сверх того — ТНК, как известно, имеют патологическую страсть к всевозможному мухлежу с субсидиями, налогами и т.д.

Второе мероприятие по «отвязыванию» от всемирной зоны «свободной торговли» — это разделение финансовых рынков. Приток заграничных денег, которого жаждут многие структуры, как показал опыт, не принес российскому финансовому рынку ничего, кроме разочарования. Дело в том, что львиная доля этих денег суть чисто спекулятивные (или «горячие») деньги, которые еще никого не сделали счастливыми. Поскольку таких денег в мире (особенно у огромных

395

американских фондов) очень много сравнительно с емкостью нашего рынка, приток даже относительно незначительной суммы способен взметнуть наш рынок вверх — а затем, когда деньги уйдут, естественно, обрушить его вниз. Так и случилось в 1996/98 годах: сначала котировки российских акций выросли почти в 10 раз, а потом упали почти в 20, Такая же история случилась и с нашими ГКО — замечу, кстати, что сами финансовые ТНК вроде Голдман-Сакс успели благополучно соскочить в последний момент благодаря удивительно вовремя выделенным кредитам МВФ и не менее своевременной программе реструктуризации внутреннего долга.

Способ обуздания беспрепятственно летающих по всему миру «горячих» денег придумал американский экономист, лауреат Нобелевской премии Джеймс Тобин: он так и называется — «налог Тобина», причем налог двухступенчатый. На первой ступени имеем налог в 1% на все конверсионные операции с валютой — что особенно важно, и наличные, и безналичные. То есть любая валютообменная операция (рубль-доллар, доллар-рубль, рубль-тугрик и т.д.) — и в обменных пунктах, и на бирже, и на межбанковском рынке— облагается однопроцентным налогом. Это немедленно убивает любимое развлечение банков, которые постоянно перекладывают средства из одной валюты в другую, размещая их в облигации или на депозиты то одной, то другой страны ради выигрыша сотых долей процента доходности. Когда перевод денег из одной валюты в другую и обратно будет сто-

Джеймс Тобин

396

ить 2%, то выигрыш долей процента станет явно бессмысленным занятием.

Недостаток этого налога состоит в том, что вы можете контролировать лишь операции купли-продажи, но не кредитные. Для последних существует вторая ступень налога — тоже 1% на любые рублевые кредиты, выдаваемые нашими банками зарубежным (включая и представительства последних в России). Стало быть, теперь любая попытка любого западного банка купить рубли или взять рублевый кредит повлечет за собой обложение налогом. Тут не важно, находится ли наш банк в Москве или выдать кредит пытается его заграничный филиал — в любом случае он обязан заплатить налог. Этих мероприятий достаточно, чтобы остановить хаотичные перемещения огромных денег и оставить из всех нерезидентов (то есть иностранцев) в наших финансовых рынках только стратегических покупателей.

Еще пара шагов — и картина завершена. Речь идет о жестких ограничениях на вывоз капитала и о еще более жестких ограничениях на любые операции с оффшорами. Технология больших затруднений не вызовет, а вопли либералов про «варварство» и про «все равно все украдут и вывезут» следует воспринимать как лишнее свидетельство высокого качества проделанной работы. И, кстати, поскольку речь идет вовсе не о железном занавесе, а об отделении именно от безграничного хаоса всемирного надгосударственного рынка, нет никаких оснований отказаться от расширения доступа заграничных банков в российскую финансовую систему. Понятно, что делать это надо осторожно (например, ограничивая доступ крупных банков-ТНК), но все же нужно, ибо смысл протекционистской политики состоит не в замыкании в себе, а лишь в регулировании международной конкуренции в интересах национальной экономики.

Внеэкономические шаги я тут не особо затрагиваю — понятно, к примеру, что первейшим мероприятием на самом

397

деле станет отмена идиотской статьи Конституции о приоритете международного права перед национальным. Но одна формально не вполне экономическая мера просто необходима: она касается немедленного выхода из всех относительно недавно подписанных соглашений по авторскому и патентному праву. Навязанная всем в последнее время безумная американская система в этой области должна быть отвергнута как абсолютно неприемлемая. Ее принципиальное отличие от ранее распространенной европейской состоит в том, что оплачивается не технология (изобретение, произведение искусства), а каждая единица произведенного по этой технологии продукта. То есть раньше можно было купить технологию и после этого использовать ее у себя бесплатно сколь угодно широко и долго — на этом поднялась в свое время Япония, просто скупившая основные технологические разработки США и Европы. Теперь же нужно оплачивать каждую единицу товара, что глубоко несправедливо: разработка технологии есть единовременная работа, которая и оплачена должна быть каждым потребителем однократно, а вовсе не постоянно.

Экономические же последствия перехода на американскую систему и вовсе неприемлемы. Я уже приводил во второй части величины потерь развивающихся стран из-за этого, а сейчас добавлю самый простой пример. Индия не подписала соответствующие соглашения, так что в ней действует прежний порядок, а вот соседний Пакистан принял новые правила игры. В результате одни и те же лекарства, производимые по одной и той же технологии и при очень близких прочих издержках, обходятся пакистанским производителям в 13 (!) раз дороже, чем индийским, — только по причине неподъемных платежей за пользование чужой интеллектуальной собственности. Подобная паразитическая практика должна быть решительно пресечена; причем вопрос этот представляется столь принципиальным, что, как мне кажется, гораздо меньшим злом была бы даже полная легализа-

398

ция пиратской продукции — хотя и понятно, что это плохо. Оптимальный же вариант — возврат к прежней практике единовременной оплаты интеллектуальной собственности. Разумеется, насколько это возможно сделать в одностороннем порядке.

Последний штрих к этой части экономической реформы очевиден: коль скоро валютный курс перестает быть регулятором внешней торговли, нет никакого смысла держать его на текущих уровнях. Поэтому возможен, например, следующий путь: власти где-то в середине года объявляют, что с начала будущего года официальный курс доллара будет понижен, допустим, до уровня 25 рублей — но до тех пор он остается на прежних значениях. А затем курс будет мягко изменяться в соответствии с динамикой инфляции (или дефляции) и валютных курсов на мировом рынке. Причем меняться относительно не доллара, а корзины валют — скажем, доллара, евро и йены. Подобный шаг решает массу задач: заметно облегчается выплата внешнего долга; явно уменьшается доля внешней торговли в ВВП (а значит, и зависимость состояния экономики от конъюнктуры быстро колеблющихся мировых товарных и финансовых рынков); население жестко стимулируется к тому, чтобы наконец открыть кубышки с долларами и превратить их во что-нибудь более ликвидное и менее склонное к обесценению. Если даже часть из лежащих в чулках долларов перейдет в рубли и окажется на счетах людей в банках — будет большая польза. При условии, разумеется, что тут же будет проведено разумное укрепление банковской системы.

Тем самым будут совершены шаги по восстановлению управляемости национальной экономики—управляемости со стороны правительства, а не лоббистов интересов ТНК. После чего необходимо приступить к важнейшим мерам в сфере внутренней экономической и социальной политики. И первая из них — увеличение платежеспособного спроса и одновременно уменьшение социального неравенства. Глав-

399

ное, что нужно для этого — резкое повышение уровня минимального размера оплаты труда (МРОТ) и заметное увеличение минимальной пенсии. Исходя из уровня реальных цен середины 2003 года МРОТ должен быть повышен до 2500—3000 рублей в месяц — одновременно минимальная пенсия должна составить около 2000 рублей. Разумная организация тарифных сеток для государственных служащих приведет к небольшому росту средней по России зарплаты до примерно 5,5—6,0 тыс. рублей, а средней пенсии — до 2,5 тыс. рублей. Под «разумной организацией» я подразумеваю, например, ставку доцента (кандидата наук) на уровне 7,0—7,5 тыс. рублей, учителя или врача высшей категории — 5—6 тыс.; рядового библиотекаря — 3—4 тыс. О том, как это можно исполнить с точки зрения бюджетных расходов, чуть ниже, а пока о последствиях сего шага для экономики.

Во-первых, с уменьшением доходного расслоения возрастает платежеспособный спрос — исходя из тех соображений, что были приведены в первой части данной работы. Во-вторых, появляется возможность отказаться от безумно запутанной системы дотаций, льгот и прочих абсолютно беспорядочных законоположений во всех отраслях экономики — от транспортной до коммунальной. Наконец, само по себе разумное выравнивание доходов есть благо: это только каннибальская система ценностей либералов-мондиалистов исходит из приоритета «экономической эффективности», тогда как всякая нормальная этика требует прежде всего не допускать нищеты и голода (вспомним письмо Дж.К. Гэлбрейта о «Вашингтонском консенсусе»). Коэффициент Джини при реализации вышеописанных мероприятий упадет к диапазону 0,30—0,33, что более-менее нормально.

Рост частных доходов вкупе с эффективным регулированием импортных потоков способен вызвать оживление в совсем уж зачахших отраслях российской экономики — машиностроении, производстве стройматериалов, химической, легкой и пищевой промышленности. Тут, однако, сле-

400

дует вспомнить ранее сказанное: текущие доходы могут лишь увеличить текущее же производство — то есть загрузку уже существующих производственных мощностей. А с ними большие неприятности: в целом по промышленности удельный вес полностью изношенных фондов составлял в конце 2002 года больше одной пятой части, а по машинам и оборудованию — больше одной трети. Общий износ основных фондов равнялся 53%, а уровень загрузки составлял 54%.

Получается, что загружено 54%, но в максимуме может быть меньше 80%, ибо остальное изношено до конца. На самом деле, если придерживаться статистики по оборудованию, то предел загрузки не превысит 65%, так что до его достижения осталось, как видно, добавить к уже задействованным фондам (54%) примерно одну пятую часть (11% от 54%). Резонно предположить, что это увеличит производство на ту же пятую часть, что, с учетом доли производственного сектора в ВВП, даст прирост ВВП на 10%. Если параллельно вырастут и услуги, то ВВП подрастет еще на 10% — но это уже предел. Дальнейший рост текущего производства невозможен — и для его продолжения и даже перерастания в устойчивую фазу потребны инвестиции.

Причем инвестиции огромные: 20% полностью изношенных фондов — это в ценах начала 2003 года около 4 трлн рублей, а 53% общего износа фондов— 10 трлн. В этот момент самое время вспомнить, что если текущее производство подгоняется текущим же спросом, то для инвестиций используются сбережения — остается понять, откуда они возьмутся. В самом деле, даже если российские граждане обменяют все свои доллары на рубли и принесут их в банки, то это даст не больше дополнительных 1,5 трлн рублей. Плюс примерно столько же есть и сейчас в банках — но этой суммы маловато, и даже если добавить собственные доходы предприятий, потребная сумма едва ли наберется. А ведь это только однократные затраты — своего рода разовая расплата за долгое дезинвестирование: ежегодно потребуются новые инвестиции, а откуда взять на них средства, если все

401

сбережения уже будут использованы? Да и как банки станут отдавать обратно деньги людям? Наконец, нет никакой гарантии, что эти деньги пойдут именно в производственный сектор, а не еще куда-нибудь, — нынче банки, мягко говоря, не горят поучаствовать в инвестиционном процессе, предпочитая ему спекулятивный.

Последняя проблема требует определенных действий властей. Их может быть несколько типов — приведу лишь один путь. Можно законодательно жестко разделить инвестиционный и кредитный бизнес, так, чтобы обычные коммерческие банки не могли вообще играть на финансовых рынках, а такое право имели только инвестиционные банки, фонды и компании. Это имеет смысл, ибо по идее активы финансовых компаний должны примерно соответствовать их источникам: в данном случае — сберегательным вкладам нужно поставить в соответствие адекватные вложения. Инвестиционный бизнес — это совсем другая опера, так что его совмещение с кредитным едва ли следует признать удачной идеей. А если государство будет еще и не слишком активно выпускать казначейские облигации, то с учетом жестких налогов на валютно-конверсионные операции коммерческим банкам почти ничего не останется, как искать способы вложения средств в реальный сектор. Но это полдела — откуда взять сами эти средства?

Ответ напрашивается — из тех самых сбережений образца 1991 года, которые благодаря гиперинфляции первой половины 1990-х канули в лету. Самое время их вернуть обратно — а размеры выплат можно оценить. Всего к середине 1991 года на счетах в Сбербанке около 40 млн человек держали 320 млрд рублей. Учтем скрытую инфляцию позднесоветского периода, которая сама по себе реально обесценила эти деньги раза в два-три — ведь на них мало что можно было купить, потому как частные доходы долго росли быстрее производства, так что соответствовавший всей сумме сбережений и доходов реальный уровень цен был в

402

полтора раза выше официально действовавшего. Принимая во внимание этот фактор, несложно вывести, что индексироваться эти сбережения должны с коэффициентом примерно 10—15.

Итак, требуется вернуть около 3—5 трлн рублей. Как ни странно, на это потребуется всего лишь 5—7 лет по простейшей схеме: в первый год 300—400 млрд, во второй — 400— 500 и т.д. Скажем, в первый год каждому вкладчику возвращается не более 10 000 рублей — в сумме этот как раз и даст примерно 300 млрд Ну а если быть совсем уж точным, то нужно приводить суммы вкладов к величине, исходящей из стоимости не 1991, а где-то 1975 года, когда финансовая система была более-менее в порядке. Конечно, реальная программа может предусматривать кое-какие ограничения на допуск этих денег в потребительский сектор, хотя я не вполне уверен, что это необходимо — тут должны поработать специалисты. Снова возникает вопрос об источниках выполнения этой программы — и снова я призываю читателя потерпеть. Разумеется, деньги возьмутся из бюджета; а вот как в бюджете появятся лишние средства — об этом будет сказано позже. Но и это далеко не все в плане активизации инвестиционного процесса.

Не менее полезный, чем банковский кредит, источник инвестиций для предприятий — это фондовая биржа. Причем в отличие от ссуд, биржевые деньги для инвесторов условно-бесплатные —то есть не нужно платить процент за пользование ими. Механизм прост: компания выпускает акции, размещает их на фондовом рынке, акции покупают все желающие, а деньги получает фирма и тратит их на инвестиции. Возвращать эти деньги с процентами не нужно — получается фактически дармовой источник средств для капиталовложений. Разумеется, у этого метода есть простое ограничение: это количество денег, обращающихся на фондовом рынке.

Дело в том, что если для акционерного предприятия деньги за проданные им акции превратятся в инвестиции, то для

403

человека, купившего эти акции, ценные бумаги выступают как форма сбережений. Иначе говоря, с точки зрения экономической теории это вложение имеет ту же природу, что покупка облигаций или размещение денег на вклад в банк. Разница лишь в том, что вложение это высокорисковое — акции могут естественным образом как расти, так и падать. Поэтому в нормальной ситуации доля сбережений, направляемых людьми на фондовый рынок, гораздо ниже, чем в безопасные вложения (соотношение тут обычно не выше одного к трем). В периоды роста эта доля увеличивается, в периоды спада — сокращается: фондовый рынок растет и падает обычно существенно активнее, чем экономика в целом.

Таким образом, существует еще один, пусть ограниченный по масштабам, но потенциально все равно огромный источник инвестиций для реального сектора экономики. На это необходимо будет обратить самое пристальное внимание, потому как сейчас на фондовом рынке находится слишком малая доля частных сбережений. Ну и, как следствие, акционерные общества не очень-то стремятся использовать этот рынок как хороший источник инвестиций — слишком невелика его емкость. Быстрое развитие и окультуривание фондового рынка поэтому должно стать одной из важнейших задач властей — разумеется, при условии, что и остальные мероприятия вышеописанного комплекса будут проведены. Лишь в этом случае рынок акций действительно превратится в полезный инструмент финансовой системы государства, а не в прибежище для «горячих денег» крупных спекулянтов, как это было в 1996—1998 годах.

Шаги, необходимые для этого, вполне понятны. Изгнание потоков нерезидентских крупных спекулянтов сделает фондовый рынок гораздо менее «дерганым», чем это было при них. Следующей мерой должно стать заметное расширение круга так называемых «институциональных инвесторов» — инвестиционных банков, компаний и фондов, страховых компаний и пенсионных фондов. Пока же нормативы

404

побуждают означенные учреждения по большей части хранить деньги в казначейских облигациях, что совершенно бесполезно для экономики. Еще раз хочу подчеркнуть этот момент: государственных облигаций должно быть немного, ибо их обилие всегда развращает финансовый рынок, давая ему мощный инструмент непрерывной халявы, а государству — постоянный источник головной боли и растущего долга (об этом мы уже говорили во второй части). Эмиссия облигаций должна стать исключительным делом (в особо сложных случаях), а никак не правилом. Зато эмиссия корпоративных облигаций, напротив, должна стать правилом — и это для корпораций еще один источник инвестиций, а для «институциональных инвесторов» — относительно безопасный инструмент, возмещающий отсутствие государственных облигаций. Все вышесказанное должно превратить фондовый рынок в важный и полезный сегмент финансовой системы государства.

Любопытно, что предложенные выше мероприятия помимо основных своих целей способны повлиять на самые неожиданные сферы жизни. Например, выравнивание частных доходов через резкий рост МРОТ окажет воздействие на... программу телепередач. Нынешняя оставляет желать много лучшего, причем объяснения сему обычно сводятся к двум мотивам: «телевизионщики за копейку удавятся и мать родную продадут» и «рейтинг низкий». Правы обе точки зрения: рейтинг программ интересует рекламодателей больше всего — но не рейтинг вообще (то есть просто доля от всей зрительской аудитории), а «платежеспособный» рейтинг. То есть для рекламодателя важно не сколько вообще человек сидит у экрана, а сколько из них могут купить продукцию, которую он рекламирует.

Именно поэтому верно удивление здравомыслящего человека: «Да неужто решающий матч финала теннисного кубка Дэвиса имеет меньший рейтинг, чем очередное исторжение штатными телешутами своих дурацких острот?» — меньше, конечно, ведь аудитория спортивных передач (молодежь,

405

по большей части из далеко не самых обеспеченных слоев) неплатежеспособна по сравнению с ценителями наших великих юмористов. Определенное выравнивание частных доходов устранит подобную дискриминацию (ведь рекламируются обычно вовсе не предметы роскоши, всегда доступные лишь немногим) — а это, надо надеяться, несколько облагородит программу телевидения.

Понятно, что этого совершенно недостаточно и что нужна целенаправленная политика борьбы с пропагандой титтитейнмента. Придется, скажем, вводить квоты на иностранные кинофильмы, допуская лишь качественные (и не реагировать при этом на дикие вопли, что-де культурные продукты суть такие же товары, как колбаса — пипл, мол, хавает, и лады); маркировать все вообще фильмы, распределяя их в зависимости от категории на допустимое время и место показа; резко ужесточать требования к прочим передачам и т.д. Придется запрещать всяческие вредоносные секты и не менее вредоносные мондиалистские организации типа РАПС — да много что придется делать в этой страшно запущенной сфере.

Наконец, необходимо срочно начать решать демографическую проблему, которая, помимо чисто человеческих смыслов, имеет и вполне конкретное экономическое измерение. Если текущая ситуация с рождаемостью сохранится еще лет 15—20, то рухнет вся социальная система России, ибо пенсионеров станет больше, чем работающих. Для разворота текущей тенденции одного запрещения РАПС будет явно недостаточно; придется резко ужесточить условия для аборта (оставив лишь самые суровые состояния здоровья, прямо угрожающие жизни матери) и, разумеется, ввести жестокие наказания за любые формы пропаганды абортов и побуждения к ним. Наконец, нужно будет резко увеличить денежную помощь родителям. Порядок величин может быть примерно таким: пособие при рождении первого ребенка — 10—15 тыс., второго— 30—40 тыс., третьего и каждого

406

последующего — 100 тыс.; пособие на ребенка возраста до полутора лет — 3.5 тыс. рублей в месяц; пособие на ребенка от 1.5 до 16 лет — до 1 тыс. рублей.

Здесь, надо полагать, читатель окончательно потеряет терпение и возопит: а где, простите, взять деньги на все эти замечательные программы — все мы знаем, что бюджет наш не слишком богат? Это верно — да только стать богаче ему ничто не мешает. Это господа либералы приучили нас к своей идиотской идее о «дешевом государстве» — оно-де позволяет достичь более высоких темпов экономического роста. Помимо очередного примера каннибальской этики, такое рассуждение несет в себе и здоровую порцию научной некорректности. Да-да, советник президента по экономическим вопросам г-н Илларионов может сколько угодно требовать . снизить налоговую нагрузку до 20% ВВП, демонстрируя эффектные диаграммы — все это чепуха. Все идеологи низких налогов приводят примеры из последних 10 лет — но помилуйте, это же примеры эпохи буйной глобализации!

Понятно, что в совершенно открытой экономике приходится все время понижать налоги — иначе корпорации просто переведут свои дела в другие страны. Но если мы закрыли экономику, — не железным занавесом, а разумными барьерами (описанными выше) — то возникает совершенно иная ситуация, когда умеренно высокий уровень государственных изъятий порождает лишь полезное перераспределение доходов, тем самым стимулируя частный спрос, а значит, и рост производства. Мне очень хочется, чтобы апологеты «дешевого государства» продемонстрировали, как работает их гениальная теория на примере, скажем, ФРГ 1960—1970-х годов, когда экономика показывала быстрый и здоровый рост — при том, что расходы бюджетов всех уровней составляли в сумме 40—50% ВВП. Кстати, чтобы никто не мог сказать, будто это исключение, приведу таблицу бюджетных расходов (в процентах ВВП) в разных странах по состоянию на 1989 год (см. табл. 5.2). Заодно там представлены и основные статьи расходов.

407

Табл. 5.2. Бюджетные расходы некоторых стран в целом и по отдельным статьям по состоянию на 1989 год 229

Удивительно, но факт: это было менее полутора десятков лет назад! С тех пор, конечно, картина радикально изменилась: реальные бюджетные расходы сократились раза в полтора, а социальное государство уступило место «свободному рынку» и «эффективной экономике». Впрочем, даже к 1989 году в некоторых государствах подобные изменения были достаточно заметны — особенно это касается не самых раз-

408

витых стран. Кстати, приведенная таблица показывает, что советские пенсии и пособия были весьма низкими сравнительно с другими развитыми странами. Однако обратимся вновь к сегодняшнему дню и подумаем, что можно было бы сделать, чтобы, закрыв экономику, теперь вернуться к нормальным уровням бюджетного перераспределения доходов.

Прежде всего напомню, что наша современная налоговая система в соответствии с «вашингтонским консенсусом» (к счастью, соответствии неполном) опирается на прямые налоги — на доходы, прибыли и имущество: они составляют около половины доходов консолидированного бюджета по данным за 2001 год, а, с учетом доходов пенсионного фонда — около 60% общих поступлений. Но если взглянуть на успешные примеры развития национальных экономик многих стран в прошлом, то легко заметить, что почти всегда формула их преуспевания выглядела так: «косвенные налоги и таможенные тарифы». Собственно, даже наш бюджет тому порукой — косвенные налоги (НДС, акцизы, рентные платежи за пользование природными ресурсами) собираются гораздо легче, требуют относительно небольших усилий и затрат. К счастью, насущная необходимость добыть побольше денег для бюджета побудила фискальные власти инстинктивно облагородить структуру налогов, понизив налоги на прибыль и частные доходы и введя налог с продаж. В целом структура доходной части консолидированного бюджета России в 2001 году выглядела следующим образом:

Таблица 5.3. Доходы консолидированного бюджета РФ в 2001 году 230

409

В последней строчке учтено около 6,3% ВВП, которые составили доходы Пенсионного фонда — это, как правило, прямые налоги, исчисляемые от зарплаты персонала (сейчас — единый социальный налог). Итого получим всех доходов бюджета и внебюджетных фондов примерно 36% ВВП. Расходы отстали от доходов на 4,2% ВВП.

Таблица 5.4. Расходы консолидированного бюджета РФ в 2001 году 231

Что более всего поражает при взгляде на доходы бюджета, так это фантастически низкая величина рентных платежей за пользование природными ресурсами: 1,4% ВВП при высочайших мировых ценах на нефть — это просто бред. При расшифровке отдельных показателей не менее удивительным представляется факт крайне низких сборов акцизов (на спиртное, сигареты, топливо и т.д.) — традиционно один

410

из серьезных источников доходов принес в бюджет всего лишь пару процентов ВВП. Наконец, мы можем оценить и средний размер таможенной пошлины. Импорт товаров и услуг в 2001 году составил около 73 млрд долларов, то есть по тогдашнему курсу примерно 2 трлн рублей. Доход же от внешней торговли в бюджете равнялся 331 млрд рублей, то есть 16,5% от всего потока импорта. Итак, в среднем таможенная пошлина составляла 16,5%, что почти вдвое ниже указанной в письме Д.И. Менделеева и в 2,5—3 раза ниже американской пошлины периода быстрого промышленного роста.

Оценим теперь последствия перехода на новую систему таможенных платежей, как это было предложено выше. Импорт в 2002 году составил 83 млрд долларов, то есть 2.6 трлн рублей. Введение новой системы пошлин вызовет перераспределение импортных потоков. Как уже отмечалось, производственный сектор способен дополнительно произвести максимум 10% ВВП, то есть чуть больше 1 трлн рублей. Понятно, что предельная загрузка мощностей малореальна; кроме того, часть этой величины приходится не на потенциально импортозаместительную продукцию. Положим размер снижения ввоза ТНК-шного ширпотреба, продовольствия и похожих категорий товаров за 600—700 млрд рублей. В принципе, эту величину вполне могут возместить полезные товары, которые получать при новой системе преимущества — машины и оборудование, например.

Однако будем осторожными и предположим снижение общего объема импорта на 16%, то есть до 70 млрд долларов. При новом валютном курсе в 25 рублей за доллар эта сумма равна 1,75 трлн рублей, стало быть, средняя пошлина в 40—45% (вполне нормальный размер) даст 700— 800 млрд рублей бюджетного дохода или 5,5—6,0% ВВП — величина последнего предполагается равной 13 трлн рублей. Хочу подчеркнуть, что пошлинами непременно должны быть обложены и услуги, по которым у нас платежный баланс резко отрицательный. Особенно это касается поездок за границу — и на них, в отличие от любых передвижений

411

внутри страны, должна непременно существовать пошлина, пусть и не слишком большая.

Второй элемент налоговой системы здравого смысла — это косвенные налоги. Покажу лишь сугубо примерный сценарий замещения ими почти всех прямых налогов — подчеркну, что это именно иллюстрация и ничто больше. Итак, полностью отменяем налоги на прибыль, подоходный налог и все социальные платежи, исчисляемые от зарплат — вместо этого вводим повышенные НДС и акцизы. Общая база обложения НДС на конец 2002 года составляла примерно 40% ВВП, из которых к 70% объектов обложения применялась обычная ставка налога 20%, а к остальным 30% — льготная 10%. Распространим НДС на более широкую часть экономики — скажем, отменим отказ от обложения этим налогов многих видов услуг (туристических, части транспортных и финансовых, некоторых образовательных И медицинских). В то же время сохраним дифференцированность ставки примерно в прежних пропорциях (70/30): скажем, туристические путевки за границу облагаются обычной ставкой, а по России — пониженной. Тем самым налогооблагаемая база достигнет 50% ВВП — будем считать, что пропорции обложения обычной и пониженной ставкой НДС сохранятся. Введем обычную ставку НДС в размере 50%, а пониженную — 25%.

Что мы имеем сейчас и что получим в случае предлагаемой замены? Пусть рядовое предприятие производит какой-то продукт, причем его себестоимость (без оплаты труда) равна 50 руб. и добавленная стоимость (то есть сумма зарплаты и прибыли) тоже 50 руб. Тогда с последней суммы платится НДС 20% или 10 руб., после чего конечный продукт продается по цене 50+50+10=110 руб. А потом с зарплаты и прибыли начинаются всякие платежи: налог на прибыль 24%, социальный налог — от 20% до 37% от суммарной зарплаты. Обычно платить приходится не менее 30% от добавленной стоимости, то есть в нашем случае 15 руб. — после чего у предприятия остается 35 руб.

412

Положим, мы провели налоговую реформу: теперь НДС равен 50%. Но предприятие хочет продавать свой товар не дороже прежнего — то есть по 110 руб., как и прежде. Тогда добавленную стоимость придется сократить до 40 руб. вместо 50 — в таком случае как раз эти 40 руб. вместе с налогом на них (50%) составят 60 руб., присовокупив к которым себестоимость (50 руб.) мы получим все ту же цену 110 руб: Вот только вся добавленная стоимость теперь остается в распоряжении предприятия, ибо других налогов нет, — в итоге оно получило как минимум на 5 руб. (то есть на 14%) больше средств после налогообложения. Таким образом, несмотря на внешне устрашающую величину налога, на самом деле величина налоговой нагрузки на производителя снижается. А повышается оно лишь на тех, кто уходил от прямых налогов путем фальсификации зарплатных ведомостей или всяческих схем сокращения налога на прибыль.

Итак, налоговая реформа убивает сразу двух зайцев: во-первых, реальная налоговая нагрузка на честного плательщика уменьшается; во-вторых, новые налоги легче собираются и от них сложнее уходить. На самом деле есть еще масса плюсов: например, поскольку облагается только вся добавленная стоимость, у предприятий появляется возможность произвольно менять соотношение прибыли и зарплаты, не боясь, что разные ставки налогов на эти отчисления сыграют какую-нибудь злую шутку. Кроме того, для собирания косвенных налогов не нужно вести крайне дорогостоящие (и весьма опасные в плане соблюдения реальных прав человека) досье на каждого налогоплательщика — косвенные налоги требуют лишь контроля продаж, то есть оборота. Сумма же такого НДС будет весьма внушительной: легко сосчитать, что она составит 2,80 трлн рублей, то есть 21.3% ВВП.

Теперь самое время взяться за акцизы. Положим акциз на алкогольные напитки (любые — непременно включая пиво) в размере 1 руб. на 1 грамм чистого алкоголя. Это дает, к примеру, акциз на 1 бутылку водки в размере 200 рублей, а на пол-литровую бутылку пива крепостью

413

8% — 40 рублей. Хочу заметить, что ничего сверхъестественного в таком акцизе нет: 200 рублей за бутылку водки эквивалентны 8 рублям в ценах середины 1980-х годов — просто за годы реформ алкогольные напитки почему-то показали себя главными друзьями либерализма, потому как в реальном выражении они сильно подешевели. Потребление легальных алкогольных напитков составило в 2002 году без малого 1,3 млрд литров чистого алкоголя в год — допустим, что из-за нового акциза оно снизится процентов на 30 (это вряд ли, но возьмем заведомо заниженную оценку). Тогда совокупное потребление в пересчете на чистый алкоголь составит 900 млн литров, а акциз, соответственно, принесет казне 900 млрд рублей, то есть почти 7% ВВП.

Далее, Россия потребляет более 300 млрд сигарет в год — установим на них акциз в среднем 1 руб. на сигарету (так что средняя пачка с учетом НДС обойдется курильщику рублей в 25—30). Положим снижение числа выкуренных сигарет из-за повышенного акциза в 20% — то есть до 240 млрд. Тогда акцизный доход составит 240 млрд руб. или 1,8% ВВП. Установим акциз на нефтепродукты в среднем на уровне 3 тыс. рублей за тонну (сейчас он уже находится на этом уровне для бензина АИ-92) — при ежегодном потреблении 120 млн тонн это даст 360 млрд рублей или 2,8% ВВП. Никто не мешает еще ввести приличные акцизы на ювелирные изделия и прочие товары того же типа — это даст еще 0,3% ВВП.

Теперь перейдем к рентным платежам на природные ресурсы. На каждую тонну добытой нефти положим 300 рублей сбора— это означает примерно 1.8 долл. за баррель. Такой налог вполне способны платить российские нефтяные компании даже при очень серьезном снижении мировой цены на нефть — скажем, до 12—15 долл. за баррель. Полагая, что в результате кризиса добыча нефти сократится с максимального уровня в 380 млн тонн до 350 млн тонн, получим годовой сбор в 105 млрд руб. или 0,8% ВВП. Аналогичный процесс в газовой отрасли (200 руб. за 1 тыс. куб. м газа при снижении добычи с 600 до 550 млрд куб. м) даст

414

110 млрд руб или те же 0,8% ВВП. Остальные природные ресурсы в совокупности (уголь, цветные металлы, лес, золото, алмазы и др.) принесут никак не меньше 0,5% ВВП.

В этот момент давайте остановимся и посмотрим, что же мы получили. Результат поражает воображение: одни только косвенные налоги принесли бюджетных доходов в размере 41,0—41,5% ВВП, то есть больше, чем все поступления в бюджет и Пенсионный фонд 2001 года (да и 2002 тоже). Отмечу и массу полученных по ходу выгод для общества в целом. Высокие акцизы на алкоголь и сигареты снизят потребление этих мягко говоря не самых полезных продуктов общественного производства — меж тем нынче спровоцированные курением болезни, а также водочный и (все сильнее) пивной алкоголизм стали тяжелыми проблемами для России. Далее, переход на НДС и отказ от налогов на доходы (частные и корпоративные) ликвидирует фактическое двойное налогообложение — ведь и зарплаты, и прибыли входят в добавленную стоимость, которая и сама по себе облагается налогом.

На прочие доходы бюджета остается немного. Известно, что около 3% ВВП приносят прочие сборы и доходы (от управления госимуществом и приватизации, госпошлина, штрафы, лицензионные сборы и платежи, единый налог на малый бизнес, местные сборы и т.д.) — скажем, в 2001 году они дали консолидированному бюджету 3,1% ВВП. После чего остается использовать (весьма умеренно) единственный имеющий социальный смысл прямой налог — на имущество. Наличие огромных и сверхдорогих домов-дворцов, в которых по сути омертвлены большие средства, едва ли следует признать общественно-полезным явлением. Поэтому налог на имущество имеет явный резон как средство побудить собственников большой недвижимости несколько поумерить свои имущественные аппетиты — либо им придется тратить некоторую долю своего дохода на налог. То же вполне разумно проделать и в отношении предприятий, стимулируя их, во-первых, побыстрее амортизировать старые основные фонды, а во-вторых, добиваться большей фондоотдачи. В целом

415

разумный налог на имущество способен принести казне около 1,0—1,5% ВВП — это очень умеренная оценка, если учесть, что совокупная стоимость только жилья и основных производственных фондов промышленности составляет примерно 250% ВВП.

В целом мы получили доходов бюджета примерно 44— 46% ВВП. Проведенный выше расчет свидетельствует о реальности собрать такую сумму почти исключительно за счет косвенных налогов. Заметьте, никакой критической нагрузки на какую-нибудь часть экономики при этом не образуется — налоги на потребление (а это и есть косвенные налоги) лишь несколько усиливают перераспределение доходов в пользу более бедных социальных групп. Обратите внимание, что по ходу предлагаемой реформы достигнута масса побочных позитивных эффектов, о которых я уже говорил выше. Наконец, отметьте, что размер полученных доходов почти в точности совпадает со средней величиной доходов бюджетов стран, собранных в таблице 2, — стало быть, и расходная часть имеет шанс быть похожей на те образцы.

Расходы бюджета сразу становятся более свободными — что жизненно необходимо России: оборона и оборонная промышленность, образование, наука, культура, здравоохранение, транспортные коммуникации, коммунальное хозяйство и значительная часть социальной сферы многие годы находятся в состоянии критически низкого финансирования и уже явно начинают разрушаться. Советы «Вашингтонского консенсуса» приватизировать социальную сферу должны быть жестко проигнорированы — вместо этого следует возобновить полноценное финансирование этой сферы, что вполне реально в рамках приведенного выше (в идейном плане) примера. Меж тем, все предложенные мероприятия вполне укладываются в рамки бюджетных доходов масштаба 44—46% ВВП — и резкие меры стимулирования рождаемости, и значительное повышение МРОТ, и компенсация утраченных в результате инфляции сбережений, и развитие и ремонт транспортных коммуникаций, и ипотека, и модернизация вооружений, и даже освоение территорий (за Уралом). И даже

416

набившая оскомину жилищно-коммунальная реформа: латание гнилых труб есть занятие безнадежное, так что давно пора переходить на современные технологии, а где выгоднее — и на локальные (не централизованные) системы отопления. Меж тем для модернизации системы теплоснабжения абсолютно всего жилого и производственного фонда России требуется сумма порядка 1 трлн рублей: при должной концентрации вполне реально сделать это за 5—6 лет, в течение которых придется тратить всего-то по 1,0—1,5% ВВП в год. И таких примеров можно найти великое множество — предложенная схема позволяет реализовать массу действительно важных программ.

Давайте подытожим сказанное, кратко повторив комплекс предложенных выше мер.

1. Освобождение от пут единого мирового рынка товаров, рабочей силы и капиталов. Возвращение приоритета национального законодательства перед международным, отказ от новой системы защиты интеллектуальной собственности в пользу прежней (требовавшей однократной оплаты), введение «налогов Тобина» и протекционистской системы пошлин. Снижение обменного курса доллара и нежесткая привязка курса рубля к корзине валют.

. 2. Резкое повышение МРОТ с одновременной отменой большинства дотаций и льгот (транспортных, коммунальных и т.д.). Реформа банковской системы, в том числе достаточно жесткое разделение кредитного и инвестиционного бизнеса. Почти полный отказ от эмиссии казначейских облигаций; значительное расширение круга мелких и институциональных участников фондового рынка; развитие инфраструктуры рынка акций и корпоративных облигаций.

3. Налоговая реформа: отказ от всех прямых налогов кроме имущественного (в очень умеренном варианте) в пользу косвенных. Существенное повышение размера НДС и акцизов. Компенсация обесцененных частных сбережений. Развитие общественно важных программ государственных затрат, как то: стимулирования роста рождаемости, ипотечного кредитования в жилищном строительстве, закупок со-

417

временных вооружений для армии, ремонта и развития транспортных коммуникаций, модернизации коммунального хозяйства, освоения новых территорий и др.

Еще раз хочу подчеркнуть, что все написанное выше в плане конкретных мероприятий и тем более чисел — это вовсе не законопроект, а всего лишь пример реализации идейной установки, отвергающей «экономическую эффективность» как базовую ценность и «дешевое государство» как средство ее воплощения. Мы уже видели, что последние идеологемы призваны лишь обеспечить переход реальной экономической власти в руки всемирной олигархии, которая не успокоится, пока на земле есть хоть какая-то территория, не подконтрольная ей. Вот почему необходимо вернуться к нормальной человеческой системе ценностей, включающей в себя защиту слабых, реальную власть национальных государств и кооперативные общественные начала. А уж оптимальная форма организации конкретных систем в таком обществе найдется, наверное, достаточно быстро.

У меня нет никаких сомнений, что сделать это вполне реально, причем достаточно быстро. Беда в том, что для этого потребно отрезвление — от хмельного восторга причастия «мировой цивилизации». А отрезвление, к сожалению, достижимо только в случае серьезного мирового кризиса. Ну что ж, пусть хоть так: кризис развивается на глазах, ждем последствий — хотя и не веселых для российской экономики, но уж наверное оздоровительных для мозгов какой-то части властей предержащих. Но тогда уж им придется поторопиться — крупномасштабные посткризисные войны обычно начинаются через несколько лет после окончания депрессии. И очень бы хотелось остаться от них в стороне — для чего потребно быть сильным, ибо никто не отменял старый принцип « Si vis pacem — para bellum !» 232 .

Кстати, о войне — уже в самом конце этой части. Нам сейчас усердно внушается мысль, будто развивается некая «война миров», где «варварство» дает бой «цивилизации». Это, однако, ложь — и дело даже не в том, что с лиц вестников «цивилизации» не сходит явное выражение жизнера-

418

достного идиотизма, которое способно начисто отбить охоту присоединяться к этой самой их «цивилизации». Дело в том, что «варвары» и «цивилизаторы» в реальности суть близнецы-братья.

Мы уже заметили, что «цивилизация» по-мондиалистски есть тоталитарно-олигархическое общество, основанное на откровенно фашистских принципах и построенное по модели «управляемого хаоса». Но ведь ровно то же самое представляют из себя и «варвары» — чему свидетельством те немногие примеры реальной власти, которые у них были. На самом деле и духовные корни у них общие. Напомню, что «варвары» (международные террористы, ваххабиты и т.д.) суть антисистемная сила: это люди, которые отвергли традиционное общество (обычно исламское) и с воплем «мы наш, мы новый мир построим» принялись убивать всех активно несогласных, а для прочих строить большой концлагерь. Ровно то же самое представляют из себя и поборники «цивилизации», разрушившие традиционное общество (в их случае христианское) и с тем же сатанинским остервенением возводящие свой концлагерь.

Посему нам следовало бы ни «приобщаться к цивилизации», ни восторгаться бен ладенами, а просто послать обе стороны подальше. И чем раньше, тем лучше: если промедлим, то государство наше имеет большой шанс по уши влезть в абсолютно ненужную нам войну — подобно Российской империи в 1914 году. Или подобно шекспировскому Меркуцио, который пал невольной жертвой вражды двух знатных родов и лишь умирая сподобился изречь свое знаменитое «Чума на оба ваши дома!». В таком случае наши потомки навсегда лишатся исторической родины, превратившись в «кочевников» всемирного царства денег — и им останется лишь бессильно проклинать нас,

Ибо годы прошли и столетья, И за горе, за муку, за стыд, — Поздно, поздно! — никто не ответит, И душа никому не простит 233 .

419

Рейтинг публикации:

1

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: