Недавнее объявление, что Береговая охрана США (USCG) ускорит развертывание в западной части Тихого океана, чтобы противостоять китайской тактике «серой зоны», стало еще одной ниточкой в клубке напряженных отношений США и Китая. В теории это выглядит неплохо, однако на деле USCG будет обречена на хроническое недофинансирование, сверхурочную работу и, похоже, будет вынуждена иметь дело со все более частыми стихийными бедствиями, которые сопровождают стремительное изменение климата. Действительно, налогоплательщикам остается только почесывать затылки, дивясь тому, что самый эффективный орган федерального правительства отвлечен от своей главной миссии на американском побережье. Не говоря уже о том, что лучшие и самые яркие сотрудники американской береговой охраны будут противостоять китайской береговой охране (CCG) «на стероидах», которая на самом деле на несколько порядков больше (по количеству средних и крупных катеров), особенно в отдаленных районах западной части Тихого океана.

Более многообещающей миссией для USCG будет патрулирование обширных территорий на так называемом Крайнем Севере. Американских стратегов и ученых порадовало известие о том, что Конгресс наконец-то счел нужным профинансировать два новых ледокола Polar Security. Стоимостью приблизительно 750 миллионов долларов за каждое — эти суда не дешевы, но, кажется, весьма необходимы, поскольку старый ледокол Polar Star лишь недавно вернулся домой после полярной экспедиции, в ходе которой его преследовала череда неудач, в том числе и на борту. Возможно, стратегия США в Арктике ориентирована на более перспективное будущее, однако эти новые возможности сопряжены с целым рядом сложных вопросов, которые необходимо поднимать. Данная ситуация в некотором роде параллельна ситуации с USCG в Южно-Китайском море: совершенно очевидно, что новые американские ледоколы ни в каком отношении не могут сравниться с гигантским ледокольным флотом, которым уже владеет Россия. И будущее господство Москвы в Арктике на самом деле не подвергается сомнению.

Как следует из теперь уже знаменитой речи госсекретаря Майка Помпео (Mike Pompeo), произнесенной им в Финляндии в мае 2019 года, мало кто сомневается, что как Москва, так и Пекин вкладывают гигантские средства в освоение Арктики. Об этих амбициозных усилиях подробно пишет Марк Розен (Mark Rosen) в статье, недавно опубликованной в нашем издании. Особенно интересно его наблюдение, что «главнейшим приоритетом политики нынешней администрации должно быть вбивание клина между Россией и Китаем в Арктике, а не операции FON [свобода судоходства] на далеком СМП [Северном морском пути]. «Этот приоритет может вполне неплохо сочетаться с порою обретающей популярность идеей о том, чтобы разыграть против Китая „российскую карту"». В этой небольшой статье более подробно рассматриваются возможности такой «стратегии вклинивания» на основе анализа ряда недавних русскоязычных оценок китайских интересов в Арктике. В конце концов, если китайцы действительно пытаются завоевать Арктику, разве эта перспектива не должна всерьез тревожить русских?

Исследование китайских интересов в Арктике, проведенное в начале мая 2019 года Александром Воротниковым, специалистом Проектного офиса развития Арктики (ПОРА) в Москве, свидетельствует не столько о тревоге, сколько о синергетических интересах двух евразийских гигантов. Автор отмечает, что серьезность намерений Пекина в отношении Арктики подчеркивалась в Белой книге «Арктическая политика Китая», опубликованной в январе 2018 года.

Смысл, который Китай вкладывает в свое определение «Ледовый шелковый путь», очевидно, не ускользнул от российских наблюдателей, которые заинтересованы в последовательном «поощрении Пекином китайских предприятий к активному инвестированию» в русскую Арктику. Действительно, русские с большим энтузиазмом относятся к перспективе того, что «Китай, обладающий капиталом, технологиями, рыночным потенциалом, необходимыми знаниями и опытом, может играть важную роль в расширении сети судоходных маршрутов в Арктике и содействии социально-экономическому развитию в странах, расположенных вдоль этих маршрутов».

Воротников подчеркивает следующее: «Важно отметить: китайские власти учитывают статус России как арктической державы, без участия которой не может быть выработано решение ни одного арктического вопроса на международной арене». Иными словами, по мнению этого эксперта, русские могут быть уверены в том, что китайцы не будут посягать на суверенные права России. В качестве примера успеха на пути этого сотрудничества он ссылается на проект «Ямал СПГ», отмечая, что на долю Китая приходится около 30 процентов ключевых инвестиций, на долю французских партнеров — еще 20 процентов, в то время как российская компания «НОВАТЭК» контролирует 50,1 процента. В обзоре упоминаются и другие перспективные области сотрудничества на ближайшее будущее, к ним относятся создание Архангельского глубоководного порта, строительство железной дороги «Белкомур», соединяющей Сибирь с портом в Архангельске, а также глубоководные поисковые работы с помощью платформы Nanhai VIII в Карском море. Потом, разумеется, интерес Китая к Северному морскому пути даст толчок развитию российского «атомного судостроения». Неожиданно российский аналитик переворачивает западные экологические проблемы с ног на голову, приводя противоположный аргумент: «КНР — один из мировых лидеров в сфере возобновляемой энергетики. Мощность китайских возобновляемых источников энергии (ВИЭ) почти равна мощности всей российской энергетики… Так что опыт Китая в ВИЭ-генерации можно использовать для развития АЗРФ.». Хотя в этом экспертном анализе утверждается, что сотрудничество между Россией и Китаем не причинит экологии Арктики чрезмерного вреда, автор завершает его предостережением о прагматичности китайцев, которые «вкладываются только тогда, когда могут извлечь выгоду из партнёрства».

Вышеприведенный анализ был опубликован незадолго до выступления Помпео в Арктическом совете шестого мая. На следующий день агентство «РИА Новости» обнародовало интервью с китайским специалистом по Арктике Го Пэйцином (Guo Peiqing) из Китайского университета океанологии (Циндао), которое сильно напоминало реакцию России на заявления Помпео в отношении Китая. Го опроверг замечания Помпео, назвав их «спекуляциями», и заявил следующее: «Китай не будет отправлять военные корабли и атомные подводные лодки в Арктику, потому что поддержание мира и стабильности в Арктике соответствует долгосрочным интересам Китая… У России достаточно сил и возможностей, чтобы обеспечить мир в Арктике и защитить собственные интересы в этом регионе». По мнению китайского специалиста, Помпео пытается создать трения в отношениях Китая и России; он предостерег русских, которые, по его словам, не должны попадаться в «американскую ловушку», поскольку это не пойдет на пользу российским интересам.

Другое исследование китайской деятельности в русской Арктике было опубликовано газетой «Известия» в сентябре 2018 года. В нем выражается скептицизм по ряду вопросов, в частности, отмечается, что многие арктические страны, включая Данию, Исландию и Норвегию, отклонили некоторые китайские инициативы в Арктике ввиду различных проблем. Тем не менее, автор статьи делает вывод, что интересы Пекина носят довольно благожелательный характер, поскольку сосредоточены на исследованиях и экономическом развитии. Что касается Запада, то к нему российская сторона, напротив, испытывает явное недоверие, поскольку дискуссии о Северном морском пути очевидно вызвали дурные предчувствия: «Западная пресса постоянно предлагает считать [СМП] „международной собственностью"».

В целом, Вашингтон, с точки зрения Москвы, постоянно осуждает российскую деятельность в Арктике, в то время как сами Соединенные Штаты «всячески стремятся установить военное, политическое и экономическое лидерство в этом регионе и приняли решение о существенной активизации своих действий в Арктике». В этой атмосфере американо-российской враждебности Соединенным Штатам вряд ли удастся «вбить клин» между Россией и Китаем в Арктике.

Еще одним фокусом изучения разворачивающейся на наших глазах «большой игры» в Арктике может быть степень заинтересованности или стратегический приоритет, который каждая из значимых держав придает Крайнему Северу. С этой точки зрения, совершенно очевидно, что Москва будет и впредь «вести за собой это поезд», а значит, именно ей будет предоставлена свобода целенаправленно выбирать собственных партнеров в соответствии со своими национальными интересами.