На фоне обострения ситуации вокруг Северной Кореи и американской
атаки по Сирии, администрация Дональда Трампа напомнила о том, что у США
есть еще один потенциальный противник – Иран. Госсекретарь Рекс
Тиллерсон назвал эту страну угрозой Соединенным Штатам и дал понять, что
его шеф вовсе не отказался от идеи пересмотра сделки по иранской
ядерной программе, заключенной при Бараке Обаме. До реальных шагов в
этом направлении дело вряд ли дойдет, однако политические последствия
воинственной риторики Трампа в виде окончания «оттепели» в отношениях
Ирана и Запада вполне возможны.
Свое заявление Тиллерсон сделал на пресс-конференции в Вашингтоне. Он
охарактеризовал как провальную сделку, заключенную в 2015 году между
Ираном и «шестеркой» международных посредников - США, России, Китая,
Франции, Великобритании и Германии (так называемый «Совместный
всеобъемлющий план действий»). Ведь Тегеран, подчеркнул Тиллерсон,
по-прежнему хочет в перспективе превратиться в государство, имеющее
атомное оружие. «Совместный всеобъемлющий план действий потерпел неудачу
в достижении главной цели — неядерного статуса Ирана», - сказал
американский дипломат, дав понять, что администрация Трампа будет
добиваться пересмотра сделки.
Собственно, идея, изложенная Тиллерсоном, не нова. Еще в ходе своей
предвыборной компании Трамп критиковал Обаму за сделку с Ираном, которую
он даже назвал в одном из интервью «одной из самых глупых из тех,
которые я когда-либо видел». Суть сделки в общих чертах заключалась в
последовательном снятии, в обмен на меры по ограничению ядерной
программы, международных санкций против Ирана. С принятием Совместного
всеобъемлющего плана действий разрешился один из самых сложных и
длительных международных кризисов последнего времени. Мир вздохнул с
облегчением, а вот в США сделка была воспринята неоднозначно. Особенно
неохотно ее приняли в Республиканской партии, где скептическое отношение
к обещанию Ирана не развивать свою ядерную программу характерно отнюдь
не только для нынешнего президента.
Немалую роль в формировании критического взгляда на сделку сыграла и
позиция Израиля – страны, к чему мнению Трамп, как политик, во многом,
ориентирующийся на консервативный протестантский и произраильски
настроенный электорат из американской «глубинки», не может не
прислушиваться. Так что заявление Тиллерсона можно рассматривать и как
сигнал избирателям нынешнего главы государства: я не забыл ни о вас, ни о
своих предвыборных заявлениях.
И все же реальный пересмотр сделки с Ираном выглядит крайне
маловероятным, хотя бы потому что правовых возможностей у США для этого
практически нет. Сделка одобрена на уровне Совета безопасности ООН, и,
соответственно, «отыгрывать назад» придется только через эту
организацию. Значит, Трампу надо будет убедить, как минимум, Китай и
Россию. Причем, непонятно, какие аргументы могут быть приведены:
информации о том, что Иран предпринимал какие-либо действия,
противоречащие Совместному всеобъемлющему плану действий на сегодняшний
день нет. Что и констатировалось в соответствующем докладе Генерального
секретаря ООН. Нет претензий к Ирану и у МАГАТЭ: официальный Тегеран
сейчас явно больше озабочен своей экономикой, нежели желанием в
очередной раз испытать терпение мирового сообщества.
На что нынешняя позиция США реально может повлиять – так это на
расклад сил в ходе предвыборной компании в Иране. В этой стране 19 мая
предстоят президентские выборы. Чуть ли не главной их интригой стало
появление в них неожиданного участника – экс-президента страны Махмуда
Ахмадинежада. С его именем ассоциируется весь кризис, связанный с
неуступчивостью Ирана по вопросу его ядерной программы.
Намерение Ахмадинежада побороться за третий для него президентский
срок стало вдвойне сюрпризом в свете позиции рахбара (высшего
руководителя Ирана) Али Хаменеи. В конце прошлого года он настоятельно
посоветовал экс-президенту, отбивавшемуся от обвинений в коррупции, не
принимать участие в майских выборах. И Ахмадинежад объявил, что в
преемники нынешнего главы Ирана Хасана Рухани не метит.
Но в апреле он неожиданно изменил свое решение и выставил свою
кандидатуру. «Наш революционный лидер не приказывал мне, а дал совет,
уточнив, что это ни к чему не обязывает», - объяснил перемену своей
позиции в интервью «Евроньюс» Ахмадинежад. Имела ли место действительно
частная инициатива политика, и ранее замеченного в спорах с рахбаром,
или его выдвижение было согласовано с Али Хаменеи выяснится уже 26-27
апреля. К этой дате Совет стражей Конституции Ирана должен обнародовать
список кандидатов, которых допустили до выборов. Если в их числе
окажется и Ахмадинежад, значит, похоже, рахбар решил, что «крутому
парню» Трампу надо противопоставить своего «крутого парня». Или, по
крайней мере, припугнуть угрозой его возвращения во власть.
