Откажемся ли мы от ЕС? Войдем ли в Шанхайскую организацию сотрудничества, членами которой являются такие страны, как Россия, Китай, Казахстан, и хотят стать Иран, Индия и Пакистан?

Таково недавнее предложение премьер-министра Турции. Эта идея, о которой, как отмечается, прошлым летом в шутливой форме было сказано президенту РФ Владимиру Путину, сейчас выглядит весьма серьезной. Если так, тогда нам прежде следует извиниться перед приверженцами евразийских взглядов в Турции! Похожее предложение последовало около 10 лет назад от генерального секретаря Совета национальной безопасности Турции того периода Тунджера Кылынча. В качестве альтернативы ЕС Кылынч предложил союз с Россией и Ираном. Таким образом, мы узнали о евразийских проектах националистов. Что произошло, что изменилось? Неужели премьер-министр Эрдоган, заявлявший о намерении построить «католический брак с ЕС», вынес на повестку дня вопрос о присоединении к Евразийскому Союзу?

Евразийцы начала 2000-х годов в целом были антизападными националистами, сторонниками военной элиты и военного руководства. Они не хотели изменений в стране. В управляемой из Анкары Турции они обладали высоким влиянием на внутриполитические процессы, не желали делиться своей властью или допускать вмешательства в дела государства со стороны Брюсселя. Членство в ЕС предполагало ряд изменений: необходимость расширения индивидуальных прав и гражданских свобод, верховенства закона, заточения военных в казармах. Какие только ни разрабатывались планы, чтобы препятствовать переговорному процессу с ЕС: использовался кипрский вопрос и лидер Турецкой республики Северного Кипра Рауф Денкташ, внимание акцентировалось на светском характере, разжигался страх перед режимом, оказывалось воздействие на гражданское общество и политические партии. С другой стороны, для исламистских движений, опасавшихся за свое «существование» после военного переворота 28 февраля 1997 года, ЕС рассматривался как убежище. Несмотря на свою идентичность, основанную на противостоянии Западу, они начали поддерживать идею членства в ЕС. В результате традиционные сторонники Запада - кемалисты - заняли противоположную позицию, при этом антизападные исламисты стали ярыми приверженцами ЕС. Привычные рамки рушились, создавались новые союзы. Кемалисты и националисты находились по одну сторону баррикад, сторонники реформ - либералы и демократы вместе с исламистами - по другую. В этих условиях в 2002 году «Партия справедливости и развития» (ПСР) вышла на политическую сцену как ведущий актер, который был намерен добиться в Турции перемен через членство в ЕС. При этом происхождение лидеров-основателей, начинавших свой путь под исламистскими лозунгами и флагами, не отодвинуло их назад в вопросе ЕС, а, напротив, подтолкнуло вперед.

Переговорный процесс с ЕС играл важнейшую роль в закреплении ПСР во власти. Предпринятые в отношении военной элиты и судебной системы шаги оправдывались как необходимые для членства в ЕС. Устремленность в ЕС дала возможность ПСР отойти от происламской идеологии «национального видения», а также способствовала легитимации партии и созданию ее центристского имиджа. Иными словами, процесс по вступлению в ЕС сделал ПСР неприкосновенной партией, наделил ее законностью и дискурсивным превосходством, а также подготовил основы для экономического роста и успеха во внешней политике. И сегодня она «стала» «Партией справедливости и развития». Теперь необходимости в ЕС нет - ни как в сдерживающей влияние военных и судебных органов и легализующей силе, ни как в центре, призванном повысить экономический рост и увеличить влияние во внешней политике. Теперь по вопросу членства в ЕС требуется убедить не Европу, а правительство Турции. Даже если будет предложено безоговорочное членство, сомневаюсь, что правительство его примет. Судя по тому, что пишется и говорится, в рядах ПСР всерьез возник «западный вопрос». Часто повторяя выражение «наша цивилизация», ПСР постепенно начинает воспринимать Запад как «другую» цивилизацию. С восприятием процесса вступления в ЕС как «смены цивилизации», безусловно, возрастает привлекательность таких евразийских проектов, как ШОС. Националисты использовали евразийство, так как не желали «смены режима». ПСР все больше склоняется к евразийским союзам, таким как ШОС, поскольку полагает, что в подобных организациях Турция сохранит собственные ценности, сможет продолжить развитие по особому цивилизационному пути и самостоятельно управлять страной в форме независимого, суверенного государства-нации. Центральное место идеи по вступлению в ЕС занимала демократия. Между тем, если ваша цель - экономическая и политическая региональная сила, нет смысла задавать вопрос: «Будет ли Турция демократией, вступив в ШОС?»

Оригинал публикации: Avrasya kimin alternatifi?

Может ли Эрдоган стать турецким Линкольном?