Мосул взят. Уничтожение Ирака продолжается
9
июля верховный главнокомандующий ВС Ирака, премьер-министр Хейдар
аль-Абади прибыл в восточный Мосул, занятый правительственными силами
ещё в январе, и торжественно поздравил с победой над запрещённым в
России террористическим «Исламским государством» (ИГ). Данное сообщение
само по себе не представляет интереса – это уже четвёртое официальное
объявление о «полном и окончательном» освобождении второго по величине
города Ирака, операция по восстановлению которого началась в октябре
2016-го. А общая картина ясна: хотя бои в западной части ещё
продолжаются, но это уже ликвидация последних очагов сопротивления и
зачистка того, что осталось от жилых кварталов города.
10
июля госсекретарь Рекс Тиллерсон от имени президента США Дональда
Трампа поздравил премьер-министра Ирака: «Это ключевой момент в
глобальной борьбе с ИГ, который подчёркивает успех международных усилий в
поддержке сил безопасности Ирака», – отметил Тиллерсон. Трудно сказать,
что преобладает в этом заявлении – подмена понятий или обычная
словесная эквилибристика. Рекс и его патрон не являются ни специалистами
по Ближнему Востоку, ни политиками. Это бизнесмены.
Обеспечение
доступа к стратегически важным ресурсам – вот приоритет администрации
США. Одновременно ставится задача передела мира таким образом, чтобы
максимально укрепить своё доминирующее положение, ослабить влияние
соперников (а если нужно – и союзников) под лозунгом защиты национальных
интересов, в данном же случае – борьбы с международным терроризмом
(который, заметим, появился во многом благодаря усилиям западных
спецслужб). Неудивительно, что новая администрация США, как и прежняя,
исправно играет свою роль – продолжает реализацию долгосрочного
стратегического плана, главным бенефициаром которого в конечном итоге
является… Израиль.
С
уничтожением Ирака и Сирии – основных реальных угроз для еврейского
государства – в Израиле смогут вздохнуть спокойно. Доктрина создания
«управляемого хаоса» успешно осуществляется, и её результаты очевидны.
Если каких-то 20 лет назад спросить иракца или сирийца о его
конфессиональной принадлежности, то этот вопрос мог вызвать лишь
неподдельное изумление, за которым следовал ответ: я иракец (или
сириец). Сегодня внедрённая извне и тщательно культивируемая неприязнь
переросла во вражду и даже ненависть.
Ещё
до начала операции было ясно, что Мосулу уготовлена участь Карфагена
вслед за Тикритом, Фаллуджей и Рамади (последний был столицей древнего
Ирака до Багдада). Ведь речь идёт не о борьбе с ИГ, как это усиленно
навязывают СМИ, а о классической гражданской войне, в которой взаимная
ненависть закипела и вчерашние добрые соседи уничтожают друг друга с
невероятной жестокостью.
В
ходе боевых действий погибли тысячи мирных жителей, а число беженцев из
Мосула приблизилось к миллиону, что почти вдвое превышает оценки
численности остававшихся в городе людей – дополнительное свидетельство
качества разведки и уровня проработки операции. Впрочем, большинство
населения города составляют сунниты, а потому «погрешность» в 450-500
тыс. человек можно списать на «сопутствующие потери».
Ещё
немного статистики, если это слово применимо к происходящему.
Наибольшее количество документально подтверждённых случаев
насильственной смерти с начала оккупации Ирака в 2003 г. было
зафиксировано независимыми источниками в 2006 г. – тогда в стране был
убит 29 451 человек, наименьшее (4152) – в 2010 г. С 2014 года
наблюдается резкий рост насилия: в тот год в стране были убиты 20 218
человек. Ещё раз отметим: это лишь документально подтверждённые данные,
настоящие цифры наверняка гораздо больше. Иракцы продолжают истреблять
иракцев, страну продолжают зачищать от населения.
В
2015 году – 17578 убитых, и дело дошло до того, что МВД Ирака издало
приказ, запрещающий смену фамилий. Казалось бы, рутинный вопрос на самом
деле стал предметом жизни и смерти: фамилий у арабов в нашем понимании
нет, их заменяет название племени, по которому легко определить
принадлежность к суннитам или шиитам. Если сунниту нарваться на
блокпост, самочинно выставленный шиитскими формированиями (и наоборот),
то принадлежность к определённому племени может стать достаточной
причиной для ликвидации на месте. Проблема, однако, в том, что есть
племена, и довольно крупные (например, аль-Джабури насчитывают свыше 200
тыс. человек), где примерно половина исповедует ислам суннитского, а
другая – шиитского толка. В 2016 г. жертвами насилия в Ираке стали 16393
человека, с начала текущего года – уже 10467 (по состоянию на 11
июля).
То,
что рано или поздно правительственные силы займут территорию, где до
2014 года находился цветущий город с населением около 3 млн человек,
сомнений не вызывало и раньше. Вопросы появляются при попытке
спрогнозировать дальнейшее.
Владеющие
арабским языком и знающие, что диалекты арабского разнятся гораздо
больше, чем, к примеру, русский и болгарский языки, без труда определят,
что в многочисленных роликах, выложенных в Интернете из мест боёв в
Ираке, Сирии, Ливии и Йемене, звучит в основном местная речь. Пришлых
головорезов, разномастных подонков и прочих отбросов рода человеческого,
выдающих себя за «борцов за веру», там меньше 5 процентов, хотя именно
они совершают наиболее тяжкие преступления. Сообщения о гибели лидера ИГ
ничего не меняют по сути – на месте одного быстро появится другой.
Информация об уходе ИГ из Ирака и Сирии в Афганистан, виртуальное
пространство и т.д. также не имеет ничего общего с реальностью, это
просто некачественный информационный продукт.
Что будет в Ираке и с Ираком дальше?
Взятие
Мосула – не решение существующих проблем; причины конфликта не
устранены, к ним добавились новые. В начале июля племенные лидеры
провинции Анбар (крупнейшей по площади и населённой преимущественно
суннитами) заявили о готовности объявить провинцию автономной областью в
знак протеста против «унижения» гражданских лиц на
контрольно-пропускных пунктах, установленных на границе с Багдадом. По
словам члена провинциального совета Хамида аль-Дулейми, чрезмерные
ограничения на границе между провинциями Анбар и Багдад способствуют
изоляции суннитской провинции.
Появились
также сообщения о том, что обстановка накаляется и в спорной провинции
Киркук (на неё претендуют курды, открыто заявившие о планах включения
Киркука в Курдистан). Подразделения 16-й и 19-й мотопехотных бригад
иракской армии, сил специальных операций и шиитского «народного ополчения» уже стягиваются в район города Хувейджа на юго-западе провинции Киркук.
Город знаковый вдвойне – именно там правительственные силы применили
оружие против мирных демонстрантов в декабре 2014 года, в результате
чего погибли десятки мирных протестующих, а сунниты взялись за оружие и с
тех пор контролируют город и прилегающие районы. Багдад намерен вернуть
контроль над этим районом и заодно закрепить своё присутствие –
известно о планах создания в провинции Киркук четырёх военных баз.
Возможно, основным намерением иракской армии и военизированных шиитских
формирований является попытка помешать намерению жителей Киркука
присоединиться к Курдистану в ходе референдума о независимости, который
намечен на 25 сентября. Курды, к слову, в большинстве своём являются
суннитами, и это ещё больше осложняет интригу.
Взятие
Мосула нисколько не является «ключевым моментом в борьбе с ИГ», как
заявил госсекретарь США, но представляет лишь эпизод в дроблении Ирака и
продолжении братоубийственной войны. Аналогичные процессы идут в
соседней Сирии, где объявление районов перемирия послужит прелюдией к
разделу страны, а намерение США ввести «бесполётные зоны» не оставляет сомнений в истинных намерениях Вашингтона.
Источник: fondsk.ru.
Рейтинг публикации:
|
