На входе в военно-морской Исследовательский центр «Арамар» висит плакат: «Бразилия не должна быть колонизирована путем технологической зависимости». И поэтому сегодняшняя Бразилия — не только без пяти минут ядерная держава, лишь совсем недавно остановившая работы в области военного атома. В качестве производителя оружия она не без основания претендует на роль великой державы региона. Фото вверху:
AFP/EAST NEWS
«Мои шаги гулким эхом отдаются в пустом коридоре, а над головой тускло светят флуоресцентные лампы. Я нахожусь внутри угловатого бетонного здания на территории ядерного комплекса в Резенди, а прямо передо мной, за закрытыми дверьми — холл с высоким потолком. Но я не могу попасть внутрь, да и из сотрудников комплекса пройти туда имеют право лишь немногие. Именно здесь Бразилия вскоре начнет обогащать уран в промышленных масштабах», — писал в марте 2006 года Эрику Гиззу, один из немногих журналистов, допущенных на бразильское предприятие.
В мае 2006 года согласно решению бразильского правительства и при одобрении мирового сообщества, занятого проблемой «ядерного» Ирана, в стране началось обогащение урана. Таким образом, Бразилия стала девятой страной мира, овладевшей полным циклом ядерных технологий. С тех пор под надзором экспертов МАГАТЭ на заводе в Резенди, что в 144 километрах к юго-западу от столицы, Бразилиа, производится слабообогащенный (с содержанием до 5%) уран, который будет использоваться только как топливо для исследовательских и промышленных ядерных реакторов.
Заработавший завод по обогащению урана с центрифугами собственной конструкции и производства — это практически финальный этап бразильской ядерной программы, берущей свое начало во второй половине 1940-х годов. Но самое интересное заключается в том, что установленные в Резенди центрифуги разработаны и произведены силами ВМС Бразилии. На первый взгляд это несколько необычно. Если, конечно, не знать, что еще несколько десятилетий назад бразильские адмиралы начали амбициозную программу создания собственной атомной подводной лодки.
Личный «план Манхэттен»
Все началось с того, что правившие в Бразилии до середины 1980-х годов военные, решив избежать международного контроля над национальной ядерной программой, взяли тему в свои руки. В так называемую параллельную программу включились все виды вооруженных сил. Исследовательский центр ВМС работал над центрифугами для обогащения урана, малогабаритным ядерным реактором и реактором для подводной лодки. Институт перспективных разработок Центра аэрокосмических технологий ВВС в Сан-Жозе-дус-Кампосе отвечал за лазерную технологию обогащения урана, создание ядерных топливных элементов для спутников и разработку технологий одного из видов ядерного реактора на быстрых нейтронах и так называемой «ядерной взрывчатки для мирных целей». А армейский Институт специальных проектов в Гуаратибе (штат Рио-де-Жанейро) занимался графитовым ядерным реактором.
Наиболее успешно программа «пошла» у моряков, которым нужен был компактный ядерный реактор на уране с перспективой его установки на подлодку. Но приобрести уран для реактора за границей тогда было невозможно, а потому бразильские военно-морские «спецы» задумались о разработке технологии обогащения урана собственными силами. В итоге в 1979 году в ВМС Бразилии стартовала программа под кодовым наименованием «Проект «Циклон» — разработка центрифуги для обогащения урана. Программу возглавил военно-морской офицер Отон Луис Пинейру да Силва, ставший затем президентом корпорации «Электронуклеар», занимающейся сегодня эксплуатацией реакторов «Ангра-1» и «Ангра-2». Причем курс по ядерной энергетике он прослушал в США у известного профессора Мэнсона Бенедикта, принимавшего участие в американском проекте «Манхэттен».
Подполковник Пинейру да Силва оказался способным учеником. Получив новое назначение, он тут же собрал группу из семи инженеров и организовал отделение в Институте изучения вопросов энергетики и ядерной физики (IPEN) при Университете Сан-Паулу. Этот институт был выбран потому, что он оказался единственной в Бразилии высокотехнологичной организацией, не связанной с корпорацией NUCLEBRAS, занятой в германо-бразильском атомном проекте и подлежащей строгому контролю со стороны международных организаций. Военным такой контроль был не нужен.
8 сентября 1982 года группа, используя только одну центрифугу, впервые в истории Бразилии осуществила процесс обогащения урана. И хотя центрифуга имела простенькую конструкцию, у нее уже имелись электромагнитные подшипники — на эту мысль Силву когда-то навел профессор Бенедикт.
Пять лет спустя бразильцы объединили в каскад 48 центрифуг, а в 1991 году — уже 500 машин. Сама центрифуга имеет уникальную конструкцию: ротор — вращающийся цилиндр — как бы парит внутри корпуса центрифуги, фактически не испытывая трения (нет соприкосновения между подвижными и неподвижными частями — нет и трения). Такая «левитация» обеспечивается за счет использования электромагнитных подшипников с активным управлением. Это новая, улучшенная модель центрифуги. Созданный ранее ВМС Бразилии прототип, насколько известно, имел стандартную конструкцию (хотя бразильцы тщательно скрывали свои технологические и технические секреты). Особенно плотным покрывалом тайны окутана система управления, которая позволяет вращать ротор в электромагнитном поле стабильно, без «перекосов», а также количество и места размещения электромагнитных подшипников. Поэтому центрифуга, установленная в военно-морском исследовательском центре, была укрыта за двухметровой стеной, но на заводе в Резенди бразильцам пришлось уступить требованиям МАГАТЭ и убрать такие защитные стены.
Что касается проекта «Циклон», то о его нынешнем статусе достоверной информации по-прежнему нет. Официально подтверждено только, что работы по теме центрифуг ведутся в Военно-морском технологическом центре в Сан-Паулу, а производством данных машин занят Исследовательский центр ВМС «Арамар» в Иперу, в 120 километрах от Сан-Паулу (инспекторам МАГАТЭ его открыли только в 1997 году). Бразильские адмиралы данную тему никак не комментируют, зато известно, что с 1979 по 1984 год правительство израсходовало на «Циклон» около 250 миллионов долларов. Значительная их часть шла через секретные банковские счета. По утверждению Силвы, разработка технологии обогащения урана стоила бюджету не более 200 миллионов долларов, а военно-морской министр Флорес сообщил на слушаниях в парламенте, что работы обошлись всего в 180 миллионов долларов.
Реактор для подлодки
Проектирование самой атомной субмарины начали еще в конце 1970-х годов, а задача разработки ядерного реактора для подводной лодки была впервые обозначена военно-морским министерством Бразилии в декабре 1978-го.
В открытой же печати информация об интересе к программе создания собственной атомной подводной лодки появилась только в 1988 году. Тогда в журнале ВМС Бразилии Revista Marítima Brasileira сразу несколько высокопоставленных чиновников и адмиралов горячо высказывались в пользу обладания атомной подводной лодкой ввиду ее высокого боевого потенциала: неограниченная дальность подводного плавания и автономность, низкая шумность и пр. А в качестве наиболее яркого примера уникальности подводного атомохода было отмечено успешное использование британских АПЛ в ходе Фолклендского конфликта 1982 года, когда всего несколько британских подлодок практически полностью парализовали весь аргентинский флот.
Состояние работ по программе разработки атомной энергоустановки для ПЛ держится в глубокой тайне, но известно, что в 2005 году специалисты центра «Арамар» завершили создание элементов конструкции ядерного реактора с водой под давлением. Следующий этап — его сборка на территории данного центра, в лаборатории LABGENE (получение электрической энергии при помощи ядерной энергии), после чего он будет использоваться в качестве прототипа реактора АЭУ субмарины. К настоящему времени бразильскими инженерами уже созданы основные элементы первого контура ядерного реактора.
Также проведено моделирование процесса выгрузки и загрузки ядерного топлива, завершены работы по изготовлению элементов конструкции второго контура реактора. Причем турбогенераторы проходили тестирование на соответствие военным стандартам в другой лаборатории, специально созданной ВМС Бразилии для этой цели (Лаборатория для тестирования оборудования энергоустановок — LATEP). К концу 2005 года было разработано основное программное обеспечение и т. п. По данным бразильских источников, в период с 1980 по 2004 год на работы по атомной энергоустановке для ПЛ было выделено 318 миллионов долларов, что составляло 65% от общего бюджета данной программы. Общая же стоимость программы по созданию АЭУ для подводной лодки составляет, по разным оценкам, от 500 миллионов до миллиарда долларов. Готовность первого реактора ожидается не ранее 2010 года.
Правда, адмирал Жулиу Суарес ди Моура Нету признал, что построить атомный реактор целиком на бразильских технологиях пока еще не удалось. Но все впереди, недаром на входе в военно-морской Исследовательский центр «Арамар» висит плакат: «Бразилия не должна быть колонизирована путем технологической зависимости».
А вместо сердца — пламенный мотор
Мы как-то уже привыкли считать, что авиация зародилась в Европе и США, а потому многие удивятся, узнав, что одним из первых в мире авиаторов был… бразильский гражданин — Алберту Сантус-Дюмон. И даже День ВВС Бразилии отмечается 23 октября не просто так — в этот день в далеком 1906 году в Париже Сантус-Дюмон впервые в истории мировой авиации поднялся в воздух на самолете собственной конструкции 14 bis, использовав для отрыва от земли только тягу двигателя аэроплана, после чего преодолел 60 метров со средней высотой полета более трех метров. Передовая мировая пресса тут же окрестила его «отцом авиации», но сам пионер воздушного океана стал первым человеком в мире, во всеуслышание призвавшим навсегда запретить использование самолетов для военных целей.
Однако на родине успех Сантус-Дюмона еще длительное время не был конвертирован в технологии. Ситуация стала меняться к лучшему только с образованием Института авиационных технологий (ITA) и Центра авиационных технологий (CTA) в Сан-Жозе-дус-Кампосе, небольшом городке в 90 километрах от индустриального сердца Бразилии — города Сан-Паулу. Лишь после этого бразильским конструкторам удалось успешно реализовать в металле самолет — пассажирский авиалайнер IPD6504, совершивший первый полет в октябре 1968 года. А 29 июля следующего года министерство авиации приняло решение об образовании в том же Сан-Жозедус-Кампосе государственной авиастроительной компании «Эмбраэр» (Empresa Brasileira de Aeron´autica SA, или Embraer). Первым военным проектом компании стал «военизированный» вариант турбовинтового многоцелевого транспортного самолета ЕМВ-110 «Бандейранте» («Пионер»), созданного по техническому заданию министерства авиации Бразилии.
Современный самолет дальнего радиолокационного обнаружения и управления EMB-145SA (R-99A) бразильской компании «Эмбраэр». Фото: Embraer
|
Впрочем, длительное время компания занималась больше лицензионным выпуском самолетов зарубежной разработки. Но со временем бразильцы стали собирать и самолеты собственной разработки: 16 августа 1980 года в воздух впервые поднялся двухместный учебно-тренировочный турбовинтовой самолет EMB-312 «Тукано», в бразильских ВВС получивший обозначение Т-27 (учебно-тренировочный) и АТ-27 (легкий штурмовик). Причем самолет, оснащенный двигателем PT6A-25C с трехлопастным винтом и вооруженный в боевом варианте 12,7-мм пулеметами и ракетами и бомбами на четырех внешних узлах подвески, стал не просто первым национальным боевым самолетом, а явился одним из первых маркетинговых успехов «Эмбраэра» на международном рынке. Машины были даже приобретены французскими ВВС и Королевскими ВВС Великобритании, которые, как известно, «хлам» не покупают. А в военно-воздушных силах Бразилии «Тукано» получил сегодня более почетную работу — из этих машин сформирована группа летного пилотажа под названием «Дымовая эскадрилья» (Esquadrilha da Fumaça). Наследником этой машины стал новый учебно-тренировочный самолет EMB-314 «Супер Тукано», он же «служит» в ВВС в качестве штурмовика.
Не пропали для военных даром и наработки «Эмбраэра» в области гражданской авиации. Так, например, весьма успешный пассажирский авиалайнер EMB-145 был взят за основу при создании «бразильского АВАКСа» — самолета дальнего радиолокационного обнаружения модели EMB-145SA «Эриай», оснащенного активной фазовой импульсно-доплеровской РЛС «Эриай» шведской компании «Эриксон Майкровэйв Системс». Самолет, который еще на стадии разработки выразили готовность приобрести военно-воздушные силы Бразилии, Греции и Швеции, совершил первый полет 22 мая 1999 года.
Самолет предназначен для контроля над воздушным пространством, наведения истребителей, управления полетами, а также для осуществления патрулирования границ и прибрежной экономической зоны. Он может привлекаться и к решению задач в рамках поисково-спасательных операций. Установленная на самолете шведская РЛС имеет широкие сектора обзора в сторону бортов и способна обнаруживать воздушные цели на дальности до 450 километров, а дальность обнаружения такой типовой цели, как истребитель, составляет у этого радара примерно 350 километров.
Учитывая последние веяния в области проектирования радиолокационных станций, бразильские инженеры создают и более совершенный проект «дальнего наблюдения» — самолет ДРЛО EMB-145RS, оборудованный РЛС с синтезированной апертурой луча, тепловизионными, телевизионными и многоспектральными камерами, а также системами радио- и электронного перехвата. Характерно, что среди прочих задач EMB-145 ставится контроль за наркотрафиком в бассейне Амазонки — наземные и надводные цели РЛС может обнаруживать на дальности до 300 километров.
Боевой танк ЕЕ-Т1 «Озориу» компании ENGESA так и не стал основой бронетанковых войск Бразилии. Однако и в начале XXI века его продолжали демонстрировать публике. Фото: REUTERS
|
Неудача генерала «Озориу»
Интересным эпизодом в развитии военной промышленности Бразилии была попытка создания собственного основного боевого танка — пока единственная в Латинской Америке. Тут проявилось не только желание оснащать вооруженные силы техникой отечественного производства (в конце концов, в изоляцию Бразилия не попадала, эмбарго не подвергалась), но и претензия на роль «великой державы».
В конце 1970-х годов государственная компания ENGESA (Engenheiros Especializados SA, включала 14 фирм и 6 заводов) развернула работы над основным танком. Предполагалось снабдить его пушкой калибра 105 (L7 A3 британской «Ройал Орднанс») или 120 миллиметров (С1, башня французской фирмы GIAT) и современной системой управления огнем. Танк получил обозначение ЕЕ-Т «Озориу» — в честь национального героя XIX века, генерала-кавалериста Озориу. Причем ЕЕ-Т1 массой 40,9 тонны со 105-мм пушкой предназначалась для армии Бразилии и на экспорт, а ЕЕ-Т2 (43,7 тонны) со 120-мм пушкой — только на экспорт. Бразилия намеревалась выйти на рынок тяжелого вооружения.
Танк и правда получился хорошим, вполне на уровне требований времени. Пушки позволяли использовать весь боекомплект современных 105- и 120-миллиметровых выстрелов, система управления огнем включала электронный баллистический вычислитель, комбинированные («день/ ночь») прицел наводчика со встроенным лазерным дальномером и прицел командира, корпус и башня имели разнесенное и комбинированное бронирование с использованием композиционных материалов. Высокая удельная мощность дизельного двигателя (при 1100 л. с. она составляла 25—27 л. с. на тонну), автоматическая гидромеханическая трансмиссия (и то и другое — западногерманского производства) и гидропневматическая подвеска опорных катков обеспечивали достаточно высокую подвижность, хорошую приемистость. На пересеченной местности «Озориу» развивал до 45 км/ч, по шоссе — до 70 км/ч, запас хода составлял 550 километров. Имелось навигационное и автоматическое противопожарное оборудование. К серийному выпуску ЕЕ-Т1 «Озориу» ENGESA была готова уже в 1986 году. ENGESA представила танк даже на конкурс британской армии, скорее дабы заявить о себе, нежели в надежде на контракт. А вот испытания в Саудовской Аравии в 1987 году экспортный ЕЕ-Т2 прошел наравне с танками М1А1 «Абрамс», «Челленджер» и АМХ-40С. Но… дело ограничилось несколькими машинами.
Хотя государство вложило в программу «Озориу» немалые средства, танк не попал на вооружение и в самой Бразилии. Оказалось проще приобрести заграничные модели. В течение 1997—2000 годов в бразильскую армию попали основные боевые танки «Леопард-1А1» производства ФРГ. Но поступили они из Бельгии, где их выводили из эксплуатации в связи с переходом на танки «Леопард-2». Перед поставкой танки прошли модернизацию. В 1997 году министерство обороны Бразилии арендовало у США танки М60АЗ, приобретя их в собственность только в 2001 году. Так что на 2008 год в сухопутных войсках Бразилии имелось 133 танка «Леопард-1», 91 танк М60А3 и 112 модернизированных легких танков М41В и М41С.
Не повезло и бразильской фирме «Бернардини», взявшейся в начале 1980-х годов, казалось бы, за менее рискованный проект — 30-тонный (а не 40-тонный) танк. Такой танк обещал быть дешевле, к тому же более соответствовал условиям Южной Америки с резко пересеченным рельефом, плохой дорожной сетью и низкой грузоподъемностью большинства мостов. В 1988 году появился танк МВ-3 «Тамойо» (индейцы племени тамойо жили в прибрежных районах Бразилии, отличались воинственным нравом). Танк нес 90-мм пушку, выпускавшуюся ENGESA по бельгийской лицензии. В целом «Тамойо» представлял собой современный легкий танк, «подтянутый» по уровню защищенности к «среднему» классу по весу. Однако министерство обороны так и не оформило планировавшийся заказ, да и потенциальные зарубежные покупатели машину не оценили. В 2001 году для бразильской морской пехоты в Австрии закупили 17 легких танков SK-105 «Кирасир». Сохранившийся опытный образец танка «Тамойо III» мог бы остаться в каком-либо музее, но в 2007 году танк продали с аукциона. «Теперь бразильская технологическая мысль отправляется на свалку», — с грустью прокомментировал это сотрудник Федерального университета города Жуис-ди-Фора Карлус Бастус.
На колесном ходу
Куда больший успех ожидал компанию ENGESA с армейскими автомобилями и колесными бронемашинами. В 1970 году в соответствии с требованиями бразильской армии компания разработала плавающий бронетранспортер «Уруту» (колесная формула 6х6) как основу для унифицированного семейства бронемашин: бронетранспортер, боевая разведывательная машина с пушечным вооружением (37 или 90 миллиметров), самоходный «истребитель танков» со 105-мм пушкой, санитарная, командно-штабная, ремонтно-эвакуационная машины. Наибольшее внимание привлекли бронетранспортер ЕЕ-11 «Уруту» (вместимость 13 человек) и машина ЕЕ-9 «Каскавел» с 90-мм пушкой в поворотной башне (экипаж три человека). Серийное производство этих машин началось в 1974 году. Уникальной чертой машин стала подвеска колес — второе и третье колеса каждого борта подвешены на концах качающегося балансира, внутри которого выполнена передача к каждому колесу. Большой динамический ход такой подвески обеспечивает высокую проходимость на пересеченной местности, свойственной не только Южной Америке. При этом по шоссе машины развивали скорость до 100 км/ч, запас хода достигал 850—880 километров. Машины семейства имели не менее семи серийных модификаций, различавшихся двигателями (американский «Детройт Дизель» 6V-53 или германский «Мерседес-Бенц» ОМ 352А), трансмиссией, наличием или отсутствием централизованной системы регулирования давления в шинах и т. д. Только «Каскавел» к концу XX века оказалась кроме Бразилии также на вооружении в Боливии, Буркина-Фасо, Габоне, Гане, Зимбабве, Иордании, Ираке, Иране, Колумбии, на Кипре, в Парагвае, Суринаме, Того, Тунисе, Уругвае, Чаде, Чили, Эквадоре. За 10 лет построили 2550 «Каскавелов» и в основном на экспорт. Размах поставок сопоставим, например, с таким известнейшим поставщиком бронемашин по всему миру, как французская фирма «Панар». В некоторых странах машины ENGESA и «Панар» так и состоят на вооружении вместе.
В дополнение к сравнительно тяжелой (13,4 тонны) ЕЕ-9 та же компания создала легкую разведывательную бронемашину ЕЕ-3 «Жарарака» (4х4, масса 5,8 тонны) с пулеметным вооружением. Названия машин сами по себе звучат грозно: уруту, каскавел, жарарака — опасные ядовитые змеи Южной Америки (об уруту говорят, что если она не убивает, то калечит обязательно). ЕЕ-3 «Жарарака» поставлялась в Габон, Иорданию, Уругвай, Эквадор, на Кипр.
«Быки» и «пираньи»
В 1980-е годы в Бразилии стартовала собственная программа высокоточного оружия, включая ракету класса «воздух — воздух» малой дальности. Но только в 1996 году фирма «Мэктрон Энжениариа» завершила разработку ракеты, известной как МАА-1, «Пиранья» или «Мол», с инфракрасной головкой самонаведения, осколочно-фугасной боевой частью и дальностью пуска до 5 километров. Занятно, что сама «Мэктрон» — малая компания, основанная пятью инженерами Технологического института аэронавтики. Та же «Мэктрон» в 2008 году получила контракт на поставку Пакистану противорадиолокационных авиационных ракет MAR-1. По словам ми нистра обороны Бразилии Нелсона Жобима, «контракт позволит увеличить производство ракет с 1 до 5 единиц в месяц» — из этого примерно ясны масштабы производства.
Пусковая установка AV-LMU реактивной системы залпового огня «Астрос-II» SS-30 калиб ра 127 мм армии Саудовской Аравии, 1991 год. Фото: US DoD
|
Вполне успешным оказался и проект реактивной системы залпового огня «Астрос-II» (Artillery SaTuration Rocket System), разработанный в 1982 году компанией «Брэзилс Авибрас Аэроспасьял» в сотрудничестве с Институтом перспективных исследований армии. Дальность пуска — в зависимости от калибра и типа применяемых ракет — до 60 километров. РСЗО «Астрос-II» поставлялись в Ирак и Саудовскую Аравию. Но падение спроса (в частности, с окончанием Ирано-иракской войны), а также политическая «перестройка» в самой Бразилии резко ухудшили дела и у военной промышленности. Былые успехи не спасли в 1990-х годах «Авибрас» от приватизации, а ENGESA от банкротства. Последнее обстоятельство, видимо, остановило попытки начать собственное производство 155-мм длинноствольных гаубиц по австрийской лицензии.
Отрасль стрелкового оружия оказалась несколько устойчивее. Здесь уже был пройден путь от лицензионных до фактически собственных моделей. Так, например, Бразилия, как и многие страны, в свое время приобрела лицензию на производство бельгийской 7,62-мм штурмовой винтовки FN FAL (в Бразилии получила обозначение MD 963). Уже с использованием ее узлов и деталей государственная компания IMBEL выпустила серию 9-мм пистолетов-пулеметов MD-1, MD-1A1, MD-2, MD-2A1 для армии и полицейских служб. Штурмовую винтовку под малокалиберный 5,56-мм патрон IMBEL создала на основе все той же FAL (MD-2), выпустив в 1990 году малокалиберные винтовки MD1 и MD2, а позднее — MD-97, MD-97L, MD-97LC.
Немало времени ушло на создание собственного единого пулемета. Работы, начатые в 1969 году, шли с переменным успехом, только в 1977-м Институт перспективных исследований армии выдал фирме «Меканика Индустриа э Комерсиу Лтд» контракт на две опытные модели. В 1979 году бразильской армией был принят 7,62-мм единый пулемет, после чего началось его производство как для вооруженных сил Бразилии, так и на экспорт. Название и здесь придумали оригинальное — «Уирапуру» — по имени птицы, живущей в бразильских джунглях.
Весьма успешной оказалась на внешнем рынке компания «Форжас Таурус СА» в городе Порту-Алегри. В середине 1980-х годов в Бразилии приняли на вооружение 9-мм пистолет «Беретта-92», и «Таурус» освоила его серийное производство. Так появились бразильские модели РТ-92, РТ-99, с которыми «Таурус» вскоре вышла и на внешний рынок личного оружия — это был период его «обновления», и «Таурус» поспела вовремя. Со временем на рынке появились ее многочисленные модели разных калибров, систем, размеров, со стальной или пластмассовой рамкой (серии РТ-100, РТ-800). Они нашли сбыт на американском и европейском рынках. «Таурус» выпустила и несколько серий недорогих револьверов — «карманных», полицейских, целевых — разных калибров (вплоть до весьма мощных) и емкости барабана, с самовзводом или без такового. Соотношение «цена — качество» важно для любого производства, и оружие не исключение. В Бразилии это неплохо получается.
Семен Федосеев, Владимир Щербаков
