11 февраля 1979 года, сорок лет назад, в Иране победила Исламская революция. Был дан старт кардинальным и невиданным прежде в мировой истории социально-политическим преобразованиям – Иран впереди ждала «консервативная модернизация», в которой технологические инновации парадоксальным образом сочетались с утверждением религии в качестве основополагающей и определяющей идеологии развития страны.
Исламскую революцию в Иране можно назвать одной из самых продолжительных революций в новейшей истории. Она растянулась более чем на год. 8 января 1978 года в Куме – священном городе всех шиитов, была жестоко разогнана силами безопасности шахского режима многолюдная антиправительственная демонстрация. При разгоне демонстрации по официальным данным погибли 2 молодых человека, тогда как оппозиция говорила о семидесяти погибших.
В любом случае, расстрел демонстрации вызвал настоящую бурю негодования в иранском обществе. Против шаха сплотились самые разные политические силы – от исламских радикалов до марксистов. Выступления против шахского режима стали регулярно повторяться во всех крупнейших городах страны. Марксисты быстро сдали свои позиции – несмотря на поддержку со стороны Советского Союза, в консервативном иранском обществе они не смогли конкурировать с религиозно-политическими движениями, чья идеология основывалась на сочетании традиционных шиитских ценностей и лозунгов более справедливого социального устройства страны.
Конечно, массовые антиправительственные выступления начались в конце 1970-х годов в Иране неспроста. Шахский режим к этому времени, что называется, «прогнил». Народ раздражали как коррумпированность шахских чиновников, неимоверное социальное расслоение на фоне ухудшающегося экономического положения, так и «прозападный» курс шаха. Реза Пехлеви и его окружение давно перестали «жить одной жизнью» с основной массой иранского населения – консервативного, религиозного, негативно настроенного по отношению к западной культуре. Это недовольство умело использовали в своих целях радикальные представители шиитского духовенства, среди которых наибольшим влиянием и авторитетом пользовался аятолла Рухолла Мусави Хомейни.
Потомственный шиитский священнослужитель, сейид (потомок пророка), Хомейни с молодых лет встал в оппозицию к шахскому режиму, который не устраивал его своей «светскостью» и «прозападностью». В 1962 году, за 17 лет до революции, Хомейни возглавил забастовку иранского духовенства, а в 1964 году был выслан в соседнюю Турцию за то, что критиковал закон об особом положении американских граждан в Иране.
Интересно, что шах Реза Пехлеви, всегда считавшийся надежным партнером и союзником США на Ближнем Востоке, в критический для своей власти момент не смог воспользоваться американской помощью. Фактически Вашингтон посодействовал (на свою голову) иранской революции, так как президент Джимми Картер не рискнул оказать Пехлеви военную помощь. К концу 1970-х годов в США и странах Западной Европы общественность была резко настроена против шаха, так как последний осуществлял жесткие репрессии против оппозиции – любой, от шиитских радикалов до либералов и марксистов.
Советский Союз также был настроен против шаха, хотя изначально отношения с шахским режимом складывались довольно неплохо. Например, шахбану (царица) Фарах Диба в 1972 году даже посетила Советский Союз с визитом, ей был оказан торжественный прием в Азербайджане. Сам шах Мохаммед Реза Пехлеви (на фото) посещал Советский Союз трижды - в 1956, 1965 и 1972 годах. И это при том, что на Ближнем Востоке он проводил политику, шедшую вразрез с интересами СССР. Например, шах поддерживал монархистов в Йемене, установил дипломатические отношения с Израилем, что вызвало резкое недовольство всего мусульманского мира. Но на этом фоне Пехлеви старался сохранять дружественные отношения с СССР и другими странами социалистического лагеря, которые проявлялись, в первую очередь, в расширении темпов экономического сотрудничества. Тем не менее, Москва негласно поддерживала иранских коммунистов, хотя и не оказывала им существенной помощи во время жестоких репрессий со стороны шахского режима.
После массовых волнений, начавшихся весной 1978 года, экономика Ирана оказалась парализована забастовками и стачками. Рабочие просто отказывались работать, заводы простаивали, а шахское правительство стремительно теряло контроль над ситуацией. В октябре 1978 года остановили свою работу практически все предприятия нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности, бывшие основным источником доходов государственного бюджета. 2 декабря 1978 года в Тегеране прошла двухмиллионная демонстрация, участники которой потребовали отречения шаха от престола. В качестве уступки протестным силам шах 4 января 1979 года назначил премьер-министром Ирана либерально настроенного политика Шапура Бахтияра.
Представитель бахтиярской аристократии (бахтияры – один из ираноязычных народов запада страны), Шапур Бахтияр (на фото) был человеком неординарным, с необычной для шахского чиновника биографией. В конце 1930-х годов он получил докторские степени по философии и праву в Сорбонне, но бросил карьеру ради того, чтобы отправиться на гражданскую войну в Испании – воевать против Франсиско Франко на стороне республиканцев. Затем Бахтияр записался во Французский Иностранный легион, участвовал в Движении Сопротивления и вернулся в Иран лишь в 1946 году. Именно Шапур Бахтияр, получив назначение на пост главы правительства, смог убедить шаха покинуть страну. 16 января 1979 года Мохаммед Реза Пехлеви и Фарах Диба бежали из Ирана. Это событие вызвало настоящий восторг миллионов противников шаха.
Премьер-министр Бахтияр, воспользовавшись бегством Резы Пехлеви, распустил печально известную шахскую контрразведку САВАК, распорядился амнистировать политических заключенных, отдал приказ армейскому командованию не вмешиваться в политическую жизнь страны и не выступать против народных масс. Именно Шапур Бахтияр пригласил аятоллу Хомейни, находившегося в изгнании, вернуться в Иран и принять участие в работе над новой конституцией страны. Понимая, что миллионы простых иранцев поддерживают Хомейни и разделяют его идеи, Бахтияр считал справедливым то, что аятолле будет позволено участвовать в принятии важнейшего политического документа страны.
1 февраля 1979 года аятолла Рухолла Хомейни вернулся в Иран. Его встречали толпы восторженных сторонников. Но расчеты Бахтияра на сотрудничество с религиозным лидером не оправдались. Собрав митинг на кладбище Бехеште-Захра, аятолла Хомейни назвал правительство Бахтияра незаконным и пообещал «выбить зубы» иранскому режиму. Таким образом, Шапур Бахтияр, вызвав Хомейни из эмиграции, сам выкопал себе могилу. 4 февраля 1979 года аятолла Хомейни самолично назначил нового премьер-министра страны. Выбор религиозного лидера пал на Мехди Базаргана – бывшего руководителя иранской нефтяной промышленности.
Силы безопасности Ирана не предпринимали никаких серьезных действий против Хомейни и его последователей. Лишь 9 февраля 1979 года в аэропорту Мехрабад произошла перестрелка между сторонниками Хомейни и гвардейцами, сохранявшими лояльность Бахтияру, формально остававшемуся премьер-министром Ирана. Последователям Хомейни удалось взять под контроль полицейские участки и военные склады, после чего началась раздача
оружия населению. Иран оказался на пороге гражданской войны, которая не началась лишь благодаря позиции командования вооруженных сил страны.
11 февраля Высший военный совет иранской армии объявил о своем нейтралитете. Для Бахтияра это фактически означало конец его власти, а для Хомейни и его сторонников – полную победу над политическими оппонентами. Бахтияру не оставалось ничего иного, как покинуть свой пост и вскоре уехать из Ирана. В эмиграции Бахтияр прожил 12 лет, пока в 1991 году не был убит иранскими агентами.
Таким образом, 11 февраля 1979 года фактически завершилась Исламская революция в Иране. К власти в стране пришли духовные лидеры и, в первую очередь, аятолла Рухолла Хомейни. Практически сразу после прихода к власти Хомейни поспешил обезопасить молодую Исламскую революцию, расправившись с наиболее неблагонадежными, с его точки зрения, генералами и старшими офицерами. Уже 15 февраля 1979 года были казнены четыре генерала иранской армии. Среди них был и генерал Нематолла Нассири, на протяжении тринадцати лет (с 1965 по 1978) возглавлявший шахскую контрразведку САВАК. Затем в течение двух месяцев были убиты еще 27 генералов, а за восемь послереволюционных месяцев – 250 генералов и старших офицеров. Всего же за несколько месяцев шиитские радикалы расправились примерно с 20 тысячами бывших военнослужащих шахской армии, полиции и контрразведки. Истребляя старый иранский офицерский корпус, воспитанный на светских идеях, Хомейни и его сторонники стремились «с нуля» создать новую армию революционного Ирана, которая была бы верна идеям Исламской революции.
1 апреля 1979 года была провозглашена Исламская Республика Иран. Страна начала действительно новую жизнь, в которой не оставалось места ни западным ценностям, ни идеям марксизма. Исламский Иран выбрал «третий путь», в равной степени отвергавший и капитализм, и марксистский социализм. Впрочем, какой-то кардинально новой экономической модели Исламская революция не создала – в Иране утвердился привычный «государственный капитализм», сочетавший государственную, кооперативную и частную формы собственности под контролем государства.
Зато в области идеологии Исламская Республика Иран совершила действительно революционный поворот. Религия пронизала все сферы жизнедеятельности общества, правительство страны и вооруженные силы оказались под полным контролем духовных лидеров – аятолл во главе с Высшим руководителем Ирана – рахбаром. Именно рахбар как духовный лидер Ирана получил право и реальную возможность определять идеологию и политику страны, он же стал и верховным главнокомандующим вооруженных сил Исламской Республики Иран.
Для защиты существующего порядка и претворения в жизнь идеалов Исламской революции был создан знаменитый Корпус Стражей Исламской революции (КСИР) – фактически вторая армия со своими сухопутными войсками, военно-воздушными и военно-морскими силами, разведкой и контрразведкой. Именно КСИР была поручена и важнейшая для ИРИ задача – экспорт идей и практики Исламской революции в другие страны со значительным шиитским населением.
Другой важнейшей характерной чертой политики послереволюционного Ирана стала жесткая оппозиция по отношению к США и Израилю. Аятолла Хомейни именовал Штаты не иначе как «Большим Сатаной» («Маленьким Сатаной» в его идеологии был, соответственно, Советский Союз). Что касается Израиля, то это государство, по мнению иранских лидеров, вообще не имеет права на существование. В Тегеране не раз угрожали «сбросить в море» Израиль и, надо сказать, Тель-Авив воспринимает иранскую угрозу как одну из самых реальных. Сейчас именно Иран, а отнюдь не Саудовская Аравия или Египет, отношения с которыми давно нормализованы, рассматривается Израилем как главный противник.
Исламская революция в Иране стала удивительным примером того, как религиозные ценности в современном мире получили политическое звучание и, более того, стали основой для формирования государственной идеологии одной из крупнейших азиатских стран, прежде бывшей вполне себе светским государством. Кстати, внутри самих сторонников Исламской революции на рубеже 1970-х – 1980-х гг. также наблюдались внутренние противоречия. На раннем этапе довольно серьезные позиции имели сторонники «шиитского социализма», но правоконсервативным последователям аятоллы Хомейни удалось одержать верх и оттеснить «левых» шиитов от реальной политической жизни.
Сорок лет, прошедшие с момента Исламской революции, показали и жизнеспособность созданной ей политической системы. Даже сейчас, несмотря на процессы экономической и культурной глобализации, на прямое политическое и экономическое давление со стороны США, Иран сохраняет свою идеологию, свой политический строй. Причем существующая власть пользуется поддержкой значительной части населения страны, прежде всего – простого народа, которому никогда и не были особенно близки светские ценности вестернизированной элиты шахского Ирана.
