С обострением антироссийской истерии в странах Прибалтики в канун
очередной даты начала Второй мировой войны местная пресса, очевидно, с
подачи властей снова извращает известные факты из нашей общей истории.
Стоит вспомнить хотя бы некоторые из них.
17 марта 1938 год.
Варшава предъявила Литве ультиматум о незамедлительном установлении
дипотношений. Та, напомним, отказывалась от них из-за польской оккупации
с апреля 1919 года своей исконной столицы – Вильнюса и примыкающего к
нему региона. Варшава намекала на возможное применение военной силы.
Каунас поначалу ответил отказом, напомнив об аннексии Виленского края.
СССР решительно поддержал Литву в этом конфликте. 18 марта 1938 года
тогдашний глава НКИД Максим Литвинов заявил польскому послу в Москве
Вацлаву Гжибовскому: «Несмотря на отсутствие военного союза между Литвой
и СССР, мы заинтересованы в сохранении независимости Литвы и выступаем
против развязывания войны. В противном случае советское правительство
денонсирует без предупреждения пакт о ненападении (1932 года. – А. Б.). И
в случае вооруженного нападения на Литву оставит за собой свободу
действий».
Благодаря позиции СССР, прибалтийская республика
избежала польской оккупации, а дипотношения, ставшие причиной конфликта,
вскоре были установлены, но, подчеркнем, без признания Каунасом
польского суверенитета над Виленским регионом. Литовская сторона и
официально, и кулуарно благодарила Москву за оказанную поддержку.
Через полтора года, 17 сентября 1939 года, РККА, вступив в
сопредельные регионы разгромленной нацистами Польши, упредила
продвижение германских войск. А уже 10 октября в Москве был подписан
советско-литовский договор о передаче Литве Вильнюса и прилегающего
района. Тогдашний президент республики Антанас Сметона в
благодарственной телеграмме Сталину и Молотову отметил, что именно СССР
способствовал воссоединению с Литвой отторгнутой у нее исторической
столицы.
Стоит вспомнить, что несколько ранее Берлин добился от
Литвы уступки почти всего балтийского побережья – Клайпеды и
Клайпедского края, сразу же переименованных в Мемельланд. То было
официальное название региона, принадлежавшего Германии до 1919 года.
Официальные гаранты литовского суверенитета в этом регионе –
Великобритания, Франция, Италия и Япония – никак не отреагировали на
аннексию. Вскоре из Клайпеды депортировали в Литву всех «инородцев»,
переселившихся в Мемельланд в 1922–1939 годах. Аналогичные планы Берлин
вынашивал и в отношении соседней латвийской Либавы (Лиепаи): ею
планировалось дополнить Мемельланд с севера. Сделать это помешали
неожиданный для Германии захват Италией Албании и резкое обострение
ситуации на участке границы вблизи Данцига (Гданьска) – «ничейного» до
его оккупации в сентябре 1939-го.
Литовские партизаны Николай Букинас, Андрей Трушкинас и Сергей Неведомкис в лесном лагере, 1 сентября 1944 гoда.
Что
до партизанского движения в Прибалтике, которое, как там утверждают уже
лет 30, было сугубо антисоветским, – это, мягко говоря, сильное
преувеличение.
Еще в феврале 1943-го в Риге была восстановлена
Латвийская рабочая социал-демократическая партия (Latvijas
Socialdemokratiska Stradnieku partija). Она создавала подпольные ячейки,
которые в большинстве своем сотрудничали с антифашистским
сопротивлением в стране. И только с августа 1944-го «пробританский»
нелегальный Латвийский центральный совет (учрежденный в Риге годом
раньше) начал формирование по примеру польской Армии крайовой боевых
националистических групп, действовавших под лозунгом «Ни за советы, ни
за нацистов». «Курелисты» (по фамилии руководителя – бывшего генерала
латвийской армии Яниса Курелиса) имели налаженные связи с разведками
Великобритании и нейтральной Швеции, куда в 1945-м бежали почти все
уцелевшие боевики ЛЦС. Этих групп было от силы 30, а всего в Прибалтике в
Великую Отечественную действовало свыше 60 партизанских отрядов (и
организаций подпольщиков) общей численностью более 25 тысяч человек. В
национальном составе этих формирований минимум 80 процентов приходилось
на латышей, литовцев и эстонцев. Боролись они как с нацистами, так и с
местными колаборационистами, в том числе с «лесными братьями». К
примеру, советские партизаны и подпольщики – эстонцы в 1941–1944-м
уничтожили 3300 оккупантов и их пособников, разгромили 10 гарнизонов,
пустили под откос 11 эшелонов, подорвали и сожгли 34 шоссейных и
железнодорожных моста, 13 военных складов, вывели из строя свыше 50
паровозов (подробнее – «Борьба за Советскую Прибалтику в Великой
Отечественной войне 1941–1945 гг.», Рига, «Лиесма», 1967).
Нелишне
напомнить и о том, что курляндская группировка вермахта капитулировала к
8 мая 1945-го перед 130-м Латышским стрелковым корпусом Красной армии. В
освобождении в конце января 1945-го от нацистов Клайпеды и примыкающего
к ней района участвовал 29-й Литовский стрелковый корпус РККА. А
разгром немецких войск в Таллинско-Тартусской операции советских войск в
сентябре 1944-го предопределили действия 8-го Эстонского стрелкового
корпуса и 7-й Эстонской стрелковой дивизии Красной армии.
Звания
Героя Советского Союза были удостоены в 1941–1948 годах 15 литовцев, 12
латышей, 9 эстонцев (воевавших в регулярных частях, партизан и
подпольщиков). За заслуги в борьбе с нацистскими оккупантами и их
пособниками свыше 15 тысяч советских граждан прибалтийских
национальностей награждены боевыми орденами и медалями СССР.
Нынешним прибалтийским любителям политического краеведения следует быть аккуратнее с собственной историей...
