С обострением антироссийской истерии в странах Прибалтики в канун очередной даты начала Второй мировой войны местная пресса, очевидно, с подачи властей снова извращает известные факты из нашей общей истории. Стоит вспомнить хотя бы некоторые из них.

17 марта 1938 год. Варшава предъявила Литве ультиматум о незамедлительном установлении дипотношений. Та, напомним, отказывалась от них из-за польской оккупации с апреля 1919 года своей исконной столицы – Вильнюса и примыкающего к нему региона. Варшава намекала на возможное применение военной силы. Каунас поначалу ответил отказом, напомнив об аннексии Виленского края. СССР решительно поддержал Литву в этом конфликте. 18 марта 1938 года тогдашний глава НКИД Максим Литвинов заявил польскому послу в Москве Вацлаву Гжибовскому: «Несмотря на отсутствие военного союза между Литвой и СССР, мы заинтересованы в сохранении независимости Литвы и выступаем против развязывания войны. В противном случае советское правительство денонсирует без предупреждения пакт о ненападении (1932 года. – А. Б.). И в случае вооруженного нападения на Литву оставит за собой свободу действий».

Благодаря позиции СССР, прибалтийская республика избежала польской оккупации, а дипотношения, ставшие причиной конфликта, вскоре были установлены, но, подчеркнем, без признания Каунасом польского суверенитета над Виленским регионом. Литовская сторона и официально, и кулуарно благодарила Москву за оказанную поддержку.


Через полтора года, 17 сентября 1939 года, РККА, вступив в сопредельные регионы разгромленной нацистами Польши, упредила продвижение германских войск. А уже 10 октября в Москве был подписан советско-литовский договор о передаче Литве Вильнюса и прилегающего района. Тогдашний президент республики Антанас Сметона в благодарственной телеграмме Сталину и Молотову отметил, что именно СССР способствовал воссоединению с Литвой отторгнутой у нее исторической столицы.

Стоит вспомнить, что несколько ранее Берлин добился от Литвы уступки почти всего балтийского побережья – Клайпеды и Клайпедского края, сразу же переименованных в Мемельланд. То было официальное название региона, принадлежавшего Германии до 1919 года. Официальные гаранты литовского суверенитета в этом регионе – Великобритания, Франция, Италия и Япония – никак не отреагировали на аннексию. Вскоре из Клайпеды депортировали в Литву всех «инородцев», переселившихся в Мемельланд в 1922–1939 годах. Аналогичные планы Берлин вынашивал и в отношении соседней латвийской Либавы (Лиепаи): ею планировалось дополнить Мемельланд с севера. Сделать это помешали неожиданный для Германии захват Италией Албании и резкое обострение ситуации на участке границы вблизи Данцига (Гданьска) – «ничейного» до его оккупации в сентябре 1939-го.


Литовские партизаны Николай Букинас, Андрей Трушкинас и Сергей Неведомкис в лесном лагере, 1 сентября 1944 гoда.

Что до партизанского движения в Прибалтике, которое, как там утверждают уже лет 30, было сугубо антисоветским, – это, мягко говоря, сильное преувеличение.

Еще в феврале 1943-го в Риге была восстановлена Латвийская рабочая социал-демократическая партия (Latvijas Socialdemokratiska Stradnieku partija). Она создавала подпольные ячейки, которые в большинстве своем сотрудничали с антифашистским сопротивлением в стране. И только с августа 1944-го «пробританский» нелегальный Латвийский центральный совет (учрежденный в Риге годом раньше) начал формирование по примеру польской Армии крайовой боевых националистических групп, действовавших под лозунгом «Ни за советы, ни за нацистов». «Курелисты» (по фамилии руководителя – бывшего генерала латвийской армии Яниса Курелиса) имели налаженные связи с разведками Великобритании и нейтральной Швеции, куда в 1945-м бежали почти все уцелевшие боевики ЛЦС. Этих групп было от силы 30, а всего в Прибалтике в Великую Отечественную действовало свыше 60 партизанских отрядов (и организаций подпольщиков) общей численностью более 25 тысяч человек. В национальном составе этих формирований минимум 80 процентов приходилось на латышей, литовцев и эстонцев. Боролись они как с нацистами, так и с местными колаборационистами, в том числе с «лесными братьями». К примеру, советские партизаны и подпольщики – эстонцы в 1941–1944-м уничтожили 3300 оккупантов и их пособников, разгромили 10 гарнизонов, пустили под откос 11 эшелонов, подорвали и сожгли 34 шоссейных и железнодорожных моста, 13 военных складов, вывели из строя свыше 50 паровозов (подробнее – «Борьба за Советскую Прибалтику в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», Рига, «Лиесма», 1967).

Нелишне напомнить и о том, что курляндская группировка вермахта капитулировала к 8 мая 1945-го перед 130-м Латышским стрелковым корпусом Красной армии. В освобождении в конце января 1945-го от нацистов Клайпеды и примыкающего к ней района участвовал 29-й Литовский стрелковый корпус РККА. А разгром немецких войск в Таллинско-Тартусской операции советских войск в сентябре 1944-го предопределили действия 8-го Эстонского стрелкового корпуса и 7-й Эстонской стрелковой дивизии Красной армии.

Звания Героя Советского Союза были удостоены в 1941–1948 годах 15 литовцев, 12 латышей, 9 эстонцев (воевавших в регулярных частях, партизан и подпольщиков). За заслуги в борьбе с нацистскими оккупантами и их пособниками свыше 15 тысяч советских граждан прибалтийских национальностей награждены боевыми орденами и медалями СССР.

Нынешним прибалтийским любителям политического краеведения следует быть аккуратнее с собственной историей...