Плана спасения Европы хватило на два дня

Брюссель. 3 июля. FINMARKET.RU - Эйфория после саммита ЕС, сумевшего найти решение проблем еврозоны, прошла, а вопрос остался - как смогли страны, которые еще за день до того были решительно не согласны во всем, вдруг найти компромисс по всем вопросам.

Эйфория была недолгой:

• Доходность по 10-летним облигациям Испании снизилась к середине понедельника почти на 1% - до 6,27%. Затем, правда, вновь начала расти - до 6,36%. Доходность таких же итальянских бумаг упала на 1,4% до 5,7%.
• В понедельник росли и биржи. Euro Stoxx, например, к середине дня вырос на 1,1%. Вслед за европейскими индексами потянулись и российские: индекс ММВБ во второй половине дня прибавил более 1,1% к пятничному значению.
• В отрицательной зоне пока остается нефть, цена на которую, несмотря на всеобщую эйфорию и введение санкций против Ирана, упала в понедельник на 1,45% до $96,3 за баррель.

Рынки отыграли новость бурным ростом, но теперь экономисты и банкиры говорят прямо - это вовсе не решение, а очередная отсрочка серьезного разговора о будущем еврозоны.

Так считает, например, известный экономист и нобелевский лауреат Пол Кругман, который пишет о том, что уступки Германии и других зажиточных стран еврозоны остаются крошечными по сравнению с масштабами проблем. Передышка, которой добились лидеры ЕС, ничего не изменит в долгосрочной перспективе. Чтобы спасти евро, европейскому ЦБ, как минимум, придется активно скупать облигации проблемных стран и допустить значительный рост инфляции в странах еврозоны.

Саммит - великая иллюзия

Когда эйфория пройдет, биржевым трейдерам станет понятно, что лидеры ЕС на саммите, на самом деле, не приняли ни одного конкретного решения.

По-прежнему непонятно, как новая система будет работать и чем она будет отличаться от старой. Несколько вопросов к европейцам есть у Гэвина Дэвиса, экономиста и руководителя Fulcum Asset Management. Он считает, что дьявол кроется в деталях предложений европейских лидеров, которые только запутывают все дело.

1. Помощь банкам из антикризисного фонда ESM. Это важнейшее решение саммита, но оно вступит в силу лишь после создания общеевропейского финансового регулятора и утверждения Евросоветом. Шансы на то, что этот механизм будет еще долго существовать только на бумаге, очень велики.

• Даже если это решение вступит в силу, ESM придется согласовывать точные условия помощи каждому банку с ЕЦБ и финансовыми властями стран еврозоны, что не будет способствовать принятию эффективных и оперативных решений.
• Может выйти так, что фонд, получив в залог акции проблемных банков или значительную долю их кредитного портфеля, отодвинет акционеров и кредиторов, которым это, разумеется, не понравится. Для Испании в этом случае эффект будет прямо противоположен ожидаемому: кредиторы окончательно отвернутся от нее.
• Пассаж в итоговом коммюнике саммита о том, что помощь проблемным банкам может быть предоставлена на "широких экономических" условиях, выглядит загадочно. Если, например, испанскому правительству придется компенсировать потери ESM от капитализации испанских банков, получится, что решения саммита не имеют смысла, ведь, в конечном счете, получателем помощи будет правительство, а не банки. Именно этого - ответственности суверенных правительств за помощь, оказанную национальной финансовой системе, - и добивалась канцлер Германии Ангела Меркель, и именно ее отказ от этого требования праздновали в прошлую пятницу лидеры проблемных стран.

2. Очередность возвращения долгов. Согласно договору о создании ESM, фонд не получил права преимущественного погашения долгов перед ним. Первыми в очереди все равно будут частные кредиторы, а значит, ничего не изменилось, и передать долги проблемных банков институту, который готов ждать, не вышло: жадные частники все равно могут требовать погашения долгов перед ними, даже если вся еврозона полетит в пропасть.

3. Покупка фондами облигаций Испании и Италии. Пассаж о том, что ESM сможет "гибко и эффективно" стабилизировать рынок облигаций, не содержит ничего нового. Антикризисные фонды и так могли покупать облигации проблемных стран как на первичном, так и на вторичном рынке. Правда, стране для этого нужно было обратиться за помощью фонда официально. и в обмен согласится на жесткую программу экономии.

Есть и другое неприятное обстоятельство: деньги на борьбу с кризисом берутся из одной кубышки, и если у ESM их прибудет, то у ЕЦБ - убудет, и его возможности по скупке бумаг будут ограничены.

Это значит, что для рынка суверенных долгов проблемных стран ничего не изменилось, просто помощь будет поступать не из одного "евро-кармана", а из другого.

С Дэвисом согласен и профессор экономики Graduate Institute в Женеве Чарльз Виплош. Текст итогового коммюнике саммита наполнен фразами, которые должны произвести благоприятное впечатление, но речи о серьезных и конкретных обязательствах там нет. Виплош убрал из текста все словесные узоры, не наполненные смыслом, и вот, что у него получилось:

• Решение о том, что антикризисные фонды будут напрямую помогать банкам, вступит в силу лишь к концу года. Госдолг Испании к этому моменту вырастет еще на 100 млрд евро.
• Создание единого банковского регулятора. Если бы регулятор нужно было создать быстро, им мог бы стать специальный отдел в ЕЦБ, наделенный соответствующими полномочиями. Но такая простая схема явно не устраивает лидеров ЕС: после долгих обсуждений, скорее всего, они произведут на свет очередного 17-голового монстра, не приспособленного к жизни в условиях кризиса.
• "Договор о росте и занятости" - иллюзорная победа президента Франции, социалиста Франсуа Олланда. Лидеры ЕС договорились, что 1% ВВП еврозоны будет потрачен на помощь малому и среднему бизнесу, стимулирование рынка труда, развитие инфраструктуры и так далее. Вряд ли этой суммы хватит на все эти добрые дела, и уж тем более она не сможет помочь странам-должникам побороть рецессию.

Все в руках ЕЦБ

Группа аналитиков CitiGroup во главе с Уильямом Буйтером пишет о том, чего лидеры ЕС не сделали: они не увеличили размеры антикризисных фондов до достаточного уровня, не написали единые для ЕС протоколы работы с проблемными банками, не создали специальный фонд для поддержки банков.

Возможно, 5 июля свое слово скажет ЕЦБ, который может помочь еврозоне, если смягчит свою денежную политику.

• В среднесрочной перспективе инфляция, скорее всего, останется в рамках 2% - этот уровень в ЕЦБ считают безопасным. Поэтому, вероятнее всего, в июле можно ожидать снижения ставки на 25 б.п., а затем, возможно уже осенью, еще одного снижения.
• Предельным нижним уровнем ставки рефинансирования для ЕЦБ будет 0,5%, а ставки по депозитам - чуть выше нуля.
• Возможно, ЕЦБ проведет новый раунд раздачи кредитов банков или начнет новую программу предоставления европейским банкам дополнительной ликвидности, что снизит напряжение в еврозоне.
• ЕЦБ вряд ли увеличит программу покупки гособлигаций европейских стран. Скорее, регулятор примет на себя роль кредитора последней инстанции для банков, а не для суверенных заемщиков.

Саммит или фикция?

Понятно, что любая хорошая идея может утонуть под волнами критики и сомнений. Но вряд ли так можно сказать о решениях брюссельского саммита. Дело не только в том, что европейцы предприняли недостаточно мер для борьбы с кризисом. Дело в том, что эти меры могут быть вообще не реализованы.

Чтобы деньги главного антикризисного спонсора Европы - Германии - потекли в проблемные страны еврозоны, немцы должны одобрить эту проводку: сначала за это должен проголосовать парламент (это уже произошло 29 июня), затем решение должен вполне формально утвердить президент Германии Йоахим Гаук. Но Федеральный конституционный суд попросил его не торопиться с подписанием: суд ожидает исков возмущенных граждан, направленных против помощи странам европейской периферии.

К сомнениям немцев спешат присоединиться другие европейцы, чьи экономики пока остаются на плаву. В понедельник вечером правительство Финляндии сообщило своим парламентариям, что намерено заблокировать любые программы помощи через выкуп облигаций на вторичном рынке. Финнов уже поддержали голландцы.