Среди иностранных слов, потоком хлынувших в русский язык, есть термин «гик», означающий одержимость техническими инновациями.
Классический пример того, что такое «гик», – запуск в 1957 году советского искусственного спутника Земли и создание в следующем году при Пентагоне агентства ARPA, позже переименованного в DARPA (The Defense Advanced Research Projects Agency), в недрах которого зародился Интернет.
Здесь особенно важна самодостаточность технологической цепочки, способность отрасли не зависеть от внешних влияний. Вот почему США сорвали покупку Китаем у Украины завода «Мотор Сич», производящего газотурбинные двигатели для самолётов и вертолётов и промышленные газотурбинные установки (предприятие было построено в СССР в конце 1920-х годов). Весь разведывательный и политический аппарат США тщательно следит по всему миру за тем, чтобы подобные сделки не влияли на технологическое доминирование американских компаний.
В специальном докладе для Конгресса США от 4 марта 2021 г. много говорится о важности сетевых, квантовых, биологических, прикладных и т. п. технологий в контексте противоборства Соединённых Штатов с Китаем и Россией. А апреле 2021 г. Джо Байден издал указ, требующий пересмотреть список поставщиков для четырёх ключевых секторов американской индустрии – обороны, здравоохранения, транспорта и информационных технологий, чтобы избежать проблем с поставкой медицинского оборудования, полупроводников и ряда других товаров.
Риски здесь могут быть самыми разными. Так, корейская компания SK Innovation, которая поставляла в США для фирм Ford и Volkswagen аккумуляторы, внесена в чёрный список по причине кражи интеллектуальной собственности. Поставки продукции этой компании из Южной Кореи в США заблокированы. Китай рассматривается в США как нежелательный импортер по целому ряду направлений. Даже Канада и Евросоюз могут создавать проблемы для США, если посчитают, что те или иные торгово-экономические сделки не являются равноценными.
Цепочки поставок критически важны для технологий двойного назначения и ОПК. Понимая это, DARPA и корпорация Intel в марте 2021 г. анонсировали партнёрство, направленное на развитие отечественного (в Америке) производства платформ приложений для нужд обороны и гражданской авиации в области электроники.
Та же проблема беспокоит ЕС, где зависимость от импорта в последнее время сильно возросла. Например, Евросоюз имеет высокую зависимость от России по поставкам никеля (72,5%); из Китая поступает более 30% машин с автоматической обработкой данных, телекоммуникационного оборудования и техники, связанной с производством электроэнергии. Из США в Европу поступает более 50% двигателей и моторов (не электрических). Высока зависимость от электродиагностического и радиологического оборудования, оптических инструментов, медицинских инструментов и аэрокосмической промышленности. Железная руда и медь поступают в Евросоюз из Бразилии, Канады, Чили и Украины.
Сейчас и в Европу, и в Америку бумерангом возвращается перенос предприятий и целых производственных циклов в другие страны, осуществлявшийся с целью сохранения высокой нормы прибыли. Общая нестабильность заставляет задуматься и о надежных партнерах.
К этому добавляются другие риски. Санкции могут иметь мультипликационный эффект. Так, покупка Турцией у России зенитно-ракетного комплекса С-400 привела к санкциям, которые, в свою очередь, отразились на поставках из Канады... компонентов для турецких БПЛА. Некоторые полагают, что даже изменения климата могут нести угрозы доступу к необходимой продукции и технологическим инновациям.
Европа сейчас извлекает уроки прошлого, говорящие о необходимости более серьёзного отношения государства к технологическим и инновационным проектам. Например, французский проект Minitel, начатый в 80-х гг. как попытка создать собственный Интернет был провален. Европейский космический проект Galileo, анонсированный в 1999 г. как создание собственной системы GPS, также завершился неудачей. В 2011 году ЕС запустил первые спутники, но их удалось ввести в действие лишь в 2019 г. Бюджет проекта вырос втрое, осуществление проекта затянулось, а новых технических достижений не оказалось.
Можно вспомнить также попытку создания в ЕС экосистемы облачных хранилищ GAIA-X, предпринятую в рамках укрепления «цифрового суверенитета» в 2020 г. (целью является снижение зависимости от серверов облачных хранений американских компаний Amazon и Microsoft). В этот проект вложили свои деньги 22 компании, но эффект пока нулевой.
Заметную роль в кластере перспективных технологий играет транспорт. Компании Tesla, Uber, Cruise, Waymo, TuSimple обещают будущее, в котором автомобили станут мобильными роботами, доставляющими людей и грузы куда угодно с помощью нескольких нажатий на смартфон. Компания TuSimple, работая с производителем грузовиков Navistar и с судоходным гигантом UPS, уже проводит опытные заезды в Аризоне и Техасе, включая автономные пробеги от депо к депо... К 2024 году TuSimple планирует достичь автономии четвертого уровня; это означает, что грузовики компании смогут работать без человека-водителя в специально выделенных условиях (время суток, погода, заранее намеченные маршруты).
В рамках инициативы «Новая инфраструктура» (запущена в мае 2020 г.) активно развивает автономные транспортные средства китайская автомобильная промышленность. «Новая инфраструктура» включена в КНР в текущий пятилетний план, на неё выделено 1,4 триллиона долларов США. При этом Китай использует комплексный подход: параллельно внедряетcя технология 5G и искусственный интеллект.
И конечно, важнейший сектор инновационных технологий связан с военной сферой. В США к этому относятся так называемые стратегии возмещения, разработанные Пентагоном.
Скотт Савиц из корпорации RAND выделяет три технологических направления в их влиянии на войну. «Первое – это неуклонное и быстрое совершенствование информационных технологий (ИТ) в таких разнообразных областях, как аналитика больших данных, искусственный интеллект и дополненная реальность… Второе направление: увеличение возможностей беспилотных систем для выполнения ценных миссий… Третье – это улучшение сенсоров, которые становятся меньше, дешевле и более восприимчивыми, с более низкими требованиями к мощности и большей долговечностью в различных средах».
В секторе вооружений перспективные технологии тоже несут ряд решений, от которых военные приходят в восторг. Одна из последних – электромагнитная бомба, то есть устройство, которое генерирует электромагнитный импульс высокой мощности или микроволны. В отличие от конвенциональных кинетических боеприпасов, электромагнитные бомбы способны разрушать электронные устройства и компьютерные сети. И такое оружие уже существует.
