Китай демонстрирует незаурядные темпы роста экономики. Это скорее аксиома, нежели теорема. Однако вся экономика страны остается подконтрольной власти. Об угрозах такой модели функционирования государства считает Аян Бреммен. Пока европейские лидеры пытаются восстановить доверие к единой валюте, а американская экономика хромает вперед болезненно медленными темпами, китайская экономика продолжает мчаться своими теперь уже характерными для нее, быстрыми темпами.
Последние три десятилетия Китай был самой динамичной экономикой мира, и в ближайшие несколько лет КНР обойдет США в качестве крупнейшей экономики мира. Некоторые экономисты даже утверждают, что по меркам покупательной способности Китай уже вырвался вперед. Такие прогнозы, точные или нет, заставляют нас задуматься о том, что лучшие дни либерального капитализма уже прошли, будущее принадлежит авторитарным рыночным руководителям государств, которые могут перемещать население и переставлять горы своими указами. По крайней мере, на данный момент, управляемый государственный капитализм, кажется, торжествует.
Однако, такие представления ошибочны. Привлекательность государственного капитализма заключается в его способности выдерживать случайные кризисы, от которых страдают рыночные системы, таким образом, они способны защитить население от политически неудобных расстройств. Это система, в которой государство использует государственные предприятия, лучшие национализированные компании, суверенные фонды накопления богатства и политически лояльные банки для того, чтобы управлять процессом создания внутреннего богатства.
Конечно, это не коммунизм, значительные сегменты государственно — капиталистической экономики находятся в частных руках. Но государство играет наибольшую роль в обеспечении того, чтобы рыночные силы служили политическим целям, заставляя бизнес, выгодно это ему или нет, инвестировать в проекты, которые укрепляют социальную стабильность и защищают политическую власть правящей элиты.
Китай не единственная государственно — капиталистическая экономика, которая демонстрирует невероятные результаты. Поскольку арабский мир продолжает бороться с рисками политической нестабильности, режимы Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов создали запасы наличности, которые им так необходимы для поддержания этой стабильности. Правительства этих стран контролируют значительную часть богатства, созданного национальными нефтяными компаниями. Даже некоторые демократии развивающихся начали заигрывать с ограниченными формами управляемого капитализма.
Частный сектор экономики Бразилии, как и раньше, играет решающее значение в процессе продолжения роста экономики страны, но в вопросах создания новых рабочих мест правительство страны опирается на государственную энергетическую компанию Petrobras и успешную частную горную компанию Vale.
Правительство президента Дилма Руссефф не хочет высасывать деньги из этих фирм, как президент Уго Чавес сделал с государственной нефтяной компанией PDVSA в Венесуэле, однако, уже сейчас Petrobras рискует стать намного больше, менее эффективной, и, следовательно, менее прибыльной компанией.
Государственный контроль не является будущим для капитализма. Это тупик, из которого Китаю еще предстоит выбираться, если стране действительно суждено доминировать в мировой экономике. В качестве системы, а также по своему дизайну, государственный капитализм обеспечивает создание богатства, не угрожая лидерам страны удерживать политическую власть. Его способность стимулировать рост экономики и общее процветание является вторичной выгодой. Вынужденный выбирать между общественным процветанием и политическим выживанием, государственный капитализм всегда будет защищать свои интересы в первую очередь.
В Китае, как и везде, коммерческая деятельность зависит от доступа к информации, а Интернет предоставляет лучший и наиболее эффективный доступ к ней. Но если Интернет будет угрожать нарастанием народного сопротивления авторитарному правительству Китая, и если политические деятели имеют возможности закрыть Интернет, даже временно, они будут делать именно так.
Самая большая слабость государственного капитализма заключается в его нетерпимости к силам «творческого разрушения», которые питают либеральный капитализм жизненными самовосстанавливающимися экономическими импульсами. Либеральная капиталистическая модель дает возможность вкладывать рабочую силу, ресурсы и идеи в вымирающие отрасли и спонтанно рекомбинировать их в новейшие конфигурации, обеспечивающие производство товаров и услуг, которые удовлетворяют рост спроса.
А вот экономические инженеры государственного капитализма боятся любой формы разрушения, которая происходит вне их контроля. Именно поэтому государственным компаниям, которые получают поддержку в правительстве дольше, часто удается сопротивляться необходимости адаптироваться к меняющимся временам.
Возникает еще вопрос открытости. В автократических капиталистических государствах, государственные компании, такие как Китайская национальная нефтегазовая корпорация и некоторые суверенные фонды в арабском мире, отвергают элементы прозрачности, без которой невозможна долгосрочная устойчивость и способность компании адаптироваться.
Такая непрозрачность может принести пользу только правящей элите страны путем сокрытия неудачных инвестиционных решений, но она очень вредна для долгосрочного здоровья системы.
Когда таким учреждениям удается скрывать свои неудачи — это наносит гораздо больший вред, чем в противном случае большей открытости компании.
Управляемый капитализм также не дотягивает, когда дело доходит до использования инноваций, хотя направленные правительством инвестиции могут играть важную роль в развитии новейших технологий.
Интернет возник из субсидированного американским правительством оборонного проекта страны, но в конце концов компании, которыми двигало желание заработать, разработали и усовершенствовали Интернет, и таким образом изменили мир. История показывает, что с течением времени государственные чиновники теряют способность правильно оценивать активы и распределять ресурсы так же эффективно, как это делают рыночные силы.
Даже в Китае чиновники понимают, что граждане являются двигателем экономической жизнеспособности. Именно поэтому государство приступило к осуществлению исторического и амбициозного плана перевода богатств страны из рук крупнейших китайских компаний к потребителям страны. Китайские лидеры знают, что следующий этап экономического роста должен быть менее зависимым от экспорта в Европу и Америку, создание внутреннего потребительского спроса имеет решающее значение.
Таким образом, процесс расширения прав и возможностей китайских потребителей будет подрывать привлекательность государственного капитализма даже внутри страны, что делало эту систему такой соблазнительной.