|
О советах
Нужно очень ценить человека, которому можно довериться.
Подсказать человеку решение сложной проблемы гораздо важнее, чем давать ему
массу абстрактных советов.
Лучше давайте честные, а не удобные советы. Это необходимо, чтобы оправдать
доверие посоветовавшихся с вами лиц, поскольку время все расставит по местам.
Моральным правом подавать советы обладает тот, кто, оказавшись в схожей ситуации,
сам поступил бы так, как он советует другому.
Если вы что-то спросите у мнимых знатоков, то не услышите в ответах ничего, кроме
загадок или эха собственных вопросов.
Давать советы нужно для просящих, а не для себя.
Отвергающий умный совет убедится на собственных ранах.
Должен ли ты давать советы о вещах, которых не изведал?
Самый лучший совет — посоветовать личным примером.
Если не знаешь, как поправить дело, спроси того, кто сталкивался с этим прежде.
Чтобы внушить кому-то что-нибудь полезное и не тратить напрасно слова, а нередко и
нервы, нужно выбрать для этого лучшее время и место. Человек же особенно
предрасположен усвоить полезное после того, как столкнется с препятствием.
Если к вам за советом пришел человек, зашедший в жизненный тупик, первым делом
спросите его, как давно он был занят тяжелым трудом. Пускай устроит в доме
генеральную уборку или вскопает огород, и тогда его ум, отдохнув от тревог, обнаружит
приемлемый выход.
Легче и правильней последовать совету мудреца, нежели повторять весь долгий и
тяжелый путь, который он прошел, прежде чем обзавелся опытом и глубиной ума, что
позволяют ему таковым считаться.
Советчику не стоит забывать о том, что он дает советы людям, а не ангелам, ибо
последние и не нуждаются в его советах.
Предпочитающие пользоваться опытом того, кто в каждом случае поможет делом или
же советом, поступают мудро.
О педагогике
Детей надо воспитывать для общества, в котором им предстоит жить, но обязательно
предоставлять возможность выбора между этими и более возвышенными
представлениями.
Педагоги не могут успешно кого-то учить, если в это же время усердно не учатся сами.
Под пресловутым «уделением внимания детям» в первую очередь необходимо
понимать именно то, что они сами таковым считают.
Бесцеремонное обращение с личностью всегда приводит к нежелательным
последствиям.
После того, как вы уже подали детям нехорошие примеры, правильных слов о
поведении можете уже не тратить.
Очень многому в жизни человек научается сам, без родителей, учителей и наставников.
Как жаль, что самым главным и необходимым молодежи знаниям — искусству жить и
правильному пониманию брака, ни в школе, ни в училище, ни в институте наших
юношей и девушек не учат. Зато их пичкают большим количеством предметов, которые
впоследствии нигде на практике не пригодятся.
Оценки, выставляемые обучаемым, в равной мере относятся и к педагогам.
Нет людей, коим вовсе не следовало бы появляться на свет, а есть родители, не
понимающие сути воспитания.
Дальновидная мать не воспитывает сына «маменькиным сыночком», ибо, в отличие от
прочих, понимает, что потом не прикроет его от беды своей юбкой.
Учите своих близких правде жизни, ибо наивным человеком помыкают все, кому не
лень.
Как растущий на дереве плод станет вкусным лишь только в конце созревания, так же
медленно зреют и после проявят себя и плоды воспитания.
Берегите детей, но не слишком тряситесь над ними. Только тот, кому разум и опыт
подскажет, как нужно вести себя в час испытаний, осилит беду.
Строгость отца по отношению к сыну, как и нежность к дочери, — ясное проявление
его отеческой любви.
Объясняя какую-то сложную и необычную вещь, лучше всего начать с общеизвестного.
Педагогам от розги не стоит слишком обольщаться своим методом, поскольку
выпоротый ими ученик чаще всего не загорается желаемым пристрастием к учебе, а
погружается в мстительные фантазии о том, как бы другие высекли за что-нибудь его
учителя.
Для молодых умов нет ничего полезнее самостоятельного размышления над жизнью,
сопровождаемого чтением афоризмов мудрецов, предупредивших человека обо всем,
что способно украсть его мир, и влечет роковые ошибки. Это поможет им употребить
остаток юности на то, чтобы верно выбрать путь, которым нужно следовать по жизни.
Глупые и назойливые няньки — первые противники ребенка.
Главное в обучении — это наличие желания учиться.
Непутевых детей не бывает, есть только жертвы непутевых воспитателей.
Большая часть детей взрослеет раньше, чем это осознается их родителями.
Для детей, хуже злобного Деда Мороза может быть только злая бабушка.
Взрослым необходимо быть достаточно разумными, чтобы управлять детьми, пока они
растут, и предоставить им свободу действий, когда те для этого созреют.
Лишь вкусив от плодов своего воспитания, мы понимаем его настоящую цену.
Потакая капризам ребенка, мы сами выводим его на дорогу страданий.
Приучайте ребенка к труду и поощряйте в нем хозяйственные добродетели, даже если
он будет богат.
Для человека важно быть воспитанным родителями, а не телевизором.
Дети воспитываются, пока не станут взрослыми, после чего им всю оставшуюся жизнь
следует заниматься самовоспитанием, при этом многому придется поучиться у своих
детей.
Самое трудное в вопросах воспитания — воспитать самого воспитателя. Самое
главное в нравоучениях — это чувство меры.
Первое, что необходимо прививать ребенку — это умение жить среди людей, день за
днем открывать на доступном ему языке свод незыблемых правил, что сами собой
вытекают из жизни.
Всякий урок несет в себе возможность для извлечения более глубокого урока.
Неподатливый нрав, утвердившись в хорошем, стоит за него до конца.
Интерес и внимание — мать и отец понимания.
Лучшее наставление — собственный пример. Лучший пример — благоразумие,
проявленное в трудных обстоятельствах.
Переварить учение легче на полупустой желудок.
Научите ребенка хорошему, а всему остальному научат без вас.
Самое ценное в учебе приобретается посредством понимания, а не зубрежки.
Человек, подающий хороший пример, стоит трех, говорящих хорошие вещи.
Наставлять молодежь можно лишь оставаясь в душе молодым, чтобы быть верно
понятым ею.
Принуждение действенно лишь в отношении самых простейших познаний.
Нужно способствовать развитию людей, но избегать распоряжаться судьбами
последних.
Благоприятное влияние, оказываемое на детей, позже сторицей возвращается к тому,
кто не ленился заниматься ими в юном возрасте.
Степень зрелости нужно оценивать зрелостью разума, а не чего-то иного, поскольку все
это вторично.
Понимание — это принятие логики и осознание сути предложенных нам объяснений,
однако, еще не гарантия от заблуждений самих объясняющих.
В жизни любого человека наступает время, когда он должен стать своим же
собственным наставником, чтобы успешно развиваться дальше.
Лучшим педагогическим подходом к обучаемому следует считать такой, каковой
вызывает в его голове шевеление мысли.
Глупо винить образование в том, что лежит на совести семьи.
Поспешное и преждевременное изучение любых предметов принесет ничтожную
практическую пользу.
Взрослые чаще удивляют детей своей неосведомленностью, нежели наоборот.
Многие люди с малолетства приучают собственных детей ко всяким пустякам с такой
настойчивостью, будто в последних заключается вся полнота земного бытия, ну а
после дивятся, что их повзрослевшие дети живут чепухой.
В большинстве случаев, наше так называемое высшее образование предполагает, что
у обладателя диплома нет ничего, кроме поверхностного представления о
перечисленных в нем предметах.
Никто не вправе замещать собою жизнь другого человека.
О достижениях
Ничто не воодушевляет человека больше, чем успех в его любимом деле.
Нет никакого тайного ключа к успеху. Все секреты успеха лежат на поверхности.
Сколь бы удачно ни сложилась жизнь, люди, как правило, хотят чего-то большего, а их
сознание всегда подчеркивает разницу между уже достигнутым и все еще желаемым.
Наши сегодняшние достижения есть результат предшествующих усилий, в то время как
успехи завтрашнего дня зависят от того, что мы будем для этого делать сегодня.
Быть пассивным легко, но бессмысленно. Если хочешь добиться чего-нибудь путного,
— действуй!
То, что нравится, делайте с радостью; то, что приходится, — без напряжения.
В любых делах главный секрет успеха заключается в разумном сочетании смелости и
осторожности.
Люди не могут ждать! Им подавай немедленный, кратчайший путь к успеху, но
торопливостью нельзя достигнуть ничего хорошего, поэтому терпение всегда было
большим достоинством.
Живи со своим веком, но смотри вперед.
Что отличает суету от всякого полезного занятия? Конечная бессмысленность усилий.
Терпение вдвойне похвальнее при том условии, что человек предпринял все
возможное, дабы исправить то, что вынужден терпеть.
Благоразумный оптимизм лучше любого вида пессимизма.
Заниматься делами потомков, забросив свои, неразумно и недальновидно. Следует
успевать и тут, и там.
Важно припоминать свой прежний опыт перед тем, как принимать серьезное решение,
поскольку это больше, чем полезно.
Успевает не тот, кто спешит, а кто делает заблаговременно.
Лучше заботиться о сохранении своего здоровья и развитии способностей, чем
расходовать это на завоевание неких позиций в сомнительном обществе.
Верный метод обычно приносит успех, сколь бы часто он ни был использован прежде.
Если необходим успех, будьте непредсказуемыми для своих противников и, в то же
время, предсказуемыми для партнеров и друзей.
Непонимание предстоящих трудностей порой и впрямь приводит к их успешному
преодолению, но зачастую гарантирует фиаско.
Плох человек, забывший помогавшего ему, после того, как он достиг желаемого
результата.
Каждому человеку его собственный успех кажется большим достижением, нежели
успехи остальных, равно как и собственная неудача представляется ему
несправедливее, чем фиаско прочих.
Наш успех — стимул к поискам новых успешных решений.
ГРАНИ БЫТИЯ
О свободе и рабстве
Неисчислимые страдания людей, в разные времена познавших ужас рабства,
обязывают всякого порядочного человека, родившегося и живущего свободным,
бороться против этого позорного явления в любых его возможных проявлениях и
формах.
Рабство это позорное клеймо на теле человечества, которое оно несет уже на
протяжении тысячелетий. Люди обязаны избавиться от этого клейма и повсеместно
утвердить неотчуждаемое право человека на свободу и достоинство.
Люди, оправдывающие колониализм «вечными интересами» своей страны, просто не
понимают, что тем самым обосновывают право третьей стороны поступить точно также
с их собственной родиной для удовлетворения схожих «интересов».
У каждого народа есть своя Бастилия, и он становится по-настоящему свободным
только тогда, когда ее возьмет.
Решительное самоосуждение рабов — большая радость для рабовладельцев, ибо их
сила заключается в готовности рабов повиноваться. На планете нет более жалких
существ, нежели люди, примирившиеся с рабством. Кто решил стать свободным и
начал бороться за лучшую жизнь, тот уже перестал быть рабом, ибо не скованная
страхом мысль — чрезвычайно мощное орудие свободы.
Кто сеет угнетение, тот пожинает ненависть, в силу чего по-настоящему свободны
только те народы, которые не утверждают своего достоинства через ущемление
свободы остальных, ибо народ, порабощающий другой народ, всегда выковывает свои
собственные цепи.
Всякий из нас рождается свободным. Рабом же человек становится потом, обнаружив
себя под чугунной пятой тирании и с этим покорно смирившись. Свобода есть ни что
иное, как естественное состояние души и от свободной воли каждого зависит сделать
все возможное, чтобы вернуться к ней, отстояв свое право иметь все права.
Не существует рабства хуже добровольного.
Благо тому, кто не участвовал в порабощении людей.
Каждый из угнетателей считает налагаемое им ярмо более легким и почетным, нежели
другие, искренне возмущаясь всякими попытками «неблагодарных» угнетенных от него
избавиться.
Мало не быть рабом. Нужно бороться за свободу, чтобы жить среди свободных.
Только народ способен быть гарантом собственной свободы, ибо все прочие гарантии
последней ненадежны.
Кровопийцы всегда недовольны количеством выпитой крови и качеством тоже.
Есть поговорка: лучше быть рабом на родине, нежели князем где-то на чужбине. А еще
лучше выкорчевать рабство на родной земле, дабы любой из граждан чувствовал себя
не хуже князя.
Все, что способствует порабощению людей, бесчеловечно.
Я противник любого холопства и всякого рабства.
Лишь подлецы способны называть другого человеком "подлого происхождения".
Все, что опутывает нас цепями рабства, — это от людей, а не от Бога. Благословен
Господь, что сотворил людей свободными и да исчезнет угнетение человека человеком
навсегда!
Нет ничего позорней власти над рабами.
Лучшее средство защитить себя от притеснений, – это способствовать
восстановлению свободы.
Даже сегодня на планете есть такие люди, кто не признает за остальными право на
существование не в качестве своих рабов.
Всякий жестокий шаг отзывается столь же безжалостным действием.
О мире и войне
Мир и спокойствие — это такие ценности, что на земле не существует ничего такого,
ради чего их стоило бы нарушать.
Лучшими доказательствами мерзости завоевателей являются примеры, которые
приводят в доказательство величия последних.
Люди из века в век переживают ужасы войны лишь потому, что не желают чувствовать
чужую боль. Так, к сожалению, будет продолжаться до тех пор, пока мы не исторгнем
ненависть и алчность из своих сердец.
Много веков потребовалось людям, чтобы хотя бы на словах признать, что жизнь
других имеет ту же ценность, что их собственная жизнь. На практике же, по большому
счету, все осталось, как и было прежде: если нужно в своих интересах пожертвовать
жизнью других, они делают это легко, без зазрения совести и колебаний, однако сильно
возмущаются, когда другие запросто распоряжаются их собственными жизнями.
Одно из худших бедствий человечества заключено в войне. Стремление решать
проблемы с помощью кровопролития недостойно разумных существ, каковыми
являются люди. Мир лучше войн, какие бы мотивы не стояли за его установлением,
хотя его порой вести труднее, чем войну.
Войны, "которая положит конец всем войнам на Земле", не существует. Мир на планете
может наступить лишь в результате мудрых и взаимовыгодных договоренностей между
людьми.
С войны никто не возвращается таким, каким туда ушел, ибо она меняет человека,
делая кого-то лучше, а кого-то хуже, нежели он был.
Война обычно начинается задолго до того, как грянет первый выстрел и завершается
гораздо раньше, чем умолкнут пушки.
Войны, которые так часто вспыхивают на планете, есть порождение деспотизма и
бесчеловечности по отношению к другому человеку. На протяжении всей своей
истории, люди громко кричат о желании мира, но большинство из них при этом столь
покорны, что идут умирать на любую войну, на какую бы их не послали.
Разоружения, прежде всего, необходимо добиваться в человеческих мозгах, ибо в
людей стреляют люди, а не пушки. Эти последние всего лишь инструмент убийства.
Прежде чем передернуть затвор, хорошенько задумайся, воин! Может быть, ты тем
самым стреляешь в себя или в собственных близких? Может, тебе внушили, что: «во
имя жизни» снова нужно убивать? Помни, дорога к миру во всем мире попросту не
может пролегать через войну!
Высшее человеколюбие обычно проявляется в чистосердечном миротворчестве.
Древнее изречение «Ничто не получается из ничего», подходит ко всему, кроме людей.
Эти из ничего способны получить довольно многое, например, — умудриться устроить
большую войну и добавить к ней несколько маленьких. (По канве изречения Мелисса)
Вы поете, что: «Смелого пуля боится!» Увы, не боится. Зато сразу понятно, что сами вы
с ней не встречались, а иначе бы знали, что ей безразлично, кого и за что убивать.
Первое, что необходимо делать, оказавшись на войне, — беречь себя, потом — своих
товарищей, ну а затем нужно скорее прекратить саму войну, за исключением случаев,
когда ты должен защищать родную землю от захватчиков.
Политики и государственные деятели, своевременно не предотвратившие войну
дипломатическими и иными средствами, несут ответственность перед историей за все
последствия кровопролития, допущенного ими.
Непозволительная роскошь разрушения, из века в век сопровождающего войны, делает
человечество похожим на безумного миллионера, рвущего деньги на глазах голодных,
обездоленных людей.
Настоящие лица некоторых «борцов за мир» можно увидеть, лишь, когда они в
противогазах.
С войны порой не возвращаются и в переносном смысле. Я знаю множество таких
людей.
Ужасы мирной жизни иногда бывают пострашнее ужасов войны.
Немного радости, что дом твой уцелел, когда вокруг на километры все лежит в руинах.
О богатстве и бедности
Бедность это плохая привычка хороших людей, примирившихся с собственной
бедностью. Зачастую ее порождают лишь страх неудач и безволие. Кто желает
достатка, тот должен восстать против бедности и победить ее с помощью частного
предпринимательства.
Богатство само по себе не приносит людям счастья. Самое ценное, что предлагает
человеку жизнь, как и она сама, не продается и не покупается ни за какие деньги, а
дается даром.
Я не согласен с Ф.Бэконом по поводу того, будто бедность — судьба добродетели,
поскольку знаю множество людей ставших зажиточными и богатыми без утраты своей
добродетели, а также много бедных, не имеющих к ней отношения.
Деньги — не благо, и не зло, а лишь эквивалент энергии, что может направляться
человеком как на добрые, так и на злые цели. Хорошо, когда их направляют на благо
себе и другим. Направляющий деньги на зло не достоин владеть ими вовсе.
Ум невозможно заменить деньгами. Деньги несложно заработать с помощью ума.
Жить на свете без денег нельзя, но и жить ради них недостойно.
У человека, помыслы которого всецело заняты деньгами, в душе, как правило, зияет
пустота.
Богатство, как и бедность, сильно искажает взгляд на подлинную суть вещей.
Величие души нисколько не зависит от размеров кошелька.
Настоящая ценность богатства лежит между скупостью и расточительностью.
Кто платит, тот и экономит.
Люди должны всегда вести себя с достоинством, независимо от содержимого их
кошелька, и точно также обращаться с окружающими.
Богатый человек не знает вкуса хлеба.
Высокомерие богатых и угодничество бедных — вещи одного порядка.
Жизнь, сообразная природе человека, по карману всякому.
Жизнь смеется над скрягой и он, сэкономив на чем-то одном, много больше теряет в
другом.
Кто не имеет средств, расплачивается самолюбием.
Вместо того чтобы всю жизнь впотьмах и впроголодь искать тот пресловутый
«философский камень», который, дескать, может превращать обыкновенные металлы в
золото, лучше понять одну простую вещь: за рубль купи, за два продай, с дохода
заплати налог, а что останется — и есть желаемое золото.
В соотношении цены и качества товара большая роль отводится приветливости
продавца.
Не позволяй своей корысти или бескорыстию переступать границ благоразумия.
Человек, обративший нужду в добродетель, обрекает себя и детей на пустые
страдания. Человек, обративший в нее же богатство, — на скучное и бесполезное
существование.
Мало кто из людей может спокойно прошагать мимо упавшей в грязь банкноты в сотню
долларов.
Жажда быстрого обогащения — это серьезный диагноз.
Разница между «красной» и уплаченной ценой товара есть показатель хитрости и
алчности продавшего, а также глупости или тщеславия купившего.
Финансист — это специалист, способный дать разумное употребление даже так
называемым «шальным» и «бешеным» деньгам.
Если богач принадлежит деньгам и не интересуется ничем, кроме преумножения своего
богатства, то он впустую прожигает жизнь, соревнуясь за право стать самым богатым
на кладбище.
Люди безденежные плохо сознают, сколь мало ценного можно приобрести за деньги,
даже за большие.
Люди мельчают в меру возрастания их любви к деньгам.
Выгода — это тот язык, который понимают все.
Благополучие важней богатства.
Денег нельзя жалеть там, где жалеть нельзя.
Благополучию предшествует благоразумие.
Прочность благополучия, а не размер богатства следует считать критерием того, что
помогает человеку противостоять превратностям судьбы.
Что такое достаток? Иметь при себе все, что нужно для жизни: ни больше, ни меньше!
Еще никто на свете не построил счастья на процентах с долга.
Средства, откладываемые в зрелом возрасте на старость и хранимые в надежном
месте, нужно рассматривать как помощь самому себе, что поддержит в печальную
пору.
Богатство это не свидетельство ума, как и бедность не гарантия добродетели.
Направляющий деньги на доброе дело в убытке не будет.
Откажи тем, кто ломит высокие цены, и прибавь от себя запросившему меньше
разумной цены.
Лучше иметь недорогое, но добротное.
Меряйте изобилие потребностью в необходимом.
Лечите душу, ибо алчность невозможно вылечить деньгами.
Для убогих людей в жизни нет ничего, что бы было превыше богатства.
Для пресыщенных жизнью единственным выходом из тупика может быть созидание.
Не знающие ни нужды, ни роскоши живут в условиях, приличествующих людям.
Деньги нужны затем, чтобы о них не думать.
Роскошь не делает людей умней, скорей наоборот.
Бедные в нашем мире борются с нуждой, а обеспеченные маются от скуки. Чтобы
одолеть эти напасти надо стать богатыми духовно и в то же время обеспеченными
материально.
За пределами необходимого для обеспеченной жизни, все прочие деньги — всего лишь
абстрактные цифры с нулями.
Достаток удовлетворяет наши объективные запросы, тогда как роскошь только
умножает их без всякого разумного обоснования.
Довольствоваться тем, что ты имеешь лучше при удвоении усилий в целях получения
желаемого.
Часто нуждающиеся люди так и остаются каждый при своих мечтах, ибо по
недомыслию или из-за стремления к единоличному обогащению глупо разъединяются
между собой, вместо того, чтобы сообща бороться с бедностью и победить.
В стремлении к роскоши нет ничего хорошего, к благоустройству — ничего плохого.
Б.Франклин не прав: кому нужны «друзья», дающие взаймы своим врагам, но
обделяющие бедствующих друзей? Кроме того, дружба ли то, что можно обрести,
давая в долг врагу или же потерять путем отказа в этом другу? (По канве изречения
Бенджамина Франклина «Одолжи деньги врагу, и ты приобретешь друга; одолжи деньги другу, и ты
потеряешь его».)
Если кто-либо приобрел чрезмерное богатство, то это так же плохо, как если бы он
остался бедняком.
Лучше всю жизнь довольствоваться скромным заработком, чем домогаться мест, по
сути равнозначных должности лакея.
Отдающие все на потребу другим, ближе к старости могут остаться ни с чем.
Все, кто делает деньги на горе других, превратятся в моральных уродов, не знающих
жалости и сострадания, но, рано или поздно, плохо кончат, поскольку злом добра не
наживешь.
Что есть боязнь нужды, как не сама нужда?
Деньги, конечно, могут многое, но далеко не все. Очень многих людей, кто имел их в
избытке, они не спасли от беды.
Я видел множество людей, которые стесняются отстаивать свои законные права, но не
смущаются стоять у супермаркетов, слезно выпрашивая у прохожих подаяние и горячо
благословляя всякого, кто бросит им в коробку медный грош.
Чем больше люди насыщают свою алчность, тем ненасытнее она становится.
Очень часто спешащий урвать свой кусок пирога остается ни с чем по причине
излишней поспешности.
Тот, кто имеет все, нуждается в умении правильно этим пользоваться.
Еще никто не насладился счастьем от богатств, нажитых на чужой беде.
Озлобленная нищета бесперспективна. Нужно упорно двигаться к благополучию через
смекалку, предприимчивость и трудолюбие, сохраняя достоинство и жизнерадостность
на протяжении временной бедности.
Портят людей не деньги, а неблагоразумное отношение к деньгам.
Многоимущие тоже имеют свои трудности. Скажем, непросто убедить себя в
необходимости дальнейшего обогащения, а надо, и это ставит многих в тягостное
положение.
Ценность денег зависит не только от их номинала, но и от обстоятельств, при которых
их расходуют.
Нет нужды жить в нужде! Созидайте свое материальное благополучие!
Мир полон непомерно много вожделеющих людей, что никогда не смогут
удовлетвориться.
Торговец и торгаш — это совершенно разные понятия. Я знаю множество торговцев,
никогда не бывших торгашами и чрезвычайно много торгашей, никак не связанных с
торговлей.
Много народу повидал я на своем веку, но наибольшее недоумение вызвали жирующие
бедняки и нищенствующие миллионеры.
В жизни людей есть много денежных долгов, проистекающих из нравственного долга.
По угасании последней искры благородной страстности, души людей довольно скоро
застывают в ледяном дыхании расчета.
Скупость — это стремление к экономности, давно покинувшее все благоразумные
пределы.
Дать человеку деньги — самый быстрый и простой, но и весьма недолговечный способ
обрести его расположение.
Люди недальновидно пользуются тем, что накопили. Скажем, со стороны богатых стран
и корпораций было бы мудрым шагом планомерное вложение свободных средств в
развитие экономик бедных стран, чье население, став платежеспособным,
превратилось бы в выгодный рынок для сбыта различных товаров. Только подумайте,
— деньги на их приобретение появились бы у большей части населения Земли! Ясно,
что при таком подходе прибыль гарантируется на столетия вперед. Этим путем могут
быть решены проблемы бедности и социальной напряженности, а также обеспечен
выход мировой экономики на новый уровень.
О талантах и славе
Мудрость несовместима с жаждой славы, ибо покуда человек ее испытывает он далек
от мудрости, а, обретя последнюю, он станет равнодушен к славе, даже обладая ею.
Для того, кто кичится своими заслугами, не существует чужих.
Прежде чем встать на пьедестал, вспомни, что жить на пьедестале невозможно.
Всякое дутое величие рухнет под грузом своего ничтожества.
Всякий по-настоящему великий человек хочет быть почитаемым потомками, но не
желает, чтобы те как-либо унижались перед ним.
Правильно говорят, что, если человек талантлив, то талант у него многогранен. Однако
он должен еще суметь развить в себе все эти дарования, отшлифовать свои
способности и правильно воспользоваться ими с пользой для себя и для людей, но
удается это далеко не всем и уж во всяком случае, не сразу.
Человек не сумеет достичь ничего выдающегося, если будет считать себя тем, кем
считают его оппоненты.
Кто разовьет в себе наклонность к созиданию, тот рано или поздно явит миру нечто
выдающееся и будет славен тем, в чем превосходит остальных.
То обстоятельство, что постаменты долговечней памятников, красноречиво говорит о
бренности таких вещей, как слава, власть и мнимое величие.
Гений ломает рамки общепринятого, но воздвигает для себя невидимые остальным
преграды.
Подлинный гений в памятниках не нуждается. Он творит потому, что не может без этого
жить.
Лучше всю жизнь оставаться в безвестности, нежели быть трубачом своей собственной
славы или расплачиваться за нее какими-либо недостойными поступками.
Повседневность — могила таланта.
Похвала недалеких людей не почет, а скорее упрек.
Подлинный гений не справляет юбилеев, — ни чужих, ни собственных.
Не правы те, кто сравнивает гениальность с помешательством. Это лишь пребывание
гениев в особом состоянии сознания, из которого им тем сложней выходить, чем
дольше времени они в нем находились.
Р.Акутагава пишет, что одна из отличительных черт гения — способность устраивать
скандалы. Я не согласен с этой точкой зрения. Тот, кто ведет себя подобным образом,
тот не достоин почитаться гением, ибо это не признак высшей одаренности, а
проявление высокомерного ничтожества.
Бюрократический и малоинтересный труд — сущее наказание для творческих людей.
Все, что сияет без достаточных на это оснований, вскоре само лишит себя подобного
сияния.
Сколько издерганных тщеславием людей гонятся лишь за шумом от похвал! Крепко
подумайте, прежде чем навсегда лишить себя очарования спокойной жизни.
Гении часто устремляются к невидимому для других, удивляя тем самым обычных
людей, а потом восхищают последних своими творениями или открытиями.
Вместо того чтобы упиваться собственным величием, гению надлежит служить
примером скромности и благородства.
Жаждущие известности слетаются на огоньки масс-медиа, как мотыльки на пламя, ибо
еще не знают, что подобная известность, в конечном счете, доставляет человеку лишь
моральные страдания, с течением времени переходящие в физические.
Люди становятся по-настоящему великими, лишь прекращая думать о своем величии.
Уметь с достоинством принять заслуженный почет не менее важно, чем отвергнуть
незаслуженные почести.
По-настоящему великий человек скромен в быту и не пренебрегает вежливостью в
отношении простых людей.
Ко всем наградам, почестям и славе следует относиться так, будто они получены
авансом в поощрение к новым достижениям.
В разрушении нет никакого величия, за исключением ложного.
Многие перестали бы стремиться обрести прижизненную славу, если бы ведали, чем
жертвуют во имя этого сомнительного блага.
Только по-настоящему великий человек может понять смысл и значение всякого
послания великих.
Только великий может быть высоким без высокомерия. Только мудрец по-настоящему
сочувствует глупцам.
Ценность любой награды в равной степени зависит от заслуги награжденного и от
достоинств награждающего.
Не заносись! Высшая слава не во власти человека.
Гении по большому счету различимы способами творческого самовыражения.
Подлинным гениям не свойственно считать себя отличными от остальных людей
созданиями, хотя они как раз и составляют гордость человеческого рода.
Часто бывает так, что, став известным, человек внезапно узнает, будто является
учеником того, кого совсем не знает, или учителем того, кого в глаза не видел.
Зависть — неотлучная спутница таланта.
Держать талант под спудом, это как чахнуть над деньгами.
Для великих умов и сердец высшей целью являются разные, пусть и достаточно схожие
вещи.
Жить надо для души, а не для славы, которой тоже стоит добиваться не у всех.
Часто слава — всего лишь начало позора.
Все известные люди проигрывают при ближайшем знакомстве, особенно длительном.
Люди, которых в наши дни изображают на деньгах, при жизни бедствовали, часто не
имея ни гроша. Вряд ли они обрадовались бы, узнав, что после смерти удостоились
подобной чести, а предпочли бы, чтобы современники были внимательнее к их
материальным нуждам.
Великие писатели создают собственные миры и проводят в них большую часть своей
жизни.
Редко бывало, чтобы гении и их современники ценили друг друга как должно.
Люди не в состоянии считать великими тех, с кем случайно встретились в автобусе,
сколь бы ни велики были заслуги этих граждан перед обществом.
Чувство самоиронии предохраняет нас от веры в собственную исключительность и
побуждает делать все необходимое, чтобы не останавливаться в своем внутреннем
развитии.
Поза непонятого гения — плод слепого тщеславия. В лучшем случае это приводит к
широкой известности в узких кругах.
Лучшие люди всех времен были свободны от пренебрежения к бедам окружающих,
искренне радовались чужому счастью и не упускали случая сделать другим добро без
всякого расчета на ответный жест.
Всякий в душе надеется быть понятым людьми быстрей и глубже, нежели другие.
Подлинный гений радуется сделанному им, с благословением завещая гениям
грядущих поколений: «Если сможете, сделайте лучше!»
Если ты стал известным человеком, многие будут рады приписать тебе свои слова и
мысли, дабы сделать тебя своим единомышленником.
Многие выдающиеся люди перегрелись под лучами славы. Чтобы избежать подобной
участи, следует пользоваться зонтиком самоиронии или укрываться в прохладной тени
здравомыслия.
Гению должно быть еще и мудрым человеком.
О власти
История земли полна примеров злоупотреблений абсолютной властью,
захлебнувшихся в собственной мерзости. Все эти глупые нероны и калигулы так плохо
кончили лишь потому, что возомнили себя выше правил человеческих
взаимоотношений. Тот же самый печальный конец ожидает и тех, кто последует этим
безумным путем в настоящем и будущем.
Люди во многих уголках земли истосковались по талантливым руководителям, ибо у
власти там обманом утвердились те, кто неспособен привести свои народы к
процветанию.
Как хорошо тому, кто не участвует в борьбе за власть или за удержание последней!
Он подарил своей душе свободу и покой, и может жить в довольстве, безопасно
наслаждаясь всем, что дарит человеку радость, вдали от противостояния, ведущегося
ради мимолетного величия.
Я нахожу, что тяжесть власти над людьми столь велика, что непременно производит
изменения в умах и душах тех, кто ею обладает. В конце концов, власть либо
возвышает правящего человека, либо, напротив, сталкивает в бездну деградации,
причем последнее случается намного чаще первого.
Только порядочные люди добровольно расстаются с властью.
Власть, сколь бы она ни была сильна, вовсе не означает всемогущества, чем часто
кажется со стороны, ибо владеющие властью не всеведущи и не всесильны.
Любой правитель рано или поздно становится заложником созданной им системы
государственного управления.
Совесть правителя, сосредоточенная на действительном благополучии народа, — это
ни что иное, как высокоразвитая совесть.
Нельзя вверять бразды правления тому, кто хочет власти только ради власти,
поскольку власть сильней всего притягивает худших из людей.
Чем глупее король, — тем длиннее кортеж. Чем наивней правитель, — тем больше
охраны его окружает.
Кто знает, что такое власть, тот ведает и то, что это яд, который часто губит правящего,
и от которого есть лишь одно противоядие — мораль и внутренний самоконтроль.
Правители, чьи уши не выносят правды, пекутся только о самих себе.
Великий человек, поставивший себя превыше человеческого, много теряет в
собственном величии, тогда как тот, кто не хмелеет от сознания своего величия и не
теряет человеческого облика, со временем достигнет еще более значимого положения.
Почему многие аристократы так болезненно реагируют, если их неверно титулуют? Да
потому, что титул — самое большое жизненное достижение этих сиятельных персон.
Истинно благородна только добродетель! Аристократ заслуживает уважения только
лишь тогда, когда помимо титула он обладает множеством высоких человеческих
достоинств и умножает славу родового имени полезными для общества делами.
Воистину, авторитарные правители — несчастнейшие из людей. Вместо друзей они
имеют лишь угодливых льстецов, и свое время будут обливаться грязью нынешними
подхалимами.
Глупость правителей — чрезвычайно дорогая вещь, ведь за нее всегда приходится
втридорога платить.
Простых людей легче всего держать в повиновении обещанием светлого будущего и
восхвалением славного прошлого, — это обычно отвлекает их от дум о жалком
настоящем. Наивность, разобщенность и пассивность миллионов тружеников — верные
слуги всякого авторитарного правителя.
Утверждения вроде того, что такой-то народ не готов к демократии, чистая ложь. Не
народ, а правитель, увы, не готов уступить свою власть, потому что желает ее
сохранить до конца своих дней, а потом передать по наследству. И потому он всячески
навязывает людям эту мысль устами беспринципных идеологических холопов.
О толковом правителе можно услышать, что он хорошо, мол, кормил свой народ. Это
чушь, ибо власть никогда не кормила народ, а, напротив, народ своим тяжким трудом
содержал сам себя и своих ненасытных правителей, большинство из которых во все
времена были просто тиранами и дармоедами. Так что он, управляя страной, не
«кормил свой народ», — просто он обирал его меньше других.
Власти обычно принижаются, когда их восхваляют незаслуженно.
Благо тому народу, у которого законно избранный правитель пользуется властью
только для общественного блага, зная, что власть — это не столько право, сколько его
долг перед самим Всевышним, не отдаляется от нравственного восприятия мира, не
считает народ своей собственностью и не умаляет надменностью величие свои деяний.
Кто считает себя всемогущим, пусть взглянет на горы, в их грозном величии, и для
начала попробует выровнять горный массив.
Если ты хочешь быть главою государства, нужно понимать: власть не является
свидетельством непогрешимости в глазах народа, потому что испортила много хороших
людей до тебя и вконец погубила дурных.
Сколько на свете городов — столько и градоначальников. Они есть даже в городах без
жителей.
Мерзость людей способна заходить настолько далеко, что, дорвавшись до власти при
помощи силы, обмана, интриг, а порой и убийств, они позже сознательно лгут, а порой
даже искренне верят, что власть им ниспослана свыше.
Все, кто стремились властвовать над человечеством, ныне не в состоянии отогнать
мышей от собственных костей.
Хроники переполнены примерами того, как ссоры глупых и жадных царей обернулись
несчастьем народов. Чтобы подобного не повторялось впредь, неограниченная власть
должна исчезнуть.
Если люди жалеют о том, что всю жизнь были честными, трудолюбивыми и
справедливыми, значит, этой страной управляют глупцы или авантюристы.
В нашу эпоху правящим часто приходится оправдывать свою авторитарность
государственной необходимостью или менталитетом своего народа, ибо
действительных причин для этого не существует.
Быть царедворцем тем трудней, чем в человеке меньше лицемерия и больше разума.
Вот почему достойные, как правило, чураются таких «дворов».
Неограниченная власть всегда обманывает тех, кто ею пользуется.
Для свободных людей, «государь» — производное от «государства», для
пресмыкающихся верноподданных — наоборот. Правы тут первые, ибо на свете много
государств без государей, наоборот же, как известно, не бывает.
Из-за иерархических стереотипов нашего мышления, мы склонны видеть иерархию не
только там, где ее нет, но даже там, где ей и складываться просто не из чего.
Всякая власть, в конечном счете, временна. Мудрые люди, с их стремлением к
вечному, это прекрасно знают, отчего и не стремятся к власти.
Самых лучших людей привлекают к себе убеждением, а не приказом.
Если требовать от подчиненных лишь повиновения без понимания, то не следует
ждать, что они догадаются в сложный момент, что им следует делать.
Власть легитимна только если подавляющее большинство народа искренне желает,
чтобы государство возглавлял именно этот человек, а не другой, и сохраняет
легитимность до того момента, покуда мнение большинства на этот счет не
переменится.
Мудрый руководитель не стыдится обращаться за советами к нижестоящим.
У всякой власти, кроме власти Бога, есть свои пределы.
Всякое воскурение фимиама нужно отнести к особо злостным нарушениям правил
противопожарной безопасности.
Те, кто гордятся собственным могуществом, просто не знают, что это такое. Скажем,
по-настоящему могущественный человек может усилием воли останавливать и вновь
заставить биться свое собственное сердце, а при желании — проделать то же самое с
чужим, на любом расстоянии. А это значит, что любой тиран, при всей своей охране,
власти и богатстве, может в любой момент по их желанию умереть с диагнозом
«здоров», и никто на планете ему не поможет. Вот что такое настоящее могущество.
Как ни смешно звучит, но многие правители всерьез боятся того, что подданые могут
поумнеть.
Среди аристократии полно таких людей, которые считают собственную мерзость
блистательными прегрешениями.
Я поражаюсь многим из правителей и прочих высокопоставленных людей, словно
играющих в какую-то нелепую игру с жизнями миллионов тружеников, желающих
простого человеческого счастья и материального достатка.
О политике
Самая лучшая политика — быть честным со своим народом, поскольку правда,
проступающая сквозь туман времен, в конце концов, разоблачает всех украшенных
фальшивой позолотой, сводя на нет усилия, затраченные ими на обман людей при
жизни.
Если на человека опустить какой-то многотонный груз, от него, несомненно, останется
мокрое место. Так и в политике: тот, кто пытается что-либо сделать в одиночку там, где
требуется энергичное участие множества людей, понявших важность и необходимость
этих перемен, тот вскоре будет вынужден признать свое бессилие и пережить
болезненное разочарование.
Державам, призывающим другие государства к демократии, довольно трудно убедить
народы этих стран в чистосердечии своих намерений, если они в любой момент готовы
поступиться ею, обменяв на выгоды и привилегии, или навязывают свое мнение
насильно.
Очень жаль, но в политике часто случается так, что хорошие, честные люди никак не
решаются сделать что-либо действительно необходимое, в то время как плохие
непременно пользуются этим.
Нечистыми руками чистые дела не делаются. От рук в политике зависит слишком
многое.
Политический гений не тот, кто способен свои устремления обращать в пресловутую
«волю народа», заставляя последний уверовать в то, что она такова, а только тот, кто
удовлетворяет свои властные амбиции, не предавая интересов и доверия избравшего
его народа.
Общеизвестно выражение, гласящее: «Любой народ заслуживает то правительство,
которое имеет». Оно цинично и безнравственно, ибо противоречит высшей
справедливости. Нет рассуждения, которое яснее этого показывало бы неправду тех,
которые его употребляют.
Тот, кто навязывает людям собственное понимание вещей, тот неизбежно принимает
на себя ответственность за их дальнейшую судьбу.
В демократической стране партии существуют для действительной борьбы за власть. В
авторитарной — для прикрытия бесправия народа.
Рейтинги популярности — лишь отражение конъюнктурных ожиданий тех, кто их
составил. Вот почему я никогда не доверял подобным «рейтингам».
«Идея не несет ответственности за тех, кто в нее верит», — высказался Маркис. И это
правильно, ибо ответственность лежит на том, кто первым выдвинул подобную идею, а
также тех, кто подхватил ее и ввел тем самым в заблуждение множество доверчивых
людей.
Непонимание простых людей прочнее каменной стены и потому за ним скрывают
множество крайне невыгодных для них вещей.
Я убежден, что было бы ошибкой думать, будто ООН — собрание наиболее достойных
представителей земной цивилизации. Это вполне бюрократическое учреждение,
пронизанное паутиной политических интриг и потому довольно часто поступающее по
двойным стандартам.
Важная часть искусства дипломатии заключена в умении зевать, не раскрывая рта.
Жизнеспособность всякой государственной идеологии зависит от того, насколько
принципы, лежащие в ее основе, совместимы с человеческой природой.
Порядочные люди — вечные противники политиков.
Всякая сила и могущество несут в себе зерно своего собственного краха.
Слова политиков полны пустого звона. Оттого люди более верят тому, чьи дела они
знают.
Никто не может долго противостоять реальности.
Разговоры о чьей-либо незаменимости — признак начала стагнации.
Любые попытки «сцементировать» общество иначе, как на основе общих интересов и
взаимной выгоды обречены на неудачу из-за недостаточного качества «цемента». Это
возможно лишь по доброй воле, а не по принуждению.
Низость помыслов «высшего» общества вызывает симпатию к думам простого народа.
Все, что воспитывает в людях правильное понимание свободы, — хорошо. Все, что
приводит к укреплению зависимости личности от государства, — плохо.
Что до молочных рек в кисельных берегах, то самым странным здесь мне
представляется огромное количество людей, искренне ждущих исполнения этого
посула.
Нет ничего глупей стремления безраздельно хозяйничать в мире.
Всякий прохвост в политике мнит самого себя Макиавелли, пользуясь простодушием
неискушенных в этом деле обывателей.
У бесславных начал не бывает достойных концов.
О чувстве долга больше прочих рассуждают те, кто спекулирует на этом в личных
интересах.
Чиновник-бюрократ — это никто иной, как политический хамелеон. Сначала он, ради
благополучия, быстро меняет свою внешнюю окраску, приспособляясь к цвету всякой
государственности, а в результате и она сама с течением времени становится столь же
бесцветной, каков он изнутри.
Чаще всего политики заняты раздуванием мыльных пузырей, а не какими-то полезными
делами ради благополучия своих народов.
Листокрылых чиновников можно узнать по полету бумажной фантазии.
Идейная чума ничуть не менее опасна.
Кто не знает пути, тот не выведет к цели других.
В сложное анархическое время многие проблемы могут быть разрешены только лишь с
административной точностью.
Все, что осталось от «великого и нерушимого» Советского Союза к нынешнему дню, —
это воспоминания, да еще плавленый сырок с ностальгическим названием
«Советский». От государств, которые не сделают правильных выводов из этой
поучительной истории, тоже в свой срок останется лишь что-нибудь подобное.
Выход из тупика, в котором оказалось общество, чаще всего, находится внутри
последнего.
Непристойно делить соотечественников на "опальных" и "угодных" ныне действующей
власти, ибо она есть нечто преходящее, тогда как чувство единения со всем, что
связано с родной землей, есть нечто постоянное.
Почти у всех политиков карьера начинается с бодро-оптимистического: «Я за все в
ответе!», и завершается устало-раздраженным: «А причем тут я?»
Политикан — это субъект, твердо уверенный в том, что политика это умение
безнаказанно обманывать других.
Мерой могущества нужно считать не чью-либо способность к причинению большего
вреда, а лишь способность и готовность к принесению большей, по сравнению с
другими, пользы.
Большая часть путей, преподносимых людям как дороги к будущему счастью, это пути
на историческую свалку.
Почти все демагоги считают себя вольнодумцами.
Декларативная демократия — мир полуправды и полусвободы.
Всякий политик знает, что на свете существует множество людей, на ограниченность
которых можно смело положиться и быть уверенным, что те не подведут.
Люди, уверенные в том, что без насилия не может быть порядка просто еще не
пострадали от него всерьез.
Если в урочный час, разбрасывая камни, в идейном воодушевлении сильно не
размахиваться, это позволит сэкономить ваши силы, когда наступит время собирать.
Страсть к господству обычно кончается горем.
Мир идеологов доверху полон тем, что не заслуживает имени идеи.
Памятники политических вождей — это всего лишь истуканы, вроде тех, что на острове
Пасхи. Только тем, не имеющим рук, даже в каменных шляпах до наших весьма далеко.
В СССР всюду Ленин стоял и рукою указывал путь к коммунизму, понятный ему одному,
а теперь там другие стоят и опять указуют куда-то, а народ как тогда, так и ныне не
может понять, куда надо идти, потому, что наследники этих вождей чаще всего ведут
его, куда им выгодно.
В СССР никто не ведал, что такое коммунизм. Почти три сотни миллионов человек
строили то, о чем, по сути, не имели ни малейшего понятия. Самое поразительное то,
что этого не знали даже классики марксизма-ленинизма. Все застряло на уровне
первого определения: коммунизм — это, дескать, бесклассовое общество, где от
каждого — по способностям, и каждому — по труду. И еще добавляли, что денег, мол,
при коммунизме не будет. Вышло же все наоборот: деньги по-прежнему в ходу, а
коммунизма не было и нет. В чем же причина? Если вкратце, то она проста. Маркс,
первым выдвинувший вышеупомянутое определение, развивать его глубже не стал,
посчитав, что по мере движения к цели тогдашним вождям пролетариев это будет
сподручней. Ленин мог это сделать, но больше был занят подпольем, потом
революцией, после — гражданской войной, а потом помешала Каплан. Всем же прочим
«марксистам», кто после него приходил к руководству страной, сделать эту работу
мыслителя было уже не под силу. Хотя, конечно, коллективными усилиями членов
Политбюро, ЦК КПСС и пр. можно было развить положение о коммунизме до нужных
масштабов, заодно адаптировав к жизни, однако репрессии, бюрократизм и разъевшее
все изнутри лицемерие к этому сроку уже задушили свободную мысль, отчего
«наверху» в основном собиралась унылая серость. Результат оказался вполне
предсказуемый: вместо глубокой идейно-теоретической работы были лишь «бурные
аплодисменты» на различных пленумах и съездах, вместо серьезного анализа проблем
— звуки фанфар и дутые победные реляции. Вместо провозглашенного единства,
равенства и братства — целый букет различных привилегий для партийной и советской
номенклатуры, дорогие импортные лекарства в закрытых больницах для них, и
копеечные порошки для простого советского труженика, сеть особых продуктовых
салонов со всем съедобным изобилием для первых и бесконечные очереди в
полупустых магазинах для вторых. Ну, а люди, естественно, были ни слепы, ни глухи и
ни глупы. Они все понимали, как есть, оттого-то фундамент бесклассового общества
дал глубокие трещины. В конечном счете, дело коммунизма было загублено самой же
партийной верхушкой, этими липовыми марксистами, первыми закричавшими на всю
страну, что: «Коммунизм — утопия!» Затем последовало разграбление народного
добра, что было создано усилиями честных тружеников, и в итоге все та же верхушка
неплохо устроилась в новых условиях, став богачами, а простые советские люди на
старости лет вмиг лишились своих трудовых сбережений, оставшись только при своих
болезнях, да почетных грамотах. Так что с этим как раз ничего непонятного нет.
Непонятным осталось другое: где же Маркс, при его-то неслабом уме, собирался найти
тех людей, что по собственной воле давали бы все по способностям, ну а брали бы
лишь по потребностям. И не группу подобных людей, — миллионы! Если точнее, — то
сотни миллионов человек.
О патриотизме
Патриотизм — это такое отношение к своей стране, когда ее судьба много важнее
собственной. Оно не требует произнесения высокопарных слов и принесения
нерушимых клятв, но без него все прочее — лишь разговоры о патриотизме.
Каждый должен любить свою землю, сколь бы скудной она ни была.
Чувству патриотизма позволительно не обладать всей широтою взгляда на реальность,
но уж никак не подменять собою знание о ней.
Здания покоятся на фундаментах, а государства — на порядочных, достойных и
трудолюбивых людях.
Никто не вправе почитать себя за человека, приносящего общественную пользу, если
не делает что-либо для своих сограждан бескорыстно.
Те, чья любовь к отечеству по большей части состоит из неприязни к чужеземцам, не
очень ценное приобретение для своей Родины.
Самые страстные призывы к беззаветной преданности Родине, а также клятвенные
заверения в этом, еще не гарантируют самоотверженного поведения клянущихся в
трудную для нее годину.
Ненависть к иноземцам — маска лжепатриотизма.
О межнациональной этике
Расовое и этническое многообразие человечества имеет целью изучение окружающего
мира с разных точек зрения для составления, в ходе всестороннего обмена, его
целостной картины. Кроме того, оно имеет и взаимовоспитательный характер, а
вдобавок содержит в себе еще много полезных вещей, что со временем станут понятны
всему человечеству.
Всякий межнациональный диалог возможен лишь путем развития этических начал.
Каждый народ имеет право чтить своих героев и самому решать свою судьбу, а
свободолюбивый народ, вместе с тем, признает это право за всеми другими народами.
Уважение к языку, культуре и религии других народов — наипервейшее условие
согласия в любом многонациональном обществе.
Содействовать взаимопониманию между людьми разных национальностей — долг
каждого цивилизованного человека, ведь не от нас зависит, где и кем родиться.
Всякая нация имеет данное от Бога право на свободу и сохранение своего
этнокультурного своеобразия.
Сколько на свете наций — столько и традиций. Национальные и религиозные чувства
— самые тонкие струны человеческой души и потому бренчать на них недопустимо.
То, что приличествует человеку, приличествует и нации. То, что приличествует нации,
как нельзя более приличествует человеку.
В каждом народе есть свои герои и свое отребье, и потому судить о том или ином
народе нужно по лучшим качествам его героев, а не по степени морального падения
его отребья.
До чего же смешон человек, утверждающий, будто бы все человечество произошло от
нации, к которой он принадлежит, а под историей планеты понимающий лишь описание
подвигов родного племени!
Национальная карта есть в колоде всякого политика, просто порядочные люди
пользуются ею крайне редко и лишь в законных интересах своего народа, а
непорядочные всякий раз только с нее и ходят.
Национальными можно считать те блюда, что отвечают вкусам большинства народа и
доступны любому как минимум в праздничный день.
В отношении этнокультурного многообразия мира людей я могу лишь сказать: это
прекрасно, что мы все такие разные и у каждого есть, чем гордиться!
Если в твоем присутствии кто-то в сердцах ругает собственную нацию, то соглашаться
с этим крайне некорректно.
Напрасно ждать от мира уважения к своим ценностям, в тот же час, попирая чужие.
Драки обычно начинают из-за пустяков, а уж потом под них подводят основания для
продолжительной вражды.
Если страна желает избежать великих бедствий, она должна немедля урезонить
крикунов, подстрекающих граждан к раздору.
Самовосхищение становится препятствием к дальнейшему развитию народа, когда
выходит за благоразумные границы.
Каждый народ должен найти в себе решимость отказаться от традиций и обычаев, не
позволяющих ему успешно развиваться. Именно от таких, а не от всех, конечно.
Многие люди хвалят у себя на родине именно то, что у других ругают.
Плохи дела, если предметом чьей-либо национальной гордости является только она
сама.
О воинах
Быть защитником, воином, это мужская работа и она не для хлюпиков и болтунов.
Воину не страшно отдать жизнь за Родину, если у него есть такая Родина, за которую
не страшно отдать свою жизнь. Правитель, посылающий солдат и офицеров на
несправедливую войну лишает воинов их законного права явить свою доблесть,
сражаясь за правое дело.
Просчет в стратегии не восполняется тактическим успехом.
Талантливые командиры тем и отличаются от остальных, что не приемлют никаких
тактических шаблонов. В трудный момент они, ради спасения жизни подчиненных или
для выполнения боевых задач, смело идут на нарушение всяких Боевых Уставов, даже
рискуя угодить под трибунал, благодаря чему и вырывают у противника победу, а уж
потом, используя добытый ими опыт, всякие кабинетные «стратеги» пишут новые
Уставы.
Офицер — это не просто профессия, а состояние души, которое, придя домой со
службы, на вешалку вместе с фуражкой не повесишь.
Храбрость должна наполовину состоять из осторожности. Безрассудная смелость —
прямая дорога в могилу.
Чем ближе бой, тем меньше храбрецов.
Тот, кто сам никогда не бывал в настоящем бою, не способен судить о сражении.
Чем хвастливей вояка, — тем дальше от передовой он геройствовал.
Чем войска красивее на парадах, тем хуже в бою.
Многоначалие — источник бестолковщины.
Во все века заслуженных орденоносцев было меньше, чем орденопросцев. Так и ныне.
Настоящий герой за наградой приходит последним.
Тот, кто изрек: «В жизни всегда есть место подвигу», видимо был из тех паркетных
шаркунов, что совершают их по расписанию.
Смысл стратегии прост, — обеспечить победу еще до начала сражения.
Настоящий храбрец никогда не покажет спины там, где этого делать нельзя.
Хорошо быть военными в мирное время!
Юноши! Помните: война в кино имеет мало общего с реальностью и в настоящей
схватке пресловутый Рембо был бы убит уже через две-три секунды.
Смелость бойцов от роста не зависит.
Трусы тоже способны на подвиги, но с перепугу.
Как малыш оторвет ноги многим кузнечикам, прежде чем сам однажды разрыдается
над их загубленным собратом, так и мужчина часто проливает много крови, прежде чем
до него дойдет, в чем заключается суть настоящего геройства.
Высшее мужество — совсем не то, что проявляется мужчинами в боях. Это то
мужество, с которым матери встречают боль, а иногда и смерть, во время родов ради
прихода в этот мир своих детей.
К сожалению, часто случается так, что героизм одних людей вызывается к жизни
глупостью и безответственностью других.
Всякий из награжденных рано или поздно узнает о третьей стороне своих наград.
Я всегда поражался тому, что советские люди бесстрашно бросались на танки и дзоты,
но дрожали от мысли, что могут потерять партбилет.
Лучше несколько раз пасть в открытом бою, среди товарищей или же вместе с ними,
чем единожды быть оклеветанным, подло расстрелянным и тайно зарытым, как это
делают с невинными людьми в черные годы политических репрессий.
Весьма печально, что столь многие военачальники командуют войсками в лучших
традициях мальчиков, не наигравшихся в войну.
Военачальник, по соображениям соперничества или ревности к военной славе
начинающий сражение до подхода подкреплений, — это изменник родины и убийца
своих подчиненных.
Нет, это не судьба и не случайность, господа. Это ошибка в баллистических расчетах
командира батареи гаубиц.
Неуместно бравировать мужеством перед сражением и, тем более, если ты в нем
уцелел.
Самый опасный враг не тот, кто грозно выглядит, а тот, кто наиболее опасен именно
тогда, когда выглядит слабым и жалким.
Самое глупое, что командир, имевший хоть малейший шанс спасти своих людей,
может сказать своим бойцам перед последним боем: «Я счастлив, что командовал
такими славными ребятами, как вы».
Ветеран! Нет печали, которую можно глушить пулеметом.
Часто лишь слезы радости в глазах облагодетельствованных воинами инвалидов и
сирот могут немного облегчить тяжелый груз, возложенный войной на их израненные
души.
Подразделение, возглавляемое недалеким и тщеславным командиром, в бою по
большей части обрекается на гибель.
Благословенны люди, уважающие память павших за свободу земляков, когда
правители о них уже забыли.
Я готов поклониться любому солдату, заслонившему мир от фашизма, но не подал бы
и руки генералиссимусу, по вине которого наши потери оказались втрое больше тех,
что в реальности были нужны для победы.
(Сказано в день 60-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне)
Говорят, что война завершается только тогда, когда найден и по-человечески предан
земле последний павший в ней солдат. Вспоминая парады советских времен, я всегда
поражаюсь, — как много истрачено времени, денег и сил только на то, чтобы впустую
покричать «ура!», потопать сапогами и полязгать траками, умиляя своих и пугая чужих
обывателей. Их бы с лихвой хватило для того, чтобы найти и с должным уважением
предать земле наших отцов и дедов, что так и остались лежать по лесам и болотам, где
встретили смерть, заслоняя советскую Родину от фашистской чумы. Может, за это в
мире нас бы больше уважали, чем за все эти бесполезные парады? Мир-то, в итоге,
все равно не испугался, а Советский Союз развалился не под ударами врагов, а от
избытка «продолжительных аплодисментов».
В Афганистан я прибыл молодым советским офицером и поначалу несколько
высокомерно относился к тамошнему населению, жившему в средневековых условиях.
Пропаганда внушала советским войскам, что нам нужно бороться с бандитами,
которые, мол, не дают покоя дружественному афганскому народу, желающему строить
социалистическое общество, и я боролся с ними, многое перенимая у врагов, хорошо
отработавших тактику боя в условиях тамошней местности. Тем не менее, с первых же
дней пребывания в Афганистане, многое вызывало у меня недоумение. Выбор был
невелик: либо и дальше верить в то, что утверждала наша пропаганда, либо поверить
своим собственным глазам. В результате я выбрал последнее. Постепенно пришло
понимание, что мы давно бы разгромили всех этих «душманов», если бы их не
поддерживал сам афганский народ. Воевать же с афганским, или каким-нибудь иным
народом на земле ради того, чтобы насильно навязать ему социализм, у меня не было
ни малейшего желания. Каждый народ имеет право быть свободным и самому решать
свою судьбу. Но война продолжалась и нас посылали сражаться. Постепенно мое
отношение к тем, с кем я дрался, менялось. Эти нищие люди, в калошах на босую ногу,
отложившие свои кетмени и взявшие в руки автоматы, с каждым днем заставляли меня
все больше проникаться к ним невольным уважением. В часы затишья я все чаще
размышлял об этом. Признаю: они были храбрее меня, восхищяя презрением к смерти.
Я пытался понять, что дает им такую духовную силу? Почему ни партийный билет, ни
мой «красный» диплом, ни прекрасная боевая техника и отличное вооружение не дают
мне подобной уверенности? Причем, их смелость, боевая философия и человеческая
гордость с наибольшей силой проявлялись именно тогда, когда, удачно маневрируя в
горах и на равнинах, я наносил по ним смертельные удары. Большинство из них стойко
дрались до конца с абсолютным презрением к смерти. Это храбрые воины и гордые,
свободолюбивые люди. Я уважаю их, за исключением тех, кто издевался над
советскими солдатами в плену или глумился над телами наших павших. Что же
касается наших союзников, так называемых правительственных войск Демократической
республики Афганистан, я не питаю к ним такого уважения, за исключением тех
немногих, кто не прятался за наши спины, ибо по мне лучше уж смелый враг, чем
трусливый союзник, готовый в любую минуту удариться в бегство. Так ничего и не
добившись от афганского народа, мы тогда ушли. Сегодня, через двадцать лет, я
вспоминаю то, что там происходило и хочу сказать: Афганистан! Ты помнишь, как я
проклинал тебя на скалах Нангархара, зажимая здоровой рукою плечо, пробитое
осколком вражеской гранаты. Теперь же я хочу забрать свои слова обратно.
Благословляю твои горы и долины, твой свободный и гордый народ, что заставил себя
уважать. Пусть он будет свободен и благополучен всегда! Пусть живет, как желает, и
делает то, что он хочет. Прошу прощения у тебя, Афганистан, за все, что делал на
твоей земле, за исключением тех случаев, когда я выручал своих товарищей.
В плену я не был. Никогда… Нигде… Ни у кого… Это легко проверить по архивам или
же расспросив моих однополчан. А говорю об этом для того, чтобы опровергнуть
домысел, запущенный в печать одной профнепригодной журналисткой. Но при этом
прошу вас понять меня правильно: я не считаю плен чем-то позорным для того, кто в
нем бывал. Думать так, означало бы просто отречься от своих боевых товарищей, а
таковое не в моем характере. В плен попадают не по своему желанию. Всякий, кто
воевал, знает, что это может приключиться с каждым. Откровенно скажу: на войне я
боялся его больше смерти, но мне повезло. С уважением к тем, кто изведал все ужасы
плена, говорю это лишь для того, чтобы устранить искажение собственных
биографических данных.
Источник: a-nomalia.narod.ru.
Рейтинг публикации:
|
