Начался новый учебный год, подаривший учащимся и преподавателям немало сюрпризов. Самым большим из них стал Закон об образовании, о необходимости введения которого так долго говорили все кому не лень. Подробный его разбор — это отдельная тема. А самым наглядным воплощением нововведений, заметным с первого же учебного дня, стало решение вернуться к обязательной школьной форме.
С одной стороны, понятно стремление авторов идеи приучить школьников к культуре одежды, развить командный дух — недаром футболисты выбегают на поле в одинаковых майках. С другой, когда вся школа одета в одно и то же, — это тоска зеленая. Или инкубатор. К тому же, некоторые психологи и педагоги считают, что постоянный вид одинаковой одежды тормозит развитие воображения и способность принимать самостоятельные решения. Конечно, многое зависит от того, какой будет форма. Но если говорить о личном, то свою школьную униформу с фартучками я не любила, она ассоциировалась с одеждой служанки, горничной. И как только в старших классах мы получили право надеть «гражданский» костюм, я этой возможностью тут же воспользовалась.
В целом новый Закон об образовании отражает тенденцию сокращения бюджетного финансирования образования и социальной сферы. Государство планирует серьезно снизить свое финансовое участие в обучении подрастающего поколения. Воспитание детей становится для родителей достаточно затратным, так что не стоит удивляться, если через какое-то время мы обнаружим снижение рождаемости.
Широкий общественный резонанс вызвали и предложения по введению книжной цензуры. Предлагается всю литературу ранжировать по возрастам — пока только в библиотеках. Цель самая благая — оградить детей от вредного влияния «взрослых» книг. Для чего это нужно и что дает? Начнем с того, что нынешние дети мало посещают библиотеки, да и вообще, за небольшим исключением, не слишком жалуют книги, предпочитая им интернет. Хорошо это или плохо?
Однозначного ответа у меня нет. Признаюсь честно, в какой-то степени я завидую современным школьникам и очень жалею, что во времена моего детства не было Всемирной паутины. Думаю, нынешние третьеклассники, которые свободно общаются в Сети и получают оттуда много полезной и интересной информации (да-да, там не только порнуха и ужасы), будут знать и уметь многое, чему никогда не научимся мы. Но с другой стороны, те же дети, имея доступ к скачиванию любых сочинений и рефератов, разучились самостоятельно размышлять и грамотно выражать свои мысли. Может быть, предположим не без иронии, введение возрастных ограничений подразумевает скрытый смысл — вернуть школьникам интерес к чтению? Запретный плод, как известно, сладок…
Я помню, как мы, 13-летние подростки, ломились на фильм «Маленькая Вера», на который дети до 16 не допускались. Девочки, наряжались в костюмы, позаимствованные в гардеробе у мам, надевали туфли на высоких каблуках и старательно красились. Помню, как потом хвастались, что нас, девочек, практически всех пропустили, а мальчишки «фейс-контроль» не прошли. «Да им и тринадцать-то не дашь», — смеялись мы. И что, те ребята и девчонки выросли более развратными, жестокими, невротичными? Не думаю…
Литература вообще стала чем-то вроде испытательного полигона. В Общественной палате предложили пересмотреть не только программу, но и трактовку ряда ключевых персонажей из классики. Председатель комиссии по культуре и сохранению историко-культурного наследия Павел Пожигайло считает произведения Островского, Тургенева, Некрасова, Белинского и Салтыкова-Щедрина опасными для школьников. «Идея литературы ХIХ века — что власть по определению виновна, а народ по определению чист — и привела к революции, — говорит Пожигайло в одном из интервью. — Салтыков-Щедрин в своих произведениях делает виноватым власть, чиновника, превращает их в дремучее царство, а народ везде чист. Но народ не чист… Если литературой XIX века мы будем бить по стране, она рухнет… Часть писателей ХIХ века идеологически подковали будущих революционеров. Белинский, Добролюбов, Чернышевский формировали линию «темного царства» (описанного в «Грозе»), они формировали мировоззрение, оторванное от православия. Где человек возносился как главная единица и знаменатель общественной жизни».
В список неблагонадежных попали и «Мастер и Маргарита» Булгакова. Изучение опасных для умов произведений предлагается поставить под особый контроль, а сложные противоречивые характеры персонажей — максимально упростить, практически отказывая ученикам в праве проводить самостоятельный анализ произведений.
Но, может быть, многие наши проблемы как раз оттого, что мы не привыкли мыслить критически и брать ответственность на себя? Может быть, лучше подумать, как научить детей самостоятельному мышлению — для начала хотя бы в оценке художественных произведений и их героев. Это и будет лучшей прививкой для выработки иммунитета против странных, а иногда и опасных идей, которые вбрасываются в общество различными безумцами и авантюристами.
