|
Усть-Альма. Идет 16-й день экспедиции — археологи на начальном этапе расчистки погребения. Фото: И. Ковалева
Дабы пополнить ряды археологов, нужно поцеловать кирку и принять жертвенную пищу: съесть кусочек земли и обглодать косточку
Уже 21 сезон экспедиция под руководством старшего научного сотрудника Крымского филиала Института археологии НАНУ Александра Пуздровского работает на Усть-Альминском могильнике — возле села Песчаное в Бахчисарайском районе. Там, более двух тысяч лет назад почти на берегу моря, хоронили своих умерших скифы, сарматы, аланы.
ТРУДЯГИ. Рабочий день начинается с рассветом. Народ разбирает шанцевый инвентарь и стягивается к раскопу. Отдых — в перерывах «на поесть» и когда нестерпимо начинает жечь солнце. «Это вам не «Индиана Джонс», — говорит Леонид, приезжающий на раскопки из Череповца второй год подряд. — Люди насмотрятся на Лару Крофт, которая кисточкой смахивает пыль с артефактов, и всем кажется, что жизнь археолога — сплошная романтика. А тут так за день киркой наработаешься, что никакой романтики не хочется».
Леня все-таки немного лукавит. Во время отдыха он уединяется в теньке, чтобы побренчать на гитаре. А вот старший научный сотрудник Александр Труфанов любит посидеть за книжкой. Как и школьный учитель истории Александр Соломоненко, который в экспедиции с 1996 года. Официально в лагере — пять лаборантов и три научных сотрудника. Остальные — волонтеры. Еще вначале 1990-х таковых было больше полусотни, сейчас чуть больше десятка.
ДУХ МОГИЛ. «В женских захоронениях часто встречаются обереги и талисманы, — рассказывает Пуздровский. — Раньше женщина считалась защитницей от злых духов, жрицей и врачевательницей».
В 2001 году «усть-альминцы» раскопали склеп, в котором было погребено шесть воинов. При каждом — меч, наконечники стрел, золотые венки и лицевые пластины. «Еще в древности в этот склеп проникли грабители, но часть погребений уцелело, поскольку рухнул свод, и было не пробраться, — продолжает Александр Евгеньевич. — Современные расхитители пошли по яме, которую вырыли древние, дошли до осколков краснолаковой посуды и, подумав, что ловить нечего, убрались восвояси. Но не мы».
Археолог вспоминает, что раскопки были нервными, «стыдно смотреть коллективу в глаза, когда выбрано 50 кубометров земли, а идут только грабленые кости и битая керамика». Но когда поняли, что две недели труда не напрасны, грунт ведрами тянули с глубины 7 метров, работали, увлекшись, по 12 часов в сутки. И эти раскопки войдут в сокровищницу науки.
А как-то «усть-альминцы» нашли захоронение двух жриц, а при них — магические предметы: большие бронзовые зеркала среднеазиатские, курильницы, золотые украшения. Резной гранат древнего перстня стоит на порядок дороже, чем золото, в которое он обрамлен, потому что работали над ним умельцы Боспорской камнерезной мастерской.
«Мы предполагаем, что на Усть-Альме где-то с середины I века н. э. находилась ставка одного из сарматских вождей — зажиточная аристократия. Сарматы контролировали маршрут караванов Великого шелкового пути. Купцы из Средней Азии, Индии и Китая, кроме традиционного шелка, везли уникальные китайские лаковые шкатулки. Найти такую вне Китая — редкость, но Пуздровский нашел. «Когда первую обнаружили, немного растерялись, — делится он. — Долго не могли решить, где и как ее хранить, ведь нужны специальные условия».
Артефакт более десяти лет берегли в холодильнике археолога Юрия Зайцева, пока не нашлись деньги на отправку ценного экземпляра в Японию на реставрацию.
На раскопе. Склеп № 1040 — прежде здесь покоились знатные сарматы. Фото: И. Ковалева
ФАНАТИКИ. Научный сотрудник Национального музея Героической обороны и освобождения Севастополя Павел Ляшук примкнул к Усть-Альминской экспедиции в 1993-м. Тогда ему частенько приходилось «работать стукачом»: стоило кому-то на Севастопольскую «горку» вынести вещь, найденную на Усть-Альме, он сразу же сообщал об этом руководству.
«Раньше археологи жили как-то веселее, — вспоминает с улыбкой историк. — Из-за скудного финансирования здоровых мужиков, которые должны были махать кирками, кормили манной кашей, зато на каждого выделялся спирт для дезинфекции рук: от всех понемножку — получалось поллитра». Младший научный сотрудник Крымского филиала Института археологии НАНУ Геннадий Медведев в команде чуть меньше — 16-й сезон.
«Здесь особая атмосфера, которая притягивает, — признается он. — Жизнь насыщенная — день идет за три, а все заботы остаются в цивилизации».
Археолог верит в существование потустороннего: случалось, стоило «вторгнуться» в погребальный склеп, тут же поднимался шквальный ветер и начиналась гроза. «Вещи, которые лежат там, умерли, ушли вместе с покойником. А мы возвращаем их, выдергиваем в наше пространство, нарушая естественный ход времени, — говорит он. — Но с точки зрения археологи — мы спасаем могильник от разорения».
ТРАДИЦИИ. «Жилой массив» лагеря образуют старенькие палатки. Сакральной считается та, в которой хранится провиант и базируется начальник. Оккультное место — умывальник, но подолгу возле него не задерживаются — воды маловато. В небольшой кухоньке — казаны с борщом и ячневой кашей. Под навесом, за большим столом, не только трапезничают, но и играют в домино.
«Идея и этого навеса и печки принадлежала сотруднику Бахчисарайского историко-культурного заповедника Ивану Лободе, — говорит Пуздровский. — Как и ритуал празднования Дня археолога, который отмечается 15 августа: сотрудники экспедиции торжественно строятся, слушают юмористический приказ, затем те, кто попал к нам впервые, дают клятву». Дабы пополнить ряды археологов, нужно поцеловать кирку и принять жертвенную пищу: съесть кусочек земли и обглодать косточку. А для полного счастья — схлопотать по «пятой точке» лопатой.
УСТЬ-АЛЬМИНСКАЯ СОКРОВИЩНИЦА
Городище занимает мыс, который на картах XIX века значится как Керменчик, что в переводе означает «маленькая крепость». Уже тогда жители деревни Альма-тамак знали: здесь находится древнее поселение. Усть-Альминское городище и некрополь — памятник культурного наследия национального значения. В юго-западном Крыму это крупнейший центр крымских скифов, уступающий по своим масштабам только Неаполю Скифскому. Территория городища около 6 га, а прилегающего к нему некрополя — 4 га.
Широкую огласку в научных кругах археологический объект получил в 1930 годы, когда о нем написал Николай Эрнст. В 1945—1946 годах здесь работала Тавро-скифская экспедиция под руководством Павла Шульца. В 1964 году, когда при посадке леса «открылся» могильник, за раскопки взялась Тарханкутская экспедиция Александра Щеглова. С 1968 до 1984 года копал отряд Татьяны Высотской. Вначале 1990-х, когда объект «облюбовали» грабители, была сформирована комиссия по его охране. А в 1993-м — Альминский отряд, а затем и Альминская экспедиция, которая исследовала уже более 700 погребальных сооружений.
Источник: segodnya.ua.
Рейтинг публикации:
|
