— Алексей Архипович! Мы предполагаем в нашем разговоре два направления. Одно — космонавтика как таковая, соотношение её с Землей, со всемирной цивилизацией. И другое — Ваши личные чувства, сорок пять лет назад, впервые в открытом космосе, и теперь, когда космос то ли приближен к нашему повседневью, то ли убран из него. С чего начнём? А. Леонов: — С чего угодно. — Тогда — с личного? Сорок пять лет прошло.
НИКАКИХ ИНСТРУКЦИЙ... — В 1965-м весь мир следил за Вашим первым в истории человечества выходом в открытый космос. Вспоминаете тот момент? С какими чувствами? — Вспоминаю фразу, которую сказал Гай Ильич Северин: Леонов, мол, делал всё не так, как надо. Растерялся, мол. Я люблю этого человека, он разработал и скафандр, и шлюз, но он по психологии — красный директор, а красный директор в советское время знал одно: советская продукция не отказывает, а отказывают всегда лётчики. Так я скажу: это ОНИ растерялись, не сделали вовремя материала, который бы не деформировался, ОНИ не имели барокамеры, в которой можно было проверить ткань на деформирование. ОНИ же учли потом мой опыт, пошли на создание скафандра с жёсткой кирасой! Почему? Потому, что я им сказал: не годится тот скафандр, в котором я полетел! Работать в нём нельзя! Находиться какое-то время можно, но не работать! Конечно, ОНИ — это мы, у которых в то время всего этого не было. Перед стартом Сергей Павлович Королёв мне сказал: «Имей в виду: там никто никогда не был, никаких инструкций нет, обо всём докладывай, что там с тобой будет происходить. Не торопись, пожалуйста. Попутного тебе солнечного ветра!»
ПОПУТНОГО ВЕТРА! — Солнечный ветер это хорошо, но проверить скафандр было негде, высота в барокамере максимум 60 километров. А я был заброшен на высоту 495 километров. Давление там... (Берёт бумажку, пишет уравнение, показывает) 760 х 10 в минус 9 степени. На Земле такое давление создать невозможно. Поэтому в космосе всё происходило непредусмотренно. — Как конкретно? — Я покинул корабль и начал работать. Прошло минут десять, и тут я почувствовал, что у меня пальцы вышли из перчаток. И ноги вышли из сапог. Произошла деформация ткани... — Скафандр раздуло? — Грубо говоря, да. Он изменил свою форму, и я оказался внутри. — Внутри этого пузыря? — Перед входом в шлюз я должен был собрать фал в бухту и прикрепить её с боку на пояс. Операция сложная для выполнения в раздутых перчатках. На фале через каждые сорок сантиметров кольца, которые я должен надевать на замок-защёлку. Перчатки на сжатие требуют усилия в 25 килограммов, раза три сжать руку — это ещё по силам, но работать всё время... сложно. Ну, надо возвращаться в корабль. Пошёл я в шлюзовую камеру ногами вперёд, с одной свободной рукой, другой кинокамеру держу. А скафандр раздут, согнуться я не могу. — Что делать? — Я принимаю решение сбросить давление наполовину. Чтобы убрать жёсткость скафандра. — А Земля? — А Земле-то я и не докладываю. Ну, сбрасываю давление, а при этом что может произойти? Закипание азота в крови. Тогда крышка! Глаза проваливаются! Ноу меня выбора нет. И я молча всё это проделываю. Сбросив давление, меняю позицию: иду в люк не ногами вперёд, а просовываю руки в люк, хватаюсь за леера и протаскиваю себя внутрь шлюза. Но надо же ещё и крышку люка за собой закрыть! И всё равно развернуться ногами вперёд, чтобы в корабль идти, а развернуться там особенно негде, в шлюзовой-то камере — там пульт в двадцати сантиметрах над головой. Это и был самый тяжёлый момент. Но вот шлюз закрыли... — Кто закрыл? — Как кто? Павел Иванович Беляев, который ждал меня в корабле! А у меня ещё же и фал в бухте на боку, да надо следить, чтобы он не попал под крышку люка. Пот выедает глаза, и я, даже не открыв ещё переходного люка, открываю гермошлем и начинаю протирать глаза. В общем, за сутки я б килограммов сбросил. За счёт пота. На этом эпизод в космосе закончился. А продолжился на Земле.
«АЛЁША ПРАВ» — Что же в это время делали на Земле? — Точили ножи. Почему ничего не докладывал? И на разборе полётов меня так начали чехвостить, что мало не показалось. Почему нарушил? Я им говорю: послушайте меня. У меня оставалось пять минут до входа в тень. И жизни в скафандре — на тридцать минут. И если бы я вам доложил, что у меня проблемы, что я не могу войти в корабль, — что вы стали бы делать? Вы бы стали немедленно формировать комиссию. И формировали бы её минут двадцать. А дальше что? А дальше вы бы меня начали расспрашивать, и расспрашивали бы минут тридцать. Ну, отбросим эти тридцать минут, но что бы вы мне посоветовали? Вы бы мне посоветовали сбросить в скафандре давление. Ибо это был единственный путь. Так я это и сам сделал. Без шума. Тут Сергей Павлович Королёв говорит: «Алёша прав». И разбор полёта закончился...
СДАЧА ПОЗИЦИЙ — Как меняется сегодня отношение к космонавтике. Каково сегодня место её и роль в жизни людей. Какие государства приобретают вес в этой сфере, какие теряют? — На сегодняшний день мы свои позиции сдали. Сами! Это очевидно. Если взять ситуацию 20 лет назад, то мы тогда достаточно хорошо себя чувствовали, в том числе и в сфере опытно-конструкторских разработок — ОКР. А в 1988 году нам окаэровские задания в Центре подготовки сняли с программы. Сверху сняли. Полностью! Ни копейки! Ну и как развиваться, если в корне всё это задавлено?! Разумеется, кто хочет, тот может работать и дальше по своей воле, но это уже будет незаконно. А как внедрять наработанное? Когда за что-то заплатили, то оно и внедряется хорошо, и иначе всё отходит на уровень народных умельцев. Если госзаказ, то так оно и записывается, и идёт в отчётность: кому передали, где применили. А если нигде не применили, то кого-то надо за это наказывать! — Но умельцы-то остались? — Умельцы остались. Их мало, но они ещё есть. И последний удар по ним нанесло наше правительство совсем недавно, когда изменили статус Центра подготовки космонавтов и сам Центр передали Российскому космическому агентству. Я всю жизнь отдал Центру, пришёл туда лейтенантом, ушёл генералом, можно подумать, что переживаю только из-за своих личных чувств, так нет же! Не только из-за своих чувств. А из-за того, что на вопрос «ЗАЧЕМ?» никто так и не ответил.
КОСМИЧЕСКАЯ ТРАССА: МОСКВА —СОЧИ — Но всё-таки: зачем? Или, как раньше говаривали: кому это выгодно? — Когда Центр расформировали, то передали в РКА ещё и всю его базу. А базу эту мы создавали с 1960 года, она уникальна. Таких организаций в мире не было. Такие базы сейчас создают в Европе, в Японии — по нашему типу. А мы это своё взяли и порезали! Я был лично у Председателя Правительства вместе с Валей Терешковой, когда вопрос о передаче Центра ещё только обсуждался. Фрадков сказал: «Это же глупость, кто же может на это пойти!» И послал нас... к начальнику Генерального штаба Балуевскому. Я генералу с чертежами и схемами в руках рассказывал о каждом нашем самолёте: зачем он нужен, сколько он стоит, где этот самолёт заказывали! И что его сейчас уже невозможно заказать! И использовать эти уникальные и невосполнимые самолёты для того, чтобы летать на них в Сочи — это преступление! — И что сказал Балуевский? — То же, что и Фрадков: «Это же глупость!» Однако в прошлом году так и произошло. — Как? — Рассказать подробности? Мы и наши последователи в Центре подготовки космонавтов выстроили личный состав и попрощались со знаменем...
ПРОЩАНИЕ СО ЗНАМЕНЕМ ...Это красное знамя нам вручили в I960 году по решению Правительства и ЦК партии; получая его, мы стояли коленопреклонённо и клялись. И мы свою клятву выполнили. А сейчас у нас это знамя забрали и унесли... — Как? В портфеле, что ли? — Весь ритуал был произведён согласно уставу. Коленопреклонённые офицеры. Начальник Центра подготовки космонавтов целует полотнище знамени, а затем его проносят мимо строя и жителей гарнизона. Вышли все, не было только представителей Министерства обороны и Российского космического агентства. — Почему? — Потому что это была бесстыдная акция. Бесстыдная! И на вопрос: «Зачем?» никто не смог бы ответить.
О НАС — НИ СЛОВА! — Берём другой сюжет. ТМК. Тренажно-моделирующий комплекс. Обошёлся он нам в своё время в один миллиард семьсот миллионов долларов. Правда, доллар тогда стоил 60 копеек. — Всё равно внушительная сумма... — Так этот ТМК работает до сих пор! Ни у кого такого нету! Эти наши тренажёры лучше, чем у американцев, лучше, чем у японцев! Эти ребята у нас тренируются! Все тренажные сессии расписаны. Как началось по программе «Союз» — «Аполло», так и продолжается. Теперь Европа к этим программам подключилась. Вот сейчас по ТВ часто показывают космодром Куру во французской Гвиане. Уникальный комплекс. А ведь они использовали наш опыт. Сейчас там создали пусковую площадку для ракеты «Союз». — Кто? Французы? — Европейское космическое агентство. Каждый день трубят о достижениях этого агентства, а о нас — ни слова. Мы туда не идём. Чтобы туда идти, платить надо.
ПРИВЕТ ОТ АЛЁШКИ СТАФФОРДА — Скажите, Алексей Архипович, как, с Вашей точки зрения, изменились за последние десятилетия отношения ведущих космических держав — ив смысле соотношения сил, и в смысле контактов? — Между специалистами отношения — образцовые. Налажены со времён «Аполло» и «Союза». Том Стаффорд дважды в год прилетает, мы встречаемся, я к нему летаю; как-то подсчитал: с 1972 года 66 раз был в Америке, столько же и Том у нас. Он сейчас на месте Альберта Гора, помните, была такая комиссия Гор — Черномырдин? Гор ушёл, а Том остался. — Черномырдин тоже ушёл... — А Том — работает! Бесплатно! Ему в этом году будет 80! 28 февраля он прилетает. На шесть дней. Три дня поработает в Комиссии, потом три дня — мой гость. Ему в моём доме всегда готова комната, точно так же, как в его доме в Америке есть комната, на двери которой написано: «А. Леонов». Моя резиденция. (Смеётся.) Очень трогательные отношения. Они подчёркнуты тем, что четыре года тому назад Том взял на воспитание двух мальчиков из Щёлковского детского дома. Сейчас один из них, Майкл Стаффорд, уже летает, другой, Стае Стаффорд, — ещё нет, он школьник. Том сказал: «Я хочу, чтобы в моей семье была русская линия». Позавчера позвонил, говорит: внук объявил, что хочет быть лётчиком. Так Том забрал этого внука к себе. Его назвали Алексеем. Алёшка Стаффорд — звучит? — Ну, это американцы. А с европейцами у Вас какие отношения? — Очень хорошие отношения с австрийской, с французской группой. И особенно с космонавтами из бывших соцстран. Они продолжают приезжать к нам на общие мероприятия. Недавно было заседание оргкомитета, его проводил Владимир Владимирович Путин, договорились провести в 2011 году в Москве международный конгресс ассоциаций участников космических полётов. Приедут все астронавты и космонавты со всех стран мира. — Восток будет представлен? — А как же! Недавно у нас были китайцы с интересными докладами. А в этом году всемирный конгресс астронавтов-космонавтов состоится в Малайзии. Схема оплаты: принимающая сторона оплачивает пребывание, дорога — за счёт гостей. — А сколько раз конгрессы уже собирались? — Двадцать пять раз. И это свидетельствует о том, что появилось новое братство людей — братство тех, кому удалось побывать в космосе. И это уже другая психология, другое нравственное самоощущение. Граждане Земли! И помимо всяких границ — забота о Земле как об общем доме. В этом доме должен быть порядок. Взаимопонимание между людьми. Объединение усилий, чтобы на Земле было хорошо.
СТО ТРИ И ЧЕТЫРЕСТА ПЯТЬ — Сколько людей побывало в космосе? — Четыреста три... (Пауза, вспоминает) или четыреста пять. — А наших? (Без паузы, мгновенно): Наших — сто три человека. — Думалось, что наших больше... — Так ведь они летали десять лет на «Шаттлах», и каждый полёт — это экипаж семь человек. А мы летаем по два, по три человека. Они летают по десять дней в пуск, а мы — по полгода! — Понятно. Отсюда и статистика персоналий. Стратегии разные. А какова стратегия на будущее?
КУДА ПОЛЕТИМ? — Исходим из того, что есть надёжнейшая транспортная система, — это наш «Союз». Идёт разработка нового возвращаемого аппарата, и «Энергия» над ним работает. Это будет транспортный корабль, который можно задействовать не только на околоземных орбитах, но и при полёте на Луну. — А подальше от Земли? — Он-то может и подальше, но... надо ли нам так далеко? — Нам? Или нашим коллегам по новому братству? Обама ведь не дремлет... — Обама только что подписал программу американских космических исследований, она напрочь исключает полёты к Луне и к Марсу. И у нас не будет никаких работ, связанных с Луной и с Марсом. —Денег нет? — Нет. — И у американцев нет? — Смысла нет. Деньги надо вкладывать в то, что имеет смысл. — А что имеет смысл? — Надо доводить ракетоноситель «Ангара», который будет лучше «Протона». Надо строить новый космодром «Свободный» на Дальнем Востоке, чтобы не платить огромные деньги за Байконур. — А деньги всё-таки нужны? — Нужны... на Олимпиаду. На лыжах кататься... — Да, на лыжах до Марса не доберёшься. Но вернёмся на грешную Землю. Сколько мы уже вокруг неё летаем! И опять туда же?
ЗАЧЕМ ПОЛЕТИМ? — Всё, что нам надо сейчас знать про Марс, мы знаем. И про Луну знаем. — А про Землю? — А то, что мы намерены извлечь из Земли, из космоса видно по-другому, чем из-под родных осин. Кристаллы, которые необходимы сегодня, можно вырастить только ТАМ, на орбите, в условиях полной невесомости. Некоторые медицинские препараты — только в чистой невесомости. Наноматериалы — тоже только там! Да что говорить: мы картографирование нашей страны ещё не завершили! Канадцы вложили миллиард восемьсот миллионов в космические программы, а прибыль получили — три миллиарда семьсот миллионов. В чём дело? В Канаде две трети территории — это Север, где никто не был и мало кто что знает, и одно только картографирование уже дало вот такой громадный экономический эффект. А у нас Сибирь вся такая! Вот мы сейчас нефть качаем — это ведь полностью разработка-то наша, ибо имеем методику: как найти нефть ОТТУДА. Определить по «талосоидам», что вот в такой точке есть нефть! Шевченковское месторождение — из космоса нашли! Теперь это всё у казахов. А нам — ничего, хотя это мы нашли. Мы умеем определять из космоса по косвенным признакам всю таблицу Менделеева. Дальше. Ры- боловство. Пропала сельдь. Считали, что её выловили. Потом находим: она ушла в Индийский океан. У нас сейчас нет океанического флота, чтобы использовать наши методики. В ближайшие десять лет ни на какую Луну и ни на какой Марс не полетим. И никто не полетит, хотя, возможно Китай начнёт разработку лунной программы. — А что же будет? — А будет то, что у Артура Кларка в «Одиссее 2001 года» предложено: вот тебе международная гостиница торовой конструкции, нормальные условия жизни, а рядом — объекты типа «Хаббла», которые летают и не подвергаются никакому возмущению; мы туда из гостиницы подаёмся, забираем материалы, ремонтируем, что нужно, закладываем задание — и обратно в гостиницу. Принцип такой: отделить зону, возмущённую человеческим бытом, от тончайшей чистой зоны, где работают аппараты в идеальных для такой работы условиях. Подлетел туда... не на ракете, а на «мотоцикле», взял результаты, наладил дальнейшее — и обратно в орбитальную «гостиницу». Я уже не говорю о «пришельцах»...
0 ПРИШЕЛЬЦАХ — Это о каких — которые с тарелок, с синими носами? — С чёрными носами. Астероиды. Летят! Мы уже научились определять, куда летят. И умеем прогнозировать траектории. А если такой врежется? Как уберечься? Если бы Тунгусский метеорит упал на Лондон или на Москву, что бы было? Так сегодня для человечества это важнее, чем Марс. Защитить Земной шар от этих непрошенных гостей. — И как защитить? — Рассчитать траекторию, прицелиться и выпустить заряд определённой мощности — раздробить каменного гостя. А ещё лучше — изменить ему траекторию, что, конечно, труднее. Для решения такой глобальной задачи нужны усилия всего человечества, и задача эта — навечно. — Закончим и мы нашу беседу, Алексей Архипович, на этой финальной ноте. Поздравим Вас с юбилеем этого пронзительного и героического события в Вашей жизни и в жизни вышедшего в космос человечества. И пожелаем свершения тех планов, о которых Вы нам рассказали. Пусть всё это счастливо совершится в Вашей жизни. И в жизни человечества. Спасибо вам!
Беседу записал обозреватель «Родины» Лев АННИНСКИЙ Источник: ЖЖ.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Чтобы писать комментарии Вам необходимо зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
» Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации. Зарегистрируйтесь на портале чтобы оставлять комментарии
Материалы предназначены только для ознакомления и обсуждения. Все права на публикации принадлежат их авторам и первоисточникам. Администрация сайта может не разделять мнения авторов и не несет ответственность за авторские материалы и перепечатку с других сайтов. Ресурс может содержать материалы 16+
