Тридцать лет назад страна имела авиакосмические технологии такого уровня, которыми могла бы гордиться и сегодня

В 80-х годах советская авиация была на принципиально новом уровне развития в связи с планируемой на то время реализацией авиакосмических проектов. При этом СССР был в шаге не только от невиданного технологического рывка, но и от победы в холодной войне.

В СССР и во всем мире становилось все более очевидным, что реактивная авиация, конечно, не подходила к своему пределу, однако рано или поздно самолеты будут решать элементы космических задач. И наша страна занимала лидирующие позиции в авиакосмической отрасли.

Показать превосходство и уникальность загубленных советских авиакосмических программ, которые опережали свое время минимум на 20–30 лет, можно на вполне конкретных примерах.

Ан-225

70-е годы ознаменовались значительными успехами в освоении космоса. К тому времени спутниковые группировки СССР и США превратились в неотъемлемые компоненты военной и общеэкономической инфраструктуры, на околоземных орбитах прочно обосновались долговременные пилотируемые орбитальные станции. Становилось ясно, что темпы освоения и милитаризации космического пространства будут все более нарастать, следовательно, Советскому Союзу понадобятся новые, многоразовые средства выведения на орбиту полезных нагрузок, которые при интенсивной частоте использования и по экономической эффективности превзойдут традиционные одноразовые ракеты-носители.

Тяжелый транспортный самолет Ан-225 «Мрия» («Мечта») разработан и построен в 1984–1988 годах в ОКБ им. О. К. Антонова, руководителем проекта являлся В. И. Толмачев. Уникальный крылатый гигант был создан для перевозки крупногабаритных грузов общей массой 250 тонн внутри фюзеляжа и на внешней подвеске в любую точку земного шара. Ан-225 может использоваться как пусковой комплекс для военно-космических сил, для ракет-носителей нового поколения либо как важная составляющая морского поисково-спасательного комплекса. Кроме того, над фюзеляжем оборудованы узлы крепления крупногабаритных грузов. Однако самое главное заключалось в том, что «Мрия» была создана для перевозки многоразового космического корабля «Буран» и элементов ракеты-носителя «Энергия».

Ан-225 является самым тяжелым транспортным самолетом в мире, когда-либо поднимавшимся в воздух. Он установил целый ряд мировых рекордов взлетного веса и грузоподъемности. 22 марта 1989 года Ан-225 совершил полет с грузом 156,3 тонны, в котором было одновременно побито 110 мировых авиационных рекордов.

В августе 2009 года Ан-225 занесен в Книгу рекордов Гиннесса за перевозку самого большого в истории авиации моногруза общим весом 187,6 тонны. Это был генератор весом 174 тонны, который транспортировался вместе со специальной рамой из города Франкфурта в Ереван для новой армянской электростанции.

Кроме того, легендарному «Антонову» принадлежит абсолютный рекорд грузоподъемности – 253,8 тонны. В общей сложности уникальный «транспортник» является обладателем около 250 мировых рекордов.

Однако после распада СССР Ан-225 был оставлен на окраине киевского аэродрома «Гостомель» (второй экземпляр «Мрии» так и остался недостроенным), и он вскоре превратился в источник запасных частей для совершающих коммерческие рейсы Ан-124 «Руслан», ни один из уникальных проектов на базе Ан-225 так и не был реализован. Правда, с мая 2001 года «Мрия» вновь начала совершать полеты в интересах коммерческих компаний, но это уже другая история.

Советский исполин мог бы реализовать свой огромный потенциал практически в каждой области применения. Так, Ан-225 отводилась важная роль в перспективной авиационно-морской спасательной системе: «Мрия» доставляла бы к терпящему бедствие судну экраноплан «Орленок». Подобно космическим аппаратам «Орленок» стартовал бы с самолета-носителя, приводнялся, принимал на борт пострадавших, после чего самостоятельно следовал бы в ближайший порт. Благодаря большой крейсерской скорости самолета такая уникальная спасательная система гарантировала морякам минимальное время ожидания помощи.

ВМ-Т «Атлант»

ВМ-Т «Атлант» – тяжелый транспортный самолет ОКБ В. М. Мясищева. Являлся модификацией стратегического бомбардировщика 3М.

Разработчикам новых космических комплексов пришлось решать множество сложных задач, в том числе проблему транспортировки крупногабаритных блоков ракет и перспективного многоразового корабля «Буран» с завода на космодром, а также с места посадки на завод для подготовки к следующему старту. Исследования показали, что наилучшим способом является воздушный старт, однако специального самолета-носителя еще не было создано. В этих условиях мясищевцы предложили использовать в качестве специализированного транспортного самолета стратегический бомбардировщик ЗМ.

Этот вариант предполагал гораздо меньший объем переделок 3М, размещение груза планировалось вне конструкции планера – на «спине» фюзеляжа. Такое решение позволяло транспортировать грузы с минимальным изменением их конфигурации. При этом идея размещения транспортируемых грузов вне аэродинамических обводов летательного аппарата была на тот момент уже не нова. Такое решение сегодня достаточно широко используется в транспортной и боевой авиации многих государств. Новизна решения заключалась в довольно необычных пропорциях между габаритами самолета-носителя и грузов (диаметр баковых отсеков ракеты «Энергия» составлял восемь метров, тогда как диаметр фюзеляжа нового самолета – всего три).

В 1980-м состоялся первый полет транспортного самолета 3М-Т, а 6 января 1982 года экипаж во главе с заслуженным летчиком-испытателем СССР Анатолием Кучеренко совершил на нем полет с грузом на фюзеляже. В ходе испытаний грузоподъемность новой машины достигла 40 тонн (по другим данным, ВМ-Т может транспортировать грузы массой до 50 тонн, а для перспективных разработок масса грузов могла бы превышать 200 тонн).

«Атлант» широко применялся для транспортировки с заводов на космодром Байконур агрегатов ракетно-космических комплексов. На двух «Атлантах» с 1982 по 1989 год совершено более 150 полетов по доставке на Байконур всех крупногабаритных элементов космических комплексов «Энергия» и «Буран».

Космические корабли «Буран» перевозились самолетом ВМ-Т на космодром Байконур (аэродром Юбилейный) с подмосковного аэродрома Раменское, а блоки ракеты-носителя «Энергия» – с куйбышевского аэродрома Безымянка. Грузы устанавливались на самолет c помощью специального подъемно-козлового устройства.

Однако после свертывания космических программ ВМ-Т оказался не нужен, уникальная ракета «Энергия» также не нашла применения.

А-60

В связи с тем что американцы начали модернизацию своих стратегических ядерных сил (СЯС), а в марте 1983 года президент США Рейган объявил о программе так называемой стратегической оборонной инициативы (СОИ), ВВС Советского Союза был нужен новейший самолет-«антиспутник».

Еще в середине 70-х годов Таганрогский авиазавод получил секретное распоряжение – создать специальный авиакосмический комплекс, необходимый для решения особо важных военных задач. Предстояло решить множество сложных научно-технических и инженерных проблем. Очень многое делалось впервые не только в отечественной, но и в мировой практике, что требовало проведения гигантского объема различных опытно-конструкторских работ. И уже 19 августа 1981 года новый суперсамолет совершил первый полет, получивший индекс А-60. Командиром экипажа стал заслуженный летчик-испытатель СССР Евгений Лахмостов.

А-60 был спроектирован на базе отлично зарекомендовавшего себя военно-транспортного самолета Ил-76, при этом в конструкцию машины были внесены существенные изменения: в носовой части самолета установили специальный обтекатель с системой лазерного наведения, под ним – по бокам фюзеляжа – разместили турбогенераторы, а вверху корпуса раскрывался люк, из которого выдвигалась лазерная пушка. Поистине А-60 являлся своеобразным лазерным мечом СССР.

Мало кто знает, что еще до провозглашения Рейганом пресловутой СОИ советский А-60 проводил испытания лазерной установки мощностью 1 МВт (в 2,5 раза мощнее, чем у американцев), созданной одним из филиалов Института атомной энергии им. И. В. Курчатова. Этот газодинамический лазер, работающий на углекислом газе, разрабатывался для установки на Ил-76. В 1983 году он уже прошел летные испытания.

Уникальность А-60 заключалась в том, что он мог выполнить целый спектр задач: уничтожение оптической электроники вражеских спутников, космических объектов и наземной техники. Официально советский лазерный комплекс предназначался для исследования распространения лазерных лучей в верхних слоях атмосферы. Однако по неофициальным данным, на счету А-60 несколько сбитых лазером воздушных целей.

Казалось, А-60 ждало блестящее будущее. Но с 1987 года, когда начались советско-американские переговоры о сокращении вооружений, реализация проекта существенно замедлилась, а с распадом СССР фактически прекратилась. Были произведены всего лишь три прототипа А-60 (один сгорел в 1989 году на аэродроме Чкаловский, другой используется как транспортный самолет, судьба треть-его неизвестна).

Биография Сергея Павловича Королева полна взлетов и падений

Королев — крупнейшая фигура в отечественном ракетостроении: благодаря этому человеку наша страна стала передовой космической державой. Под руководством легендарного конструктора были созданы первые искусственные спутники Земли, космические аппараты различного назначения («Электрон», «Молния-1», «Космос», «Зонд» и др.), а также космические корабли, на одном из которых впервые в истории был совершен пилотируемый полет в безвоздушном пространстве.

Любовь к небу началась у великого конструктора с детского впечатления: в семь лет, сидя на шее у деда, он глядел, как в воздухе наворачивает круги знаменитый одессит — летчик Сергей Уточкин. Отчим, настоявший на том, чтобы мальчик занимался дома (после революции гимназию закрыли, а в других учебных заведениях творилось невесть что), развивал в нем интерес к точным наукам. Мальчик зачитывался романами Жюля Верна о путешествии на Луну из пушки, а также брошюрами Константина Эдуардовича Циолковского, речь в которых шла о покорении космического пространства. В строительной профессиональной школе, куда он поступил после окончания обучения, Сергей занимался в кружках сразу по нескольким профилям. Особенно занимал Королева авиамоделизм. Возможность стать профессиональным планеристом появилась у юноши во время его учебы в Киевском политехническом институте, еще до революции славившемся своей авиационной школой. Осенью 1926 года Королев перевелся в Московское высшее техническое училище (МВТУ) имени Н.Э. Баумана.

Здесь способный юноша участвовал в разработке новых летательных аппаратов: под руководством Андрея Туполева создал проект самолета СК-4, ставший его дипломной работой, построил планеры «Коктебель» и «Красная Звезда» ― последний был единственным на тот момент советским планером, спроектированным для выполнения фигур высшего пилотажа. Однако самолетостроителем Королев не стал: его заинтересовали реактивное движение и полеты в стратосферу. Немало способствовала этому и встреча с кумиром детства — Циолковским: Королева снова стала занимать мысль о покорении космоса. Встретившись с пророком русского космоса, Сергей заявил, что «его цель — пробиться к звездам». Константин Эдуардович сказал, что на это может не хватить и целой человеческой жизни; Королев ответил, что его жизни должно хватить.

Инженер, работающий даром

Подчеркнем, что в Советском Союзе в конце 20-х — начале 30-х не было ни научно-технической базы, которая позволяла бы превратить реактивные двигатели из мечты в осязаемую реальность, ни промышленных возможностей для производства таких двигателей. В 1931 году Королев вместе с другим талантливым энтузиастом в области ракетных двигателей — Фридрихом Цандером — и при поддержке Осоавиахима создает Группу изучения реактивного движения (ГИРД), название которой сами участники группы расшифровывали как Группа инженеров, работающих даром. В подвале дома на Садово-Спасской улице в Москве ГИРД начинает работать, пытаясь совместить фантастические идеи Циолковского со своим пониманием реактивного движения. Через некоторое время группу замечает Управление военных изобретений — госагентство, которое занималось перспективными разработками для Красной армии, — и выделяет небольшое финансирование. Потом на них обращает внимание ДОСААФ, под эгидой которого ГИРД всего за два года создает во всех крупных городах страны группы изучения реактивного движения — кружки, работающие на чистом энтузиазме. Ракетостроение в СССР быстро вошло в моду. Сама же группа за эти два года сумела подготовить и осуществить первый удачный пуск ракеты ГИРД. А в 1936 году Королеву удалось довести до испытаний две крылатые ракеты, имевшие потенциально военное значение: зенитную (с пороховым ракетным двигателем) и дальнобойную (с жидкостным ракетным двигателем).

Как и многие талантливые специалисты в 30-е, Королев не избежал преследований — он был арестован 27 июня 1938 года по бредовому обвинению во вредительстве. Год гениальный конструктор провел в Бутырской тюрьме, где на допросах его жестоко избивали (среди последствий — сотрясение мозга и перелом обеих челюстей).




Вина Королева была «доказана», ему дали 10 лет лагерей. Вместо запуска ракет он вынужден был заняться добычей золота на Колыме. Ближе к войне руководство озаботилось разработкой бомбардировщиков и «выписало» Королева в столицу — в 1940 году его судили вторично и определили в московскую спецтюрьму НКВД ЦКБ-29. По иронии судьбы, его руководителем здесь стал тот же Туполев — учитель и ученик встретились уже не на свободе, а в стенах «шарашки». В команде Туполева Королев принимал участие в разработке бомбардировщиков Пе-2 и Ту-2, проектах управляемой аэроторпеды и нового ракетного перехватчика. Во время войны Королева перевели в другую «шарашку» — ОКБ-16 при Казанском авиазаводе № 16, где велись работы над ракетными двигателями, которые можно было бы применять для нужд авиации.

Талант Королева помог стране выиграть войну, и советское правительство его заслуг не забыло: в 1944 году Королев наконец «искупил» свои вымышленные прегрешения перед Родиной и был выпущен на свободу. Правда, реабилитация последовала лишь после смерти Сталина, в 1957 году. А вскоре после войны, в 1946-м, Сергей Павлович был назначен главным конструктором Особого конструкторского бюро № 1 (ОКБ-1) и занялся разработкой баллистических ракет дальнего действия в подмосковном Калининграде (впоследствии переименованном в его честь в Королев). Первоочередной его задачей была разработка советского аналога немецкой ракеты «Фау-2», причем с большей, чем у оригинала, дальностью полета — до 3 тыс. км. Аналог был создан всего за несколько лет — уже в 1950 году баллистическая ракета Р-1 была принята на вооружение. А в 1956 году под руководством конструктора была создана первая отечественная стратегическая ракета Р-7, ставшая основой ракетного ядерного щита страны. Годом позже были разработаны первые советские баллистические ракеты (мобильного наземного и морского базирования) на стабильных компонентах топлива.

Мечта о космосе

К середине 50-х годов Королев был признанным творцом советской ракетной программы: советское правительство прислушивалось к его мнению. Это позволило Сергею Павловичу вместе с коллегами вернуться к давней мечте — запуску ракет в космос. Предложенная им идея создания первого искусственного спутника Земли вызвала одобрение правительства: такой проект рассматривался в том числе как важный политический шаг — СССР рассчитывал быть во всех смыслах слова первым в космосе. Изначально планировалось осуществить запуск 14 сентября 1957 года, в день столетнего юбилея со дня рождения Циолковского, но по техническим причинам его пришлось перенести на 4 октября. В 22 часа 28 минут по московскому времени над степью Казахской ССР взмыл в небо яркий факел. В день запуска Королев обратился к товарищам с импровизированной речью: «Пророческие слова Константина Эдуардовича Циолковского о том, что человечество вечно не останется на Земле, сбылись. Сегодня на околоземную орбиту выведен первый в мире искусственный спутник. С выводом его начался штурм космоса. И первой страной, проложившей дорогу в космическое пространство, явилась наша страна — страна Советов! Разрешите мне поздравить всех вас с этой исторической датой». Спутник провел на орбите 92 дня, выполнив все поставленные перед ним задачи.

За этим первым шагом в космос вскоре последовали и другие — был выведен на орбиту геофизический спутник, а затем и парные спутники «Электрон», предназначенные для исследования радиационных поясов планеты. В 1959 году стартовала советская лунная программа — к естественному спутнику Земли были запущены три автоматических космических аппарата. А 12 апреля 1961 года состоялся первый в истории пилотируемый запуск — разработанный под руководством Королева корабль «Восток-1» позволил гражданину СССР Юрию Гагарину стать первым человеком, побывавшим в космосе. За полетом Гагарина последовал запуск корабля «Восток-2», на котором находился второй советский космонавт — Герман Титов, затем кораблей «Восток-3» и «Восток-4». А 18 марта 1965 года человек побывал в безвоздушном пространстве, покинув пределы корабля: Алексей Леонов первым в мире совершил выход в открытый космос в скафандре через шлюзовую камеру «Восхода-2».




Трудно сказать, каких новых успехов могла бы достичь советская космонавтика, проживи Сергей Павлович хотя бы на десять лет дольше, — известно, например, что он предпринимал попытки убедить руководство страны в необходимости пилотируемого полета к Луне. Однако здоровье конструктора было подорвано тяжелой болезнью — саркомой прямой кишки. 14 января 1966 года легендарный конструктор скончался после безуспешной операции. Открыв человечеству дорогу в космос, он предоставил идти по ней другим.

Коллеги Королева отмечали его редкое рабочее качество — принципиальность уживалась в нем с отсутствием гордыни, открытостью к диалогу. «Работать с Королевым было трудно, но интересно, — вспоминал его сотрудник, впоследствии академик РАН Борис Раушенбах. — Повышенная требовательность, короткие сроки и новизна... Он всегда до тонкостей хотел знать проблемы, которые решали его сотрудники. Докладывая ему по тому или иному вопросу, я нередко слышал: "Не понял, повторите". Это "не понял" не каждый руководитель мог себе позволить, боясь уронить свой авторитет в глазах подчиненного. Но подобные человеческие слабости были совершенно чужды Сергею Павловичу. Все наши проекты находили воплощение в ракетной технике в первую очередь благодаря Сергею Павловичу, которого никто и ничто не могло остановить, если что-то было ему нужно для дела». А космонавт Алексей Леонов много лет спустя сформулировал масштаб потери: «Всё! Можно ставить точку на развитии нашего космоса. Так оно и вышло. Космос у нас есть, а развития не стало. Это вроде того, как 35 лет назад ездили на "Жигулях", так и по сей день на них ездим. Лучше ничего не придумали. Только кузова на них меняем, а революционных — как при Королеве — прорывов нет!»