Быстрое распространение вируса COVID-19 приводит к заметным сдвигам социальной организации обществ, затронутых эпидемией. Вирус вполне может стать триггером к внедрению и дальнейшему развитию целого ряда управленческих и политических технологий. Многие из них уже давно известны и в той или иной степени внедрялись на практике. Однако человеческой природе свойственна инерционность. История знает множество случаев, когда давно известные изобретения не получали широкого внедрения до тех пор, пока их применение не провоцировал тот или иной кризис. Кроме того, чрезвычайная ситуация позволяет идти на непопулярные меры, которые ранее противоречили праву или морали.
Первое и наиболее очевидное — широкое распространение дистанционных форм работы и учёбы. Современные информационные технологии уже давно позволяют работать удалённо. Существуют продвинутые платформы онлайн-курсов, базы данных, широкий выбор программного обеспечения для заочной работы больших групп и контроля такой работы. Конечно, в целом ряде отраслей и специальностей обойтись без личного общения или присутствия на рабочем месте нельзя. Однако там, где дистанционная работа была возможной, современное общество проявляло завидный консерватизм. Инерционность определяется в том числе статусными представлениями. Например, статус компании без офиса в глазах клиентов или партнёров вполне может казаться более низким в сравнении с привычной «конторой» и аппаратом присутствующих сотрудников. В восприятии менеджеров сам факт наличия рабочих мест и визуального контроля — привычный атрибут статуса и влияния. Для сотрудников также привычнее «ходить на работу» и отождествлять дом с личным, а не рабочим пространством. К 2020 году в бизнесе было немало пионеров, которые освоили новые формы работы. Онлайн-услуги прочно обосновались в коммерческой деятельности и используются даже неповоротливыми государственными органами. Однако коренного перелома вплоть до настоящего времени не происходило. Он вполне реален сегодня. И COVID-19 даёт прекрасный повод.
В течение нескольких недель, а возможно, и месяцев, многим организациям в России и за рубежом придётся переходить на удалённую работу. Экономика уже несёт колоссальные потери. Дистанционная работа — подходящая форма сохранить деятельность многих предприятий и структур там, где это позволяет специфика.
Чем дольше продлится карантин и необходимость изоляции, тем в большей степени будут входить в привычку давно известные, но до сих пор широко не принятые способы организации. Чем сильнее будет влияние кризиса на экономику, тем больше стимулов будет у бизнеса сокращать издержки. Расходы на дорогостоящие офисы и рабочую инфраструктуру напрашиваются в первую очередь. Зачем платить лишнее, если возможны иные способы организации труда? Эпидемия попросту принудит к массовому испытанию и внедрению таких форм, обнулив или изменив статусные представления прошлого. Уже в ближайшем будущем белыми воронами могут стать компании, которые не переходят на новую организацию там, где это физически возможно.
Спрос на изменения возможен и со стороны наёмных сотрудников. Они выигрывают время — многие современные города заставляют тратить по несколько часов в сутки только для того, чтобы добраться до работы.
Пойдёт цепная реакция и в других сферах человеческой жизни. Изменений потребует само соотношение личного и рабочего пространств. Современному человеку придётся столкнуться одновременно со сверхсовременной и досовременной структурой. Сверхсовременной её делают новые технологии. Досовременной — необходимость вернуться в традиционную форму неразделённости дома и работы. Современный город с его ограниченными жилыми пространствами попросту неприспособлен для такого симбиоза. Капиталистическая логика урезания издержек и внедрения новых технологий, вполне вероятно, приведёт к колоссальной фрустрации и психологическому дискомфорту. Изменится институт семьи. Люди будут вынуждены заново учиться проводить друг с другом не только выходные, но и вообще всё свободное и несвободное время. Значительный рост числа разводов в КНР на фоне эпидемии COVID-19 — тревожный симптом. Однако новые реалии могут привести со временем и к созданию более комфортной городской и бытовой среды. Зачем ютиться в тесном и шумном городе, если с тем же успехом можно работать в загородном доме или более комфортном пространстве? Здесь же и вопрос о национальных границах и миграции. Доступ к мозгам и компетенциям за рубежом станет значительно проще. Столь же быстрой станет и «утечка мозгов».
Если изменения пойдут по такому сценарию, то они будут иметь серьёзные последствия для функционирования системы власти и государственных институтов. Современные технологии дают большие возможности социального контроля. Вплоть до настоящего времени приватная и общественная (публичная) жизнь были довольно жёстко разделены моралью и правом. Технически государство давно могло забраться в личное пространство многих граждан. Несколько дальше на этом направлении продвинулся бизнес, с его таргетированной рекламой и прочими действиями на основе данных в социальных сетях. Теперь такое проникновение может стать нормой. «Контроль над телом», или всепроникающая микровласть, о которой в своё время писал Мишель Фуко, грозит получить новое качество. Состояние «тревожной поднадзорности» — ощущение постоянной слежки (хотя вестись она может эпизодически и по вполне прагматичным причинам) — реальная перспектива для такого общества.
В свою очередь, организация природы власти будет порождать и новые формы политики, включая способы самоорганизации, распространения идей, протестного или иного поведения. Сочетание таких изменений с трансформациями городской среды и образа жизни способно породить причудливые и нелинейные результаты, до которых далеко воображению научных фантастов.
