Условие жизнеспособности любого организма – воспроизводимость, способность продолжать себя в следующих поколениях. Cоциальный организм обеспечивает это условие воспитанием своих членов и подготовкой управленческих кадров (невнимание к формированию последних означает гибель, что показала, в частности, просуществовавшая лишь три поколения советская цивилизация).
Особенно высоки объективные требования к качеству госуправления (и, соответственно, к подготовке кадров для него) империй, объединяющих разнородные территории, по-разному откликающиеся на одни и те же управленческие импульсы.
Опираясь на опыт религиозного образования, Британия решила эту задачу созданием системы воспитания элиты в частных школах и университетах. Она стала важнейшим фактором британского превосходства над остальным миром и одним из высочайших достижений социальной инженерии Запада[1]. В первой трети ХХ века систему английских частных школ рассматривали как высшее достижение модной тогда евгеники.
Ключом к этой системе стали частные школы-пансионы, куда сдавала своих детей в возрасте 6 лет вся английская элита и которые в конце XIX века, в период расцвета империи и максимального уровня ее самодовольства, считались ее представителями главным достижением империи и ее фундаментом.
Дети элиты в интересах империи изымались из семей и навсегда становились в них лишь редкими гостями, приезжающими на каникулы. Это делалось без насилия, добровольно, так как было условием сохранения их социального статуса.
В частных школах (как и в университетах [196, 197]) детям и студентам не давали знаний, имеющих практическое значение. До 50-х годов ХХ века включительно главными предметами были латынь и греческий; остальное, кроме спорта, не имело значения. Бесконечной зубрежкой вырабатывалось автоматическое, нерассуждающее послушание руководству, трудолюбие, упорство и дух соревнования. Все признаки критического мышления беспощадно выжигались, равно как и чувствительность, способность к сопереживанию, гуманизм и другие качества, противопоказанные колониальным администраторам.
Один из сохранивших эти качества так характеризует уровень психологического насилия, которым детей превращали в «эффективных менеджеров»: «единственная цель – …полностью властвовать над каждый вздохом и… помыслом… Каждый ребенок… должен быть управляем, все потаенные уголки детских душ надлежит найти и раскрыть; а для этого следует убивать… в зародыше любую веру в то, что люди способны приходить на помощь друг другу… Все, кто через эту школу прошел, безошибочно распознают ее друг в друге. Словно члены некоего тайного братства, они обнимают друг друга, забывают на миг зло, что им причинили, и осторожно, робкой лаской пытаются хоть немного успокоить свою боль…» [86].
Несмотря на наличие неизбежного брака (о котором свидетельствует приведенная цитата), частные школы и элитные университеты были конвейером, обеспечивающий детям элиты ликвидацию эмоций, глубокую социализацию, развитие административного интеллекта и физическую крепость.
С этого конвейера и по сей день сходят одинаковые энергичные молодые люди, свободные от содержательных знаний, но являющиеся носителями общих для них процедур управления (этого залога конкурентоспособности Британии - см. параграф 7.1.4), спаянные в единую касту и преисполненные единственными оставленными им чувствами – всепоглощающей преданности (термин «лояльность» непозволительно слаб) короне и друг другу, а также глубочайшего превосходства по отношению ко всем остальным. Это безгранично уверенные в себе и своем всемогуществе функционеры, на которых можно положиться их руководству и таким же, как они.
Беспощадная тренировка учеников превращала их в части единого монолитного целого, одинаково выглядящих и говорящих (по формуле «манеры делают мужчину»), а главное - одинаково действующих и думающих. Оборотной стороной была невозможность специализации, получения каких-либо конкретных знаний и навыков, кроме «командной игры».
Пока система управления не нуждалась в содержательных технологических знаниях, эффективность основанной на этом образовании и закладываемом им глубоко в подсознание ритуальных социальных практиках [348] административной системы была поразительной. Так, колониальная администрация Британской Индии (намного превышающей по размерам сегодняшнюю Индию) управляла в 1907 году более чем 1,2 млрд.чел. силами нескольких тысяч гражданских служащих (не считая, правда, военных).
Элитное образование Британии обеспечивало создание и воспроизводство монолитного социального слоя, резко отделенного от остального общества и даже собственных семей[2]. Этот слой с пренебрежением и презрением относился ко всем управляемым, в том числе и согражданам[3]: их интересы для него существовали лишь в той степени, в которой могли создавать ту или иную проблему для эгоистических интересов элиты или ее представителей.
Основные инструменты социального продвижения в рамках частных школ - подчинение и унижение.
Разумеется, в частных школах для мальчиков был широко распространены гомосексуализм и педофилия: одна из старейших и наиболее уважаемых школ, работавшая более 400 лет, была даже закрыта по этой причине – правда, уже совсем недавно [348]. Помимо использования гомосексуальности как инструмента формирования обособленной от общества и жестокой элиты (см. пример 24), важным было то, что до 1967 года гомосексуализм в Британии считался уголовным преступлением
[4]. Соответственно, элитарных носителей этой ориентации дополнительно сплачивало сознание общей преступности, страх перед наказанием и, главное, ощущение своей сверхчеловечности, то есть способности и права пренебрегать общепринятыми нормами, включая мораль и закон.
Непосредственной причиной исторического поражения Британской империи[5] стала деградация управляющего слоя из-за замыкания в себе и отрыва от общества (в 1919 году министерство по делам колоний перестало принимать на работу иначе, кроме как по рекомендации преподавателей частных школ и элитных университетов), но главное – из-за пренебрежения системы образования содержательными знаниями. По мере усложнения технологий это создало перманентный конфликт между специалистами и управленцами [196, 197], подобный наблюдавшемуся в позднем СССР (см. пример 55), а также сделало систему управления неспособной выполнять свою важнейшую с 30-х годов ХХ века функцию - эффективно направлять технологический прогресс.
[1] О не менее выдающейся и изощренной социальной инженерии других цивилизаций, - например, Османской империи, - мы знаем непозволительно мало.
[2] Оттоманская империя достигла схожего результата созданием сословия янычаров из похищенных детей, не помнящих своих родителей и культуры.
[3] В частности, Кима Филби, насколько можно понять по воспоминаниям, не могли раскрыть потому, что следствие по нему вели выходцы из обычных слоев английского общества, которым было страшно обвинять представителя элиты; когда же доказательства стали неопровержимыми, решать судьбу Филби пришлось представителю элиты, который не захотел позорить собрата (это означало бы еще и дискредитацию верхов общества перед низами признанием правомерности обвинений последних в его адрес, что с классовой точки зрения было невыносимо). Лишь когда дальнейшее промедление стало невозможным, к Филби был послан его соученик, чтобы задать прямой вопрос о шпионаже, - и Филби признался, так как не мог солгать представителю своего социального слоя и тем более члену своего университетского братства. В результате ему дали возможность, «сохранив лицо», избежать наказания, - правда, прежде всего потому, что действовавшая в рамках сначала вышедшего под эгидой Фининтерна из «фабианского социализма» проекта Коминтерна (см. параграф 5.5.4), а затем проекта конвергенции с СССР «кембриджская пятерка» не нанесла ущерба интересам Англии.
[4] В Шотландии уголовное наказание за гомосексуализм было отменено лишь в 1980 году, в Северной Ирландии – в 1982, на заморских территориях – с 1983 (Гернси) по 2001 год (когда гомосексуализм декриминализовало их большинство: Ангилья, Британские Виргинские острова, Монтсеррат, острова Святой Елены, Вознесения и Тристан-да-Кунья, Южная Георгия и Южные Сандвичевы острова, Теркс и Кайкос).
[5] Не менее важная причина исторического поражения Англии - превращение ее управленческой элиты в касту, непреодолимой и невидимой стеной отделенную от остального общества. Еще до того, как это было осознано обществом и вызвало его разочарование, еще до того, как это привело к загниванию самой элиты, ее кастовость жестко ограничила пространство распространения и развития реального общественного знания, что с неотвратимостью привело к его вырождению в ритуалы.
В результате этого вырождения Англия поддалась охватившей Запад тенденции упрощения целей и задач, которые управляющие элиты ставят перед собой, что предопределило и упрощение решений. А примитивизация мышления и деятельности обрекла Англию (даже без учета различий в ресурсном потенциале: после «либеральной контрреволюции» рубежа 70-80-х она смогла стать лишь «финансовым бутиком» Запада, оставаясь второй по темпам развития экономики после США, хоть и с существенным опережением континента) на неуклонную (несмотря на увлекательные и парадоксальные для стороннего наблюдателя «арьергардные бои») сдачу позиций предельно функциональной и склонной к максимизации утилитаризма американской элите.
