Чем больше мы встраиваемся в новую экономику, где главная валюта — наше внимание, тем сильнее наш страх негативных последствий. В Кремниевой долине знают о том, что родители стараются ограничить время пребывания своих детей перед экранами; некоторые даже включают пункт о «запрете экранов» в договор с нянями. Чего они боятся?
Возможно, постоянные отвлекающие факторы, исходящие от цифровых устройств, меняют наши когнитивные способности к худшему — и именно по их вине мы становимся более рассеянными, память всё чаще нас подводит, мы всё хуже справляемся с эмоциями. А может быть, мы сгущаем краски подобно луддитам, которые бастовали против новых технологий и громили печатные станки?
Чтобы не гадать на кофейной гуще, мы задали вопрос ведущим экспертам сферы нейронаук, писателям и мыслителям: как же влияет на работу нашего мозга постоянное использование цифровых технологий?
Вы убедитесь в том, что ответы не могут быть однозначными: нам еще слишком многое неизвестно о связи между использованием новых цифровых медиа и работой мозга человека, поэтому нашим экспертам было непросто отвечать и прогнозировать возможные исходы.
Ричард Дэвидсон
ученый в области нейронаук, Висконсинский университет в Мэдисоне, директор компании Центр здорового мозга
Больше всего меня беспокоит, что вся страна страдает дефицитом внимания, и последствия этого могут быть весьма печальны.
Наше внимание приковано к устройствам, которые мы не в состоянии контролировать. Мы словно одинокие моряки на крошечной шлюпке без руля, выброшенной в огромный океан: нас несет вперед цифровым ветром, а не целенаправленными усилиями.
Способность самостоятельно управлять вниманиемразвита в человеке больше, чем у каких-либо других видов. Однако сейчас мы наблюдаем за глобальным снижением уровня этой способности.
Мы оказались заложниками в масштабном эксперименте, на участие в котором не давали согласия. Поэтому, мне кажется, не стоит недооценивать ставшие популярными методы медитации, которые помогают избавиться от привычки проверять телефон по 80 раз за день.
Кристофер Бёрр
когнитивный философ, исследователь Оксфордского института интернета
Благодаря тому, что мы почти непрерывно пользуемся цифровыми технологиями, умные системы всё больше узнают о чертах нашей личности с той или иной степенью точности и достоверности. К примеру, акселерометр в нашем смартфоне может предоставить данные об уровне стресса, а автоматический анализ образцов речи вполне способен распознать признаки депрессии.
Однако меня волнует другой аспект: пользователи, как правило, не осознают, что их данные могут таким образом использовать. С другой стороны, компании, предлагающие пользователям технологии «для поддержания здоровья», не относятся серьезно к такому вмешательству. А ведь в их силах изменять самочувствие пользователей, меняя режим сна или предлагая иные пищевые привычки, не осознавая потенциальный вред от таких действий.
Представьте врача, который не вовлекает пациента в процесс принятия решений о собственном здоровье. Это неправильно. Обычно врачи стараются объяснить пациенту, что происходит, и рассказать о возможных дальнейших действиях. Примерно так должно происходить и в технологиях, связанных с управлением здоровьем и самочувствием человека.
Любая попытка вмешательства в поведение пользователя должна осуществляться на условиях полной прозрачности, а в идеале — регулироваться комиссией по этике. Это могло бы снизить риск непредвиденных последствий.
Энтони Вагнер
декан кафедры психологии, Стэнфорд
Научные данные свидетельствуют об отрицательной связи между одновременным использованием различных источников информации и объемом рабочей памяти. Мы знаем наверняка, как объем рабочей памяти связан с пониманием языка, академической успеваемостью и многими другими важными вещами.
Научные данные свидетельствуют о существовании такой отрицательной связи, но не устанавливают ее как причинно-следственную. Мы не знаем, так ли это.
Однако если причинно-следственная связь в этом вопросе действительно существует, это значит, что мы изменяем функциональные особенности своего мозга, а это непременно повлияет на наши способности к обучению и восприятию информации.
Чтобы узнать это, необходимы огромные научные ресурсы — большое число участников исследований, например. Первые работы в этой области можно назвать лишь пробными гипотезами, но сейчас должно прийти время большой науки, которая вооружится всеми возможными инструментами для ответа на этот вопрос.
Пол Мёрфи
исследователь болезни Альцгеймера, кафедра молекулярной и клеточной биохимии, Университет Кентукки
Нейродегенеративным заболеваниям требуются десятки лет, чтобы показать свою полную мощь в организме человека. Электронные устройства ворвались в нашу жизнь сравнительно недавно, и мы пока не знаем, к чему приведет их постоянное использование. В некотором роде мы проводим весьма рискованный эксперимент с серьезными негативными последствиями для здоровья человека. И понять, не совершили ли мы ужасную ошибку, мы сможем только через несколько десятилетий.
То же происходит и с изучением долговременных последствий воздействия экранов на детей. Мы можем только подозревать, что такое времяпрепровождение сказывается на них отрицательно, но мы не узнаем этого наверняка, пока они не вырастут.
Гэри Смолл
автор книги “iBrain”, директор исследовательского центра памяти и старения UCLA
Я более всего тревожусь за молодое поколение, чей мозг еще не до конца сформировался. Процесс, известный как синаптический прунинг (удаление поврежденных или ослабленных нейронов для повышения эффективности нейросети), может испытывать влияние технологий. У нас пока нет достаточного количества данных по этой проблеме, но вопросы возникают.
Постоянное использование технологий действительно влияет на здоровье нашего мозга — как со светлой, так и с темной стороны.
Темная сторона — это процесс отвлечения, при котором люди не обращают внимания на окружающую действительность, сказывающийся на работе памяти. Насколько мне известно, пока нет систематических исследований этого процесса. Мы можем судить лишь по косвенным признакам.
Мы изучили, насколько часто к врачам обращаются пациенты разного возраста с жалобами на память. Выяснилось, что примерно 15 % молодых людей жалуются на работу своей памяти, а значит, что-то всё же с мозгом происходит, и, возможно, причина именно в отвлечении.
Светлая сторона — это положительное влияние на здоровье мозга, которое заключается в тренировке рабочей памяти, навыков решения проблем и многозадачности (некоторые видеоигры и приложения могут их улучшить).
Сюзанна Баумгартнер
Центр исследования детей, подростков и медиа, Амстердамский университет
Я исследую потенциальное воздействие социальных сетей и использования смартфонов на внимание и сон подростков. Особенно мне интересны последствия многозадачности — использования сетей одновременно с другими действиями на устройстве или за его пределами (например, при выполнении домашнего задания). У большинства современных подростков есть собственные смартфоны и неограниченный доступ к медиаконтенту.
Наши исследования показывают, что нидерландские подростки, которые чаще переключаются между цифровыми задачами, более склонны к проблемам со сном и вниманием, а также демонстрируют более низкую академическую успеваемость. Тем не менее сам по себе этот факт не говорит о том, что именно использование цифровых технологий послужило причиной таких изменений.
Изучая проблемы со сном, мы обнаружили, что более важным фактором их появления служит стресс, связанный с использованием социальных сетей, а не длительность их использования.
Это означает, что вовсе не социальные сети приводят к проблемам со сном, а уровень тревоги, который может повышаться при некоторых обстоятельствах их использования.
В целом я до сих пор не могу с уверенностью утверждать, что использование цифровых технологий негативно сказывается на когнитивном развитии подростков. На данном этапе необходимы более тщательные долгосрочные исследования с более четкими критериями измерения (к примеру, мы можем отслеживать поведение при использовании смартфона, а не просто проводить опросы).
Кроме того, не стоит забывать и о преимуществах, которые нам дают цифровые технологии. Например, многие исследования показывают, что отдельные их виды (видеоигры жанра «экшн») могут иметь положительное влияние на когнитивные способности.
Элизабет Энгладер
директор и основатель Массачусетского центра снижения агрессии
Работая в лаборатории с подростками, я узнала удивительную вещь: почти каждое действие в социальной сети вызывает у них злость и тревогу.
Подросток увидел, как их друзья выложили фото с вечеринки, и злится на то, что его там нет. Подросток не видит обновлений от друзей и злится, потому что думает, что упускает что-то из жизни.
В социальной сети подросток не злится только тогда, когда он активно и позитивно общается с друзьями. Но во всех остальных случаях социальная сеть повышает уровень его тревоги.
Такая модель взаимодействия основана на сильной системе вознаграждения, и, кажется, она держит детей в эмоциональном плену. Одна девочка даже назвала соцсети «оковами».
Конечно, напрямую такие наблюдения ничего не доказывают. Зато мы можем подумать в интересном направлении: что помогает людям взаимодействовать друг с другом? Социальные навыки. А как можно получить социальные навыки? Только одним способом — через личное взаимодействие с ровесниками.
В обществе, где личное социальное взаимодействие заменяют другие формы общения, скорее всего, изменится процесс получения и развития социальных навыков. Возможно, именно это мы сейчас и наблюдаем.
Хизер Киркориан
доцент школы экологии человека, Висконсинский университет в Мэдисоне
Ясно только одно: влияние социальных сетей частично зависит от того, как мы их используем.
Говоря об использовании цифровых технологий дошкольниками и младшими школьниками, исследователи зачастую обращают внимание на контент и контекст. Влияние цифрового пространства на детей зависит от того, чем конкретно они занимаются и насколько этот процесс организован взрослыми.
Сравним видеобеседу с дедушкой, просмотр образовательной передачи и мобильную видеоигру-стрелялку. Дети получают много пользы от взаимодействия с цифровыми технологиями, когда они могут быть вовлечены в контент вместе с другим человеком, когда контент имеет познавательную ценность или связан с их жизнью, когда родители комментируют происходящее на экране и проводят аналогии с реальной жизнью. Также важно, существуют ли помимо онлайн-активности и другие развлечения: игры на свежем воздухе, игрушки, книги; и достаточно ли сна получает ребенок.
Исследования подростков и взрослых показывают примерно те же самые результаты. Например, социальные сети оказывают совершенно разное влияние, если используются для общения с родными и близкими или если служат окном для заглядывания в жизнь незнакомых людей и высказывания мнения о них (зачастую негативного и оскорбительного).
Адам Газзали
профессор неврологии Калифорнийского университета в Сан-Франциско, автор книги «Рассеянный ум»
Я много писал о прямом влиянии цифровых технологий на управление эмоциями, внимание и уровень стресса, а также о переизбытке информации, системах быстрого вознаграждения и процессах многозадачности. Конечно, при изучении этих проблем возникает много вопросов.
Лично я наибольшую опасность вижу в чрезмерном увлечении цифровым миром, который отдаляет нас от природы, друг от друга, лишает нас физической активности, спокойствия и сосредоточенности.
Сейчас я путешествую по Новой Зеландии и наслаждаюсь возможностью провести время с друзьями, с природой и самим собой. Это путешествие помогло мне еще раз осознать, насколько это важно для моего мозга и мышления.
Однако я верю, что технологии могут дать сильный толчок для развития наших мыслительных возможностей и улучшения нашей жизни. Узнать, как это сделать, и есть наша приоритетная задача на ближайшее время.
Итан Цукерман
директор Центра гражданских медиа, Массачусетский технологический институт
Ни одна новая технология не обходится без восклицаний вроде «это нездорово, она вызывает зависимость и разрушает основы нашего общества!». Порой эти страхи обоснованы, а порой они остаются лишь проявлениями моральной паники.
Одна из причин, по которой мы можем испытывать моральную панику — это беспокойство за детей, за подрастающее поколение. Как правило, когда кто-то говорит о «потерянном поколении» или о том, что bluetooth-гарнитура приводит к ранней половой жизни, это признак моральной паники, а не искреннего желания разобраться.
Самая шизанутая родительская культура, с которой я когда-либо сталкивался, родом из Кремниевой долины. Тамошние родители источают добродетель. Они борются за звание лучшего родителя на планете и соревнуются, кто чего запретил детям сегодня.
Выходишь оттуда и думаешь: «Вот скотины! Быть уверенными в том, что технологии — это зло и сатана, и продолжать там работать!» Потом ты читаешь какого-нибудь новомодного мыслителя вроде Джарона Ланье, который призывает всех бросить социальные сети прямо сейчас, а то дальше будет только хуже. И это ведь тоже определенная форма безответственности: очевидно же, что миллиарды людей не возьмут и не уйдут из социальной сети из-за слов какого-то там современного философа, потому что они стали важным инструментом общения. Взаимодействия. Работы и игры. Без них сегодня не обойтись.
Вот что я хочу сказать всяким там Ланье: джина не засунуть обратно в бутылку. И вообще, он может нам сделать много хорошего. Не надо всерьез предлагать всё запретить или отключить.
Вместо этого нам стоит искать и решать настоящие проблемы, связанные с использованием цифровых технологий и социальных сетей, их преимуществами и недостатками.
Нир Эяль
автор книги «На крючке: как создавать продукты, формирующие привычки»
Технологии работают примерно так же, как марихуана: 90 % употребивших не приобретут зависимости, но стоит попасть в нужную компанию — пиши пропало, ты завяз. И в вопросе технологий, как и в вопросе марихуаны, нам нужно искать пути снижения вреда. Не избавляться от самих технологий, но минимизировать возможный вред. Мне кажется, что именно технологические компании должны помогать зависимым от их же продуктов.
Продукты, вызывающие зависимость, выпускает множество компаний (можно быть зависимым даже от статей в любимом журнале). Каждая компания, как правило, имеет полное представление о поведении своих пользователей.
При желании они могут посмотреть в логи и сказать вам: «Эй, ты используешь это приложение 30 часов в неделю. Дойдешь до 40 часов — и нам придется начать контролировать тебя. Твое поведение смахивает на поведение тяжело зависимых людей. Как мы можем тебе помочь?»
И знаете, это бы улучшило многие сервисы, и некоторые из них как раз работают над реализацией такой возможности.
