Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев поручил перевести казахский язык с кириллицы на латинский шрифт и начиная с 2018 года учить в школах по-новому. Ранее полный перевод на латиницу был запланирован к 2025 году. Что могло заставить Назарбаева спешно догонять соседей из Азербайджана, Узбекистана и Туркмении,
«латинизировавших» свои языки сразу после распада СССР?
Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев полагает: до конца этого года нужно разработать стандарт казахского алфавита на основе латиницы вместо нынешнего – на основе кириллицы. Официально речь идет лишь о предложении, которое Назарбаев высказал в статье, опубликованной в среду в газете «Независимый Казахстан». Впрочем, в этой статье содержится и график перевода на латинский алфавит: «С 2018 года нужно начать подготовку специалистов по обучению новому алфавиту и приступить к разработке учебников для средних школ».
Назарбаев вернулся к идее, которую он высказывал неоднократно. В стратегии «Казахстан-2050», принятой около пяти лет назад, говорилось: перевод казахского языка на латиницу должен быть завершен к 2025 году. «Такая мера необходима, чтобы быстрее адаптироваться к международному информационному пространству, где чаще и активнее используется латиница», – заявил газете ВЗГЛЯД казахстанский политолог, директор Группы оценки рисков Досым Сатпаев.
За и против
В качестве аргументов «за» латинизацию чаще всего звучат доводы политического и экономического характера. Так, например, замдиректора Института языкознания Минобразования Казахстана Анар Фазылжанова в комментарии «Центральноазиатскому порталу» упирала на «ответ на вызов глобализации» и «углубление этнизации». В аргументации «за» говорится о необходимости обеспечить единство тюркского мира. Турция перешла на латиницу в конце 1920-х, Азербайджан, Туркменистан и Узбекистан – после распада СССР.
Но, по мнению экспертов, такое «подключение к глобализации» обойдется в сумму от 115 млн долларов (предварительная оценка 2007 года) до 300 млн (оценки в СМИ по состоянию на 2016 год). Так, очевидно потребуется замена всей государственной документации, включая около 17 млн паспортов.
Гораздо реже к кириллической казахской письменности предъявляются претензии собственно лингвистического характера. Говорится о том, что графика громоздка. В казахском алфавите 42 буквы, в том числе модифицированные буквы кириллицы, предназначенные для передачи тюркской речи. Контраргумент: для фонетически богатых тюркских языков проще использовать 33 буквы кириллицы, нежели 26 букв латиницы. Примерами могут служить турецкий, узбекский или азербайджанский алфавиты, с обилием диакритических знаков («точек и крючков»).
Казахский язык уже пережил несколько переводов с одной графики на другую, в итоге «ничего катастрофичного не случалось», полагает Досым Сатпаев. «Через какой-то период времени появится новое поколение людей, которое будут учить на латинице, и для них это будет все так же просто и легко, как для нас на кириллице», – считает собеседник.
Как у «родственников»?
Как уже говорилось выше, в 1928 году по распоряжению Кемаля Ататюрка на латинскую графику был переведен турецкий язык. В том же году в СССР был внедрен единообразный алфавит для тюркских языков на основе латиницы – «яналиф». Он действовал до 1940 года, после чего был заменен алфавитами на основе кириллицы. Одной из причин кириллизации историки называют ухудшение отношений с Турцией в конце 1930-х.
После распада СССР решением властей Азербайджана, Узбекистана и Туркменистана государственные языки были вновь переведены на латиницу. «Обратную латинизацию» также связывают с политическими изменениями и стремлением взять пример с Турецкой Республики. Казахстан и Киргизия сохранили кириллическую графику. В России поправка, принятая в 2002 году в закон «О языках народов РФ», устанавливает: алфавиты языков республик (в том числе татарского, башкирского и других тюркских) строятся на основе кириллицы.
Один из аргументов против – вопрос о том, прижилась ли латиница в соседних странах. Заметим, что для азербайджанского языка сейчас используется три графики – латиница в самом Азербайджане, арабский алфавит в Иране и кириллица в Дагестане.
«То, как это прошло в Туркмении, вам никто не скажет, учитывая специфику страны, – отметил в комментарии газете ВЗГЛЯД завотделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин. – Иное дело Узбекистан: зайдите на сайт любого министерства или ведомства, вы увидите узбекскую версию страницы в двух вариантах – кириллическом и латинизированном». Показательно, что Сарвар Отамуратов, в прошлом году баллотировавшийся в президенты Узбекистана от партии «Национальное возрождение», сделал одним из главных пунктов программы полный переход на латиницу (хотя соответствующий закон был принят еще в 1993-м). Националист занял на этих выборах последнее место.
Что же побудило Нурсултана Назарбаева вернуться к языковому вопросу?
Реформа алфавита как отвлечение от «транзита власти»
Это не первое подобного рода предложение – и даже не первое со стороны Назарбаева, отметил Андрей Грозин. «Могу вспомнить примерно 5–6 схожих заявлений. Последний раз это имело место года два назад. Вопрос в том, будет ли продолжение», – подчеркнул эксперт.
«Как это обычно бывает в Казахстане – конечно, по чистому совпадению – такие предложения появляются либо тогда, когда обостряется экономическая ситуация, либо готовится принятие решений, которые могут быть неоднозначно восприняты населением», – полагает Грозин.
Сейчас в Казахстане идет «непропорционально много разговоров по поводу какого-то наметившегося транзита власти, политической реформы», отмечает Грозин. Изменения в конституцию сначала планировалось внести через референдум. Потом оказалось достаточно, чтобы за них проголосовал парламент. «С начала года осталось ощущение какой-то недосказанности, – считает Грозин. – «Сыграли отбой», оказалось, что рассуждения по поводу «третьей модернизации» сейчас звучат гораздо тише, чем в феврале-марте». Возможно, для того, чтобы «сбить волну» разговоров о то ли состоявшейся, то ли не состоявшейся реформе власти, и возникла идея с реформой алфавита, резюмирует собеседник. Но, добавил он, не исключены и иные мотивы. В частности, забуксовавшая реформа образования, которую, возможно, придется отложить.
Соцопросы демонстрируют прохладное отношение
Насколько этот шаг оправдан, судить сложно, отмечает Грозин. С одной стороны, «нет ни одного серьезного социологического исследования – нет данных ни от государственно финансируемых, ни от независимых центров, указывает эксперт. Выводы делаются на основании изучения «Казнета» – казахстанской блогосферы. А это, мягко говоря, недостаточный источник.
С другой стороны, есть данные опросов, показывающих достаточно прохладное отношение населения. Так, в 2006 году соцопрос службы «Комкон-2 Евразия» показал: из опрошенных жителей Алма-Аты менее 22% поддержали идею перехода на новую графику, 51,5% высказались против и 23% эта идея показалась безразличной.
Добавим, что согласно опросу, проведенному в 2002 году Фондом «Общественное мнение», 51% казахстанцев легче разговаривать на русском языке, нежели на казахском. 76% склонны были считать, что русский язык надо сделать вторым государственным языком.
«Понятно, что национал-патриоты (которые спят и видят, как бы отодвинуться подальше от «проклятой империи на севере»), с большим воодушевлением поддерживают разговоры о повышении статуса казахского языка в ущерб русскому, о переводе национального языка на латинскую графику, – отмечает Грозин. – Такие разговоры ведутся на протяжении 25 лет независимости. Но влияние этих сил на общественные умонастроения минимально». Другое дело, когда вопрос взялась решать власть, у которой, как было сказано выше, есть свои резоны.
Текст: Марина Балтачева, Михаил Мошкин
