«Нормальные роды
нормальный мальчик
нормальный крик
нормальное дыхание…»
Владимир Сорокин «Норма».
Современное восприятие заточено под яростное отрицание нормы. Под ненависть к ней. Она представляется авторитарно-жёсткой, крадущей свободу, а свобода ныне – это альфа и омега, Абсолют, единственно почитаемый смысл. То, ради чего. Норма же трактуется, как свод отживших и прокисших правил, посему любая попытка сказать: «Неправильно живём!» влечёт за собой неистовый вопль: «Вам дай волю – вы советскую цензуру вернёте!» Бывают обвинения и пострашнее – так, гомофобия представляется чем-то, вроде фашистского мировоззрения. Примерно так: «Сегодня тебе противны целующиеся юноши, а завтра ты голосуешь за расовую сегрегацию». Нормы нет – она в загоне и в пролёте. Она рисуется скучной и – неправильной. Её место – на свалке мироздания рядом с красными знамёнами, царскими эполетами и шёлковым платочком тургеневской девушки. Книги и мысли – там же. Размыты рамки, а вся эта болтовня об «окне Овертона» выглядит, как печальное колыхание воздуха – то окно давно выбито, а по стёклам расхаживает потерянное население. Напомню - Джозеф Овертон сформулировал технологию, которая делает привычной любую запретную или неприемлемую идею, что и произошло в случае с легализацией однополых союзов.
Ещё лет сто назад Европа, а тем паче – пуританские Штаты не просто гневно плевались и пафосно фыркали, но и применяли к содомитам всяческие наказания. Вспомните, за что привлекли к ответственности одного из самых великих писателей эпохи Art Nouveaux – Оскара Уайльда. В первой трети XX века научные брошюры, выпускаемые не пропагандистами, но именно - докторами, содержали чеканную мысль: гомосексуализм не только и не столько преступление, сколько - болезнь. Будем лечить, господа! Иной раз даже электричеством. Но время шло, не оставляя тем докторам никаких шансов, зато гомо-дискурс сделался вполне комильфотен. От унижений и преследований – к многокрасочным гей-парадам и беспрестанному муссированию данной темы в контексте искусства. Так, подавляющее большинство современной молодёжи имеет весьма приблизительное понятие об античной цивилизации и уж точно не отличит скульптуру периода архаики от …эллинистического образца, зато (благодаря средствам массового оболванивания) наше юношество доподлинно знает, что греки с римлянами не были чужды «тех самых» отношений между мужчинами. Объяснять тупым и зомбированным обывателям, что это имело место не всегда и не везде – бессмысленное занятие, ибо пикантная историйка, поданная ТВ-развлекателем укореняется в сознании куда как сильнее, чем школярское – скучное - знание.
Итак, демократичный и толерантный Вашингтон – общемировой лидер в области социального политеса – наконец-то легализовал однополые браки. Мистер Обама ретиво подчеркнул, что сие - «победа для Америки». Видимо, перепутал предлоги, потому что не «для», а «над». Победа над Америкой. Сокрушительная. Некоторые господа-патриоты вторую неделю злорадствуют – пусть, мол, бесстыжий Запад разлагается окончательно, зато мы тут в белых одеждах да с хоругвями. Однако в эпоху стремительных информ-технологий нам не удастся отсидеться – даже советским людям не помог ни Железный Занавес, ни тотальная цензура. Зараза имеет тенденцию проникать, минуя границы и препоны. Кроме того, не стоит забывать, что на Техасщине и Оклахомщине тоже обитают люди системы «сапиенс» или, как писалось в СССР: «…простые американцы, изнывающие под пятой империализма». Их тоже в известной степени жалко.
Толерантность давно уже перестала играть ту роль, каковая ей предназначалась изначально. Уже не поддержка меньшинств, а – унизительный прогиб под интересы оных. Любого западного деятеля могут подвергнуть увольнению или иной дискриминации за малейшую, невиннейшую попытку умалить права каких-нибудь лесбиянок.
Многодетный натурал постепенно превращается в странноватого маргинала, зависшего где-то в районе 1950-х годов и не имеющего понятий о реалиях современности. В этой связи мне вспоминается документальный фильм (или передача?) о так называемых rednecks – жителях американской глубинки. Они до сих пор следуют дедовским обычаям и придерживаются традиционных ценностей. Многие из них до сих пор не обзавелись …телевизором! Так вот реднеки были показаны, как некие пережитки прошлого и огрызки цивилизации. Странные и жалкие, но симпатичные в своём первозданном невежестве люди! (Примерно так в СССР изображали семейство Лыковых, которое, как всем помнят, скрылось от мира и от его несовершенств). Скажу так! В западном социуме не принято ратовать за крепкие и верные семьи, ибо …отдаёт нацизмом, евгеникой и прочей «расовой гигиеной». Либералы кричат: в свободном обществе, очищенном от догм, не должно быть рамок и границ! Но получается как-то противоестественно, игра в одни ворота. Я бы назвала всё это «фашизм наоборот».
Или же - месть меньшинств за многовековые унижения? Но юным не объяснишь: для них свобода отношений - праздник жизни. Им остро не хочется «в совок», в тоталитаризм, в «однообразие». Их так воспитали! Вот, что написала в Фейсбук-комментариях одна молоденькая девица: «Любовь не имеет границ!» Что следом? Еда не имеет границ? Каннибализм – в массы?
Мне довелось прочесть несколько статей, в которых гипотетически рассматривается то самое «расширение окна Овертона» в применении к девиациям различного рода. В том числе, и к людоедству. Выглядит сие примерно следующим образом… Смоделируем. О, да, питаться человечиной – неприемлемо! Человек – человеку друг, товарищ и брат. Но! В сказках нам встречаются многочисленные людоеды, причём не всегда ужасные, стало быть, в наших традициях, в сознании и, особенно в подсознании теплится сия запретная, но такая вкусная мысль. Наши предки, бегавшие в шкурах и рисовавшие на стенах пещер красивые силуэты мамонтов, иной раз кушали своего ближнего и особенно – дальнего, ибо сожрать сердце храброго врага означало напитаться его силой. Да и почему только в древности? Зачем-то ведь аборигены съели Кука! А ведь на дворе стоял Галантный Век (он же – век Просвещения!). Дальше – больше. Мы иной раз встречаем случаи каннибализма в наши дни. Это ужасно, ужасно…! Но. Давайте спорить, ибо истина рождается именно в дискуссиях.
Предки ели? Да. Кука съели? На самом деле, и не пытались, это песня у Высоцкого такая, но в нахальной полемике сойдёт и байка. Затем начинается муссирование темы – ток-шоу «Я съел свою тёщу», парады каннибалов (впрочем, разгоняемые полицией), откровения на тему «…если человек не против того, чтобы его ели, то почему бы нет, …а у нас свободная страна…» Потом воспоследуют оговорки и толерантные исключения: при особых обстоятельствах всё-таки можно кушать людей. Ура! Человек – человеку друг, товарищ и корм! Дальше это закрепляется в качестве равноценной нормы и правильного, одобряемого поведения. Вы вправе сказать: как можно сравнивать гомосексуальную любовь с каннибализмом? Жрать соседа! Это же страшно-безумно-немыслимо. Повторюсь, что сто лет назад любить соседа противоестественным образом тоже было нельзя. И сие тоже считалось страшно-безумно-немыслимо. Особливо в Америках.
Но вернёмся в наши дни. Вот, например, эссеист Дмитрий Воденников на сайте Газета.ru разразился прочувствованным спичем: «Нам просто надо понять, хотим ли мы остаться в конце очереди с беснующимся ИГИЛом, который разносит в каменную крошку уникальные статуи, или все-таки присоединиться к свободному от бреда и предрассудков миру». Речь, как вы, наверное, уже поняли, зашла о гомофобии, до сих пор принятой в российском обществе. То бишь, если ты не с геями и лесбухами, не на их радужно-искромётной стороне, то ты автоматически записываешься в стан головорезов. Если ты не в Содоме, то ты - в ИГИЛе. Речь в духе «Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст!» Сегодня гея ты избил, а завтра – ломишься в ИГИЛ! Неплохие варианты, особливо для молодых да пылких.
Понятное дело, креативный автор презирает смешное быдло: «…У большинства российских людей случился психический коллапс. Кажется, ну что им Америка? Они же туда никогда не поедут. Туда лететь аж девять часов! Но нет. Бьются в падучей. Сколько «боли и отчаяния» от решения суда далекой страны, где 99,9% этих людей никогда не побывают в течение всей своей жизни. Даже известный писатель (мой кумир!) уронил веское слово. Обиделся за радугу. Отобрали у него, понимаешь, такой прекрасный детский символ. Раньше сидел маленьким на горшке, смотрел в детском саду на нарисованное природное явление после дождя, радовался. А теперь — нет!» Резюме: «…с такой шариковской моделью мира мы все и живём». Вообще, интересная картинка получается – с одной стороны либералы пренебрегают шир-нар-массами, не выносят саму концепцию «большинства», но при этом (!!!) постоянно говорят от имени общества. Все эти бесконечные «мы», «нас», «наше» и, наконец, ахеджаковская квинтэссенция: «Простите нас, …!» Нас, понимаете? Всех. У меня такое чувство, что все эти люди слыли в детстве изгоями – то ли их били, то ли просто игнорировали, но им остро хотелось быть принятыми. Но – увы и ах. Отсюда эта злобная раздвоенность: ненависть к «быдлу», к проклятому большинству, а параллельно – попытки обуздать общественное мнение, выступить от имени социума, подмять под себя мир.
…Хотите ещё песен? Вот вам высказывание существа по имени Маша Гессен: «Ёжику понятно, что гомосексуалисты имеют право на создание брачных союзов, однако я так же считаю не менее очевидным и то, что институт брака вообще не должен существовать… Борьбу за право геев вступать в супружеские отношения обычно сопровождает ложь о наших планах относительно института брака как такового уже после того, как мы достигнем цели. Дело в том, что мы лжем, заявляя, что институт брака останется неизменным. Ведь это враньё. Институт брака ожидают перемены, и он должен измениться. И, повторюсь ещё раз, он должен перестать существовать».
Они желают разрушить всё, что создавалось и пестовалось столетьями. Им противна всякая нормальность. Разрушать. Гадить. Топтать. Извращённый ум алчно требует пикантной, особливой тухлятины. Я давно заметила, что людям с «нетрадиционными» ориентациями (не только половыми, но и социокультурными) не нравится классическое искусство - оно для них чересчур пресно и маловыразительно. Им хочется излома, истерики, безумия, мерзости. Недаром многие гомосексуалисты тяготеют к пресловутой «эстетике нацизма». Однако же их привлекает вовсе не прямолинейное пруссачество Третьего Рейха, а патологичные изыски Лилианы Кавани, Тинто Брасса и прочих «ваятелей» в жанре nazi- exploitation. И уж, конечно, их раздражает Советский Союз – это царство победившей Нормы.
…У Владимира Сорокина есть роман, который так и называется - «Норма». Сюжет разворачивается в советские времена и, как это обычно бывает у Сорокина, мир изображён абсурдно и – гадко. Смачно. С ненавистью, переходящей в болезненное сладострастие. Итак, перед нами советская действительность с её начальниками и подчинёнными, чекистами и диссидентами. И - с Нормой. Замечу, что именно так именуется брикетик с …извините, дерьмом – его-то и должен съедать каждый праведный хомо-советикус, дабы его считали верным своему гражданскому долгу, порядочным.
Нормальным. Автор как бы подчёркивает – коммунистическая идеология и была той самой пахучей субстанцией, которую ежедневно запихивали в пасть каждому жителю СССР, независимо от его общественной значимости и личных качеств. Это именно Норма, которая – мерзость. Нормальное = аномальное. Нормальное = патологическое, ибо что может быть противоестественнее поедания дерьма? Да! В Советском Союзе пестовалась и прививалась нормальность. Не серость и не однообразие, а именно – хорошая, крепкая норма. Дети читали сказки. Взрослые ходили на работу. Созидание, космос, семья, будущее, наука. Общество в своей массе было здоровым.
Так вот для господ-«либералов» и прочих представителей креативной помойки всё нормальное представляется диким и омерзительным. Или хотя бы отжившим, старомодным, скучным и бессмысленным. Вторичным продуктом (если уж по Войновичу!). Кому нужна Норма, если она не является мерилом? И зачем оно вообще надобно – это тоскливое мерило?
Свобода – вот краеугольный камень. Булыжник. Им можно выбивать окна и разбивать черепа. Свобода от. Не для, а именно – от. От морали. От смысла. От Бога, в конечном итоге. Не работать. Критиковать власть, ровно ни-че-го не делая и не предлагая взамен. Секс – особым важным пунктом. Менять партнёров и путаться в гендерной самоидентификации.
Сегодня он – мальчик, а завтра – девочка. Какая разница, если норма – это плохо? Норма - это ….то самое, которое …из романа Сорокина. Не бери норму – обляпаешься. Толерантно обтекаем углы и высмеиваем упёртую бабу, которая просто баба. При мужике и детях. А не глянцевая супер-стерва при разномастных половых партнёрах (Петя – для денег, Вася – для души, Вениаминчик – для буйного секса, Митяй – …по старой дружбе). Ржём и развенчиваем. Улыбаемся и машем.
Долой всё!
А может, лучше долой вас?!
