Михаил Леонтьев

Главный редактор еженедельного журнала "Однако". Родился в 1958 г. в Москве. Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Работал в изданиях «Коммерсантъ», «Независимая газета», «Вusinеss МН», «Сегодня», «Профиль», на телеканале «ТВ Центр». С 1999 года – автор и ведущий программы «Однако» на Первом канале (ранее ОРТ).

Государственное пенсионное обеспечение (именно обеспечение, а не милостыня) является по факту надежным способом разрушения традиционной семьи. В том смысле, в котором семья — это не только гетеросексуальный брак, но и устойчивая связь поколений и их взаимных обязательств. Так что, ребята, вы там определитесь, что вы хотите: традиционные ценности или социализм?..

Еще Бердяев писал, что прежде чем говорить о неправде русского коммунизма, надо признать его правду. Аналогичным образом можно добавить, что прежде чем говорить (совершенно обоснованно) о неправде глобального либерализма, надо признать его правду. Безусловная правда в том, что «сложившийся уровень неравенства и неудовлетворенность базовой потребности в справедливости» — это действительно главная проблема и главная угроза легитимности нынешней российской власти. Однако, прежде чем говорить о восстановлении справедливости, надо четко определиться в понятии: что мы считаем справедливостью. Например, для нашего социума и нашей традиции, безусловно, справедливым считается равнодоступность образования и здравоохранения. С другой стороны, нелегитимность действующих отношений собственности не нуждается ни в каком идеологическом дискурсе. Поскольку более чем значительная ее доля приобретена криминальным и субкриминальным способом. Это вообще проблема иного порядка.

Напомним, что Алан Гринспин — творец нынешней злокачественной финансовой опухоли — в 1966 году издал статью в защиту золотого стандарта. Это страстный, провидческий и снайперски точный текст в защиту именно справедливости, где утверждается, что печатание государством денег для обеспечения своих ничем не обеспеченных обязательств — есть механизм жульнического отъема собственности у эффективных экономических субъектов в пользу менее эффективных. Нетрудно заметить, что именно этот механизм лежит в основе жизнедеятельности нынешней социальной демократии и социальной экономики. То есть лежал до сих пор, пока эта система могла себя безболезненно воспроизводить.

Еще нобелевский лауреат Стиглиц определил, что экономическая политика — это оптимизация при условии соблюдения социальных ограничений. Это собственно трюизм, поскольку если экономическая политика выходит за рамки социальных ограничений, она некоторым образом проваливается. Тем не менее абсолютно обоснованные призывы наших авторов соблюдать эти социальные ограничения и использовать механизм расширения внутреннего спроса и солидарные мотивы в человеческой деятельности как инструмент экономического роста не подкреплены никакими принципиально новыми социальными или экономическими моделями. На самом деле правда и в том, что таковых, собственно, и нет. Их еще предстоит создать. А то, на что ссылаются наши авторы, — старые добрые проверенные практикой концепции. И этой практикой на настоящий день, по сути, опровергнутые: в контексте нынешнего экономического кризиса одинаково тупиково и бессмысленно выглядит и монетаристско-либеральная модель, и социально-рыночная. Хрен редьки не слаще.

Собственно, эта наша «главная тема» в какой-то степени провокация и повод обратиться к осмыслению здравой доли и места либерализма и социализма в экономике и общественном устройстве. Чем мы и собираемся заняться. Потому как задача выживания нашей страны в мире и необходимого для этого резкого экономического рывка с весьма низких стартовых позиций делает невозможным любое излишнее обременение экономического роста. Однако тут важно понять, что есть обременение и что таковым не является.