Возможно, президент Трамп и продолжает публично добиваться расположения Владимира Путина. Но Соединенные Штаты без лишнего шума готовятся вести информационную войну против России.
Президентская кампания 2016 года пробудила бдительность общественности в вопросе того, что информация является оружием и что при правильном использовании оно может оказаться невероятно эффективным. Согласно недавнему докладу американской разведки, российские власти пытались расколоть американское общество, используя различные средства — от WikiLeaks до RT и Sputnik. В какой-то степени им это удалось — усилив общественный скептицизм в отношении американских институтов и прессы — а также подорвав избирательную кампанию Хиллари Клинтон.
«Россия пытается посеять в обществе хаос, подвергнуть сомнению надежность институтов и вызвать к ним недоверие, — сказал Карл Алтау (Karl Altau), директор Объединенного Балтийско-американского национального комитета, который выступает против распространяемой Россией дезинформации. — Это национальная угроза. Это то, что ответственные граждане должны учитывать».
Вмешательство России в демократический процесс в США застал многих американских политиков врасплох, считают наблюдатели. Но драматический характер выводов, которые делало разведывательное сообщество — как до избрания Трампа, так и после него — привели их в чувство.
«На это не обращали особого внимания до тех пор, пока прошлым летом на президентской кампании Хиллари Клинтон [не была поставлена точка в результате взлома электронной переписки], — говорит Дональд Дженсен (Donald Jensen), старший научный сотрудник Центра анализа европейской политики — одного из ведущих мозговых центров, занимающегося вопросами российской информационной войны. — Если бы вы поездили прошлой весной и поспрашивали бы сенаторов и законодателей, является ли это проблемой, то они ответили бы отрицательно… Люди пытаются наверстать упущенное».
Без всякой шумихи этот процесс наверстывания упущенного постепенно начинается. Правительство США направляет десятки миллионов долларов на борьбу с пропагандой Владимира Путина и государственных структур, и это отражено в ежегодном законопроекте по оборонной политике объемом в несколько тысяч страниц, принятом конгрессом.
Какую форму примет эта работа при администрации Трампа, и будет ли его администрация использовать пропагандистские инструменты грамотно и по назначению с точки зрения закона, вызывает в отношении новой программы по контрпропаганде значительную неопределенность. То, что Трамп публично потворствует Путину, ставит это под сомнение. И эта новая мера поднимает еще один вопрос: правильно ли, что президенту предоставляется еще один инструмент пропаганды?
Но по инициативе обеих партий во главе с сенатором-республиканцем Робом Портманом (Rob Portman) и сенатором-демократом Крисом Мерфи (Chris Murphy) было решено выделить 160 миллионов долларов на двухгодичную программу по борьбе с пропагандой государственных структур при посредничестве малоизвестного межведомственного отдела при госдепартаменте под названием «Центр глобального взаимодействия» (Global Engagement Center/GEC).
Закон о российских санкциях, предложенный в прошлом месяце на двухпартийной основе сенаторами Беном Кардином (Ben Cardin) и Джоном Маккейном (John McCain), позволит еще больше расширить эту инициативу. Для Центра GEC и других организаций будут дополнительно выделены 100 миллионов долларов на поддержку русскоязычной объективной журналистики, борьбу с «фальшивыми новостями» и финансирование исследований последствий информационной войны.
Когда этот межведомственной отдел начнет работать к концу этого года, это ознаменует первый шаг в области централизованного противодействия российской пропаганде за весь период с 1990-х годов, когда с окончанием холодной войны такая контрпропаганда, казалось бы, утратила актуальность.
Центр GEC будет отслеживать иностранные пропагандистские кампании, анализировать их тактику и противостоять им за счет предоставления ряда грантов зарубежным журналистам, общественным организациям и частным компаниям.
«За счет прямого противодействия ложной информации и расширения возможностей местных средств массовой информации и гражданских обществ защищаться от манипуляции из-за рубежа этот закон поможет поддерживать наших союзников и защищать наши интересы в условиях растущей дестабилизации в мире», — сказал в интервью изданию The Daily Beast Роб Портман.
Гранты будут предоставляться независимым организациям. Например, право на эти средства будут иметь такие веб-сайты, как Bellingcat и StopFake.org, которые обеспечивают доступ к правдивой информации и противодействуют распространению Россией лживых информационных сообщений на Украине.
«Мы не можем реагировать на государственную пропаганду еще большим количеством государственной пропаганды. Правильным ответом будет использовать главное преимущество, которое по-прежнему есть у западных сообществ по сравнению с авторитарными режимами — действительно сильное плюралистическое гражданское общество», — объясняет Алина Полякова, которая является заместителем директора Центра Евразии в Атлантическом совете и с самого начала была сторонником принятия закона о центре GEC.
Центр глобального взаимодействия был изначально создан при администрации Обамы с целью борьбы с пропагандой ИГ (запрещенной в России террористической организации — прим. ред.), но инициатива Портмана-Мерфи расширила сферу его деятельности и предусматривает, в том числе, и борьбу с пропагандой со стороны государственных структур — с учетом того, что основным противником является Россия. Этот шаг также позволил увеличить финансирование центра в 16 раз. По данным сотрудников Мерфи, на деятельность центра GEC изначально выделялось всего 5 миллионов долларов в год.
Однако информационная война остается сферой противостояния, в которой русские гораздо более продвинуты. Эта концепция является формальной идеей, звучавшей в заявлениях России о своей военной доктрине, которая была обнародована в 2013 году. И Путин подкрепляет свои слова делами: по оценке Поляковой, на информационную войну в США Россия ежегодно тратит, как минимум, 400 миллионов долларов.
«Россия имеет хорошо продуманную комплексную информационную стратегию, направленную на то, чтобы оказывать влияние на освещение событий, политические взгляды и политику в западных странах… не имеющую равных по масштабам и сложности, и злобности», — говорит она.
В отличие от времен холодной войны, у Путина нет необходимости пропагандировать коммунизм советского образца — ему всего лишь надо подорвать американскую демократию.
«России не обязательно продвигать какую-либо идеологию, ей достаточно эксплуатировать разногласия, существующие на Западе, и неуверенность Запада в собственных ценностях, в том, что истинно, а что нет, — заявил Дональд Дженсен. — Опасность этого на Западе недооценивают».
Соединенные Штаты, с другой стороны, в связи с закрытием Информационного агентства США в 1999 году в основном свернули антироссийскую информационную войну. Средства, выделяемые в последние годы на противодействие пропаганде, направляются на борьбу не с российской пропагандой, а в основном джихадистской — и эффективность расходования значительной части этих средств оказалась весьма сомнительной.
Центр CGE по первоначальному замыслу администрации Обамы сосредотачивал свою деятельность на том, чтобы распространять антиигиловскую пропаганду на потенциальных экстремистов. Но по сравнению с пропагандистской кампанией Запада ИГИЛ имеет преимущество, позволяющее ему выигрывать в этом противостоянии — Соединенные Штаты и их союзники не смогли прийти к общему мнению в вопросе пропаганды против ИГ.
Одно из мероприятий в рамках пропаганды против ИГ с использованием видеороликов, в которых были показаны зверства этой террористической организации (в том числе распятые тела и отрубленные головы), подверглось критике со стороны некоторых экспертов, назвавших эти материалы непристойными и, возможно, даже выгодными для противника.
И эти инициативы оказалось пошлыми и затасканными — несмотря на то, что к созданию пропагандистских роликов были привлечены самые талантливые творческие умы Голливуда. Американские власти уже до этого пришли к выводу, что ИГ эффективнее распространяет свою пропаганду, по сравнению с тем, как США с этой пропагандой борются.
Другие американские кампании в рамках информационной войны (например, когда было потрачено 24 миллиона долларов на то, чтобы облетать на самолете Кубу с целью направленной трансляции снятых при финансировании США телевизионных программ, которые кубинские власти немедленно забивают помехами) были либо плохо продуманы, либо плохо проведены.
Приблизительно в начале этого десятилетия США предприняли попытки по созданию доступа в интернет и инструментов для социальных сетей с тем, чтобы расширить возможности диссидентов и активистов-демократов — в том числе и в России. Эти действия в социальных сетях, таких как Twitter и Facebook, обернулись против самих же США, поскольку Путин счел эти инструменты предпринятыми под руководством США попытками свергнуть его — и теперь использует эти сети для распространения фальшивых или пророссийских новостей.
И все же агрессивность и успешные действия России на этом фронте, а также неподготовленность США к этим действиям начали привлекать внимание американского разведывательного сообщества. В ходе одного из своих последних выступлений на Капитолийском холме уходящий директор Национальной разведки США Джеймс Клэппер предложил, чтобы Соединенные Штаты восстановили Информационное агентство США для борьбы с дезинформацией.
Эта идея воодушевила законодателей из числа представителей обеих партий. И демократический сенатор-демократ Крис Кунс (Chris Coons), и сенатор-республиканец Тодд Янг (Todd Young) во время слушаний по поводу утверждения Рекса Тиллерсона в должности госсекретаря говорили о противодействии российской пропаганде.
«Наши враги используют иностранную пропаганду и дезинформацию против нас и наших союзников, и власти США пока ничего не делают и с этой проблемой не справляются. Мы должны ниспровергнуть лживую риторику, лживую информацию, исходящую из России, Китая и других стран, и расширить доступ к информации, основанной на фактах, — сказал Портман в интервью The Daily Beast. — Мы должны ввести в действие закон и наладить работу нового центра с тем, чтобы он мог противодействовать широкой и дестабилизирующей внешней пропаганде и дезинформации, которую ведут против нас наши зарубежные враги».
Как бы то ни было, Трамп знает, какова сила и каковы возможности использования таких новых сред передачи информации, как социальные сети, с широкими последствиями. Как мог бы сказать приятель президента и известный конспиролог, пропагандирующий теории заговора Алекс Джонс (Alex Jones), идет война за ваши умы.
