Развитие событий вокруг нынешнего кризиса на Украине показывает, как же быстро международные отношения могут вернуться в прошлое. Исторический опыт снова и снова демонстрирует, что именно агрессивная пропаганда официальных кругов всегда усугубляла развитие кризисных явлений в международных делах, более того — создавала условия для их эскалации и необратимости, что, как правило, заканчивалось войной. Несколько примеров приходит на ум.

Первый — Крымская война, которая квалифицируется как «ненужная» большинством британских историков. Собственно, тогда родился термин «джингоизм», характеризовавший поведение британской прессы. Тогда Россию, как и сегодня, обвиняли во всех грехах, переходя за грань всех приличий. Невольной жертвой газетчиков стал даже тогдашний военный министр Сидни Герберт (Sydney Herbert), который оказался внуком бывшего российского посла в Лондоне Семена Воронцова и, соответственно, племянником тогдашнего наместника Новороссии Михаила Воронцова. Справедливость по отношению к нему восторжествовала, но, как обычно это происходит в Великобритании, — не сразу. Главное — в Англии создавалась атмосфера, в которой были практически полностью исключены рациональный анализ и взвешенные политические решения. Печально, что абсолютно то же самое происходит и сейчас.

Второй момент — начальный этап Первой мировой войны, когда стихийные Рождественские перемирия на Западном фронте в первый год войны заставили правительства искать смысл продолжения этой бойни в возбуждении ненависти по отношению к противнику. И это им удалось. Этот эпизод в истории официозной пропаганды, оперирующей не фактами, а ложью, и апеллирующей к базовым инстинктам, когда порядочные люди начинают себя вести непорядочно и сфера элементарных приличий перестает существовать, хорошо описан в книге Джереми Паксмена (Jeremy Dickson Paxman) «Великая война Великобритании», вышедшей в связи со 100-летием начала Первой мировой.

В книге описывается, как в 1914 году правительство Великобритании декларировало, что «установит непреложные факты путем сбора свидетельских показаний с целью пропаганды, подкрепленной надлежащими доказательствами». И возглавил это «официальное расследование» юрист Джеймс Брайс. В его расследовании был серьезный момент, который британцы продолжают эксплуатировать в своих интересах и до сих пор: юристы, участвовавшие в работе Брайса не собирали доказательства как таковые. Они изучали рассказы, собранные от беженцев, рисовавших в большинстве случаев, фантастические картинки. Самое главное, все эти истории не поддавались никакой проверке. Но зато работали на поставленную Британцами пропагандистскую задачу. Поэтому, когда доклад Брайса увидел свет весной 1915 года, он пришелся по душе новоиспеченному Бюро военной пропаганды (British War Propaganda Bureau (WPB) во главе с Чарльзом Мастерманом (Charles Masterman). Бюро обосновалось в Веллингтон Хаус (Wellington House) недалеко от Букингемского дворца, — символично, не правда ли? Более того, к работе Бюро были привлечены выдающиеся и популярные уже в то время писатели, такие как Герберт Уэллс, Артур Конан Дойль, Редьярд Киплинг. В этом самом Бюро, как прямо пишет Джереми Паксмен в своей книге, с огромным энтузиазмом буквально смаковали все кровавые подробности этих фантастических историй, никем не проверенных и ничем не подтвержденных. Доклад перевели на 30 языков! И направили тысячи копий в страны, которые продолжали сохранять в войне нейтралитет. И усилия англичан увенчались успехом: мировое сообщество качнулось в сторону поддержки в войне стороны Великобритании. И тогда же владелец газеты Daily Mail Лорд Нортклифф (Lord Northcliffe) цинично заявил, что ничего не радует британцев так, как порция «здоровой ненависти». Тогда, в первую Мировую, британцы достигли своей цели: ненависть была разожжена, и ее можно было поддерживать путем манипулирования информацией. Как это нам знакомо, как будто и не прошло этих ста лет с тех пор. Да, традиции в Великобритании сильны...

История повторяется сейчас, когда те, кто соскучился по простоте и ясности понятий «холодной войны», хотели бы вернуть нас в прошлое. Никого не смущает то, что никаких оснований для этого нет, а только одни недоразумения, их нагромождение на протяжении последних 20 лет, что, похоже, окончательно подорвало взаимное доверие. Хотя для всех очевидно, что Украину невозможно стабилизировать без России и что такая коллективная работа вполне могла бы решить задачу «сшивания» евроатлантического пространства в единое целое. Однако доходит до того, что России, которая никогда не контролировала международное информационное пространство, ставят в упрек эффективность продвижения ею своей точки зрения на происходящее. Если и винить кого-то, то западные элиты, которые на протяжении последних лет, особенно на фоне экономического кризиса, конца которому не видно, теряли доверие, в том числе, и общественного мнения своих стран.

Если попытаться рассудить, что же на самом деле произошло, то трудно себе представить иную ситуацию, в которой Крым мог бы вернуться в состав России. Такую ситуацию трудно создать, но ее создали те, кто стремился осложнить международное положение России. Как всегда бывает в таких случаях, эффект получился прямо противоположный. В конце концов, именно агрессия Наполеона привела российские войска в Париж, а агрессия нацистской Германии — советские войска в Берлин, Центральную и Восточную Европу.

Трагедия с малазийским самолетом в украинском небе еще один этому пример. Что касается уникальности ситуации на Украине, которая сделала неизбежным возвращение Крыма в состав России, то хочется обратиться к мудрости древних. Так, Гай Светоний Транквилл в своих «Двенадцати цезарях» описывает случай, когда молодой человек из знатного рода приходит к почтенному сенатору по поводу своей проблемы. Умудренный опытом советчик заключает, что эта проблема может быть решена только посредством развязывания гражданской войны, которая, как известно, обнуляет весь существующий конституционный и иной правопорядок. Собственно, такое разрушение законности и порядка произошло в результате «революционных» событий на Украине. Отнюдь не Россия явилась их инициатором, и именно этот ключевой момент всей сложившейся ситуации, причем не только в евроатлантической, но и глобальной политике, упускается из виду, точнее, намеренно замутняется, нашими западными партнерами и их официальной пропагандой, ставшей менее эффективной, но оттого не менее, вредоносной.