А потом добавил: «Хочу подтвердить намерения обеих сторон в отношении ускоренной подготовки текста Соглашения к парафированию». То есть, как видим, сам документ не был в Киеве даже парафирован. А ведь еще весной этого года говорили о подписании соглашения и о передаче его в парламенты стран-членов ЕС для ратификации. Увы, легко сказать слово «успех». Гораздо труднее добиться его. Или хотя бы признать, что никакого успеха нет. К этому ни Украина, ни ЕС не готовы…

И произошло это знаменательное событие в то время, как в Москве проходят саммиты ЕврАзЭС, ОДКБ и, главное, юбилейный 20-й саммит Содружества Независимых Государств (СНГ). Объединения, которое возникло на территории значительной части бывшего СССР. И которое вполне может стать интеграционной целью, альтернативой Европе. Вот и поговорим об СНГ. И о его роли в судьбе Украины.

Почти весь уходящий 2011 год выдался для Украины юбилейно-противоречивым. Юбилейным – в плане «круглых дат» в истории государственного самоопределения, становления и развития. Всему, что случилось с новой Украиной, исполнилось или еще исполнится по 20 лет. Противоречивым – по сути происходящих процессов и отношению к ним ее граждан. Судите сами: итогом обретения формальной независимости Украины 20 лет назад стало основание Содружества Независимых Государств (СНГ) сначала 8 декабря «на троих» (с Россией и Белоруссией в Беловежской Пуще).


И сразу выбрали не тех «хероев»…

А потом 21 декабря в Алма-Ате и всем «колхозом» (с десятью другими бывшими советскими республиками, кроме Грузии, Латвии, Литвы и Эстонии) и выборочное участие в его работе. Еще через 5 дней, 26 декабря 1991 года, представители республик прекратили существование СССР. Но на его обломках осталось СНГ. Следовательно, все равно получилось, что два десятилетия назад разбежались, чтобы опять сбежаться.

Но до этого Украина полномасштабно приняла участие во всесоюзном референдуме 17 марта 1991 года: всего на участки для голосования пришли 83,5% внесенных в списки избирателей, и 70,2% из них сказали «да» обновленному СССР. Но потом был августовский путч, результатом которого стало провозглашение 24 августа независимости Украины, которую уже 1 декабря того же года поддержали 90,32% из 84,18% принявших участие во всеукраинском референдуме.

И если численность принявших участие в двух взаимоисключающих референдумах приблизительно одинакова, то тех, кто голосовал за независимость, на 20% больше. Но это, как оказалось, с лихвой уравновесилось тем, что 1 же декабря первым президентом независимой Украины был избран Леонид Кравчук, бывший заведующий идеологическим отделом ЦК Компартии Украины, одним из смыслов которого была борьба с «украинским буржуазным национализмом». Он в Украине был антисоветским «врагом №1»: «соответствующие органы» могли простить идеологически проштрафившемуся человеку все, что угодно, но только не приверженность идее независимости Украины.

И Кравчук успешно, судя по карьере, громил «нациков». Но потом, в 1989-1991 годах, испугавшись антикоммунистического радикализма лидера новой России Бориса Ельцина и почувствовав новые возможности на ниве борьбы за «нэзалэжнисть», Леонид Макарович вместе с такими же, как и он, партхозноменклатурщиками в предчувствии самостоятельного дерибана некогда общенародной собственности и неограниченного карьерного роста в новом государстве, сначала пошел на контакт со сторонниками независимости Украины, а потом и успешно оседлал этот процесс.


Некоторые русские тоже не очень хотели интеграции

Но осторожничал и дальше. 8 декабря в Беловежской Пуще положил начало окончательному развалу СССР, но в тот же день подписал соглашение об СНГ. И 21 декабря в Алма-Ате подписал декларацию о фактическом «пересоздании» Содружества – о расширении его участников. Но уже в 1993 году Украина Кравчука отказалась подписывать и, следовательно, ратифицировать в парламенте Устав СНГ. Это определило самый уникальный статус Украины в СНГ: она формально является его основателем и участником Содружества, но не членом. Ни полноправным, ни даже ассоциированным, как долго провозглашали себя, например, Молдова или Азербайджан.

Такими же маятниковыми чувствами и неоднозначным отношением к ним граждан Украины разной политической ориентации все эти события сопровождаются и до сих пор. Я помню, как сторонники сохранения СССР страшно обрадовались тому, что с образованием СНГ Союз не развален окончательно и на его место пришло новое образование. Потом, почти все 20 лет существования СНГ они радовались тому, что Украина не выходит из Содружества, но разочарованно следили за тем, как страна методично и последовательно уклоняется от всех интеграционных процессов, которые наметились на постсоветском пространстве. В последние годы эти граждане приветствовали любое интеграционное сближение бывших советских «сестер». И опять «на ура» 18 октября 2011 года восприняли подписание восемью странами СНГ (Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан, Армения, Киргизия, Молдавия и Таджикистан) нового договора о зоне свободной торговли (ЗСТ) в СНГ. Для этих людей реально замаячил новый СССР в виде конечной точки интеграции – Евразийского союза, предложенного премьером России Владимиром Путиным…


И пришел к власти человек, который все разрушил…

Противники же бывшего Союза с ужасом и разочарованием встретили половинчатое решение Кравчука о «недоразвале» бывшей общей Родины путем создания СНГ. Потом они почти 20 лет страшно радовались именно тому, как Украина избегает интеграционных «ловушек» в рамках Содружества, и рукоплескали любому антиэсэнговскому демаршу официального Киева. Сейчас, в последние месяцы, они так же с ужасом и разочарованием воспринимают провалы Украины в деле интеграции в Евросоюз и сближение со странами СНГ. В первую очередь, договор о ЗСТ СНГ – как реальную альтернативу соглашению об этом же с ЕС. Для них тоже замаячил тот же – «путинский» – новый Союз, но со знаком минус.

И вот что характерно: сегодня в Украине число противников и сторонников интеграции на бывшем постсоветском пространстве («новый СССР») приблизительно равно. Может быть, с небольшим перевесом «антисоветчиков». Но нужно отметить, что по мере подтверждения неуспешности проекта «самостийная Украина», разочарования уровнем жизни у большинства населения Украины, к концу прошлого тысячелетия социологи даже боялись публиковать данные соцопросов на тему «вы поддерживаете независимость Украины?». Потому что от былых 90,32% «за» не осталось и следа: большинство опрошенных отвечали, что не поддержали бы независимость страны, если бы знали, что она принесет. Ситуация начала исправляться в начале третьего тысячелетия, когда Украина, благодаря успешной многовекторной политике тогдашнего президента Леонида Кучмы («доить» всех, кого только можно) начала демонстрировать впечатляющие показатели экономического роста, и «жить стало радостнее, жить стало веселее». Хаос «оранжевого безумия» остановил эти процессы, уровень жизни опять упал и не может подняться и при «бело-синих» сменщиках «оранжевых». И Украина по отношению к постсоветской интеграции опять разделилась.

Но СНГ как было, так и остается своеобразным зеркалом постсоветской Украины. Она всегда рассматривала Содружество как инструмент демонтажа общего союзного наследства, из которого можно урвать кусок пожирнее, или, как минимум, механизм мирного бескровного бракоразводного процесса 15 республик-«сестер». В отношении к СНГ отражаются как все минусы, так и плюсы украинской внутренней и внешней политики. А главное – в нем отражен главный принцип подхода Украины к внешнему миру, взаимодействия с соседями и партнерами, с которыми приходится жить рядом или сталкиваться по различным вопросам двух- и многостороннего сотрудничества. Украина всегда старается во всех союзах и всех подписываемых ею документах о сотрудничестве не связывать себя никакими политическими обязательствами, влекущими создание каких-либо руководящих надгосударственных органов, а брать только то, что выгодно экономически. И всегда – демонстрировать свое особое мнение, замешанное на стремлении сыграть роль регионального лидера, сдерживающего «российскую экспансию». За это Киеву долгое время помогали западные недруги и геополитические конкуренты России.


В ход пошли даже такие конверты

Однако на разных этапах своего независимого существования у Украины такое балансирование получалось и получается по-разному. В одних случаях – «если не съем, то понадкусываю», в других – «покорный теленок двух мамок сосет». И началась эта политика с самого образования СНГ.

Как уже было сказано выше, Украина – де-юре не член Содружества, но его основатель и участник. Во всех саммитах глав государств или глав правительств стран СНГ украинские делегации участвуют, но подписывают только те соглашения, которые выгодны им. И точно так же украинцы участвуют во всех структурных подразделениях СНГ, созданных для решения узкопрофильных или отраслевых проблем, решение которых может быть выгодно или пригодиться Украине. Но тормозит все.

Есть два ярчайших примера такого украинского подхода. Первый: ЗСТ СНГ, инициатором и горячим поклонником которой всегда была Украина. Но когда первый договор об этом был подписан в 1994 году и не дал Украине желаемых рынков сбыта и прочих дармовых преференций, то она практически прекратила участие в договоре. Договор о ЗСТ 1994 года так и не вступил в силу. И вернулась к нему Украина уже только в октябре нынешнего года, когда стало понятно, что на Запад, в Евросоюз, ее не примут и рынки перед ней не откроют. Нынешний премьер Украины Николай Азаров подписал договор и даже сказал, что он вступит в силу с 1 января 2012 года. Однако при этом по-прежнему продолжаются переговоры и о ЗСТ в рамках Соглашения об ассоциации между Европейским Союзом и Украиной. Потому что именно при «бело-синем» президенте Украины Викторе Януковиче были спецзаконом утверждены принципы внутренней и внешней политики, в которых сказано, что интеграция в Европу, а не на просторах СНГ – это приоритет приоритетов Киева.


Все надеются, что новых электроденег – лектро – дадут больше…

Второй пример – Единое экономическое пространство (ЕЭП), соглашение о котором было подписано 19 сентября 2003 года президентами России, Белоруссии, Казахстана и Украины. Через год те же президенты утвердили перечень необходимых документов о ЕЭП, но Украина немедленно отказалась от ЕЭП после «оранжевой революции» и не собирается к нему возвращаться и теперь. Во всяком случае, в Таможенном союзе (ТС) России, Белоруссии, Казахстана и Киргизии – первой весомой ступеньке на пути к ЕЭП – Украина готова участвовать в формате 1+3, а теперь 1+4. 18 ноября 2011 года в Москве президенты России Дмитрий Медведев, Беларуси Александр Лукашенко и Казахстана Нурсултан Назарбаев подписали документы следующего этапа интеграции: Декларацию о Евразийской экономической интеграции, Договор о Евразийской экономической комиссии и Регламент работы Евразийской экономической комиссии. Украина опять устранилась от этого процесса.

При этом все годы существования СНГ Украина поддерживала идеи то регионального сотрудничества, то разноуровневой и разноскоростной интеграции с параллельными потугами создавать в Содружестве союзы, альтернативные России и без нее. С 1997 года существует ГУАМ – объединение Грузии, Украины, Азербайджана и Молдовы, с которым одно время «тусовалось» еще одно «У» – Узбекистан. Со 2 декабря 2005 года якобы существует Содружество демократического выбора (СДВ), в которое вошли Украина, Молдавия, Литва, Латвия, Эстония, Румыния, Македония, Словения и Грузия. Инициаторами создания Сообщества стали «цветные» президенты-революционеры Виктор Ющенко и Михаил Саакашвили, которые вознамерились нести «свет демократии» в Россию. Не бесплатно, разумеется. Созданы ГУАМ и СДВ в пику ОДКБ, ЕврАзЭС, ШОС, ЦАС, ЕЭП – объединениям и организациям, созданным при участии и ведущей роли России…


Вырос целый класс профессиональных «нелюбителей России»

…Но мировой финансовый кризис внес свои коррективы в такую супергибкую позицию Украины. Фрондируя против России и неся убытки от разрыва отношений с нею, Киев, в конце концов, лишился и денежного вливания со стороны Запада (ему, в частности, Евросоюзу, сейчас не до Украины), и российских энергоносителей по сниженной «политической» цене (Москва впредь не хочет финансировать движение Киева в Европу).

И теперь Киев медленно, но уверенно обращает свои интеграционные связи в противоположную сторону – на Восток, на СНГ. И может случиться самый главный парадокс в новейшей истории Украины: Содружество как инструмент мирного бракоразводного процесса может стать главным механизмом нового «брачного контракта». Спасительного для Украины. На новых принципах и в новых исторических и экономических условиях. Предпосылки для этого есть – хватило бы ума и прозорливости, дефицит которых, увы, ощущается во всем СНГ…

В «оранжевый» период о таком балансе не могло идти и речи, внешняя политика была ярко выраженной одновекторной, и к тому же имелся четкий антироссийский крен. После президентской победы Виктора Януковича произошел кардинальный перелом, или «крутой поворот» в меткой терминологии российского лидера Владимира Путина, впервые вброшенной в апреле 2010 года.

В геополитике движения государств размеренные, растянуты во времени. Соответственно, украинский крутой поворот продолжается до сих пор, сейчас он убыстряется и становится практически необратимым. Рассмотрим теперь, как все начиналось.

Первые шаги в Евразию. Самый первый шаг – это внеблоковый статус. Да, его конструкция несовершенна. Да, по содержанию внеблоковость не является постоянным нейтралитетом и совсем не исключает возможности сотрудничества с НАТО. Однако на тот момент, то есть в начале «посторанжевого» восстановления страны, внеблоковость была наиболее оптимальным компромиссом, который бы устроил всех заинтересованных геополитических актеров. С одной стороны, внеблоковость позволила Киеву сказать «stop» NATO. И это стало важной гарантией дружелюбия по отношению к Москве. С другой стороны, формула внеблоковости позволила и Альянсу красиво выйти из игры. Брюссель не хочет ссориться с Россией из-за Украины. Но Брюсселю важно было показать, что инициатива о прекращении интеграции Киева в НАТО исходила именно от Украины. Другими словами, Брюссель сам оттолкнул Киев от НАТО и сделал это через компромиссный формат внеблоковости.


От этого имиджа уже надо уходить побыстрее…

Второй шаг – фиксация основ внешней политики на уровне закона. До этого Украина дрейфовала без каких-либо четких законодательных ориентиров. Сугубо в зависимости от внутриполитической конъюнктуры. То есть вся внешнеполитическая стратегия Киева держалась на заявлениях разных политиков, абстрактных бумажках, «писульках», «планах действий» и «дорожных картах». Едва ли не каждый политик имел все основания мнить себя стратегом и в условиях законодательной неопределенности, по сути, был прав.

В основах внешней политики евроинтеграция была провозглашена в качестве главной и единственной стратегии. Кроме того, сохранился многозначительный формат сотрудничества с НАТО, но при этом была также предоставлена возможность устанавливать военные контакты с другими блоками. Плюс ко всему впервые появилась зацепка под сотрудничество с новыми центрами мирового влияния. Речь в данном случае, прежде всего, о налаживании сотрудничества с Китаем.

Третий шаг – непосредственное укрепление евразийских связей. Это действительно, но более размеренно и незаметно. Хотя формально Киев вроде бы «движется» в ином направлении. Например, до сих пор не присоединился к Таможенному союзу (ТС). Хотя ТС – сам по себе сугубо технический проект, промежуточное звено интеграции и не является международным объединением, организацией, чтобы в него вступить. Да, Украина не присоединилась к ТС, но она уже давно начала укрепление евразийских связей по факту.

Если абстрагироваться от политизации, можно выделить несколько признаков возвращения Украины в Евразийское пространство.


Этот опыт, похоже, остается только на карикатурах…

Во-первых, в первый же год президентства Виктора Януковича была обеспечена нормализация украинско-российских отношений, которые сравнительно легко вышли на докризисный уровень. Активизировался политический диалог, началась разморозка взаимного доверия, подорванного в «оранжевый» период. Кстати, обратите внимание еще на один нюанс: несмотря на внешнее «воздержание» Украины от ТС, довольно неплохо и по нарастающей развиваются украинско-российские отношения в военной сфере. Это еще один признак, с одной стороны, продолжающейся евразийской интеграции и, с другой – сильной политизации вопроса ТС.

Во-вторых, восстановление евразийских связей происходит снизу, с уровня межрегиональных связей. Проекты пограничного сотрудничества стали главным приоритетом в отношениях между Украиной и Россией после прихода к власти Виктора Януковича. Как результат, сейчас евразийская интеграция продвигается независимо от воли стольного Киева и уже приобретает необратимые черты.

В-третьих, создание зоны свободной торговли СНГ в октябре текущего года стало тем форматом, который временно прикроет собой нынешний вакуум, в котором оказалась сейчас Украина, находясь за бортом евроинтеграции и воздерживаясь от присоединения к ТС. Кстати, здесь нужно отметить: создание ЗСТ СНГ было изначально украинской инициативой. В то время как России, Беларуси и Казахстану, наиболее углубившимся в евразийские проекты, продолжать цепляться за абстрактное СНГ больше ни к чему.

В-четвертых, переход на российские рубли в расчетах за газ стал еще одним шагом Киева в направлении евразийского пространства. И здесь снова нужно подчеркнуть: переход на рубли был также украинской инициативой. Об этом было прямо заявлено российским премьером Владимиром Путиным в ноябре 2010 года во время отчетного выступления в Госдуме РФ.

Теперь о том, что будет дальше. А дальнейшая евразийская интеграция (точнее – ее нынешний размеренный ритм) сдерживается промедлением на европейском направлении.

О перспективах. Украина не может игнорировать Евросоюз: она является его непосредственным соседом. Россия/Евразия тоже не может согласиться на полный разрыв украинско-европейских связей. Возвращение времен «железного занавеса» невыгодно ни Москве, ни Киеву. То есть, как ни крути, но стыковка Киева и Брюсселя должна состояться. И оптимальным вариантом должен был бы стать многозначительный формат ассоциативного членства.

Евросоюзу, в свою очередь, тоже невыгодно полностью разрывать связи с Украиной, обозначившей свой дрейф в сторону Евразии. Если Брюссель сейчас откажет Киеву и в ассоциации, и в создании ЗСТ, то такой разрыв не только нивелирует работу предыдущего десятилетия (и, соответственно, будущую евроинтеграцию снова придется начинать заново), но и подтолкнет Киев в объятия Москвы.


НАТО осталось в прошлом

Формат ассоциативного членства очень удобен для Евросоюза. Во-первых, для ЕС он не несет никаких серьезных обязательств. Во-вторых, ассоциативная зацепка позволит держать Киев на привязи неопределенное время, удерживая от объятий Москвы. Киевская элита, щедро прикармливаемая европейскими приманками, будет тщетно пытаться удержаться на двух стульях сразу. А Брюсселю гораздо дешевле купить киевскую элиту, чем взять на содержание все украинское государство. В-третьих, ассоциативное членство Украины обеспечивает самый главный интерес Запада – сдерживание России.

В конечном итоге, европейская ассоциация Украины рискует затянуться на длительный срок. Для Киева такое ожидание с новой силой актуализирует вопросы: а есть смысл тратить время на евроинтеграцию? Что нужно Западу от Украины? Даже возьмем шире – Западу для сдерживания России нужна не только Украина, но и весь ГУАМ (плюс Узбекистан в ЦентрАзии).

Потому что: а) фактор ГУАМа – это гарантия сдерживания расширения Евразийского союза, который закупоривается уже на ближних подступах к Украине; б) используя ГУАМ, Запад подталкивает Россию к уступкам. Например, чтобы только Украина вошла в Таможенный союз, России самой предлагается открыться в рамках ВТО. Другое дело, что такая «открытость» обесценивает всю суть евразийской интеграции, и при таком раскладе это будет уже другой Евразийский союз (чем планировалось изначально).

Еще один пример – сближение с НАТО. Чтобы не пустить страны ГУАМ в Альянс, Россия вынуждена работать на опережение и сама сближаться с Западом. При этом результат получается угрожающим для самой России. Сближаясь с НАТО, Москва портит отношения со всеми своими соседями. Что только повышает конфликтный потенциал по периметру российских границ и угрожает перерасти в локальные войны.

Кроме того, Запад соблазнил Украину изначально несбыточной идеей фикс, пообещав некое «демократическое лидерство» на постсоветском пространстве, в противовес реальному евразийскому лидерству России. На практике Украина сможет стать лидером в Постсоветье только в случае распада РФ. Что уже само по себе выглядит фантастикой: и с точки зрения нынешних раскладов, и с видом на среднесрочную перспективу.


Евроинтеграция выгодна только равноправная…

Таким образом, Запад сознательно подталкивает Украину бороться за постсоветское лидерство, сталкивая ее тем самым с Россией. То есть создается почва для конфликта, в котором не сможет выиграть ни одна из противоборствующих сторон, нанеся по максимуму друг другу повреждения, а единственным выгодополучателем от украинско-российской схватки окажется внешняя сила. Кто? Ответ – Турция.

Турция является конкурентом в евроинтеграции и для России, и для Украины. Да, в Европе нет однозначного консенсуса по Турции. Евроинтеграция Анкары в линейном плане (то есть путем непосредственного вступления в ЕС) маловероятна и пойдет несколько по иному сценарию. Однако у Турции в Европе есть влиятельные покровители. Турецкую стратегию поддерживает устойчивый англосаксонский блок – США–-Великобритания.

Кстати, обратите внимание на важный нюанс: в то время как переговоры о ЗСТ и «безвизовом режиме» с ЕС только ведутся, с Турцией эти же вопросы Киев уже практически согласовал. Да, Украина ведет европереговоры с Брюсселем, но есть еще более влиятельные Вашингтон–Лондон, которым выгодно усиление Анкары, но никак не Киева.

Что же теперь будет. Попробуем смоделировать расклад. Первое: сдерживание России, как это когда-то предполагала Юлия Тимошенко, с треском провалилось. Украина больше не сможет сдерживать Россию.


Эти отношения не просто актуальные – они решающие…

Второе: украинская стратегия сдерживания вообще дала обратный эффект. Не Украина Россию, а наоборот – именно России удалось сдержать Украину. Вопреки расчетам «оранжевых» вождей. И главный элемент такого сдерживания – газовый контракт 2009 года. «Оранжевые» вожди Ющенко и Тимошенко в своей внутренней кулуарной борьбе с целью повыгоднее подлечь под Путина явно перемудрили себя самих и допустили фатальную ошибку, подписав кабальный контракт. Тимошенко, на внутреннем фронте удачно переигравшая Ющенко, рассчитывала впоследствии обмануть Путина. А получилось, что Путин не только переиграл Тимошенко, но и теснее притянул Украину к России.

Третье: России, безусловно, выгоден действующий газовый контракт (хотя Москва тоже несет по нему ряд рисков). Но, чтобы отказаться от таких законтрактованных выгод, то есть пойти на пересмотр условий, России нужно не менее чем стратегические преимущества, выходящие далеко за пределы корпоративной выгоды. Никакие «подачки», коррупционные «схемы», мутные консорциумы и сомнительные СП не способны дать такие стратегические преимущества.

России нужно гораздо большее. России нужна дружественная и прогнозируемая Украина, которая окончательно встроится в Евразийское пространство. Но поскольку, как видим, процесс евразийского возвращения Киева затягивается, то и газовый контракт, действующий до 2019 года, тоже никто досрочно пересматривать не будет. А Украина, в лучшем случае, может рассчитывать только на интеграционную скидку…

Что же делать? В свете вышеизложенного возможны следующие рекомендации:

1. Европейскую тему оптимально доиграть, оставив урегулирование технических деталей дипломатам. По документам, Украина и так неплохо продвинулась в ЕС, но сейчас следует сосредоточиться на качестве евроинтеграции. Формат ассоциативного членства является такой точкой, на которой есть смысл остановиться. Дальнейшая евроинтеграция (Шенген, «зона евро», вступление в ЕС) в долгосрочной перспективе, мягко говоря, очень проблематична. Не нужно питать каких-либо иллюзий на сей счет.

2. Самый главный шанс для Украины сейчас – заняться собственными внутренними реформами. Прежде всего, в экономике. Это особенно важно с учетом паузы, которая сейчас вызвана перегруппировкой внутренних раскладов в ЕС. Евросоюз в дальнейшем будет развиваться как двухуровневое объединение. Да, Западная Европа сумеет защититься от последствий глобального кризиса, но сделает это за счет ущемления интересов Восточной Европы. А Украине необходимо быть готовой к тому, как рухнут ее ближайшие центральноевропейские соседи. Киев имеет все шансы поднять статус на уровень не ниже, чем какие-то Варшава, Будапешт или Бухарест.


Иногда выгодно слушать белорусского «бацьку»

3. Необходимо крайне осторожно подходить к любому укреплению отношений с Турцией, которая является прямым конкурентом Украины практически во всех сферах.

4. На данный момент европейский вектор является наиболее разработанным, здесь сосредоточены основные ресурсы, кадры. Но в целях обеспечения баланса сейчас есть смысл теснее налаживать отношения в рамках других векторов. В частности, с Россией, странами ЦентрАзии. В том числе, по линии ЕврАзЭС, который, в отличие от ТС, является международным субъектом.

5. В целях баланса важно также наполнять конкретным содержанием отношения с Китаем, а также выстраивать азиатскую стратегию в целом. При этом подчеркну: в украинских интересах главным приоритетом является именно Китай. В частности, нет никакого смысла пытаться выстраивать украинскую стратегию по еврорекомендациям, направленным на попытки создания «антикитайского блока» по периметру Поднебесной. Например, Японии (ключевому союзнику США в регионе) Киев сейчас выгоден, в большей степени, только как помощник в антироссийской политике, для отвлечения внимания. Дело в том, что Япония, вытесняемая динамично растущим Китаем из Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), готовится к рывку на Курилы и в Приморский край РФ. Конечно, союзники Токио не помешают, но зачем это Киеву? Аналогичная ситуация с еще одним западным союзником – Сингапуром, который сейчас тоже больше тратится на военные нужды, нежели способен к инвестиционному сотрудничеству.

6. Киеву следует внимательнее отнестись к стратегии регионального лидерства. В том числе, в формате ГУАМ. Ибо на данный момент региональное лидерство Украины звучит, в большей степени, как декларация, которой явно не хватает экономической мощи. К тому же ГУАМ – это прозападный проект, который был создан вопреки интересам Украины, но, прежде всего, в интересах США и для сдерживания России. И, наконец, Украина гораздо нужнее и Грузии, и Молдове, чем наоборот грузины с молдаванами могут пригодиться украинцам. Киеву нужно исходить из одной простой истины: чтобы быть лидером – нужно стать сильным и самодостаточным. Никуда Грузия от Украины не убежит, но однозначно не в украинских нацинтересах растрачивать свои ресурсы на покупку сомнительной и никчемной «лояльности» Грузии.


Это, конечно, идеал. Но в прошлом…

В завершение отдельно отмечу еще ряд нюансов. Первый: вопрос внешнеполитического движения Украины – стратегический. Он выходит за рамки некоторых скользких внутриполитических тем. В частности, Европе гораздо важнее Украина, чем отдельно взятое «дело Тимошенко».

Второй: Украина уже сейчас достаточно скована в движениях и не имеет свободы внешнеполитического движения. Ее вектор предопределен – возвращение в Евразию. Даже если в Киеве вдруг снова заявят об одностороннем европейском выборе, это только приведет к конфликтам с регионами. В результате, регионы сами продолжат укреплять евразийские связи, независимо от евроинтеграционных призывов Киева. Единственным проблемным регионом остается разве что Галичина, вообще не имеющая никаких евразийских привязок. Соответственно, дальнейшая евразийская интеграция Украины имеет все риски роста сепаратистских тенденций. И эти сепаратистские угрозы сосредоточены на Галичине.

Третий: газовый рычаг все сильнее и сильнее дает о себе знать, и Украина уже столкнулась с проблемами в оплате поставок газа. Например, ноябрьские поставки были оплачены в рассрочку, а конечная дата оплаты передвинута с 7 на 29 декабря. Украина только заплатила 210 млн. долл., а также 7,2 млрд. руб. (к тому же под возможный евразийский кредит).

Таким образом, налицо предпосылки: евразийское возвращение Украины ускоряется, а крутой поворот подошел к своему решающему виражу.