Вспомним информационную подготовку России к гибридной войне и антиукраинскую пропаганду во время конфронтации. Кажется, для этой цели был брошен едва ли не весь гигантский медийный ресурс. Роли заранее были четко распределены, темники разосланы, болевые точки обозначены. Основными месседжами стали утверждения, что Украина это «недогосударство», что «незалежна» вот уже столько времени барахтается и не может выкарабкаться. Что украинцы и русские — братья, только первые почему-то недалекие и, под подстрекательством злых американцев, решили покинуть такой прекрасный общий дом под названием СССР.

То есть СССР не развалился, его развалили и уничтожили вражеские агенты, а, поэтому надо исправить такую историческую несправедливость. В переводе на понятный язык это означает: вернем Украину назад, потому что без нее нет империи. А вернуть ее можно, только дискредитировав саму идею независимости Украины и представив носителей украинского национального сознания аморальными нелюдями. Путину для тотального согласия со стороны российского общества на агрессию против Украины нужно было дегуманизировать украинцев в глазах всех своих сторонников. Дегуманизировать так, чтобы при случае не жалко было их убивать, чтобы рука не дрогнула, а угрызения совести не мучали.

Однако такая пренебрежительная трактовка об украинцах со стороны соседей могла вызвать обратный эффект. Дело в том, что если долго повторять, что целый народ, без исключения, плохой, недалекий, несамостоятельный, то это может подтолкнуть его к внутренней консолидации, чтобы противостоять вражеским нападкам. Но именно это не входило в планы российских пропагандистов.

Наоборот, нужно было противопоставить жителей разных регионов, стравить их между собой. Отсюда и растут ноги длинных исторических рассказов, фильмов и сериалов о настоящих украинцах-тружениках, которые помогали русским строить СССР, побеждать в Великой Отечественной войне и бороться «за мир» во всем мире. На самом же деле это было создание образа советского малоросса: хитроватого, туповатого, неверного, куркулистого, мелочного и вообще положительного персонажа только при условии, что им руководит более умный и более шустрый российский брат. Только при таком условии этот украинец получал право пользоваться благами из общего списка «побед». Без мудрого российского руководства карета снова превращалась в тыкву, а роскошная барышня-в замурзанную прислугу.

Но было еще одно историческое препятствие на пути этой гигантской манипуляции. Таким барьером становилась Западная Украина, у которой длительное время почти не существовало совместного опыта с российскими и советскими проектами. Наоборот, ее жители очень часто в мировых конфликтах выступали на антироссийской или антисоветской стороне. Соответственно, после развала СССР их потомки никак не могли смириться с ролью курьезных малороссов, или меньших братьев, которые погибали [под лозунгами] «За Родину», «За Сталина». Они стали развивать свой антисоветский дискурс. И делали это, к большому сожалению, часто очень грубо, а порой просто примитивно.

Проделывали все без рефлексии к базовым мировоззренческим ценностям. В частности, это касалось того, что к «борцам за свободу Украины» были причислены все без исключения участники конфликтов во Второй мировой войне. Среди них бывшие полицаи, которые принимали активное участие в убийствах гражданского населения, военные Вермахта и даже СС. Антисоветский дискурс прекрасно использовался для национальной мобилизации на западе Украины, но входил в страшный клинч (противоречие) с исторической памятью большей части населения Украины. Возникла крайне угрожающая внутренняя ситуация. Чем не могли, разумеется, не воспользоваться кремлевские стратеги.

Здесь стоит заметить, что не только россияне оказались ловкими, злыми гениями, но к этому отлично приложили руку и сами украинцы своим упрямством и неуступчивостью. Вместо того, чтобы работать для достижения внутреннего консенсуса, сторонники двух полярных исторических нарративов надеялись, что с помощью государственной власти смогут «обязать» противников признать господствующим именно свой героический дискурс. Вот тут и была заложена мина с часовым механизмом. Взрыв от противостояния запада и востока становился только вопросом времени и угрожал моментально разнести все, что называлось Украиной.

Игры с исторической идентичностью стали настолько серьезными, что превратились в мощнейшее оружие в руках умельцев. Разумеется, для Путина советский и имперский дискурсы были важны потому, что он надеялся на возрождение империи и возвращение России статуса сверхдержавы. Но эти вопросы были на повестке дня еще и потому, что в современной России, кроме исторических «достижений», нечем гордиться. Эти «достижения» были весьма сомнительными, так как приходилось оправдывать сталинизм, советскую международную политику в поддержку мирового терроризма и жестокое подавление проявлений свободы практически во всех оккупированных странах «социалистического лагеря».

Для возвращения «авторитета» России еще можно было попробовать пугать мир разработками современного оружия, но и это при отсутствии высокотехнологичной экономики, разваленной социальной сферы делало ее совершенно непривлекательным сырьевым придатком, но не соблазнительным центром. Именно поэтому тактика гибридной войны России против Украины предусматривала не только аннексию Крыма, ввод российских войск в Донбасс, но и кампанию по массированной дегуманизации украинцев и Украины в мощных пропагандистских медиа. Российские каналы легко находили примеры прославления дивизии СС «Галичина» на Украине, чтобы потом на весь мир протрубить, что в «незалежной» происходит возрождение нацизма и фашизма.

Вбрасывая на разных языках в мировое информационное пространство сообщения о росте на Украине пронацистских настроений, России легко удавалось формировать у легковерных европейцев негативный образ Украины. Да и перебоев с поставками ярких картинок с места событий не было. Еще со времен майдана «случайно» находились персонажи с нацистской символикой, с соответствующими лозунгами и жестами. Надо признать, что российской пропаганде долгое время удавалось сочетать несочетаемое. С одной стороны, они пугали своих зрителей и слушателей тем, что враждебный и агрессивный продолжатель дела Гитлера Запад организовал нацистский переворот на Украине, а с другой — представляли тот же самый Запад наиболее надежным партнером России.

Вообще деятельность российских пропагандистских телепрограмм заслуживает более придирчивого анализа, но на сегодня речь идет о дегуманизации. Так вот, еще задолго до российской военной агрессии и аннексии Крыма в этих программах украинцев успешно поделили. Всех «западников» причислили к «бандеровцам», а, значит, к фашистам и нацистам. Чтобы не допустить появления даже намека на консенсус в украинском обществе, использовали грубую технологию, что якобы теперешние «мы» воевали на фронтах Первой и Второй мировых войн. Что именно «мы» являемся реинкарнацией не только своих предков, но и всех добрых людей, которые жили на этой территории. И что это обязывает нас придерживаться канонической линии предков и никогда от нее не отступать. То есть, если твой прадед и дед были красноармейцами, то ты должен ненавидеть все западное и противостоять всем их влияниям. Такой подход в случае Украины моментально реставрировал почти все линии исторического противостояния. Действовал, как наиболее мобилизационный фактор, когда ты или «бандеровец» или «красноармеец» — другого не дано. И вы никогда не примиритесь.

Соответственно, в посылах гораздо более мощной по масштабам российской пропаганды западных украинцев начали изображать только прислужниками нацистов, кровавыми убийцами гражданского населения и вообще прирожденными негодяями. Назначили организации наследников, которые якобы напрямую выводятся из группы коллаборационистов времен Второй мировой войны. Маркировали ими все современное украинское движение и начали против него настоящую многоплановую войну. В ход пошли даже примитивные «генетические» теории о том, что выходцы из бывшей Галичины — вообще не украинцы. Что это искусственно выведенный народ, главным признаком которого является антироссийскость. А основными чертами характера — предательство, приспособленчество и неблагодарность. При этом указывается на то, что советской власти под мудрым руководством русского народа удалось немного цивилизовать этих дикарей, но дикая антироссийская натура снова вылезла наверх и воцарилась.

И в этом месте, как правило, происходит одна из крупнейших манипуляций российской пропаганды. Представить все так, якобы все «нормальные» украинцы оказались в заложниках у кучки западных «зверей». Разделение общества на «нормальных», то есть пророссийских или таких, которые имеют легкое этнографическое отличие от россиян, и на «зверей», которые только и мечтают о том, чтобы взять в рабство свободных пролетариев Донбасса, насильно навязать им украинский язык и любовь к Бандере, является главным источником появления антагонизма в украинском обществе.

Если все это умножить на гекатомбы проклятий в адрес всех возможных и невозможных, настоящих и мифических, исторических и современных нацистов и фашистов, бесперебойно льющиеся на головы потребителей российского пропагандистского продукта, то можно себе примерно представить масштаб взлелеянной ненависти к украинцам и Украине. Доходило до того, что девяносто процентов эфира посвящалось «украинским» темам. Пренебрежение, ярость и проклятие ко всему украинскому на годы прописались на российских каналах.

Кроме того, когда пропагандистский пыл начинал угасать, для программ стали покупать «потешных» подставных глупцов с чубами и без них. Основным лейтмотивом таких программ было показать интеллектуальную неполноценность украинцев, их моральную беспринципность. Показать, что украинцы во всем проигрывают россиянам и без них им никак нельзя.

Когда со временем порыв российской пропаганды на Украине уменьшился, а интерес к подобным «шоу» снизился, на помощь пришли украинские партнеры — телеканалы Виктора Медведчука. Та же антиукраинская пропаганда, только замаскированная под альтернативную информацию для населения, а на самом деле — для обслуживания политической деятельности ОПЗЖ. Худшее, что могло случиться в этой ситуации, это то, что названным каналам удалось перенести российский опыт на украинскую почву. С тем отличием, что теперь мощная пропагандистская машина стала работать на человеческую предвзятость политических противников внутри страны.

Случилось так, что во время прошлой президентской кампании в жестоком поединке сошлись две модели будущего развития Украины. Они довольно быстро превратились в два непримиримых политических лагеря. Один из них после сокрушительного поражения пятого президента Украины и благодаря введению в состав пропагандистского арсенала телеканала «Прямой», полностью перенял российскую методику. На этот раз против ненавистной новой властной команды. С первого взгляда видно, что их пропагандистская работа полностью «сворована» с российской. Что она является клоном своей русской сестры, поскольку налаживали его (канала) работу все те же российские специалисты.

Ведущие абсолютно ничем не отличаются от своих российских коллег. Те же пренебрежительные комментарии, похабные выпады против политиков и их родственников. Травля по любому поводу. Попытки унизить человеческое достоинство. Однопартийный отбор «экспертов». И постоянная ложь ради лжи. Теперь телеканалы Виктора Медведчука и Петра Порошенко почти ни в чем не отличить. Они делают одно общее дело. Но какое?

Просто теперь украинцы самостоятельно дегуманизируют самих себя. Без помощи Путина и России. Отказывают друг другу в патриотизме. Считают своих противников глупыми, примитивными и продажными. Ни на что не способными. Некультурными и нецивилизованными. Радуются промахам и провалам и надеются, что «ничего у них не выйдет». Создается впечатление, что они с эйфорией ждут какой-то всеобщей катастрофы. Словно сомнабулы (лунатики), очарованные властью и деньгами, медленно сползают вникуда. И влекут за собой Украину.