Чтобы жизнь салом не казалась: как сегодня живут жители Незалежной? Чем дышат, на что надеются?
Июль 29, 2019
Российская журналистка проехала Украину с востока на запад с целью понять, как живут сегодня соседи. Вот только искать тех, кто согласился бы общаться с журналистом из РФ, пришлось днем с огнем.
В редакцию летели сообщения: пока никто не ответил... отказались... боятся, что вы исказите их слова... А бОльшая часть тех, с кем удалось встретиться, имен просили не указывать. Они были слишком откровенны. Казалось, людям просто необходимо выговориться — они устали молчать. Хотя и оглядывались, и снижали тон...
ХАРЬКОВ
У входа в здание аэропорта пассажиров встречает «прикордонник» с собакой. После чего оба встают рядом с очередями на паспортный контроль. «Миграционную карту заполнили? Покажите обратный билет. Чем планируете заниматься? Где будете жить?»
На дворе ночь, но молодая суровая пограничница не дремлет, пытаясь отыскать во мне слабое звено — «неслучайно» же я прилетела в день инаугурации президента Украины. Вновь и вновь заставляет прикладывать к сканеру пальцы, которые, как назло, не желают «печататься". Наконец все процедуры закончены. Ко мне вопросов больше нет. А вот с паспортом молодого парня, собиравшегося провести в Незалежной 12 дней, сотрудник погранслужбы куда–то уходит...
Война рядом
За последние полтора года я третий раз на Украине. В ноябре 2017–го в Киеве и в июне 2018–го в Одессе не было ни карт, ни отпечатков пальцев, ни допросов с пристрастием. В этот раз – Харьков, ближайший к зоне ООС (раньше — АТО) мегаполис. Меньше 300 км до Донецка. Война совсем рядом. Запаха войны в Харькове не ощущается. Но все пять лет, будто дамоклов меч, висит над многими вопрос: а сюда не докатится?
В городе лето. Отцвели тюльпаны. Взмывают в небеса водяные струи фонтанов, спасающие от ранней жары. Повсюду жовто–блакитные полотна — даже на памятниках казаку Харько и летящей Украине. В стране праздник — новый президент вступает в должность. Но люди спешат на работу, в институты, школы. И, кажется, нет им до инаугурации никакого дела.
— Многим и правда все равно: Порошенко, Тимошенко, Зеленский, — подтверждает коллега Андрей, долгие годы проработавший в журналистике, но завязавший с ней по политическим мотивам и ушедший в экспедиторы. – Большинству важно лишь одно: на что жить и чем кормить детей. И не осталось, наверное, ни одной семьи, из которой кто–то не уехал бы на заработки — в Россию или на Запад...
Вот и друг Андрея Игорь отправился на 3 месяца в чешский городок. В Харькове работал в двух местах, но оказался виновным в автоаварии — должен выплатить 4 000 долларов. А где взять? Помог знакомый в агентстве по подбору вакансий за границей — год назад Игорь подал заявку и теперь сможет законно встать у заводского конвейера в Чехии. Подобных агентств только в Харькове — несколько. Везет, правда, не всем. Бывает, люди приезжают в расчете на одну работу, а им предлагают что–то непотребное. И тут либо соглашайся, либо уезжай домой. Либо жди. А чтобы ждать, нужно где–то жить.
Все говорят по–русски
Подходим к площади Свободы, где под окнами обладминистрации уже пять лет как «прописалась» волонтерская палатка. Рядом на стендах — махровая антироссийская пропаганда: политические карикатуры, лозунги.
Мэр Харькова Геннадий Кернес хотел было снести уродующий площадь «оплот демократии", но активисты тут же организовали петицию: оказывается, иностранцы из года в год приезжают на нее посмотреть; это вроде теперь как новый символ города. Словом, суд постановил оставить палатку в покое. А минувшей ночью здесь случился поджог — наутро пришлось перестилать полы. Тут же подоспели местные СМИ — появился инфоповод.
— Поначалу они выдавали себя за патриотов, собирали деньги якобы воинам АТО, — объясняет Андрей.
— Горожане с помощью СМС переводили по 5 гривен. Но куда они ушли, кто знает? Иные попиарились — да и поднялись на этом. А что делают оставшиеся здесь люди сейчас, непонятно...
Одновременно мэр предлагал вернуть название проспекту Жукова. Но кто–то и тут подсуетился с подписями: «Как можно?» Вскоре свалили бюст маршалу. (А уже после написания этого репортажа в Харькове радикалы повесили чучела с лицами тех городских депутатов, кто проголосовал за возвращение проспекту имени маршала Георгия Жукова. Полиция не вмешивалась, городские власти промолчали. – Ред.)
А за несколько лет снесли все шесть монументов Владимиру Ленину в Харькове. Говорят, в процессе демонтажа большого Ильича на площади Свободы один исполнитель лишился глаза, другого придавило каменной глыбой... Трагическая, но поучительная история: не стоит бороться с памятниками. Проспект Ленина теперь — проспект Науки.
Хотя в целом, признают горожане, руководство города усердно занимается благоустройством — Харьков заметно похорошел. Сюда снова едут учиться иностранцы. У медуниверситета даже памятник поставили интернациональному студенчеству.
Что особенно приятно — все говорят по–русски. Даже руководители города, выступая по ТВ. Правда, можно услышать «редакторка» и даже «посолка» — о женщине–после США на Украине.
— Здесь никогда не делили жителей по национальностям, — говорит директор Дома архитектора и дилер компании по производству пластиковых окон Сергей Богданов. — Моя мама украинка, а родился я в Калининграде, жена Люба — украинка по отцу, а выросла в Апатитах. И подобных семей масса!
На улицах мовы не слышно. Но мне повезло. Зашла на центральный рынок (парковка, кстати, 5 гривен в час). Меня тут же и вычислили: «Вы не местная? Произношение у вас какое–то...» Услышав про Россию, торговка тут же перешла на крутую мову — понять я смогла только, что некий русский недавно купил у нее 5 кило мяса. Еле сдержав смех от неприкрытого хамства, я ретировалась. Хотя телячья грудинка была хороша. И всего 80 гривен (195 рублей – меньше 3 евро) за кг.
А какое здесь сало с аппетитной мясной прожилкой — за 110 гривен (267 рублей)! Жирнющий творог за 85 (207)! Молодые кролики и перепелки — по 150 гривен за кг. Про клубнику и говорить нечего — она дешевела на глазах, пока я продвигалась на запад страны. Сам вырастил — сам продал: такие люди никогда и нигде не жалуются...
Сплошная ложь
В то же время Дом торговли и ЦУМ пустуют. Атмосфера 1990–х. Неактуальные турецко–корейские товары. Закрытые отделы. Продавцы, от скуки вспоминающие комсомол и политинформации. Одну не приняли в пионеры. Другая сама отказалась в партию вступать, соврав, что муж баптист. Стоят, смеются: «Бред!» А по–моему, бред — это когда в огромные магазины никто не ходит, зато процветают секонд–хенды, продающие откровенное барахло на килограммы.
Кто–то делится по телефону впечатлением от инаугурации: «Всем украинцам, живущим в других странах, обещал рабочие места...»
Российских товаров нет. «Надеемся, будет потепление — поймут все наконец, что нельзя воевать славянским народам, которые испокон веку живут рядом", — откровенничает женщина за прилавком.
Ушедший из таможни Виктор теперь скупает по Украине... волосы (наращивание здесь, видимо, в тренде). Самые дорогие – некрашеные. Длиной не меньше 30 см. Седые – 40 см. Цена вопроса – от 2 000 гривен (2 460 рублей) до 50 000 (121 500) за кг. Мне вот даже вручили бумажную линейку: не дай бог, припрет – можно будет заработать...
За пять лет жизнь многих на Украине в корне изменилась. Андрею тоже пришлось несладко, когда из журналистики ушел. Красивый спортивный «мерседес» продал. И теперь даже на прямом поезде в Москву к друзьям не покатаешься – 100 долларов место в купе в один конец, плацкарт не сильно дешевле.
— Украинская журналистика умерла, — считает он. — Сплошная ложь. Кругом. Вернуться в СМИ — себя не уважать. А уехать я никогда не хотел. Хотя детство проводил в Чехословакии у родной тетки...
Большинство простых людей вынуждены сильно экономить. По сравнению с 2013 годом коммунальные услуги выросли в 3 раза. Идешь по подземному переходу к метро, а там — очереди пенсионеров. Для оплаты «коммуналки» специально открыли кассы. Чтобы люди не платили проценты банкам.
— Раньше за все лето выходило 100 долларов за «хрущевку» в 35 кв. м, теперь их хватит лишь на месяц, так я из принципа не плачу, — говорит Андрей. — Метро за 2 года подорожало в два раза — с 4 до 8 гривен...
Последнюю – 30–ю станцию — здесь открыли 3 года назад. Планировали посвятить Великой Победе ("Перемога"), но пока строили, в стране началась повальная декоммунизация, от советских орденов в оформлении отказались. Да и саму победу теперь интерпретируют по–разному.
Безвиз и томос
Хотя на Украине сейчас больше бед, чем побед, люди говорят о безвизе (зимой на лоукостере можно было слетать в Голландию вдвоем за 120 евро, хотя тут дело, скорее, в зашедших в страну дешевых перевозчиках), томосе (для одних — ничто, а для прихожан храмов Московского патриархата – боль), росте ВВП (по крайней мере, в цифрах). При этом иметь 2–3 места работы для многих – жизненная необходимость. Разрешено подрабатывать даже священникам.
— Правящий архиерей не запрещает, если это не мешает службе, — уточняет отец Димитрий. — Все–таки в Харькове храмов немного...
Сам батюшка — радиоинженер по образованию, крещенный в детстве тайно от папы — партработника и военного. Работал системным администратором. И потихоньку воцерковлялся. Вместе с супругой Аней. Сначала помогал в алтаре. Потом принял сан священника. Сегодня у них подрастает внучка. А отец Димитрий вот уже три года ездит в зону АТО:
— Я цивильна людина, и заставить меня никто не может. Но по праздникам соглашаюсь на такие командировки: провести молебен, окропить территорию, исповедовать бойцов. Или просто поговорить — у них там много накипает. По возвращении без психолога не обойтись. Бывает, приходит хлопец в храм — молится и плачет...
Кстати, отец Димитрий и Аня сами приняли решение перейти на мову. После 40 лет общения на русском.
— Многие кричат: «Слава Украине!", при этом уезжают на заработки за границу. А русскоязычные часто сидят на передовой в окопах. И кто из них больше патриот?
Девушка в Харькове со слезами постит в соцсети информацию о необходимости медикаментов бойцам, а ее троюродные братья в России шутят: мы вам газик отключим. Житель Москвы не едет на похороны брата в Одессу, услышав, что в поездах бандеровцы с автоматами отбирают деньги. Военный хирург «штопает» раненых в зоне АТО, а сестра и ее муж–моряк в Севастополе переходят в Российскую армию, приняв присягу. Сколько таких историй — разрушенных родственных связей, покалеченных судеб...
Не потерять страну
— Надежда должна быть всегда, — говорит отец Димитрий. — Да, надо прекратить стрелять — абсолютно согласен с новым президентом. Причем с двух сторон. Но Зеленского мы не знаем. А речи толкать у нас все мастаки.
— Когда–нибудь за все надо будет ответить: за то, что сделали, но больше — за то, что не сделали, — выдает мудрая матушка Анна. — Главное – не потерять страну, как написано у нас на билбордах. Мне сейчас кажется это самым важным...
И, думаю, речь тут не только о территориях.
— То, что у нас произошло, — настоящая революция, и я отношусь к ней положительно, — делится Сергей Богданов. — Олигархи, конечно, поучаствовали. Но, если б люди не хотели, ничего бы не произошло. И я выходил здесь на площадь, и деньги собирал в коробку — на Майдан... Жить хуже не стал. Но Порошенко тут ни при чем. И верить ему уже было нельзя — случалось, он даже бойцам АТО не платил.
Сколько всего обещал! Как подкупал пенсионеров перед выборами! Да и Тимошенко потихоньку схлопывается. Люди хотели нового человека. И Зеленский получил протестный электорат. Но за язык его никто не тянул — вы ведь видели по ТВ, он на инаугурации разве что ботинком по трибуне не стучал. Теперь за слова придется отвечать. Экономического прорыва я от него не жду. А в борьбу с коррупцией верю...
К слову, сын Сергея, программист Данила, полгода работал в Польше, но уже три года живет в Америке — со второй попытки выиграл в Интернете грин–карту. У жителей Украины большая квота. А вот дочь Сергея Наташа, поездив по Европе и поработав с иностранцами, поняла, что дома лучше.
Умные люди на Украине смотрят и местные, и российские каналы. Сравнивают, анализируют. Но если вы спросите их, что происходит в стране, многие разведут руками. «Шизофрения", — сказал в последнем выпуске своей телепрограммы депутат Вадим Рабинович. И многие с ним согласны. Если не на словах — так в душе.
— Дышать становится легче, — неожиданно признался Андрей, провожая меня на поезд в Киев. — Все–таки скинули Порошенко. Глядишь, может, я еще в журналистику вернусь. Клянусь, что–то даже бесплатно готов делать. Только бы страна воспряла…
Август 4, 2019
Российская журналистка проехала Украину с востока на запад с целью понять, как живут сегодня соседи. Многие признавались, что устали молчать. Хотя и оглядывались, и снижали тон: «Градус истерии уже невозможно выдерживать», «Нас просто уничтожают: молодежь гибнет в Донбассе, старики умирают от нищеты, в стране эпидемии кори и туберкулеза, а медики обсуждают легализацию марихуаны...»
КИЕВ
Нещадно палит яркое киевское солнце. По городу разлит запах цветущих каштанов. Охрипшие экскурсоводы тщетно зазывают туристов в усадьбу Виктора Януковича Межигорье, превращенную в музей коррупции, — с огромным янтарным иконостасом и «золотыми» унитазами. Но, может, скоро пальму первенства заберет себе особняк Петра Порошенко, который националисты недавно забросали файерами? Как сказал один из моих собеседников, «у нас считают: с коррупцией не надо бороться, ее надо возглавить. Что Петро и сделал".
Соглашаясь на встречу с российским журналистом, киевляне рискуют. С кем общаться, что говорить — об этом приходится думать ежеминутно.
"Я шла по улице с другом, мы обсуждали политику, а сзади семенил человек, фотографировал нас. И он был вовсе не из СБУ"; «высказал иную точку зрения — все, ты кремлебот"; «как–то после моего поста в соцсети в «личку» «пришел» воин АТО с угрозой: «Я тебя найду..."; «из–за родной сестры я осталась без любимого человека. Он открыто поддерживал Россию — она написала донос. Его внесли в сайт «Миротворец". А я теперь с тремя детьми. Без поддержки и сбережений"; «когда во время Майдана всех раненых свозили в один госпиталь, коллега кричала, что русские нелюди, и звонила знакомой: «Не лечите их, пусть знают, на какой стороне надо быть". И я заткнулась, поняв, что она сдаст меня при первой возможности..."
Сколько таких историй по стране?! Русские по крови перерождаются в «украинцев» — детсадовцу делают оселедец, одевают в вышиванку. Семилетка бегает в кафе с деревянным мечом и орет: «Кто не скачет, тот москаль", а родители молча наблюдают. Перестают общаться друзья, близкие родственники. Бред! Сюр! «А мы в этом живем", — разводят руками собеседники.
«Уничтожать колорадов!»
В целом киевлян волнует то же, что и жителей Харькова: повышение цен на продукты (хорошее мясо — 6 евро, а для многих и 3 — дорого), проезд, аренду жилья, «коммуналку» (при пенсии 1 200 гривен квартплата порой больше 2 000); снижение доходов из–за скачка доллара. И люди вспоминают события пятилетней давности, будто революция свершилась вчера. Ни забыть. Ни простить. Ни понять.
— Я ведь патриотом был, – признается интернет–маркетолог Владимир. — Носил на майдан деньги, вещи. Но их разворовывали, лекарства распродавали. Шароварный патриотизм привила мне мама, учительница украинского, ярая националистка. Я любил подискутировать, ввязаться в интернет–бойню. А потом... будто протрезвел: я радуюсь, что замочили «сепаров"?! Ведь идет гражданская война!
А «война задолбала", не стесняясь в выражениях, говорили все. И рады первым примирительным нотам нового президента. Хотя понятно, что пока эйфория. И то, что «Зеленский — марионетка Коломойского", для многих такая же аксиома, как «большинство голосовало не за 3., а против П.".
— Да, слабо верится, что пришел мальчик и все сразу станет прекрасно, — говорит художница Гузель. — Разгрести эти авгиевы конюшни — кому что продано, кому обещано – уже непосильный труд. Важно, конечно, что он говорит о мире. И говорит ровно в той мере, в какой люди могут его услышать. Ведь в психологическую дестабилизацию общества было очень много сил вложено. Когда оно дезориентировано, им проще управлять...
(Репортаж был написан в середине июня. Сейчас-то уж точно никто не верит в мирный настрой молодого президента. – Ред.)
Пять лет люди испытывали страшное давление. И сейчас все на нервах, раздражены:
— Перед выходными в СМИ был обязательно «кровавый вброс» про отрезанные уши и прочее. В других городах люди плакали — в Киеве преобладала безжалостная риторика: «Уничтожать колорадов!» А сейчас главы районов с мальчиками в балаклавах срезают замки на храмах...
- Порошенко сознательно раскачивал войну. Был введен военный налог — 1,5% с зарплаты. И никто не спрашивал, хотим ли мы его платить...
— Года три уже 90% погибших в Донбассе — случайные жертвы, — уверен менеджер крупной компании Сергей. — В моем офисе много луганских и донецких, так что информация не из СМИ. Пересекаешь границу — а там по полю снаряды летают. Вышел по грибы — осколком убило. Есть и минные поля, и снайперы. А вот призывников нет. И поди устройся еще на ту войну — зарплата 500 евро, полное гособеспечение. Банковскую карту сразу жене. Плюс льготы. Говорят, даже землю давали...
«Что, Москву взяли?»
Здесь говорят: «Если вы живете на Украине, «Игра престолов» вам неинтересна". Шутки рождаются мгновенно. Раздал Порошенко перед уходом ордена 30 генералам «за боевые действия» — народ тут же вопрошает: «Что, Москву взяли?» Подскочила до 1 евро цена на лук — «Те, кто в прошлом году вложил в биткоины, — лохи, надо было вкладывать в цибулю". Город переполнен "понаехавшими", пробки на дорогах и в метро, но «в выходные Киев пустеет — «киевляне» уезжают по домам".
Даром что шутки — сквозь слезы. Медицина почти разрушена. По многим серьезным случаям «скорая» уже не приезжает. У ребенка температура не выше 40 — везите сами в больницу.
Покупать российские вакцины против кори Украине западло — приобрели дешевые индийские. В результате болеют и вновь привитые, и выросшие в СССР. Добавляют масла в огонь антипрививочники, среди которых врачи.
- При этом в инфекционной больнице № 9 не было даже питьевой воды, — жалуется подхватившая корь Гузель.
Завал с гемодиализом. Многие бесплатные лекарства отменены. Пять лет назад еще проходила «химия» — сейчас для онкобольных ничего даром нет. А их «слишком много": как предсказывали, спустя 25 лет после Чернобыля начался бум. Каждой семьи, наверное, коснулась эта беда.
- Мне после лечения даже не дали инвалидность, — делится Юля. — А пережившая 3–ю стадию подруга бросила все и уехала в Турцию...
Удивительно, как во всем этом ужасе людей еще волнуют проблемы духовные. Они говорят о квотах на русскую музыку и моноэтнической стране, миф о которой насаждался здесь последние годы.
- Я владею мовой лучше многих политиков, — переходит на украинский Гузель. — Но хочу, чтобы внуки говорили и на родном языке моей семьи. Люди теряют все — близких, жилье, работу - и при этом хотят сохранить свою идентичность...
А народу показывают «его» место: Московский проспект теперь носит имя Степана Бандеры, улица Ивана Кудри - Героя Советского Союза, погибшего за Украину от рук нацистов, переименована в улицу Джона Маккейна. Запрещены красные звезды на пилотках.
— Ощущение, что это не наша земля, — сокрушается Юля. — А ведь русские и украинцы — один народ. И культура у нас одна... Даже Гитлер, простите, говорил: «Россию можно победить, если только отделить от русских Украину и Белоруссию и заставить их думать, что они не русские"...
А между тем улицы Киева заполонили дорогущие авто, в т.ч. электромобили по 150 тысяч евро — говорят, Украина входит в пятерку стран в мире по их потреблению. Дом премиум–класса «Манхэттен» еще не достроен, а 4— и 5–комнатные квартиры там уже распроданы. Американцы дают визу на 10 лет (причем получить ее в Киеве могут даже россияне), а прямой рейс до Нью–Йорка и обратно обходится в 300 евро на двоих. На модный «Столичный» рынок зимой за салом съезжаются дамы в соболях. А торговцы свининой между делом поедают устриц.
Иностранные инвесторы, как пчелы, полетели на Украину, считая, что вкладываться сюда супервыгодно. Ура–патриоты охотно едут в командировку в Москву. Айтишники в западных компаниях получают 2–3 тысячи долларов (в валюте!). Так что слухи о бедности украинского народа сильно преувеличены, говорят в Киеве...
ЧЕРНОВЦЫ
Попутчик Олег в поезде Киев — Черновцы прекрасно говорит по–русски: родился в СССР, успел поносить октябрятскую звездочку с Ильичом. Пожалуй, единственный из моих собеседников, кто не ответил прямо на вопрос: «Есть ли надежда на Зеленского?»
- Не все так однозначно, — рассуждал он. — Да, нужно бороться с коррупцией, но нельзя полагаться только на президента. Многое люди должны сделать сами...
Они многое и делают. Сами себя вытаскивают из болота за волосы. Как Мюнхгаузены. «День и ночь можно рассказывать о том, что мы пережили". Ведь беды на Украине начались не с Порошенко. Пик отъездов западенцев за границу пришелся на 1999-2000 годы. За 20 лет многие и сами обжились в италиях–польшах, и родным помогли.
Семья Григория — этнического румына с украинской фамилией — не исключение. Сначала уехала одна сестра, потом он, следом — вторая сестра. У первой в Италии уже дочь замуж вышла.
Спекуляция выручает
Гриша работал в Неаполе два года. Освоился быстро: учился в молдавской школе, университет оканчивал на мове. С родными говорит на румынском, со мной — на приличном русском. И кем только он, инженер по профессии, не трудился! Преподавал физику и черчение, вел радиотехнические кружки, ремонтировал квартиры — в том числе в России. Даже лейтенантом милиции послужил.
В Италии оказалось выгоднее всего — 520 евро в месяц чистыми. Ухаживал за дедом в инвалидной коляске: готовил еду, стриг его, делал уколы. Семья даже доплачивала, видя старание. А когда ему разрешили выходить из дома, он... подрабатывал ремонтом у соседей.
- Два года с больным дедом — это, конечно, тюрьма. Но куда было деваться, если дома с учителями водкой расплачивались? — вспоминает Гриша. — У одной семейной пары из нашей школы весь гараж был забит бутылками, они ею даже торговали. А с дедом в Неаполе до меня профессор из Львова работал — четыре языка знал...
Ради первой поездки в Италию Гриша заплатил за визу 800 евро вместо 35 (говорит, украинская мафия не хуже сицилийской: всем надо «забашлять"). А спустя два года услуги посредников выросли до 2 500 евро (людей тогда нелегально в коробках пытались вывозить). Ну и какой смысл уезжать?
Родители Гриши — колхозники приграничной с Румынией зоны — всю жизнь работали на земле. Но СССР рухнул — а с ними и 24 000 рублей на сберкнижке. Спустя годы за тимошенковскую «компенсацию» в 1 000 гривен люди ночевали возле банков...
Сейчас Гриша строит большой дом — сестра высылает деньги. Пай — 2 га земли, доставшийся от деда, — сдает в аренду за... продукты. Да и подработку ему, трудяге, найти не проблема. Многие дома стоят заброшенными. Раньше на деревню было 2–3 тысячи коров, сейчас — просто 2–3. Но в приграничной зоне голодным не будешь. «Спекуляция выручает", — называет вещи своими именами Гриша: на Украине пачка сигарет — 30–40 гривен (1 евро и чуть больше), в Румынии — в 3–4 раза дороже. Можно перепродавать водку, муку, солярку. Прикордонники в доле.
- Все схвачено! Если бы эти деньги шли в бюджет, у нас дороги были бы, как в Германии...
Как оно там, в Неметчине, западенцы знают хорошо. «Евротачки» их — в основном оттуда. К слову, ни в Харькове, ни в Киеве на дорогах нет такого количества «жигулей» всех моделей — еще в 2010–м «Ладу» здесь можно было купить за 6 000 долларов.
В целом же от всего советского пытаются избавиться — только в Черновцах переименовано 40 улиц. В каком–то селе дело дошло до «Севастопольской", но рассудили: «Крым — наш!» — и написали: «Севастопольська". Как еще уцелели памятники Победы — непонятно.
А вот румынский паспорт здесь у многих. Да и венгры с поляками грин-карты почти бесплатно выдают. До 1918 года, пока Черновцы были в Австро-Венгрии, преобладал немецкий язык, а город называли «маленькой Веной". В советский период здесь на равных звучали румынский, молдавский, украинский, идиш, русский. О прежней толерантности и сейчас многие вздыхают...
Рядом с избушками под шифером поднимаются к небесам модные высотки, огораживаются особняки. Проходим мимо стройки «Европейского квартала» — тут же выбегает менеджер: «Вас цыкаво?» Простой рабочий, кстати, получает в Черновцах 800 – 1 000 гривен (от 30 и выше евро) в день. И никаких гастарбайтеров! 10 лет назад сестра Гриши вложила в котлован 13 000 долларов, но «строитель» удрал в Израиль. Сейчас с квартирами таких афер вроде нет.
Зато в медицине их — хоть отбавляй. Еще пять лет назад, чтобы устроиться простой санитаркой в больницу, нужно было занести главврачу 500 евро. Сдать бесплатно анализы в госполиклинике невозможно. За срочность просят 40 гривен (до 1,5 евро). За кардиограмму медсестра привыкла брать по 10–15 гривен. Столько же — за капельницу в стационаре.
"Это же преступление!» — не выдерживаю я. «Да, но у нас так", – спокойно отвечают мне...
Вера и неверие
Многие украинцы летом отдыхают на местных курортах.
Семья менеджера Полины, например, в прошлом году снимала в Каролино–Бугазе под Одессой номер на четверых за 500 гривен (18 евро) в сутки. В этом году — без моря: два месяца назад у Вани и Мани появилась сестренка Аня. Папе–охраннику прокормить пятерых сложно. Хотя работает иногда по двое суток подряд. Счастье, что «до войны» успели квартиру купить — и муж хорошо зарабатывал, и доллар был по 8 гривен. Сейчас, когда он 26, приобрести жилье нереально.
А что такое война, в этой семье знают хорошо. Полина родом из Горловки. Мама–медсестра не смогла бросить дом. Отец и брат подались в Киев искать работу.
- Помню, приехала к родителям, а на улицах — танки, разруха. И так больно на душе стало... Ночью начался обстрел. Дом — ходуном...
В 2014–м мужу Полины пришла повестка. 8 месяцев провел он в учебке под Львовом.
- Политики воюют — люди страдают. Как же достал нас Порошенко! Народ просто на пределе! И хочется верить, что война закончится. И веры уже не осталось... Цены растут — денег не хватает...
Рожала Полина бесплатно, хоть и пугали ее, что придется отблагодарить врачей. Считать приходится каждую копейку: Маня пойдет в 1–й класс, Ваня — во второй. Питание везде платное, секции — тоже. И никаких льгот! А учиться по программе «Новая украинская школа» 12 лет.
Если дома и на улице дети говорят по–русски, то в школе и садике — на мове. И так — во многих семьях...
Татьяна УЛАНОВА.
livejournal.com/aif.ru
Источник: perevodika.ru.
Рейтинг публикации:
|
