Глава МИД Украины Павел Климкин назвал предложение провести в Донецкой и Луганской народных республиках референдум об их статусе репетицией развала Украины.

«Относительно российского предложения о „референдуме на Донбассе“: кто поверит в возможность свободного и честного волеизъявления в условиях рос. оккупации? РФ Донбасс совсем не интересует, и украинские граждане там тоже. Это своего рода „репетиция“, которую Кремль и дальше будет толкать, чтобы развалить Украину», — написал министр в своем Twitter.

Климкин также не сомневается в том, что «буквально всем» очевидно, что проведение подобного голосования в нынешних условиях в регионе невозможно.

Напомним: 19 июля агентство Bloomberg сообщило, что президент РФ Владимир Путинна саммите в Хельсинки предложил президенту США Дональду Трампу провести новый референдум на неподконтрольных Киеву территориях Донбасса, чтобы урегулировать украинский кризис.

Позже источник «Интерфакса» уточнил, что инициатива о проведении референдума в Донбассе обсуждается, но не предполагает «крымского сценария». По его словам, «речь о том, чтобы жители Донбасса законным способом могли в правовом поле высказаться относительно предоставления отдельным районам автономии в составе Украины, чтобы Киев предоставил региону соответствующие политические права».

Но в Киеве и Вашингтоне и такую идею отвергли. «Администрация США не думает о поддержке референдума на востоке Украины. Организация так называемого референдума в части Украины, которая не находится под контролем правительства, не была бы легитимной», — заявил представитель Совета национальной безопасности при Белом доме Гаррет Маркис.

Здесь надо понимать: что бы в Белом доме не заявляли, для Кремля раздел Украины по-прежнему актуален. Просто потому, что когда-то братская Украина, при прямом участии кукловодов из США, превратилась в плацдарм для агрессивных действий против России. И договариваться о чем-либо с такой Украиной нам невозможно.

Правда, по мнению многих экспертов, весной 2014 года Кремль упустил уникальный шанс — решить украинский вопрос на века. На российской территории находился законно избранный украинский президент Виктор Янукович, который обратился к Москве за помощью. А на востоке и юго-востоке Украины проходили массовые манифестации — сотни тысяч людей хотели быть с Россией, и даже в составе России.

«Если бы весной 2014-го Кремль и персонально Владимир Путин проявили бы политическую волю, мы бы сейчас имели две Украины. Одну бандеровскую, находящуюся во враждебных отношениях с Россией, и пророссийскую Украину 2.0 — от Харькова до Одессы. Мы отрезали бы бандеровскую Украину от Черного моря, и серьезно осложнили ей геополитическую ситуацию. Запад был бы поставлен в такую же позицию, как в свое время с Северным и Южным Вьетнамом, или как сейчас с Северной и Южной Кореей. А нам ситуация с Украиной 1.0 и Украиной 2.0 была бы геополитически чрезвычайно выгодна», — отмечал депутат Госдумы третьего и четвертого созывовВиктор Алкснис.

Сейчас для раздела «незалежной» ситуация объективно хуже, чем в 2014-м. Но это не значит, что такой раздел в принципе невозможен. При каких условиях Украина могла бы распасться?

— Перспектива распада Украины связана с усилением региональных идентичностей, а не с расколом на пророссийскую и антироссийскую части, — отмечает президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов. —  Для нас самый удобный формат распада состоял бы в том, чтобы сепаратизм начался с Западной Украины.

Если бы в 2013 году Майдан не победил, сепаратизм действительно мог бы начаться с западных регионов страны. В этом случае инициатором распада были бы не пророссийские регионы — они бы следовали в фарватере процесса. Наверное, и сейчас, при условии усиления региональной идентичности, и ее перевеса над идентичностью общеукраинской, создавались бы предпосылки для такого распада. Плюс к тому, нужны были бы прецеденты, когда полномочия перетягиваются на региональный уровень, на этом уровне консолидируются элиты и получают власть.

Однако сегодня конфигурация украинских финансовых, промышленных и политических элит такова, что центростремительные силы, как ни странно, преобладают. Несмотря на откровенно слабую государственность и определенную дезорганизацию, основные украинские олигархи делают ставку на единую Украину. В том числе потому, что их бизнесы требуют сохранения такого единства.

Возможно, на Украине должен измениться экономический профиль, чтобы дезинтеграция взяла верх.

«СП»: — Президентские выборы-2019 на Украине никак этот экономический базис не изменят?

— Базис — не изменят. Выборы могли бы изменить общую ситуацию, если бы президентом Украины стал человек, категорически неприемлемый для западных регионов. Но такой сценарий крайне маловероятен.

Пока Украина — точнее, оставшаяся под контролем Киева ее часть — оказалась зацементирована конфликтом с Россией. В этом смысле, на какой-то исторический период шанс на распад Украины действительно оказался упущенным. Теперь распад Украины, ее дезинтеграцию и пересборку можно рассматривать лишь как долгосрочный проект.

«СП»: — О каком временном горизонте идет речь?

— Говоря о долгосрочной стратегии, я имею в виду десятилетия. Причем, распад возможен, если рассматривать его именно как проект России, рассчитанный на десятилетия. Либо как проект, реализуемый очень жесткими средствами — прежде всего, войной.

«СП»: — Что должен Кремль делать, чтобы реализовать мирный вариант проекта?

— Ключевой вопрос на сегодня — что будет с Донецком и Луганском. То есть с регионами, которые уже сделали выбор в пользу России. Их пример является жупелом для других регионов Украины, прежде всего, русскоязычных. В том случае, если политическая и экономическая судьба ДНР и ЛНР сложится лучше, чем сейчас, они могут стать позитивным примером.

Замечу, сегодня судьба регионов, которые сделали выбор «против Киева» очевидно хуже тех, кто этот выбор не сделал, и остался под контролем Киева. Если будет наоборот — это будет серьезным фактором притяжения.

Кремлю, кроме того, необходимо поддерживать не пророссийские проекты на территории остальной Украины, а регионалистские — любого толка, в том числе проевропейского. Естественно, поддерживать косвенно. Почва для этого есть — Украина разнородна в региональном и культурном отношении, и не хочет свою разнородность принять и институционализировать.

Плюс, безусловно, необходима информационная политика. Не просто вещание российских телеканалов по украинской тематике — российский контент может как раз иметь на Украине противоположный эффект. Необходимо создание специализированного контента, ориентированного на аудиторию именно на Украине.

Все перечисленное могло бы стать частью долгосрочного проекта России по распаду Украины. Но сегодня нет никаких признаков, что Кремль такой проект собирается реализовывать.

— Россия сама поддерживает Украину и целостность украинского государства, — считает член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Богдан Безпалько. — «Незалежная» не распадается не потому, что внутренних причин для этого недостаточно, а потому, что один из внешнеполитических авторов не решился на такой сценарий. И этот автор — Российская Федерация.

Сейчас мы, конечно, можем жалеть, что чего-то не сделали в 2014 году. Но тогда сложилась уникальная обстановка, в рамках которой было сложно сразу определиться: что нужно делать, какие последствия возможны. А сейчас, — в условиях, когда Россию пытаются изолировать, подвергнуть давлению и максимально убрать из сферы международных отношений, — российский истеблишмент просто не может открыто выступать в поддержку распада Украины.

«СП»: — Что нужно, чтобы Украина распалась?

— Для этого совсем необязательно вводить в «незалежную» войска или создавать внутри страны пророссийскую политическую партию. Достаточно обрубить экономическое сотрудничество — прежде всего, энергетическое, — и добиться, чтобы на Украине разгорелся социально-экономический кризис таких масштабов, которого государство точно не выдержит.

Сейчас же, напротив, товарооборот между Россией и Украиной растет, плюс мы транспортируем через украинскую территорию приличные объемы газа — до 94 млрд. кубометров в год. На деле, мы не прилагали достаточных усилий, чтобы экономически полностью изолировать Украину.

Я, кстати, не уверен, что нам нужен именно распад «незалежной». Многие в России его ждут с радостью. Но мне представляется, что правильнее было бы добиться превращения Украины в страну с другим характером управления — например, в федерацию или конфедерацию. Плюс добиться, чтобы там полностью сменился политический класс — даже, возможно, в результате кровавых событий. Если бы к власти на Украине пришли люди, которые хоть сколько-нибудь думают о населении, это государство вполне могло бы вписаться в союз России и Белоруссии.

Причем, завоевать народную любовь довольно просто. Сейчас на Украине цены на газ для населения в четыре раза выше, чем в России, уже повышен пенсионный возраст, идет демонтаж систем здравоохранения и образования. Если в таких условиях — при поддержке российских структур — появится политик, который сможет продавать газ населению на Украине по внутрироссийским ценам, его будут просто носить на руках.

Вариант распада в результате масштабного кризиса, я считаю, гораздо более рискованный. В этом случае территории Украины попадут под влияние ее соседей: Галиция — под влияние Польши, Закарпатье — Словакии и Венгрии, Буковина — Румынии. Левобережье Днепра и часть Центральной Украины, вполне возможно, в этом случае окажутся под влиянием России, но это будет сопровождаться огромными потоками беженцев, безработицей, полным уничтожением украинской социальной системы. И все это России придется купировать, восстанавливать, тратить на это ресурсы и средства.

Поэтому я вполне понимаю осторожность тех, кто не спешит нажать кнопку с надписью: «Распад Украины».