Соединенные Штаты инвестировали в нынешние «успехи» Украины более двух миллиардов долларов. Об этом, как сообщается на Facebook-странице посольства США в Киеве, заявил в ходе выступления в академии МИД Украины заместитель госсекретаря США Джон Салливан. По мнению Салливана, «успешная Украина является одним из главных страхов России». «США инвестировали в успех Украины, оказав помощь более чем на два миллиарда долларов для достижения этой цели», — отметил он.
Дипломат также подчеркнул, что Украина обладает большим неиспользованным потенциалом. Не уточнив, впрочем, в чем именно этот потенциал заключатся?
Возникают два простых вопроса. Что Салливан имеет в виду под «успехом»? Может, «успех» — это разрушенная экономика и непрекращающаяся в стране гражданская война? Или катастрофическое сокращение населения и самая высокая в Европе смертность? Или тот факт, что ООН недавно внесла Украину в список самых голодающих стран? Или что около 45% граждан страны хотели бы срочно уехать из «незалежной» куда глаза глядят — хоть в Европу, хоть в Россию?
А может, «успех», в понимании американского дипломата, — это степень оторванности страны от России, степень устойчивости ее прозападного вектора? Такой вывод напрашивается из его слов о «страхах России». Если так, то американцы действительно достигли серьезных успехов за двадцать семь лет независимости Украины и особенно — за прошедшие после госпереворота в Киеве четыре года.
И еще один вопрос. В 2014 году, сразу после победы «Майдана», тогдашний помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Виктория Нуланд, известная своим личным участием в госперевороте, утверждала, что Вашингтон потратил пять миллиардов долларов «на поддержку стремления народа Украины к более сильному, демократическому правительству». То есть, исходя из вышесказанного, — на «успех» Киева.
Об одном и том же ли говорят эти высокопоставленные американские дипломаты? Если — да, то куда делись еще три миллиарда? Откуда такие разночтения?
— Очевидно, оставшиеся миллиарды пошли на приобретение у самой Нуланд авторских прав на ее «печеньки», — иронизирует профессор МГУ им. М.В. Ломоносова, член Научного совета при Совете безопасности РФ Андрей Манойло. —Таким образом, «печенюшки» Нуланд оказались не только ударом по печени украинцев, но и хорошей коррупционной схемой.
«СП»: — В любом случае, пять или хотя бы два миллиарда — это серьезная сумма для создания «успеха» в американском понимании в какой-либо стране?
— Для Украины эта сумма — достаточная для того, чтобы сменить власть в стране в форме вооруженного мятежа. А для того, чтобы помочь Украине на самом деле выкарабкаться из ямы, в которую ее забросил «Евромайдан» — сумма смехотворная.
Что касается «успеха», то Салливан просто профессионально вешает лапшу на уши самостийным «укропам», которые так соскучились по успехам хоть в какой-то области общественной жизни. Это слово, особенно произнесенное из-за океана, их гипнотизирует. И в Белом доме это знают.
«СП»: — Насколько, по-вашему, грамотно американцы вложили деньги? Можно сказать, что они добились своего?
— Большую часть этих денег США потратили на организацию «цветной революции» 2013−14 годов, на свержение Януковича. И своей цели достигли.
Остальные деньги, видимо, пошли на финансирование нового режима, чтобы он преждевременно не рухнул. Может быть, на Украину у Вашингтона были и другие планы. Но тут в США случились выборы, Обаму отправили на пенсию. В Белый дом пришел Трамп. А уж ему-то Украина нужна как собаке пятая нога. Думаю, ему жаль этих миллиардов.
«СП»: — Почему деньги, которые вкладывала в эту страну Россия, не сработали? К примеру, Януковичу мы дали кредит в три миллиарда долларов, которые многие в Киеве сегодня предпочитают называть взяткой. И что?
— Мы своими денежными вливаниями не способствовали развитию экономики Украины, а помогали, как лохи, Януковичу стать мультимиллиардером. Все это знали. И всех это устраивало. А потом настал 2014 год и Янукович из Киева сбежал.
«СП»: — По словам Салливана, Вашингтон поддерживает Киев в связи с тем, что Украина обладает большим неиспользованным «потенциалом». В чем заключается этот «потенциал»?
— Потенциал у Украины остался только один — стать страной-потребителем продукции из США. Угля, закупаемого в Штатах втридорога, летального оружия, которое США продают Украине (причем по тройной цене), и за которое Украина расплачивается евробондами (деньгами, которые ей одалживает Европа под «демократические преобразования»). И в этом плане каждый такой контракт с Украиной создает в США новые рабочие места. Что, кстати, Трамп и обещал, отправляясь на выборы…
— Ну, а что Салливану еще остается говорить? — комментирует заявление дипломата политолог-американист Владимир Можегов. — Что деньги потрачены зря? Что страна на грани коллапса?
С другой стороны, само уже осуществленное стравливание украинцев и русских — несомненный геополитический успех США. России тяжело экономически полноценно возродиться без Украины. У России проблемы с Европой из-за Украины. Все это, конечно, на руку нашим геополитическим противникам. И это, конечно, с их точки зрения — успех.
«СП»: — Действительно ли «успешная Украина является одним из наибольших страхов» России? Это если под словом «успешная» подразумевается «прозападная»? А может ли быть «успешная» пророссийская? Или хотя бы успешная нейтральная Украина?
— Думаю, Украина в качестве самостоятельного национального государства нежизнеспособна. Во всяком случае — государства демократического. Все годы своей независимости Украина не устает это демонстрировать и доказывать.
Все это время страна представляет собой поле битвы олигархических кланов. И в формате демократии ничего иного явить не может.
Возможно, сильная авторитарная власть, сильный национальный лидер и смогли бы навести там порядок. Но сильная национальная (стало быть — независимая) власть, конечно, ни в коей мере не устроит США. Так что в данном формате решения у украинской проблемы нет.
Думаю, настоящее решение лежит между берегами сильной России и сильной Германии, если когда-нибудь такая перспектива возникнет. Но, боюсь, прежде Украине придется дойти до самых глубин разложения и распада. Которые, на мой взгляд, неизбежны.
«СП»: — Насколько рационально американцы вложили в Киев деньги? Почему мы не могли так же?
— Американцы поддерживают нынешний украинский режим так же, как они в свое время поддерживали ельцинский. То есть — так, чтобы страна барахталась над полным адом, и ей некогда было думать ни о чем больше.
Мы свой шанс вырастить на Украине пророссийски ориентированную элиту упустили. Сегодня нам остается продолжать поддерживать Донбасс и ждать, пока Украина не пройдет по своему пути к точке «нуля» и возможной перемене общественного сознания до конца. Лишь тогда станут возможны новые форматы, новая перестройка отношений.
«СП»: — Ранее Нуланд говорила про пять миллиардов. Теперь речь почему-то зашла лишь о двух. Куда делись еще три? Откуда такое разночтение, и сколько в Вашингтоне потратили в реальности?
— Ну, Нуланд считает по-своему. У неоконов, у ЦРУ и их многочисленных фондов по всему миру вообще свои кубышки и расчеты.
Сама Нулланд (она, кстати, жена Роберта Когана, одного из ведущих неоконов) курировала перед «Майданом» все украинские ячейки NED — крайне любопытной организации. Так называемый «Национальный фонд демократии» (Nаtional Endowment for Democracy) — это частная неправительственная организация, курируемая ЦРУ и финансируемая из американского бюджета. В свое время она создавалась для поддержки диссидентов в СССР, финансировала Хельсинскую группу, польскую «Солидарность». А потом стала заниматься организацией «цветных революций» по всему миру. В Киеве, перед «Майданом» действовало более 60 проектов NED по обучению боевиков.
Вот эти ячейки и курировала Нуланд. Оттого у нее и другие цифры в мозгах. Салливану же, как представителю Госдепартамента, приходится быть сдержаннее и осторожней в своих расчетах.
По словам доцента НИУ ВШЭ, члена Зиновьевского клуба МИА «Россия сегодня» Павла Родькина, постсоветские элиты показали себя мастерами осваивания средств, из каких бы источников они не попадали к ним в руки.
— Поэтому вопрос о том, куда деваются те или иные транши, является в высшей степени риторическим. Настолько, что даже не вызывает уже сколь-нибудь серьезного политического резонанса.
Деньги были потрачены на «успех»? Ну, нет ничего нового и необычного в том, что освоение различных траншей и финансовой помощи происходит под самыми благовидными «слоганами». Собственно, чем пафоснее эти «слоганы», тем более бессовестно исчезают деньги. Так что подобные заявления служат плохим маркером происходящего.
«СП»: — На что именно американцы потратили означенные деньги?
— Деньги, которые выделяет Запад развивающимся странам, или странам, находящимся в ситуации экономического кризиса, являются инструментом достижения стратегических интересов самого Запада по захвату контроля над рынками, устранению конкурентов или продвижения геополитических интересов. При этом выгодным может быть вложение не только в порядок, но и хаос и нестабильность.
В этом отношении все вложенные и потраченные ресурсы конвертируются в прибыль конкретных корпораций. Или в реализацию политических доктрин. Пока украинский кризис соответствует американским интересам по ослаблению как России, так и Европы, он будет подпитываться и дальше.
«СП»: — В чем заключается неиспользованный «потенциал» Украины, о котором говорит Салливан?
— Этот «потенциал» касается, прежде всего, возможностей взорвать или существенно дестабилизировать ситуацию в Евразии и в Европе. Именно поэтому он требует постоянной подпитки и сохранения в «тлеющем» состоянии. Что можно наблюдать и сегодня.
«СП»: — Почему деньги, которые вкладывала в Украину Россия, не сработали? Что мы делали не так?
— Слабость политики России на Украине заключалась, прежде всего, в отсутствии внятной идеологии, образа будущего, мечты и т. п. Тогда как у тех же США такая идеология артикулировалась и последовательно реализовалась.
Сила западного влияния по-прежнему в наличии понятных и привлекательных идей, под прикрытием которых продвигаются интересы Запада. Эта идеология стала чрезвычайно мощным и действенным, несмотря на все разоблачения и печальный опыт других стран, инструментом политики на постсоветском пространстве. Причем, как на уровне масс, так и элит.
