В поисках компенсаторов
Юрий ЛУКАШИН  «Очень легко въехать во что-то для тебя очень невыгодное, а вот выехать из этого достаточно трудно». Пожалуй, этот тезис (или афоризм), высказанный Николаем Азаровым в ходе переговоров с российским премьером Владимиром Путиным 25 марта в Ново-Огарево, лучше всего характеризует нынешнее положение дел в российско-украинских отношениях.
Переговоры украинского премьера в Москве, а несколькими неделями ранее — встреча Виктора Януковича с российским коллегой Дмитрием Медведевым, на первый взгляд, не дали каких-либо ощутимых результатов. Кремль не устремился с распростертыми объятиями в направлении Украины только потому, что к власти пришел Виктор Янукович. Да и выгодный для России газовый контракт нет пока никаких оснований аннулировать.
Однако говорить о фиаско в Москве все-таки неразумно. Скорее всего, самое интересное в украинско-российских отношениях только начинается.
Обмен сигналами
В Ново-Огарево произошел вполне штатный обмен сигналами перед телекамерами, но между строк уже читалось многое из того, о чем главы правительств наверняка говорили за закрытыми дверьми. На итоговой пресс-конференции украинский премьер посетовал на журналистов, которые, дескать, поспешили инкриминировать ему попытку «сдать трубу в обмен на низкие цены на газ». Азаров тут же призвал Путина в свидетели: дескать, никаких таких предложений он россиянам вообще не делал. На что российский премьер ответил: «Но другие предложения — сделал».
«Альтернативные газотранспортные системы (Северный и Южный потоки. — Авт.) — это не наше стремление обойти Украину, а создание дополнительных возможностей для дополнительных объемов прокачки газа западным потребителям, — заявил Путин. — Мы в это вложили действительно немалый политический ресурс и готовы вложить серьезные средства. И это не только наш проект, это международный проект. В нем уже участвуют Россия, Германия, Голландия и подключается Франция».
Однако, судя по высказываниям российского премьера, РФ по-прежнему испытывает интерес к участию в консорциуме по управлению газотранспортной системой Украины и готова инвестировать в него. Если, конечно, украинские власти выработают выгодное для России и Европы предложение.
Одним из самых важных заявлений, прозвучавших во время встречи, было то, что с целью снижения цены газа для украинской экономики правительство Азарова готово предложить РФ некие «компенсаторы». «Мы стремимся найти компенсаторы, и мы найдем компенсаторы, которые будут выгодны и России, и Украине», — подчеркнул украинский премьер. Он также отметил, что с приходом новой власти в Киеве времена, когда интересы российского бизнеса постоянно ущемлялись в Украине, закончились.
Впрочем, что именно имел в виду Азаров под «компенсаторами» и когда предложения будут готовы и переданы россиянам, — остается загадкой. «2000» обратились за разъяснениями к пресс-секретарю Николая Азарова Виталию Лукьяненко.
— Нам удалось выдвинуть российской стороне достаточно весомые аргументы: что нынешний контракт неадекватен, что прежнее правительство втянуло Украину в неравноправные условия и что рыночной цены у поставщика-монополиста не существует, — пояснил г-н Лукьяненко. — Поэтому обеим странам нужно искать компромисс в газовом вопросе. Мы понимаем, что у российской стороны есть свои риски и свои интересы: есть газовый контракт, есть финансовые планы, базирующиеся на этом контракте, — в конце концов есть госбюджет России. Изменение контракта оборачивается сменой бюджетных и финансовых планов для российской стороны. Поэтому мы предложили рассматривать весь контекст торгово-экономических отношений, в котором можно найти экономические компенсаторы в случае изменения газового контракта».
Однако, пока переговоры будут продолжаться, как заметил пресс-секретарь премьера, действующие обязательства Украина пообещала выполнять неукоснительно.
По словам г-на Лукьяненко, содержание этих компенсаторов не было предметом нынешней рабочей встречи. «Главный итог встречи в том, что премьер России Владимир Путин высказал готовность обсуждать отношения в газовой сфере и рассматривать их в контексте всего экономического сотрудничества», — подчеркивает пресс-секретарь.
«Тема сотрудничества Украины с Таможенным союзом на данном этапе также не была предметом дискуссии, — продолжает он. — Договорились интенсифицировать весь спектр двустороннего сотрудничества настолько глубоко, насколько это возможно. И поставлен ориентир: увеличить товарооборот — для начала в полтора раза».
Как стало известно «2000», по итогам встречи в Москве созданы 12 рабочих групп из числа чиновников профильных министерств и ведомств Украины и РФ. Среди приоритетов этих групп — вопросы сотрудничества в сфере авиации и авиастроения, а также в космической отрасли, в сфере энергетики, связи и высоких технологий.
«Их задача — подготовить конкретные проекты документов и соглашений, выработать подходы для запуска совместных программ по приоритетным направлениям, — отметил г-н Лукьяненко. — Отчеты и предложения этих групп будут представлены уже на ближайшем заседании Украинско-российской межправительственной комиссии, которое состоится во второй половине апреля в Москве».
Табачник, Семиноженко etc.
Все, что прозвучало в эти дни в Москве, вполне прогнозируемо взбудоражило депутатов оппозиционных политсил — НУНС и БЮТ. Вице-спикер парламента Николай Томенко 26 марта заявил, что оппозиция требует немедленного отчета в парламенте министра топлива и энергетики Юрия Бойко, который должен раскрыть депутатам суть всех договоренностей в Москве. «Интересно: не были ли это предложения политической лояльности по так называемому принципу дешевый газ взамен независимости?», — задавался вопросом бютовец Томенко.
Тем временем, вслед за тщетными попытками уволить министра образования и науки Дмитрия Табачника, в антидержавной политике оппозиционеры начали обвинять и вице-премьера Владимира Семиноженко. 30 марта в Раде появляется законопроект депутата от БЮТ Елены Боднар об увольнении «провинившегося» (он, как оказалось, высказался за углубление интеграции с РФ).
В пятничном телеэфире ток-шоу Шустер-Live вице-премьер, в частности, отметил, что социологи давно фиксируют высокую поддержку в украинском обществе идеи интеграции постсоветских стран по типу нынешнего Евросоюза и что от увеличения экономических и кооперационных связей Украина только выиграет.
«Сейчас проходит процесс образования многополярного мира. Преимущества будут иметь только те страны, которые оказываются в основе создания своего полюса влияния, — констатировал Семиноженко. — Вот это и есть конкурентное системное преимущество. И у Украины возникает дилемма: быть на задворках центра влияния ЕС, в котором она может быть когда-то, или, возможно, нового центра влияния, который образуется в восточной части. Мы понимаем, что центрами влияния де-факто уже есть Китай, Индия, Южная Америка — и этот многополярный мир в дальнейшем будет находиться в еще более жесткой конкуренции».
Перед появлением в Раде проекта постановления об увольнении Семиноженко свое заявление распространила парламентская группа Вячеслава Кириленко «За Украину!». В нем, в частности, сказано: «Вице-премьер Семиноженко, очевидно, озвучил истинную суть договоренностей президента и премьера Украины в российской столице. Его разговоры о новом союзе логически вписываются в заявления руководителей нынешней власти о совместном с Россией управлении украинской газотранспортной системой, о так называемом «нейтралитете» Украины с одновременным базированием российских войск в Крыму, о таможенном союзе, о кабальном соглашении по закупке у России ядерного топлива, о привилегиях для русского языка в Украине и других новациях, выгодных Кремлю».
Не газом единым
До сих пор считалось, что помимо гарантий стабильного транзита российского газа в Европу (например, через создание газотранспортного консорциума), «Газпром» и его дочерние компании заинтересованы в прямом доступе на газовый рынок стран-потребителей, так как это не только гарантии стабильности рынка сбыта, на этом уровне формируется и значительная часть маржи в топливном бизнесе.
За последние годы «Газпром» получил частичный доступ к внутреннему рынку газа во многих странах Европы, просто скупая (или обменивая на доступ к своим месторождениям) контрольные и блокирующие пакеты акций немецких, австрийских, а также ряда центральноевропейских газораспределительных компаний, управляющих газохранилищами либо контролирующих какие-то газотранспортные узлы на территории ЕС.
На сегодняшний день есть ряд заявлений украинской власти о том, что отечественным промпредприятиям вскоре будет предоставлено право свободно выбирать поставщика топлива (до сих пор таким поставщиком оставался НАК «Нафтогаз Украины»), в том числе напрямую — из числа зарубежных компаний. Законопроект о создании спотового рынка газа даже зарегистрирован в парламенте.
В силу известных географических причин, а также особенностей мирового рынка газа (например, сжиженный газ, который может транспортироваться в танкерах или по железной дороге, что бы сегодня ни доказывали некоторые эксперты, стоит все-таки на порядок дороже российского трубопроводного) единственным таким поставщиком газа для украинской промышленности был и остается «Газпром» и его дочерние компании.
Как известно, в Европе сегодня работает достаточно сложная формула цен на российский газ, в которой применяются различные понижающие коэффициенты (скидки). Например, в ряде центральноевропейских стран «Газпром» совместно с немецкими, итальянскими или французскими компаниями имеет доступ к внутреннему рынку, в некоторых — доли в компаниях, управляющих ГТС либо крупными ПХГ. Отсюда и столь запутанная на первый взгляд система скидок для ряда стран. Не менее запутанная, чем была для Украины до 2005 г., когда в газовых отношениях вообще действовали бартерные взаимозачеты.
Согласно озвученным на днях данным замглавы Администрации Президента Андрея Гончарука, Украина сегодня действительно находится в категории стран, для которых действует наиболее высокая цена на газ. Так, базовая цена в первом квартале для нашей страны — около $360 за 1 тыс. куб. м. Немногим больше у Венгрии — $450. Цена без скидки действует и для Румынии — $381. В то же время Словакия в текущем квартале имеет цену со скидкой — $275, Германия — $275—285.
Какой была истинная мотивация правительства ЮВТ, подписывавшего столь тягостный газовый контракт в начале 2009-го, еще предстоит разобраться (до сих пор неясна даже мотивация власти в 2005-м, инициировавшей пересмотр долгосрочных контрактов с ценой в $50 за тысячу кубометров). Однако европейская практика по формированию цен показывает: если Украина хочет пересмотра контрактов во имя сохранения (и даже больше — стимулирования) ряда базовых отраслей собственной экономики, власти придется идти на уступки.
Ранее Азаров пролил свет и на то, как непросто в этом году государству будет выполнять обязательства. В апреле только на обслуживание внутреннего долга, сформированного прежним правительством, из бюджета понадобится около 6 млрд. грн. А это уже ровно половина доходов общего фонда госказны за апрель (около 12 млрд. грн.). Кроме того, государству в этом месяце придется выплатить еще около $700 млн. (5,6 млрд. грн.) за российский газ.
Что может заинтересовать власти РФ в Украине, когда в обход нашей страны уже строятся два газопровода (причем с участием ключевых европейских стран), а у «Газпрома» с Украиной крайне выгодный для него контракт?
Пожалуй, ключевой сигнал, прозвучавший от Путина на встрече с Азаровым, заключается в следующем. Россия внутри своего рынка переходит на европейские принципы ценообразования для внутренних потребителей. Правда, делает это поэтапно и сдержанно. Разница между стоимостью газа для Белоруссии и остальных потребителей в Европе, по словам российского премьера, объясняется просто: «С Белоруссией мы строим Союзное государство и строим Таможенный союз. У нас между Белоруссией и Россией установлено правило, согласно которому мы не взимаем вывозную таможенную пошлину на газ — 30%. Вот вам и разница... Вот вам интерес с точки зрения интеграции на постсоветском пространстве, и в данном случае между Россией и Украиной».
Еще раз о ВТО и Таможенном союзе
Подавляющее число стран сегодня состоят в ВТО, и, наверное, из-за такой распространенности этой организации мало кто в мире особо склонен идеализировать ее роль и значимость. Большинство крупнейших игроков — от США и Евросоюза (кстати, ЕС — типичный таможенный союз) до Китая, Индии и Японии — без лишних совещаний позволяют себе не соблюдать те или иные требования ВТО, если эти требования в какие-то периоды невыгодны и идут во вред текущим экономическим интересам.
Арбитражный суд ВТО, занимающийся рассмотрением торговых споров, сейчас перезавален тысячами жалоб разных стран друг на друга, требующими применить против конкурентов санкции или штрафы. Почти все споры в рамках ВТО затягиваются на долгие годы.
В нынешних заявлениях о якобы невозможности присоединения Украины к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана в каком угодно статусе почему-то речь чаще заходит сугубо о проблемах таможенно-тарифной политики. Дескать, ввиду того, что экспортно-импортные ставки у стран разные, интеграция между ними вне ВТО невозможна априори.
Впрочем, введение неких таможенных тарифов и адаптация стран к нормам ВТО — это, во-первых, далеко не гарантия достойного места под солнцем в сегодняшней сверхконкурентной глобальной экономике. Почти все беднейшие и слаборазвитые страны мира тоже являются членами этой организации. Во-вторых, интеграция не сводится к вопросам только таможни и двусторонней торговли, но может осуществляться и по военно-политической линии, и по корпоративной (доступ бизнесов стран-участниц к активам друг друга). Интеграция возможна и в научно-технической, и в гуманитарной сфере.
Как показал опыт Украины, вступать в ВТО, тем более на условиях, с которыми в эту организацию была принята наша страна, — задача не такая уж сложная. До 2008 г., когда мы еще добивались членства, украинская экономика благополучно росла, продавая металлы и химическое сырье во все уголки планеты, где был на них спрос. Однако большую часть машиностроительной и высокотехнологичной продукции (от газотурбин и железнодорожного транспорта до самых сложных узлов ракетно-космической промышленности, доставшейся в наследство от советских времен) Украина по-прежнему могла реализовывать в одном направлении — в России и паре-тройке постсоветских стран, где продолжались кооперационные проекты, работающие многие десятилетия.
Что же касается торговли сырьем, идущим во всех остальных направлениях, нормы ВТО, к сожалению, в деле освоения новых рынков особой погоды не создают. Напротив, более всего санкциям и ограничениям (антидемпинговым и компенсационным расследованиям) в рамках ВТО подвергаются как раз сырьевые товары.
Региональные торговые блоки
Однако самое интересное даже не в этом. В рамках ВТО, по данным организации, сегодня функционируют десятки соглашений о единых таможенных территориях и зонах свободной торговли. По состоянию на конец 2008 г. в мире было заключено более 380 договоров о преференциях в рамках торговли между двумя и более странами — членами ВТО. На конец 2010 г. в мире, по оценкам ВТО, будут работать около 400 особых торговых соглашений. Из них 90% подпадают под категорию регулирования зон свободной торговли (ЗСТ), а 10% — полноценных таможенных союзов.
Недавно возможность создания ЗСТ начали обсуждать лидеры стран организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (на 21 страну АТЭС, среди которых США, Япония и Китай, приходится половина мирового ВВП и еще больше — мировой торговли). Активно заключают договоры и страны Европы, в среднем каждая из них входит в 30—40 региональных торговых соглашений. Один из известных таможенных союзов внутри Европы — Бенилюкс (Бельгия, Нидерланды и Люксембург).
В 2008-м появился проект создания так называемого Средиземноморского союза, который какое-то время активно продвигал президент Франции Николя Саркози и куда планировалось включить (помимо Франции) 12 средиземноморских государств Северной Африки и Ближнего Востока.
Уже несколько лет функционируют такие таможенные союзы, как Mercosur (Аргентина, Бразилия, Парагвай, Уругвай и Венесуэла — все они также члены ВТО), Восточноафриканское сообщество, Андское сообщество, Сообщество развития стран Южной Африки (14 африканских государств в Южном полушарии). Некоторые признаки таможенного союза есть и у NAFTA (Североамериканская зона свободной торговли, включающая Канаду, США и Мексику).
Таким образом, внутри ВТО благополучно уживаются всевозможные торговые объединения с особыми внутренними экономическими режимами и порядками. Пример соседнего ЕС — яркое тому подтверждение.
К моменту, когда РФ и остальные страны ТС все-таки вступят в эту организацию (это произойдет уже после окончания кризиса мировой экономики), на востоке Европы с участием Украины вполне может заработать и полноценный таможенный союз по типу ЕС. Никакие нормы и принципы ВТО не мешают Украине уже сейчас вырабатывать механизм участия в таком региональном торговом блоке, они вовсе не затрагивают сектор энергетики (по данным вопросам внутри ВТО попросту нет консенсуса, и поэтому не работают никакие нормы), и уж тем более участвовать в любых региональных военных или политических проектах.
Юрий ЛУКАШИН
Источник: 2000.net.ua.
Рейтинг публикации:
|
