Донецкое измерение Майдана

На днях Украина будет отмечать пятилетие «Майдана» – события, очень чётко разделившего нашу новейшую историю на «до» и «после». Но у «Майдана», кроме всем хорошо известной «парадной стороны» (ликующие толпы обмотанные в оранжевое, баба Параска Каролюк, группа «Грынджолы» с песенкой про «Разом нас богато, нас не подолати» и т.д), есть и и другая сторона – малоизвестная, а многим, наверное, и совсем не известная.

Предысторию майдана, думаю, стоит начать с президентских выборов 1999 года. Тогда переизбиравшийся на второй срок Леонид Кучма настолько испугался своего противостояния во втором туре с лидером компартии Петром Симоненко, что дал сигнал всем местным элитам натягивать ему проценты любой ценой. Что и было проделано в значительной части Украины. Но всех превзошло руководство Донецкой области – родной, между прочим, для Симоненко. Здесь Кучма получил 52% голосов. Тогда как в родной Черниговской области, где Леонид Данилович родился, он проиграл Симоненко, а в не менее родной Днепропетровской , где делал карьеру, получил немногим больше 56%.

Естественно, что «донецкий процент», был достигнут путём перенапряжения административного ресурса. Плюс работа российских политтехнологов. Тогда в России выборы на местных уровнях проходили значительно чаще, чем на Украине, и поэтому россиянам было чем поделится с украинскими товарищами по части использования «черного пиара», запуска избирательных «каруселей» с открепительными талонами, мухлеванием при подсчете голосов и т.д.

Именно безоговорочная вера в админресурс и силу политтехнологий оказалась своеобразной родовой травмой нарождавшегося тогда «донецкого клана». Тем более что эта вера только укрепилась после парламентских выборов 2002 года. Когда Донецкая область оказалась единственной, где первое место занял пропрезидентский блок партий «За Единую Украину».

Донбасская впала в «головокружение от успехов» настолько, что вообще перестала видеть, чувствовать и контактировать с народом. Не представляя ни народных настроений, ни стремлений. Считая, что небольшое повышение уровня жизни в период позднего кучмизма – это уже достаточно. И нечего размениватся на всевозможную агитацию и пропаганду, на создание благоприятного имиджа как себе так и своему региону в масштабах всей страны.

Ну не понимали донбасские элиты, что одно дело – применять админресурс против коммунистов, когда и Запад, и Россия готовы были закрывать глаза на самые вопиющие нарушения выборного законодательства, и совсем другое – противостоять прозападному кандидату, на которого работают не залётные российские политтехнологи, нанимаемые непосредственно перед выборами, а несметное количество грантоедских структур, экспертов и аналитиков, специалистов по проведению «бархатных революций». Которые ещё со времён премьерства Виктора Ющенко работали на него, не покладая рук. При этом работали грамотно и тонко. Например, в 2001 году, как под копирку, стали появляться статьи о том, что Донбасс – это «украинская Сицилия», «криминальный регион», населённый бывшими уголовниками. Видимо, уже тогда сторонники Ющенко знали, что Кучма будет делать ставку на преемника из Донбасса. Поэтому проводили информационную пристрелку заранее. А когда стало ясно, что самый вероятный преемник – это ставший премьер-министром бывший донецкий губернатор Виктор Янукович, демонизация Донбасса вышла прямо таки на космическую высоту. Апофеозом которой стала расклейка в Киеве стикеров «Не ссы в подъездах, ты же не донецкий».

При этом никаких даже малейших попыток противодействовать этой разнузданной информационной компании «донецкими» даже не предпринималось.

Мало того, совершались поступки, плохо увязываемые с понятием «нормальная политическая борьба».

Так, например, накануне Хэллоуина, 31 октября 2003 года, в донецком Дворце Молодежи «Юность» должен был состоятся съезд блока партий «Наша Украина», на котором Ющенко заявил бы о своем выдвижении в президенты. Но уже с 6 часов утра здание Дворца было занято молодёжью и шахтёрами, которых на автобусах доставили из областных центров Донецкой области. Перед самой «Юностью» проходил 15-тысячный митинг против съезда «Нашей Украины» с участием в основном подневольного люда – студентов, водителей маршруток, таксистов и т.д. Безусловно, возле «Юности» хватало и идейных противников Ющенко – казаки , представители левых сил, пророссийские организации, – но их было меньшинство, и на ситуацию они никак не влияли. А большинство растерянно стояло, не понимая, зачем они здесь и чего от них хотят.

При этом никто не позаботился о нормальном комфортном нахождении людей перед ДМ «Юность». На улице стояла промозглая погода, а на всю округу была одна палатка, где за деньги наливали чай. Не хватало биотуалетов. Понятно, что люди, простояв несколько часов на пронзительном ветру, начинали «греться» народным способом. Благо, организаторы совсем не озаботились о том, чтобы закрыть ближайшие точки, где без труда можно было купить горячительные напитки.

В результате, когда к месту несостоявшегося съезда в 15.00 прибыл одетый в гороховое пальто Виктор Ющенко в окружении охраны в масках и нескольких народных депутатов, его ждал уже хорошо разогретый митинг «административно согнанных оппонентов». Тогда ещё лидер «Нашей Украины» возле гостиницы «Шахтёр», что напротив «Юности», провёл с несколькими десятками сторонников, привезёнными из Киева, параллельный митинг. Была принята резолюция с призывом создать широкое общественно-политическое объединение для проведения демократических выборов, после чего лидер «Нашей Украины», заявил о том, что идёт в президенты, и благополучно покинул шахтёрскую столицу.

Донецкое руководство восприняло произошедшее как свою победу, хотя с информационной точки зрения это было форменное поражение. Ющенко, как и хотел, впервые официально заявил о своем желании бороться за пост президента в Донецке. А десятки приехавших с ним журналистов (как киевских, так и зарубежных) смогли получить богатый иллюстративный материал, на тему «смотрите, кто против Ющенко». Ведь никто не препятствовал фотографировать и брать интервью у участников «блокады», большинство из которых не могли внятно рассказать, собственно говоря, кто они и что здесь делают. В результате, вся эта история с устрашающими подробностями будет активно тиражироваться в оранжевых СМИ, весь предвыборный год, добавляя и добавляя сторонников Виктору Ющенко.

А ведь всё было просто. Если уж Ющенко и хотел провести съезд в Донецке, так грубо мешать ему не нужно было. Просто необходимо было собрать митинг левых и пророссийских сил, потенциал которых в донецкой области составлял все те же 15 тысяч активных участников. Которые вполне могли бы устроить Виктору Андреевичу знатную обструкцию. Причём никто не пил бы водку перед фотокамерами, и не мочилися бы под кустиком. Да и общение с иностранными журналистами проходило бы на совсем другом уровне: возможно, многие тогда узнали бы, что на Украине не все счастливы от того, что во власть идёт националистический миссия.

Но для этого нужно было работать. Работать с людьми. Тратить на них время и средства. А этого «регионалы» на тот момент не хотели совершенно. Им казалась, что победа у них в кармане, а лишние траты времени и денег ни к чему. 

О том, что левые силы (в лице не киевского руководства, а именно рядовых членов), пророссийские , казачьи и православные организации всё-таки на кое-что способны, показали события, произошедшие после киевского Майдана.

В Донецке после второго тура готовили фейерверк и праздничный концерт. Однако события в Киеве ввели очень многих «регионалов» в коматозное состояние. Никто не знал, что делать. А после «третьего тура», вообще всё посыпалось и все куда-то пропали. Складывалось впечатление, что в регионе вообще нет никакой власти.

И именно тогда народ начал самоорганизовыватся. Эпицентром этой самоорганизации стала центральная площадь Донецка – площадь Ленина. Там возник постоянно действующий своеобразный «гайд-парк»: собирались люди, обменивались информацией, раздавались листовки, самодельные брошюрки, читались стихи, собирались подписи, записывались люди на поездку в Киев, чтобы как-то сопротивляться оранжевой диктатуре. 

Новый толчок этому движению был дан 9 января, когда в Донецк приехала Наталья Витренко, которая провела митинг в поддержку Януковича. Вся площадь была заполнена людьми. И тогда очень многие пришли на площадь с российскими флагами, которые полностью доминировали над всей площадью, другие держали в руках самодельные плакаты «Россия, помоги», «Россия, забери нас». Чувствовался невероятный эмоциональный подъём и единение людей.

Именно на этом митинге было выдвинуто предложение организовать палаточный городок на манер киевского – только, естественно, с противоположными лозунгами. Вскоре за памятником Ленина вырос городок, в пиковый момент своего существования насчитывавшего до 130 палаток. Причём главной движущей силой этого лагеря были не партийные структуры (позже «регионалы», в основном из рядового состава, туда, конечно же, подтянулись), а пророссийские активисты.

Митинги проходил каждый день. Но с течением времени народ всё сильнее и сильнее чувствовал, что это всё безрезультатно. «Донецкий майдан», в отличие от киевского, находился в полной информационной блокаде, его не показывали по «Евроньюс», его не обсуждали на радио «Эра», о нём не писал «Бульвар Гордона». Но народ продолжал стоять. Люди скандировали «Янукович», не зная, где сейчас находится Виктор Фёдорович, и чем, собственно, занят. Почему не видно никого из знаковых «регионалов», почему нет никакой реакции со стороны России. Но, тем не менее, люди собирались, и неизвестно, как долго это продолжалось бы…

Но в конце января обитатели и палаточного городка и ещё около 50 тысяч человек, собравшихся на площади Ленина, наконец-то увидели Януковича, который пообещал бороться и … попросил всех разойтись.

Многие люди тогда оказались в шоковом состоянии, искренне не понимая, почему не использовать стихийный народный протест – если не для взятия власти в стране, то хотя бы для переговоров с победившими оранжевыми, и добиться хотя бы автономии для Донбасса или хотя бы гарантии от политических репрессий (а тогда никто не знал, чем всё может закончится).

Но, видимо, страх перед возможностью возглавить народное движение оказался для «регионалов» сильнее страха пред политическим поражением.

И до сих пор нет гарантии, что «регионалы» излечились от своих фобий и надежд на админресурс и политтехнологов.

P. S. Городки, подобные донецкому, были в Мариуполе, Луганске, Харькове и Одессе, но некому было их координировать, некому было их возглавить. Единственное последствие «донецкого майдана» состоит в том, что там впервые за долгие годы население Юго-Востока предприняло попытку саморганизоватся, выдвинуть свои лозунги, своих «полевых командиров» – и это опыт рано или поздно пригодится новым поколениям политиков и общественных деятелей Донбасса, да и всего Юго-Востока.

Рейтинг публикации:

10

Комментарии (0) | Распечатать

Добавить новость в: