В начале интервью Янукович поблагодарил журналистов за возможность высказаться и поведал о своем видении ситуации, сложившейся в Украине за последние месяцы, и будущего страны. Предлагаем вниманию читателей видео (телеканал НТВ) и полный текст интервью.
   

ФЕДЕРАЛИЗАЦИЯ НЕ НЕСЕТ УГРОЗ РАЗВАЛА СТРАНЫ, А НАОБОРОТ – ОБЪЕДИНЯЕТ
 

Что касается референдума. Это идея не новая. Она была практически с первых лет независимости Украины. Эта дискуссия велась давно. Причина в том, что Украина – очень разная, Запад и Восток Украины - у них совсем разная структура экономики, у этих территорий абсолютно свои корни развития. Есть очень много противоречий во взглядах в этих регионах среди людей, которые их населяют. История формирования этих регионов такова, что эти противоречия набрали такой остроты - они неслучайны. Поэтому моя точка зрения, что неслучайно около 40% стран мира имеют федеративное устройство. Во многих странах с федеративным устройством - по два или более государственных языка. То есть, это государственное устройство и политика государства направлены на создание комфортных условий для проживания людей и развития территорий. Федерализация не несет никаких угроз развала государства, наоборот, объединяет интересы многих людей и создает для них и для их потомков условия развития – исповедования свойственной им культуры, родной язык, на котором они говорят, и так далее. На мой взгляд, в федерализации заложены глубокие основы демократии.

КРЫМ – ЭТО БОЛЬ. Я НЕ МОГУ С ЭТИМ СОГЛАСИТЬСЯ. Я БЫ ЭТОГО НЕ ДОПУСТИЛ
 

Поэтому противоречия, которые возникли в последнее время в Украине, – закрывать глаза на них нельзя. Нужно постараться услышать людей и их понять. И яркое тому подтверждение – эта та боль, которая произошла с Крымом, с которой очень трудно сегодня согласиться. Это яркий пример того, когда население такого крупного региона на таких протестных настроениях провело референдум и фактически вышло из состава Украины.  И я лично не могу с этим согласиться. Если бы это было при мне, я бы постарался этого не допустить.

РАЗВАЛ СТРАНЫ – ЭТО "ЗАСЛУГА" НЫНЕШНИХ ПРАВИТЕЛЕЙ
 

В развитие Вашего ответа – Вы одобряете присоединение Крыма к России, вхождение Крыма в состав России?
 
А я Вам уже ответил! Как я могу, как президент страны, относиться к этому – когда разваливается страна?! Я еще раз хочу повторить: те процессы, которые происходят сегодня на Востоке и Юге Украины – к ним тоже нужно относиться очень серьезно. Все, что произошло с Крымом –  это "заслуга" нынешних правителей Украины: их радикальная позиция по отношению к русскому языку, по отношению к тем территориям, которые населены русскоговорящим населением, попытка диктовать им, как нужно жить – все это привело к тому, что люди, проживающие на этих территориях, выступили с протестами. Эта форма протеста вылилась в референдум. Только националисты, с их радикальными подходами, в тех условиях, которые были в Украине, способны были достичь такого результата – развала страны. 
 

ПРОСЬБА К ПУТИНУ О ВВОДЕ ВС НЕСЛУЧАЙНА, ВЕДЬ СТРАНУ НАВОДНИЛИ БАНДИТЫ
 

Президент Путин сказал, что Вы обратились к нему с нему с просьбой об использовании вооруженных сил для защиты жизни, здоровья и свободы граждан Украины.
 
Я это сделал неслучайно, потому что я сам стал объектом нападения бандитов. Ведь по всей стране стали разъезжать вооруженные банды. Они, в том числе, преследовали и меня на территории Украины, стреляли из автоматического оружия по моему кортежу, ранили моего офицера. Я об этом сказал и попросил неслучайно, потому что разгул бандитизма и националистов, имеющих фашистские корни, – об этом нужно прямо говорить – допускать этого нельзя. И на это нужно было среагировать намного раньше, когда мы проводили переговоры в Киеве. Я неоднократно говорил о том, что вооруженные радикалы сегодня не слушают уже никого – ни власть, ни оппозицию, и оппозиция (объединенная оппозиция, на момент зимнего противостояния с властью Януковича. – Ред.) на них уже не влияет, или делает вид, что не влияет. Здесь нужно разобраться, но в любом случае развитие таких событий, когда вооруженным путем, насильственным путем, антиконституционным путем происходит смена власти, – это не должно поощряться, и этих людей нельзя называть активистами, это – бандиты, которые занимались и занимаются мародерством, бандитизмом, убивают людей. 
 

СНАЧАЛА – РЕФЕРЕНДУМ О ГОСУДАРСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ, ЛИШЬ ПОТОМ – ВЫБОРЫ
 

Если жизни и здоровье граждан Украины в Восточных и Юго-Восточных областях окажутся под угрозой – означает ли это, что Россия и там должна использовать вооруженные силы для их защиты?
 
Я считаю, что сегодня власть имеет проблему, которую нужно решать, и сегодня – не проблема президентских выборов. Как говорят, нельзя ставить телегу впереди упряжки лошадей. Сначала нужно разобраться с устройством государства, найти консенсус с гражданами Украины, со всеми регионами. Это может сделать только референдум. Референдум, конечно – это путь конституционной реформы. Только конституционная реформа может фактически снять или положить начало снятию противоречий, а затем – выборы, в зависимости от того, какое решение примут граждане Украины на всеукраинском референдуме: каким должно быть государство – унитарным или федеративным; каким должно быть государственное управление – парламентским или президентским. И потом, в зависимости от результатов, после конституционной реформы, нужно будет проводить выборы – или парламентские, или президентские. Поэтому поспешность при принятии решения о проведении президентских выборов – это путь к дальнейшей дестабилизации ситуации в стране. А любая дестабилизация в таких условиях несет огромные угрозы раскола в обществе. Даже возможного раскола государства. Этого допустить нельзя. 
 

ЛЕГИТИМНОСТЬ ВЫБОРОВ 25 МАЯ – ПОД БОЛЬШИМ ВОПРОСОМ. ОНИ НЕ ПОЙДУТ НА ПОЛЬЗУ НИКОМУ
 

Что касается президентских выборов, тем не менее, они назначены на 25 мая. Ваше отношение к этому действу – насколько выборы могут быть прозрачными, демократичными, насколько они легитимны, в конце концов, и можно ли назвать победителя этих выборов законным главой государства.
 
Во-первых, нужно посмотреть, в каких условиях нынешние правители пришли к власти. С этой точки зрения здесь никакой законности и конституционности нет, и не было, никакой. Поэтому легитимность этих выборов остается под большим вопросом. Я думаю, что это не пойдет на пользу государству, не пойдет на пользу людям, и не пойдет на пользу партнерам Украины, как на Западе, так и на Востоке, потому что политически нестабильное государство несет очень много проблем, как внутри ситуации, в самой Украине, так и за ее пределами. Поэтому эти выборы вызывают все больше критики уже внутри самой Украины. У меня много есть источников информации, в том числе и в среде так называемых сегодняшних правителей Украины, которые уже сами высказывают все больше сомнений в том, нужно ли было начинать с того, что проводить президентские выборы в ситуации, когда нет никакой определенности, каким должно быть устройство государства. И когда речь уже идет об оказании помощи финансовой и экономической, здесь есть большой вопрос: как в таких условиях, в нестабильной политической ситуации, власть может брать на себя обязательства и их выполнять. Это большая проблема. 
 

НИ О КАКОЙ ДЕМОКРАТИЧНОСТИ ВЫБОРОВ И РЕЧИ НЕТ
 

Что касается демократичности выборов – таковое условие будет обеспечено или сейчас не до этого, простите?
 
О какой демократичности можно говорить, если толпы людей с автоматами ходят вокруг Верховной Рады и фактически под давлением депутаты принимают законы?! О какой демократичности можно говорить?! Поэтому, в таких условиях, и явка на этих выборах, и результаты голосования будут под очень большим вопросом. 
   

Я НИКОГДА НЕ ДАВАЛ ПРИКАЗОВ СТРЕЛЯТЬ. МОЙ ПРИНЦИП: НИКАКАЯ ВЛАСТЬ НЕ СТОИТ И КАПЛИ КРОВИ
 

По поводу событий 20 февраля в Киеве, когда были убиты десятки людей – кто стрелял и кто отдавал приказ стрелять, чьи это были снайперы и под чьим указанием?
 
В тот период времени, когда начали стрелять снайперы, мы проводили переговоры, около суток, с представителями трех стран так называемого Веймарского треугольника – с министрами иностранных дел Германии, Польши и Франции; в этот период времени началась стрельба, и стрельба эта велась с тех зданий, которые на тот момент контролировала оппозиция. Сразу после подписания Соглашения 21-го февраля я начал выполнять ту часть обязательств, которую брала на себя власть, и я, как президент Украины, подписал это Соглашение, и, не откладывая, дал задание правоохранительным органам, полиции, отступить от майдана и начать отправку спецподразделений в места их постоянной дислокации – то есть, в различные регионы Украины. В ответ на наши действия радикальная часть майдана отвечала стрельбой. Что касается меня – я никогда не давал никаких указаний стрелять, и оружие, насколько мне известно, никогда не выдавалось тем подразделениям, которые участвовали в защите государственных учреждений, зданий – они выполняли те функции, которые предусмотрены законом. Мой принцип – о том, что никакая власть не стоит капли пролитой крови – я исповедовал всегда. И в 2004-м году – я думаю, вы хорошо помните события оранжевой революции – я не допустил столкновения противоборствующих сторон, то есть майдана и моих поклонников, я сам обратился к моим сторонникам, чтобы они отступили. И в этот раз я не изменил своим принципам и, когда я достаточно часто слышал в мой адрес упрек со стороны наших сторонников о том, что пора предпринимать решительные действия по отношению к майдану – я вам скажу, что у меня рука не поднималась этого сделать, я не мог этого сделать. Это противоречило моим принципам. Но майдан делился на две части: одна часть – это мирные протестующие люди, другая часть – радикальная, по которой, я считал, нужно было принимать совместное решение и власти, и оппозиции, разоружить вооруженных людей, которые несут угрозу безопасности страны. Но, к сожалению, этого не произошло. Сейчас этой же проблемой занимаются нынешние правители. 
 

У ПРАВООХРАНИТЕЛЕЙ ОРУЖИЯ НЕ БЫЛО, А СО СТОРОНЫ РАДИКАЛОВ ВСЕ ВРЕМЯ БЫЛИ ВЫСТРЕЛЫ
 

Во время противостояния на майдане было несколько случаев, когда "Беркут" и другие спецподразделения начинали вытеснять митингующих, разбирать баррикады, а потом почему-то останавливались. Чем это объяснялось?
 
Я очень хорошо помню каждый день и каждую минуту этих событий. Напомню Вам, это произошло в тот день, когда мирные протестанты, сторонники антимайдана, стояли возле здания Верховной Рады, а колонны вооруженных боевиков пошли к Верховной Раде. И в это время они инициировали столкновения, в это время мы впервые увидели реально оружие, из которого они начали стрелять. Потом они начали захватывать здания – Министерство здравоохранения, Дом офицеров Министерства обороны. Потом захватили офис Партии регионов, где убили простых технических работников, двух человек, подожгли здание, остальных, кто не успел убежать и спасался на крыше во время пожара, пытались спасти работники МЧС, но радикалы их не пускали к зданию, фактически, люди могли сгореть живьем. И тогда правоохранительные органы вступили в противоборство с ними, и начался бой, рукопашная драка. Но никакого оружия тогда мы не видели со стороны правоохранительных органов. Со стороны радикалов постоянно были выстрелы. Были и убитые, и раненые со стороны правоохранительных органов. И вот наступление правоохранительных органов началось на фоне этого столкновения, и правоохранительные органы пошли тогда в наступление на майдан, фактически, они преследовали вооруженных людей. 
 
Я ПРИВЫК ВЫПОЛНЯТЬ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА. Я НЕ ДУМАЛ, ЧТО ГАРАНТИИ ВЕЙМАРСКОЙ ТРОЙКИ – ЭТО ЛОВУШКА ДЛЯ ВЛАСТИ

Господин Путин сказал, что перед подписанием Соглашения 21 февраля Вы звонили ему, и он советовал Вам ни в коем случае не выводить милицию с улиц Киева, иначе наступит анархия и хаос, как он сказал. Почему Вы не последовали его совету?
 
Вы, может быть… не знаю, как Вы отнесетесь к моим словам… но я всегда привык выполнять те обязательства, которые беру на себя. И когда я поставил подпись под этим Соглашением, я уже был обречен их выполнять. А звонок и разговор с президентом России был уже после того, как мы обо всем договорились. И я верил в то, что гаранты, министры иностранных дел стран Веймарского треугольника, тоже выполнят свои обязательства. Я никогда не думал и не предполагал, что это была ловушка для власти и для президента Украины, как оказалось. Потому что уже этой ночью меня начали атаковать боевики, открыто, с оружием, меня и работников моей охраны. 
 

Я – ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК. Я НЕ УСЛЫШАЛ НИ СЛОВА ОСУЖДЕНИЯ ДЕЙСТВИЙ БАНДИТОВ СО СТОРОНЫ ИНОСТРАННЫХ ГАРАНТОВ СОГЛАШЕНИЯ 21 ФЕВРАЛЯ
 

Так что же, товарищи, которые гарантировали договоренности, представители Франции, Германии и Польши – они как-то объяснили потом то, что они отказались от своих обещаний?
 
Я до сегодняшнего дня никакой инициативы с их стороны не услышал, хотя, скажу честно, еще не потерял надежду. Мне кажется, что со стороны наших посредников сейчас должна быть элементарная этика – вернуться к этому вопросу: в статусе кого они меня считают, но ведь я, прежде всего, живой человек, я подписал это Соглашение, вместе с ними поставил свою подпись; но я не услышал от них даже слов осуждения в сторону бандитов, которые стреляли в мой кортеж, в мою охрану, и не один раз, то есть они открыто поставили перед собой цель дестабилизировать ситуацию, они поставили цель и нападали на законно избранного президента, и их действия никто не осудил. Я не услышал ни одного слова осуждения в сторону бандитов, которых они начали называть активистами. 
 

МЫ НЕ ПРЕДПОЛАГАЛИ, ЧТО ПРОТИВОРЕЧИЯ С ЕВРОПЕЙСКИМИ ПАРТНЕРАМИ МОЖНО РЕШАТЬ С ПОМОЩЬЮ РАДИКАЛОВ
 

Виктор Федорович, совершенно закономерный вопрос: но откуда взялся "Правый Сектор", "Спільна Справа" и прочие организации? Ведь такие организации невозможно скрыть, их невозможно замаскировать! И понятно, что боевиков накачивали деньгами, их обучали! Ну, неужели Вы, Ваши советники, спецслужбы – слепы были, что называется?!
 
Мы располагали информацией, самой различной, но мы никогда не думали, что подобного рода вопросы – например, противоречия, которые существуют между партнерами, в данном случае это подписание Соглашения об Ассоциации с ЕС и Зоны свободной торговли – будут поощряться и решаться такими радикальными действиями. Я совершенно был уверен, что мы должны были все-таки поискать способы, найти ответы на противоречия, которые возникли в наших торгово-экономических взаимоотношениях, прежде всего. Ведь я же об этом говорил открыто, моя позиция была публичной. 
 

ПОДПИСАНИЕ СОГЛАШЕНИЯ ОБ АССОЦИАЦИИ С ЕС БЫЛО БЫ АНТИНАРОДНЫМ
 

Я и сегодня глубоко уверен, что иного решения, кто бы ни был президентом Украины, в этот период времени принимать было нельзя, эта позиция была бы антинародной, эта позиция противоречила национальным интересам Украины, поэтому я не подписал это Соглашение. 

Да, была реакция, реакция была эмоциональная. Действительно, было превышение полномочий со стороны правоохранительных органов, но мы должны были в этом разобраться. Наверное, в этом была и моя вина, и я с себя ее не снимал и не снимаю. Но позволять бандитам, кучке бандитов, диктовать 45 миллионам жителей Украины свою волю, с молчаливого согласия оппозиции и Европейского союза – я думаю, это не дает авторитета и не придает легитимности тем правителям, которые сегодня находятся в Киеве. 
 

ЕСЛИ БЫ РУХНУЛА НАША ЭКОНОМИКА, ВИНА ЛЕЖАЛА БЫ НА ЕВРОПЕ
 

На мой взгляд, Европа, рано или поздно, подойдет к решению тех вопросов, которые были подняты в торгово-экономических отношениях в треугольнике ЕС-Украина-Россия. Это произойдет неизбежно, потому что в основе, в фундаменте любой политики лежит экономика. И если решаются такие глобальные вопросы, как подписание Соглашения о Зоне свободной торговли и Ассоциации с таким крупным государством как Украина, подходить односторонне, с позиции силы, диктата, лишать права и возможности государство выбирать себе партнеров или принимать решения, которые выгодны этому государству – эта позиция неправильная. Тем более что мы не отказывались от рассмотрения вопроса подписания Соглашения об Ассоциации, мы просили сделать паузу, разобраться, найти ответы на те противоречия, которые у нас возникли – а они лежали на поверхности! Европа не выиграла бы от того, что рухнула бы экономика Украины, в этом была бы вина Европы! Я думаю, что это невыгодно было ни Украине, ни Европе, ни России – в таких условиях, в которых предлагалось подписать это Соглашение. И нам нужно было спокойно, без эмоций, разобраться – а какая же здесь роль России, и почему Украина занимает такую позицию. Нужно было хотя бы внимательно выслушать и затем проанализировать, почему это так. А я об этих причинах говорил абсолютно открыто, публично, и я не услышал противоречий. 

БЕЗ РЫНКА РОССИИ И СНГ УКРАИНСКАЯ ЭКОНОМИКА НЕ ВЫЖИВЕТ
 

Если коротко, об этом Соглашении – я только три позиции озвучил. Например, машиностроительный комплекс по-крупному складывается из трех направлений – это военно-промышленный комплекс, транспортное машиностроение и энергетическое машиностроение. Военно-промышленный комплекс никакого совершенно отношения не имеет к странам ЕС, потому что та техника, которая выпускается, выпускается в полной и абсолютной кооперации с Россией и странами СНГ. А в этой отрасли работает около 500 тысяч (!!!) работников, это – рабочие места! И, естественно, это экономика. Сколько Украина потребляет этой продукции ВПК – не более 10%, остальное потребляет Россия, страны СНГ и экспорт. Партнеры, кооперация, Россия – самый крупный партнер, и экспорт. Энергетический комплекс: та же самая позиция. По техническим стандартам Европа никогда не покупала и не будет покупать нашу продукцию энергетического машиностроения, ее покупают Россия и страны СНГ. Транспортное машиностроение: то же самое. Совершенно разные технические стандарты! Взять самое простое: в Европе узкая железнодорожная колея, в Украине и странах СНГ – широкая колея. И все остальные технические стандарты соответствуют только России и странам СНГ.

И самый большой и самый больной вопрос – это сельское хозяйство. Дотации в сельское хозяйство в Европе по некоторым видам продукции достигает 30%. В Украине в 19 раз меньше – 3%. Соответственно, украинская сельхозпродукция не может быть конкурентоспособна по отношению к европейской. Если Украина на 100% открывает свой рынок, и практически беспошлинно выпускает европейскую продукцию, значит, украинский производитель свою продукцию на территории своей же страны уже не сможет реализовать, она не будет конкурентоспособна, она будет достаточно дорогая. А Россия, в свою очередь, защищая свой рынок от украинского реэкспорта, поднимает пошлины, и, таким образом, фактически разрушает наш рынок. 
 

НУЖНО БЫЛО ДОРАБОТАТЬ СОГЛАШЕНИЕ С УЧЕТОМ ИНТЕРЕСОВ ВСЕХ СТОРОН, ВМЕСТО ЭТОГО ЗАПАД ПООЩРЯЛ РАДИКАЛОВ
 

Поэтому мы не могли пойти на такое Соглашение, оно было экономически нам невыгодно; нам нужно было найти решения, которые мы могли бы вместе с Россией, Европой, совместно, найти, и доработанное Соглашение, которое соответствовало бы интересам всех сторон – подписать. В этом заключалось наше предложение. А реакция на наше предложение, конечно, была вначале эмоциональная, а потом она переросла в радикальные действия, которые поощрялись Западом.