Запоздалая работа над ошибками
Чем бы ни закончится нынешний кризис, самый серьезный за всю историю существования украинского государства, очевидно, что без глубокого анализа его причин не обойтись.
И на банальный вопрос «Кто виноват?» приходится отвечать — власть.
Это совершенно не снимает ответственности с оппозиции, ради своих эгоистических целей ввергнувшей страну в кровавое противостояние. Но именно на власти лежит доверенная ей народом обязанность хранить мир и спокойствие в стране, адекватно реагировать на угрозы, а также уметь предвидеть их, пресекать их в зародыше, действовать на опережение, даже если такие шаги могут вызвать непонимание и протест.
«Наследство», которое получили в 2010 г. «регионалы», было весьма тяжелым — к сложному экономическому положению добавлялся электоральный, ментальный раскол страны, окончательно «оформленный», полагаю, в 2004 г. В политическом плане это означало, что почти для половины страны новая власть была априори «чужой». Можно говорить и об имевшем место «постмайданном синдроме», когда многие бывшие сторонники Ющенко, полностью разочаровавшиеся в былом кумире и его соратниках, тем не менее восприняли победу Виктора Януковича как личную трагедию.
Задача — актуальная, методы — порочные
В такой ситуации новая власть взяла курс на «сшивание» страны. Идея, безусловно, правильная, но реализация явно подкачала. «Сшивать» страну было решено за счет интересов и чаяний собственного электората, тех, кто своими голосами и привел «регионалов» к власти. Была категорически отвергнута идея федерализации («Украина — унитарное государство. Точка», — заявил Виктор Янукович в эксклюзивном интервью нашему еженедельнику («Виктор Янукович: Популизм — слишком дорогая плата за популярность», №22(512) 4 — 10.06.2010), в очень долгий ящик (а как всем было понятно — навсегда) было отложено предоставление русскому языку статуса второго государственного.
Стоит особо отметить, что в вышеназванных требованиях нет ничего такого, что ущемляло бы законные права «другой Украины», включая Галицию. Баланс прав всех граждан мог бы стать базисом стабильного существования и развития Украины на длительную перспективу, а момент после победы Виктора Януковича на президентских выборах — наиболее подходящим для проведения таких реформ.
В стране явно готовы были согласиться с «ведущей и направляющей ролью» института президентства. Западноукраинская региональная элита демонстрировала удивительную по нынешним временам готовность к компромиссу.
Показательно, например, что когда во время рабочей поездки во Львов в июле 2011 г. тогдашний вице-премьер-министр, министр инфраструктуры Борис Колесников заговорил с местными чиновниками по-русски, они с готовностью также перешли на русский и никакой трагедии из этого не делали.
Был рядовой рабочий разговор, по результатам которого Борис Викторович получил однако строгое замечание от президента за то, что использовал в официальной встрече негосударственный язык.
Уверен, начни в тот период президент радикальные реформы (включая и постепенный переход к федерализации), эти преобразования прошли бы относительно спокойно и ни к каким существенным эксцессам не привели бы. Ведь самые ярые «украинизаторы» понимают справедливость требований юго-востока и русскоязычных сограждан.
Кроме того, как справедливо отмечал еще в 2010 г. Дмитрий Табачник, комментируя сепаратистские высказывания писателя Юрия Андруховича, «при всех своих особенностях стараниями в первую очередь националистической пропаганды галичане привыкли чувствовать себя украинцами, а сепаратизм (даже свой собственный и своих «вождей») — преступлением перед нацией и Богом.
Во-вторых, галичане достаточно сообразительны для того, чтобы не пожелать, в угоду шкурным интересам Андруховича и компании, отказаться от субвенций из центрального бюджета» («Духовная капитуляция националистов», №37 (525) 17 — 23.09.2010)
Вместо этого началось, будем называть вещи своими именами, заигрывание с националистической прослойкой общества, с т.н. национальной элитой, «лидерами общественного мнения», именно «митці» националистического толка оставались основными получателями государственных премий, грантов и т.п.
Сделало это их более лояльными к власти хотя бы на словах, способствовало ли исчезновению у «оранжевой Украины» постмайданного синдрома? Отнюдь. Достаточно вспомнить скандал с присуждением Шевченковской премии Василю Шкляру за откровенно русофобский и антисемитский роман «Черный ворон», а затем отказом от нее.
С кем поведешься...
Видимо, те же внутриполитические соображения в немалой степени повлияли и на выбор внешнеполитического курса в пользу евроинтеграции. Дескать, союз с Россией может привести к «взрыву» на западе страны, новому майдану, да и с западными странами портить отношения не хотелось (а то, что реакцию России недооценили — совершенно очевидная ошибка), а юго-восток, мол, более «инертен», политически находится под полным контролем, да и кто не захочет «жить, как в Европе». Такой выбор был сделан без оглядки на традиционно глубокую цивилизационную ориентацию населения юго-востока на Россию.
На популяризацию прелестей «европейского выбора» была брошена вся государственная пропагандистская машина, в этом плане работавшая в унисон с оппозиционными и грантоедскими СМИ.
Однако локомотивом евроинтеграции в глазах «оранжевого» электората действующая власть так и не стала. Ее по-прежнему продолжали считать скорее тормозом этого процесса, будучи уверенными, что оппозиционные деятели справились бы с этой задачей гораздо лучше и быстрее. У базового же электората ПР такая внешняя и внутренняя политика не могла не вызвать раздражения и разочарования.
Не стала «своей» нынешняя власть и для западных партнеров. Да, они приветствовали евроустремления, но больших симпатий к оппозиции испытывать не стали. Было совершенно очевидно, что на ближайших выборах запад будет поддерживать оппозицию (что в интересах оппозиции), и на ее будущую победу работают сотни «грантоедских» контор и СМИ.
И конечно, нельзя не сказать об информационной политике власти в целом. Ситуация в медиасфере была пущена на самотек. Однако люди подвержены внушению. И если все СМИ будут непрестанно говорить о тотальной коррупции, то человек будет искренне считать, что в стране тотальная коррупция, хотя сам он с коррупционными проявлениями сталкивается крайне редко и т. д. и т. п.
Впрочем, правила ведения информвойны выходят за рамки этого материала, отметим лишь, что в самых демократических странах информпространство достаточно уверенно контролируется даже не столько властью, сколько правящей элитой в целом, включающей и власть, и системную оппозицию, соблюдающих негласные «правила игры».
У нас же практически все информпространство оказалось занято непримиримой к нынешней власти оппозицией, дискредитирующей ее, освещающей все ее действия в подчеркнуто негативном ключе и, что немаловажно, создающей иллюзию полного неприятия действующей власти населением.
Чего только стоили ставшие главными медийными площадками страны пятничные ток-шоу ловких манипуляторов, практически всегда выставлявших представителей власти в проигрышном перед оппонентами положении. Особенно усердствовал (при непосредственной поддержке Администрации Президента, кстати) одиозный Савик Шустер.
Не счесть, сколько раз «2000» обращали внимание на это, как и на необходимость создания и поддержки объективных СМИ, но «воз» поныне остается там.
Вопиющая самоуверенность
Во все времена правители всячески стремились, не стеснясь в средствах, ограничить «критику» в свой адрес, потому что понимали, чем это чревато. «Регионалы» же, полностью отдав информпространство своим противникам и их весьма умелым «асам пиара» (черного), постарались максимально облегчить им работу: вели себя так, будто их власти ничто и никогда не сможет угрожать. Любому западному буржуа (пожалуй, за исключением представителей шоу-бизнеса) присуще желание не афишировать те возможности, которые дают ему его капиталы. Украинские же буржуа, костяк Партии регионов, постоянно эпатируют общество не самой богатой страны демонстрацией роскоши и запредельно дурных манер. Притчей по языцех стали т.н. мажоры — дети влиятельных «регионалов» (впрочем, как и влиятельных представителей других партий).
Уместно вспомнить и открытое использование админресурса для развития собственного (или близких родственников) бизнеса, рейдерство, «отжим» чужого бизнеса, «ручное» правосудие... И все это предельно широко освещалась в массмедиа.
Скажу несколько цинично: все вышеописанное присутствует и в самых развито-демократических странах, но носит не столь вызывающий характер. Многие же «регионалы» жили и действовали подчеркнуто вызывающе и брутально.
Все это происходило на фоне того, что пиар-работу Партии регионов, госструктур также можно считать эталоном медвежьей неуклюжести, чисто чиновничьего подхода, о чем недавно откровенно и метко написал нардеп-«регионал» Олег Царев: «Для чиновника самое главное, во-первых, создать правильное мнение о себе начальства. Кстати, для этого не обязательно делать, важнее демонстрировать! Такие себе эксгибиционисты от власти. А во-вторых, создать себе имидж преданого и недалекого.
Именно этим можно объяснить ситуацию, когда приезжает какой-нибудь оппозиционер в регион, а местная власть блокирует встречи: начинает ремонт площади, закрывает залы — и такая деятельность очевидно на пользу оппозиционеру. Это создает нужный имидж оппозиционеру, великолепный пиар, и абсолютно негативно сказывается на рейтингах власти. А начальство на это говорит, вот же — дурак, но верный. Многочисленные митинги из людей, приведенных по указанию к приезду руководителя, однозначно понижают рейтинг власти. Сбор людей на митинг насильно, даже если они сторонники провластной партии, отрицательно сказывается на рейтинге власти. Одних и тех же людей собирают на десятки различных мероприятий! Стоит народ, собранный за час или два до приезда столичного руководства, чтобы послужить массовкой при разрезании ленточки на новом объекте и тихо шаленеет от ненависти.
Понятно, что в глаза никто ничего не скажет, но будьте уверены: в избирательной кабинке галочка будет поставлена там, где надо, т.е. не надо». И еще Олег Царев: «Ко мне часто звонят журналисты с вопросом, почему власть поступает так, как ей не выгодно... Многие воспринимают власть, как один организм. На самом деле, власть — это большое количество чиновников, политиков, бизнесменов, журналистов, силовиков, связанных непростыми отношениями. Каждый, находящийся в системе власти, поступает так, как выгодно ему лично, а не так, как выгодно всей системе.
Люди, которые действуют исходя из других мотивов, например, долг или личные убеждения, воспринимаются остальными, как неуправляемый и опасный фактор, выталкиваются системой и могут находиться только на низком уровне иерархии».
И попыток реформировать такую «систему» со стороны высшей власти не было. Объявленная война с коррупцией (а кто ее не объявлял?) коснулась лишь «чужих» или не слишком авторитетных «своих», выпавших из фавора, проигравших конкурирующим кланам и группировкам внутри самой партии власти.
Ради той же цели во власть брали крайне одиозных и скандальных, не раз обвиненных в коррупции представителей «оранжевых», таких, что даже среди своих снискали стойкое недоверие (например, Червоненко или Каськив).
По-настоящему убежденные оппозиционеры, пользующиеся авторитетом в националистических кругах (такие, как, например, Стецькив), сотрудничать с новой властью не спешили. А она же наоборот спешила реализовать свою идею-фикс «сшить страну, чего бы это ни стоило». Естественно, все это никак не могло повысить авторитет власти.
Не удалось верховной власти и выстроить отношения с олигархами, чтобы власть в полной мере стояла «над» ними, как это происходит в «соседней державе». Там есть олигархи, они позволяют (или им позволяют) некоторую фронду и даже оппозиционность, внутри власти также есть различные группы, но уже много лет даже разного рода инсайдерские источники не относят того ли иного высокопоставленного чиновника к ставленникам одного или другого олигарха.
В Украине же «клановая» принадлежность практически каждого министра, губернатора является секретом полишинеля, как и то, что его назначение на должность связанно не с наиболее оптимальными для этой должности деловыми качествами, а распределением «сфер влияния» между олигархами.
Самое же негативное в этой ситуации то, что олигархи в своих играх не замыкаются на поддержку одной политической силы, даже находящейся у власти, а держат яйца в разных корзинах, включая оппозиционные. И в ситуации, когда олигарх сочтет, что для него выгодна смена власти, его «делегат» в действующей начинает работать на такой ход событий, превращаясь в пятую колонну.
«Гениальный план»
Выше говорилось об ошибках общего плана, связанных с выбранным политическим курсом и, так сказать, манерой поведения представителей власти. Но не меньшую роль сыграли и сомнительные тактические ходы, сделанные с перспективой на президентские выборы 2015 г. Речь идет, понятно, о «гениальном» плане выведения Олега Тягнибока во второй тур против Виктора Януковича.
Оставлю моральные аспекты этого сценария, скажу лишь о том, что он изначально был обречен на провал. Не настолько ведь украинцы радикальны, темны, чтобы не понимать, в каком веке живут. Не так они подвержены идеям крайнего национализма, чтобы дать такому политику, как Тягнибок, достаточно голосов для выхода во второй тур. И то, что после «феерического» успеха «Свободы» на парламентских выборах-2012 ее рейтинги — несмотря на политическую активность — стабилизировались на уровне 7—8% — наглядное тому подтверждение.
Но раскрутка «Свободы» при полном попустительстве властей продолжалась: хотя рейтинги не росли, происходило «качественное» укрепление националистической инфраструктуры — формировались группировки уличных боевиков («2000» обращали внимание на то, что «Свобода» начала активную работу среди футбольных фанатов), и все это принесло ядовитые плоды.
Оправдались многократные предостережения не только «2000», но и всех здравомыслящих людей, что игры в «прикладной фашизм» ничем хорошим для их ведущих не закончатся, что удержать этого зверя под контролем не получится, чему в истории достаточно примеров.
Увы, Украина дала еще один, может, самый показательный пример — радикальные группировки фактически вышли из-под контроля и того, кто считался их «вождем» — Олега Тягнибока (а его авторы «проекта», видимо, считали вполне контролируемым и договороспособным).
А ведь возможностей для того, чтобы пресечь эту заразу, у власти было предостаточно. Не будем подробно останавливаться на сугубо правовых аспектах, на том, что радикальные группировки и многие «свободовцы» за минувший год вполне «наработали» на многие статьи УК, но обратим внимание на то, как «умело» власть «зачистила» политическое пространство на «пророссийском» фланге.
Логика вполне понятна — непопулярная среди базового электората политика власти вызывала серьезные опасения, что появление любого альтернативного кандидата в этом сегменте может создать риск невыхода действующего президента во второй тур. Между тем политология как раз рекомендует крупным политическим игрокам поддерживать более мелких политических «попутчиков», естественно, допуская с их стороны критику и определенное отмежевание, но в то же время — расширять с их помощью электоральное поле, создавая затем с их участием коалицию.
Апофеозом такой «зачистки» стала брутальная расправа над Игорем Марковым, в котором только очень горячие головы могли увидеть реального соперника Виктору Януковичу на президентских выборах. Глядя на происшедшее с Игорем Марковым через призму последующих событий, трудно избавиться от мысли, что инициаторы «дела Маркова» как раз и рассчитывали еще сильнее поссорить президента с его базовым электоратом и «укрепить» власть в решении заключать соглашение об ассоциации. Последняя информация по делу Маркова (решение суда оставить его под арестом) только подтверждает мое предположение.
Ключевая ошибка
Ведь всего через месяц после ареста Игоря Маркова за возражения против евроинтеграции (будем называть вещи своими именами) власть сама отказалась от оной (пусть даже формально — «приостановила»). Естественно, не могу назвать это ошибкой, но такое решение само по себе стало признанием основополагающей ошибки власти — курса на евроинтеграцию как главную стратегическую задачу.
И столь резкий разворот на 180° за «пять минут» до заключения соглашения, которое и власть, и оппозиция, практически все СМИ воспевали как панацею от всех проблем Украины, не мог не вызвать резкой общественной реакции. Ею воспользовались оппозиция и зарубежные силы. Власть же к подобному была не готова.
Об ошибочности силового разгона «первого» майдана сказано много, но замечу, что, с юридической точки зрения, власти были абсолютно правы: акция носила несанкционированный характер и мешала проведению запланированных мероприятий. В любой демократической стране правоохранители действовали бы точно так же и по «форме», и по «содержанию» (а может, и жестче).
Ну а был бы повод, «асы пиара» смогут раскрутить его до нужной кондиции, благо практически все информпространство в их руках. Тут и дождалось своего часа, приведя к взрыву, копившееся недовольство людей властью, умноженное на возмущение отказом от евроинтеграции и «избиением детей».
Упустишь свой шанс — его использует противник
Да, власть достойно и в целом адекватно выдержала «первый удар», проводить 1—2 декабря силовую зачистку центра Киева было бы проблематично со всех точек зрения, и избранная тактика выждать время в расчете на то, что майдан выдохнется, была правильной. Более того, был шанс ликвидировать майдан 11 декабря, когда силовики «малой кровью» сняли блокаду с правительственных зданий, перешли в наступление и уже заняли часть непосредственно майдана Незалежности, разобрав там баррикады, но... получили данный явно под внешним давлением приказ отойти.
Ошибкой стал расчет на то, что майдан сам выдохнется, «самораспустится», похоронив под собой политические амбиции его лидеров и самые серьезные ставки в геополитической игре, которые на него были сделаны.
Коллега Сергей Бурлаченко писал: «не претендуя на лавры теоретика военно-стратегической мысли, рискну вывести следующий постулат: «любую позицию можно бесконечно долго удерживать сколь угодно малыми силами, если противник ее не атакует» («Пусть в новом году сбудутся не все планы», №52(683) 27.12.2013 — 2.01.2014).
Практически в каждом номере «2000» предупреждали, что гнойник майдана грозит новым взрывом, и для последнего майданные вожди и кукловоды постоянно ищут поводы. В результате серии инцидентов выражение «пятничная жертва» стало нарицательным. Но и на эти эпизоды власть реагировала не самым правильным образом.
9 января «2000» обратили внимание на то, что спустя полторы недели тема избиения Татьяны Черновол практически сошла со страниц СМИ и из выступлений спикеров оппозиции. Поскольку к тому времени уже были давно выявлены и арестованы непосредственные участники инцидента, «2000» сделали предположение, что «заинтересованные стороны», власть и оппозиция, заключили некий «пакт», согласившись спустить дело на тормозах. Оппозиции, понятно, не нужен конфуз, если выяснится, что распиаренная «жертва режима» пострадала из-за собственного поведения на дороге, но и власти не хочется давать повод для обвинений в фальсификации результатов расследования, сокрытии истинных виновников и т. п.» («Новый тренд — «договорные уголовные дела», №1—2(684) 10 — 16.01.2014).
С тех пор прошла не одна неделя, но новостей о ходе расследования долгое время не было, что подтверждало нашу версию. А ведь какая была упущена возможность красиво отразить мощный информационный удар! Но сработало опасение показать себя «врагами прессы». Видимо, власть так и не поняла, что ей объявлена война на уничтожение, и что никакими «жестами», кроме полной капитуляции, никакими попытками выглядеть «цивилизованными» позицию противников (внешних) не смягчишь, а тем более — их не убедишь.
И только буквально в последние дни, когда этот номер готовился к печати, ГПУ рискнула назвать вещи своими именами, сказав то, что уже было очевидно — власть не имела никакого отношения к ЧП с Черновол. Но зачем нужно было это затянувшееся молчание? Кому на руку была эта пауза почти по Станиславскому? Тем более что перед нами — действие театра абсурда.
Уверен, операция по ликвидации майдана, проведенная в момент его максимального упадка, когда, по признанию Анатолия Гриценко, ночью там оставалась не более 100—200 человек, привела бы к неизмеримо меньшим не только гуманитарным (практически наверняка, обошлось бы без человеческих жертв), но и политическим «издержкам» для власти.
Если же было принято решение дождаться полного «умирания» майдана, то тем более не нужно было самим давать его вождям новую «пятничную жертву», коей стали принятые 16 января законы.
18 января на сайте «2000» подчеркивали: «Принятие «антидемократических законов» — почти наверняка последний повод и шанс для оппозиции вывести на улицы значительное количество своих сторонников и предпринять еще одну попытку захватить власть или заставить оную пойти на уступки, либо «красиво» (извините за цинизм), с кровью, закрыть майдан путем его разгона.
В этом случае его вожди могут отчасти сохранить свое лицо как лидеры борьбы против «диктаторского режима», которая пока не увенчалась успехам, а действующая власть подвергнется полной обструкции со стороны Запада...» («Критический момент», 18.01.2014).
И снова опасения полностью подтвердились, и снова было упущено время для адекватного ответа, после которого можно было бы поставить западных «друзей» перед фактом подавления антиконституционного мятежа, устроенного радикальными группировками, над которыми потеряли контроль лидеры парламентской оппозиции. И никуда бы Запад не делся, продолжал бы «вести дела» с показавшей свою силу властью, чтобы не отдавать ее полностью в «объятия Москвы».
Вспомните, как в дни Вильнюсского саммита и после него Запад в один голос, забыв о предшествующих требованиях к Киеву (включая освобождение Тимошенко), стал убеждать Киев подписать договор об ассоциации с ЕС.Но власть не учла этого. И потому снова ищутся «мирный выход» и «компромисс».
Я же могу только вспомнить, как Уинстон Черчилль прокомментировал попытки договориться с Гитлером в Мюнхене: «Интересно, возможен ли в принципе компромисс, если одна из сторон готова уступать до бесконечности?»
Но, пожалуй, самая главная ошибка власти (под этим я имею в виду административную вертикаль и Партию регионов) состояла и состоит в том, что на самом деле она так и не начала заниматься настоящей, реальной политикой. Вся ее политическая деятельность сводилась к построению интересных (или не очень) комбинаций, организации успешных (или не очень) интриг и т.п.
Из трех основных компонентов, правильная реализация которых способствует успешной деятельности власти и стабильности в обществе — информационной, идеологической и кадровой политики, — власть лишь у последней черты серьезно скорректировала свою информационную политику. Самым ярким примером тому стало вещание «Интера», которое, к слову, сейчас и интереснее, и убедительнее, чем тогда, когда этот канал в хоре других ежедневно славословил майдан.
Но никаких прорывов не видно в идеологической сфере (однако это уже тема отдельного большого анализа).
По-прежнему катастрофически провальной остается кадровая политика. Вместо того чтобы строить партию действительно европейского типа, с поиском в низовых структурах талантливых и преданных людей и продвигать их на ответственные посты в руководящих структурах, власть по-прежнему действует по «правилам междусобойчика», тасуя замызганную колоду кадров, подобранных по принципу деловых интересов и связей, прежней совместной работы, кумовства, «по просьбе», «по знакомству» и даже «по рекомендации» зарубежных консультантов.
В результате власть в значительной мере ассоциируется у многих с такими персонажами, как Жвания, Богословская, Балога и прочим «политическим мусором». И только в критический момент становятся слышны разумные и честные голоса Елены Бондаренко, Олега Царева, Вадима Колесниченко и других. И с тревогой ждешь, на каком еще крутом вираже власти их вновь забьют чечетовы и прочие олейники.
Не буду гадать, начнет ли власть серьезную работу над ошибками. Но в любом случае эта работа будет явно запоздалой. Но, как говорится, лучше поздно, чем никак.
Александр ФИДЕЛЬ
Источник: 2000.net.ua.
Рейтинг публикации:
|
