Нет Украины – нет проблем?
Сергей Черняховский
Запад и Россия могут сойтись в том, что украинское государство есть помеха на пути развития их отношений
До сих пор непонятно, чем руководствуются власти Украины в своих постоянных колебаниях и маневрировании между желаниями раствориться в ЕС и получать выгоду от отношений с Россией. Но совершенно точно можно констатировать, что среди мотивов, побуждающих их к такому поведению, совершенно отсутствуют те, которые в той или иной форме несли бы реальную пользу и нынешнему украинскому руководству, и нынешнему украинскому государству.
Если украинское руководство хочет доказать, что у него есть рычаги для создания проблем России, то оно в известной мере этого добивается, но добивается ценой создания проблем для Европы. А кроме того, наглядно демонстрирует, что его безответственность сравнима с безответственностью саакашвилиевской Грузии.
Конечно, украинское руководство уже давно смогло продемонстрировать, что вопрос о том, будет в европейских домах тепло или холодно, зависит не только от России, но и от Украины. Возможно, оно хотело тем самым доказать, что Европа должна считаться с Украиной в не меньшей степени, чем вынуждена считаться с Россией. Однако в конечном счете оно доказало лишь то, что нынешняя «независимая» Украина является для стран Европы отчасти лишним звеном в процессе обеспечения их газом, отчасти – лишней проблемой, а в целом – что украинская государственность есть некое «пятое колесо» в европейском национально-государственном устройстве.
Таким образом, действия украинского руководства, с одной стороны, давно стали импульсом для европейских элит активизировать свой интересе к созданию альтернативных транспортных артерий. Но с другой, они, так или иначе, пусть на самом предварительном уровне, но наводят на смутную, но крайне неприятную для «украинской незалежности» мысль о том, что если бы страны Европейского союза вместо буфера в лице Украины имели общую границу с Россией, то таких проблем не возникало бы.
Конечно, общую границу можно получить, и просто включив в свой состав Украину. Но это означает не столько решить проблему, сколько добавить новую – в частности, в силу известных неадекватности и несостоятельности украинской элиты, проявившихся в последнем конфликте.
Собственно, эта неадекватность была понятна и раньше. Но если раньше на Западе ее терпели и поощряли, рассчитывая, что она будет создавать неудобства исключительно для России, то теперь оказалось, что эта неадекватность создает проблемы и для ЕС, причем не какие-нибудь относительно абстрактные – идеологические, геополитические и так далее, – а самые неприятные для современного европейского сознания – в области уменьшения меры привычной комфортности. А именно комфортность жизни стала для этих стран некой общерегиональной идеей. Для них покушение на комфорт есть покушение на их высшую сакральную ценность. Для сегодняшней Западной и Центральной Европы покушение на комфорт – куда большее святотатство, нежели для Европы тысячелетней давности – захват мусульманами Иерусалима.
Этот комфорт сегодня зависит от российского газа. Но сделать так, чтобы этой зависимости не было, ЕС не может. Он не может, скажем, сделать так, чтобы России не было, а газ был, и не может сделать так (сегодня), чтобы этот газ принадлежал не России, а Западной Европе, и не может (опять же сегодня) установить свой контроль над Россией. Поэтому для него самый естественный способ обеспечения своего комфорта – это покупать газ и беспрепятственно получать его у себя дома.
Но оказывается, что на пути этого комфортного способа сегодня лежит (или стоит) «независимое украинское государство» с его независимым от здравого смысла руководством.
Отсюда, так или иначе, раньше или позже, но обязательно возникнет вопрос: а зачем, собственно, нужно это «независимое государство», если оно создает такие проблемы?
Конечно, для России необходимость регулировать свои взаимоотношения с Украиной путем привлечения к посредничеству третьих стран тоже, объективно говоря, неприятна и вредна, потому что означает признание права на вмешательство в свою непосредственную зону интересов тех, для кого эта зона должна оставаться закрытой по определению. Не претендует же Россия на размещение на территории Соединенного Королевства своих наблюдателей за, к примеру, развитием англо-ирландских или англо-шотландских отношений, или на территории Испании – наблюдателей за развитием процессов в Стране Басков. Однако формально, если условно считать Украину и Россию не двумя частями одной страны, а двумя разными государствами, такой подход внешне выглядит относительно обоснованно.
Но газовые проблемы – не некая частность и не некое местное заболевание украинской власти: это проявление ее общей неадекватности и недееспособности.
Но если (пока – в скрытом и очень деликатном виде) украинская государственность признана несостоявшейся, а ее руководство – неспособным обеспечивать полноценный и адекватный контроль над территорией страны, то возникает (пусть, опять-таки, в очень смутном и предварительном виде) вопрос о том, как обеспечить такой контроль.
Теоретически для этого есть следующие пути.
Первый – создание на Украине дееспособного руководства.
Второй – установление совместного международного контроля над территорией Украины и нормализация соединенными усилиями положения в этой стране.
Третий – установление над разными частями Украины контроля разных стран, с учетом того, какие из них являются наиболее авторитетными и комплиментарными для тех или иных из них.
Четвертый – международное обеспечение права на самоопределение тех или иных исторических территорий Украины, объективно, похоже, так и не составивших единое национальное или федеративное пространство.
Первый путь теоретически наиболее предпочтителен, но социологические данные показывают, что на сегодня на Украине нет в полной мере авторитетных политических элит, способных консолидировать общество. Судя по последним выборам, на Украине сегодня упали авторитет и представительность почти всех ведущих сил республики.
Но на фоне этого на Украине все же существует политическая сила, пользующаяся поддержкой абсолютного большинства населения и избирателей. Эта сила – Россия, о положительном отношении к которой говорят три четверти украинцев, причем так или иначе это положительное отношение превосходит отрицательное во всех исторических областях, включая Западенщину.
Все это, в конечном счете, создает ситуацию, при которой «незалежная Украина», с одной стороны, как будто бы полезна Западной Европе для ограничения возможностей России, но с другой – просто вредна, в силу создания проблем для самой Западной Европы.
России такая Украина тоже особо не нужна – и потому, что она создает проблемы в отношениях с Европой, и, тем более, потому что она одновременно служит Европе, помогая ей в ограничении возможностей России.
Более того, в этой ситуации не очень понятно, нужна ли такая Украина самой Украине. Единственное, кому она нужна, – это ее руководству, но и даже ему она необходима только в той степени, в которой позволяет сохранять статус суверенного руководства.
Все это значит, что рано или поздно вопрос о том, зачем вообще нужна эта самая «незалежная Украина», равно как и вопрос о том, зачем «незалежность» нужна Украине, встанет в повестку дня. И если выяснится, что нужна она только для того, чтобы в одном «незалежном государстве» имели возможность «незалежно» противостоять друг другу две его части, то зачем им это делать, находясь в составе одного государства? Не проще ли и не логичнее ли будет разойтись по разным «квартирам»?..
КМ.ру
Рейтинг публикации:
|
