Предстоящее избрание спикером Госдумы Вячеслава Володина является не рядовой сменой руководителя нижней палаты. Речь идет фактически о начале перехода к новой модели политической системы.
Седьмая Дума получит нового спикера – и впервые им станет профессиональный депутат. Хотя последние шесть лет Вячеслав Володин проработал с Владимиром Путиным, большая часть его политической карьеры связана с законодательной властью. Причем всех уровней – от городского через областной до федерального.
11 лет он был депутатом Госдумы, занимая там руководящие посты – возглавлял фракции, был вице-спикером.
Потом он перешел в исполнительную власть и последние пять лет отвечал в Кремле за внутреннюю политику. То есть, кроме всего прочего, был тем человеком, который вместе с Путиным вырабатывал направление развития политической системы.
Создание Народного фронта, возвращение к смешанным выборам в Госдуму, либерализация партийного законодательства, усиление роли муниципалитетов и одновременная связка их с губернским уровнем власти, курс на повышение конкурентности и открытости выборов, установка на отказ от использования регионами административного ресурса во время выборов и работу с реальной общественностью в период между ними – все это стало важной составляющей путинского курса на национализацию и обновление «элиты», который Володин проводил все эти годы.
Отказ от имитации политики, от грубой манипуляции партиями и фракциями, от фальшивой патриотической, а на самом деле пиарно-охранительной, государственной идеологии и переход к поддержке и трансляции реальных, существующих в обществе позиций (тоже патриотических – но настоящих) – вот следствие нового курса.
Отказ от манипуляции и имитации реальности (вспомним хотя бы «Наших») не означал моментального перехода к новой реальности.После 2011 года Путин сам занялся идеологией, и Володин был не просто ретранслятором или интерпретатором (как его предшественник) президентской позиции, а единомышленником и соавтором.
Ведь региональные элиты закручивали гайки не по приказу Путина, а по собственной инициативе, и поэтому заставить их жить по-новому чрезвычайно сложно.
Но тут важен сам настрой, сам курс.
Кремль хочет и понимает необходимость серьезнейшего изменения форм и сути отношений между номенклатурой и народом, между властью и обществом.
Хочет реального общественного контроля над чиновниками – одновременно и снизу (общественность, Народный фронт), и сверху (правоохранительные и контрольные органы).
И, конечно же, нужен полноценный контроль исполнительной власти всех уровней со стороны законодателей. И для этого нужно повысить роль и вес депутатского корпуса.
Законодательная власть должна стать реальной властью. Кто этому мешает?
Конечно же, Путин и Кремль, твердят либералы, сторонники парламентской республики и «государства – ночного сторожа». Тут, как всегда у «борцов с режимом», сознательно смешиваются причина и следствие.
Конечно, на этапе собирания страны Кремль был заинтересован в централизации власти, потому что сами функции и полномочия власти были размыты между разными субъектами: от региональных до олигархических, от теневых до клановых.
Большая часть нулевых ушла на наведение элементарного порядка – с тем, чтобы выстроить более-менее работающий государственный механизм, сопрячь три уровня власти (безумно разделенной в девяностые), убрать самых оголтелых казнокрадов.
Парламент в этой ситуации действительно представлялся многим как «не место для дискуссий» – в полуразваленной стране нужно едва ли не в пожарном порядке строить работающие механизмы власти, а не политические дискуссии вести.
Но это время прошло, а между тем парламент так и не стал полноценным центром силы. Как и законодательная власть в целом.
И это притом что Путин все время призывает к повышению роли законодательной ветви власти. Что мешает? А то же, что и раньше – кадры.
Кто у нас в депутатах? Ставленники крупного бизнеса или сами бизнесмены, отставные чиновники, региональные лоббисты и различные «звезды». Партии торговали местами в списках, местные элиты использовали выборы как возможность отстоять или увеличить свою «делянку».
Эффективного, работоспособного, ответственного парламента из этого не сваришь.
Все это и начал менять Кремль – через формальные и неформальные ограничения (вроде запретов на зарубежные счета), через ручную работу, через принуждение губернаторов к честным выборам, через поддержку общественных активистов в рамках Народного фронта, через тот же институт предварительного голосования в рамках «Единой России».
Депутатов нужно освободить от зависимости от номенклатуры, какой бы она ни была – чиновничьей, олигархической, региональной.
Только тогда законодательная власть сможет стать реальным центром силы, полноценной и самостоятельной властью, отражать интересы избирателей, то есть всего общества в целом. Новая Дума заметно обновилась – и это тоже важно, ведь в нее приходят люди, не имеющие опыта функционирования в ограниченном режиме.
Конечно, мы пока еще в начале этого пути, но важно, что движение идет именно в этом направлении.
Поэтому избрание председателем Госдумы Володина – это не эпизод карьеры одного политика, а действительно новый этап развития российской политической системы.
Дело не в каких-то особых качествах Володина, а в том, что сама логика развития политического строя ведет нас к созданию полноценной системы законодательной власти.
Реформирование правящего сословия дошло до той стадии, когда уже можно приступать к серьезной работе по выстраиванию власти, сочетающей в себе настоящее народное представительство с ответственной законодательной работой. То есть сопряжением законов с фундаментальными основами русской жизни, с чаяниями и убеждениями народа, с его моралью и принципами.
Это дело не Володина, не Кремля, не Путина – а всего русского общества, всех, кто не просто верит в Россию, а может и хочет обустроить нашу жизнь на крепких, справедливых основах.
