В вторник в Сухуме произошел многотысячный народный сход, организованный оппозицией, который, возможно, способен привести к смене власти в Абхазии. Весь вечер из столицы республики приходили противоречивые сведения, по которым 10-ти тысячная толпа без всякого сопротивления взяла под контроль здание администрации президента. Чуть позже появилась информация о том, что сам президент Александр Анкваб согласился на отставку правительства, генерального прокурора и глав двух районов республики, которая, впрочем, скоро была опровергнута его пресс-секретарем. Один из лидеров оппозиции Рауль Хаджимба заявил, что Координационный совет оппозиции «берет на себя временное управление республикой». Так же оппозиционные источники распространили информацию о том, что президент покинул страну, на что секретарь Совбеза Абхазии Нугзар Ашуба ответил: «Анкваб находится в республике и контролирует ситуацию, стараясь принимать меры по ее стабилизации». Произошедшее он назвал попыткой государственного переворота.
О том, что происходило вечером в центре абхазской столицы, нам рассказала Изида Чаниа, редактор оппозиционной газеты «Нужная».
«СП»: - то сейчас происходит в Сухуме? Действительно ли власть полностью контролирует ситуацию или мы наблюдаем рождение абхазского «Майдана»?
- Сейчас в Сухуме достаточно спокойно. После событий сегодняшнего дня в здании президентской администрации и около него остались дежурить до 4 тысяч человек, среди них и депутаты парламента, лидеры оппозиционных партий и движений, входящие в состав координационного совета (объединенная оппозиция). Женщин попросили не оставаться на ночь. Место нахождения Анкваба неизвестно. По некоторым данным он находится на территории одной из российских военных частей в Гудаутском районе.
Президент не сделал официального заявления об отставке и не подписал указ об отставке правительства, как об этом говорят некоторые СМИ. Стало известно, что Александр Анкваб пытается собрать альтернативный сход своих сторонников. Сегодня спикер парламента и председатель Совбеза попытаются установить местонахождение президента и предпримут попытку провести с ним переговоры на предмет добровольного сложения полномочий. Утром пройдет чрезвычайная сессия парламента, на которой депутаты обсудят сложившуюся ситуацию и, возможно, примут решение о назначении новых выборов «в связи с невозможностью президента исполнять свои функции».
При этом я бы не стала сравнивать события в Абхазии с «Майданом». Во-первых, потому что для Абхазии всенародные сходы - это традиционная форма выражения своего мнения, присутствовавшая даже в советский период. На этих сходах всегда принимались жизненно важные для народа решения. Существует и определенная культура сходов, в которых всегда принимали участие и представители власти. В 2004 году, когда команда Багапша-Анквабы пришла к власти, вопрос этот тоже был фактически решен посредством схода в Сухуме. События сегодняшнего дня очень во многом напоминает события 10-летней давности. Хотя нынешний сход, конечно, имеет некоторые отличия – пожалуй, это первый сход на котором глава страны отказался выйти к народу и выслушать людей.
Что касается контроля. Власть сегодня абсолютно не контролирует ситуацию, и, по сути, все решения регулируются народным сходом, по требованию которого 28 мая пройдет чрезвычайная сессия парламента.
«СП»: - Каковы основные причины, выведшие людей на улицу?
- Причин много. Авторитарный стиль управления, отсутствие баланса между ветвями власти, высочайшая степень коррупции, безработица, достигшая уровня 70%, отсутствие планов развития, непонятное расходование российских денег, низкий уровень жизни, высокий преступность. Обо всем об этом говорилось на сходе.
«СП»: - Есть ли у оппозиции четкая программа действий в случае прихода к власти?
- Да, безусловно. Оппозиция предлагает создание временного правительства, внесение поправок в Конституцию, которые гарантируют баланс ветвей власти и прозрачность, обширные реформы в экономической сфере, образовании, здравоохранении и т.д.
Российский политолог, эксперт по Кавказу Андрей Епифанцев в своем интервью «Свободной прессе» также заявил о невозможности «Майдана» в абхазских условиях:
- Абхазы – не те люди, которые будут по десять раз брать здание госсовета, брать и уходить. Это резкие, решительные люди, которые живут в условиях кланово-родового общества. Их просто взять и побить дубинками невозможно. Это просто не укладывается в голове. Применить оружие против своего народа невозможно. Мы видим, что Анкваб пошел на попятную (на момент диалога эта информация не была официально опровергнута- авт), он сдал уже правительство, хотя в принципе правительство было неплохое. Но народ хочет перемен. Анкваб вчера вечером уехал домой в Гудату. Скорее всего, сегодня будет его импичмент.
«СП»: - Какие причины в большей степени вывели народ на улицу: экономические (коррупция, безработица, дотационность экономики, неэффективное расходование российских денег) или политические (неэффективная система управления)?
- Там целый спектр причин, все, о чем вы сказали, существует. Существует, как полное неприятие нынешней абхазской экономической модели, заточенной на «проедание» российских денег. А Россия потратила на Абхазию уже более 12 миллиардов рублей. Да, строили дороги, школы, красили фасады, но не создали экономику, которая может зарабатывать деньги. По сути, была построена такая модель экономики, которая полностью зависит от российских дотаций.
Когда в начале этого года Россия уменьшила свои годовые дотации сразу в четыре раза, с четырех миллиардов рублей в год до одного – это начинание Суркова в качестве «куратора» Абхазии и Южной Осетии, то это, конечно, вызвало, если не бешенство, то серьезную критику власти, мол, «я же тебя предупреждал!» Потому что эти вещи Анквабу пытались донести уже, как минимум, года два - что надо менять экономическую модель и делать из нее модель «зарабатывающую». Но Анкваб этого не делал, не слушал народ.
Вторая проблема - это неэффективное государство. Сейчас абхазы пожинают плоды той государственной модели, которую сами и создали и в которой сами хотели жить – это не власть закона, а власть кланов: кто сильнее, кто ближе к правительству, к деньгам, у кого больше людей, условно говоря, тот и прав. Вообще слово «закон» в клановом обществе можно повернуть как угодно. Как следствие растет преступность, процветает наркомания, ставшая настоящим бичем абхазского общества.
Третий важный момент – это то, что Анкваба обвиняют в «диктаторских замашках». Говорят, что он перестал слушать народ, начал думать, что есть только одно мнение правильное – это его. А в абхазском обществе это такая «черная метка».
Тут еще причины личного характера – у него в последнее время было много врагов. Последним звонком была ситуация с выдачей паспортов жителям Галльского района. Там живут мегрелы, абхазы очень активно не хотят их принимать в абхазское гражданство. Это очень больная тема, так как абхазов мало, и они боятся этнического доминирования. И когда Анкваб начал выдавать мегрелам паспорта, что-то около 10 тысяч выдали, то это вызвало в обществе очень серьезную критику. Одно дело, когда они живут там на птичьих правах, являясь гражданами Грузии и другое дело, когда ты их делаешь равными себе. Это люди, которые вчера воевали против тебя и сейчас ментально стоят на стороне твоего врага. Говорили, что Анкваб делает это для того, чтобы завтра они голосовали за него. Все это создавало антианквабовский фон..
Но на него нельзя всех собак вешать. Этот экономический курс не Анкваб разрабатывал. Существует бюджет, который утверждал парламент, и оппозиция была частью этого парламента. Оппозиция не белая и пушистая, она точно также за все несет ответственность. Не надо забывать, что сегодня в оппозиции много тех людей, которые сами еще при Багапше были у руля, и это они строили ту самую экономику, которую взял в наследство Анкваб и развил ее.
Кроме того, я не могу понять, как можно строить «зарабатывающую» экономику, если абхазы не привыкли работать так, как все работают? Еще в советские времена абхазы трудились в основном в сельском хозяйстве, но они не работали в туристическом бизнесе: это делали армяне, русские, греки, грузины. И сейчас они не справляются. Там большое количество гастарбайтеров: таджиков, узбеков и т.д. Как в этих условиях создать «зарабатывающую» экономику, я не очень понимаю. А как привлекать инвесторов в условиях, когда они говорят, что земля - это наше богатство, и мы ее никому продавать не будем?
Еще один важный момент – коррупция. Нельзя сказать, что она в Абхазии всеобъемлющая, это не так. Но вот в определенной степени действия чиновничества в отношении тех же самых инвесторов убивают экономику. Когда видят, что появился человек денежный, его начинают «стричь» все чиновники. Эта «традиция» тоже появилось не при Анквабе.
«СП»: - Как могут развиваться отношения с Россией в случае прихода оппозиции к власти не на выборах, т.е. без каких-либо консультаций с Москвой?
- Если придет оппозиция, Анкваб спокойно уйдет, никакой гражданской войны не будет, это точно. И Россия будет работать с новым правительством, делать вид, что ничего не произошло, что это была воля абхазского народа. Здесь есть очень важный момент: для Путина Абхазия всегда должна быть примером успеха. Почему? Потому, что это такое послание Грузии – раз! И второе это то, что нужно было показать, что те шаги, которые Путин и Медведев предприняли в августе 2008-го, они были правильными. Что бы ни было на самом деле, мы должны были делать «хорошую мину». Но в результате развивались неправильные процессы. Абхазы верили, что им все сойдет с рук, когда, например, начали отбирать квартиры у русских бабушек. А Россия – страна, которая Абхазию кормит, защищает, и вообще практически единственная страна, которая ее признала, мало что делала, чтобы этому препятствовать.
Если бы у нас были нормальные «рыночные» отношения, тогда нужно было спрашивать: а почему вы строите экономику, которая может жить только на дотациях? Хотите еще денег – уничтожайте коррупцию, верните квартиры русским бабушкам. Мы сами этого не делаем. Вот американцы, когда дотируют страны третьего мира, они выдвигают огромный список условий. Столько, что зачастую страна отказывается это принять. А мы не выдвигаем никаких условий. И в этом есть определенная степень нашей вины.
Фото ИТАР-ТАСС/ Владимир Попов.
