|
В ночь с 7 на 8 августа исполнился год со дня начала агрессии Грузии против Южной Осетии. После этой войны существенно изменилась геополитическая обстановка в мире. Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии и установила с ними дипломатические отношения.
В первое время после августовских событий отношения России с ЕС и США ухудшились. В сентябре 2008 г. Евросоюз по настоянию Великобритании, Польши, стран Прибалтики и Швеции заморозил переговоры о новом базовом соглашении Россия-ЕС.
Диалог России со Штатами достиг низшей точки с момента распада СССР. Однако, несмотря на разногласия по статусу Южной Осетии и Абхазии, отношения России и с ЕС, и с США восстановились. Мало того – они стали даже лучше, чем были в начале августа 2008 г.
В то же время конфликт высветил множество проблем, существующих в российской армии. Их открыто признали и представители Генштаба. Так, было потеряно несколько боевых самолётов против всего лишь одного с грузинской стороны.Не все хорошо, как оказалось, и в российской ПВО.
Но в итоге ничто не помешало успешно завершить операцию по принуждению Грузии, оснащенной новейшим украинским, американским, европейским и израильским оружием, к миру.
В чём заключаются главные уроки тех событий? Возможно ли повторение войны? Своим мнением на этот счёт поделились с «Правдой.Ру» российские и зарубежные эксперты.
Константин Затулин, депутат Госдумы, заместитель председателя комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ и Балтии:
- Уроки войны в Южной Осетии заключаются в том, что мы должны избавляться от вчерашних мифов, которыми питается внешнеполитический курс. Мы вплоть до начала грузинской агрессии формально признавали территориальную целостность Грузии. При этом не было никаких сомнений, что целостность Грузии в границах Грузинской ССР иначе кроме как военным путем не восстановить.
Ряд экспертов (и я в том числе) предупреждали, что ничем хорошим это не закончится. Но своевременно эти предупреждения не возымели действие, нам пришлось воевать, а Южной Осетии - пострадать для того, чтобы мы пришли к выводу о необходимости признания ее независимости.
Тот факт, что мы признали Южную Осетию и Абхазию после повода, который предоставил Саакашвили, увеличивает легитимность признания и является его дополнительной причиной. Безусловно, осетинский и абхазский народы теперь имеют гарантию своей безопасности.
Урок состоит и в том, что надо быть более самостоятельными и понимать, что мы не будем насильно милы кому-то, если будем утверждать свои интересы. Мы будем пользоваться незаслуженной славой за рубежом, только если будем добровольно заниматься саморазрушением, как в 1990-х.
И лишь в этом случае время от времени нам будут аплодировать и говорить о том, что мы усвоили демократические уроки. А внутренне будут только посмеиваться над нами, как это и происходило на рубеже 1980-1990-х гг.
Что изменилось за год? После признания Южной Осетии и Абхазии стали отстраиваться уже на договорной, законной основе наше военное присутствие в этих странах, наши связи с этими государствами. Открылся простор перед использованием потенциала России для восстановления экономики и налаживания мирной жизни в Абхазии и в Южной Осетии.
Мало что изменилось с точки зрения международного признания двух новых стран. Но пока с этим можно подождать, перетерпеть эту ситуацию.
А грузинский режим оказался в очень сложном внутриполитическом положении. Он держится у власти, потому что ему все-таки демонстрируют определенную поддержку американцы. Плюс сама оппозиция принципиально по своим идейным установкам мало отличается от власти. И я думаю, что грузинский избиратель вправе спросить: а зачем менять шило на мыло?
Что касается нового конфликта, то теоретически он возможен, ибо существуют Грузия с ее стремлением вернуть Абхазию и Южную Осетию. Но только теоретически.
Военное поражение, развал армии, которую так заботливо пестовали западные инструкторы и их сателлиты, а также общий шок слишком свежи, чтобы кто-либо, включая Саакашвили, на этом этапе рискнул бы вновь начать войну.
Думается, что для самовозбуждения грузинского руководства и желания втянуть во все это Запад, прежде всего США, разного рода мелкие провокации не исключены. Собственно, они время от времени происходят. Однако я убежден, что на этом этапе угроза военных действий отодвинута, ибо для Грузии самоубийственно один на один бороться с Россией.
Успех ей теоретически мог бы сопутствовать только в том случае, если бы Россия вернулась к состоянию, в котором она находилась в 1990-е гг. Но я надеюсь, что это маловероятно в ближайшей перспективе.
Инал Плиев, помощник первого вице-премьера Южной Осетии, очевидец событий:
- Главный урок войны заключается в доказательстве того, что никаким договорам, которые подписываются с Грузией, нельзя доверять. Она их всё равно нарушит. И дело не только в Михаиле Саакашвили. Он – не первый руководитель этой страны, занимавшийся геноцидом осетин.
Заглянем в историю. В 1989 г. войну против осетин начал Георгий Гумбаридзе – первый секретарь ЦК Компартии, бывший сотрудник КГБ. Осенью 1990 г. к власти пришёл Звиад Гамсахурдия, и в январе 1991 г. началась новая агрессия против осетин. В это время нас (как и абхазов) грузинские законодатели ещё и лишили автономии.
Наконец, в 1992 г., уже при Эдуарде Шеварднадзе, снова жгли осетинские сёла. В 1992-2004 гг. воцарился хрупкий мир, но с приходом Саакашвили начались провокации, в итоге приведшие к войне.
Грузинское государство проявляет постоянную враждебность в отношении этнических осетин. В 1991 г. в Грузии проживали 160 тысяч осетин, а в последние годы речь шла только о 46 тысячах. Куда делись остальные?
И ладно ещё Южная Осетия, взявшая курс на выход из Грузинской ССР. В самой Грузии жили десятки тысяч осетин, которые о выходе не помышляли. Они где? В основном убежали, опасаясь репрессий. А кто-то погиб. Бежали, не вынеся закрытия школ, запрета языка, давления власти.
Важнейший международный итог случившегося – это демонстрация того, что международные структуры, призванные обеспечивать мир (вроде ОБСЕ), сегодня не справляются со своей ролью. Где была миссия ОБСЕ, когда грузинские танки били по Цхинвалу?
Это лишний раз подчёркивает правоту президента России Дмитрия Медведева, призывающего заключить новый Договор о европейской безопасности. С новыми, более эффективными структурами, следящими за его выполнением.
Сергей Михеев, политолог, вице-президент фонда «Центр политических технологий», руководитель департамента стран СНГ:
- Главные уроки тех событий касаются, прежде всего, Грузии. Она должна понять, что чрезмерно радикальные и авантюристические действия её руководства нанесли стране только вред. Что касается России, то она сделала трудный выбор – признала независимость Южной Осетии и Абхазии. И это было единственное, что Россия тогда могла сделать.
Есть ощущение, что за прошедший год отношение мирового сообщества к происходившему на Кавказе изменилось. Саакашвили проиграл военную операцию, а Запад - пропагандистскую.
Если вспомнить, какое в прошлом году было сильное информационное давление на Россию, массовыми были разговоры об ее изоляции, казалось, что признание двух республик было для России смертельно опасным. Казалось, что этот шаг поставит крест на отношениях с Западом.
Но ничего такого не произошло. Да, было осуждение, но покричали – и всё. Сегодня Запад продолжает поддерживать отношения с Россией практические такие же, какие были до августовской войны.
Барак Обама вообще заявляет о какой-то «перезагрузке». Иностранные фирмы продолжают работать в России, никто из них из-за войны с Южной Осетией не ушёл. Все это свидетельствует о том, что в любых информационных войнах надо быть стойкими.
Представляется, что большой процент западных политиков готовы принять статус-кво. Публично они будут выражать осуждение России и поддержку Грузии, но по факту они готовы принять новые реалии. Если бы это было не так, они попытались бы объявить об экономической изоляции и политическом бойкоте.
Так что можно смело предположить, что новой войны не будет. Прошлый год совершенно четко показал небоеспособность грузинской армии. Да, что-то им там удалось, но это скорее везение, чем система.
Кроме того, действия Саакашвили подверглись критике внутри самой Грузии. Второго такого удара грузинский президент не переживет. Да и Запад не готов к новому конфликту. Иначе зачем тогда нужна «перезагрузка»?
Геннадий Гудков, депутат Госдумы, заместитель председателя комитета по безопасности:
- Одно из главных последствий войны – то, что ситуация в регионе относительно стабилизировалась. Россия решила для себя сложнейший вопрос признания Абхазии и Южной Осетии, который висел в воздухе с самого момента развала СССР и был ключевым в этом регионе.
С военной точки зрения, несмотря на успех российских войск, уроки войны достаточно печальные. По большому счёту оказалось, что наша армия к серьёзному вооруженному конфликту не готова ни технически, ни ментально.
Я ни в коем случае не умаляю мужество тех, кто непосредственно воевал, кто отдал свои жизни. Российская армия всегда выезжала за счёт мужества солдат и офицеров. Честь им и хвала – они показали себя с самой лучшей стороны.
Прежде всего, я имею в виду уровень руководства войсками. В целом он просто не выдерживал никакой критики. У нас не оказалось оперативного командования, были проблемы со средствами связи. Несмотря на формальный успех, недостатки ярко проявились во время боевых действий.
Хотя это не отменяет того, что боеспособность грузинской армии была ещё ниже. Она, по большому счёту, не оказывала сопротивления. Не была готова к войне с российской армией и сдавала позицию за позицией.
Действия нашей армии в том конфликте заставили задуматься о том, что мы не готовы к масштабному конфликту с применением лишь обычного вооружения. Конечно, в армии кое-что меняется, но боеспособность по-прежнему оставляет желать лучшего.
Та реформа, которая затеяна, понятна и правильна, но механизм реализации буксует. В этом смысле безопасность России обеспечивается только благодаря наличию ядерного оружия.
В то же время Грузия по-настоящему проиграла. На Западе ей однозначно дали понять, что ее военные усилия не будут поддержаны. Сегодня карт-бланш на такие действия у Саакашвили отсутствует. И я не думаю, что в ближайшее время повторение войны невозможно.
Константин Сивков, военный эксперт, первый вице-президент Академии геополитических проблем, капитан 1-го ранга запаса:
Главный итог и одновременно урок событий на Кавказе – это демонстрация того, что отказаться от применения силы ради решения своих геополитических задач нельзя. Одной дипломатии – мало. И говорить здесь нужно не столько о Грузии, сколько о стоящих за её спиной США.
У американцев существует стратегия непрямых действий, согласно которой основная тяжесть войны возлагается на сателлитов. И война в Южной Осетии – тому пример.
В задачу США входит закрепление на Кавказе. Это - плацдарм для давления и на Россию, и на Иран. Здесь огромные запасы нефти и газа. А с учётом того, что потребляют США в два раза больше, чем производят, война за контроль над ресурсами этого региона рано или поздно должна была произойти.
Главной целью действий США является Россия. Нас хотят отсечь от Чёрного и Каспийского морей. И для достижения этой цели используется не только Грузия. Для этого поддерживается и бандподполье на Северном Кавказе.
Военные итоги той кампании для России противоречивы. С одной стороны, солдаты и офицеры проявили высокую тактическую выучку, духовный потенциал, готовность жертвовать собой.
Это лишний раз доказывает, что армия должна знать, за что воюет. Профессиональная армия ей уступает. Было видно, что грузинская армия, где преобладали контрактники, воевала куда хуже нашей.
Но мужество простых солдат никак не отменяет колоссальных проблем, которые высветила та война. Уровень оперативно-тактической подготовки высшего командного состава оказался крайне низок.
При этом по окончании кампании расформировали батальон «Восток» и 135-й отдельный мотострелковый полк, проявившие себя в Южной Осетии выше всяких похвал. Это – колоссальный просчёт.
Александр Рар, политолог, эксперт Германского совета по внешней политике:
- На Мюнхенской конференции 2007 г. по вопросам безопасности Владимир Путин прочертил красную линию, за которую Запад не должен заступать – принятие в НАТО Украины и Грузии. Тогда начиналось противостояние между Россией и Западом. Последний хотел включить Украину и Грузию в НАТО. Шёл спор о газопроводах в обход России.
Многие говорили, что мир находится на грани новой холодной войны.
Война в Южной Осетии должна была случиться, потому что происходило много мелких конфликтов. Где-то должен был произойти взрыв, и он произошёл на Кавказе. С точки зрения Запада, Россия в итоге отобрала у Грузии Южную Осетию и Абхазию.
И после этого ничего страшного не случилось. Наоборот, все разговоры о новой холодной войне прекратились. Между США и Россией сегодня есть элементы стратегического партнерства.
Запад понял, что переборщил, перешагнул эту красную линию, которую в свое время обозначил Путин. Осознал, что нужно отстраивать партнерские отношения с Россией для решения важных глобальных задач - например, в Афганистане или в связи с ядерной программой Ирана.
Запад действительно понял, что у России есть законные интересы. Но и Россия поняла, что продолжать конфликтовать с Западом нельзя. Нужно искать какие-то формы близкого сотрудничества, что было сделано во время встреч Медведева с Обамой – апрельской в Лондоне, в рамках «Большой двадцатки», а затем июльской в Москве.
Абхазия и Южная Осетия не будут признаны Западом в ближайшие 10 лет. Но и косовский конфликт 10 лет тлел и находился в состоянии статус-кво, и ничего от этого не происходило. Так что давления на Россию, чтобы она во что бы то ни стало отдала эти территории назад Грузии, не будет.
Большой победой российской дипломатии стал тот факт, что ни Украина, ни Грузия не пополнят ряды НАТО. Так что сейчас для российских отношений с Западом почва гораздо более благодатная, чем она была год назад во время начала войны.
Татьяна Бархатова, Вадим Трухачев
|
