Путин на "Валдае". Об экономике прошлого и экономике будущего.
Модель развития экономики, основанная на минеральных ресурсах, себя исчерпала, заявил Владимир Путин в четверг на встрече с участниками дискуссионного клуба «Валдай».
Повесткой девятого ежегодного заседания клуба стала тема «Будущее создаётся сегодня: сценарии экономического развития России». Помимо «ресурсного проклятия», на встрече президента с экспертами обсуждался ряд других экономических вопросов, в том числе вопрос покупки «Роснефтью» акций ТНК-BP, кризис в Европе, сложности евразийской интеграции, сотрудничество с Китаем и другие важные темы.
О зависимости экономики от ресурсов. Президент РФ в очередной раз отметил, что в формировании бюджета Россия всё больше уходит от цен на сырье. «Если пересчитывать на ВВП в целом, то доходы нефтегазового сектора сокращаются. И мы планируем, что доходы нефтегазового сектора по отношению к ВВП будут сокращаться и дальше. Мы исходим из того, что такая экстенсивная модель развития экономики, основанная на минеральных ресурсах, в значительной степени себя исчерпала».
Расходы же бюджета, связанные с нефтегазовым сектором, сокращаются. «Мы в прошлом году ещё обсуждали, а со следующего года вводим так называемое «бюджетное правило», согласно которому мы высчитываем среднюю за несколько предыдущих лет цену на нефть, и из неё, исходя из этой средней величины, планируем доходы российского бюджета, соответственно, из этого – расходы. На сегодняшний день, как вы знаете, средняя цена на наши смеси Urals – 111 долларов за баррель. Мы исходим из того, что в следующем году будет примерно 104 доллара за баррель, но по бюджетному правилу в доходную часть бюджета будет засчитываться только объём, полученный из цены нефти, – 91 доллар за баррель. Но расходная часть бюджета всё-таки такова, что он будет бездефицитным при цене 104 доллара за баррель, поэтому мы планируем небольшой дефицит, считаем, что он является обоснованным».
Об отношениях между «Роснефтью» и ТНК-BP. Владимир Путин признался в «смешанном чувстве», когда возник проект выкупа «Роснефтью» доли BP: «Между участниками компании "ТНК-ВР" не было абсолютно никакого единства, а была постоянная в течение многих лет борьба, переходящая в рукопашную время от времени. Я их когда-то предупреждал, когда мы вместе с [бывшим премьер-министром Тони] Блэром присутствовали при подписании документов о создании этого совместного предприятия («50 на 50» они его сделали), что это неработающая структура. И я тогда уже сказал, что я и Правительство России не будем возражать, если иностранный партнёр получит контрольный пакет. Так же, как мы были бы рады, если бы российская сторона получила контрольный пакет. Но кто-то должен управлять. Мне сказали: «Нет, мы договоримся, мы все это между собой урегулируем». Не договорились! Не урегулировали! И вся их деятельность развивалась от конфликта к конфликту».
Президент рассказал, что компания «ВР» многократно обращалась к правительству за помощью: «Мы старались не влезать в их корпоративные споры, но когда «ВР» пришла в Правительство, руководство «ВР» пришло ко мне и сказало, что они хотели бы сотрудничать с компанией «Роснефть», мы не могли им сказать «нет», потому что иначе это смотрелось бы так, что мы их запихиваем под «ТНК», с которой у них вечный конфликт... У нас был сложный выбор. Но в конечном итоге мы все-таки согласились с предложением Роснефти и «ВР», это было совместное предложение, что они могут работать совместно».
О кризисе в Европе. «Что касается политического характера, я думаю, что это лежит на поверхности. Существующая система власти, как Черчилль говорил, самая плохая, но лучше нет. Она на практике к чему приводит? Мы же с вами понимаем. Стремится партия к власти, она всё беспощадно обещает. Так устроен сегодняшний цивилизованный мир. Всё обещает, обещает, потом старается что-то исполнить. Если не исполняет – всё, на следующие выборы у неё почти нет шансов».
Также Путин рассказал о непосредственно экономических причинах европейского кризиса: «Как делать, если уровень развития (это следующая проблема, технологическая), уровень производительных сил, уровень технологического развития, технологического уклада сегодняшнего мира не позволяет быстро обеспечить быстрорастущее и постоянно нарастающее стремление к потреблению? На каком-то этапе это обеспечивалось технологическим развитием, а сейчас нет. Поэтому в такие этапы я всё время вспоминаю Кондратьева, нашего учёного, который говорил о длинных волнах кризиса. Похоже, что эта длинная волна подошла. Нужна смена технологического уклада для того, чтобы обеспечить растущее требование к потреблению. А ещё эта смена технологического уклада не произошла. Политическая система такая, что она всё обещает, а уже не может исполнить. Граждане привыкли к тому, что они живут на таком уровне, и нет ничего, что могло бы их убедить в том, что нужно, скажем, в Испании жить так же, как на селе в Китае. Вот Китай обеспечивает себе темпы роста и за счёт технологий, и за счёт постоянного притока, миллионного притока рабочей силы в крупные города. В Европе такой возможности нет. А за счёт чего расти? В долг, в долг, в долг. Станок печатный начали включать. Вот это уже плоды тех проблем, которые лежат поглубже. Вот отсюда возник долговой кризис».
О возможности вступления РФ в ЕС. Возможность вступления России в ЕС Путин назвал «нереалистичным ни по территории, ни по укладу экономики», хотя пути сближения искать всё же нужно: «Если взять технологические возможности Евросоюза, стран Евросоюза, объединить это все с огромными территориями России, с нашими возможностями, которые я называл, то синергетический эффект был бы колоссальным, и это повысило бы нашу общую конкурентоспособность. Но, к сожалению, мы очень медленно движемся по этому направлению».
О евразийской интеграции. «В значительной степени мы, конечно, ориентируемся на то, что было достигнуто в сфере интеграции на Европейском континенте. Но мы имеем здесь определённые преимущества, потому что (здесь, наверное, коллеги многие знают) как только садятся дискутировать в ЕС – 27 стран, 27 языков, такая бюрократия, что просто сдохнуть можно, чем дослушать до конца, что какой-то конкретно выступающий скажет в своём выступлении. Сил не хватает ни у кого там сидеть уже. А у нас русский язык – язык естественного межнационального общения, это огромное преимущество... У нас достаточно развитая (ну, недостаточно развитая, как нам кажется, но развитая с точки зрения фундаментального фактора для интеграции) инфраструктура: железнодорожная инфраструктура, энергетическая инфраструктура, авиационная инфраструктура. Она вся была общая во времена Советского Союза, она практически от него досталась всем странам бывшего СССР, и она может быть использована и используется в общих интересах. У нас ведь есть участки железной дороги, где, для примера, часть этой железной дороги проходит по территории России, потом выходит на территорию Казахстана, а потом дальше опять выходит на территорию Российской Федерации. Вы понимаете, дело в том, что нам сам бог велел подумать об интеграции, что мы и делаем... Надо выработать единые, строго контролируемые подходы к этим основополагающим факторам развития экономики и только потом, допустим, переходить к каким-то формам единой валюты. По факту жизни, сейчас в безналичных расчетах у нас, скажем, с Беларусью, не помню, на сколько процентов, но в значительном объёме рубль и так используется. Надо просто всё это обобщить, посмотреть, как развиваются наши экономики, не только подписать соответствующий документ, а выработать механизмы контроля единой экономической политики. И только потом переходить к более глубокой степени интеграции».
О развитии наукоёмких секторов экономики. «Россия должна развивать не обрабатывающий сектор экономики, а Россия должна развивать перспективные секторы экономики, основанные на новых технологиях и имеющие будущее в ХХI веке. У нас академик Тамм когда-то сказал, я недавно вспоминал об этом, что ХХI век будет «веком биологии», так же как XX-й был «веком физики». Он был абсолютно прав, ведь сейчас нанотехнологии, биотехнологии выходят на первый план и применяются всё больше и больше. Отдача от применения новейшей технологии иногда даже в голове не укладывается. Поэтому мы, конечно, будем развивать все направления, и сельское хозяйство, ведь в Российской Федерации сосредоточено значительное количество чернозёма и земель, пригодных для сельского хозяйства».
О развитии бизнеса и росте производительности труда. «У нас целый план выстроен по этому направлению – по улучшению бизнеса. Причём мы это делали не сами, не кулуарно, в кабинетах, а делали это с представителями основных объединений предпринимателей. Они, по сути дела, нам выстраивали систему ценностей и предлагали систему мер по достижению тех целей, которые мы перед собой ставим. И у нас этот план есть, и он последовательно реализуется, реализуется принятием законов и подзаконных актов... Я считаю, что это должно привести к существенному повышению производительности труда, раза в два. Это очень трудная задача. Но если амбициозных целей перед собой не ставить, то их никогда и не добьёшься. И в этой связи, я об этом тоже уже говорил, нам нужно думать о том, чтобы увеличить количество высокоэффективных и высокотехнологичных рабочих мест. Мы считаем, (собственно говоря, не только Правительство и я, это и бизнес так считает, по сути, впервые эти цифры прозвучали из уст представителей бизнес-организаций), что мы можем увеличить количество высокотехнологичных рабочих мест на 25 миллионов. Это не значит -- создать новые, это значит -- и переквалифицировать действующих работников на новые условия и стандарты. Может быть, это выглядит как такая завышенная цифра, но я думаю, что мы должны к этому стремиться. А если это будет 20, уверяю вас, это тоже будет существенным изменением лица всей экономики России».
Источник: odnako.org.
Рейтинг публикации:
|
